Что соврал покойник

– Для тебя, возможно, но не для меня. Из-за твоих выкрутасов я могу лишиться погон, подумай об этом хотя бы раз.

– Хорошо, не хочешь мне помочь, я сама пойду к криминалистам. Думаю, там еще найдутся люди, которые меня помнят. Бутылочка хорошего коньяка и драматическая история о том, как девушке отказал в помощи лучший друг, подействуют быстрее, чем официальный приказ.

– Ладно, давай твою статуэтку. Только о срочности не может быть и речи, у криминалистов дел по горло, и я не стану требовать анализы твоей улики в обход текущих дел, – сдался Мельников.

– Андрюша, ты прелесть! – воскликнула я и чмокнула приятеля в щеку.

Тот зарделся, как первоклассник, и спросил, чтобы скрыть смущение:

– Что натворила твоя статуэтка?

– Этого тебе знать не следует, – ответила я. – Меньше знаешь, крепче спишь. Когда будут готовы результаты?

– Начинается… Я еще до лаборатории дойти не успел, а тебе уже результаты подавай. Жди звонка.

– Трубку из рук не выпущу. – Я помахала Мельникову рукой и покинула кабинет в полной уверенности, что криминалистов он поторопит.

Таков уж Мельников – сначала сопротивляется, а потом действует быстро и решительно. Значит, остается ждать, благо мне есть чем заполнить ожидание. Старинный роман ожидал перевода, и я, поднимаясь на лифте на седьмой этаж, предвкушала интеллектуальные удовольствия. Ленкина история со сбежавшим трупом, скорее всего, окажется плодом ее разыгравшегося воображения, и я смогу с чистой совестью насладиться компанией мсье Партенопея и перипетиями его жизни.

Двери лифта открылись, и мои надежды на тишину и уединение растаяли. Перед дверью стояла соседка Любочка, счастливая жена и мать двух сорванцов, Санечки и Анютки. Только сейчас счастливая мать семейства не выглядела таковой. Любочка была в мятом халате, вся зареванная и всклокоченная.

– Танюша, наконец-то ты пришла, – воскликнула она, бросаясь ко мне.

Я не горела желанием обниматься, но отталкивать женщину в таком состоянии было бы жестоко. Поэтому пришлось раскрыть объятия и, придав голосу озабоченность, спросить:

– Что случилось?

– Пойдем к тебе, я не могу рассказывать такое в подъезде, – ответила Любочка, выпуская меня из рук.

Я пошарила в сумочке, втайне надеясь, что ключи не найдутся и разговор с соседкой можно будет отложить. Но, увы, ключи нашлись там, где им полагалось быть. Пропустив соседку вперед, я закрыла дверь и пригласила ее в комнату, а сама пошла в кухню за стаканом воды, снедаемая ощущением дежавю – Любочке оставалось только заявить о трупе в своей гостиной. Тогда принципы вероятности будут опровергнуты, и я смогу претендовать на место в Книге рекордов Гиннесса. Я хихикнула, наливая воду, но подавила неуместный смех и вернулась в гостиную. Любочка благодарно приняла из моих рук стакан, полностью осушила его и посвятила меня в «ужасную тайну».

– Таня, мой муж – изменник.

Ленке потребовался час, чтобы дойти до сути, Люба уложилась в две минуты. Про себя я порадовалась ее скорости, а вслух спросила:

– И чем же я могу помочь? Хочешь, чтобы я выследила их и сообщила тебе имя любовницы?

– Да, я хочу ее видеть, – просто ответила Любочка.

– И зачем, убедишь ее не разрушать семью и не сиротить детей или попросту набьешь морду? – улыбнулась я.

– Не знаю, пока не решила, – честно призналась соседка. – Для начала будет достаточно избавиться от неизвестности. Посмотри, на что я похожа! Почти не сплю, не могу заниматься хозяйством и каждый день реву, долго я так не протяну.

Вид у Любочки был действительно плачевный. Еще немного, и можно будет вызывать социальную службу для лишения ее родительских прав. Я решила разобраться с симптомами, прежде чем делать какие-то выводы.

– Почему ты решила, что муж тебе изменяет? Он перестал ночевать дома или начал часто менять белье и бриться?

– Нет, ночует он всегда дома и белье меняет, как обычно, – озадаченно сообщила Любочка. – Знаешь, мне в голову не пришло отметить подобное.

– И напрасно. Таковы первые признаки того, что мужчина завел роман на стороне. Если он бреется дважды в день или как-то по-особенному начинает следить за собой, это симптом либо романа, либо кризиса среднего возраста. Для второго он слишком молод, значит, остается первое. Но раз ты утверждаешь, что он не делает ничего подобного, то более вероятно, что твои подозрения беспочвенны. Итак, повторю вопрос: почему ты решила, что муж тебе изменяет?

– У нас из дома начали пропадать вещи. Женские.

– Надо же, – искренне удивилась я. – И какие именно?

– Сначала помада, потом флакон духов, еще новый, в упаковке. Потом пудреница, красивая такая, с инкрустацией и искусственными камнями, а теперь серьги. Мои любимые серьги из горного хрусталя! – На последней фразе Любочка возвысила голос.

– И ты думаешь, что эти предметы перекочевали в квартиру любовницы твоего мужа? Бред!

– Ничего не бред. Он отнес все это ей, хочет казаться щедрым, молоденьким девушкам такое нравится, – надулась Любочка.

– У твоего мужа финансовые проблемы? – задала я новый вопрос.

– Нет, с чего ты взяла?

– Если у него нет проблем с финансами, зачем у тебя что-то забирать? Ведь пропажа обнаружится, и ее нужно будет как-то объяснять. Зачем ему идти на риск?

– Да потому что у него совершенно отсутствует вкус. Он боится промахнуться с выбором подарка, вот и тащит мои вещи.

– Все равно нелогично. Если есть деньги, почему бы ему просто не купить то же самое в магазине?

– Думаешь, он бы так поступил?

– Думаю, любой мужчина поступил бы так, – подтвердила я.

– Тогда куда делись серьги, помада и духи? – спросила Любочка.

– Ты не рассматривала никакие варианты, кроме того, что их забрал муж для своей любовницы? – искренне удивилась я. – Сразу предположила худшее?

– А что еще я могла предположить! Я весь дом перерыла, но ничего не нашла, даже генеральную уборку сделала! К тому же в последнее время мы стали чаще ссориться.

– Еще бы, ты ведь считаешь его изменником, – саркастически заметила я, – а как можно спокойно общаться с изменником?

– Что же мне делать? – сникла Любочка.

– Для начала успокоиться и выбросить из головы все плохое. Потом поговорить с мужем и рассказать о пропаже. Вы вместе поищете пропавшие вещи, найдете их и будете жить долго и счастливо.

– Нет, я не могу признаться, что сомневалась в его верности. Это подтолкнет его к мысли, что у него может быть кто-то, кроме меня. Надо придумать другой вариант.

– Тогда просто забудь о пудренице и духах и наслаждайся жизнью без них.

– Мы поступим лучше, – воодушевляясь, заявила Любочка, и у меня засосало под ложечкой. – Ты найдешь пропажу.

– Вот те на, – я присвистнула, – предлагаешь мне заняться розыском пропавших вещей?

– А почему нет, ты ведь детектив и распутываешь ужасные головоломки, неужели не сможешь найти несколько паршивых вещиц из моего дома?

– Это запрещенный прием, – укорила я соседку.

– Знаю, но выхода нет. Ты ведь не позволишь мне погибнуть от бессонницы и непрерывного плача?

– Ладно, твоя взяла, пойдем разыскивать пропажу, – смиренно ответила я. Тут проще согласиться, чем неделями выдерживать атаки соседки.

В квартире Любочки творилось нечто невообразимое. Шкафы были раскрыты, брошенные вещи валялись на полу, красивый стеллаж выглядел так, будто в него попала граната. На кухне и того хуже: крупы рассыпаны, на столе горой немытая посуда.

– Что здесь произошло? Помнится, ты упоминала о генеральной уборке – это так теперь называется?

– Я искала доказательства, – смущенно произнесла Любочка.

– Доказательства неверности мужа?

– Ты не можешь меня осуждать. У тебя нет мужа, и ты не можешь себе представить, как ужасно потерять доверие.

– Именно поэтому у меня его и нет, – заметила я. – Некому предъявлять требования, не от кого ожидать верности, удобно.

– Как в песне, «если у вас нету тети, то вам ее не потерять». Только это не по мне. У меня замечательный муж, прекрасные дети – что может быть лучше?

– Замечательного мужа ты только что обвинила в смертном грехе, не забыла? – не сдержалась я.

– Но ведь ты поможешь мне доказать обратное? – парировала Любочка.

На это ответить было нечего, и я приступила к поискам. Для начала обошла все комнаты в квартире, числом три, посетила ванную и кухню, затем уселась в гостиной и стала думать. Любочка пристроилась напротив и терпеливо ждала. Спустя пять минут я встала и кивнула ей:

– Пойдем в детскую.

Любочка последовала за мной. В детской я снова осмотрелась, подошла к двухъярусной кровати и спросила:

– Где спит Анютка, наверху или внизу?

– Внизу.

Под матрацем было пусто, но я приподняла фанерный лист, служащий ложем, и обнаружила искомое. В небольшом углублении между деревянными брусьями, поддерживающими каркас, лежало все, чего недосчиталась Любочка за последнее время, – пудреница, помада и духи с серьгами. Я отошла в сторону, открывая вид на тайник. Любочка ахнула и, не веря своим глазам, опустилась на ближайший стул.

– Так это Анютка все натворила?

– Девочка взрослеет, – философски заметила я. – Видимо, ты не хотела делиться с ней красотой.

– Но она не говорила, что хочет все это.

– Теперь ты знаешь, как обстоят дела. Поздравляю с воссоединением семьи.

– Мой муж мне не изменял, – протянула Любочка.

– Разумеется. Дальше справишься без меня. Удачи!

Не дожидаясь излияний благодарности, я поспешила к себе. Настроение было отличное, я сварила кофе и устроилась на диване для продолжения перевода. Однако дело не шло, мысли постоянно возвращались к Ленке и сбежавшему трупу. Я никак не могла разобраться в собственных впечатлениях от этой истории. Привиделось ли Ленке все это или труп действительно был, но кто-то его забрал? Найдут криминалисты кровь на статуэтке или результат окажется отрицательным? Стоит ли беспокоиться, что воры попытаются вновь вломиться в дом, если их было несколько?

Обуреваемая сомнениями, я отложила рыцарский роман и потянулась к магическим костям. Если что и сможет рассеять мои сомнения, то только они. Высыпав кости на ладонь, я мысленно спросила, было ли преступление или оно плод Ленкиного воображения, и бросила кости. Они быстро остановились и выдали 31+7+20, что означало: «Хоть и говорят, что правда всегда торжествует, это не всегда бывает так. Придется потрудиться».

Не на такой прогноз я рассчитывала, но и это неплохо, трудиться так трудиться. Дождусь результатов из лаборатории, тогда станет ясно, какого рода труд меня ждет. Я убрала кости и вернулась к переводу, тревожные мысли больше меня не отвлекали.

Глава 2

Мельников обещание выполнил, и даже раньше, чем я предполагала. Он позвонил наутро в одиннадцать и сообщил, что лабораторные тесты оказались положительными, на основании бронзового Купидона были остатки крови. Простой ответ меня не удовлетворил, так что я отправилась за подробностями. Застав Мельникова жующим нечто домашнего приготовления, я не удержалась, чтобы не уколоть.

– Кто она, я ее знаю? А пища точно не отравленная или ты еще не переписал на нее квартиру? – пошутила я, отобрав у него пластиковый контейнер и подозрительно нюхая его содержимое.

– Отдай мою еду и не мели вздор, – полушутя-полусердито проворчал Мельников. – Просто заботливая старушка беспокоится, что оперативники на работе голодают, вот и все.

– Что ты для нее сделал, нашел пропавшие очки или вернул домой загулявшего кота? – продолжала подтрунивать я.

– Побеседовал с внуком, он стал чересчур грубым, – вынужден был признаться Мельников.

– Но пахнет так, будто ты избавил его от наркозависимости по меньшей мере, – возвращая еду Мельникову, заметила я. – Не знала, что ты подрабатываешь в подразделении по делам несовершеннолетних.

– Я там и не подрабатываю. Парня взяли на краже в магазине, и так получилось, что заняться им было некому, кроме меня. И вообще, ты за результатами экспертизы пришла или мою личную жизнь обсудить?

– Одно другому не мешает. Ладно, расслабься, твои отношения с бабушками меня не интересуют. Что там с моей статуэткой?

– Удалось установить лишь наличие крови и что кто-то очень старался замести следы. Может, расскажешь, где ты ее взяла и какой криминал с ней связан?

– Обойдешься, – отмахнулась я, изучая отчет. – Лучше скажи, встречался ли в твоей практике случай, чтобы труп сбежал с места преступления.

– У тебя сбежавший труп? – Мельников напрягся. – И кто же убийца?

– Пока непонятно, было ли убийство. Как говорится, нет тела – нет дела, и как раз тела у меня нет, зато есть следы крови из этого тела. Я надеялась, что эксперты ничего не найдут.

– Что будешь делать, искать тело? – спросил Мельников.

Пристально разглядывая стандартный лист бумаги, заполненный бездушным компьютером, я думала, что мне делать с фактами. То, что на статуэтке была кровь, подтверждало Ленкины слова. Вряд ли в семье Веденкиных принято по пятницам бить друг друга Купидоном, крови на нем быть не должно. Но куда исчез труп? Или он только показался трупом испуганной женщине? Тогда возникает другой вопрос: для чего ему вопреки логике нужно было смывать кровь со статуэтки. Выход оставался один – искать человека со схожими приметами. Раз он залез в дом Веденкиных, значит, не пай-мальчик, и можно попытаться.

– Ау, Иванова, что зависла? – услышала я голос Мельникова и выплыла из облака задумчивости.

– Андрей, мне нужно тебя еще кое о чем попросить. Сможешь уговорить вашего штатного художника поработать с одним человеком? Нужно составить фоторобот и прогнать приметы по базе.

– Час от часу не легче. Как в сказке про лисичку, пустил ее заяц погреться, а она его из дома выгнала.

– Выгонять не собираюсь, наоборот, хочу, чтобы ты тоже был на месте, – заметила я. – Так как насчет фоторобота?

– Посмотрим, что можно сделать, – подозрительно быстро сдал позиции Мельников. – Привози своего человека, а я поговорю с художником. Когда вас ждать?

– Сейчас, – заявила я и достала телефон.

Разговор с Ленкой не занял и двух минут. Я продиктовала ей адрес и велела немедленно выезжать.

– Все, едет, можешь договариваться с художником, – поторопила я Мельникова.

– Хотя бы доесть имею право? – потрясая миской, спросил он.

– За еду не переживай, я о ней позабочусь, – ответила я, отобрав у Мельникова обед. – Скажешь старушке, что порция маловата, в следующий раз она принесет кастрюлю.

Пока Ленка добиралась до участка, а я поглощала доброхотное подношение неизвестной бабушки, Мельников успел обо всем договориться. Как только дежурный сообщил, что у входа дожидается некая особа, мы поспешили туда. Ленка выглядела напуганной, наверное, решила, что ее вызвали сюда для признания. Нужно предупредить, чтобы держала рот на замке и отвечала только на те вопросы, которые буду задавать я. Но Мельников был начеку и немедленно подступил к Ленке:

– Добрый день, проходите, пожалуйста. Побеседуем, а потом пообщаемся с нашим художником, – он подхватил ее под руку и увлек в свой кабинет.

– Разве меня не посадят в обезьянник? – выдала Ленка.

– Думаете, это разумно? – округляя глаза, спросил Мельников.

– Андрюша, зачем же так пугать девушку? – ласково спросила я, пытаясь перехватить инициативу. – Не видишь, она и так не в своей тарелке. Это для нас с тобой обстановка здесь привычная. Давай обойдемся без расспросов, просто сделай то, о чем я просила, и всё. А ты, Леночка, расслабься. Я вызвала тебя исключительно для того, чтобы ты описала того мужчину, о котором мы недавно разговаривали. Остальные подробности можешь оставить при себе, здесь они никого не интересуют.

И я одарила Мельникова ослепительной улыбкой, после чего он уже не мог вести допрос моей подруги.

– Ладно, не хочешь помощи, так и скажи. – Нахмурившись, он сменил направление и повел нас к художнику.

– Значит, тюрьма отменяется? – шепнула Ленка по дороге.

– Она и не планировалась, – тихо ответила я. – Будешь говорить только тогда, когда я разрешу, и все пройдет быстро и без последствий, поняла?

Ленка кивнула. Мельников оглянулся и окинул нас подозрительным взглядом. Он явно думал, что мы творим что-то незаконное, но решил подождать развития событий. Меня это вполне устраивало, пока я не была готова выложить ему Ленкину историю, а дальше будет видно.

У художника мы провели больше часа. Подруга волновалась и путалась в показаниях – то разрез глаз не могла вспомнить, то форму носа. С овалом лица тоже пришлось повозиться. Хорошо, что художник был настоящим профессионалом и на неуверенность реагировал адекватно, иначе не видать бы мне фоторобота до скончания века. По окончании сеанса я поспешила отправить подругу домой, чтобы она не болтала лишнего и не укрепляла подозрений Мельникова.

Проводив ее, я засела за просмотр полицейских сводок о неопознанных трупах, но совпадений не нашла. Тогда я решила отправиться в путешествие по моргам и больницам в надежде, что там мне повезет больше. Мельников обещал, в свою очередь, проверить все отделения на случай, если наш труп окажется вовсе не трупом, а хулиганом, попавшимся на другом преступлении.

По городу я моталась до самого вечера, но надежда на след мелькнула только дважды. Первый раз – когда я всеми правдами и неправдами прорвалась в морг туберкулезного диспансера и рассматривала тело человека, которого привезли в приемный покой минувшей ночью, а через несколько часов он отдал концы, и второй – когда санитарка из областной больницы опознала по фотороботу пациента, поступившего к ним с черепно-мозговой травмой двадцать четыре часа назад.

Увы, оба оказались не моими клиентами. На теле в морге не удалось обнаружить никаких повреждений: череп был цел, другие части тела тоже. Пришлось воспользоваться современными технологиями и отправить Ленке фото клиента для опознания. После минутного колебания она категорически заявила, что в доме Веденкиных был другой мужчина.

С пациентом из травматологии я просто побеседовала. Мужчина рассказал, где был и чем занимался накануне утром, и проверить его оказалось легче легкого. Собственно говоря, его утренние занятия и стали причиной того, что он попал в больницу. Мужичок был пропойцей, но с личной квартирой и городской пропиской. Накануне того дня, когда в дом Веденкиных предположительно проник вор, он всю ночь куролесил у себя с дружками. Под утро соседям надоело слушать пьяные крики, и они пригрозили вызвать полицию, если шум не прекратится. Друзья спорить не стали, собрались и перебазировались в ближайший сквер, тем более что спиртное все равно закончилось, а организм требовал добавки. Пополнив запасы, компания продолжила возлияния. Кто-то из них начал буянить, завязалась драка. Мужичок, как водится, сам не дрался, а лишь пытался разнять дерущихся, и, конечно, ему досталось от обеих сторон. Драчуны и доставили мужичка в больницу, где его подлатали и оставили приходить в себя с похмелья.

Домой я приехала уставшая и голодная, на всякий случай позвонила Мельникову, но у него дела обстояли не лучше моего. Я решила, что пора забыть про Ленкину историю, даже если труп действительно был в доме. Сейчас-то его нет, а значит, нет и проблемы. Магические кости рекомендовали мне потрудиться, что я и сделала. Все условия выполнены, а раз нет трупа и нет результатов, то можно умывать руки. Так я и сделала – выкинула из головы недавнее происшествие, отыскала на полке старинный роман и приступила к переводу, надеясь, что кропотливый труд окончательно отвлечет меня от Ленкиной головоломки.

* * *

Недолго я наслаждалась покоем, уже на следующий день мне пришлось пересмотреть отношение к рассказу Ленки, и причиной тому была она сама. Когда она примчалась около полудня, ее состояние немногим отличалось от состояния при прошлом визите. Я как раз собиралась перекусить салатом из ближайшего супермаркета, когда настойчивый звонок оповестил о ее приходе. С сожалением отставив пластиковый контейнер, я поплелась в прихожую, но, взглянув в глазок, мгновенно собралась, распахнула дверь и впустила Ленку в комнату, а сама поспешила на кухню за водой. Пить гостья не стала.

– Таня, меня пытались убить! – воскликнула она, как только я показалась в дверях. – Да убери ты свой бокал, не хочу я пить!

– Тебе нужно успокоиться, в противном случае ты снова начнешь плакать и дойдешь до сути только к вечеру.

– Этого не случится, – пообещала Ленка, – видишь, я уже все сама сказала. Говорю тебе, меня пытались убить!

– В прошлый раз ты заявила, что стала убийцей, а в этот раз – жертвой. Интересная у тебя жизнь, – попыталась я разрядить обстановку.

– Это не смешно. В прошлый раз я говорила правду, и сейчас, кстати, тоже. Ты будешь слушать или перебивать?

– Рассказывай, – разрешила я.

– С подробностями?

Торопиться мне было некуда, поэтому я разрешила подробности.

– Сегодня вторник, – начала Ленка, – по вторникам с десяти до двенадцати я всегда хожу в читальный зал библиотеки при университете. Туда доставляют свежие газеты и журналы по методике обучения французскому языку как иностранному.

– Не так подробно, остановимся на конкретной проблеме, инновации в образовании меня не интересуют.

– Хорошо, я постараюсь. Итак, сегодня я собиралась поработать в библиотеке, Вадим остался дома и обещал, что никого постороннего на порог не пустит. В доме остались еще кухарка и садовник, поэтому за мальчика я была спокойна. Я вообще была спокойна, впервые с того момента, как услышала шум на кухне в прошлое воскресенье.

– Это говорит о том, что твоя психика пострадала не так сильно, как казалось вначале, – вставила я.

– Наверное, – согласилась Ленка, – но теперь это в прошлом. Я снова вне себя, и, боюсь, надолго, – скоро ты поймешь почему. Так вот, я собиралась ехать туда на автобусе. Когда шла к автобусной остановке, появилось ощущение, что за мной следят. Я несколько раз оглядывалась, но никаких подозрительных личностей не заметила. Села в автобус и успокоилась, доехала до нужной остановки, вышла и пошла к перекрестку. До библиотеки идти примерно полквартала, а перед этим нужно пересечь оживленный перекресток. Я стояла на светофоре, народу было много для летнего дня, но в тот момент я об этом не думала. До тех пор пока не почувствовала резкий удар в спину и не полетела прямо под колеса машины. Да-да, ты не ослышалась, кто-то толкнул меня под машину.

– Судя по тому, что ты сидишь передо мной целая и невредимая, водитель оказался асом, – заметила я.

– Да, чудом избежала смерти, от визга тормозов у меня до сих пор в ушах звенит. От удара я упала на дорогу, а водитель сумел затормозить в двух сантиметрах от моей головы, – возвысив голос, сообщила Ленка. – Он выскочил из машины и сначала кричал на меня, жутко кричал. Я посмотрела на него, и он, наверно, что-то понял и замолчал. Народ на перекрестке начал возмущаться, одни ругали меня за неосторожность, другие – водителя за невнимательность. Он помог мне встать и отвел в сторону и спросил, как случилось, что я упала на дорогу, а я рассказала ему про удар. Он не поверил, это было видно по глазам, и сказал, что в таком случае нужно вызывать полицию, но я категорически отказалась. А что смогут сделать полицейские? На перекрестке уже не было никого из тех, кто со мной ждал зеленого, сама я никого не видела, водитель тем более. Так что я ему сказала, что мы только время потеряем. Он не возражал, сказал, что сильно торопится, хоть может подвезти меня, но я снова отказалась. Идти в библиотеку в таком состоянии было просто глупо. Водитель уехал, я какое-то время постояла на тротуаре, потом поймала такси и приехала к тебе.

– Невеселая история, – заключила я. – Ты уверена, что удар был, может, у тебя голова закружилась? Было бы неудивительно после вчерашнего потрясения.

– Голова у меня не кружилась, и удар действительно был, точно между лопаток. Может, и синяк останется.

– Давай проверим, – предложила я.

Ленка послушно стянула блузку. На нежной коже краснел след от удара, ровно в середине спины.

– Что-то есть? – спросила Ленка, выгибая шею и пытаясь взглянуть на спину.

– Часа через два точно синяк будет. Удар не привиделся, кто-то действительно хотел от тебя избавиться.

– Вот видишь, – она почти торжествовала, – ничего я не придумала. И в прошлый раз тоже. Теперь ты мне веришь?

– Возможно. Теперь давай рассуждать логически. В воскресенье в дом, где ты находилась, влез вор. Ты ударила его статуэткой и упала в обморок. Что происходило, пока ты была без сознания, неизвестно. Но зато известно, что, когда ты пришла в сознание, вор лежал в кухне с открытыми глазами и не дышал. Предположим, он остался жив. Предположим, что он тоже был без сознания.

– С открытыми глазами? – удивилась Ленка.

– Возможно. Возможно, у некоторых людей в таком состоянии глаза остаются открытыми, нужно уточнить. Если так и было, то каковы его последующие действия? Я имею в виду, что он стал бы делать после того, как очнулся.