Теперь расплачиваться поздно

Он ждал звонка от шантажиста, но оба телефона молчали. Я вспомнила, что записала номер консьержки, и позвонила ей домой со своего мобильника.

– Слушаю, – ответил женский голос.

– Здравствуйте! Я хотела бы поговорить с Марией Тимофеевной.

– Это я.

– Меня зовут Татьяна. Я частный детектив.

– Вы, вероятно, насчет дочки Круглова хотели что-то спросить? – догадалась консьержка. – Мне Люба про вас рассказала. Я все жду, когда вы мне позвоните.

– Мария Тимофеевна, расскажите, пожалуйста, во всех подробностях, в котором часу Полина ушла вчера из дома, как она была одета, в каком она была настроении? Важна любая деталь, – подчеркнула я.

– Понимаю. – Моя собеседница ненадолго задумалась. – В последний раз Полина в начале седьмого мимо меня проходила. Если мне не изменяет память, одета она была в джинсы и длинный серый свитерок с каким-то рисунком…

– С каким рисунком? – уточнила я.

– С башенкой французской, – припомнила вчерашняя консьержка.

– С Эйфелевой? – предположила я.

– С ней, – подтвердила Мария Тимофеевна. – Полина и с утра на занятия в этой же одежде пошла. А вот сумка у нее вечером другая была, маленькая такая, серая, на длинном ремешке. Еще она накрашена была поярче, чем днем. Не скажу, что вызывающе, но тем не менее…

– А в каком она была настроении?

– Я бы сказала, в задумчивом. Обычно мы с ней парой-тройкой слов перекидываемся, но на этот раз Полина прошла мимо и даже не посмотрела в мою сторону, поэтому я ни о чем ее спрашивать не стала… Ну вот, пожалуй, и все, что мне известно.

– Спасибо вам, Мария Тимофеевна, за то, что уделили мне время.

– Да я ж ничего особенного не сделала. Если бы я только могла предположить, что с Полиной что-то случится, уж я расспросила бы ее, куда она идет и с кем, – посетовала консьержка.

– Если вы вдруг что-то еще вспомните, позвоните мне, – я продиктовала ей свой номер телефона и попрощалась.

– Татьяна Александровна, есть какие-то новости о моей дочери? Она, случаем, не сказала ей, куда пошла? – тут же забросал меня вопросами Круглов.

– Нет, Полина вечером с консьержкой не разговаривала. – Я подумала, что не стоит зацикливаться на версии о похищении, поэтому уточнила: – Скажите, Роман Витальевич, сколько денег могло быть у вашей дочери с собой?

– Я оставлял ей примерно десять тысяч наличными на хозяйство и на оплату коммунальных услуг. Потом, у нее были какие-то деньги на пластиковой карте, на которую ей стипендию перечисляют, но это так, на карманные расходы…

– Понятно. Полина носила ювелирные украшения?

– Золотую цепочку с крестиком – всегда, остальные драгоценности – время от времени. Дочь предпочитала бижутерию. Впрочем, я могу это уточнить. – Круглов вышел из гостиной и вскоре вернулся с объемной деревянной шкатулкой. Выдвигая поочередно ящички, он показывал мне украшения: – Это Наташино кольцо, Полиной мамы, сережки тоже ее. А это – уже дочкины, и это ее… Колечко Полино, браслетик, еще одно кольцо. Я ей подарил его совсем недавно, на совершеннолетие… Вы знаете, Татьяна Александровна, кроме цепочки с крестиком, все драгоценности здесь. Так что ничего особо ценного у Полины при себе не было, разве что смартфон, ну, и какие-то деньги, оставшиеся после платежей.

– Для кого-то это уже много. Ваша дочь могла банально отправиться в магазин за хлебом или чаем, по дороге ей кто-нибудь позвонил, она достала смартфон и спровоцировала какого-нибудь случайного прохожего на кражу. Не исключено, что она стала сопротивляться…

– Вы хотите сказать, что мою дочь убили из-за мобильного телефона?! – перебил мои размышления Круглов.

– Ну, почему сразу «убили»?

– А потому, что в больницы я звонил!

– И везде спрашивали, не поступала ли к ним Полина Круглова, так? – Роман Витальевич подтверждающе кивнул. – А если у вашей дочери не было с собой документов, а сама она находится без сознания?

– У нее должны были быть документы, – не слишком уверенно произнес бизнесмен. – Полина, как правило, носила с собой студенческий билет.

– А если у нее украли сумочку со всем ее содержимым?

Вместо ответа Круглов взял телефонную трубку и набрал какой-то номер. Вероятно, он снова позвонил дочери. По выражению его лица я поняла, что никаких изменений не произошло – мобильник Полины по-прежнему был отключен. Я тоже позвонила… в морг. Но мне никто не ответил. Дежурный патологоанатом не стал утруждать себя лишней работой.

Если, отправляясь на встречу с потенциальным клиентом, я все же надеялась, что ему моя помощь не понадобится, то теперь я была уверена в обратном. Его дочь не просто загуляла, с ней определенно случилось что-то плохое. Возможно, она стала жертвой какого-то преступления. Версия о шантаже компаньонов тоже имела право на существование, хотя до сих пор никто не позвонил от лица вымогателей. А может, Круглов прав? Стоит ему завтра объявить Баландину и Денисову о том, что он изменил свои планы, и тогда их люди отпустят Полину, которая даже не догадывается, кто и зачем ее похитил. Я вдруг поймала себя на мысли, что каждый из партнеров ждал от Романа Витальевича разного решения. Сергей был заинтересован в том, чтобы Круглов оставил все как есть. Вдвоем они смогли бы противостоять своему ушлому компаньону. А Валерий хотел по дешевке выкупить его долю бизнеса. Той суммы, которую предложил он основателю сети «Автоблеск», наверняка не хватало для того, чтобы раскрутиться в столице.

– Неужели это все Денисов?! Неужели он?! – Круглов схватился обеими руками за голову.

– Похищение мог организовать не только Денисов, но и Баландин, – заметила я.

– Вот это вы зря, – возразил бизнесмен, – Сергей мне почти как родственник.

– Моя детективная практика показывает, что к тонкому психологическому шантажу обычно прибегают люди, от которых ты этого менее всего ждешь. Вы ведь можете обратиться в правоохранительные органы и озвучить там свои предположения. А это отнюдь не в интересах шантажистов. Риск быть разоблаченным сразу после похищения должен быть сведен к минимуму.

– Вам виднее. Я впервые попал в подобную ситуацию.

Мои мысли плавно перетекли с версии о шантаже на версию о мести, поэтому я спросила:

– Роман Витальевич, скажите, не было ли на ваших мойках случаев, когда клиент был бы недоволен качеством обслуживания?

– А это здесь при чем? – нахмурился Круглов.

– Ну, может, ваши работники во время мойки поцарапали машину какого-нибудь психически неуравновешенного человека, он потребовал неоправданно завышенной компенсации ущерба, а когда ему отказали, он задумал отомстить владельцу автомойки? – поделилась я с ним своим предположением.

– Нет, я не припоминаю ничего такого, что могло бы спровоцировать наших клиентов на столь неадекватный поступок. Не скажу, что у нас в принципе не бывает инцидентов. Небольшие конфликты случаются, но мы стараемся решать все спорные вопросы в пользу клиентов…. Бедная девочка! Уезжая в Москву, я не предполагал, что она может стать разменной монетой для кого-то. – Бизнесмен отчаянно сжал в руках телефонную трубку. – И что мне теперь делать? Я не могу просто сидеть и ничего не предпринимать, в то время как Полина, возможно, ждет моей активной помощи!

– Роман Витальевич, все, что могли, вы уже сделали – обратились ко мне. Давайте заключим с вами договор.

– Да-да, конечно…

Я достала из сумки файл с типовым договором на оказание детективных услуг. Круглов бегло прочитал его и подписал, после чего выдал мне оговоренный в контракте аванс.

– Мне нужны сведения о ваших компаньонах, – сказала я, убирая деньги в кошелек, – их домашние адреса, номера телефонов, машин.

– Да-да, конечно, – клиент сообщил мне всю необходимую информацию, какую-то по памяти, какую-то – из мобильника, какую-то из записной книжки. – Это все?

– Что касается ваших партнеров по бизнесу, пока что этих сведений мне достаточно. Теперь – самое главное. Если ли у вашей дочери особые приметы?

– Особые? Вроде бы нет. – Отец пропавшей девушки задумался. – На мой пристрастный отеческий взгляд, она девушка красивая, стройная. Рост у нее метр семьдесят два. Волосы русые, с легкой рыжинкой. Это в мать. Глаза – серо-голубые, как у меня… Вы видели ее фотографию на ее компьютере.

– Дайте мне, пожалуйста, снимок вашей дочери, – попросила я.

Роман Витальевич взял свой мобильник и спросил:

– В электронном виде подойдет?

– Подойдет, я распечаю фото, если это потребуется.

Клиент передал мне со своего мобильного телефона несколько отобранных мною фотографий Полины. На одной из них девушка была запечатлена в профиль, на другой – анфас, а на третьей – в полный рост. И у нее все время был тот же грустный взгляд…

Перед моим уходом Круглов еще раз набрал номер своей дочери. Чуда не произошло – ее мобильник по-прежнему был отключен.

– Татьяна Александровна, как только вы что-то узнаете, сразу же звоните мне, невзирая на время суток, – попросил меня напоследок Роман Витальевич.

– Конечно, – пообещала я и вышла из квартиры.

Глава 2

Сев в машину, я не тронулась с места, а достала из сумки мобильник и набрала номер своего очень хорошего знакомого, сотрудника полиции.

– Алло! – ответил Кирьянов.

– Володя, привет! Извини, что я тебя дергаю в воскресенье, просто у меня очень важное дело…

– Понимаю, ты не стала бы звонить мне из-за какого-то пустяка, – голос полковника звучал вполне доброжелательно. – Так что тебя интересует?

– Понимаешь, пропала девушка, студентка. Ушла вчера вечером из дома и до сих пор не вернулась…

– Обычное дело, – прокомментировал Кирьянов. – Нагуляется и возвратится.

– Хорошо бы. А вдруг она стала жертвой какого-то преступления? Скажи, вчера вечером или сегодня ночью никаких убийств не было?

– Скажу тебе честно – я не в курсе. В кои-то веки выходные дни выдались.

– Володя, ты мог бы кому-нибудь позвонить и выяснить это?

– Таня, а этот вопрос до завтра подождать не может? – Моя просьба явно не пришлась по душе полковнику.

– Ну как тебе сказать – отец волнуется, места себе не находит…

– Ты полагаешь, ему будет легче, если ты как можно раньше скажешь ему, что дочь покинула его навсегда? – вполне резонно заметил Владимир Сергеевич. – И вообще, с чего ты взяла, что ее убили?

– В больницах ее нет, а в морги сейчас звонить бесполезно. Воскресенье все-таки.

– Н-да… А может, ее задержали за какое-нибудь правонарушение? – предположил Киря.

– Вообще-то она девочка серьезная, студентка, – повторила я, – из приличной семьи.

– Таня, я тебя умоляю, мы каждый день этих студенток, знаешь, какое количество задерживаем? Половина из них – из приличных семей, но это не мешает им оказывать интимные услуги. Слушай, Танюша, давай все-таки оставим этот вопрос до завтра. Понимаешь, у меня сейчас теща в гостях…

– Хорошо, я заеду к тебе на службу завтра утром, – попрощавшись с Володькой, я отключилась и задумалась над версией, которую он мне предложил.

Могли ли Полину задержать за какое-нибудь правонарушение? Теоретически могли, но практически – вряд ли. В этом случае она бы уже связалась с отцом, ведь существует право на один телефонный звонок. А если он вчера вечером был недоступен, так как проезжал на поезде «мертвую зону»? Тогда девушка позвонила бы кому-нибудь другому, например своей тетке или подруге, и попросила бы связаться с Романом Витальевичем, как только это станет возможным. Хотя, если Полину задержали за оказание интимных услуг, она могла бы и постесняться беспокоить родственников. Но неужели такое можно предположить – чтобы Полина Круглова…

Мои мысли вернулись к версии о похищении с целью шантажа, озвученной клиентом. Поскольку один из его компаньонов имел судимость, то – чисто теоретически – от него вполне можно было ожидать очередного криминального поступка. Не мешало бы выяснить, чем сейчас занят Денисов Валерий Антонович. Я заглянула в свой блокнотик. Проживал он в коттеджном поселке, именуемом в народе «Молочкой». Туда я и поехала, не имея пока что четкого плана беседы с подозреваемым. Как это часто бывает, я надеялась на удачный экспромт.

Минут через двадцать я оказалась в поселке. Когда-то там огромную территорию занимал молокозавод с собственной фермой, но в девяностые годы весь скот зарезали, завод закрыли. Все постройки разобрали по кирпичикам, после чего там началось строительство домов, которые сейчас отнюдь не поражали воображение ни своими размерами, ни архитектурой – в пригородах Тарасова за последние пять-шесть лет появились коттеджные поселки побогаче, где каждый дом был произведеним искусства. Преимуществом «Молочки» была ее близость к центру города.

Дом, в котором проживал компаньон моего клиента, ничем не выбивался из общей картинки. За невысоким забором из шлакоблочных плит располагалось двухэтажное строение из белого кирпича. Проехав немного вперед, я припарковалась около местного продуктового магазинчика, вышла из машины и вернулась назад уже пешком. В голове уже созрели кое-какие мысли – под каким предлогом зайти в дом, – но воплощать свою задумку в жизнь мне не пришлось. В тот момент, когда я уже подходила к воротам, около них остановился джип, из которого вывалило все семейство Денисовых. Валерий (его я узнала по фотографии, висевшей на стене в кабинете Романа Витальевича), его беременная жена и дочка лет пяти, с воздушными шариками в руках. Судя по их восторженной болтовне, это счастливое семейство вернулось из городского парка.

– А когда мы еще поедем на лодочке кататься? – спросила девочка.

– Скоро, Машенька, очень скоро, – ответил Валерий, открывая калитку.

– А на паровозике?

– И на паровозике, и на лодочке, и даже на пони. – Отец подхватил дочку на руки. – Если тебе так понравилось в парке, в следующие выходные мы снова туда поедем. Да, мамочка?

– Конечно. – Беременная женщина обняла мужа.

Я не стала мешать этой семейной идиллии и прошла мимо. Увиденная мною сценка, конечно, не являлась доказательством непричастности Денисова к похищению дочери партнера, но она сильно пошатнула самую основу версии моего клиента. Валерий не производил впечатления человека, который готов вновь отправиться на зону – в случае провала своего шантажа. Впрочем, преступники в большинстве своем всегда рассчитывают на успешный исход своих афер и прочих злодеяний. Так или иначе, но сегодня мне здесь больше делать нечего.

Справедливости ради я решила выяснить, чем сейчас занят другой компаньон Круглова. После развода с Тамарой Сергей купил себе квартиру в Октябрьском районе, на улице Чапаева. Туда я и направилась. Во дворе стоял джип Баландина. Значит, его владелец сейчас дома. Но вот чем он занимался? Может, контролировал по телефону криминальную операцию? Я припарковалась рядом с его «Ниссаном» и подошла ко второму подъезду, где, в соответствии с указанными в табличке над входной дверью номерами квартир, и находилась та, что интересовала меня. У подъезда, на лавочке сидели две старушки и перемалывали косточки какой-то Веронике.

– Извините, – обратилась я к ним, – вы, случайно, не знаете, Сергей из сорок восьмой квартиры дома?

– Дома. – Старушка поправила узелок своего цветастого платочка. – Только он не один…

– Женщина у него, – уточнила бабушка в соломенной шляпке, испытующе глядя на меня. – Или тебя это не смущает?

– Честно говоря, вы меня сильно огорошили. – Я театрально закусила губу.

– Да вон они, опять курить вышли, – шепнула старушка в платочке, подняв глаза вверх.

На балконе третьего этажа действительно стояли двое – мужчина лет тридцати пяти и девушка с длинными рыжеватыми волосами. Я подумала: а не Полина ли это? Но в следующий момент она, словно почувствовав наши взгляды, отвернулась, и я поняла, что мое предположение ошибочно. Гостье Баландина было уже за тридцать. Сделав несколько затяжек, она бросила сигаретку на газон и вернулась в комнату. Сергей последовал за ней.

– Видала? Не до тебя ему, – сочувственно вздохнула старушка в платочке. – Бабник, он и есть бабник.

– И давно эта рыжая здесь? – спросила я.

– Со вчерашнего дня. Часа в два на этой вот машине подкатили. – Бабуля кивнула в сторону припаркованного неподалеку джипа. – А ведь на той неделе у него другая была, темненькая, да и та далеко не первая за все то время, что Баландин здесь живет… Милая, и зачем тебе этот бабник нужен?

– Да я ж не знала, что он такой!

– Не понимаю, что в нем бабы находят, – пожала плечами старушка в цветастой косынке.

– Дуся, да что тут непонятного, – одернула ее приятельница. – Сергей – мужик состоятельный, у него бизнес какой-то…

– И двое детей от первой жены, – блеснула своей осведомленностью бабуля в платочке.

– Да ты что?! – удивилась пожилая дама в соломенной шляпке. – А я и не знала. Думала, что он никогда женат не был.

Старушки нашли новую тему для сплетен и обо мне даже забыли. Я не слишком расстроилась по этому поводу и пошла к своей машине. Баландин проводил время в обществе сексапильной дамочки, и до дочки своего компаньона ему скорее всего не было никакого дела. А может, эта молодая женщина – всего лишь алиби Сергея? В случае необходимости она сможет подтвердить, что они были вместе и занимались вовсе не похищением, а другими, намного более приятными вещами. Но был ли смысл Баландину шантажировать своего партнера по бизнесу? Конечно, для Сергея было бы предпочтительнее, чтобы Круглов остался в Тарасове, а не вышел из дела, но вряд ли он встал бы на путь шантажа. Слишком беспокойное это и заведомо опасное мероприятие. При неудачном раскладе за него можно схлопотать немалый срок. Уж лучше потерпеть некоторые убытки в бизнесе, связанные с перераспределением долей в нем.

Итак, моя поверхностная проверка показала, что люди, которых мой клиент заподозрил в похищении дочери, не караулили ее в каком-то глухом местечке, а были у людей на виду. В этот солнечный майский день Денисов с дочкой и беременной женой посетил аттракционы в горпарке. Холостяк Баландин, напротив, уже больше суток не выходил из дома, но время от времени «светился» на балконе вместе со своей новой подружкой. А вот их третий компаньон места себе не находил…

Вернувшись домой, я сварила кофе, уселась поудобнее в свое любимое кресло и, попивая мелкими глотками горячий ароматный напиток, попыталась поставить себя на место Полины. Мне хотелось понять: что могло заставить девушку выйти из дома? Своей лучшей подруге она сказала, что собирается писать реферат по социологии, и действительно занялась этим. Кроме того, Полина успела навести лоск в своей комнате, сварить борщ и сделать паровые котлеты. Может, она все же просто пошла за хлебом, а по дороге с ней что-то произошло? Консьержка сказала, что девушка была одета так же, как и в первой половине дня, но вот накрашена немного ярче. Что ж, вполне возможно, Поля отправилась в ближайший магазин и перед выходом освежила дневной макияж. Допустим, по дороге она кого-то встретила или даже познакомилась с кем-нибудь, что внесло коррективы в ее субботние планы. Вполне могло быть, что девушку пригласили в гости, и она, не имея богатого опыта общения с противоположным полом, приняла это приглашение, не задумываясь о последствиях. А последствия могли оказаться самыми плачевными. Ее могли затолкать в проезжавшую мимо машину, а потом увезти в неизвестном направлении. Ее могли ограбить и, чтобы скрыть это преступление, ударить ножом и сбросить в какой-нибудь котлован. Словом, молодая красивая девушка могла случайно влипнуть в какие угодно приключения на улицах вечернего города.

О чем бы я ни думала, эти мысли неизбежно подводили меня к самому трагическому финалу. Тогда усилием воли я попыталась сочинить более оптимистичный сценарий. Полина пошла в магазин, по дороге встретила молодого человека, они влюбились друг в друга с первого взгляда и, не заморачиваясь ни из-за каких условностей, тут же с головой бросились в омут любви. Когда девушка немного пришла в себя от переполнявших ее чувств, она поняла, что отец уже давно вернулся домой, что он переживает из-за ее исчезновения, и, стоит ей только объявиться, как он набросится на нее с упреками. Она и тянет с возвращением домой, не отдавая себе отчета в том, что только усугубляет этим ситуацию.

А может, Полина сознательно заставляет отца нервничать? Я вспомнила о второй версии своего клиента. Вдруг своим исчезновением девушка пытается доказать отцу, что она уже вполне самостоятельная, а посему вольна поступать, как ей заблагорассудится? Раз она решила остаться в Тарасове, значит, останется! Вдруг папа передумает жениться на Лидии, а значит, и переезжать к ней, в столицу? Роман Витальевич сказал мне, что он готов был уступить дочери и позволить ей остаться здесь. Но Полина-то об этом не знает, вот и испытывает отца на прочность. А он оказался вовсе не таким уж железобетонным – сразу запаниковал и нанял частного детектива. Прокрутив в уме эту версию, я ее начисто отмела – не стала бы девушка готовить для отца паровые котлеты, если бы хотела заставить его нервничать. Иначе бы получилось, что о папином желудке она позаботилась, а вот о его нервах – нет. Несуразица какая-то.

Я с сожалением отметила, что пока ничего путного еще не сделала – не смогла. Разве что поверхностно проверила компаньонов Круглова. Какие бы еще версии я ни строила, к их детальной проработке можно будет приступить только завтра.

Уже поздно вечером мне позвонил клиент и спросил:

– Татьяна Александровна, вам удалось хоть что-нибудь узнать о Полине?

– Нет, – призналась я. – Но я понаблюдала со стороны за вашими партнерами по бизнесу. Впечатление такое, что они не при делах, – и я рассказала ему о Денисове.

– Погодите, так его жена ждет ребенка? – удивился Роман Витальевич. – Он не говорил об этом! Я знал, что Валерий воспитывает приемную дочь, но они не слишком ладили. Девочка сторонилась его. Он даже подумывал о разводе.

– По-моему, отношения в семье Денисовых наладились.

– Это многое меняет. Я думал, что у Валерия весьма прохладное отношение к семейным ценностям, но если вы собственным глазами видели то, о чем мне рассказали, это многое меняет. Кажется, Денисов понял, что это такое – быть отцом… А вот Сергей… Знаете, Татьяна Александровна, я еще раз связался с Тамарой. То, что она сказала, показалось мне подозрительным.

– Что именно? – насторожилась я.

– Сергей собирался в эти выходные сводить куда-нибудь детей, в кино или в цирк, но вчера позвонил Тамаре и сказал, что не сможет уделить им время, потому что на работе какой-то аврал. Я обзвонил все мойки, там все идет своим чередом. Нигде присутствия Баландина не требуется. Так что он нагло соврал Томе, – тревожно констатировал Круглов.

– Да, Сергей соврал ей, – подтвердила я, – просто он не мог сказать, что предпочитает провести уик-энд не с детьми, а с дамой.

– Да что ему, других дней в неделю на женщин не хватает?! – возмутился Роман Витальевич.

– В последнее время Сергей встречался с какой-то брюнеткой, а вчера у него вдруг появилась рыженькая. Он с ней уже сутки из дома не выходит.

– Это в его духе, – грустно вздохнул Круглов. – Только мне от этого не легче. Где моя дочь? Впору к экстрасенсам идти…

Услышав это, я вспомнила о своих гадальных двенадцатигранниках. Куда же я их убрала? Кажется, на антресоли. Закончив разговор с клиентом, я полезла наверх, отыскала мешочек с косточками и – так уж случилось – выронила его содержимое на пол. На верхних гранях костяшек сложилась комбинация «13+30+8». Такое сочетание мне еще ни разу не выпадало, поэтому я заглянула в шпаргалку. «Внимание! Рядом неизбежное горе, и оно не заставит себя долго ждать», – менее оптимистичной формулировки просто не бывает! А может, не стоит придавать ей столь серьезного значения? Я ведь не успела еще задать вопрос. Нет. Это самообман. Вопрос о том, жива ли дочь моего клиента, уже давно оформился в моем сознании.

* * *

С утра я поехала в городское управление внутренних дел. Кирьянов был на улице и удивился, увидев мой «Ситроен», припаркованный у входа.

– Здравствуй, Танюша! Вот уж не думал, что ты так рано подъедешь! – Владимир Сергеевич обескураженно улыбнулся, наклонившись к открытому окну машины. – Выходит, твоя студентка так и не нашлась?

– Нет, – подтвердила я, выйдя из машины.

– Ну что ж, будем ее искать. Человек – не иголка, должен найтись. – Полковник открыл дверь в свою контору, пропустил меня вперед и обратился к дежурному: – Это со мной.

Вскоре мы расположились в кабинете Кирьянова, и я обрисовала ему ситуацию:

– Понимаешь, девчонка выходить из дома не собиралась, о чем сказала по телефону и отцу, и подружке.

– Раз она не посвятила близких в свои планы, возможно, ей было что от них скрывать, – предположил Владимир Сергеевич. – Хотя решение отправиться погулять могло возникнуть у нее спонтанно.

– Вот я к этому мнению и склоняюсь. Понимаешь, она писала реферат, но не дописала. Осталось только заключение. Еще она еду готовила – борщ, котлеты. Они так и остались на плите.