Этот мир так прост…

Уже достал свою волшебную палитру,

А ты, как прокаженный, как заложник,

Опять лекарства взял себе пол-литра,

А там сентябрь – художник и поэт

В лазурь небес подмешивает просинь,

Там кружит и смеется в танце осень,

Там красками играет жизни цвет.

Открой окно и выйди на балкон!

ЯКоВ 10.09.99 г.

Вечер

(Воля и разум)

Часть 1

И вот опять волшебник вечер, мой друг и лучший мой союзник

В восточном небе раскрывает свой удивительный шатёр.

Я твой прилежный ученик, свободной мысли вечный узник,

Живу лишь трепетной надеждой продолжить этот разговор

* * *

Скажи мне, вечер, друг мой и учитель,

Что столько лет меня настойчиво гнетёт,

Кто он незримый враг мой и мучитель,

Который мне покоя не даёт?

Ну что ж, отвечу, верный мой подвижник,

Вопрос твой для меня, отнюдь, не нов,

Как искушенный в духе чернокнижник,

Я знаю суть твоих невидимых оков.

В твоей душе всегда царил покой,

Но час настал, когда схлестнулись разом,

Твой неокрепший дух, охваченный тоской,

И твой коварный, изощрённый, серый разум.

Такой конфликт, порою, происходит.

Без видимых причин, внезапно, вдруг,

Из человечьей косной сущности выходит,

Как свет лучистый, неокрепший чистый дух.

И в этот миг приходит озарение,

И в этот миг весь мир у ваших ног,

Но разум – щёлк! – и включено сомнение,

И ты опять тосклив и одинок,

Твой дух сжимается в бесформенный комочек

И провидения оборванная нить

Опять сбивается в запутанный клубочек,

А разум начинает говорить:

Ты что, серьёзно веришь в этот бред,

Проснись, мне так противно это слушать,

Ты лучше у меня спроси совет,

Что мы с тобою завтра будем кушать?

И ты опять испуган и разбит,

Ведя с ним эту скучную беседу,

А он всё говорит и говорит,

Вот так ты отдаёшь ему победу.

И можешь мне поверить, в этих схватках,

У разума – сто шансов к одному.

Не стоит мучиться в сомнениях и догадках,

Отдав бразды правления ему.

* * *

Скажи мне, мой наставник и приятель,

Возможно ли, наш разум одолеть,

Не будет ли романтик и мечтатель,

В свой час, об этом горько сожалеть?

* * *

Я вижу, ты настойчив не на шутку,

Но погоди, пока не торопись.

Дай мне со звёздами поговорить одну минутку,

А ты пока немного разомнись…

* * *

Ну что, давай продолжим обсуждение,

Вопрос твой для меня неоднозначен,

Ответ мой только вызовет сомнения

И если честно, я немного озадачен…

Ты можешь сам свой разум обуздать,

Конечно, но для этого, мой милый,

Ты должен непременно обладать

И дисциплиной и большой духовной силой,

Но если ты её по глупости утратишь,

В твоей душе исчезнет свет, там будет ночь.

Ты за беспечность своим разумом заплатишь,

Уже не в силах буду я тебе помочь,

Но если дух ты свой укрепишь и взлелеешь,

Я буду только счастлив и доволен

И ты об этом никогда не пожалеешь,

Ты станешь безупречен, точно воин

И ты используешь единственный свой шанс,

Достичь вершин заоблачного знания

И ощутить тот удивительный баланс

Гармонии духовного сознания.

Но должен я тебя предупредить,

В Пути тебя ждёт множество врагов,

Но их возможно силой духа победить,

Они подобны цепи невидимых оков.

Один из них, действительно, опасен.

Ты проиграешь с ним последнее сражение,

Таков закон и он предельно ясен,

Ты можешь лишь отсрочить поражение.

Час нашей встречи близится к итогу,

Ночь заявляет мне уже свои права.

Идём, я проведу тебя к порогу

И не забудь мои последние слова…

Часть 2

Потух за горизонтом ослепительный костёр,

Я в сердце ощущаю смесь надежды и волнения,

Ведь завтра я продолжу этот чудный разговор

И с ветром унесутся прочь тревоги и сомнения.

* * *

Ну, здравствуй, старый мой приятель,

Не говори, что не искал со мною встреч,

Я знаю, мой романтик и мечтатель,

Ты хочешь вновь мою услышать речь.

Ну, так вопросы задавай свои скорей,

Твой час настал и я к твоим услугам,

Ты близок мне в отличие от остальных людей

И я уже давно тебя своим считаю другом.

* * *

Скажи мне, друг мой вечер, если честно,

Каким наш мир воспринимаешь лично ты?

Мне чрезвычайно это интересно,

Постичь его незримые черты.

* * *

Ты рассуждаешь как лирический философ,

На мир смотрящий, через призму красоты,

Ты задал мне прекраснейший из всех своих вопросов,

Каким я вижу этот мир? – Таким же, как и ты!

Но к восприятию его лишь зрением и слухом,

Я подключаю бесконечность и непостижимость

И весь контроль осуществляю безупречным духом,

Поскольку слабость разума – его неудержимость.

Ты в восприятии, мой друг, природой ограничен

Своими органами чувств и собственным сознанием,

А этот необъятный мир всегда был безграничен,

Он сплав любви и красоты, рождённой чистым знанием.

Он как слепящий, яркий свет, текущий в бесконечность,

В игре бесчисленных оттенков энергетических волокон,

Он переменчив каждый миг и непоколебим как вечность

И ты, мой друг и человек, в нём светишься как кокон.

И мне вполне достаточно, на кокон твой взглянуть,

Чтоб сущность скрытую твою постичь и разобраться.

Мне тонкие его структуры, покажут пройденный твой путь,

Но, откровенно говоря, мне скучно этим заниматься …

* * *

Ответь мне, вечер, мудрый созерцатель,

Я не имею ни малейшего понятия,

Могу – ли я, – наивный обыватель,

Раздвинуть, вдруг, границы восприятия?

* * *

Ты хочешь это разумом понять? Но это и не обязательно.

Скажи, ну, кто идёт домой из бани вместе с банным тазом?

Меня ты слушал, мой приятель, не совсем внимательно.

Я повторю, его границы – твой повседневный разум.

* * *

А мог бы ты ответить мне сейчас,

Не сравнивая, только с банным тазом,

Так чем же он является для нас

Наш повседневный, изощрённый, серый разум ?

* * *

А с чем – бы ты хотел его сравнить?

С дырявой крышей своего, дремучего сарая,

В котором, кроме мусора, и нечего хранить,

В котором всё заплеснило, одна труха сырая?

А может с арифмометром, считающим доходы?

А может с хитрым и трусливым рыжим тараканом?

Тогда с телохранителем особенной породы -

Расчётливым, коварным и безжалостным «палканом»?

А может с тесной и позорной клеткой арестантской,

В которую, твой разум, как в холодную темницу,

За нрав свой неподкупный, непокорный, протестантский

Отправил твою душу дальше с глаз долой томиться?

Ах, да, он гений, истинный творец, неудержимый созидатель,

Но он мерзавец и подлец, слепой убийца и предатель

И чудо восхищения его божественной структурой,

Он сам развеял над кострищем духовности с культурой.

Он даже не компьютер, а всего лишь оболочка,

В твоей системе измерений он – отправная точка.

Прости за это грубое и резкое вступление,

Но ум чертовски изощрён для всякого сравнения.

И вместе с тем ум очень совершенная программа

И Автор сей премудрости Великий Дух – Учитель,

Она как первая ступень твоей дороги к Храму,

Твой мозг её вещественный приемник и носитель.

Она сейчас нуждается в большой корректировке,

Отчётливо наметились конфликтные моменты,

Практически нет времени для переподготовки,

Не довели бы до «греха» твои эксперименты.

Твой разум агрессивен, как открытая система

И в то же время защищён ужасно примитивно.

Пожалуй, лучше нам с тобой, оставить эту тему.

Мне самому от этих слов становится противно.

Всё на сегодня, любопытный мой приятель.

Я завтра буду рад тебе в познании помочь,

Ты посмотри на небо, мой лирический мечтатель,

Мне нужно срочно спешиться, уже настала ночь.

Часть 3

Знакомое волнение при взгляде на закат,

Во мне проснулось нечто крепко спавшее до селе,

Не знаю почему, но я так каждой встрече рад,

Ведь вечер меня учит осознанию, в самом деле…

* * *

Над чем задумался, прилежный мой философ,

Не над своей ли «клеточной» структурой?

Ну, выдавай мне порцию очередных вопросов,

Блесни своей убогою духовною культурой.

* * *

Боюсь, учитель, не совсем мне ясен,

Последний твой загадочный ответ.

Да, разум мой коварен и опасен,

Но ведь ему альтернативы просто нет?

* * *

А ты уверен в том, что всё о нём узнал?

Поверь, что ни в одной «воскресной школе»,

Которые ты с детства посещал,

Не учат знанию о том, что может сила воли…

Представь себя в смертельной схватке – ты почти разбит

И корчишься от нестерпимой и щемящей боли.

Не мучайся, ты проиграл, – твой разум говорит,

Не падай духом, я с тобой, – так утверждает Воля.

Она как тень, скользя змеёй, за разумом по следу,

В решающем броске в одно мгновение

У смерти может вырвать уходящую победу,

А ты отдашь все лавры смекалке и везению.

Но слава силе воле абсолютно ни к чему,

Она всегда скромна и бесконечно благородна,

И может подчинять себя лишь Духу одному,

Она чудовищно сильна, доступна и свободна.

Исход любого поединка известен ей заранее,

Все наши братья меньшие питают к ней доверие.

Она – твоя безмолвная альтернатива знания,

Но разум связывает с ней сплошные суеверия.

В тот миг, когда она себя решает проявить,

Наш разум перед волей лишь беспомощно трепещет,

А воля из безмолвия не может говорить,

Но ты поверь, что рядом с нею разум и не блещет.

Она проста, как этот мир и так же безгранична

И у неё свои законы, их можно лишь принять,

Но слышать это разуму довольно непривычно,

Тем более что бесполезно, это разумом понять.

* * *

Учитель, я хочу тебе признаться,

Что для меня вообще загадка и секрет,

Как эти силы могут вместе сочетаться?

– А тут, мой друг, как – раз, секрета нет.

Они не связаны друг с другом в общей коалиции,

Они как независимые центры управления,

Но разум занял очень агрессивную позицию

И ничего не пропускает за барьер сомнения.

О, как он яростно ревнив в защите личной власти,

Он даже не вникая, сразу напрочь отметает

Все мысли о своей природе – голой, алчной страсти,

Особенно о том, что ей реально угрожает.

По этой, самой главной и единственной причине,

Он превосходство воли и предаёт забвению

И эти мысли от тебя, хоронит он в пучине,

Но остаются на душе – догадки и сомнения.

А сила воли разум, как капризного ребёнка,

Не понимаю сам за что, прощает и жалеет

И всякий раз ему меняет промокшие пелёнки

И бережет его устои, балует и лелеет,

Хотя, она глобальная система восприятия,

Причём, гораздо глубже, всеобъемлюще.

У разума нет даже синтаксических понятий,

Что б попытаться описать всё это зрелище.

А там, конечно, есть на что взглянуть

И тот, кто этой чести был достоин,

Тот выбирал всегда единственный лишь Путь,

Тот Путь, которым двигается воин.

И я тебе отвечу безо всякого стеснения,

Поверь, не примет истина тебя в свои объятия,

Пока ты не преодолеешь, друг мой, все свои сомнения,

Что б развивать одновременно две системы восприятия.

Я не могу себе представить этой сложности,

Которую нельзя преодолеть и превозмочь,

Какие открываются безбрежные возможности,

Какая в них скрывается чудовищная мощь…

* * *

Скажи мне вечер, спутник звёздной бездны,

Ты знаешь все небесные пути,

Не будут ли напрасны, бесполезны,

Мои попытки обе силы обрести?

* * *

Об этом бесполезно говорить,

Но всё же сущность твою цепкую любя,

Хочу лишь об одном предупредить,

Всё целиком зависит только от тебя.

Не торопись с принятием решения,

Освободись от честолюбия и страха

И все твои тревоги и сомнения,

Поверь, не доведут тебя до краха.

Путей на этом свете очень много

И все они уходят в бесконечность,

Ты сам решай, какой идти дорогой,

Доверься сердцу, открывая двери в вечность…

ЯКоВ 1999 г.

Cтена

Октябрьский ветер сковывает руки,

Я снова упираюсь в эту стенку,

Я упираюсь в эту боль и в эти муки,

Я не забуду смерть Геннадия Карпенко.

Октябрьский ветер сковывает ноги,

Но я стою, упёршись в эту стенку,

Нет у меня теперь другой дороги,

За ней Гончар, Красовский, Захаренко…

Октябрьский ветер сковывает душу,

Но я не сдамся этой мокрой стенке,

Мне холодно, я мёрзну, но не трушу,

Я знаю счастье жить при Лукашенко…

Октябрьский ветер сковывает волю,

Но выбор этот твёрдо сделан мною,

Я не приемлю эту нищенскую долю,

Я буду биться насмерть со стеною.

ЯКоВ 17.10.99г.

Объективная реальность

(хроника растаможенного разума)

Едва продрав козлов с остекленевшего глядела

Пытаюсь безнадёжно оторвать язык от нёба

Ну, надо – же, я жив и обретаю своё тело

Наркоз уже рассеялся, давай вставать, амёба.

Рот не открыть, там кошки – апохмельные серухи

Сырец* я запивал чесночно-луковым отваром…

Но к счастью слава Богу рядом нет моей старухи,

А то – бы, блин, убил её на месте перегаром.

Ты глянь, дверная ручка в мои руки не даётся

Она меня мерзавка, прям доводит до экстаза,

Опять я делаю рывок, при этом что – то рвётся

И вот блаженный я журчу на крышку унитаза…

Что там сейчас по ящику щебечет резонатор **…,

Мне так приятно слышать этот голос из сортира,

Как он сейчас меня расслабил, мой реаниматор,

Мой самый лучший доктор*** белорусского эфира.

Ты, доктор, мне сегодня пропиши стакан рассола,

Вот это будет кайф, вот это блажь, вот это радость,

А я сейчас глотаю две таблетки димедрола

И это блин такая отвратительная гадость…

Такой уж я по жизни экстремальный человек

И мне всегда претила мира лживая моральность,

Уж лучше я в похмельной правде завершу свой век,

Чем подпишусь на вашу объективную реальность.

Р.S.

Прости мне эту дерзкую банальность,

Не думай, что я хам и грубиян,

Я, просто, «константирую» реальность,

К тому же, я совсем немного пьян…

* – сырец (спирт-сырец)

** – ведущий программы Резонанс

*** – диктор

ЯКоВ 26.10.1999 г.

Мой друг, поэт

(банальная наивность)

Мой друг, поэт, – ты истины свидетель,

Куда несётся, этот белый свет,

Где нравственность, культура, добродетель,

Неужто – ли их с нами больше нет?

Мой друг, поэт, что с нами происходит,

Куда несётся наш безумный мир,

Ты видишь как всё светлое уходит,

И алчность нам готовит жуткий пир.

Мой друг, поэт, кто сердцем понимает,

Каким он будет завтрашний наш день?

Над горизонтом нашим мрак уже витает,

И глядя в даль, я вижу только тень.

Мой друг, поэт, объединим свои усилия,

На этот счёт сомнений больше нету,

Рассеять мрак жестокого насилия

Мы призваны с тобой духовным светом.

ЯКоВ 5.11.99 г.

Загадка

Непосвящённый взгляд, привыкший к распорядку,

В стремительном потоке повседневных мелочей

Не видит этой простоты ответа на загадку

Что движет этим миром удивительных вещей…

ЯКоВ 26.07.99 г.

Как страшно жить во мраке

Не все рождаются на свет, что б ездить на «Порше»,

Не все рождаются на свет, что б покупать «Ван Гога»,

Но есть у каждого из нас незримый свет в душе,

Им каждый может осветить судьбы своей дорогу.

Не все рождаются на свет с печатью интеллекта,

Не все рождаются на свет с гарантией удач,

Но в каждом человеке есть по полному комплекту

Тончайших инструментов для решения задач.

Не все приходят в этот мир, что б в «бомжа» опуститься,

Не все идут по жизни лишь дорогой процветания,

Но всем нам от рождения дано летать, как птицам,

Никто от нас не закрывал дверей к дорогам знания.

Не всё, что есть, описано Платоном и Сократом,

Не всё, что есть, исходит от Эйнштейнов и Ньютонов

И будь ты нищим инженером, будь аристократом,

К твоим услугам целый мир непознанных законов.

Не всё приходит в этот мир, что б кануть в пустоту,

Не всё приходит в этот мир, что б просто так истлеть.

Как мы упорно не хотим понять святую простоту

Как страшно жить в глубоком мраке и в этом мраке умереть.

ЯКоВ 12.11.99 г.

Мы узнаем друг друга

В потоке мыслей, чувств, эмоций и страстей,

Ведущих нас по жизненному кругу,

В безбрежном океане суетящихся людей,

Узнаем – ли с тобою мы друг друга?

В бурлящем хаосе событий и явлений,

Текущих по предписанному кругу,

В скупых формулировках бесконечных сообщений,

Узнаем – ли с тобою мы друг друга?

В толпе безликих силуэтов и фигур,

Блуждающих по замкнутому кругу,

В смешении наций, рас, религий и культур,

Узнаем – ли с тобою мы друг друга?

ЯКоВ 1.12.99 г.

Лондон

Как три минуты пролетели три часа

И вот блаженный я стою у трапа.

Со мною хлеб, капуста, водка, колбаса,

Приветствуй, Лондон, менского арапа.

Прости мне мой бесхитростный прикид,

Я прилетел к тебе из батькиной глубинки,

И твой изысканный, величественный вид

Я видел прежде только на картинке.

И вот передо мной она – реальность,

Не оставляющая места для сомнений,

Сама история, сама фундаментальность,

Тот дивный мир, который создал гений.

Я, Лондон, потрясен твоим размахом,

Богатством зданий и изяществом скульптур,

Я переполнен радостью и страхом

В соседстве наций, рас, религий и культур.

Я растерялся в многоликой пестроте,

В такой непредсказуемости хаоса событий,

Как мне не ловко в этой жуткой суете

Для них привычек, для меня открытий.

Меня влекут к себе ухоженные скверы,

Они насквозь пропитаны сознанием небес,

Они так переполнены гармонией и верой,

Вселяющей надежду в человеческий прогресс.

Мне ближе к сердцу эти кряжистые буки

В четыре человеческих обхвата,

Под ними нынче ходят правнуки и внуки

Тех самых, кто садил их здесь когда–то.

И мне средь них нисколько не уныло,

Я чувствую, что приземлился точно в Мекку,

В них столько животворной, доброй силы,

Которой так необходимо человеку.

Мне нечего сказать про Пикадилли,

Про Тауэр, про Оксфорд, Реджент Стрит,

По ним, увы, мы долго не ходили,

Я подхватил такой ужаснейший бронхит.

Уже зовет меня обратная дорога,

Мы расстаёмся, старый Лондон, до свидания,

Багаж мой лёгок, в нём вещей не много,

Зато в душе моей – твои воспоминания…

ЯКоВ 28.12.99 г.

Придорожная трава

Как примитивны и беспомощны слова,

Пред необъятной бездной нашего сознания.

Они сухи, как придорожная трава,

У входа в лес чудовищного знания.

ЯКоВ 12.07.99 г.

Минск 2

(Кто-то выживает)

Ещё я полон этих ярких впечатлений

И дух свободы мной ещё довлеет,

Глубокий вдох таких знакомых ощущений,

Я понимаю отчего, душа моя болеет.

Ведь все мы люди – дети матери одной,

Мы так же любим, чувствуем, мечтаем,

Но на своей земле – единственной, родной,

Они – живут, мы с вами – выживаем.

Ещё не потускнели краски восприятия

И я ещё наполнен той духовной чистотой,

Знакомые мне лица и знакомые объятия,

Я снова окружен такой привычной суетой…

Да, все мы люди – дети матери одной,

Мы так же любим, чувствуем, мечтаем,

Но на своей земле единственной, родной,

Они – живут, мы просто выживаем.

Ещё немного времени я буду как во сне,

Ещё мне будут сниться эти лондонские скверы,

Но вскоре серая печаль опять напомнит мне,

Как не хватает нам с тобой добра, любви и веры,

Ведь все мы люди – дети матери одной,

Нас всех она в себе объединяет,

Но на своей земле – единственной, родной,

Одни – живут, а кто-то выживает.

ЯКоВ 31.12.99 г.

Ко мне вернулся дух

Какой денёк сегодня выдался чудесный.

Мороз крещенский, точно белый маг,

Сегодня утром подал мне небесный,

Особенный и очень верный знак.

Мне снился сон, как будто я в неволе

Прикован цепью к каменной стене.

Иссякли силы, слабой стала воля

И прежней веры нет уже во мне.

И в этот самый миг в мою темницу,

Меж прутьев сиротливого окна,

Беззвучно прилетела удивительная птица

И чудным тихим голосом промолвила она:

«Эх ты, мой вислоухий дуралей,

Я знаю, ты сейчас попал в ловушку.

Опять пошел на поводу у слабости своей,

Не слушаешь ты бабушку – старушку.

Сегодня как проснёшься утром рано,

Полей водой мой кустик алых роз

Из своего любимого гранёного стакана

И выйди прогуляться на мороз.

Тебя там повстречает верный друг,

Довериться ему ты можешь смело

Он разорвёт твоей зависимости круг,

Он в совершенстве знает это дело…»

И в этот миг я неожиданно проснулся,

Полил столетник из стакана своего,

И глянув за окно, невольно улыбнулся…

Светило солнце, больше – никого.

Искрился снег под первыми лучами,

Он был так лёгок, точно птичий пух

И всё вокруг сияло разноцветными огнями

И тут я осознал, ко мне вернулся дух,

Наполнив светом тусклое сознание

И бросив прямо в сердце сноп огня,

Напомнив мне о высоте призвания

И из похмелья к свету выведя меня…

* * *

Какой денёк сегодня выдался чудесный.

Спасибо, мой кудесник, белый маг,

За твой, такой во истину, воскресный,

Такой простой, но очень верный знак.

ЯКоВ 25.01.2000 г.

Стихотворение посвящается моей бабушке – Соболевой Клавдии Николаевне, которая после смерти в течение нескольких лет была моим незримым помощником и наставником, регулярно приходящим ко мне во сне и помогая в наиболее трудные моменты жизни, как ангел – хранитель…

Данное стихотворение написано в период алкогольной зависимости, от которой я избавился после этого сна каким-то необъяснимым и чудесным образом, который ознаменовал новый творческий период в моей жизни.

Тяжелые настали времена

(опять о Родине)

Тяжелые настали времена

Слепая алчность правит нашим балом

И наша совесть безнадёжно вручена

На растерзание маньякам и вандалам.

Тяжелые настали времена

Для истинной духовности и веры.

Сама святая церковь молчаливо отдана

На растерзание служителям химеры.

Тяжелые настали времена

Для нашей изувеченной культуры

Сам красный дьявол, Люцифер и сатана

Нам пишут хоровые партитуры.

Тяжелые настали времена

Для нашего славянского народа.

И цель у нас у всех теперь одна,

Но, как ты призрачна, желанная свобода.

Тяжелые настали времена

Для наших не родившихся детей.

Измученная ложью и несчастная страна

Душевных, терпеливых и талантливых людей.

ЯКоВ 27.01.00 г.

Не осуждай меня

(эта боль…)

Наверно, я в душе не патриот

И должен пред тобою извиниться.

Прости, многострадальный мой народ,

Мне тяжело сегодня Родиной гордиться.

Её открытой, бескорыстной добротой,