Икона для невесты

Борис Викторович Сударушкин

Икона для невесты

В оформлении обложки использована фотография по лицензии Unsplash.

1

Поступать в Российский Университет Дружбы Народов [носивший когда-то имя Патриса Лумумбы] Аня Бекоева решила по двум причинам. Первой причиной было то, что один из проректоров данного учебного заведения был хорошим знакомым её отца Боци Налуковича Бекоева. Вторая причина заключалась в том, что в Москве она жила рядом с этим Университетом на улице Миклухо-Маклая.

Будучи дочерью папы-осетина и русской мамы, и при этом родившись в столице нашей Родины, да ещё в семье, которая распалась когда Ане было 10 лет, она всю жизнь мечтала хоть как-то напомнить о себе отцу, который жил теперь во Владикавказе и по масштабам Северной Осетии считался довольно крупным бизнесменом. Конечно, она ездила на лето к бабушке в Осетию, конечно 2–3 раза в год её любимый папа приезжал в Москву…, но девочка скучала по кавказской родственной теплоте, по своим младшим сестрёнкам в новой семье отца, по южной природе и горам, а потому не только учила осетинский язык, но решила поступать на исторический факультет и специализироваться на истории Кавказа. В этом плане Университет Дружбы Народов был отличным местом учёбы – факультет гуманитарных и социальных наук готовил в том числе и историков.

В своё время решение о создании интернационального Университета дружбы народов в Москве было продиктовано желанием оказать помощь странам, получившим свободу от колониальной зависимости на рубеже 1960-х годов. Основной задачей Университета стала подготовка высококвалифицированных национальных кадров для стран Азии, Африки и Латинской Америки, но и для Россиян двери Университета никогда не закрывались…

Вот и Павел Нестеров поступил в этот самый университет, но на четыре года раньше Ани Бекоевой, причём уже отслужив в армии, да ещё к тому же в ВДВ. Стало быть сколько ему было лет в тот момент, когда они познакомились в спортзале? Он уже был аспирантом, а она только начала учится на третьем курсе – то есть ему, получается, было 25.

И без слов понятно, что зацепило Павла в этой девушке. Красивых девиц в Москве много, тем более среди 20-ти летних – а вот сочетание внешних данных с кавказской сдержанностью, умением себя спокойно вести, не выставлять себя сразу как на витрину – вот, что привлекло внимание… К тому же Аня была москвичка и наполовину русская – в ней не было самоощущения отделённости и замкнутости внутри своей национальной среды, которая часто затрудняет общение… Осетины – это единственный христианский [в большинстве] народ среди многочисленных мусульманских народов Северного Кавказа – мы говорим о республиках Северного Кавказа Российской Федерации, а не о христианских странах Закавказья типа Грузии и Армении – это надо понимать, так как развернувшиеся вскоре после знакомства Павла и Ани события были целиком связаны с этим фактом…

В самом начале сентября, выходя из аудитории после лекции, Аня лицом к лицу столкнулась с Видьядхаром, пятикурсником из Тринидада, которого она знала по Университетскому ИнтерКлубу:

– Анья, у меня для тебя есть письмо, – закричал парень, сверкая белками глаз на смуглом лице и добавляя мягкий знак в имя девушки…

– Что ты кричишь, Видья – у меня аж в ушах звенит… Я же не через улицу от тебя стою…

– Прости, Анья, прости… Помнишь Эрнесто, колумбийца, который со мной в одной комнате жил в общежитии? Ну, он в прошлом году бакалавриат закончил и уехал на Родину к себе?

Аня вспомнила странноватого латиноамериканца, который с первого курса пялился на неё и однажды даже пытался пригласить в кино…

– Вот, он письмо прислал и просил тебе передать, – с этими словами Видьядхар вручил Ане конверт и расплылся в счастливой белозубой улыбке…

2

То, что Аня прочитала в письме было лично для неё настолько неожиданным и потрясающим, что понять это можно не сразу:

"Дорогая Анна, – писал Эрнесто, – я помню твой доклад на СНО об Иверской иконе Божьей Матери и её копии, знаменитом списке, который грузинская царица Тамара подарила осетинскому народу в 13-ом веке в ознаменование принятия христианства осетинами. Ты говорила, что та икона хранилась в Северной Осетии и почиталась величайшей национальной святыней осетинского народа. Как ты и отметила тогда в докладе, тот список Иконы по Промыслу Божиему во время боевых действий на Северном Кавказе в годы второй мировой войны был утрачен. Может кто-то украл и немцам продал, может где-то до сих пор тайно хранится… Дорогая Анна, ещё тогда я подумал, что есть одна нить, которая десятилетиями связывала нацистских похитителей ценностей на оккупированных территориях и Латинскую Америку. Это так называемые "крысиные тропы" бегства нацистов после войны, о которых всем хорошо известно. Было несколько основных маршрутов "крысиных троп": один вел нацистов из Германии в Испанию, затем в Аргентину; второй – из Германии в Италию, затем в Южную Америку. Власти Аргентины вообще создали для нацистов свои собственные маршруты через Скандинавию. После войны бывшие офицеры Вермахта руководили множеством коммерческих фирм в Аргентине, Чили, Уругвае, Венесуэле, Боливии, Колумбии и Эквадоре… Но это пока предисловие…Анна, у нас в Колумбии, в департаменте Путумайо живёт женщина, которая была служанкой у иммигранта-немца, бывшего нацистского офицера, умершего в 2009 году. Я был на свадьбе родственников в деревне и увидел икону у неё дома – вот фото. Я внимательно исследовал всё, что доступно в Интернете об осетинской иконе и я уверен – это та самая икона…Я хотел её купить, но женщина отказалась продавать мне – подумала, что я спекулянт. Но я уверен, ты сможешь уговорить её – она хочет вернуть икону кому-нибудь из Осетии. Я готов встретить тебя у нас в столице, в Боготе, и на машине привезти прямо к ней в Путумайо – возьму на себя твои расходы по пребыванию в Колумбии. – Эрнесто."

Образно говоря, наши сладкие мечты сделаны "из дрожжей" – ну и, соответственно, растут они [мечты] как на дрожжах. Сначала Аня просто приняла к сведению то, что прочитала – фото иконы в точности совпадало с довоенными фото, и в принципе вся история звучала вполне правдоподобно…, но что дальше? Не лететь же через океан в Колумбию? Сообщить о находке отцу в Северную Осетию? Написать статью в научный журнал?

Но, как сказано выше, сладкие мечты растут как на дрожжах. Ане вдруг показалось, что перед ней возникла альтернатива – либо навсегда остаться полукровкой и завидовать младшим сестрёнкам, которые для её любимого папы были настоящими осетинками, родными, воспитанными в полной осетинской семье… либо стать знаменитой на всю Осетию, вернув своей исторической родине национальную Святыню; войти в историю любимого народа как сказочный Данко, принёсший свет сородичам, отдав им своё сияющее сердце…

Она не могла заснуть ночью, рисуя в своём воображении картины, как она приедет во Владикавказ с Иконой и подарит её Храму, как осетинки примут её, будут обнимать и угощать – но,… нет, нет, она не возгордится, она будет скромна, она воплотит свою мечту о том, какой ей хотелось бы быть для отца и для сестрёнок и для бабушки Замиры… Обычно такие детские мечты в девятнадцать лет свойственны не девушкам, а мальчикам, мечтающим отличиться перед окружающими, но в тех случаях, когда неполная семья и потеря любимого отца оставляют в душе дочери комплекс невостребованности, а сердце ещё свободно от романтических чувств и мыслей о замужестве, чего только не придёт в голову… Да, конечно, был уже рядом этот Паша Нестеров – аспирант-экономист, качавший мускулатуру в спортзале, но Аня всё ещё не могла определиться в своих отношениях с ним – они несколько раз ходили на какие-то мероприятия, типа концертов и кино, но ничего большего между ними не было…

И всё же на следующее утро девушка решила действовать осторожно… Она пошла к тому человеку, который во многом определил факт её поступления в Университет Дружбы Народов – к другу отца дяде Толе, которого знала с детства – к тому самому проректору, о котором шла речь в первых строках этой истории…

3

Дядя Толя удивился увидев Аню в дверях своего кабинета. До сих пор они встречались только в домашней обстановке, когда его старый друг Боци Бекоев приезжал с дочерью на подмосковную дачу проректора в дни своих визитов в столицу…

Прочитав письмо Эрнесто, проректор задумался, а Аня сказала:

– У нас ведь в учебном плане стоит археологическая практика как зачетная дисциплина – может можно как-то официально оформить мою поездку как археологическую практику? Я билеты могу взять на свой счёт, ну папа же мне ни в чём не отказывает, а я сегодня утром в Интернете посмотрела – гражданам Российской Федерации для посещения Колумбии визы не требуются. Мне бы одной недели хватило, чтобы всё сделать…

– А как ты будешь через Колумбийскую таможню вывозить антикварную ценность 13-го века и ввозить её через нашу таможню в Россию?

– А я не буду вывозить, – нашлась Аня. – Я оставлю икону в Российском Посольстве, пусть оформляют как обретённую ценность, украденную в годы войны и вывезенную из России с нарушением Международного Права…

– Девочка моя, – вздохнул проректор, – всё ты предусмотрела и всё звучит очень складно, но поверь мне, там всё не так просто в этом регионе…Вот послушай, я тебе новости последних месяцев прямо из Интернета почитаю…Дядя Толя кликнул мышкой компьютера и ввёл в поисковик гугла несколько слов… Вот слушай:

– Ты ведь на карту посмотрела, правильно? Этот департамент Путумайо находится прямо на стыке границ Колумбии, Перу и Эквадора. Вот, что там происходит: "Не менее 54 человек, похищенных повстанцами группировки Сендеро Луминосо ["Сияющий Путь"], освободили из плена власти Перу, сообщает агентство Ассошиэйтед Пресс – Люди, некоторые из которых были похищены около 20–30 лет назад, содержались в лагерях, расположенных в провинции Пангоа"…Или вот ещё радио Свобода сообщает: "В Перу освобождены 36 рабочих строительных компаний, похищенные в минувший понедельник членами партизанской организации "Сендеро Луминосо". Все они вышли из сельвы в субботу. Как заявил по национальному радио президент, партизаны отпустили похищенных, когда обнаружили, что окружены подразделениями перуанской армии общей численностью в полторы тысячи человек. Переговоры с партизанами не велись. Изначально они требовали выкуп в 10 миллионов долларов. В ходе военной операции по освобождению заложников погибли пять военнослужащих." – дядя Толя оторвался от компьютера и взглянул на Аню. – А вот ещё непосредственно в твоей Колумбии: "Власти Эквадора заявили, что задержали на своей территории пятерых предполагаемых боевиков колумбийской вооруженной группировки Революционные вооруженные силы Колумбии (ФАРК), сообщает Би-Би-Си. Все пятеро предполагаемых боевиков были задержаны во время прочесывания домов и ферм, расположенных на эквадоро-колумбийской границе." А вот сообщение вообще прямо в этом году было: "Колумбийские повстанцы убили трех журналистов из Эквадора. Гибель трех журналистов, оказавшихся в плену у мятежников, подтвердил президент страны Морено. В пятницу стало известно о гибели трех эквадорских журналистов, которые в конце марта пропали на границе с Колумбией. Позже выяснилось, что их захватили в плен местные повстанцы, а потом убили. Радиостанция РСиН сообщила, что в ее распоряжении оказались фотографии тел погибших репортеров." – подписано репортёром Сашей Пятницкой – можешь погуглить и проверить, если думаешь, что я тебя зря пугаю…Как оно тебе? Там не поймёшь: где партизаны, где наркоБароны, где мафия, где идеология – да просто могут похитить ради выкупа…

Дядя Толя снял очки и снова превратился в строгого проректора:

– Короче, я готов написать письмо в Посольство РФ в Колумбии, возьмём у Ректора подпись – пусть они этим официально занимаются. Направим копию в Министерство Культуры Северной Оссетии. Но тобой я рисковать не буду, выбрось эту поездку из головы…

Вот так…

* * *

После разговора с проректором прошло ровно 8 дней…

4

Паша Нестеров, хоть и был москвичём, но снимал комнату в двушке. Прописан он был у родителей, с которыми жить под одной крышей ему не хотелось; на даче ещё куда ни шло – у него на чердаке с подростковых времён была оборудована своя комната… В тот день он вёз родителей в Москву из садоводства – отец после инфаркта за руль не садился и просто отдал машину сыну. Забросив предков на проспект Вернадского, Паша уже через 10 минут припарковался у дома, где снимал комнату. Соседом по квартире был такой же аспирант, к которому пару раз в неделю приходила ночевать девушка… Вот и сейчас за дверью второй комнаты шушукались, а на кухне царил подозрительно идеальный порядок…

Включив компьютер, Паша посмотрел свою почту – в выходные мэйлы не проверял. Первое, что бросилось в глаза, было письмо от Ани:

"Привет, я улетела в Колумбию. В приложенном файле фотокопия письма Эрнесто, которое Видья передал. Вернусь через неделю. Завтра напишу из Боготы. Аня."

Он открыл файл с письмом колумбийца…Сразу же не понравилось то, что Аня просто поставила всех перед фактом своего отъезда, ничего не сказав заранее…Но уже в следующую секунду Пашу пронзило острое чувство тревоги – письмо было отправлено в Пятницу – значит она хотела написать из Колумбии в Субботу…а сегодня уже Воскресенье подходит к концу…

* * *

В понедельник утром Паша первым делом бросился к компьютеру проверять почту… Писем не было…

"Маршрут на сегодня только один," – подумал он. – "Общежитие и комната этого "письмоносца" Видьи…"

5

Видья, или правильнее Видьядхар, был студентом факультета физико-математических и естественных наук по специальности «Бизнес-информатика» – но это официально. В глубине души Видьядхар был хакером – данное поприще по его мнению сулило настоящую международную карьеру. В своём родном Тринидаде и Тобаго такому человеку как Видьядхар было тесновато…Маленькое островное государство Тринидад и Тобаго находится в Карибском море буквально в 10 километрах от побережья Южной Америки, но к ЛатиноАмериканскому миру оно не относится – официальным языком на Тринидаде является английский, а одним из разговорных – бходжпури, который был занесён на остров в 19-ом веке наёмными рабочими из далёкой Индии, хлынувшими в эту английскую колонию после отмены рабства на кофейных плантациях. Более 40 % населения Тринидада составляют потомки этих выходцев из Индии, и Видьядхар, также как его родители, дедушки и бабушки – был одним из них… Но жить в 10 километрах от ЛатиноАмериканского побережья и не говорить по испански всегда казалось Видьядхару не правильным; поступив в Университет Дружбы Народов, он СПЕЦИАЛЬНО попросил деканат поселить его в общежитии с каким-нибудь латиноамериканцем – так они и оказались в одной комнате с Эрнесто. В результате уже через два года Видьядхар говорил по испански не хуже, чем по русски…

* * *

Павел Нестеров застал Видьядхара за завтраком:

– У тебя есть первая пара сегодня? – спросил он с порога.

– Ко второй собираюсь, – ответил индус, хлопая глазами от неожиданности…

– Это хорошо…, – Паша сел на кровать, – Ты знаешь, что по твоему письму от Эрнесто Аня улетела в Колумбию и уже третий день не выходит на связь?

– Зачем она туда полетела? – пожал плечами Видья. – Почему это по "моему" письму? Я этого письма даже не читал…

– Твой Эрнесто написал ей, что вроде там какую-то осетинскую икону нашёл невероятной ценности, которую немцы во время войны украли… У тебя есть его телефон или адрес электронной почты?

– Ничего нет, – пожал плечами Видья. – Он уехал ничего не оставив, будто мы и не были приятелями… Я вообще обижен на него. Он через меня письмо переслал только потому, что других адресов не знает кроме общаги…

– Ты можешь что-нибудь по интернету накопать про него? Я пойду в ректорат, попробую его контакты и адреса узнать. Мне вся эта ситуация очень не нравится…

– Нет проблем попробовать, – проговорил Видья задумавшись о чём-то. – Ты знаешь… Я вот сейчас вспоминаю… Он пару раз мне о ней говорил… ну, об Анье… Он ею восхищался…Может к вечеру будет от неё письмо? Перелёт в Колумбию долгий, с пересадкой, может забыла, закрутилась…

– Трое суток прошло, Видья… Твой Тринидад от Боготы всего 2 часа лёту авиарейсом – ты за сколько часов от Москвы домой долетаешь?

Индус опять задумался и, устремив взгляд в окно, будто забыл на мгновение о сидящем рядом Павле… Казалось он вдруг что-то наконец понял:

– После ректората позвони мне, я что-нибудь в Интернете наскребу. Если не я, то кто же…

6

Известия от Паши побудили проректора позвонить Боци Бекоеву. Сразу выяснилось, что Аня отца ни о чём не предупреждала. Ситуация становилась тревожней с каждой минутой и Боци Бекоев прямо по телефону проректора договорился с Пашей коодиировать любые действия…

Нет хуже тех дней, когда объявлять человека в розыск вроде бы ещё рано, но подозрения множатся одно за другим…

Позвонил Видья, которому удалось связаться с сестрой Эрнесто в Боготе и это уже была зацепка – она сказала, что Эрнесто собирался в Путумайо к родственником, но те уверяли, что он так к ним и не приехал. Его домашний телефон, который сообщила сестра, не отвечал. Ни о какой Ане никто из них вообще ничего не слышал…

– Ты знаешь, – сказал вдруг Видья. – Если ты полетишь её искать в Колумбию, то я поеду с тобой. Я по испански говорю, да и дома давно не был – от Тринидада до Боготы всего 2 часа лёту, да ещё по пути… Хотя не в этом дело – получается я вроде как виноват…

– Да не виноват ты ни в чём, – вздохнул Паша. – Мы с её отцом договорились, что если к завтрашнему утру ничего не проясниться, то я лечу в Колумбию, а он едет в Москву и сообщает в МИД о прапаже дочери. Он сказал, что сегодня же переведёт мне деньги на все расходы…

7

Если лететь из Москвы в Боготу ЛюфтГанзой, то вместе с пересадкой это занимает почти 18 часов, а КЛМ долетает всего за 16 часов 15 минут – именно этой авиакомпанией Павел и Видья вылетели из Москвы в 5.45 утра в среду…

План был предельно ясен – с помощью сестры Эрнесто попытаться найти какие-нибудь зацепки в квартире, сообщить местной полиции о пропаже и следить, чтобы те не положили дело под сукно, а реально занимались поисками… В реальности все эти планы пришлось пересмотреть прямо в аэропорту прибытия, но пока-что они сидели в мягких креслах и следили за флажком своего трансАтлантического полёта на плазменном экране, висящим прямо над средним рядом салона Боинга…

– Что за икона такая там нашлась? – спросил Видья. – Неужели действительно так это всё важно?

– Вот почитай, – Паша дал ему айфон со скачанной из Интернета информацией.

Видья углубился в чтение: "В IX веке с целью спасти икону от иконоборцев образ был опущен в море женщиной, проживавшей около города Никея [это сейчас Турция]. Через два века монахи построенного грузинами Иверского монастыря на Афоне [это место в Греции, где состредоточено множество монастырей, в том числе и этот, построенный грузинами] увидели в море икону, поддерживаемую огненным столбом. Преподобный Гавриил Святогорец, получив во сне указание от Богородицы, пешком пошёл по воде и принес икону в кафоликон, но утром она была обнаружена над воротами обители. Предание сообщает, что так повторилось несколько раз, поэтому икону оставили у ворот и назвали Вратарницей или Привратницей, а от имени обители – Иверский монастырь – она получила наименование Иверская. Иверия – это древнее название Грузии…

Списки или копии этой иконы есть и в Москве и в других городах – везде от них происходили чудеса… Была одна копия [список] и у грузинской царицы Тамары.

Тамара была дочерью осетинской княгини Буджуханы и, после неудачного первого брака, имела вторым супругом осетинского князя Давида Сослана. Эта родственная связь с осетинским народом внушала ей особенную заботливость об утверждении христианства между осетинами. По преданию, в один из храмов, построенных около осетинского аула Марьямка, Тамара прислала икону Божией Матери – тот самый список с Иверской иконы. Он то и был кем-то украден в годы войны, когда часть Северной Осетии была оккупирована немцами.

Есть и ещё одна таинственная и неразгаданная история связанная с Иверской иконой Богоматери. Один из поздних списков иконы, написанный в 1981 году на Афоне, был подарен проживавшему в Канаде [в Монреале] монаху Амвросию, который совершал паломничество в Грецию на Афон. В миру его звали Иосиф Муньос – и был он латиноамериканцем, хотя и православным. Через некоторое время после возвращения в Канаду, Муньос обнаружил, что икона мироточит. Монреальская Иверская икона по многочисленным свидетельствам непрерывно мироточила в течение 15 лет. Её возили по многим православным приходам во всём мире и везде она являла это чудо, от неё происходили исцеления от болезней…В 1997 году её хранитель Иосиф Муньос был убит, а икона бесследно исчезла. Ни убийство, ни местопребывание иконы так и не раскрыты до сих пор."

– Дааа… – проговорил Видья, возвращая айфон Павлу. – Вот этот последний случай с убийством как-то настораживает…

– Вот прочитай про убийство Муньоса, – Павел снова дал индусу айфон. – Это википедия: " В ночь на 31 октября 1997 года Иосиф Муньос был убит в номере «Гранд-отеля» в Афинах, а мироточивая икона бесследно исчезла. Он приехал в Афины по ложному вызову, якобы от духовника, который жил на Афоне. В 1998 году врач-эксперт на суде заявил, что Иосиф был тщательно связан поперёк кровати, следы сильных ударов были на голове и лице, кровь вытекала из глаз, щёки разрезаны веревкой, следы пыток видны на ногах, руках, груди… Как утверждает российский историк Инна Симонова, 9 декабря 1997 года, на сороковой день смерти, на могиле Муньоса чудесным образом зажглись свечи."

Чтение не расположило Видью к веселью… Самолёт стремительно приближался к Южной Америке и нужно было максимально сосредоточиться перед неизвестностью…

8

Все планы нарушились сразу по прилёте в международный аэропорт Эль-Дорадо в Боготе, где их встречала Эвита – сестра Эрнесто… Глядя на сверкающий зелёным неоновым светом череп на рекламном стенде в зале прибытия – такая вот агитация помогать правительству в борьбе с колумбийскими наркоКортелями – Паша, используя Видью как переводчика, выслушивал взволнованный рассказ Эвиты о событиях последних дней… Суть заключалась в том, что Эрнесто исчез, а полиция наотрез отказывалась что-либо делать по заявлению. Считалось, что сестра могла не знать о планах брата уехать, например, в отпуск, или что-либо в этом роде…

Прямо в аэропорту было решено арендовать машину и ехать в Путумайо к родственникам Эвиты, и там, на месте, распрашивать местных объезжая поселения и фермы – иностранка в такой глуши должна была привлечь к себе внимание – другого выхода просто не было…

9

От Боготы до Пуэрто-Асис в Путумайо им предстояло проехать около 700 километров…

Эвита не поехала с ними, и хотя всю дорогу Павел пребывал в мрачной сосредоточенности, Видья просто по своему характеру не мог сидеть молча. Не обращая внимания на сельву, которую как стрела рассекало шоссе, он без умолку болтал обо всём:

– Наше путешествие напоминает мне Рамаяну, – говорил он, глядя в ветровое стекло. – Да, да, именно так. Наш великий Индийский эпос "Рамаяна"… Ну, ты же знаешь, мои предки Индусы – они в Тринидад иммигрировали полтора века назад из Индии, кстати половина Тринидадцев индусского происхождения до сих пор придерживается Индуизма; у нас на Тринидаде индуистский "дивАли" – государственный праздник, хотя мы вроде как к Южной Америке принадлежим и большинство у нас всё-таки христиане – ты знал это? Знаешь что такое дивАли?

– Не особо, – признался Павел, стараясь не отвлекаться от своих мыслей…

– Да, что́ ты!.. Каждый культурный человек должен знать, что такое дивАли и Рамаяна …Божественный Рама, воплощение бога Вишну, отправился в Ланку [ну, Цейлон]освобождать свою жену Ситу, которую похитил злобный ракшас Равана[ну, "ракшас" это типа бес по вашему, к тому же людоед]. Этот "ракшас Равана" был по совместительству царём Ланки; то-то они в нынешней Шри-Ланке не особо Индию любят, хахаха… Кстати, – Видья вдруг поднял вверх указательный палец и посмотрел на Пашу. – У Рамы был верный помошник и оруженосец Хануман – обезьяноподобное божество… Тебе не кажется, что аналогия напрашивается сама собой?

– Может тебе лучше Санчо Пансой быть? – Паша наконец улыбнулся. – А мне тогда Дон Кихотом…тем более мы в испаноязычной стране… Что-то меня обезьяноподобные оруженосцы не вдохновляют…

– Нет никаких проблем в его обезьяноподобности, – продолжал трепаться Видья. – Ханумана почитают в Индии, никакого расизма – я же себя сравниваю с божеством, а не с обезьяной… С Дон Кихотом и Санчо Пансой ассоциация плохая; Дон Кихот был смешной и нелепый, а ты совсем наоборот – ты благородный герой как божественный Рама, а наша Анья подобна прекрасной Сите…Кстати, праздник огней дивали как раз и является напоминанием о том, как Рама освободил Ситу, убил Равана, и с победой возвратился в Индию – его встречали тысячами огней в знак победы добра над злом… Вот тебе Рамаяна.