Весёлый Новый год. Повести и рассказы

Воронин-младший бесцеремонно вырвал подарок из рук и скрылся за елкой.

Слова «Слушай папу и маму» повисли в воздухе.

– Ну, – дед Мороз облегченно вздохнул, – мы, пожалуй, пойдем.

– Может на дорожку? – чтобы как-то замять непристойное поведение сына, предложил Воронин-старший. – По маленькой? В честь праздника…

– Мы на работе, – Ксюша толкнула в бок Петра, уже готового согласиться пропустить рюмочку-другую.

– Да бросьте! По чуть-чуть можно. Жалко продукты пропадут, – Воронин-старший показал на почти нетронутый стол.

При виде таких кулинарных изысков даже Ксюша, периодически изводившая свой организм различными диетами, не смогла устоять.

– Если только по одной…

Не раздеваясь, проследовали к столу. Присели. Воронин-старший плеснул водки в фужеры себе, Сене и Петру.

– А Вам чего налить? – поинтересовался Воронин-старший у Снегурочки.

– Почище и попрозрачней, – пошутила Ксюша.

– Водочки, значит, – Воронин-старший довольно улыбнулся. – Свой человек. А вы, братья-пилоты, чего приуныли? – Воронин-старший бросил косой взгляд в сторону официантов. – Чего от коллектива отрываетесь?

Официанты переглянулись и послушно переползли поближе.

– Ну! – громыхнул Воронин-старший. – За старый год!

Чокнулись. Выпили. Петр тут же набросился на стоявшую рядом ветчину, Ксюша из приличия закусила кусочком манго. Воронин-старший и Сеня пили, не закусывая.

– Еще по одной? – предложил хозяин.

– Мы, наверное, пойдем, – Ксюша замялась. Ей с одной стороны хотелось поскорее вернуться домой, а с другой стороны такого угощения ей вряд ли когда придется попробовать.

– За старый год выпили, – настаивал хозяин, – теперь надо за новый!

– Ладно, – Снегурочка дала добро.

Выпили за новый год. Ксюша снова закусила кусочком манго, потом попробовала омара, за омаром продегустировала остатки канапе с икрой, за икрой – блюдо, о существовании которого девушка даже и не подозревала.

И никто даже не заметил, как Воронин-старший тишком уволок мешок с подарками. Сидя за елкой, он яростно сдирал обертки, рвал на части коробки, тщетно пытаясь отыскать заветный подарок.

Не успел Воронин-старший предложить выпить еще раз, как в гостиной раздался истошный крик Воронина-младшего.

– Где мой заяц?

– Ты не дед Мороз! – с кулаками набросился он на Петра. – Ты обманщик! Я просил тебя подарить мне синего зайца, а не это…

Воронин-младший на мгновенье исчез за елкой и выволок на свет около десятка бухгалтерских дыроколов с наклеенными на них этикетками «Сильцов и Ко».

В мгновение все протрезвели.

– Так! – Воронин-старший скалой навис над Петром. – Чё за цирк? Где наш заяц, мухомор ватный?

– Извините, простите… – растеряно залепетал Петр, ползая по полу и собирая дыроколы обратно в мешок. – Ошибочка вышла… Мы до вас в Сосновке были… Наверное подарки перепутали…

– И это забери! – Воронин-младший швырнул в лицо деду Морозу колье с бриллиантами.

– Охренеть! – в один голос выдохнули Воронин-старший, Сеня и Снегурочка.

– Ты где это взял? – Воронин-старший набросился на Воронина-младшего.

– Это в подарке было! – Воронин-младший поспешил укрыться за елкой, откуда по своей комплекции Воронин-старший его не мог достать и завыл. – С ленточкой! Я тут ни при чем! Ты обещал мне зайца, а сам…

– Короче, дед, собирай свои цацки! – зарычал Воронин-старший, заглушая вой Воронина-младшего. – И пулей в свою Липовку!

– Сосновку… – поправил Петр.

– Да хоть к черту на рога! Но если через полчаса этот долбанный заяц не будет у меня, я тебе вот этим самым дыроколом… В общем, сам понимаешь…

– Понимаю, – раскланиваясь и пятясь задом к двери, лопотал Петр. – Полчаса и все исправим… Пойдем, Ксюша…

– Э, нет, – Воронин-старший преградил путь. – Ты иди, а девочка твоя пока у нас останется. Мало ли чего. Да ты не бойся, ее тут никто не обидит. Давай, дуй.

Петр выскочил за дверь. Напрямик, по сугробам рванул к машине.

– Давай в Сосновку! – забросив мешок на заднее сиденье, Петр бухнулся рядом с Романом.

– А Ксюша где? – удивленно поинтересовался Роман.

– Ксюша в заложниках осталась.

– Не понял…

– По дороге все объясню, – Петра пробирала нервная дрожь. – Гони в Сосновку, будь она неладна!

***

Сержант дорожно-постовой службы Мамулькин изо всех сил пытался поднять себе настроение.

– Говорят, под Новый год, что ни пожелается, все всегда произойдет, все всегда… – мурлыкал под нос сержант, пританцовывая возле припорошенной снегом машины.

Но настроение не поднималось. Не поднялось оно и после того, как сержант Мамулькин попытался убедить себя в том, то сегодняшнее дежурство – не самый худший момент в его жизни.

– По крайней мере, – настраивал себя на позитив страж порядка, – мне никто сегодня не нахамил. Меня никто никуда не послал и…

Мысль сержанта оборвал свет фар, мчащихся со стороны Глушанино.

– Опа! – настроение Мамулькина резко подскочило на два пункта. – Да здесь явное превышение скорости, – и сержант усердно замахал палочкой.

Фары принадлежали зеленым Жигулям.

– Старые знакомые, – Мамулькин ехидно заулыбался. – На этот раз куда спешим?

– Прости, командир! – Роман приоткрыл окошко и умоляюще сложил руки. – Тут такая катавасия, не передать!

– А у вас превышение скорости. Да и… – сержант принюхался. – Да и на лицо употребление алкоголя. А это…

– Сколько? – обреченно спросил Роман, понимая, что на этот раз так просто не отделаешься.

– Если по расценкам… – сержант тянул кота за хвост.

– А без расценок? Сотни хватит?

Мамулькин задумался. Если по расценкам… Хотя это в карман государству. А если… Сотни, конечно маловато. Но что взять с нищих артистов?

– Ладно! – сержант опасливо огляделся по сторонам. – Давай сотню. И не превышайте больше.

– Слушаюсь, товарищ командир! – козырнул Роман.

– А Снегурочку куда дели?

– А! – отмахнулся Роман. – Долгая история.

Зеленые Жигули неспешно отъехали от сержанта Мамулькина. Проехав метров сто, машина резко газанула и рванулась вперед.

– Самоубийцы, – только и смог произнести сержант. – Или просто придурки.

***

В Сосновке не спали.

Господин Сильцов нервно посматривал на часы. Нервно подрагивали уголки губ господина Сильцова.

Жена господина Сильцова рвала и метала. Она могла простить мужу все что угодно – ревность, скупость, глупость… Но испорченный праздник, да еще у всех на виду – этого она простить не могла.

– И это на все, что способна твоя фантазия? – жена Сильцова в сердцах швырнула в лицо мужу синего зайца.

– Что это? – рассеянно пробормотал Сильцов.

– Твой подарок!

– Мой подарок?

– А чей еще! – жена Сильцова мысленно добавила ко всем недостаткам мужа еще и неумение признавать свои ошибки. – Не дед Мороз же мне его подарил!

– Точно! – рассеянность на лице господина Сильцова сменилась озарением. – Это дед!

– Что еще за дед? – жена Сильцова глазами шарила по кабинету, присматривая, что еще швырнуть в мужа вслед за зайцем.

– Сережа! – рявкнул господин Сильцов, но из-за волнения из его груди вырвался лишь тонкий писк.

– Я здесь, Эдуард Владимирович, – за спиной шефа, как чертик из табакерки, возник верзила-охранник.

– Что это? – господин Сильцов ткнул пальцем в синего зайца.

– Заяц, – Сережа недоуменно посматривал то на шефа, то на его жену, то на синего зайца.

– Я вижу, что заяц, – провизжал господин Сильцов. – А должно быть что?

– Что? – Сережа тупил.

– Ты понимаешь! – Сильцов выскочил из-за стола и, размахивая руками перед носом охранника, завизжал еще громче. – Там одних дыроколов на две твоих зарплаты! С логотипами, между прочим. А ты знаешь, во сколько мне обошлись эти логотипы? Не знаешь? И хорошо, что не знаешь. А камушки?

– Какие еще камушки? – Сережа тупо хлопал ресницами.

– Не тупи, Сережа! – усы господина Сильцова нервно подергивались в такт рукам. – Ты ведь сам колье покупал!

– Колье? – жена Сильцова услышала приятное для своего слуха слово. – Какое еще колье?

– Подожди! – оборвал жену господин Сильцов. – Не до тебя сейчас!

– Как знаешь! – жена Сильцова недовольно фыркнула и, хлопнув дверью, выскочила из кабинета.

Сережа понемногу стал выходить из состояния отупения.

– Так вы что, Эдуард Владимирович, бриллиантовое колье в подарок положили?

– Ну да! – Сильцов бухнулся в кресло и уронил голову на стол. – Думал сюрприз жене сделать. На тебе – сюрприз удался!

– А может он честный человек? – несмотря на несколько лет работы на господина Сильцова Сережа все еще верил в существование в этом мире порядочных людей.

– Честных людей не бывает, – обреченно вздохнул господин Сильцов. – По себе знаю. Короче. Отыщи мне этого паяца. Где хочешь отыщи. Хоть из-под земли достань. Или…

Договорить господин Сильцов не успел. В передней раздалась надрывная соловьиная трель.

– Кого это еще несет? – господин Сильцов оторвал голову от стола.

– Я посмотрю, – верзила бросился вон из кабинета.

– Пятнадцать дыроколов… – господин Сильцов снова уронил голову на стол. – С логотипами… Коробок упаковочных – пятнадцать штук… Колье со стразами… Не отличишь от настоящего… Шампанское – десять бутылок… Елка искусственная – одна штука… А еще закуска, одноразовая посуда…

Господин Сильцов на мгновение перестал стенать и стал прикидывать, кто бы возместил ему убытки, но его думы были прерваны радостным криком Сережи.

– Эдуард Владимирович! Вот! Он сам…

Сережа торжествовал. Честные и порядочные люди еще не перевелись.

– Простите, – из-за спины охранника выглянул дед Мороз. – Накладочка вышла. Я ваш мешок со своим перепутал. Вот. Все в целости и сохранности.

И Петр бережно поставил мешок с подарками на стол. Господин Сильцов лихорадочно распахнул мешок и длинными тонкими, словно паучьи лапы, пальцами стал пересчитывать содержимое.

– Дыроколы – пятнадцать штук… С логотипами…

– Коробочки, правда, немного помялись, – виновато оправдывался дед Мороз. – Но, я думаю ничего страшного.

– Колье… – Сильцов облегченно вздохнул. – Я спасен!

– Праздник, сами понимаете, – неизвестно перед кем оправдывался дед Мороз. – Закрутишься за день, тут не то, что мешки, дни с ночью перепутаешь. Ну как? Все на месте?

– Все на месте, – господин Сильцов снял мешок со стола.

– А мне бы… – Петр мялся. – Мне бы свой мешок обратно. И подарки, если можно…

– Разумеется, – промычал господин Сильцов. – Сережа, организуй.

– Один момент, – Сережа скрылся за дверью.

– Новый год, – продолжал оправдываться Петр. – Всякое бывает! Набегаешься за день. Тут одного поздравить, там второго. Да и самому хочется пораньше домой попасть…

Господин Сильцов молча кивал головой в такт словам Петра.

– Вот, – в дверях кабинета появился верзила-охранник с мешком в руках. – Все собрал.

– Вот и хорошо! – натужно улыбаясь, господин Сильцов поднялся из-за стола и направился к Петру, чтобы самолично проводить его.

– Эдуард Владимирович, – вдруг предложил Сережа. – А может мы это – шампанского выпьем по бокалу. За Новый год, за удачное разрешение дела…

Сказал и сам испугался своего предложения.

– Я не против, – господин Сильцов решил поиграть в доброго дяденьку. – А вы?

– Я на работе, – начал отнекиваться Петр. – Мне нельзя.

– Один бокал можно, – господин Сильцов дружески похлопал деда Мороза по плечу.

– Ну если только один, – нехотя согласился Петр.

– Сережа, организуй нам…

– Уже, – охранник выудил из-за спины бутылку шампанского и три бокала.

Хлопок пробки, шипенье вина, звон бокалов…

– С Новым годом! – на правах хозяина произнес господин Сильцов.

– С Новым годом! – Петр поставил мешок возле стола, взял бокал и чуть не поперхнулся теплым и кислым шампанским.

Выпили. В воздухе зависла натянутая пауза.

– Может еще по одной? – предложил Сережа.

– Я думаю, достаточно, – господин Сильцов недовольно поморщился. – Да и нашему гостю уже, наверное, пора?

– Да-да, – засуетился Петр. – Мне еще в Глушанино…

– Зайца не забудьте, – господин Сильцов кивнул головой на одиноко валявшегося на столе синего зайца.

– Да-да, – Петр поставил бокал на край стола, сгреб зайца, подхватил мешок и направился к двери.

– Сережа, проводи гостя! – господин Сильцов старался быть вежливым, но скрипучие нотки в его голосе говорили «Как же я вас всех…».

Но Петру было все равно. Через полчаса синий заяц будет в руках у Воронина-младшего. Еще через час он будет валяться дома на диване и смотреть телевизор. А еще через пару часов наступит Новый год и вся эта дурацкая история забудется.

– Ну, как там? – у выхода вырисовалась жена Сильцова.

– Все в порядке, – Сережа глупо заулыбался. – Мешки просто перепутали.

– Кстати… – жена Сильцова притянула к себе Сережу за галстук и зашептала ему на ухо. – Послезавтра мой суженый уезжает в командировку. Дней так на пять… Так что… Жду. А это тебе за предстоящие услуги, – и жена Сильцова сунула в карман охранника сложенную зеленую бумажку.

Петр усмехнулся.

– Вот оно как! Хотя, какая мне разница? Это их дела. Кто с кем спит, кто у кого ворует…

– По тропинке направо, – Сережа легонько подтолкнул зазевавшегося у порога гостя.

– Я знаю, – буркнул Петр. – С наступающим!

– И вас также.

За спиной хлопнула входная дверь. Стало тихо и уютно, легко и спокойно.

– Ну все! – Петр запихнул зайца в мешок и торопливо зашагал к машине. —Здравствуй, елка! Новый год! Гони, родной! – радостно скомандовал Петр, усаживаясь в машину. – Меняем зайца на Ксюшу и по домам!

***

А в Глушанино ждали Деда Мороза.

Воронин-младший, жалобно скуля, обрывал с елки иголки, пытаясь хоть таким образом отомстить ненавистному деду Морозу, который вместо обещанного зайца приволок целый мешок каких-то непонятных железяк и стекляшки на цепочке.

Сестра Воронина-старшего, бесцеремонно примостившись на коленях у обалдевшего от такого поворота событий официанта, что-то шептала ему на ухо. Должно быть, это что-то было очень забавным, потому что Светка то и дело заливалась раскатистым смехом, от чего выражение лица официанта становилось еще более обалдевшим. Его напарник тихо посапывал на другом краю стола, уронив голову в миску с салатом.

Воронин-старший тупо щелкал кнопками пульта, пытаясь отыскать по телевизору что-нибудь подобающее его настроению и пристрастиям.

А Сеня просто решил позаигрывать со Снегурочкой. Тем самым добавив в свой список еще одну очередную победу над слабым полом и еще одно разбитое, как он обычно хвастался приятелем, сердце.

– А вы бы сняли шубу, – слащавым голосом предложил он. – Ее здесь никто не украдет.

– Да нет, – Снегурочка плотнее закуталась в шубу, бросив беглый взгляд на дверь в ожидании Романа и Петра. – Мне не жарко.

– Ну как хотите, – Сеня стрельнул глазами. – Может шампанского?

– Спасибо, нет.

– За знакомство, – настаивал Сеня.

– Так мы не знакомы, – отрезала Снегурочка.

– Вот и познакомимся, – и, не дожидаясь разрешения, Сеня плехнул шампанского в бокал и преподнес его девушке. Себе он налил водки. – За наше случайное знакомство…

Ксюша невольно усмехнулась. Местный ловелас был весь соткан из стереотипов. Даже фразы он произносил избитые или взятые из книг и кинофильмов.

– Может хватит! – раздался взбешенный голос Воронина-старшего. Снегурочка испуганно вздрогнула. Но слова относились не к ней.

Воронин-старший стащил сестру с коленей официанта и поволок вон из гостиной.

– Вали спать! Нечего тут устраивать…

Тут Воронин-старший произнес слово, которое не принято прилюдно произносить вслух и употреблять в литературе.

– Я уже взрослая, – начала оправдываться Светка, уже изрядно нахлебавшаяся не то шампанского, не то чего-то покрепче, – мне можно!

– Я тебе покажу взрослая! – Воронин-старший решил заняться воспитанием сестры, что получалось у него не совсем удачно. – Еще раз увижу, голову оторву!

– Да пошел ты! – обиженно прорычала Светка и, насвистывая, направилась к себе в комнату.

– Владимир Николаевич, – на смену Светке в гостиной возник худощавый парнишка в белом колпаке, – там Гурген опять нервничает.

– Как он меня достал! – Воронин-старший раздраженно плеснул в бокал водки, залпом выпил и направился следом за парнишкой, успев при этом бросить не вполне дружелюбный взгляд на официанта, от чего тот начал икать.

– Так мы не закончили… – снова залебезил Сеня, подливая Снегурочке шампанского. – Меня Сеней зовут, а вас?

– Ксенией. Можно просто Ксюша.

– Ксюша, Ксюша, Ксюша юбочка из плюша… – Сеня вновь не блистал оригинальностью. – Юбочка из плюша… Шуба из песца…

Ксюша невольно усмехнулась.

– Продолжим? – неизвестно на что намекал Сеня.

– Лучше закончим, – Ксюша поставила нетронутый бокал на стол и тоскливо посмотрела на дверь.

– Какие мы неприступные, – Сеня нахмурился.

– Просто вы недостаточно настойчивы, – парировала Ксюша.

Сеня замолчал. Похоже, что запас фраз у него иссяк, как и иссяк порыв добиться признания и мало-мальского внимания к его непревзойденной, как он думал, персоне.

А в это время на кухне Воронин-старший в очередной раз выслушивал нотации Гургена.

– Владимир Николаевичь, эту рыбу есть не можно. Она дурно пахнет. Она совсем дурно пахнет…

– Ну и что? – Вовчик никак не мог вникнуть в суть проблемы. – Не нравится, как пахнет – выкини вон! И дело с концом.

Гурген обалдел от такого предложения хозяина. Ему даже стало его немного жаль. Он прекрасно представлял, во что обошлась Воронину эта рыбка, весом пуда в три и длиной метра в полтора.

– Правда, если добавить побольше специев… – Гурген решился на отчаянный поступок.

– Ты чё? – Вовчик насупился. – Отравить меня решил? Выкидывай эту тухлятину к чертовой бабушке! Эй, ты, малой! – Воронин-старший переключился на поваренка. – Чё глядишь? Тащи ее на помойку!

– Так я… – залепетал поваренок, – я один не справлюсь.

– А этот… – Воронин-старший кивнул на подручного Гургена, которому впору гнуть подковы.

– А мне нельзя тяжелое поднимать, – заартачился подручный, испуганно поглядывая то на Гургена, то на рыбу.

– Работнички, – прошипел Вовчик. – Ладно, я вам сейчас помощников пришлю.

Вовчик хлопнул дверью и вышел из кухни.

А Сеня все еще не терял надежды сломать неприступную крепость под названием Снегурочка. В ход пошли все его остроумие, острословие и все, что он когда-то читал и слышал. Все – от пошлых анекдотов до цитат из классики. Но крепость стояла прочно. Ни трещинки, ни царапинки.

– Простите… – Ксюша не знала, как остановить словоизлияния неудачливого Казановы, – где у вас тут туалет?

– По коридору направо, – Сеня сник. – Вас проводить?

– Не стоит, – Ксюша изобразила на лице жалостливую улыбку, пытаясь хоть так отблагодарить Сеню за его тщетные старания. – Я сама.

– Как знаете, – Сеня обреченно вздохнул.

Ксюша вскочила с места и бросилась по направлению кухни. В проходе она столкнулась с Ворониним-старшим.

– Я в туалет, – испуганно проговорила она.

– По коридору направо, – мотнул головой Вовчик.

– Я знаю, – натянуто улыбнулась Ксюша и постаралась поскорее укрыться в туалете, чтобы хоть пару минут не видеть уже начинавших ей донимать лиц.

– Ну как? – поинтересовался Вовчик. – Один – ноль?

– Не в мою пользу, – отрешенно вздохнул Сеня.

– Ну и ладно, – и Воронин-старший переключился на официантов. – Эй, братья-пилоты! Хватит халявить! Для вас работенка есть! Давай, буди своего коллегу! Дуйте на кухню, там кое-что вынести надо. Заодно и проветритесь немножко…

Официант нехотя разбудил своего напарника, утер ему концом скатерти лицо от остатков салата и потащил на кухню.

А Ксюша-Снегурочка, запершись в туалете, пыталась дозвониться Роману или Петру.

– Абонент, которому вы звоните, – вежливо и издевательски отвечал Ромин телефон, – временно недоступен. Или находится вне зоны доступа.

У Петра в ответ играла музыка. В общем никто не хотел с ней разговаривать.

– Ребята! – Ксюша трясла аппарат, как будто от этого связь с внешним миром могла восстановиться. – Возьмите трубку! Ну хоть кто-нибудь…

– Тяжелая зараза… – вдруг раздался за стеной приглушенный голос.

– Килограмм пятьдесят…

– Ну и что с ней делать?

– А я знаю. Он сказал избавиться…

– Давай просто ее в снег зароем…

– А вдруг собаки выкопают?

– Тогда в мусорный бак…

– Не влезет. Надо бы на куски разрезать.

– Разве ее ножом разрежешь. Тут топор нужен или бензопила…

– Придется так тащить…

– Черт!

– Ты чего?

– За ведро зацепился…

– Смотри, куда идешь…

– А тут разве видно?

– Голову захвати…

– Она тут, в пакете…

Голоса утихли. За стеной раздавались неясные шорохи и скрипы. Потом и они смолкли.

– Еще раз увижу, голову оторву! – в памяти Ксюши вдруг всплыли слова Воронина-старшего.

– Ой, мамочки! – запричитала Ксюша. – Куда я попала! Надо бежать отсюда. Мальчики, милые, возьмите трубку! Рома! Петя! Ну где же вы пропали? Черт возьми! Батарейка сдохла…

***

Сержант дорожно-постовой службы Мамулькин дремал. До Нового года оставалось немногим больше часа, а машин вокруг не было.

– Как-то снежною зимой вдоль опушки лесной шел медведь к себе домой в теплой шубе меховой… – сержант Мамулькин поежился.

Где-то там люди встречали Новый год. В тепле, в светле. За праздничным столом. А здесь… Только снег и ветер… Только мгла кругом…

– Да пошло оно все! – в сердцах выпалил сержант Мамулькин. – Я тоже хочу праздника!

И он, наплевав на должностные обязанности, решил провести остаток службы в машине. По крайней мере, в ней гораздо тепе и уютнее, чем на пустой дороге. Примостившись поудобнее, сержант Мамулькин достал термос и пакет с бутербродами. Налив чаю, расположив бутерброды на приборной панели, он только было принялся за трапезу, как в стороне Сосновки замелькали огоньки.

– Поесть спокойно не дадут! – недовольно промычал сержант, но видя, что машина явно превышает положенную скорость, немного приободрился. – Нет худа без добра. Сейчас мы его…

Он торопливо стал засовывать бутерброды обратно в пакет, но нечаянно зацепил чашку и пролил себе на брюки не успевший остыть чай.

– Черт возьми! – выругался сержант Мамулькин, стряхивая с брюк остатки кипятка.

– Черт возьми! – выругался он во второй раз, когда желанная машина пронеслась мимо. Он только и успел заметить, что это опять были зеленые Жигули.

– Врешь! Не уйдешь! – сержант Мамулькин решил заслуженно покарать нарушителей правопорядка и как добросовестный гражданин и ревностный служитель порядка бросился в погоню.

– Черт возьми! – и в третий раз пришлось помянуть нечистого сержанту Мамулькин. Озябнув на морозе, милицейское авто недовольно хрюкнуло и заглохло.

– Давай, родимая! – Мамулькин безуспешно пытался завести машину. – Давай, родная!

Вняв мольбам, машина завелась, грустно пропыхтела и, проехав пару метров, заглохла окончательно.

– Черт возьми! – в четвертый раз вскричал сержант Мамулькин и, разгневанно хлопнув дверью, выскочил на улицу.

И здесь, посреди заснеженной дороги сержант дорожно-постовой службы Мамулькин выплеснул на волю все накопившиеся за его недолгую жизнь затаенные обиды, всю сдерживаемую разумом злобу, все зачатки ненависти и недовольства.

Как очумелый он прыгал возле машины, обрушивая на ни в чем неповинные ели всю ненормативную лексику, всю нецензурную брань, все проклятия и угрозы, которые только могли придти ему в голову.

***

В Сосновке не спали.

Воспользовавшись тем, что шеф уединился в кабинете и выйдет оттуда возможно не скоро, а то и никогда, гости потихоньку стали разбегаться. Они еще лелеяли надежду встретить Новый год в нормальной обстановке – с елкой, обильным столом, подарками и поздравлениями от всей души. И только Катрин оставалась верной неудавшемуся корпоративу. Тем более, что ее супруг Степа неизвестно где набравшись, во всю храпел под елкой. А у него ключи, а у него права… Так что покинуть этот «гостеприимный» дом у Катрин просто не было возможности. Но она не отчаивалась и нашла себе развлечение – стала отправлять глупые поздравления с телефона всем своим знакомым и так называемым друзьям и от души радовалась, когда в ответ получала «И тебя также».

А в это время в кабинете господин Сильцов нервно посматривал на часы. Нервно подрагивали уголки губ господина Сильцова.

Не успев распрощаться с дедом Морозом, он снова поимел удовольствие лицезреть свою суженую.

– Ну и где мое колье? – недовольным тоном поинтересовалась супруга Сильцова и, не дожидаясь ответа, запустила руки в мешок.