Небесный замысел любви. ГРАНТИМИЛА. Книга вторая

– Мила, что? – улыбаясь, спросил Грант, – говори, что скрываешь от меня…

– Скрываю? Ничего, просто на ум анекдот пришел… мне, кажется, к месту, а может нет, но он вертится в уме…

– Расскажи, – улыбнулся Грант.

Мила хмыкнула: «Этот анекдот, не я его придумала».

– Извиняешься… он что, не приличный? – улыбнулся Грант. Мила пожала плечами. – Раз он крутится у тебя в голове, значит приличный, рассказывай давай.

Мила смущенно посмотрела на него: «Французский анекдот. Был объявлен конкурс на лучшее описание ситуации: Вы находитесь в ресторане с незнакомой женщиной и вам надо отойти в туалет так, чтобы она не догадалась куда вы пошли. Первое место занял молодой человек, который написал следующее: Мадемуазель, извините меня, я вас оставлю на несколько минут. Мне нужно помочь другу, с которым я вас обязательно познакомлю. – Мила посмотрела невинно на Гранта, добавила тихо, – а ты меня, почему-то, познакомил со своим другом и теперь лишаешь общения с ним. Папа ничего не узнает», – вздохнула она.

Грант посмотрел на нее расширенными глазами, потом прыснул от смеха, закрыв лицо рукой…

Мила продолжила: «Муж возвращается домой раньше обычного, у его жены любовник. Жена выбегает навстречу мужу с мусорным ведром: Дорогой, я так замоталась с хозяйством, что не было времени вынести мусор. Пока ты не разделся, вынеси мусор. – Пока муж отсутствовал, любовник быстро оделся и выбежал на верхний этаж, потом шёл и думал: Какая же она умница вышла из ситуации, – довольный пошёл домой. Приходит домой, встречает его жена: Дорогой, пока ты не разделся, вынеси мусор в мусорный ящик. – Не довольный он взял ведро идет и думает: Какая дура, весь день сидит дома, а вынести мусор времени не нашлось».

Мила, глядя в потолок, продолжила без остановки: «Вот анекдот, который еще помню. – Сара говорит мужу: Ты знаешь я дала маху. – Как? Ведь Мах уехал! – Да нет, я потеряла три рубля. – Ох! Лучше бы ты дала Маху», – Мила, смутившись, засмеялась, посмотрела на Гранта.

А он беззвучно хохотал, сквозь смех спросил: «А ты меня тоже будешь просить ведро выносить?»

– Нет, дорогой, мы будем мусор вместе выносить, чтобы плохих мыслей в голове не было, – смеясь, протараторила она.

– Мила! – Грант смеялся, – откуда ты такие анекдоты знаешь?

– Часть Виктор мне рассказывал. Ты знаешь, он их так шпарит, да так здорово рассказывает, просто кладец какой-то этих анекдотов, я всегда так смеюсь… он всегда ими мне поднимает настроение. А часть анекдотов я у него в книжечке прочитала тоненькой, пока он кофе готовил.

Грант затуманенным взглядом посмотрел ей в глаза: «И часто он рассказывал тебе анекдоты?»

– Бывало, дома у него, в машине, у него эти анекдоты, по-моему, по каждому поводу припасены, как только он их помнит все, просто удивительно…

– Ты была у него дома?

– Была… и, что? – Мила приподнялась на локоть посмотрела, улыбаясь, на Гранта.

– И чем вы занимались у него дома?

Мила засмеялась: «Без намеков прошу, Грант Рубенович, у нас с ним дружеские отношения и только. Мы музицировали, он так прекрасно владеет инструментом, он же закончил музыкальную школу при консерватории, говорили о кино, он рассказывал мне историю кинематографа, о своих любимых фильмах, актерах, режиссерах, говорили о литературе, о прочитанном нами».

– А Виктор, он кто для тебя? Какой он?

– Виктор? Он для меня становится другом, он интеллигентный, образованный, воспитанный… он мне очень помог с поступлением в институт, он замечательный. Я ему очень благодарна. Мне легко с ним.

– А о любви вы говорили с ним?

– Нет, а о любви мне есть с кем поговорить… с одним парнем… он мне все расскажет о любви… и не только расскажет… – улыбаясь, Мила навалилась на него, – о любви я могу говорить только с ним.

– Да? И что же это за парень такой?

– Это самый лучший парень из всех парней, – Мила легла на спину. – Умный, чуткий, внимательный, заботливый, нежный, образованный, воспитанный, жутко симпатичный, не пьющий и не курящий и я думаю любящий музыку и танцы, как принц из сказки.

– Да ты что! Прямо принц? – Грант привстал, улыбаясь, посмотрел ей в глаза.

– Да, принц.

– Ты о нем мечтала? – тихо, понизив голос, спросил он.

– Нет, я о нем не мечтала вовсе.

– Совсем не мечтала? – Грант нахмурился.

– Нет, не мечтала, представь себе. Я вообще о парнях не мечтала. Мечтала только о музыке, я тебе рассказывала, – Мила посмотрела на него.

– Тогда откуда ты знаешь, что это принц?

– Сердце сказало и… еще сон приснился и сказал, что он мой принц, мой единственный и на всю жизнь.

Взгляд Гранта затуманился: «И как имя того принца?»

– Не скажу. Это тайна, моя тайна, – прошептала она.

– Мила, ну скажи, – Грант насупился. Мила отрицательно покачала головой. – Значит у тебя от меня есть тайна? – Грант потрепал носом по ее носу.

Она утвердительно покачала головой. Он лег на спину, посмотрел в потолок, помолчал, потом спросил: «А кто тогда я для тебя? Я?»

– Ты? Ты любимый, самый пресамый любимый и дорогой мне человек. Ты мне так дорог, что даже молвить страшно. Так, что даже думать больно, вот, как ты мне дорог, – тихо произнесла Мила.

Грант, довольный, привстал, посмотрел ей в глаза: «Правда? Самый пресамый?»

– Самый, пресамый, – улыбнулась Мила.

– А ты… ты самая, пресамая любимая, очаровательная, замечательная, прекрасная, милая, самый дорогой мне человек. И хоть я и не дотягиваю до прынца, но я им стану, я стану твоим принцем.

– Грант… – засмеялась Мила, – почему ты так решил?

Он поцеловал ее в губы, не дав ей сказать ни слова…

И счастьем засветилась их взаимная любовь.Задуманная и благословлённая самими Небесами.Восторг и нежность он дарил ей каждый день.Чувства героя скрытой страстью полыхали.Он так влюбился в ту, что Небеса ему послали,Что выразить словами он не мог те чувстваЧто скрывал он ото всех, и даже от нее самой.

Мила хитро посмотрела на Гранта: «Рабиновича спросили: Что такое счастье? – Это, когда ты имеешь красивую жену. – А что такое несчастье? – Это когда ты имеешь такое счастье!»

Грант рассмеялся.

– Еще хочешь послушать? Пока помню, – смеясь, спросила Мила.

– Мила, уже поздно, – сквозь смех произнес Грант.

– Ты, что приехал сюда спать, что ли? Кстати, ты говорил, что у нас не будет времени на разговоры и, что даже перерывов не будет. И, что? Сдулся? – смеясь, посмотрела на него, быстро продолжила: «Армянское радио спрашивают: Какая часть речи кровать? – ответ: место имения».

Грант внимательно, расширив глаза, сдерживая смех, посмотрел ей в глаза: «Что? Я сдулся? – расхохотался в голос. – Ну, держись, хулиганка… моя», – навалился на нее…

– Я не хулиганка… – смеялась Мила, – это анекдоты и не я их сочиняла…

Его пламенные чувства горели и взывали к ней.И тот огонь любви его передавался тут же ей.От маленькой искры разгорался тот костер любви,Что грел их влюбленные сердца, тела и души

В Баку. День второй

Мила открыла глаза. Грант, улыбаясь, нежно смотрел на нее

Она потянулась, перекатываясь с одного бока на другой: «Доброе утро».

– Доброе утро, любимая, – поцеловал ее в лоб, протянул стакан сока.

Мила с удовольствием выпила, потом произнесла с хитрой улыбкой: «Правильное утро молодой девушки. Проснулась в прекрасном настроении. Выпила свежий сок. Сделала легкую гимнастику, приняла освежающий душ, выпила чашечку кофе и пошла начинать день. Сравним мое утро – Настроение хорошее. Сок выпила. Так, маленькая пауза, на гигиенические процедуры, жди меня здесь», – вскочила, побежала в ванную комнату.

Грант с сияющим лицом, посмотрел ей вслед, остался в кровати, закрыл глаза.

Вскоре она вернулась и плюхнулась на кровать: «Теперь приступим к легкой гимнастике», – с улыбкой посмотрела на Гранта и навалилась на него…

Он засмеялся, прижав ее к себе: «Я от тебя балдею, мне, итак, от тебя крышу сносит».

…Мила смотрела на Гранта: «Хочешь еще анекдот? – хитро улыбнулась. – Девушка готовится к выходу из автобуса, мужчина ее спрашивает: Девушка, вы выходите? – Выходят замуж. – Девушка, вы сходите? – Сходят только с ума. – Ну, а что же вы делаете? – Вылезаю! – рявкнула девушка. – Ну тогда с днем рождения».

Грант рассмеялся: «Мила, откуда эти анекдоты из тебя прут?»

– Не знаю, сами валятся, наверное, они скапливались в кладовке моего мозга, а сейчас наступила разрядка от моей напряженной учебы, особенно после истории КПСС, кладовка открылась, и они поперли, – засмеялась Мила. – А еще… мне сон приснился, что мы сидим с тобой в ресторане и рассказываем анекдоты, там еще какие-то дядьки важные были, представляешь, какая дурь снится?

– И что? – смеясь, Грант смотрел на Милу.

– Не помню точно… помню, что играла красивая музыка, мне не известная и в воздухе летали карты, представляешь? Помнишь, как у тебя в комнате на мой день рождения, летали шары, а здесь летали карты, игральные карты, так было красиво… мы вначале с тобой не хотели, а потом помню, что уже рассказывали анекдоты с тобой на пару… Да ну, глупость какая-то, – поморщив нос, улыбаясь, Мила смотрела на него.

Грант, улыбаясь, смотрел на нее: «Сказка ты моя, встаем?»

– Вылезаем, гимнастику сделали, теперь душ и кофе, – Мила быстро вскочила, побежала в ванную комнату.

Грант рассмеялся, потом встал, потянулся и принялся перестилать и заправлять кровати.

Грант и Мила шли к лифту, около лифта стояло несколько человек, все посмотрели друг на друга, улыбнулись и поприветствовали их. Постояв немного, Мила слегка нахмурилась, потрогала свой живот, подъехал лифт, она вошла в него. Грант вошел в лифт вслед за Милой, она, быстро сказав ему что-то на ухо, вышла, обернулась, махнула рукой: «Езжай, жди меня на улице».

Двери лифта закрылись. Мила быстрой походкой пошла по коридору в свой номер. Издали увидела, что около номера Андрея стояли два бакинца, разговаривали с ним, до нее долетел обрывок их разговора… «… сегодня последний день, парень, мы тебе напоминаем, не отыграешься или не вернешь долг, тебе крышка», – парень провел рукой по горлу, заржал. Увидев ее, они переглянулись между собой, что-то сказали по-азербайджански, посмотрели ей вслед. Мила ускорила шаг, вбежала в свой номер, быстро вошла в ванную комнату…

Вскоре она вышла из номера, закрыла дверь, посмотрела по сторонам, пошла к лифту. Издали увидела, что двое бакинцев отходили от номера Андрея, увидев ее, они ускорили шаги и скрылись за поворотом коридора. Мила подходила к номеру, дверь была открыта. Андрей стоял бледный, держась за ручку двери, на лице застывший взгляд, глаза широко распахнуты… она прошла мимо, мельком посмотрев в его сторону, потом приостановила шаг, задумалась, оглянулась и медленно подошла к номеру. Андрей все также стоял и держался за ручку двери.

– Андрей, что с вами? – тихо участливо спросила Мила. Андрей молчал. – Андрей, ку-ку, очнитесь, что с вами?

Андрей посмотрел на нее отрешенным взглядом: «Я влип… и, кажется, серьезно, какой же я идиот», – схватился за голову, медленно вошел в номер, в прихожей прислонился к стене.

– Куда влип? – Мила нахмурилась. Андрей молчал. Она вошла в номер, посмотрела на него. – Андрей, куда вы влипли?

– В карты проиграл… крупную сумму, отдавать нечем, – посмотрел на Милу.

– В карты? И много?

– Да.

– Зачем вы играли?

– Спьяну, с дуру, мне теперь крышка, а у меня больная мать, я у нее один, – бормотал Андрей и медленно вошел в комнату.

Мила медленно вошла вслед за ним, растерянно смотрела на него, затем налила ему в стакан воды, протянула.

Андрей залпом выпил воду, посмотрел на нее осмысленным взглядом: «Здравствуй, Люда, ты как тут, по поводу сумки?»

– Нет. Андрей, зачем вы играли на деньги в карты?

– Откуда ты знаешь? – растерянно посмотрел на нее, увидев ее удивленный взгляд, нахмурился, потер лоб. – Ах, да, я сам сказал… По дурости. В начале Антон, так, для настроения предложил, а потом там, в ресторане, сел играть с одной компанией… ну, и затянуло, – Андрей говорил медленно и тихо, смотря в одну точку.

– И кто они? Неужели настолько все серьезно? Что… я видела их этот жест, – Мила показала, проведя рукой по шее. – И что будет дальше, если вы не отдадите?

– Карточный долг обязателен к возвращению, если не верну, – Андрей показал тот же жест.

– Не может быть такого. Надо обратится в милицию, – глаза Милы расширились.

– О чем вы, Люда, в какую милицию и с чем я обращусь туда, где у меня какие доказательства и это Кавказ! Здесь живут по своим законам, – отчаянье все больше охватывало Андрея. – Я даже не мог такое предположить, это знакомые Антона, и он сказал, что эти люди сделают все, что угодно, если не вернуть долг или если я не отыграюсь сегодня.

– Так значит надо отыгрываться! – воскликнула Мила.

– Не могу, меня страх сковал, как вспомню какой у меня уже долг, да и не отыграю я его…

– Андрей, возьмите себя в руки, у вас другого выхода нет, раз так все серьезно, значит надо идти и отыгрываться, и быть стойким. Вы же мужик, вы, что? О матери подумайте. Вы один играли?

– Нет, с Антоном.

– А почему долг только на вас?

– Он всегда выходил, всегда. – Андрей и Мила задумались.

– Андрей, а вы ему верите? – Мила посмотрела ему в глаза. – Вы Антону верите? Он вас затащил в эти игры, он всегда выходил, и большой долг повис на вас и зная, что это за люди и как все у них серьезно с этими карточными законами, он вас, все-таки, затягивает в эти игры. Как-то это все не сходиться с порядочностью друга, – Мила говорила медленно и задумчиво.

Андрей внимательно слушал Милу. Оба помолчали.

– Люда, а вы правы… – нарушил молчание Андрей, задумался.

– Андрей, надо идти и отыгрываться, другого выхода нет.

– Это ничего не изменит в моем положении.

– Это последний шанс и его надо использовать… Попробую вам помочь.

– Вы? Каким образом?

– Будем отыгрываться… другого шанса ведь у вас нет.

– Будем? Вы хотите сказать… что… вы умеете играть?

– Немного.

– Люда, о чем вы? Там играют такие корифеи…

– У вас есть другой выход? – Андрей молчал. – Я знаю, что играть вам с Антоном ни в коем случае нельзя, это я чувствую точно, вы со мной не согласны?

– Нет, с этим я согласен, но насчет вас… Люда, я в недоумении… вы это серьезно?

– Серьезно. Чем мне это грозит?

– Вам? Ничем…

– Если мы не выиграем, долг не увеличится?

– По ранней договоренности, нет. Но только если будет выиграна сразу первая партия.

– Ну, тогда рискнем. И небеса нам помогут! Нельзя же допустить такую инквизицию в наше время, но при условии, что вы никогда больше не сядете играть в карты на деньги. Обещайте… Андрей, не слышу, – Мила смотрела на него. Он молчал. – Андрей, риск благородное дело. Итак? – Андрей смотрел на неё и молчал. – Андрей, ваше решение или я ухожу. – Он молчал. – Ладно, я пошла, меня ждут ребята. – Она решительно вышла из его номера.

Мила выбежала из гостиницы, напротив стояла машина, Гарик и Борис, облокотившись на нее, тихо переговаривались.

Грант стоял на ступеньках и заметно нервничал, держа руки в карманах, он ходил взад-вперед, поглядывая на дверь, увидев Милу, он подбежал к ней: «Мила, почему так долго? Я уже стал волноваться. Все в порядке?» – обнял, поцеловал в лоб.

Она улыбнулась: «Все в порядке, не волнуйся, – сморщила нос, – едем».

Грант положил руку на ее живот: «Как наш животик?»

– Теперь в порядке, не смущай меня, пошли, – улыбнулась Мила.

Грант улыбнулся и тихо спросил: «Мила, ты так спешишь к ребятам?»

Она посмотрела на него внимательно: «Совсем нет, но они нас ждут, у тебя есть другое предложение?»

Он, сдерживая улыбку, тихо спросил: «А как насчёт того, чтобы вдвоем погулять по городу?»

– Было бы здорово. А как это сделать, чтобы они не обиделись?

– Не знаю, придумай что-нибудь, я так хочу, побыть только вдвоем. Мила, придумай, – Грант шутливо насупился.

Она прищурилась: «Хорошо, пошли», – задумалась.

Они подошли к парням.

– Привет, прошу прощения за задержку, но здоровью не прикажешь, бунтует, что-то мне сегодня не хорошо, – наморщилась Мила, грустно посмотрела на Бориса и Гарика.

Борис слегка нахмурился: «Привет. Что с тобой?»

– По-моему, вчера в кафешке что-то съела, что не воспринял желудок, ночью стало как-то не хорошо, я на кровати вся искрутилась, а потом только бегала… всю ночь почти не спала, в общем, мне надо в аптеку.

– Но почему ты меня не разбудила, Мила? – возмутился Грант.

– Тащится к тебе в номер, ночью? – поморщилась Мила. – И что бы ты сделал? Охал около меня? Нет уж, отсыпайся, накопилась усталость за год, – прикусила нижнюю губу.

Гарик сочувственно посмотрел на нее: «Люда, это, конечно, от пищи, здесь совсем другая еда, тебе надо побольше пить и полежать, питье лучше теплое».

– Да, Гарик, спасибо, ты прав.

– Да может ничего, пройдет… Выглядишь ты хорошо, давайте заедем в кафе, попьем чай горячий, – Борис открыл дверь машину машины, – Гриша, так куда едем?

– Садись за руль, едем в аптеку. Мила, садись, как ты? – Грант открыл ей заднюю дверцу машины.

Мила грустно села в машину, молча положила голову на заднее сиденье, повернулась на бок, сев спиной к Гранту, закрыла глаза и… быстро уснула.

Машина ехала по улицам Баку. Грант взволнованно смотрел, время от времени, на спящую Милу… Подъехали к аптеке. Грант осторожно тряс Милу за плечо. Она открыла глаза, удивленно посмотрела на него.

– Мила, как ты? – Она молчала. – Мы подъехали к аптеке.

Мила посмотрела на парней, внимательно смотревших на нее, перевела взгляд на Гранта: «Грант, купи болеутоляющее и активированный уголь, еще… сам подумай и купи, я полежу», – опустила голову на сиденье, закрыла глаза.

Грант выскочил из машины, побежал в аптеку. Гарик и Борис вышли из машины. Вскоре Борис заглянул в машину, Мила спала.

…Мила открыла глаза, увидела, что они около их гостиницы, посмотрела удивленно на Гранта, смотревшего на нее, потом на Гарика и Бориса.

– Мила, мы решили, что пока ты не для экскурсий, тебе нужно горячее питье и постель. На, выпей таблетку и пошли в номер, – Грант протянул таблетку и бутылку воды.

Мила молча выпила, посмотрела на парней, вышла из машины.

– Люда, иди отоспись, и будь добра, к вечеру приди в себя, вечером у нас запланирован ресторан, а то, с кем же я буду танцевать, – грустно произнес Борис.

– Боря, танцевать только со мной, – вяло отозвалась Мила.

– Вот и я говорю, что с тобой, а ты никакая, выздоравливай, пожалуйста, и только не ешь ничего, только питье.

Мила медленно пошла, оглянулась на парней: «До вечера, ребят, вы уж меня извините, что так получилось, сами понимаете, не все от меня зависит. Грант, ты где? У меня что-то боли начались… дай мне руку», – протянула ему руку.

Грант, взяв пакет из машины, быстро подскочил к ней, взял за руку, обратился к друзьям: «Всё, давайте, до вечера. К девяти подтягивайтесь, хорошо вам отдохнуть, – обнял Милу за талию, – Мила, может к врачу обратимся?»

– Нет, давай пока подождем, но мне надо быстро в номер.

Они пошли к гостинице, машина уехала.

В холле гостиницы Грант взволнованно посмотрел на Милу: «Как ты себя чувствуешь?»

Мила улыбнулась: «Нормально я себя чувствую».

– Нет, ты мне скажи честно, ты так быстро уснула в машине.

– Грант, да все в порядке со мной, не волнуйся.

Они вошли в лифт, Грант, нахмурившись, смотрел на нее.

Мила, заметив его тревожный взгляд, улыбнулась: «Что? Нет, нормально? Сам меня попросил что-нибудь придумать, чтобы мы не поехали с ребятами. Я выполнила, что ты просил, а теперь ты стоишь нахмуренный. Грант, со мной все в порядке».

– Ты хочешь сказать, что твое состояние в машине – это было притворство? – изумленно спросил он.

Она состроила гримасу, улыбнувшись, тихо произнесла: «Ну, в общем-то, да».

– Мила, ты так быстро уснула и была сама не своя.

– Уснула да, это… но чувствую я себя нормально, правда.

Грант улыбнулся: «Я ведь и в правду подумал, что тебе плохо стало. Мила, тебе надо было поступать в театральный».

– Не надо мне никуда поступать, я уже поступила, – засмеялась она.

Грант обнял ее, они вышли из лифта и, смеясь, держась за руки, пошли по коридору к своему номеру. Подходя к номеру Андрея, они услышали грохот и звон разбившейся посуды. Мила нахмурилась, неожиданно из номера вылетел растерзанный Антон… ударился о противоположную стену, нахмурившись потер рукой затылок и вбежал назад в номер, громко ругаясь… Мила и Грант подошли к номеру, дверь была настежь открыта.

Мила осторожно заглянула в номер и увидела, что Андрей и Антон дрались, в номере все было перевернуто, разбросано… Антон был в схватке с Андреем… они носились по номеру, оба изрядно потрепанные… Мила осторожно вошла в номер.

– Боже мой, вы с ума сошли, вы здесь все разбили, Грант, – оглянулась на Гранта, – помоги.

Грант медленно вошел в номер: «Кому?» – удивлённо спросил он, растерянно смотря на происходящее.

– Андрею! – воскликнула Мила и быстро испуганно прислонилась к стене, парни чуть не угадили в нее.

Грант спокойно подошел, быстро навалился на Антона и скрутил его так лихо, чем вызвал большое удивление Милы, оттащил его в прихожую, прижал к стене: «Все, парень, угомонись. – Антон попытался вырваться из рук Гранта, но не смог. – Остынь говорю, вы, итак, весь номер раздраконили», – усмехнулся Грант.

– Плевать… Отпусти, – тяжело дыша произнес Антон.

– Не отпущу, вначале успокойся, тогда отпущу, – нахмурился Грант.

Мила тем временем стала поднимать разбросанные вещи, сочувственно подошла к Андрею, протянула ему поднятое с пола полотенце, тихо спросила: «Причина стычки, то, что ты мне рассказывал, я правильно поняла?»

– Да. Сволочь… как я раньше этого не видел, – Андрей тяжело дышал, был растерзан и зло посматривал в сторону Антона.

– Ты полный идиот! Теперь тебе крышка! – выкрикнул зло Антон. – Сам удавку на своей шеи затягиваешь.

– Пошел ты… Сволочь! – крикнул в ответ Андрей.

– Кретин! Идиот! Неудачник! Налетался в облаках? Теперь тебя спустят на землю грешную. В жизни не видел таких идиотов, – кричал Антон.

Грант, подняв вверх брови, молча наблюдал за перепалкой парней. Антон вопросительно посмотрел на него.

– Что ж, бывает, все мы выглядим порой идиотами, – усмехнулся Грант. – Мебель-то зачем крушить?

– А, что ты вмешался? Не твоё это дело, отпусти…

– А я за порядок в общественных местах. Остынь говорю, кулаками вашему спору не поможешь и не решишь. – Грант разозлился на очередную попытку Антона вырваться из его рук, – не затихнешь, сейчас врежу так, что мало не покажется.

– Комсомолец что ли, раз за порядок выступаешь? – ухмыльнулся Антон.

– Не-а, не по собственной инициативе, нужен ты мне больно, – Грант оглянулся на Милу.

Она стояла и тихо беседовала с Андреем около балконной двери. Мила вытесняла тихо Андрея на балкон, объясняя что-то ему, тот, согласившись с ней, в конце концов вышел из комнаты.

Грант отпустил Антона: «Иди, приведи себя в порядок, нарушитель порядка», – усмехнулся Грант, открыл дверь в ванную комнату, загораживая собой вход в комнату.

Антон, поправляя рубашку, хмыкнул и вошел в ванную комнату. Успокоившийся Андрей вошел с балкона в комнату, у него были разбита бровь и губа.

Мила, посмотрев на него, слегка нахмурилась: «Андрей, у вас сочится кровь из губы и бровь разбита, у вас есть какая-нибудь аптечка, надо обработать».

– Плевать, пройдет… аптечки нет никакой, – буркнул Андрей.

Мила повернулась к Гранту: «Грант, у нас есть йод и вата?»

– Нет, – пожал плечами.

– Ну, тогда вам надо обратиться за медицинской помощью, может быть здесь в гостинице есть какой-нибудь медпункт?

– Люда, да не волнуйтесь вы, спасибо вам.

– Нет, нет, Андрей – это надо обработать обязательно.

– Что, детка, одного мало, на второго потянуло? Или у вас будет коллективная любовь? Может и меня в компанию возьмешь, я совсем не против? – нагло ухмыльнулся Антон, вышедший из ванной комнаты. Он стоял за спиной Гранта и с усмешкой смотрел на Милу и Андрея.

Мила растерянно посмотрела на Гранта, потом на Андрея: «Ты не нормальный? Почему ты хамишь?»

Грант расширил глаза, быстро повернулся к Антону и моментально схватил его за грудки: «Заткнись, и немедленно извинись, – прошипел он. Антон молчал, но испуганно смотрел на него. Грант занес над ним кулак, тяжело задышал и прохрипел. – Я повторять не буду».

Антон продолжал молчать. Грант, помедлив несколько секунд, применил прием, стремительно скрутил ему назад руки. Антон взвыл от боли, наклонился вперед: «Извини, извини… я не хотел тебя обидеть… сорвалось со зла», – с придыханием произнес, морщась от боли.