Тайна золотого обоза

– Ну, это там, в Лешакине, минутах в пятнадцати ходьбы от деревни, в чащобе у лесного озера когда-то было имение графа Замолотского, – начала рассказывать та с некоторой как будто даже неохотой.

Как сама она много раз слышала от своей лешакинской родни, те места исстари считались, говоря современным языком, аномальными. Собственно, именно поэтому столь необычно называлось это село. По старому преданию, первые его поселенцы купили право жить на этом месте у самого лешего, отдав ему пригоршню серебра. Хотя краеведы вполне обоснованно утверждали, что никакого лешего там и в помине не было, а верховодил в тех лесах разбойник по кличке Леший. И откупились от него не только серебром, но и самой красивой девушкой, которую он пожелал взять в жены.

– …Это, конечно, больше походит на правду, – улыбнувшись, отметила Вероника. – В Пятницком до сих пор живут три семьи с фамилией Лешакины. И, что интересно, все такие крупные, все такие буйные. Чуть где драка – Лешакины обязательно там. Разбойничья порода – она и через триста лет себя даст знать.

Ну а о самом графе Замолотском, по ее словам, в тамошних окрестных селах и поныне «знает каждая собака». Сама Вероника еще в детстве и юности, не раз приезжая в Лешакино в гости, чего только не слышала про таинственного и страшного графа!

Местные старожилы рассказывали, что тот по ночам занимался колдовством, вызывая к себе всевозможную нечисть. Однажды к графу приехал сын одного местного купца и попросился к нему в ученики. Тот охотно согласился и предложил разделить с ним трапезу. Стол Замолотского ломился от всяческих яств. Но перед тем как приступить к еде, граф взял из рук своего единственного слуги (все прочие разбежались еще в год отмены крепостного права) золотую чашу с каким-то напитком и сделал из нее несколько глотков. Затем протянул ее гостю. Приняв из рук Замолотского, молодой купчик заглянул в чашу, и по его спине пробежал мороз: вместо вина в ней колыхалась свежая, еще отдающая парком непонятно чья кровь, на поверхности которой плавал клок человеческих волос.

С диким воплем выронив чашу, гость графа выскочил на улицу и, запрыгнув в пролетку, голосом, преисполненным ужаса, истошно заорал кучеру:

– Гони!!

Домой он вернулся уже будучи в горячечном бреду, после чего долго болел. Когда же злосчастный купеческий отпрыск наконец-то поднялся с постели, то обнаружилось, что его рассудок серьезно повредился и своему отцу он уже не помощник. Дни молодого купца закончились в монастырском доме призрения душевнобольных.

– Прямо Дракула какой-то, тем более что тоже – граф! – зорко следя за дорогой, рассмеялся Володька.

– Старики рассказывали, что при графе ночами, во время полнолуния, над Лешакином летал огромный черный ворон, который заглядывал в окна домов. И не дай бог, если кто-то с ним встретится взглядом. К следующему полнолунию тот человек обязательно умирал, – при этих словах Вероника сокрушенно вздохнула. – В Лешакине и поныне непослушных детей пугают графом. Если кто капризничает и спать не ложится, предупреждают: смотри, придет граф – заберет в свои подземелья. И – все, делается как шелковый!..

– А что, где-то там есть подземелья? – снова оглянулся Гуров.

– Да, говорили, что их вырыли еще во времена старого графа. Он для этого откуда-то привез иноземных мастеров, двадцать или тридцать человек, скорее всего поляков – говорили они как-то так: «бже», «пше»… Они года три копались под землей и уносили туда неведомо сколько кирпича для обкладки ходов. Люди говорят, что его лабиринты по всей округе тянутся. В них он и спрятал свои сокровища, вроде бы возов десять золота и всяких украшений. Ходили слухи, что граф во время войны с Наполеоном – он там командовал драгунским полком – нашел его обоз и забрал себе.

Как дальше поведала рассказчица, когда иноземцы работу закончили, граф с ними щедро расплатился и в честь завершения работ устроил богатый пир. Никто даже не догадался, что яства и вина были отравлены. Под утро граф вместе со своим самым верным слугой перетаскал трупы в разные концы подземелья, где они их и захоронили.

– Занятно! Уж не из этого ли клада вынырнула та золотая ложечка? – Взглянув на Льва, Крячко вопросительно мотнул головой.

– Да-а… Вопрос, конечно, интересный… – согласился тот. – Если и подземелья, и сокровища существуют на самом деле, то – очень даже может быть. Скажите, Вероника, но если всем известно и про клад, и про подземелья, неужели их никто не пытался найти?

Женщина собралась было ответить, но в этот момент раздался голос сержанта:

– Лев Иванович, указатель на Угомоновку! Вон дорога, которая уходит вправо. До села три километра. Какие будут распоряжения?

Взглянув на часы, Гуров распорядился:

– Едем к Угомоновке, доставим нашу пассажирку прямо до места назначения. Но только ты давай не гони – у меня к Веронике есть еще несколько вопросов. Вы не слишком спешите? Честно говоря, слушать вас не надоедает – очень образно и интересно рассказываете.

Смущенно порозовев, женщина скромно улыбнулась.

– Ну, наверное, потому, что в школе преподаю литературу. А если вам и в самом деле интересно, то – хорошо, расскажу все, что знаю. Да, про подземелья и сокровища здесь знают все. Но не всякий рискнул бы их искать.

По мнению Вероники, в пределах руин графского дворца мало кто из лешакинских рискнул бы копаться даже днем, не говоря уже ночью. Да и из других мест всяких сорвиголов приезжало не слишком-то много. Ну а те, кто рискнул заняться поисками и раскопками, почему-то очень скоро к этому остывали и давали деру уже на второй или третий день. Вот кладокопатель Макс – тот долго там лазил. Но говорили, что у него есть какой-то очень сильный оберег, отгоняющий любую нечисть. Хотя, если судить по тому, что он бесследно исчез, и оберег ему не помог.

Был случай, сразу после войны местные мальчишки как-то заспорили, кто из них самый смелый. Один из пацанов стащил у отца привезенный тем с фронта трофейный бинокль и объявил, что тот, кто вечерней порой сходит к руинам и пробудет там не меньше часа, получит эту вещь в качестве приза. Дядя Вероники, которому в ту пору было лет четырнадцать, решил сходить.

Как рассказывали потом его компаньоны, соискатель бинокля не пробыл у руин и пяти минут. Бледный и трясущийся, он вылетел из чащобы, как камень из пращи, и, не задерживаясь, промчался мимо них к деревне. Все прочие ринулись следом за ним. В суматохе зачинщик похода к руинам потерял бинокль, который потом найти уже не удалось. Все тут же решили, что бинокль забрал себе граф.

– Но он же к той поре, я так понял, давно был уже мертв? – уточнил Станислав.

– Конечно! – Рассказчица тихо рассмеялась. – Он умер летом восемнадцатого года, когда началась Гражданская война.

И именно в ту пору, по словам Вероники, граф встретился со своим сыном. Случилось это так. Июльским днем в дом графа Замолотского пришли пятеро чекистов. Все, как и положено, в кожанках, с «маузером» на поясе. Все – пламенные революционеры, все – атеисты, все – классово непримиримые борцы с аристократией. Пройдя по пустому дворцу, где к той поре уже не осталось ни души, кроме самого хозяина, в тот момент лежавшего на смертном одре, чекисты вошли к нему в спальню. Но едва они собрались задать ему дежурные вопросы о наличии оружия и драгоценностей, столь необходимых для победы мировой революции, как произошло нечто невероятное.

Внезапно человек-полутруп, с трудом повернув в их сторону землисто-зеленоватое лицо, как-то необычно выпучил глаза и издал непонятный, шипящий звук. В тот же миг ноги всех пятерых визитеров словно одеревенели и приросли к полу. Одеревенели и руки, и даже их языки словно приросли к нёбу. После этого граф, приподняв руку, пальцем поманил к себе одного из чекистов. Тот, с трудом переставляя ноги, приблизился к умирающему.

Старик жестом приказал молодому мужчине склониться над собой и что-то шепотом сказал ему на ухо. Потом достал из-под подушки кривой восточный кинжал с какими-то странными письменами, выгравированными на лезвии, и полоснул себя по правой ладони. Тут же на постель потекла струйка крови. Вслед за этим, взяв правую руку чекиста, старик проделал с ней то же самое. А затем сжал в рукопожатии своей порезанной рукой разрезанную руку гостя. В тот же миг где-то в отдалении послышалось что-то вроде грома, от которого дрогнула земля. Умирающий, торжествующе улыбнувшись, почти сразу же замер, остекленело глядя в пустоту.

Тут же, выйдя из своего непонятного оцепенения, к усопшему подбежали чекисты, на ходу доставая «маузеры». Но граф был – что не нуждалось в уточнениях докторов – бесспорно, мертв. Старший группы потребовал от своего младшего коллеги отчета – что ему сказал и для чего себе и ему резал ладони умирающий старик. Молодой чекист показал свою ладонь, и все увидели, что на ней нет ни царапинки, тогда как на иссохшей ладони старика глубокий разрез был виден довольно-таки явственно. Поскольку в ту пору уже знали, что такое гипноз, старший группы объяснил случившееся гипнотическим воздействием со стороны умирающего.

Молодой чекист рассказал, что граф сообщил ему две невероятные новости. Первая: спрятанные сокровища найдут очень не скоро, и то не все. А те люди, что их найдут, об этом очень сильно пожалеют. Вторая: граф сказал чекисту, что он его сын.

– Это каким же боком тот чекист ему сын? – недоуменно хохотнул Крячко.

Вероника пояснила, что, по рассказам стариков, задолго до тех событий Замолотский-младший, которому перевалило за пятьдесят, уболтал какую-то молодую, бездомную дуреху, уговорив ее стать его горничной. Но проработала она в доме графа всего недели две. Как только настало полнолуние, граф в полночь вломился в ее комнату и учинил над ней зверское, садистское насилие. Насмерть напуганная женщина в чем была, в том и бежала из страшного дома. Куда она делась и что с ней стало – никто не знал. И вот – такая невероятная встреча…

– А у него что, официальных наследников не было? – спросил Лев, глядя на приближающуюся Угомоновку.

– Говорили, что нет. Замолотский женился трижды, но всякий раз, едва забеременев, его жены умирали. Видимо, само небо, – Вероника взглядом указала вверх, – не пожелало, чтобы граф-чернокнижник оставил потомка.

– Но выходит, если судить по этой истории, сделать это ему все же удалось… Стоит понимать так, что старик перед смертью передал сыну свою колдовскую силу. Ну, колдун же обязательно должен это сделать – только тогда может умереть? – Стас взглянул на Веронику. – В народе об этом же так говорят? А вот непонятно, с чего это вдруг раздался гром в момент передачи колдовской силы? По-моему, это уже перебор по части сочинительства легенд. Думаю, выдумка стопроцентная.

– Нет, не выдумка. Так совпало, что именно в тот момент в соседней деревне Ежовке по решению местного комбеда и организации «Воинствующих безбожников» взорвали старинную церковь. Вот вам и гром. Вот вам и землетрясение… Здесь, пожалуйста, остановите! – Женщина указала на полукруглый павильон автобусной остановки у начала сельской улицы. – До дома везти необязательно. А то муж может неправильно понять.

Поблагодарив и попрощавшись, Вероника вышла из «Волги» и зашагала в глубь поселка. Глядя ей вслед, Крячко помотал головой и тягостно вздохнул.

– Ну-у, мужики, наслушались страшилок! Чую, мне сегодня точно этот хренов граф приснится… – объявил он, передернув плечами. – Кто бы мог подумать, что тут такие кошмарчики творились? Впечатлений, блин, на год вперед хватит.

Слушая его, Гуров со скептической миной несогласно покачал головой.

– Какая тут мистика? Все вполне объяснимо, все вполне рационально. Не стоит воспринимать чисто декоративный антураж за нечто реальное. Мало ли что мы слышим про всяких там ведунов и колдунов? Помнишь случай, когда ограбили «ясновидящую» и она прибежала к нам с плачем, дескать, оскудела аж на три «лимона»! Я ее еще тогда спросил: не может ли она подсказать нам хотя бы направление, куда могли скрыться налетчики? И как она выкрутилась? А их, говорит, прикрывает очень сильный маг, дескать, поэтому мой «третий глаз» их не ощущает. Зато кое-что другое она ощущала более чем охотно. Не припомнишь, Станислав Васильевич? А?

Не ожидавший подобного пассажа, Крячко нервно закашлялся и часто-часто помахал рукой, как бы желая сказать: помню, помню, только зачем об этом напоминать здесь и сейчас?

…Он, конечно же, помнил свою поездку к ясновидящей Дарри (по паспорту – Фекле Перепенчиковой), «астральному корректору судеб», которая свою собственную судьбу почему-то как положено откорректировать не сумела, одиноко обитая в роскошной квартире. Осмотрев место происшествия, Стас (не без подсказок Дарри) предположил, что грабители и этой ночью к ней наведаются обязательно. А поэтому остался до утра в засаде. Та «ночная засада» в его памяти навсегда осталась как неординарное и упоительное «мужское приключение».

Когда наутро, мучимый бессонницей и остатками приятной истомы, он появился в Главке, то с досадой узнал, что грабителей именно этой ночью задержал Гуров. Случилось так, что поздним вечером Льву позвонил Амбар и сообщил, что в разговоре двоих его «гостей» промелькнула тема грабежа «всяких там фуфлогонов-шарлатанов». И персонально упоминался «маг вуду» – осевший в Москве гражданин то ли Сенегала, то ли Конго, некий Мупу Бу Агагу. Через информационщиков срочно установив адрес этого «мага» Мупу, Гуров захватил с собой пару дюжих стажеров и на своем «Пежо» спешно примчался на улицу старинного стихотворца Державина, где в ультрасовременном «хоуме» обитал сын Африки, тороватый на вуду-чудеса.

Позвонив в его квартиру и услышав:

– Кьтье тьям? – под саркастический смех стажеров Лев суховато уведомил:

– Полиция! Или ваши персональные духи вам ничего не подсказывают, кто именно к вам пришел?

Донельзя растерянный «чудотворец», открыв дверь и бестолково таращась в его служебное удостоверение, только и смог пролепетать:

– Олья, сютта, к мой ходьи!

В прихожую тут же вышла пухлая, как пышка, рыжеватая особа, за которой бежал светло-черненький мальчик (что-то среднее между непроницаемо-черным папой и бело-румяной мамой). Заглянув в удостоверение, хозяйка квартиры поинтересовалась причинами визита сотрудников уголовного розыска. Новость о том, что к ним в ближайшее время должны нагрянуть грабители, ее испугала не на шутку. Вопросительно взглянув на мужа, она просительно предложила:

– Мупу, быстренько наколдуешь? Ну вот, а дома, что, не можешь?

Замявшийся «маг» тут же начал уверять жену в том, что сейчас «нье польньелюние», которое было три дня назад, а без «польньелюния» его колдовство не сработает.

– Что вы говорите? – переспросил Гуров, припомнив вчерашнюю криминальную сводку по городу. – Магическая защита в «Купеческом вкладе»? А-а-а, так это ваш Мупу ее там поставил? Ну-ну! Тогда все понятно… Позавчера его ограбили. Так что лучше надеяться на замки, а не на африканскую магию.

Измерив скисшего мужа сердитым взглядом, женщина взяла мальчика за руку и ушла с ним в дальнюю комнату. Должным образом проинструктировав сконфуженного вуду-колдуна, опера затаились в просторной прихожей. Ждать пришлось не слишком долго. Полчаса спустя в дверь раздался звонок и зычный голос объявил:

– Полиция! Немедленно откройте дверь!

Мупу, испуганно взглянув на оперов, неохотно повернул запорную головку замка и тут же кувыркнулся назад, получив мощный удар в челюсть. Бедолага негр, имея габариты Тайсона, не смог устоять перед квадратным крепышом в сером камуфляже и маске. Впрочем, не меньший шок пережили и незваные визитеры, когда раздалось суровое:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.