Российская провинция глазами очевидца. Мордовия в газетных публикациях 1976—1988 гг.

Море, природа во многом определяют характер человека. А люди в Прибалтике очень разные. Один из моих новых знакомых рассказал мне легенду:

– Однажды рассердился злой дух на литовцев, схватил четверых, сунул в мешок и понес к морю – топить. Шел-шел, притомился и присел отдохнуть. А тут мешок возьми и развяжись.

Почувствовав свободу, вылез из мешка первый литовец и, не оглядываясь, помчался домой. Выбрался второй, видит – никто за ним не гонится и спрятался в кустах – интересно, что же дальше будет? Выбрался из мешка третий литовец, не спеша отряхнулся, а бежать и не думает.

– Ты чего ждешь? – удивился проснувшийся дух.

– Добро жалко, – отвечает литовец, – вот четвертый вылезет, мешок себе заберу – пригодится в хозяйстве.

Тут уж и духу стало интересно. Ждет он, когда последний вылезет, а тот и не думает вылезать.

– А ну выходи! – потерял терпение дух.

– А вот и не вылезу, – упрямо отвечает литовец, – ты меня сюда засунул – ты и вытаскивай…

Конечно, все это всего лишь занятная побасенка, но она четко подметила черты литовского характера.

Вчера неожиданно я попал на семейное торжество Герасимовых. Судя по чистому, без малейшего акцента, русскому произношению, я сначала посчитал моих знакомых русскими по национальности. Но Людвига Феликсовна, женщина лет 50 – глава семьи – улыбаясь, объявила:

– О, вы ошибаетесь! Наша семья – целый интернационал. Я – полячка, мой муж – русский, зять – литовец… Так что в жилах моих внуков течет настоящая интернациональная кровь. И каждый из нас может говорить и на польском, и на русском, и на литовском языках. А кроме того, молодые изучали в школе и институтах английский и немецкий языки.

Я вспомнил, что не так давно в течение целого года изучал в университете польский язык.

– Ага! – воскликнула младшая дочь Ядвиги Феликсовны, девушка с поэтическим именем Гения, – сейчас мы вас испытаем!

…Прошло два часа, и мне уже стало казаться, что я давно знаком с этой милой, дружной семьей.

Сегодня у верующих-католиков большой религиозный праздник. Я.Ф. собирается в костел. Вчера по этому поводу у нас разгорелся целый диспут: я с жаром доказывал, что материя первична, а бога нет, и что, вообще, религия – опиум для народа. Ядвига Феликсовна то спорила со мной, то соглашалась: я подозреваю, что она и не верит в бога.

– Конечно, – повторяет она, – судьба человека в его руках. Все, что мы сделали, что построили, наша жизнь… нет, не молитвами все это создано, а нашим потом, нашим трудом.

– А как же… – начал я.

– Ты хочешь спросить меня, почему я продолжаю ходить в костел? – догадалась Я.Ф.– Не знаю. Может быть, по привычке?

…Это было вчера. Я сегодня я прощаюсь с Я.Ф., прощаюсь со своими новыми друзьями.

Впереди – Белоруссия.

ПО ГОРНЫМ ДОРОГАМ

Высоко над дорогой развернут транспарант «До Тбилиси – 35 км.». По сторонам автострады тянутся бесконечные сады и виноградники.

– Стой! – неожиданно на шоссе выскакивает высокий широкоплечий грузин.– Послушай, генацвале, откушай с нами…

Я замечаю невдалеке от дороги несколько рефрижераторов, а рядом – водителей, устроившихся на обед. На траве расстелена скатерть, на ней термосы, половинка огромного арбуза.

Мне не удается отговориться, и вот я в веселой компании.

Невысокий пожилой грузин с большим животом – точно такой, каким мы представляем себе грузин по кинокомедиям – долго вглядывается в мой велосипед и спрашивает:

– Скажи, генацвале, откуда едешь, куда едешь, где был? Расскажи, пожалуйста.

– Послушай, дай ему покушать! – взрываются другие водители.

– Нет, почему же, – улыбаюсь я.– С удовольствием расскажу вам, где был…

И я рассказываю… Вспоминаю синие озера и дремучие леса Белоруссии, бескрайние степи Украины, златоглавый Киев, вспоминаю гостеприимный молдаван, угощавших меня своим знаменитым вином.

– О! – восклицают чуть ли не хором мои слушатели.– Ты, дорогой, еще не пробовал грузинского вина!

– Почему не пробовал, – лукаво улыбаюсь я, – пробовал.

– Ну… – нетерпеливо смотрят на меня водители.

Я молча показываю большой палец.

Всеобщее ликование. Старик-грузин хлопает меня по плечу.

– Дорогой, поехали ко мне в гости. Я угощу тебя настоящим вином – горячим, как кровь, чистым, как девичья слеза. Поехали, с семьей своей познакомлю. Как сын мне будешь.

Я отказываюсь, старик же искренне огорчается.

– Я когда-нибудь приеду к вам, – говорю я, прижав руку к сердцу, – но не сейчас. За 60 дней я должен объехать всю страну.

Через полчаса я прощаюсь с ними, а на Военно-Грузинской дороге, почти у самого Тбилиси, сигналя, меня обгоняют три рефрижератора. Из кабин выглядывают знакомые лица.

ТАНЕЦ НА ПАРОМЕ

Медленно вставало утро над Каспийским морем. Внизу гудят двигатели парома «Азербайджан». Сегодня море удивительно спокойно – мне говорили, что чуть ли не ежедневно здесь бушуют штормы.

Чуть свет, а я уже на ногах. Вчера почти до полуночи продолжался конкурс танцев.

Дело было так. Вечером, когда в Бакинском порту началась погрузка на паром, я разместил свой велосипед на верхней палубе и начал знакомиться с пассажирами.

Спорили два туркмена – молодой, мой ровесник, и старик лет 90, в высокой бараньей шапке. Парень ездил в Баку к своему другу-азербайджанцу. А старик возвращался со свадьбы – его внучка вышла замуж за археолога из Кировобада. Год назад этот археолог работал в Туркмении и там познакомился со своей будущей женой.

Спутники старика уже дремали, а он, неугомонный, бродил по парому, рассказывая о своей дочери, о ее муже, о своей новой родне. Теперь он спорил с юношей.

– Старость? 90 лет – разве старость? Теперь только и жить. Да я еще и сейчас тебя переплясать могу!

Молодой туркмен не мог сдержать улыбки.

– Не веришь? – распалялся старец.– Плясать – не гранат есть, тут опыт нужен. Вот ты, путешественник, – обратился он ко мне, – ты много ездил, много видел, скажи – прав я или не прав.

На своем пути я не раз бывал на торжествах и празднествах, а однажды был даже приглашен на свадьбу. В Абхазии уже много лет существует ансамбль, самому младшему члену которого не меньше, чем этому почтенному туркмену. А в Армении, в Ереване, я слушал концерт маленьких артистов, которые годятся им не то что в правнуки, а в праправнуки! Но в артистизме, в искусстве исполнения они ни в чем не уступали своим прадедам.

Мои слова не убедили старика-туркмена. Он вскочил на ноги, натянул покрепче свою высокую шапку и принялся отплясывать. Вскоре вокруг нас собралась толпа, подбадривающая, аплодирующая. Когда же старик, усталый, но веселый, остановился, кинулся в пляс молодой туркмен.

– А у нас танцуют не так! – вдруг сказал солидный узбек в расписанной тюбетейке. Проснулись дремавшие пассажиры, потянулись вверх люди с нижней палубы. Туркмены, азербайджанцы, узбеки – каких только танцев я не видел! Танцоры, завязавшие спор, взяли меня за руки и вовлекли в общий круг…

Сейчас раннее утро. Капитан Вениамин Павлович Шульгин обещал показать свой паром и рассказать об истории покорения Каспия. А старпом Самедов Самед Азиз оглы еще вчера хотел помочь мне найти в безбрежном море плавучие буровые вышки. Нефтяные установки не видны простым глазом – уж слишком они далеки, да и с помощью сильного морского бинокля мудрено найти их.

Над паромом появляются чайки. Один из матросов протягивает мне бинокль: прямо по курсу – Азия!

Влажная прохлада моря сменяется жарким дыханием пустыни.

ДОМА!

Прошло 60 дней с тех пор, как я стартовал из родной Рузаевки. Сегодня я финишировал. И был с восторгом встречен друзьями. Теперь их у меня много.

Пройден путь почти в 11 тысяч км! Наверное, у меня ничего не получилось бы, если бы не мои новые знакомые. С признательностью вспоминаю украинского тренера Александра Владимировича Клец, ребят из «Трудовых резервов» Ашхабада, преподавателя Самаркандского спортинтерната, тренера по самбо и карате Михаила Скоробогатова – невозможно перечислить всех, кто оказывал мне помощь.

Родина… Когда я был совсем маленьким, мир ограничивался для меня пределами родного дома, потом я стал считать родным свою улицу, город; я взрослел, и передо мной открывались новые просторы… Теперь я знаю – где бы я ни был, куда бы ни поехал – всюду меня встретят добрые, сердечные люди – мои друзья. Какие мы все разные – по характеру, темпераменту, привычкам, но все мы – советские люди!

А. ШАБАЕВ, студент

====================================================

21 декабря 1984 года, «Молодой ленинец».

«ВСЕ ПОМНИМ…»

Путевые заметки с велопробега, посвященного 40-летию победы советского народа в Великой Отечественной войне

Это было первое письмо Александра Шабаева, пришедшее в редакцию. За ним последовало второе, третье, четвертое. В октябре стопку писем, аккуратно сложенную на редакционном столе мы именовали уже дневником. Страницы его и предлагаем мы сегодня своему читателю.

Итак:

В стылом сентябрьском воздухе густо висел туман, город скрылся в молочной кисее. Редкие прохожие зябко поеживались от ранней утренней прохлады. Пламя, вырывающееся из центра пятиконечной звезды, отбрасывало красные блики на мраморную плиту и ярко освещало выпуклую надпись: «Вечная слава погибшим за свободу и независимость нашей Родины!».

Вечная им слава, им, погибшим ради жизни на земле, ради нас с вами, ради нашего будущего!.. Абрамов, Иванов… Краснощеков.. Сидоров… Гранитная стена испещрена сотнями имен.

Отсюда, от памятника павшим в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг., мы и решили стартовать. Мы – студент Мордовского ордена Дружбы народов государственного университета имени Н.П.Огарева Александр Шабаев и рабочий саранского завода «Электровыпрямитель» Александр Краснощеков.

Замысел велосипедного пробега по городам-героям возник у нас давно, но окончательно оформился лишь в начале этого года после известного постановления ЦК КПСС «О 40-летии Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 гг.». Уже тогда был тщательно разработан маршрут, составлен график движения: весь долгий путь длиной в 7500 км мы должны пройти за 40 дней.

Что позвало вас в дорогу? – спрашивали нас друзья, спрашивали знакомые и незнакомые, и дома, и в пути. И на самом деле – что?

В последние годы многие буржуазные историки и идеологи твердят: «Война закончилась 40 лет назад; пора бы и позабыть про нее, зачем, мол, омрачать себе жизнь нехорошими воспоминаниями». Но для нас Великая Отечественная война – не просто страница истории, не просто мрачные воспоминания. Война вошла в каждую нашу семью, она вошла в само сознание народа. Забыто?! Да разве мы можем забыть двадцать миллионов погибших, миллионы изувеченных и обездоленных. Разве я могу забыть своего деда, которого совсем не видел, потому что он погиб, защищая Ленинград в сорок первом, а я родился через шестнадцать лет после Победы?!

Ради священной памяти наших дедов, ради мира, ради счастья на земле, ради будущего мы не должны забывать войны минувшей.

Что позвало нас в дорогу? Используя свое свободное время, на свои средства мы отправились в такой долгий путь не ради удовольствия. Ведь уже давно прошла осень, над головой собираются тучи и с запада дует холодный неласковый ветер.

Мы едем для того, чтобы собственными глазами увидеть наше прошлое, чтобы почтить память тех, кто ради нас с вами остался там, в этом прошлом. И нам хочется твердо сказать: «Мы все помчим, мы ничего не забыли!».

…Ослепительный шар солнца перевалил за полдень и теперь быстро катится к горизонту. Раскаленный асфальт так и дышит жарой, лишь лесная прохлада (вокруг автострады раскинулся сосновый бор) позволяет немного перевести дух. Мы спешим – по предварительному графику, нам нужно за два дня доехать до Москвы, преодолеть около семисот нелегких километров. Наши велосипеды мчат нас по довольно известным местам – здесь ежегодно проводятся этапы традиционной многодневной велогонки.

Но сейчас все открывается заново. Пока наш маршрут проходит по местам, не знавшим боевых сражений Великой Отечественной войны, но в каждом городе, в каждом селе поднимаются в небо обелиски в честь тех, кто пал смертью храбрых в борьбе с ненавистным врагом. Эти памятники человеческой скорби, славы нашего народа не безмолвны. Они обращаются к людям планеты с призывом: «Будьте бдительны! Берегите мир!». Образ советского солдата, запечатленный в бронзе или камне, образ скорбящей матери, воинское оружие, поднятое на постамент как знак солдатской доблести или же простая гранитная плита с выбитыми на ней словами: «Вечная слава героям, павшим за свободу и независимость Родины!». Они взывают: «Люди, берегите мир!».

Недалеко от районного центра Торбеево, на развилке двух дорог, открытый ветрам и человеческому взору, устремился вверх краснозвездный самолет. Он установлен здесь в честь прославленного летчика Михаила Девятаева.

Как бы ни подгоняло нас время, мы делаем здесь небольшую остановку, возлагаем к подножию памятника букет простых полевых цветов.

…Мы мчим по бетонке Московской окружной автодороги. Перед нами как в книге разворачиваются широкие улицы и площади столицы, зелень ее парков, и скверов чуть задетых осенью, поднимаются ввысь новые белоснежные кварталы. Многие века создавался своеобразный, неповторимый образ этого древнего города, в котором тесно переплелись черты далекого прошлого с настоящим и все естественнее проступают приметы Москвы будущего.

А осенью 1941 года почти у самых стен столицы стоял враг. Здесь развернулось одно из крупнейших сражений Великой Отечественной войны.

Перед, началом нового этапа мы побывали на Красной площади. Здесь 7 ноября 1941 года состоялся исторический военный парад. Прямо с митинга советские воины шли в бой, шли защищать свободу и независимость нашей Родины.

Старт очередного этапа пришлось задержать на три часа: шел дождь, и нам не хотелось выходить под его холодные струи на мокрый и скользкий асфальт. Но вот небо немного прояснилось, из-за туч выглянуло солнце. В путь!

Когда широкое Ленинградское шоссе вывело нас из сутолоки городских улиц (впрочем, движение за городом не стало менее интенсивным), когда минули многоэтажные кварталы города Химки, примыкавшего к самому кольцу, мы сделали остановку у памятника «Защитникам Москвы». С левой стороны шоссе вздымается вверх гранитная стела, противотанковые ежи напоминают о том, что здесь в ноябре сорок первого москвичами был создан один из участков оборонительного пояса – так близко был враг.

Следующая остановка на сороковом километре Ленинградского шоссе. Здесь находится мемориальный комплекс на братской могиле защитников столицы. Из этой могилы в день 25-летия разгрома фашистских войск под Москвой были взяты и перенесены к Кремлевской стена останки Неизвестного солдата.

Через километр мы останавливаемся еще раз и вновь достаем из рюкзака фотокамеру. Памятник – Т-34 на гранитном пьедестале. С этого рубежа 6 декабря 1941 года войска 16 армии начали контрнаступление. Миф о непобедимости германского оружия был развеян.

…Дорога ведет нас по тем местам, где зимою сорок первого советские воины ценою невероятных усилий, ценою своей жизни остановили врага, а потом погнали его назад, на запад. Мелькают дорожные указатели с названиями городов, поселков. Зеленоград, Солнечногорск, Клин. Казалось, ничто не напоминает о минувшей войне. Строятся новые дома, рассекают подмосковные леса новые магистрали и линии электропередач, на полях гудят тракторы – заканчивается уборка урожая. Но о войне забыть нельзя: о ней напоминают памятники и обелиски, о ней напоминает позеленевший надгробный камень с выбитой красной звездой на сельском кладбище, о войне напоминает старая пожелтевшая фотография, в доме, куда мы зашли попросить продать молока. На снимке молодой лейтенант – озорной чуб, сдвинутая на затылок фуражка. «Сын?» – не заметив черной траурной каемки, спросил я у седой старухи – хозяйки дома. «Нет», – покачала она головой, и две слезинки скатились из ее глаз по морщинистым щекам, – муж». «Муж?» – удивленно повторил я, переводя взгляд с фотографии на ее сморщенное лицо. «Муж», – покачала головой старуха и застыла. Будто и не было для нее этих сорока лет.

Осталась позади Москва, с ее шумным окружным автокольцом, замелькали небольшие подмосковные города и поселки.

В Калинин мы приехали к вечеру. Здесь нас интересовал дом-музей комсомольской славы имени Лизы Чайкиной.

От Новгорода дорога повернула к Ленинграду. Когда-то здесь гремели ожесточенные бои – фашистские генералы, выполняя приказ Гитлера, бросали сюда все свои силы, пытаясь любой ценой пробиться к городу Ленина.

Вздымаются вверх обелиски, посвященные советским воинам, павшим в боях за Родину в 194! —1945 гг.

Не меркнет в сердцах людей память о тех, кто ценою своей жизни дал нам возможность трудиться, радоваться яркому солнцу и мирному небу. Вот почему так бережно, с любовью взрослые и школьники ухаживают за братскими могилами и воинскими захоронениями.

В деревне Трубичино Новгородской области мы познакомились с гостеприимной семьей Пучуль. Глава семьи, Эдвард Вацлавович рассказал нам, что недавно на сессии сельского Совета приняли решение о возведении обелиска на воинском захоронении в Трубичине. Решение народных избранников поддержал и исполком районного Совета.

Последнюю ночь перед Ленинградом планировалось провести в небольшом городке Тосно. В январе 1943 года здесь гремели жаркие бои. Станция и поселок освобождались ночной атакой. Если в начале войны бои шли в основном в дневное время, то ночная атака стала привычной для солдат. А ведь умение действовать в ночных условиях – одно из высших проявлений солдатского мастерства. Именно в те дни в «Крокодиле» появилась карикатура; побитый фюрер стонет; «Ох, грустно мне, ох, тесно мне».

В Ленинград мы приехали рано утром. Всей стране известен дневник юной ленинградки Татьяны Савичевой. День за днем бесстрастно отмечают листки дневника, как умирают ее близкие. «Умерли все. Осталась одна. Таня», – последняя запись выведена корявыми буквами, от истощения рука девочки уже не могла держать карандаш.

Таню успели вывезти на Большую землю. Но цепкие когти смерти достали ее и там, Ее могила находится недалеко от Мордовии, в селе Починки Горьковской области. В годы Великой Отечественной войны в этом селе находился интернат для детей блокадного Ленинграда. Здесь и умерла Татьяна Савичева: врачи ничего не смогли сделать, юный организм был истощен от голода. В память о Тане Савичевой, о тысячах других ленинградцев, погибших от голода и холода жители Починок соорудили памятник в центре села. Остались увековеченными в камне страницы дневника Татьяны – страницы скорби, страницы Памяти.

Готовясь к велосипедному пробегу по городам-героям, мы пытались предусмотреть все возможные ситуации, которые могут сложиться в дороге. Были просмотрены десятки карт, атласов, и путеводителей, была прочитана гора литературы, проштудирована десятитомная «История Великой Отечественной войны». И кроме этого напряженная спортивная подготовка, ежедневные тренировки.

Но все предусмотреть не удалось. Стартуя в середине сентября, мы надеялись на обещанное синоптиками возвращение «бабьего лета», ничуть не пугаясь при этом «кратковременных дождей». И вот уже целую неделю после старта – дожди, дожди, дожди – с утра и порой до вечера, нудные, моросящие – настоящие осенние дожди. Вместе со встречным ветром они надолго спутали наши расчеты. «Рабочий день» увеличивался для нас на несколько часов – мы не успевали проходить свои «суточные» 180—250 километров за положенное время. А кроме этого, мы должны встречаться с ветеранами Великой Отечественной войны, посещать музеи, фотографировать памятники и обелиски, вести дневник пробега… Приходилось на час раньше вставать и ложиться на час позже.

Приближается граница Белоруссии. Густые, дремучие леса подступили к самой дороге. Здесь когда-то был знаменитый партизанский край, Рано утром, когда на трассе еще не слышно шума моторов, мы несколько раз видели зайцев и лис, а однажды – даже матерого лося. Заметив нас, сохатый неторопливо повернулся и, вскидывая сильные задние ноги, устремился сквозь кустарники в глубь леса.

Короткая остановка у моста через раку Березину. Здесь 30 июня 1944 года гвардии рядовой 62 отдельного гвардейского саперного батальона Кладиев Виктор Сидорович под огнем противника, будучи тяжело раненым обеспечил переправу танкового корпуса через реку Березину. За этот подвиг ему присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.

Деревня Замосточье. Резко тормозим у скромного обелиска с цветами у подножия. Надпись; «Вечная слава жителям колхоза „Ленинский путь“, павшим ог рук фашистов в 1941—1945 гг.».

Мчит дорога через полноводные реки, сквозь густые леса, мимо болот и синих как небо озер. И что ни километр, то остановка. Обелиски, стелы, памятники, братские «могилы…

Плачет дождь. Но скоро разойдутся тучи, и вновь яркое солнышко поднимается над землей. Павшие в бою и замученные в неволе, вы слышите нас? Вы приняли смерть, но пламя любви вашей к Родине вовек не погаснет.

Мы склоняем головы над вашими могилами. Мы помним вас.

====================================================

22 декабря 1984 года, «Молодой ленинец» /перепечатка/.

ПО ГОРОДАМ-ГЕРОЯМ

Два спортсмена из города Рузаевки Шикур Шабаев и Александр Краснощеков успешно завершили сверхмарафонский велопробег по городам-героям: Москва – Ленинград – Минск – крепость-герой Брест – Киев – Одесса – Керчь – Новороссийск – Волгоград – Тула – Москва. Свой пробег они посвятили 40-летию Победы над фашизмом и XXXVIII велогонке Мира. Студент 5-го курса филологического факультета Мордовского университета имени Н.П.Огарева Ш. Шабаев и 18-летний рабочий саранского завода «Электровыпрямитель» А. Краснощеков стартовали от памятника героям-рузаевцам, погибшим в годы Великой Отечественной войны.

Комсомольцы проехали по 26 областям РСФСР, Белоруссии и Украины, преодолев 7.500 км за 40 дней. Этой символической цифрой «40» комсомольцы хотели подчеркнуть патриотический смысл своего пробега. Знаменательно, что А. Краснощеков выдержал нелегкий экзамен накануне призыва в ряды Вооруженных Сил СССР. Он прошел трудный путь, чтобы почтить память своих дедов – тех, кто отдал жизнь, защищая свободу, честь и независимость нашей великой Родины

А. АНДРЕЕВ, «Правда» – 17.12.1984.

====================================================

«Молодой ленинец», 13 февраля 1985 г.

У НАС ЗАМЕЧАТЕЛЬНОЕ ДЕЛО

До последнего времени о жизни Александра Полежаева было известно очень мало. Даже вопрос о времени его рождения долгое время являлся загадкой для биографов и литературоведов. И только сравнительно недавно И.Д.Воронин смог дать ответ на этот вопрос. На основе тщательных архивных изысканий исследователь определил, что А.И.Полежаев родился 30 августа (11 сентября по новому стилю) 1804 года в селе Рузаевка бывшего Инсарского уезда Пензенской губернии, ныне Рузаевского района Мордовской АССР.

Сегодня у нас в гостях – ребята из рузаевской средней школы 9. Школа носит имя Александра Полежаева, а здание находится, вероятно, на том самом месте, где много лет тому назад родился знаменитый поэт. В этом году исполнилась заветная мечта ребят – открылся школьный музей.

Рассказ начинает ученица 10-го класса Светлана КОЧЕТКОВА:

– Наша школа стоит на историческом месте, на месте усадьбы Струйских, внуком которых был поэт. По совету учительницы русского языка и литературы Людмилы Викторовны Лемжиной мы стали изучать творчество Полежаева и собирать о нем материал. Начали с того, что перечитали, изучили всю литературу о поэте, которая была в наших библиотеках. Побывали в республиканском краеведческом музее и по примеру этого музея составили картотеку всех экспонатов. В наш адрес мы часто получаем письма со всех концов страны… Но еще чаще мы пишем сами.

В разговор вступает Наташа НОВИКОВА:

– Писать нам приходится очень много. Сейчас переписываемся с Государственным литературным музеем, с Центральным государственным архивом литературы и искусства СССР, с музеем Института русской литературы (его еще называют Пушкинским домом). Особая дружба с Государственным литературным музеем. Первое наше письмо в музей экспонировалось им на передвижной выставке в городе Волгограде на слете лучших поисковых отрядов России.

В работе большую помощь ребятам оказала книга известного детского писателя Порудоминского «Вся жизнь моя – гроза», изданная в Москве в 1981 г. и посвященная жизни Полежаева. Владимир Ильич Порудоминский стал почетным членом кружка. Он подарил школьникам свою книгу с автографом, часто посылает фотографии и фотокопии нужных документов.

Во время одного из посещений музея в Саранске ребята узнали от сотрудников музея, что в Пензе живет народный художник РСФСР Борис Иванович Лебедев, который иллюстрировал книгу профессора Воронина о жизни и творчестве Александра Полежаева. Борис Иванович во время встречи рассказал юным историкам о работе над полежаевсой темой. По предложению Мордовского книжного издательства художник сделал серию рисунков о Полежаеве. А в Москве в издательстве «Изобразительное искусство» сейчас готовится к печати набор открыток о нашем знаменитом земляке.