Короли афер

Как и любой человек, официант преувеличивал свою значимость. Когда какой-нибудь гость, вдруг, обращался к нему по имени, у парня вырастали крылья. Он мечтал, что в один прекрасный момент за столом возникнет задача, которую никто не сможет решить, а он подскажет решение, и все обомлеют. Ему сразу предложат престижную работу, и он, немного поломавшись, согласится. Хотя, может, и не стоит ломаться, а то еще передумают.

Официант легко перешел из состояния испуга в состояние мечтательности, успокоился и пошел спать.

А вот Астору не спалось. Придя к себе в номер, он закурил сигару и стал вспоминать и анализировать все, что произошло за столом.

«Уж очень складно все получается. Все вопросы, которые у меня были, разъяснились банальным образом. Остается «закрыть дело» и расслабиться. Если бы не одно «но». Перед моей поездкой выяснилось, что Морган и Варбург находятся на острове безвылазно уже полтора месяца. Наверняка, у них была возможность поспорить не один раз. Зачем, тогда они разыгрывали этот спектакль именно в день моего приезда? Может быть, они узнали, что я интересуюсь их альянсом? Тогда все логично. Тогда надо сделать вид, что я им поверил».

Январь 1907 года

Возле офиса «Уайт Стар Лайн» остановился автомобиль. Из него вышли мистер Исмей и мистер Морган. Служащие компании встречали их на ступеньках крыльца. У всех было приподнятое настроение. Компанию ждал новый подъем и процветание. При появлении боссов служащие бурно захлопали в ладоши, выражая свое восторженное отношение к происходящему.

Проходя сквозь строй служащих, Морган заметил Томаса Эндрюса. Большой босс остановился и протянул руку:

– У вас все готово, мистер Эндрюс?

– Да, сэр.

– Тогда берите бумаги, и – ко мне в кабинет.

– Бумаги у вас на столе, сэр.

– Идемте.

На своем столе в кабинете, Морган увидел большой чертеж, лежащий посредине стола. Справа и слева от него располагались аккуратные стопки стандартных листов писчей бумаги. Конструктор хотел начать давать пояснения боссу, но тот жестом руки остановил этот порыв.

– Я тут все посмотрю, а ты, Том, пока попроси у Джил чаю, и возвращайся.

Морган взял в руку одну из стопок и начал просматривать бумаги. В этой стопке был перечень всех покупных изделий. Морган рассчитывал увидеть перечень крупных комплектующих на этом этапе проекта, но конструктор проработал все глубже. В перечне были даже заклепки. Босс отложил эту стопку и взял другую. В ней был расчет стоимости комплектующих, материалов и работ.

– Ну что ж, ты отлично поработал Том.

– Я подумал, что вам уже на этом этапе будет интересна смета строительства, сэр. И мы с мистером Исмеем взяли на себя инициативу проработать все глубже эскизного проекта.

– Я увидел там сумму 800300 фунтов стерлингов. Это окончательная сумма?

– Это сумма без отделки интерьеров, сэр. Ну, и по ходу строительства, сумма может корректироваться.

– В каких пределах она может корректироваться?

– До десяти процентов, сэр.

– Хорошо. Теперь давай смотреть чертеж. Рассказывай.

– Ну, размеры вы сами видите, сэр. «Луизитания» по сравнению с этим кораблем будет выглядеть, как подросток рядом с цирковым борцом. Правда, быстроходности такой же добиться не удастся, если мы оставим стандартную силовую установку. Но я могу…

– Не надо, Том. Мы уже это обсудили. Давай дальше.

– Главное наше отличие – гарантия полной непотопляемости. Все полости под нижней палубой разделены герметичными переборками на шестнадцать отсеков. Все палубы находятся выше ватерлинии. Корабль сохранит плавучесть даже при полном затоплении половины отсеков.

– Да, Том, поработал ты на славу, – задумчиво произнес Морган, и после паузы продолжил, – безопасность и непотопляемость, это конечно, важные параметры, но ведь у нас коммерческий проект, Том. Мне нужна быстрая окупаемость, а ты оставляешь половину пространства корабля пустым.

Морган встал из-за стола, задумчиво прошелся по кабинету и остановился у окна.

– Вот скажи, Том, что может такое произойти, чтобы пробоины получили восемь отсеков судна? У нас же не военный корабль!

– Ну, не знаю, сэр. Я считал, что главное безопасность.

– Конечно, это главное. Ты играешь в преферанс, Том? – вдруг сменил тему шеф.

– Играю, сэр.

– Ну, тогда ты должен знать, что такое перезаклад. Ты перезаложился, Том.

Морган вернулся на свое место.

– Нужно переделать проект, – сказал он, глядя в чертеж, – достаточно будет сохранить плавучесть судна при затоплении четырех отсеков. А освободившееся пространство нужно заполнить каютами. Да и сами переборки у тебя слишком высоко над ватерлинией. Мне, кажется, если их опустить, вместится еще целый ряд кают. Ты согласен со мной, Том?

– Вы правы, сэр. Теперь я вижу, что перезаложился. Я все переделаю.

– Переделывай и приступай к рабочим чертежам. Окончательный проект корабля должен быть готов ровно через год. Все счета на оплату отправляй мистеру Исмею. Есть ко мне вопросы?

– Нет, сэр.

– Тогда у меня один вопрос. У тебя есть в компании дизайнер интерьеров?

– Да, сэр.

– Мне нужно будет с ним поговорить прежде, чем он приступит к работе.

– Он здесь, сэр. Он специально навязался приехать со мной, чтобы рассказать вам о своих идеях.

– Тогда пригласи его.

Когда Томас Эндрюс ушел, Моргана стали одолевать сомнения. «Не ошибся ли я в выборе конструктора? А вдруг этот парень действительно сотворит непотопляемый корабль? – размышляя, Морган делал карандашом пометки на чертежах, – нет, пожалуй, с моими замечаниями даже Эндрюс не сможет обеспечить непотопляемость судна».

В это время в кабинет, негромко постучав, вошел молодой человек. На пороге он остановился и представился:

– Крис Робертсон, сэр, дизайнер корабельных интерьеров.

– Проходите, мистер Робертсон. Мистер Эндрюс сказал, что у вас есть идеи?

– Есть, сэр.

– Я не буду сейчас выслушивать ваши идеи. Я уверен, вы – специалист в своем деле. Я расскажу вам про свои идеи.

Как стало понятно Робертсону, босс хотел создать видимость настоящей роскоши. Но только видимость. Везде, где можно, следует заменять дорогие материалы более дешевыми. Максимально использовать встроенную мебель, оформляя только фасады.

– Если ваши идеи не будут противоречить этой концепции, – подвел итог Морган, – можете смело воплощать их в жизнь.

– В ваших требованиях нет ничего необычного, сэр. Добрая половина моих работ была основана на такой же концепции. Я не вижу ни одной причины, почему бы я не справился в этот раз.

– Ну, и отлично! Можете приступать к работе.

После обеда Морган вызвал Исмея.

– Насколько я помню, Брюс, у нас в компании есть менеджер по корабельному строительству? – спросил он своего управляющего.

– Был, сэр. Но я его уволил. Мы же давно не строили корабли.

– Разыщи его, Брюс.

– Сэр, нам лучше поискать другого менеджера. Как я выяснил, этот пройдоха обворовывал компанию. Подделывал сметы, заменял материалы, входил в сговор с подрядчиками. При этом специалист был неплохой.

– Найди его. У меня он не поворует.

Следующую неделю Джон П. Морган провел, встречаясь с руководителями европейских банков финансового треста. Со строительством кораблей это никак не было связано. Это было связано с грядущим банковским кризисом в Америке. Кризис не разразится сам по себе. Его нужно готовить, и европейским банкам здесь отведена центральная роль. Морган не стал собирать конференцию банкиров, чтобы не вызывать подозрений в сговоре. Шумиха в газетах по этому поводу сейчас была нужна меньше всего. Поэтому он встречался с банкирами поодиночке.

Тема всех этих встреч была одна: финансовая стратегия европейских банков на американском рынке ценных бумаг. Морган предлагал уже сейчас начинать скупку акций американских компаний: железнодорожных, металлургических, автомобильных, горнодобывающих. Задача – спровоцировать траекторию подъема акций. Затем, следовало позволить акциям расти самостоятельно. Можно лишь корректировать курс, если рост сильно замедлится. В час икс необходимо продать акции и вывести деньги в Европу.

Не нашлось ни одного банкира, который отказался бы участвовать в такой беспроигрышной затее.

Когда с этим вопросом было улажено, оставалось открыть кредит для «Уайт Стар Лайн» в Лондонском филиале «Морган Банка» и можно возвращаться в Америку. Январская погода в Лондоне ничем не радовала. Нависающие темно-серые облака сливались с мелкой изморосью. Порывы пронизывающего ветра ударяли в лицо тысячами иголок замерзающих на ветру капель. «А ведь раньше я не замечал, какая гнусная здесь погода. Это невыносимо, терпеть такой холод, – думал Морган, проделывая путь в шесть шагов от автомобиля до двери своего банка».

Секретарша встретила шефа сообщением:

– Вас разыскивал мистер Исмей, сэр. Сказал, что срочно и просил меня позвонить, как только вы появитесь.

– Я сам ему позвоню.

Морган вошел в кабинет. Здесь было тепло и уютно. Дрова весело потрескивали в камине. Камин в кабинете шефа затапливали каждое холодное утро весь период его пребывания в Лондоне. Несколько секунд Морган постоял перед камином, протянув руки к огню, затем подошел к столу и снял трубку телефона. Не прошло и пяти минут, как его связали с управляющим «Уайт Стар Лайн».

– Слушаю, Исмей, – привычно раздалось из телефонной трубки.

– Это Морган.

– Добрый день, сэр. Я вас искал. Я нашел нашего строительного менеджера, как вы просили.

– Хорошо, Брюс. Бери его, и приезжайте ко мне в банк. Тебе все равно сюда нужно подъехать. Я оформляю кредит на «Уайт Стар Лайн». Доверенность будет оформлена на твое имя.

Морган, с вероятностью сто процентов уже знал судьбу менеджера по корабельному строительству. Его фигура была узловой в той бесконечной паутине связей и взаимодействий, которые, сплетаясь, образовывали законченное полотно картины. Без этой узловой фигуры невозможно разобраться в сути картины. Даже, если кто-то очень умный сумеет связать все оборванные ниточки, это будет лишь предположение, лишенное доказательств.

Два часа спустя, раздался стук в дверь, и на пороге появились Исмей с незнакомцем. Незнакомец был невзрачным мужчиной средних лет, одетый в серый костюм, который был новым лет пять назад.

– Разрешите, сэр? – спросил Исмей.

– Мистер, Исмей, вы пройдите в кабинет управляющего банком и оформите там необходимые бумаги, а я пока поговорю с этим джентльменом.

Исмей кивнул, неодобрительно глянул на своего попутчика и отправился оформлять кредитный договор.

– Ну-с, вам нужны деньги? – задал вопрос Морган, как только за Исмеем закрылась дверь, – мистер э-э…

– Джерри Блэк, сэр. Ответ, да, мне нужны деньги.

– А что, те деньги, которые вы украли у компании, уже закончились?

– Уже давно, сэр.

– Как, вы не будете отпираться?

– А, смысл? Вы ведь, наверняка, имеете, чем меня уличить.

– Имею, уж будьте уверены! Но я не собираюсь вас уличать. Наоборот, я хочу дать вам работу. Если вы с ней справитесь, у вас уже не будет проблем с деньгами никогда.

– Я вас слушаю, сэр.

– Если коротко, то вы, мистер Блэк, должны будете заниматься привычным делом: обворовывать компанию.

– ? – ошарашенный вид гостя был красноречивее любых слов.

Морган улыбнулся. Он-то ожидал такой реакции, поэтому продолжил:

– Слово «обворовывать» здесь не следует понимать буквально. Просто вы будете вести дела с подрядчиками по привычной для себя схеме: завышать официальную стоимость и занижать фактическую. Официальные накладные вы будете отдавать мистеру Исмею, а неофициальную бухгалтерию будете хранить у себя. Ее можно показывать только мне. Понятно?

– Да, сэр.

– Вопросы?

– Есть вопросы, сэр. Можно ли вместо новых использовать реставрированные комплектующие, допускается ли замена материалов на более дешевые?

– Не можно, а нужно, мистер Блэк. Чем больше будет разница между официальной сметой и фактической, тем большей будет ваша доля.

– Еще вопрос, сэр. Мне непонятно, зачем это нужно вам. Я бы понял, если бы с таким предложением ко мне обратился мистер Исмей. Но вы.… Получается, вы сами себя собираетесь обворовать.

– Вам и не нужно это понимать, мистер Блэк.

– Я все понял, сэр. Можете на меня положиться. И последний вопрос: что мы будем строить?

– Корабли, мистер Блэк, корабли. У мистера Исмея уже есть предварительный перечень комплектующих, так что начинайте работать.

После ухода Джерри Блэка, Морган вызвал Исмея и наметил с ним план действий по строительству кораблей. Особое внимание шеф уделил порядку работы с подрядчиками. Оплата поставленных материалов и выполненных работ не должна превышать половину от их сметной стоимости. Окончательный расчет будет произведен по завершении строительства.

– Да, еще, мистер Исмей, – обратился шеф к своему управляющему, когда тот собирался уходить, – забронируйте-ка мне каюту на ближайший рейс до Нью-Йорка.

Октябрь – Ноябрь 1907 года

Все лето этого года европейские банки выводили свои капиталы с американского рынка. Как результат, образовался дефицит ликвидности во всей банковской системе США. Надувавшие финансовые пузыри трастовые компании потеряли банковскую подпитку. Цена краткосрочного кредита выросла до четырех процентов в день. Спекулянты вынуждены были избавляться от акций, и цена резко пошла вниз. Индекс Доу-Джонса просел больше чем на сорок процентов. Пружина кризиса была закручена до отказа, и оставалось нажать на спусковой крючок.

Таким крючком оказался надутый до предела финансовый пузырь на акциях концерна «Юнайтед Купер Компани». Резкий обвал акций концерна, инициированный спекулянтами Джорджа Перкинса спровоцировал отток вкладчиков из траста «Никерброкер Траст Компани» – основного владельца акций резко обедневшей компании, и понеслось. Вкладчики забирали свои доли в трастовых компаниях, шли в банк, а банк не мог обналичить чеки. Вкладчики начали закрывать свои банковские счета, и это еще усиливало панику. В результате, к ноябрю 1907 года наступил полный коллапс банковской системы. Казначейство США выделило крупным банкам все имеющиеся у него резервы, но это не помогло даже «притушить» кризис.

Прекратились расчеты между предприятиями. Никто не хотел принимать необеспеченные чеки. Встала розничная торговля: небольшие запасы наличности у населения быстро исчерпались. Кризис в экономике грозил перекинуться в политическое русло.

Наконец, Президент США Теодор Рузвельт обратился лично к финансисту Джону Пирпонту Моргану.

– Мистер Морган, – произнес Президент, – вы уже спасали нашу страну от финансовых кризисов. Я обращаюсь к вам от имени всей Америки: спасите страну еще раз, Мистер Морган.

– Хорошо, мистер Президент. Я сделаю все, что в моих силах. Но вы же видите, кризисы становятся все жестче, и справиться с ними все труднее. Обещайте, мне, мистер Президент, что вы назначите комиссию для выявления причин кризиса и выработки решений по недопущению повторения подобного в будущем.

– Я вам обещаю, мистер Морган. Только спасите Америку.

К вечеру того же дня Морган собрал у себя директоров финансового треста и других доверенных лиц.

– Ну, что ж, джентльмены, Президент обещал мне образовать комиссию по выработке решений о недопущении подобных кризисов. Дело сделано. Теперь нужно, чтобы в комиссии были наши люди. Ваш тесть, Джон, – обратился Морган к Джону Рокфеллеру, – он ведь сенатор, не так ли?

– Да, сенатор Олдридж.

– Вот и отлично! Пусть он возглавит комиссию, а вы, джентльмены, подберите своих людей в качестве членов и консультантов этой комиссии. Я думаю, не будет возражений, если координатором работы комиссии мы назначим мистера Варбурга, – Морган сделал паузу, – ну, и пора заканчивать с этим кризисом.

Наутро все газеты напишут примерно следующее. «Великий финансист нашего времени Джон Пирпонт Морган собрал в своей библиотеке богатейших людей Америки. Он запер двери на ключ и сказал, что не выпустит из здания никого, пока не будет собрана сумма в двадцать миллионов долларов для погашения кризиса. Миллионерам пришлось раскошелиться, и теперь финансовая система США спасена!»

Банки финансового треста начали выдавать деньги вкладчикам, и паника постепенно улеглась.

***

Джон Джейкоб Астор наблюдал за кризисом со стороны. Еще летом, когда акции на бирже пошли вниз, он перевел все свои счета в «Кун энд Лееб Компании», «Морган Банк» и снял двести тысяч долларов наличными. На падение котировок он никак не реагировал. Он вообще не видел смысла в выражении «делать деньги». Деньги дают свободу – это да. Но сколько нужно денег на эту свободу? Ему хватало тех денег, которые приносило ему его детище – «Уолдорф Астория». У него не было нужды тратить наследственные капиталы, а они составляли баснословные, по тем временам, четыреста миллионов долларов.

Гораздо больший интерес, чем делать деньги, для Астора представляло творчество. Изобретать что-то новое, представлять будущее, писать фантастические романы, делать счастливыми своих близких – вот ради чего стоило жить.

По большому счету, чтобы ни задумали Морган с Варбургом, ему лично это угрожать не может. Его состояния хватит всем его потомкам. Но он видел, как разорялись его друзья и знакомые, как рушилось то общество, к которому он привык. И это его никак не устраивало.

Астор решил не дать Моргану осуществить задуманное, что бы это ни было. Еще бы знать их конечную цель! Понятно, что кризис – это лишь первое звено в цепи. Надо выяснить, каким будет следующее.

1908 год

Президент выполнил свое обещание, и по его указу образовалась Национальная денежная комиссия, возглавляемая сенатором Олдриджем. Она сразу же развернула бурную деятельность.

Для начала, несколько членов комиссии, включая Олдриджа, съездили в Европу. Там им рассказали и показали, как функционируют финансовые системы Британии, Франции, Нидерландов. Выходило, что Центральные банки – это благо для любого государства, если это независимые Центральные банки.

«Независимые» – означало, что управляются Центральные банки совместно: государством и крупными частными банками. Так, как крупные частные банки между собой являются конкурентами, то каждый банк должен иметь один голос при выработке решений. Государство тоже должно иметь один голос, и он будет решающим при равенстве голосов банков.

Казалось бы, принципы демократии соблюдены. Если решение принимается большинством банков, то оно правильное, с точки зрения демократии. Если решение спорное, то государство выступает в качестве арбитра и новь принимается правильное решение, выгодное государству.

Все было бы хорошо, если бы банки были, действительно, конкурентами.

После «круиза» по Европе, Пол Варбург написал Доклад, в котором расписал опыт европейских государств по созданию своих финансовых систем, указал на недостатки существующей американской системы, и вывел рекомендации по ее преобразованию.

С этим Докладом Варбург начал выступать перед отраслевыми и региональными ассоциациями. Одобрение положений Доклада всеми ассоциациями почти гарантировало прохождение законопроекта через Конгресс.

Пол Варбург уже проходил этот путь двумя годами ранее и, практически с тем же докладом. Но тогда он был обычным иммигрантом, проталкивающим свою идею. Его толком и не слушали.

Сегодня Варбург был уважаемым членом высшего общества, и выступал он не от себя лично, а от имени комиссии, образованной Президентом. А еще, за Варбургом закрепилась слава человека, который смог предсказать финансовый кризис в США. Никто, даже самые великие финансисты не могли его предвидеть, а Пол Варбург – смог.

Во всех ассоциациях доклад проходил на «ура» и получал одобрения.

***

Джон Джейкоб Астор услышал доклад Пола Варбурга одним из первых. Астор входил во множество ассоциаций и мог участвовать в любом заседании. Он пришел на первое.

Когда он прослушал доклад, усыпанный специфическими финансовыми терминами, то понял, что немногие из присутствующих понимают его смысл. Тем не менее, ни вопросов, ни особых возражений доклад не вызывал.

«Вот ведь странное явление, – размышлял Астор, окидывая взглядом других участников конференции, – когда у всех вокруг такое благодушное отношение к докладчику, мало кто задумывается, о чем он говорит. Даже у меня пропало желание ему возражать, чтобы не выглядеть дураком, белой вороной среди общего благодушия. Да и непонятно пока, в чем тут можно возразить».

На конференцию в следующей ассоциации Астор пригласил своего друга, конгрессмена Чарльза Линдберга. Тот был членом комитета по финансам Палаты представителей Конгресса, плавал в финансовом море, как рыба в воде и мог помочь вскрыть все подводные камни, таящиеся в докладе.

После заседания Астор пригласил Линдберга к себе домой выпить по стаканчику бренди.

– Что скажешь, Чарльз? – с интересом приготовился выслушать мнение эксперта Астор, утопая в мягком кресле своей библиотеки.

– Ну, что тут сказать, Джон? Если все, как он говорит, то особых возражений у меня нет. Тут ведь самое важное, кто будет принимать решение по эмиссии и в чьих интересах. Каждый банк будет действовать в своих интересах, и решающий голос останется за Правительством.

– А что ты скажешь, Чарльз, если узнаешь, что все банки, учреждающие Центральный банк, входят в один финансовый трест?

– Тогда это в корне меняет ситуацию, и Правительство становится заложником треста. Но с чего ты взял, что это так?

– У меня нет доказательств, Чарльз. Но я давно наблюдаю за этими деятелями: Варбургом и Морганом. Я уверен, что банковский кризис – это их рук дело. Правда, до этого момента я не понимал, зачем он им был нужен. Теперь все становится на свои места.

И Астор поделился всеми своими подозрениями, включая эпизод с пари между Морганом и Варбургом на острове Джекилл.

– Да, озадачил ты меня, Джон, – сказал Линдберг после небольшого раздумья, – если все, как ты говоришь, то Америка окажется во власти этого треста.

– Мы что-то сможем сделать?

– Все будет зависеть от того, когда законопроект будет представлен в Конгресс. Сейчас у республиканцев большинство. Если доклад денежной комиссии получит одобрение от всех ассоциаций до выборов 1910 года, шансы его забаллотировать – минимальны.

– Ты хочешь сказать, если не все ассоциации дадут одобрение до выборов, то шансы есть?

– Шансы появятся, но реальными они станут, только если демократы наберут большинство в Конгрессе.

Астор встал, подошел к бару, взял бутылку бренди, плеснул немного в бокал своего друга, потом – в свой бокал. Затем он сел в кресло и задумался. Друзья успели сделать несколько глотков из своих бокалов, прежде чем Астор не заговорил снова:

– Что ж, Чарльз, видимо, придется мне изменить своим политическим пристрастиям. В этот раз республиканская партия обойдется без моих пожертвований. Я не хотел бы вносить деньги в фонд демократической партии от своего имени. Но имей в виду, Чарльз, партия может рассчитывать на любые деньги. Понимаешь? Делайте, что хотите, но демократы должны победить на выборах.

– Но, Джон, а если они успеют протолкнуть законопроект до выборов? Ты просто выкинешь деньги на ветер!

– Не успеют. Я об этом позабочусь.

***

На рождество Морган получил телеграмму из Лондона: «20 дек заложен киль перв кор поздравляем рождеством Исмей».

1909 год

Пол Варбург продолжал действовать по своему плану. Первый пункт этого плана – собрать одобрения Доклада от всех ассоциаций. Этот пункт казался Полу самым простым. Поначалу так оно и было. В нескольких ассоциациях доклад проскочил, как по маслу. Но потом стало твориться что-то непонятное. Например, он согласовывает с председателем ассоциации дату конференции, готовится к ней, изучает специфику отрасли, а накануне получает уведомление о переносе конференции.

Чтобы не терять времени, Варбург договаривается с другой ассоциацией, но и с ней все повторяется по тому же сценарию. За весь январь ему не удалось получить ни одного одобрения.

Что делать? Снова идти на поклон к Моргану? Но тогда получится, что сам Варбург ни на что не способен. Это может поставить крест на его честолюбивых мечтах. После встречи с Хозяином эти мечты обрели реальную основу. Если у него получится протолкнуть закон о Центральном Банке через Конгресс США, его ждет карьера финансового куратора американского филиала треста. Он займет место великого Моргана.

Нет. Он должен все сделать сам.

***

В марте Морган собрался посетить судостроительную верфь «Харленд энд Вольфф» в Белфасте. Он хотел увидеть своими глазами процесс строительства кораблей. А, заодно, проконтролировать, как выполняются его указания.

Перед отъездом он вызвал Джорджа Перкинса.