Сколько оттенков у лунной радуги?

– А, да, совсем немножко, да.

– Так надо, чтобы множко?

Они попрощались и вышли в холл, потом на крыльцо.

– Нет такого слова, множко.

– Сейчас проверим, – Игорь обнял её, – если я скажу, что хочу провести с тобой множко-множко дней, всю жизнь, прожить с тобой всю жизнь… ты поймешь меня?

Она уткнулась ему в грудь, раздвинув полы не застегнутой куртки, вдохнула любимый запах.

– И я хочу… множко-множко раз просыпаться с тобой и засыпать… всю жизнь…

Они постояли так.

– И множко-множко раз ходить в библиотеку…

– Не-ет! В библиотеку, нет!

– Разве тебе не понравилось?

– Нет.

– Ну, Рита. Не вредничай, тебе понравилось!

– Нет.

– Почему? Что не так? Скажи, чтобы я знал.

Она смотрела ему в глаза серьезным долгим взглядом.

– Нельзя шуметь… кричать… А так не интересно. Совсем, – она улыбнулась, выскользнула из объятий и побежала, смеясь.

– Осторожно! – Игорь, улыбаясь, достал сигарету. Ну, что же. Девочка становится женщиной. Значит все хорошо, значит, все правильно.

Глава 56.

Прошло несколько дней. Рита все время ходила и вспоминала о том их разговоре, о няне. Да, он мог с ней согласиться, уступить, но… ведь будут все равно какие-то тусовки, вечеринки. На которых им лучше быть вдвоем… а она будет с ребенком… Что же делать… Он не большой любитель тусовок, но все же бывает такое, что они должны быть вместе. Она уже стала привыкать к этому, а тут… ребенок… и что же делать… что же делать… Нет, конечно, она может настоять на своем, но… тогда он будет ходить один… и если он тебе изменит… ты сама будешь виновата… сама… Ну уж нет, она не будет его пасти… а если изменит, значит все! Ещё не хватало! Ведь это и его ребенок! «Мы не сможем нормально заниматься любовью», сказал он ей тогда! Какие мужчины все-таки эгоисты! Будет тебе любовь! А если ты не можешь чуточку потерпеть… Она сама себя доводила, сама себя мучала. Он должен понять, что с ней ему лучше всего… и подождать… зная, что так как с ней, ему ни с кем не будет! Вот какая сверхзадача перед ней стояла! У них не будет няни! Но у них будет такая любовь, что… в общем, она ему устроит! А если… если он… тогда пусть проваливает!

– Что ты делаешь, детка? Ты кусаешься? Тебе хочется кусаться? Я не против, конечно… но, может тебя что-то тревожит, скажи мне… ты какая-то взвинченная… Что с тобой?

Рита подняла голову. Она целовала мужа, и сама не заметила, как её ласки стали такие яростно-отчаянные.

– Прости. Я увлеклась.

– Ну, не за что просить прощения… если тебе это нравится…

– Нет, не этом дело…

– Я хочу, чтобы ты все мне говорила… или делала… пусть… можешь не объяснять… делай, если тебе нравится.

Рита села на кровати. Игорь сел рядом, обнял.

– Скажи мне. Я хочу, чтобы мы с тобой были максимально откровенны друг с другом. Ну, хочешь, просто делай, и я не буду ни о чем спрашивать…

Молодая женщина повернулась к мужу.

– Я…

– …

– Если ты мне изменишь, найдешь другую женщину… даже на один раз… даже если я буду очень вымотанная после родов и уставшая… у нас не будет никакой няни… это ты уже понял… я сразу пойму… я все равно догадаюсь… узнаю все равно, это будет конец нашим отношениям… навсегда… Или мы вместе… или нет… – она посмотрела ему в глаза. – Это не ультиматум, ты не подумай, но ты, или со мной… или без меня… или со мной и нашим ребенком… или без нас… – она смотрела ему прямо в глаза. – Это будет наш ребенок… наша семья… наша жизнь… здесь не должно быть чужих… или ты предан мне, а я тебе, или… компромиссов не будет… ты или мой или не мой… вот и все… – она потупила взгляд, наконец успокоившись, сказала все что хотела.

Он взял её лицо в свои ладони и стал медленно целовать закрытые глаза, щеки, нос, подбородок.

– Девочка моя… успокойся… я потерплю, пока малыш подрастет, договорились? Другие женщины меня не интересуют… зачем? Иметь такую жену!.. Я люблю тебя. А ты накручиваешь себя. Зачем? Глупенькая девочка, иди ко мне… – он снял с неё бордовые кружевные трусики, на секунду поднес к лицу и вдохнул запах любимой женщины. – Детка, как ты пахнешь… хорошо… и там, где ты целовала… так пахнет… тобой… твоими поцелуями… голова кругом идет… ты даже кусаешься… так… так… укуси ещё… пожалуйста… иди ко мне… я ещё ничего не сделал, а она уже ревнует… моя девочка…

Рита застонала, обхватила его за плечи руками.

– Ты никогда не пожалеешь, что я твоя жена… тебе никогда не будет со мной скучно… но… ты… ты тоже… весь, всегда, будешь мой… только мой… чтобы не происходило… и это не красивые книжные слова… это наша жизнь… наша реальность… – она вдруг открыла глаза, – я умру за тебя… а ты… ты…

Он поцеловал её торопливо, страстно.

– Не надо… молчи… не будем об этом… а то у меня снесет крышу окончательно…

Тесно прижавшись друг к другу, они старались быть ближе… ещё ближе… это уже была и не любовная игра и не страсть… они как будто стремились сделать то, что невозможно, перелиться друг в друга, стать одним целым… на всю жизнь… это была Любовь.

Глава 57

«Ноябрь. Серое небо, голые черные ветви деревьев. Слякоть, сырость. Надо очень любить жизнь, чтобы не грустить, когда приходит ноябрь, а также декабрь и январь и февраль… После лета, жизнерадостного солнечного лета, энергичного и естественного, как сама жизнь… Спасает надежда на приход весны и следующего лета, такого чудесного, которого кажется никогда ещё не было, на которое возлагаются мечты, и кажется вот теперь-то, теперь, ты учтешь все ошибки, все что не сделал, ты научишься наконец радоваться так как должно. Как хотел, не обращая внимания на всякую ерунду, не отвлекаясь от главного – ЖИТЬ, жить на полную, по максимуму и никто, никто тебе не сможет в этом помешать… Загвоздка заключается в том, что мы не отдаем себе отчет, что же такое все-таки жить на полную, жить счастливо, а только неясное томление и ожидание, чего-то по настоящему настоящего… Ещё спасает музыка и друзья… и конечно, любимый человек… если он есть… он спасает… в большинстве случаев… если не… загоняет тебя ещё глубже, и серое небо не становится черной дырой, в которой хочется пропасть…»

Рита писала дневник. Она размышляла. Наташа, её подруга, вот уже два месяца, как была влюблена. И эти размышления относились к ней. Рита этой осенью испытывала удивительное умиротворение. Быть счастливой было так непривычно. Нет, она умела радоваться жизни, радоваться мелочам, но сейчас… Это было неиспытанное доселе чувство. Все было хорошо. Все сбылось. Ей казалось иногда, что вот сейчас она могла бы спокойно умереть… ведь большего счастья трудно было себе представить. Да, ребенок, она понимала, что будет ещё много всего. Но… сейчас… в эти минуты… Любовь и нежность наполняли её… чего ещё желать?

Снова позвонила Наташа. Снова плакала в трубку. Полтора месяца встреч, безмятежных, необыкновенных и вдруг оказалось, что идеальных людей все-таки не бывает… Оказалось, что её избранник любит приложиться к бутылке. История банальна и скучна, но от этого не менее драматична. Оказалось, во время очередной драки, Вадиму серьезно повредили челюсть. Поэтому, пока все толком срасталось, он был галантным кавалером.

– Понимаешь, ему доктор сказал, выпьешь, вдруг что – удар, или падение, и ты инвалид. Уже ничего сделать нельзя будет! А теперь все зажило, как на собаке! И он… – Наташа захлебывалась слезами.

– Сколько ему лет? – поинтересовалась Рита.

– Мне 27 исполнилось, а он на два года младше, 25 ему, – всхлипнула подруга.

Рита вздохнула.

– Бросай его, пока не поздно.

– Нет! Что ты! Я люблю его! Он знаешь какой! Он…

– Хороший, – мрачно сказала молодая женщина. – Очень хороший. Душевный. Чувствительный. Эмоциональный. Очень добрый. Любит собак, кошек и птиц. И детей. Тонко чувствует красоту… и… несправедливость… этого мира… Душа у него болит… что все так устроено… не хорошо… не правильно… Любит музыку красивую… и вообще с ним ты – настоящая женщина, и жизнь с ним – праздник… пока он не выпьет очередную стопку… да?

– Рита. Я понимаю, ты многое пережила, но… нельзя так…

– Что? Цинично звучит? Потому, Наташа, что… что это все превращается в ложь! – слезы потекли по щекам Риты, – ты любишь его… ты готов умереть, чтобы спасти его, а от чего? От чего, скажи? От чего спасать? Он так тонко чувствует чужое страдание, а боль своего ребенка… все это только слова… все это ложь… иллюзион! Балаган! Хочешь, можешь бросить свою жизнь под колеса этого странствующего цирка шапито! И она превратится в грязь! Только не подводи под это философскую базу! Я не говорю, что таких людей надо презирать, или ненавидеть, нет! Только не надо их оправдывать, не надо с закрытыми глазами давать им разрушать твою жизнь! Делаешь это, делай с открытыми глазами! Может у тебя и хватит силы, не стану спорить, но делай это осознанно! И если сил не хватит… не жалуйся.

– Что случилось? – в комнату вошел Игорь.

– Все, пока, я потом перезвоню, – Рита отключилась и сидела вытирая слезы ладошкой со щек. Наполненные слезами глаза смотрели на мужа. Он положил букет белых хризантем на стол.

Рита глянула на цветы.

– Ненавижу… хризантемы… – и снова слезы потекли из глаз потоком.

Игорь молча взял букет, вынес и выбросил в мусорное ведро. Рита шла следом.

– Извини, я не знал. Больше не буду покупать хри… – он глянул на неё, – такие цветы. Что случилось?

Молодая женщина достала букет из ведра.

– Да перестань ты. Брось! Скажи толком, чего ты плачешь?

Рита уткнулась ему в грудь и всхлипывая, сказала.

– Прости меня, я не хотела. Оно само так получилось… вс… вспомнила родителей… На… Наташа позвонила… она встречается с… парнем… а он… выпивает… говорит, он хороший, как это все-таки ужасно… когда хороший человек превращается в… в… – она замолчала. Муж молча гладил её по голове, ожидая, когда она успокоится.

– Есть хочу, сегодня не обедали, от кофе уже тошнит.

– А я… – Рита вздохнула, подняв голову, – суп – харчо сварила… не знаю, ты любишь суп-харчо или нет… я не сильно перчила… на… наверное он не очень похож на харчо, больше просто на суп…

– Да ты экстрасенс! Я так хотел суп-харчо! А перчика можно добавить, сколько захочешь! Где наш стратегический запас? Сейчас руки помою. Я ещё колбаски купил и селедочку, и леденцов тебе, барбариса ты хотела?

– Дюшеса.

– Вот блин! А я думал барбариса!

– Так это вчера, а сегодня я уже дюшеса хочу, – она улыбалась сквозь слезы. Игорь тоже улыбнулся и чмокнул её в красный носик.

… – Вкуснятина! – Игорь отрезал колбаски, и доел суп. – А что у нас на второе?

– А второго нет, – Рита виновато глянула на мужа. – Я хотела блинов нажарить, перед твоим приходом. Ну что бы свеженькие были, горячие… Начинка есть, вот, а блинов нет.

– Да, ладно, еды полно, нормально, жена. А начинка вкусная. Давай сварим, что у нас там есть, и будут макароны по-флотски. С мясом.

– Вермишель и ракушки. Что хочешь?

– Все равно. А я уже что-то наедаюсь… много не вари…

– Через…

– 20 минут включится центр насыщения, так что есть надо не спеша, хорошо жевать, с чувством, с толком, с расстановкой… да, жена? – они оба засмеялись.

…Рита мыла посуду после ужина. Игорь поднялся в спальню. Зазвонил телефон. Наташа. Он включился, поздоровался.

– Наташа, можно тебя попросить… ты уже достаточно взрослая, чтобы решать свои проблемы… ну, те, которые кроме тебя, никто больше не решит… не надо грузить Риту, она беременная, понимаешь, ей эти переживания ни к чему. Если реально там требуется помощь, тогда я понимаю… это можно обсудить, а так… доводить её до истерики, не надо.

Жена стояла в дверях и молча смотрела на него. Он отключился, положил телефон на стол.

– Ну, прости, я не должен был… наверное… Пойдем, погуляем?

– Ты же устал.

– Ну, гулять же надо?

– Мне никуда не хочется идти. Скажи мне строго: «Жена, одевайся, мы идем гулять!»

Мужчина улыбнулся, подошел, обнял её.

– Жена, немедленно одевайся, мы едем в парк. Возьми свою видеокамеру, попробуем найти что-то для твоего альбома… можем в городе попетлять, поискать красивые места… ноябрь ты ещё не снимала?

– Спасибо, – она приподнялась и тронула его губы своими. Он тут же отреагировал. – Ну, муж, не заводись. Мы гулять идем.

Глава 58

Было утро выходного дня. С утра срывался снег. Вернее, не снег, а так, холодные крупинки. Рита проснулась рано. Вчера она долго разговаривала с Валей. Хорошо, сейчас можно было видеть друг друга. Все-таки какое интересное время, то, о чем раньше рассказывали в сказках, все сбывается. Вот только по мере уменьшения одних проблем, человечество обзаводится другими. Конечно, по сравнению с совсем дикими временами, мы развиваемся, это явно, но все же ещё топать и топать.

Игорь был в душе, а она, поговорив с сестренкой, уснула и он не стал её будить, накануне он вернулся с работы очень уставший, и заснул, едва прикоснувшись головой к подушке, а утром ему надо было на работу с утра пораньше, когда она ещё спала. Короче, Рита решила сделать мужу сюрприз. Поприставать к нему… с утра… Такое раннее-раннее ноябрьское утро, так хорошо спится… а она так соскучилась… и он тоже соскучился. Она уверена… только сейчас он ещё спит… Вчера она расписала щиколотки краской для боди-арта, под трафарет. Потом ещё когда-нибудь и руки распишет, хной, уже договорилась с девочкой, она её научит. Мехенди, называется такая роспись. Так красиво, она в интернете видела. Все тело можно расписать, где хочешь. Она для начала попробует кисти, и с наружной стороны и с внутренней, ладони, пальчики, так женственно, просто обалдеть. На ножках тоже хорошо вышло. Она краску заранее купила, и трафареты.

Рита рассмотрела рисунки, и поднялась в спальню. Муж спал на боку, уткнувшись лбом в подушку. Молодая женщина приоткрыла одеяло, Игорь пошевелился, но не проснулся. Она осторожно сняла одеяло и уселась рядом, за его спиной. Многочисленные фигурки украшали ткань его трусов. Картинки из Камасутры. Рита улыбнулась. Вот значит, как. Это что-то новенькое. Развлечь её хотел, а она уснула. Рассмотрев трусы, она стала аккуратно просовывать свою ножку между его ног. Мужчина открыл глаза, улыбнулся.

– Ну-ну, – и снова закрыл глаза.

Пальчиками ноги, стопой, Рита ласкала мужа, потом просунула ножку дальше. Игорь открыл глаза, и чуть повернув голову, с улыбкой смотрел на жену. Увидев, что он смотрит, молодая женщина выдернула ножку, и быстро легла на кровать, уткнувшись ему в спину. Мужчина негромко рассмеялся, повернулся, приподняв её голову, просунул руку, Рита тут же легла на неё лицом.

– Спряталась? Да? – обнял, полежав минутку, стал вставать. – Сейчас приду, не сбегай.

Он вернулся из ванны уже окончательно проснувшийся, умытый и веселый.

– Начинаем сначала. Я сплю… полная свобода действий, – он лег, подождал немного, – ну, жена, я жду…

– Глаза не будешь открывать?

– Нет, не буду.

– Обещаешь?

– Ага.

Рита села. Она ласкала его ножкой, сначала через ткань трусов, потом аккуратно сняв их, стала ласкать, едва касаясь пальчиками с накрашенными ярко морковным цветом ногтиками. Игорь открыл глаза, приподнялся. Рита убрала ножку. Он сел, взял её стопу одной рукой.

– Колечко. Понятно. А это? Когда? Это тату? Я не против, но можно было и посоветоваться. Я и думал, что это ты в носочках решила спать, не холодно вроде.

Мужчина хотел потрогать узор пальцами, но не стал. Рита сидела, потупив взгляд, отгородившись черными ресницами и молчала. Он взял вторую стопу, с поблескивающим на щиколотке тонким браслетом. Тут же, чуть ниже, было другое тату – маленький черный котенок, очень симпатичный. Игорь улыбнулся.

– Никогда бы не подумал, что ты набьешь себе тату, честно.

– А ты? Набьешь себе тоже? Кота? На ноге? Влюбленные так делают, парные рисунки, ты слышал?

Муж обнял её, зарылся лицом в волосы.

– Не обижайся, но котята… это перебор… давай я лучше дракона или тигра на лопатке или плече, сделаю, а эти… сердечки, ключики… детство какое-то… а то видел у одних на пляже, у неё олень, красивый такой, на ноге, нормально, а у него тоже олень, только побольше, с большими такими ветвистыми рогами… надо ж догадаться такое сделать… – Игорь рассмеялся, а Рита, сдерживая улыбку, высвободилась и встала. – Обиделась? Ну, Рит, надо было договариваться! Выбрали бы что-то подходящее, наверняка же что-то можно выбрать!

Молодая женщина подошла к столику. На ней было то ли платьице, то ли сорочка. Розовые и черные рюши из чего-то легкого, полупрозрачного, чередовались рядами и создавали что-то невообразимо сексуальное. Включила заранее принесенную кофеварку. Достала из шкафа большое покрывало, синее море, розовый песок были изображены на нем, аромат кофе наполнял комнату, и казалось, нет никакого ноября.

– Постели одеяло на пол, будем пить кофе, – сказала Рита.

Игорь выполнил её просьбу, помог застелить одеяло покрывалом. Она поставила на красивый поднос чашки.

– Я сейчас, – Рита быстро вышла из спальни. Нет, скорее выпорхнула, коротенькое платьице разлетелось, открывая взору то, что и так было едва скрыто. На эти ножки и так было приятно смотреть, теперь же изящные картинки привлекали внимание, и сама молодая женщина, казалось тоже внутренне сосредоточивает внимание и становится грациознее, изящнее.

Игорь отхлебнул кофе, потом растянулся на покрывале, улыбаясь. Хорошо начался выходной. Рита вернулась с тарелкой в руках. На ней лежали тарталетки с начинкой.

– О-о! Если они такие же вкусные, как и аппетитные на вид… Сладкие?

– А ты хочешь сладкие? – жена села рядом. – Я подумала, сначала лучше такие… ну, вместо завтрака, перекусить…

– Правильно подумала! Сладкого у нас и так хватит! – он погладил её ножку.

Рита засмеялась.

– Осторожно, перевернешь кофе!

Игорь быстро съел две корзиночки.

– Эта на пиццу похожа, вкусная, мне нравится, так, а эта… типа «оливье» что-то, да? Тоже вкусная. Хорошо, но мало!

– Съешь ещё.

– Не, это твои, все честно.

– Я попробовала, когда приготовила, ешь.

– Одну тебе, одну мне. Много все равно нельзя. Стану не поворотливый, как будем целоваться? – он улыбался. – Ты ж сказала «перекусить», а не наедаться.

– Там полно ещё, на кухне. Потом налопаемся и будем кино смотреть. Я классное нашла. Старое, веселое, для семейного просмотра, приключения, которые заканчиваются…

– Осторожно, спойлер! – он допил кофе и поставил чашку на поднос.

Рита засмеялась.

– Так это и так ясно, все по закону жанра.

– А название? А-а, все равно. Самое главное кино здесь, – мужчина, любуясь смотрел на жену, потом лег на покрывало и стал рассматривать узор, покрывающий лодыжку и спускающийся на стопу до самых пальчиков. – Больно было? Что-то не видно ни красноты, ничего такого… я, конечно, не очень в курсе… когда ты сделала?

Рита просто залилась веселым смехом, потом убрала ножку и встала.

– Сейчас и тебе сделаем! – она поставила поднос на стол и достала из шкафа какой-то пакетик.

– Ах ты обманщица! Разыграла меня! Парные рисунки!

– Если я и решусь что-то сделать, то придумаю поинтереснее. Но сейчас в этом нет необходимости, можно развлекаться сколько хочешь, столько придумали всего! А на всю жизнь, это чересчур! Украшения должны меняться, иначе они приедаются. Во всяком случае у женщины. Представляю, через десять лет все тот же узор! Жесть!

Игорь рассмеялся.

– А… если порассуждать… что-то же должно быть в женщине стабильным, или она такая переменчивая, непостоянная, одним словом ветренная, это её главное качество?

– Способность любить. Это изначально заложено, я думаю. В ком-то выражено сильнее, в ком-то слабее, кто-то только развивает это, тренируется. Да мы все, всю жизнь, думаю, учимся чувствовать, и проявлять чувства… часто приходится что-то преодолевать в себе, учится прощать, уважать, а иногда, любя, надо даже научится отпустить человека, перестать за него цепляться. У нас в школе, у одной учительницы, муж влюбился в другую женщину, она так страдала, никому не рассказывала, только ходила и таяла на глазах. А потом мы с ней разговорились, и она вдруг сказала: «Если я его люблю, значит, самое главное для меня, чтобы ему было хорошо. Я его отпустила. Пусть будет счастлив».

Рита достала из пакетика коробочку.

– Что это? – муж улыбался. – Будешь меня раскрашивать?

– Ага. А ты меня. Это специальная краска, не такая как у меня на ногах. Э-эту мо-ожно… – она улыбнулась, – ложись!

– Как?

– На спину давай! Буду живот расписывать. Как написано в инструкции. Налейте краску. Размажьте перышком. Перышко прилагается, – молодая женщина достала флакон и перо из коробочки. Игорь вдруг сел. – Ну, муж, ложись! – Он обнял её и стал целовать лицо, шею, грудь, через тонкую ткань сорочки.

– Давай потом, я сильно тебя хочу… – он припал к её губам и долго не отрывался.

– Ну дай я хоть попробую, из самой Испании ехало к нам! А может это они только так пишут? Размажьте перышком, и рисуйте силиконовым наконечником, надетым на другую сторону пера.

Улыбаясь, Игорь лег.

– Щекотно, жена! – Рита засмеялась. – Это ты по интернету заказала?

– Ага-а, – молодая женщина стала что-то писать пером ниже пупка. – Пахнет вишней, да? Ой, лишний крючочек, – она слизнула краску. Игорь вздохнул.

– Когда ты успела, я что-то не видел, чтобы ты смотрела такое…

Рита остановилась.

– Ты знаешь все, что я смотрю? Следишь за мной? – она выпрямилась. Мужчина сел.

– Причем здесь следишь? Просто смотрю… иногда… по истории… чем ты интересуешься, что тебя волнует, чтобы знать, о чем поговорить и…

Они смотрели друг другу в глаза. Потом Рита закрутила флакончик с краской.

– Перестань. Я же не проверяю твою почту, смс… во всяком случае, ты не давала ещё повода… А это… как это объяснить…

Рита засунула флакончик в коробку, облизала краску с перышка и сунула её туда же. Игорь обнял её, она хотела высвободиться, но он сильно прижал её к себе.

– Я хочу, чтобы тебе было со мной интересно… я не хочу тебя потерять, понимаешь?

– Любовь любовью, но если рамки слишком жесткие, человек не может развиваться нормально, а если нет развития… это как река… нет движения, она начнет превращаться в болото… отношения застоятся и… пропадут…

– Я понимаю. Птичка в клетке не поёт. Можно заботится о ней, но нельзя не давать ей летать.

Рита коснулась его губ кончиками пальцев.

– Как ты говоришь… как поэт…

– Это ты меня…

– Нет, – она покачала головой. – Это ты сам. Потому что ты такой. Потому мы и вместе. Люди просто раскрывают друг друга. В этом и смысл общения. Мы помогаем друг другу раскрыться… и развиваться… А я, на всякий случай, чтобы сюрприз не испортить, заказ сделала не с нашего компа! – Рита снова развеселилась.

– Ах ты хитрюля! Никакой ты не котенок, ты – лисенок! Маленькая хитрая лисичка! – Игорь подхватил жену на руки и закружил по комнате. Она смеялась, потом попросила.

– А мой десерт?

– Десерт?

– Да. Поставь меня на пол, – оказавшись на полу, она стала на колени и принялась вылизывать краску с живота мужа. – Ви-ишенка… это лучше, чем клубника… клубнику я люблю, но это уже слишком банально…

– По ходу, это не только твой десерт… и мой тоже… – сев рядом с женой, целуя её, Игорь стал снимать с неё сорочку, – как эта штука называется?

Рита снова засмеялась.

– Я тоже задавала себе этот вопрос, и смотрела в интернете. Ночная сорочка, пеньюар, боди, неглиже… по-моему, они сами не знают… пишут одно, а картинка совсем другая, ну боди, конечно, от сорочки отличается, они его путают с эротическим комбинезоном, а вот пеньюар и сорочка, это вообще, пишут пеньюар это типа халатика, а фотография сорочки, кружевная на бретельках, а там где сорочки, пишут – пеньюары, просто некоторые сорочки трудно назвать сорочками, потому что они так пошиты, как будто полы халатика, такие, коротенькие, открывают ножки, трусики. Очень сексуально и на сорочку не похоже, а пеньюар ассоциируется с чем-то очень эротическим, соблазнительным, вот они его и называют…

– Да, ладно, я просто так спросил… болтушка ты моя… не отвлекайся… – он глянул на трусики – две волнистые полосочки, розовая и черная, улыбнулся, отбросил их в сторону и принялся гладить и целовать её всю. Некоторое время они молча наслаждались друг другом, потом мужчина сказал, переведя дыхание. – Скажи, теперь, когда у тебя есть уже кой-какой опыт, что у тебя вызывает желание… желание близости… скажи мне… – он стал медленно и нежно целовать её шею, подбородок, лицо.

Рита вздохнула.

– Страсть, твоя страсть вызывает ответную реакцию… когда я думаю о тебе, о том, что ты делал со мной, вспоминаю… тоже, да… когда ты касаешься меня, мне приятно, мне это, нравится, но чтобы вот так прямо сильно-сильно, то, когда… – она взяла его руку и положила себе на грудь… – я почему-то спешу, подталкиваю тебя, ну, к основному процессу, как будто я уже все, а на самом деле я ещё по-настоящему не хочу, а вот если…