Лунные сады. Лирический сборник

«    Ах, бульвар – золотое княжество…»

    Ах, бульвар – золотое княжество,     серебро сентября в небесах     Все, что было душою нажито,      растерял, раздарил, разбросал.      Нет, не жаль,      что ушло, отдалилось…      Помню – тронул твое плечо,       и с тобою, моя Далила,       был бульварным кольцом обручён…                         ***** Золотистые искорки пляшут в глазах.       Ты, как поле, где спелая рожь.       Золотая, лучистая, – я не сказал,       но такою ты мне предстаешь.       Мне спокойно – ты есть,       воплотилась мечта,       обернулась вдруг сказочной птицей.       Та, из снов моих женщина,        именно – та,       и сегодня мне это не снится.       Рвётся мысль моя,       бьется, как птица в силках,       улетай к ней, стели ей под ноги       моих песен коротких       цветные шелка,       чтобы легче ей было в дороге…               *****

«Мне только ночь прожить-…»

Мне только ночь прожить- я утром оживаю. Вновь яркий день, как сказочный клубок. Я обманусь. В ночь звезды вышивают серебряный узор на голубом. Катись клубок, в нем нитями минуты моей судьбы, но потерял я след… И вновь дорога повернула круто, оставив мир за поворотом лет…             *****

«И снова этот час в ночи…»

И снова этот час в ночи, приходишь ты без приглашения, без стука. Ты возникаешь из луча, из звёзд, из пустоты, из звуков. Легко, склоняясь, тронешь лоб — не пробуждаюсь. Я знаю — время не пришло. Ты исчезаешь…            *****

«      Остров Попова …»

      Остров Попова  (Японское море)

Мне нужен ветра перебор —

играй на клавишах панелей,

все спутай,

бей в окно прибой!

Снимайся дом,

не стой на мели,

сорвись за новый горизонт,

чтобы уплыть от сожалений,

от не разыгранных призов,

от невозможности решений.

Штормит, этаж, как полубак,

в кольцо сжимают ветра руки.

Весь горизонт в седых клубах,

а стук дверей, как чья-то ругань…

«Вновь подступает к горлу осень…»

Вновь подступает к горлу осень, рыданием перелетных стай, а сердце больше не выносит чужие, дальние места. Нет, мне не скрыться от себя, я, как кентавр, себя пришпорив, форштевнем острым корабля очередное режу море. Давао в разномастном шуме, дымки сандала в Сингапуре, не заслонят кофейнь Батуми… Я слышу хруст «картули пури»*. Что тропики, что Колыма… Путь Млечный подпирает небо. А я схожу, схожу с ума, куда б ни плыл, и где бы не был. Куда б ни шёл, ни приплывал, какой бы ни маячил берег, все те же старые слова от Филлиппин и до Америк. Мне не заполнить пустоты в меня вселившейся когда-то. Роняя дней своих листы, перебираю чётки-даты…

*картули пури – грузинский хлеб

*****

*****

Мой остров двуглавый,

безлюдный причал.

Стоял в ожиданьи

ответного слова

от моря, от чаек.

Начало начал

хотел разглядеть,

что же скрыто

в основах…

Те звуки оплыли,

как воск на свечах,

забыты, застыли

в холодные строки…

Знакомые руки,

прохлада плеча

и голос далекий…

*****

Петухи прокричат,

утро вновь совершится…

Мой безлюдный причал,

– подойти разрешите?

Протрубить, прозвенеть

якорями Надежды

и уплыть —

разве мне не удастся,

как прежде?

*****

*****

О, час разлуки, час печали!

Привычный час, полночный час

меня тревогою встречает

и тенью стынет у плеча.

Последних писем жар и трепет,

у горла ком последних слов.