Международное гуманитарное право

Методом правового регулирования МГП является установление правил поведения сторон путем согласования их воль и закрепление их в международном договоре. Специфика МГП состоит в том, что оно регулирует конкретную область межгосударственных отношений, а не все эти отношения в целом. Оно закрепляет в своих нормах приемы, правила практических действий субъектов, наконец, имеет временные ограничения, т. е. действует в период вооруженной борьбы, а после ее окончания в отношениях между воевавшими ранее субъектами должны, как правило, устанавливаться мирные отношения, регулируемые принципами и нормами других отраслей международного права. Нормы об ответственности сторон, о заключении перемирия, мирного договора сохраняют свою силу и после окончания вооруженных конфликтов[79].

По вопросу о специфике обязательств в доктрине МГП и в позициях государств сложилась точка зрения о том, что в нормах Женевских конвенций 1949 г. и Дополнительных протоколах 1977 г. содержатся основанные на равенстве сторон[80] в конфликте многосторонние обязательства[81], которые не имеют взаимного характера и их исполнение в вооруженном конфликте не связывается с участием в международном договоре всех воюющих сторон[82].

По мнению ряда авторов, многие положения МГП могут рассматриваться в качестве императивных норм международного права (Jus cogens)[83]. На них не распространяется принцип взаимности, т. е. воюющая сторона не может отказаться от их соблюдения[84], даже если другая воюющая сторона их нарушает[85]; они не могут быть денонсированы в ходе вооруженных конфликтов.

МГП направлено на то, чтобы подчинить ситуацию существующего насилия силе определенных норм, согласованных государствами между собой. Представляется возможным выделить следующие функции МГП: организационную[86]; превентивную[87]; защитную[88]; охранительную[89].

Сфера действия МГП указывает на пределы правового регулирования существующих на данный момент норм МГП (см. таблицу).

Объективные границы МГП определяются объектом регулирования и субъектами международного права. Объектом регулирования МГП являются межгосударственные отношения[90]. Выйти за рамки межгосударственных отношений международно-правовое регулирование не может. От объекта МГП следует отличать предмет международно-правового отношения, под которым понимается все то, по поводу чего стороны вступают в правоотношения. Таким предметом могут быть действия и воздержание от действий (например, договор о сотрудничестве или о ненападении), территория и т. д.

Специфика объекта международно-правового регулирования обусловливает круг лиц, поведение которых регулируется или может регулироваться нормами международного права. Субъектами МГП могут быть только участники межгосударственных отношений (суверенные государства, борющиеся за свою свободу и независимость, народы и нации, некоторые международные межправительственные организации) – как участвующие в вооруженном конфликте, так и затронутые им.

Субъективные границы МГП указывают, за какой предел оно не должно выходить. Эти границы складываются из границ уже принятых международно-правовых норм и индивидуальных установок или границ таких норм (или установок), которые могут быть выработаны в будущем в процессе создания новых норм (установок). Безусловно, усмотрение создателей международно-правовых норм и индивидуальных установок при определении их границ ограничено объективными границами международного права. При этом следует иметь в виду, что нормативные границы права устанавливают некие рамки поведения участников общественных отношений, выход за которые физически возможен, но недопустим или нежелателен в социальном плане, так как влечет за собой применение принуждения, наступление ответственности.

Контроль[91]является необходимым условием функционирования МГП. Существуют два вида контроля – государственный и международный. Государственный контроль осуществляется средствами, имеющимися в распоряжении отдельного государства, независимо от того, предусмотрен ли он внутригосударственным или международным правом. Он осуществляется в отношении всех видов обязательств по международному праву и является основным. Государственный контроль имеет две сферы действия: внутреннюю (касается осуществления международных обязательств субъектами внутри государства); внешнюю (относится к исполнению международных обязательств иными субъектами международного права). Общий контроль в той и другой сфере осуществляется ведомством иностранных дел[92], а специальный контроль – органами государственной власти по вопросам своей компетенции. Развитие в этой области в целом не идет по пути создания новых органов, а предполагает включение соответствующих вопросов в компетенцию уже существующих органов. Причем расширение компетенции государственных органов в результате осуществления ими контрольных функций в отношении выполнения международных обязательств – недостаточно исследованное явление российской действительности. По мере увеличения числа норм МГП, реализуемых в конечном счете во внутригосударственной сфере, повышается роль контроля, осуществляемого органами суда и прокуратуры. Зарубежные представительства государства контролируют деятельность как иностранных партнеров, так и собственных организаций и граждан в стране пребывания представительства.

Международный контроль осуществляется коллективными усилиями государств при помощи международных органов и организаций^ также различных комиссий. Этот вид контроля осуществляется международными средствами на специально созданной для него нормативной базе и не должен выходить за ее пределы. Существуют два вида международного контроля: специальный (конвенционный) и связанный с институтом держав-покровительниц.

Специальный (или конвенционный) осуществляется в отношении определенной конвенции или группы однородных соглашений с помощью специально созданного для этого механизма. В этих целях создаются органы контроля, причем нередко их деятельность дополняется работой органов общей компетенции. Так, в соответствии со ст. 90 Дополнительного протокола I к Женевским конвенциям 1949 г. была создана Международная комиссия по установлению фактов, которая приступила к работе 25 июня 1991 г.[93]. Почти 60 государств сделали заявления о признании компетенции Комиссии. В соответствии с п. «с» ст. 90 Протокола I Комиссия компетентна: расследовать любые факты, которые, как предполагается, представляют собой серьезное нарушение, как оно определяется Конвенциями и Протоколом I, или другое серьезное нарушение вышеупомянутых документов; содействовать «путем оказания своих добрых услуг» восстановлению уважительного отношения к Конвенциям и Протоколу I. Хотя Женевские конвенции и Протокол I применяются к международным вооруженным конфликтам, комиссия заявила о своей готовности проводить расследование по фактам нарушения гуманитарного права в немеждународных вооруженных конфликтах при условии, что заинтересованные стороны дадут на это согласие[94].

Иной способ международного контроля за соблюдением МГП связан с институтом держав-покровительниц, на которые возлагается охрана интересов сторон, находящихся в конфликте[95]. Данный институт впервые был юридически закреплен в Женевской конвенции 1929 г. «Об обращении с военнопленными», а затем в Женевских конвенциях 1949 г. Если воюющие не достигнут соглашения о кандидатуре державы-покровительницы, то МККК может «предложить им свои добрые услуги», в том числе в качестве субститута. Общий контроль осуществляется международными органами и организациями, призванными регулировать сотрудничество государств (в частности, в области МГП), что связано с контролем за соблюдением соответствующих норм МГП.

Международно-правовая ответственность порождается международно-противоправным деянием, элементами которого являются: субъективный элемент – наличие вины данного субъекта как такового (не тех или иных лиц, а именно государства в целом); объективный элемент – нарушение субъектом своих международно-правовых обязательств. Формой осуществления ответственности является охранительное правоотношение. Ответственность лежит на государстве в целом. Оно несет ответственность не только за действия своих органов и должностных лиц, но и за деятельность физических и юридических лиц, находящихся под его юрисдикцией. Обязанность государства обеспечить реализацию норм международного права всеми его органами является общепризнанной. Поведение физических и юридических лиц, необходимое для выполнения государством своих обязательств по международному праву, обеспечивается им с помощью внутригосударственных средств. За действия, ведущие к нарушению норм МГП, физические и юридические лица несут ответственность по нормам внутригосударственного права. В особую группу выделены преступления против мира и человечности, а также военные преступления, ответственность за которые может быть реализована приговором международного трибунала.

Принуждение как элемент метода функционирования МГП отличается значительной спецификой, определяемой природой объекта – отношений между суверенными государствами (см. приложение 30). Основной вид принуждения связан с взаимностью, поскольку нормы МГП выражают согласованные воли сторон. Принуждение в МГП представляет собой не насилие, а одно из средств реализации права. Оно должно быть правомерным как по основанию и цели, так и по методам, средствам и объектам[96]. Правомерность принуждения определяется в первую очередь на основе принципов международного права, среди которых особое значение имеет принцип неприменения силы или угрозы силой. В подавляющем большинстве случаев задача принуждения состоит в том, чтобы восстановить нарушенный правопорядок. Применение принуждения должно регулироваться и внутригосударственным правом, поскольку оно может существенно затрагивать как внешнюю, так и внутреннюю политику. Внутригосударственные акты выступают как инструменты имплементации международных[97]. Внутригосударственный правовое регулирование применения принуждения должно соответствовать международному праву, но сам по себе внутригосударственный правовой акт не может быть достаточным основанием (даже если он законодательно оформлен). Вместе с тем включение во внутригосударственные правовые акты обязанности уважать международно-правовые предписания означает, что принуждение будет осуществляться органами государства в отношении должностных и частных лиц, а также организаций, т. е. в отношении субъектов внутригосударственного права.

В международном праве издавна установилось, что меры принуждения могут применяться лишь пострадавшим от правонарушения государством. Односторонние меры принуждения, осуществляемые государством, носят характер самопомощи. Иначе решается вопрос, когда речь идет о нарушении многостороннего договора. Особо пострадавший от этого участник вправе в одностороннем порядке приостановить действие договора в отношениях только с государством, его нарушившим. Что же касается любого другого участника, то он может в одностороннем порядке приостановить действие договора в отношении себя самого лишь в том случае, «если договор носит такой характер, что существенное нарушение его положений одним участником коренным образом меняет положение каждого участника в отношении дальнейшего выполнения своих обязательств, вытекающих из договора»[98]. В таком случае речь идет уже, собственно говоря, не о третьем государстве, а об участнике, права которого непосредственно затронуты нарушением договора. Императивные нормы МГП порождают универсальные обязательства, и поэтому в случае их нарушения все государства рассматриваются как непосредственно заинтересованные и могут применять в рамках международного права меры принуждения. Решение о применении этих мер должно приниматься государствами совместно, причем если оно принято единогласно, то и действие самого договора может быть не только приостановлено, но и прекращено как в части, так и в целом, в отношениях как с нарушителем договора, так и между всеми участниками. Следовательно, нарушение императивной нормы – обязательства государства в отношении международного сообщества в целом – порождает универсальные правоотношения ответственности. Поэтому в таких случаях решающая роль принадлежит коллективному принуждению. Права потерпевшего государства на принятие односторонних мер принуждения весьма ограничены. Известно, что неоднократное одностороннее применение правительством США силы под видом «санкций» не дало положительного результата даже для реализации внешнеполитических целей этой страны. При этом международному правопорядку был причинен урон.

Весьма сдержанной представляется позиция России в отношении принуждения, даже коллективного. Исключение составляют случаи, когда принуждение является средством обеспечения уважения международного права, если речь идет о сохранении мира, противодействии агрессии, прекращении вооруженных конфликтов. Россия выступает за повышение роли и расширение полномочий ООН в осуществлении принуждения, для чего может быть использован значительный арсенал средств, имеющихся в распоряжении ООН, включая ее вооруженные силы (ст. 41, 42 Устава ООН).

Само осуществление принуждения и правовая регламентация этого процесса требуют достаточно четкого определения и разграничения юридических видов принуждения. Чаще всего к ним относят контрмеры и санкции.

Контрмеры – это меры, принимаемые государством в отношении правонарушителя в рамках международного права. Контрмеры подразделяют на реторсии и репрессалии.

Под, реторсией понимаются правомерные действия одного государства, принимаемые им в ответ на дискриминационные ограничения, установленные другим государством в отношении физических или юридических лиц первого государства[99]. Практика показывает, что чаще всего реторсии применяются государством в случае дискриминации его граждан на территории другого государства, недружественных ограничений экономических и культурных связей и т. п.[100]. Обычно реторсии состоят в принятии мер, тождественных или аналогичных тем, против которых они направлены. Но могут быть использованы и другие средства. Задача реторсий – добиться прекращения дискриминационных мер, воздействовать на решения государства выполнять свои обязательства, после чего они должны быть отменены. Отметим, что реторсии характерны также для механизма действия политических и моральных норм, правил вежливости и иных неправовых международных норм. Реторсия, будучи правомерным актом, может применяться в качестве превентивной меры в случае реальной угрозы правонарушения. Эффективность реторсий в значительной степени зависит от возможностей применяющего их государства.

Репрессалии представляют собой односторонние меры принуждения, допускаемые международным правом как контрмеры в случае правонарушения. Репрессалии могут применяться лишь после того, как правонарушение станет свершившимся фактом. Они должны быть пропорциональными: интенсивность контрмер не может быть выше той, что необходима для достижения непосредственной цели. Превышение пределов необходимого само по себе явится правонарушением, злоупотреблением правом. Объектами репрессалий могут быть военные объекты и комбатанты[101]. Запрещаются любые формы насилия, физические и психические пытки, а также другие репрессалии в отношении как гражданского населения и гражданских объектов, так и военнопленных, раненых, больных. Репрессалии прекращаются по достижении цели. Цель же состоит в том, чтобы побудить к прекращению правонарушения и выполнению обязательств. Кто правомочен дать указания об осуществлении репрессалии? Видимо, здесь необходимо установить отличия между репрессалиями на различных уровнях осуществления руководства. Универсальным правом давать обязательные к исполнению указания обладает Верховный Главнокомандующий. Но следует также признать, что в ходе вооруженного столкновения действия младших командиров могут выглядеть как осуществление репрессалий (например, решение о снятии иммунитета с гражданского объекта).

Разновидностью правомерного применения силы будет являться осуществление права на индивидуальную или коллективную самооборону в соответствии со ст. 51 Устава ООН (см. приложение 31). Только в случае вооруженного нападения государство может использовать против нападающего государства вооруженную силу, но в этом случае речь идет уже не о санкциях, а об использовании права на самооборону[102]. Репрессалии в этом контексте выполняют роль квазииндивидуальных санкций. Самооборона («самозащитные меры»[103]) – это особый вид контрмер, принимаемых государством в ответ на преступное вооруженное нападение на него, связанный с правомерным применением вооруженной силы. Если репрессалии носят наступательный характер и направлены на то, чтобы заставить нарушителя прекратить правонарушение и уже затем возместить причиненный ущерб, то цель самообороны, имеющей оборонительный характер, – пресечь правонарушение собственными силами его жертвы.

В пределах своей территории государство может пресекать вооруженным путем посягательства извне на его безопасность, даже не сопряженные с применением вооруженной силы. Иначе обстоит дело, когда события происходят за пределами государства. В этом случае будет оправданным применение вооруженной силы лишь для защиты от вооруженных посягательств, направленных против его вооруженных сил или военных объектов, находящихся за рубежом. Международное право допускает еще одну возможность правомерного применения вооруженной силы государством за пределами своей территории: в случае преследования «по горячим следам», когда было совершено нарушение, затрагивающее территорию государства. Но при этом необходимо учитывать связь нарушения с конкретным иностранным государством (субъектом международного права). Если такая связь существует, то действуют нормы международного права, если нет (например, нарушение режима территориального моря частными рыболовными судами) – действуют нормы внутригосударственного права.

Под санкциями в международном праве понимаются меры воздействия, применение которых допустимо в случае правонарушения, если несущий за него ответственность субъект не выполняет свои обязательства[104]. Термин «санкция» имеет значение утверждения, одобрения компетентной инстанцией какого-либо юридического акта или меры[105]. Санкциями являются принудительные меры, осуществляемые только международными организациями. Наиболее широкими полномочиями по применению санкций наделена ООН. Основное назначение санкций – лишение правонарушителя возможности пользоваться правами, вытекающими из нарушенной им нормы или комплекса норм, в который она входит[106].

В доктрине международного права существует понятие санкций в широком и узком смысле. В широком смысле под санкциями понимаются любые меры воздействия на правонарушителя, включая и те, что могут правомерно применяться даже при отсутствии правонарушения, например, в ответ на недружелюбные действия[107]. Однако, придерживаясь слишком широкого понимания международно-правовых санкций, многие юристы-международники отождествляют или смешивают их с формами международно-правовой ответственности[108]. Суть международной ответственности составляет «добровольное» согласие осуществить широко понимаемую репарацию как обязательство, прекратив правонарушения, исправить причиненный вред (в том числе возместить материальный ущерб), восстановить нарушенное юридическое право потерпевшего, предоставив тем самым ему удовлетворение (сатисфакцию). Международные же санкции – дозволенные международным правом принудительные меры в ответ на отказ нести репарационную ответственность[109].

Под санкциями в узком смысле слова понимаются меры воздействия, которые могут применяться только в случае правонарушения, а в ином случае сами составляют правонарушение, например, приостановление действия договора в ответ на его нарушение другой стороной[110]. Санкции в этом смысле представляют меры «чистого» (физического) принуждения, применяемые в ответ на отказ нести международную ответственность. Основанием для применения международно-правовых санкций является не само по себе правонарушение, а отказ виновного государства прекратить международное правонарушение и (или) выполнить обязанности, вытекающие из его международно-правовой ответственности. Такой отказ – уже новое, вторичное правонарушение, которое посягает на сам принцип ответственности и поэтому является основанием для применения по отношению к государству-правонарушителю международно-правовых санкций[111].

Санкция есть необходимый структурный элемент, атрибут международно-правовых норм. Без санкций правила поведения не становятся юридической нормой. В международном праве очень редко встречаются нормы со сформулированными санкциями, но это не означает, что в нем не может быть применена «трехчленная» структура правовой нормы и что в нормах международного права отсутствуют санкции[112]. Нормам международного права как правовым нормам присуща санкция[113]. Всякое международно-противоправное деяние государства влечет международную ответственность этого государства. Оно же влечет и установленную международным правом соответствующую санкцию. Ответственность представляет собой реализацию санкции, следствие действия и применения санкции[114].

Правоотношение международной ответственности как результат международно-противоправного деяния является «вторичным», охранительным правоотношением, производным от «первичных», регулятивных правоотношений, устанавливающих обязательства государств. Применение силы, принуждение в сфере «первичных», регулятивных правоотношений в соответствии с п. 4 ст. 2 Устава ООН запрещается. Напротив, характерной чертой «вторичных», охранительных правоотношений является именно наличие принуждения, применения силы, поскольку любой санкции свойственно принуждение.

Таким образом, применение силы, принуждение возможно и правомерно в соответствии с международным правом в одном-единственном случае: в качестве меры реализации установленной санкции в ответ на международно-противоправное деяние[115]. Развитие механизма репрессалий и санкций видится в усилении их связей с иными средствами воздействия и снижении удельного веса прямого принуждения. Применение репрессалий и санкций должно быть прекращено не позже того момента, когда их цель достигнута. Особенности международно-правового принуждения состоят в следующем. Оно непосредственно адресуется участникам межгосударственных отношений (цель – заставить людей, выступающих от имени государства, придерживаться положений международного права). Оно носит координационный характер и реализуется государствами индивидуально или коллективно. Для его применения государство может использовать аппарат, рассматривая соответствующую часть международного права как обязательную для себя. Средства и меры международно-правового принуждения ограничены соглашениями участников межгосударственного общения.

§ 2. Источники и система международного гуманитарного права

Представляется важным установить понятие, классификацию и иерархию источников международного гуманитарного права, чтобы затем вести речь об их эффективности. К проблеме источников международного права обращались юристы-международники Л. А Алексидзе, Г.М. Даниленко, И.И. Лукашук, Л.A. Моджорян, Н.В. Миронов, А.П. Мовчан, Г.И. Тункин, Н.А. Ушаков, Д.И. Фельдман, С.В. Черниченко, Л.H. Шестаков[116], которыми разработаны концептуальные основы российской доктрины международного права. Под источником международного права понимается форма выражения и закрепления нормы международного права, основанной на согласовании воль субъектов международного права[117]. В философско-правовом смысле источником международного права, по мнению Г.И. Тункина[118], можно считать согласованные воли двух или более государств, включая опосредованные воли государств, выражаемые межправительственными организациями. В формально-юридическом смысле под источниками права понимаются различные формы выражения государственных воль, закрепляемых в конкретных нормах международного права[119].

При определении круга источников многие авторы ссылаются на ст. 38 Статута Международного Суда ООН[120]. Статья 38.1 Статута Международного Суда, которая широко признана в качестве перечня источников международного права, гласит: «Суд, который обязан решать переданные ему споры на основании международного права, применяет: а) международные конвенции, как общие, так и специальные, устанавливающие правила, определенно признанные государствами; в) международный обычай как доказательство всеобщей практики, признанной в качестве правовой нормы; с) общие принципы права, признанные цивилизованными нациями; д) с оговоркой, указанной в ст. 59, судебные решения и доктрины наиболее квалифицированных специалистов по публичному праву различных наций в качестве вспомогательного средства для определения правовых норм»[121]. К.А. Бекяшев полагает возможным объединить нормы международного права в три группы: основные (договоры, международно-правовые обычаи и общие принципы международного права), производные (вторичные) (резолюции и решения межправительственных организаций) и вспомогательные (судебные решения, доктрина и односторонние заявления государств, принятые в соответствии с международным правом)[122]. Совершенно особое значение имеют общепризнанные принципы[123] и нормы[124] международного права.