Времена любви

– Пойдем со мной, – сказала она Вито и увела его с собой.

И показалась ее рука Вито самой нежной на свете, и затаилось его дыхание от неизвестности, потому что он вспомнил слова Диаса о любви, и вой Паломы. Когда они вошли в помещение, эта нежная и теплая рука отпустила его, женщина сказала ему:

– Раздевайся, я помою тебя.

Вито в ужасе схватился за свои одежды. Женщина рассмеялась, подошла к нему и с силой стала сбрасывать его лохмотья. Затем она стала обливать его водой и, не спеша, словно Вито был маленький ребенок, стала отмывать его молодое тело. После она уложила его в постель, укрыла чем-то теплым, и Вито слышал только плеск воды купающейся женщины и треск огня в очаге. Но ни то, чем укрыла его женщина, ни жар очага, который был совсем рядом, не согревали его. Мелкая дрожь и холодный пот струился по его телу.

Наконец женщина распахнула покрывало и легла, он почувствовал рядом большое, теплое, обнаженное тело с причудливыми буграми и изгибами, словно рядом с ним положили уродицу, но необыкновенно теплую и мягкую. Вито захлебнулся от страха, но женщина прижала его к себе и прошептала:

– Ну-ну, успокойся, у тебя, что, никогда не было женщины?

Вито замотал головой, а она рассмеялась.

– Вот и хорошо, хочешь, я буду у тебя первой?!

– Нет, пожалуйста, нет! – вскричал Вито, пытаясь вырваться из ее объятий.

Но женщина еще плотней прижала его к себе и сказала:

– Хорошо, успокойся и постарайся заснуть. Только никому не говори, что мы не были вместе, а то тебя просто засмеют, да и твой хозяин будет недоволен, что зря потратил деньги.

Вскоре женщина уснула, вовсе и не думая разжимать своих объятий. И как бы Вито не пытался тихонько освободиться от них, она неизменно просыпалась и сжимала его еще сильней, словно, если бы Вито убежал, ее за это ожидала суровая кара.

К утру, измученный этой борьбой, он, наконец-то, уснул, а когда проснулся, обнаружил, что один, и только потрескивание огня в очаге напомнило ему, где он находится. Раздумывая над тем, что еще нескоро ему придется отдохнуть на такой теплой и уютной постели, Вито решил полежать на ней, пока за ним не придут. Теплая каморка напомнила домашний очаг, и ему чудились голоса его родителей, братьев и сестер, было немного неловко, что он лежит в этой постели совершенно голый.

Вскоре скрипнула дверь, в каморку кто-то вошел, Вито услышал, как вошедший подошел к нему, и знакомый голос женщины сказал:

– Ну, доброе утро, мой мальчик! Как тебя зовут, дружище?

– Я Вито, – прошептал он, натягивая покрывало ближе к лицу.

– Какое хорошее имя! А меня зовут Ракел, – подсказала женщина. – Вставай, Вито, с этого дня мне приказано ухаживать, кормить и обстирывать тебя.

– Кто приказал? – спросил Вито, приподнявшись с постели. – Игнасио? А где мои друзья?!

– Нет больше для тебя Вито, ни Игнасио, ни твоих друзей, – ответила Ракел. – Они продали тебя, и теперь твое тело и душа принадлежат одному человеку на этой земле, достопочтимому Гарсио, да продлит Господь дни его жизни!

5.

Гарсио чрезвычайно гордился своей удачной покупкой. Сначало он заставлял Вито петь при людях и важно рассматривал лица восхищенных слушателей. Но когда слава о чудесном певце разнеслась не только по всей округе, но и далеко за ее пределами, благодаря всевозможным купцам, миссионерам, проезжей знати и просто странникам, он позволял роскошь слушать Вито лишь самому себе и самым важным своим гостям.