Ярость Севера: Ирландия

– Торгисл, а почему море синее? – Ниялль перевел взгляд на Северное море и, схватив камушек с побережья, лихо запустил его по водной глади.

– Оно синее, потому что море – это облака, которые когда-то упали с неба. Они были белыми, но пролились водой, и появилось море.

– Но почему тогда оно синее, Торгисл? Ведь облака белые! Вон! – Ниялль указал рукой на пушистые облака и прищурился. – Бееееелые! – протяжно повторил он.

Торгисл сел на уступ в скале, что красуется из ниоткуда прямо на берегу моря, и взглядом показал Нияллю, чтобы тот сел рядом.

– Ты всегда должен уметь за себя постоять! Берегись не только врагов, но и ближних. Однажды и мы станем врагами.

– Врагами? Нет, ты что, мы братья! Я люблю тебя, и роднее тебя у меня никого нет, – заплакал Ниялль и обнял Торгисла.

– Море синее, потому что оно настолько чистое, что отражает синеву небес…

ГЛАВА 4. БЕЗУМЕЦ РАУД

На далеком английском побережье Рауд решил устроить большое пьянство для своих воинов! Играет музыка, тысячи пьяных викингов развлекаются, как хотят, повсюду смех и смерть. Сам Рауд собрал вокруг себя множество воинов и показательно убивает англичан, которых держат в клетке и поочередно пускают к нему с оружием. При этом сам предводитель данов дерется голыми руками.

– Ха-ха-ха! – смеется он басом. – Ну все! Пускайте сразу пятерых!

– Дааааааааа!!!!!! – восторженно закричали викинги и, дав пятерым англичанам оружие, выпустили их к Рауду. Мужчины даже не успели крепче сжать топоры, как обожравшийся сухих мухоморов Рауд, налетел на них, словно скала, и мощными ударами стал крушить головы несчастных. Всем, кого убивал, он незамедлительно отгрызал уши, с яростью выплевывая их на землю. Представить только: лицо в крови, земля в крови, безумство, мощный торс в десятках глубоких шрамов и глаза, что под действием мухоморов буквально закатываются куда-то в веки. При этом Рауд совершенно не чувствует ударов, не понимает, что происходит, и просто инстинктивно убивает англичан. Круг из своих же воинов вокруг него постоянно расходится, становясь все шире и шире. Викинги боязливо отходят в стороны, восхищаясь своим предводителем со стороны. В какой-то момент Рауд закинул в рот еще горсть сухих мухоморов, зарычал, словно сам Фенрир, и бросился на деревянную клеть, где держали еще порядка пятнадцати сынов Англии. Он молниеносно разорвал клетку в сторону и принялся месить в мясо испуганных англичан. Ужас и боль, ярость и смерть. Еще мгновение и, забившись в мощных конвульсиях от мухоморов, Рауд рухнул на землю. Последний живой англичанин, держась за ухо, которое отгрыз безумный дан, в страхе зажался среди трупов собратьев и жалостливо разрыдался. Сколько боли в этом ужасе, сколько неподдельного испуга, и смерть кажется куда более желанной, чем жизнь с осознанием происходящего.

– Отпустите меня! – закричал жалостливо англичанин и посмотрел на Рауда, что валяется без чувств у его ног. – Я домой хочу.

Через минуту по его голове прилетело обухом топора. Смерть настигла беднягу моментально.

Даны подняли своего великого предводителя на руки и отнесли на мягкую постель, сами же отправились дальше пировать и праздновать победу над непокорной Англией. Ужравшись хмельными напитками вусмерть, мужчинам срочно понадобились женщины. Было решено вытащить из домов местных жителей – каждую вторую молодую женщину – и притащить на площадь для удовлетворения важных нужд. Но, когда берсеркеры стали врываться в дома, то не в силах сдержаться, выволокли совершенно всех красивых девиц на улицу. Кто-то предложил поставить их на колени в центре поляны у леса и устроить настоящее извращение… после недолгой паузы, все викинги одобрительно закричали, соглашаясь с таким весельем! Женщин за волосы потащили на поляну и поставили их перед выбором: или бежать в лес, или сразу к берсеркерам! Девчата так испугались, что без раздумий побежали в сторону темного леса. Викинги ухмыльнулись и устроили погоню, где каждый, кто поймает себе девушку, может устроить с ней любое извращение, о котором только может мечтать.

– А меня не позвали? – позади викингов раздалось рычание Рауда, который снова поднялся на ноги и вернулся к воинам. – Оооо! Бабы! Ха! Хааа! Хаааааааа! – закричал берсеркер и ринулся за одной из девиц. Он вбежал в темный лес и, странно озираясь, стал прислушиваться. Как только у одного из деревьев сломалась ветка, Рауд бросился туда. Там один из воинов, крепко держа женщину за глотку, пытается стянуть с нее платье. Рауд осторожно подошел сзади и схватив мужчину за волосы откинул в сторону. – А ну вали отсюда, я хочу эту женщину! Ах какой запах!

– Эй! – возмутился воин, – Рауд, но я первый ее схватил!

– Что? – зарычал Рауд и накинулся на мужчину. Он вцепился ему всей челюстью в ухо и отгрыз его с огромным участком кожи, просто вырвав их с мясом. Мужчина моментально залился кровью и завопил, как блажной. Рауд же уселся на него сверху и принялся вбивать голову несчастного здоровенными кулачищами в землю. Когда от воина не осталось практически ничего, кроме жуткого кровавого месива, предводитель данов встал на ноги, отряхнулся и попытался найти женщину, которую намеревался жестко насиловать, но все попытки найти ее были тщетными. Сбежала. Тогда берсеркер завопил в безумстве, закинул в рот еще несколько кусочков сухих мухоморов и побежал обратно на поляну. Он увидел толпу своих воинов и принялся месить их на части. Сначала даны попытались дать отпор своему предводителю, но, осознав, что справиться с ним им точно не под силу, даже с крепкими топорами, они просто бросились в рассыпную. Всех, кому не удалось убежать, ждала жуткая смерть. Рауд набрасывался на своих воинов и голыми руками разбивал всем головы, откусывал уши, вырывал кадыки. В один момент ему под руку попался здоровенный топор, и Рауд, ничего не соображая, стал насмерть крушить свое войско. Оставив после себя не меньше двадцати убитых берсеркеров, он с шумом грохнулся на землю, подогнул под себя ноги и захрапел. Жуть.

Насмотревшись такого ужаса, все даны больше уже не хотели насиловать женщин, сейчас им хотелось скорее укрыться где-нибудь и поспать. Рауда поднимать не стали, решили не трогать это чудовище. Замолкла музыка, все воины молча стали расходиться кто куда.

ГЛАВА 5. НОВЫЙ ПОРЯДОК

Ниялль очень крепко выспался. Наконец-то он смог действительно хорошо отдохнуть. Проснувшись ранним утром, конунг сделал хорошую тренировку, размяв свои жесткие мышцы и сухожилия. После, умывшись ледяной водой, он вышел на улицу и закричал:

– Жрать! Жрааааать! А ну, всем подъем!

Из дома напротив выбежали две рабыни. Они смиренно подбежали к своему хозяину и поклонившись поинтересовались, чего он желает.

– Мяса мне! Отвару из диких трав! Да поживее! Ээээх, как хорошо то! – он поднял бородатую голову к небу и широко зевнул от удовольствия. – Ну здравствуй, жизнь!

– Мой вождь! – рядом послышался голос одного из воинов. Ниялль опустил голову и посмотрел на хлипкого викинга.

– Чего тебе?

– Воины хотят знать, какие планы дальше! – робко ответил мужчина.

– Что дальше? Всех собрать и ко мне! Пора навести в городе новый порядок. – ухмыльнулся конунг и зашел обратно в дом.

– Понял… – пробубнил викинг и медленно поплелся исполнять поручение своего вождя.

Однажды, когда Ниялль служил в отряде Паля, сына конунга Ёдура, ему пришлось биться с одним очень сильным воином, которого звали Гринольв. Настоящий морской волк. Признаться, до этой битвы, Ниялль считал себя самым сильным в отряде Паля. Но он ошибся, когда один на один схлестнулся голыми руками на смерть с Гринольвом. Вообще, Гринольв всегда был очень тихим малым, никогда не вступал в конфликт, а его вид вызывал разве что смех: низкорослый, борода растет еле как, скулы похожи на тощую лошадь, а весил он не многим больше забитого пса. Остальные воины на драккаре всегда смеялись над Гринольвом, но он никогда не принимал насмешки за оскорбления и вместе со всеми хохотал сам над собой. Так вот, Ниялль тогда был крайне вспыльчивым и, когда судно возвращаясь с набега попало в шторм, по его голове случайно прилетело деревянным ведром. Ниялль оглянулся назад, но кроме Гринольва там никого не было, и он несомненно решил, что именно тощий викинг за былые насмешки треснул по его голове ведром.

– Ах ты выродок! – завопил Ниялль и поднялся на ноги. – Ты что, думаешь можно просто взять и треснуть меня по голове ведром?

– Да ты чего, Ниялль, шторм же – это тебя Боги одарили корытом по голове, а не я! Сядь и успокойся, не дело сейчас выяснять, почему Боги решили приложить тебя по головушке, – спокойно ответил Гринольв и принялся дальше грести веслом.

– Ниялль! – басом прервал его Паль, сын конунга Ёдура. – А ну сядь на место, пес!

Ниялль оскалился, сплюнул на палубу и, усевшись за весло, снова принялся грести в сторону берега. Когда шторм утих, ранним утром, Ниялль подошел к спящему Гринольву и пнул его ногой.

– Вставай мразь!

– Ниялль? – удивленно воскликнул Гринольв и поспешно вскочил с места. – Что тебе нужно?

– Ведро помнишь? А теперь я хочу убить тебя, выродок! – Ниялль схватил викинга за ногу и оттащил на центр палубы. Остальные воины от шума стали просыпаться и, ничего не понимая, молча уставились на происходящее.

– Ниялль! – из трюма появилась голова Паля. – Оставь его!

– Отвали! – огрызнулся Ниялль и злобно уставился на Гринольва. – Вставай!

Гринольв поднялся на ноги и повернулся в сторону Паля.

– Вождь, все нормально! Дозволь я сам разберусь с ним.

Паль кивнул, и Гринольв откинул в сторону свой топор. Осторожно приклонив колено, он достал из кожаного ботинка острый нож и одним движением руки вогнал его в старые доски драккара.

– Аааа! – зарычал Ниялль и бросился на викинга, но тот мягко и легко ушел в сторону. Ниялль ударился плечом о борт драккара, и все викинги на судне залились громким смехом. Гринольв сделал несколько быстрых шагов в сторону обидчика, мягко уклонился от очередного удара и коленом выбил Нияллю два зуба.

– Я не хочу тебя убивать! Ниялль, оставь это дело, – спокойно сказал он и улыбнулся. Было так странно видеть, как такого мощного воина, как Ниялль дубасит тощий низкорослый мужчина. Ниялль, понимая, что не может одолеть Гринольва даже в ярости, незаметно скрыл за пазуху нож, что Гринольв только что воткнул в доску драккара. Никто не заметил такого явного неуважения перед Богами, и, когда Гринольв на секунду замешкался, Ниялль ветром налетел на него, и острая сырая сталь мягко скользнула по шее викинга. Остальные воины не сразу поняли, что произошло и пока додумались оттащить Ниялля от убитого Гринольва, он успел отрезать голову несчастному и скинуть ее в соленое море. Весь в крови, Ниялль вытащил язык и принялся орать так, что в сердцах всех воинов поселился страх перед этим безумцем. Но до сего дня ни разу не попадался Нияллю воин сильнее и бесстрашнее, чем Гринольв… кроме Рауда великана.

В Йорвике неспокойно. После того, как в горах бесследно пропали местные жители, которых Ниялль послал в горы за Ньердом, остальные жители города стали поговаривать, что Ниялль намеренно решил уничтожить половину людей. Причины были самые разные, самая популярная из них, пожалуй, злость Ниялля на местных жителей за прибитую к его дому девку. А ведь в горы за Ньердом пошли не меньше сотни людей, от стариков до маленьких ребятишек!

– Я слышал, как Ниялль приказал своим воинам собраться у его дома! – сказал один торговец базарным бабам. – Своими ушами слышал! Расскажите всем!

Бабы, недолго думая, пошли по торговым рядам рассказывать людям о ужасной беде.

– Вы слышали? Вы слышали? Ниялль приказал своим воинам найти и убить тех, кто сегодня ушел в горы! Ужасно! Ужасно!

– Серьезно? – удивляются люди.

– Конечно! Своими ушами слышала! Богами клянусь! – кивает толстая бабка и поднимает к небу руки. – Да за что нам такая беда-то! Сначала их убьет, после и до нас очередь дойдет.

К концу дня все жители Йорвика знали о том, что Ниялль послал в горы своих воинов, чтобы убить местных жителей. Страх и паника поселились в сердцах людей! Куда бежать, что делать и когда ждать своей очереди сложить головы под топор.

Когда закатное солнце мягко коснулось лучами береговой линии Йорвика, Ниялль велел своим воинам собрать всех местных жителей на главной площади города. Люди шли с мрачными лицами, медленно передвигая ногами. Каждый из присутствующих решил, что сейчас Ниялль обязательно совершит казнь и убьет всех тех, кто ему противен, но он обязательно заберет себе красивых девушек и будет насиловать их до конца своих дней!

– А ну шевели своими кривыми ногами, дед! – ворчит уставший викинг. – Не заставляй конунга ждать! Да и я спать уже давно хочу! А ты чего зенки выпятила? Щас как тресну по морде! – обратился он к испуганной женщине.

– Успокойся! Не пугай людей, они и так обречены! – одернул его другой воин.

– Обречены? Ты слышал? Нас убьют! Вот сегодня точно убьют! – испуганно зашептал один мужчина соседу справа.

– Да слышу я! И что мы можем поделать? Лучше склони голову, чай повезет и не тронут нас! Скажут какие мы хорошие и смиренные, – грустно ответит тот.

– Да, точно. Так и нужно сделать! – согласился мужчина и, склонив голову, прибавил шаг.

На главной площади горят костры, освещая практически каждый угол. Возле дома конунга стоит длинный дубовый стол, уставленный яствами. Здесь и мясо, и мед, и всякие сладости заморские. На деревянную лавку кинули шкуру медведя. По обе стороны от стола смиренно стоят викинги, вытянувшись как по струнке. Людей согнали на площадь и окружили со всех сторон. Молчание. Заплакал ребенок. Его резко одернул женский голос, и снова мертвая тишина. Буквально через минуту дверь дома отворилась, и из нее вышел Ниялль в льняной рубахе. Он улыбнулся, посмотрел на людей, на своих воинов, вдохнул аромат яств с дубового стола и проговорил:

– Отлично! Пора бы и покушать! – одним прыжком Ниялль подскочил к лавке, перебросил через нее ноги и, схватив здоровенными ручищами кусок говядины, принялся с огромным удовольствием есть ее. – Представляете, на меня в Англии напал бык. Я шел посрать и, когда возвращался, заметил, что забыл свой топор там, где навалил кучу. Пошел обратно и слышу, как земля трясется! Оглядываюсь, а там бык! – весело проговорил Ниялль и прищурясь посмотрел на людей. – С тех пор ем только говядину! Особенно в почете бычье мясо.

Молчание. Конунг чавкает на всю площадь. Минут через десять один старик хрипло спросил.

– Вождь? А что бык-то?

– Бык? – удивленно переспросил Ниялль.

– Ага… бык.

– Аааа! – рассмеялся Ниялль и встал из-за стола. Дед отшатнулся. – Да не бойся, старый хрен! Вот, смотри! – Ниялль сдернул кожаные штаны, оголив свою задницу, на которой красуется глубокий шрам от бычьего рога. – Чуть насквозь меня не пробил! Кстати, сейчас я ем его мясо.

– Да как же оно не испортилось то? – удивился старик и почесал затылок.

– Ха-ах! – рассмеялся конунг. – Мои воины разделали быка и, закинув в бочку, плотно засыпали морской солью. У меня еще осталось мяса на несколько дней!

Старик испуганно сглотнул слюну и спрятался за толпу людей. Ниялль снова уселся на лавку и принялся есть мясо, запивая его сладким хмельным медом. Когда еда на столе практически кончилась, он встал из-за стола, отряхнулся и вышел к людям.

– Слушайте меня внимательно! Меня крайне раздражает то неуважение, которое вы проявляете к моему городу. И еще больше меня раздражаете вы! Но! – он обвел пальцем людей, пронзительно заглядывая в их глаза. – Я готов терпеть вас, но не потерплю неуважения к моей земле. Я ввожу новый порядок в городе: смертная казнь за грязные участки, дома и тому подобное. Отныне каждый отвечает за свою землю! Хотя нет. Знаете, давайте иначе. Никакой смертной казни! Кто не следит за своей землей – тот лишится и дома, и хозяйства, а сам тут же будет клеймен и отдан в рабы тому, кто любит свою землю и ухаживает за ней. Всем все ясно?

Люди в гробовом молчании кивнули головами и сделали шаг назад от конунга. Никто не смеет смотреть на Ниялля. Страшно.

– Я проснусь утром и пойду по городу. Если хоть где-то увижу грязь, пьяные морды, бесконтрольно гуляющую скотину или еще какое неуважение к моей земле, тут же исполню свой наказ! Валите отсюда! И помните, я приду утром проверять, как вы любите мой город! – с этими словами Ниялль развернулся и улыбаясь пошел обратно в свой дом. Следом за ним забежали две рабыни, несколько воинов встали охранять дом, а все остальные пошли спать. Местные жители постояли не меньше часа на одном месте, боясь сдвинуться с места и, когда один из них все-таки осмелился пойти к себе домой, все остальные бегом ринулись приводить город в порядок. В новый порядок конунга Ниялля.

ГЛАВА 6. АНГЛИЧАНЕ

– Мы сможем отстоять Англию! Да вы поглядите только, половина викингов уплыли, остальные либо пьют, либо залечивают раны. Их потери огромные. Святая вера позволит нам отстоять Англию! Мы должны это сделать, иначе скоро эти викинги переловят и убьют нас по одиночке, – мужчина выпятил глаза и нервно стукнул кулаком по столу. – Прошу вас!

Сегодня в лесу собралось не меньше тысячи англичан. Это все те, кому удалось объединиться после кровопролитной битвы. Почти все здесь, это воины! Женщин, детей и стариков викинги оставляют в городах и не убивают, чтобы однажды сделать их жителями колонии, которую они планируют создать на захваченных территориях. По плану Рауда-великана, жители Англии должны будут возделывать земли для Дании. Каждый год викинги будут собирать с них дань, урожаи и все то, что получить можно только тяжелым трудом, и после все это добро Рауд планирует драккарами доставлять в Данию. Зачем жить на этих землях, когда родная Дания куда привлекательнее? Можно просто заставить англичан работать – и не придется ничего грабить, английские ублюдки добровольно отдадут все, что добудут сложным трудом. Все викинги с уважением и восхищением оценили мысль своего предводителя, поэтому пьют и насилуют местных женщин. Все-таки это не их земля, можно и погулять, уважение здесь не нужно. Англичане же всеми силами объединяются в лесах, чтобы сообща найти решение, как действовать дальше, и с каждым днем к ним примыкает все больше и больше новых воинов.

– Джозеф, у нас нет короля. Люди не пойдут за простолюдином! – ответил другой мужчина.

– Нет короля? Ты ошибаешься! Мои друзья, вы забыли о том, что Бенджамин – прямой потомок короля и имеет право на престол. Он ведь среди нас! Так почему бы не принять его и не отомстить этим викингам за смерть наших людей?

– Ты смеешься? Бенджамин еще ребенок. Ему нет и двенадцати лет, – возмутился коренастый воин и облизнул языком сухие губы. – Люди не пойдут за ним!

– Люди пойдут за королем! Возраст не имеет значения, сейчас Бенджамин является прямым потомком короля, а, значит, престол его по праву. Святой отец, как вы считаете? – Джозеф с надежной посмотрел на священника и кивнул ему, как бы умоляя вступиться. Священник испуганно огляделся, почесал затылок и, поправив здоровенные золотой крест на своей груди, громко ответил:

– Согласен! Король может занять престол.

– Ну вот видите! – воскликнул Джозеф. – Давайте же!

Все присутствующие, а это без малого восемнадцать человек народного совета, одобрительно закивали головами и принялись обсуждать, как лучше всего взбодрить и вооружить войско, объединить как можно больше людей и посадить молодого короля на престол.

ГЛАВА 7. ДЕРБХЭЙЛ

– Нам нужны союзники! Идти в Ирландию мне самому нельзя. – Ниялль нахмурился и посмотрел на своих воинов. – Я хочу договориться с конунгом Хокуном из города Тормод.

– Ходит дурная слава о нем, Ниялль! – басом сказал один из воинов и откашлялся. – Говорят он убивает всех своих союзников. Кстати, сейчас его войско раз в десять превосходит твое.

– Что еще ты знаешь о нем? – поинтересовался Ниялль.

– Да толком-то больше ничего и не слышал.

– Я знаю! – другой викинг встал с деревянной лавки и подошел ближе к конунгу. – Я бывал в Тормоде лет десять назад. Ходил в набеги вместе с воинами Хокуна. Толстый ублюдок вечно закапывает золото в лесу в надежде, что оно спасет его на том свете.

– Ты поедешь со мной к Хокуну! Остальные проследите, чтобы в городе был порядок. Помните мой наказ? Клеймить каждого, кто проявляет неуважение к моей земле. И еще! – Ниялль указал рукой на огромный сундук, что одиноко стоит в углу дома. – Там золотой слиток! Поделите его поровну. Фрейвар, – конунг подозвал к себе самого здоровенного викинга, – Будь добр, сделай так, чтобы золота каждому досталось в ровной части!

– Понял, вождь! – ответил викинг.

– Хорошо мужики! Золота хватит вашим семьям, чтобы купить скотину, запастись всем необходимым к грядущей зиме. Не огорчайте меня! Я завтра утром еду с этим, – Ниялль вытянул руку в сторону викинга, бывавшего в Тормоде, – Кстати, как тебя зовут?

– Бейнир, мой вождь!

– Значит, с Буйниром еду…

– Бейнир, вождь! Ты неправильно произносишь мое имя! – поправил его мужчина.

– Заткнись! – рявкнул Ниялль, и воин от неожиданности сделал шаг назад, оступился и свалился на пол. – Так вот, с этим ублюдком я поеду в Тормод. Попробую договориться с Хокуном о сотрудничестве. Всем все ясно?

– Да, вождь! – хором прокричали воины, и Ниялль, кивнув, вышел на улицу. Уже темно, но именно сейчас он решил отправиться к Дербхэйл. После возвращения в Йорвик у Ниялля совершенно не было времени, чтобы посетить ирландскую красавицу. Эти свиньи, местные жители, настолько сильно загадили город, что находиться в нем было до невозможности отвратительно, а ночами Ниялль развлекался со шлюхами. Было совсем не до Дербхэйл! Но сейчас, перед поездкой к конунгу Хокуну, ему просто необходимо убедиться в том, что девушка в полном порядке и сможет помочь в покорении мистической Ирландии.

Ниялль быстро миновал несколько домов и вышел к высокому срубу, в котором по его указу за Дербхэйл следили местные женщины.

– Открывай дверь! – громко крикнул конунг и с ноги стал долбиться в тяжелую дверь.

– Мой повелитель! Сейчас! – послышался женский голос и через несколько секунд дверь открыла молодая девушка. – Заходите! Вы к Дербхэйл?

– Она здесь? Как она? – поинтересовался Ниялль.

– Все хорошо, мой вождь. Знаете, – девушка наклонилась к уху конунга и зашептала, – Сначала она часто пыталась убежать, но постоянно возвращалась! А сейчас мы с ней так подружились, что она даже стала учить наш язык. Многие слова говорит уверенно, но еще очень ломает фразы.

– Умничка! Дербэйл, к ноге! – завопил Ниялль и быстрым шагом пошел в дом. На широкой кровати с легким похрапыванием спит ирландская девушка. Конунг подошел к кровати и, наклонившись над Дербхэйл, вдохнул аромат ее тела. – Вставай!

– Аааа! – завопила испуганно девушка и отскочила к стене. Она полностью обнажена.

– Почему она голая? – Ниялль повернулся в сторону рабыни. – И почему на ее ноге цепь?

– Мой вождь, – испугалась рабыня. – Это не я!

– Что не ты? – зарычал викинг и, подскочив к рабыне, схватил ее мощной рукой за глотку. – Почему все ее тело в синяках? Почему на ней цепь? ПОЧЕМУ ОНА ГОЛАЯ?!

– Они брали ее силой. Многие месяцы! – сквозь слезы прохрипела рабыня.

– Кто они?

– Ваши воины, вождь, которых вы оставили в Йорвике вместе с Ньердом. Они приходили каждый вечер и насиловали меня и Дербхэйл. Сказали, что если я проговорюсь, то убьют меня.

– Блядь! Блядь! Блядь! – Ниялль со злости схватил свой топор и стал с криками крушить все вокруг. В какой-то момент конунг остановился, бросил топор на пол и уселся на кровать к Дербхэйл. – Прости меня. Прости. – он положил руку на ногу девушки и зарычал на рабыню. – Отстегни цепь, тварь! И немедленно накорми ее. Живо!

– Да, вождь! – быстро сказала рабыня и принялась исполнять поручение своего хозяина. Ниялль схватил топор с пола, убрал его в поясной ремень и ветром выскочил на улицу.

Через несколько часов конунг вернулся в дом к Дербхэйл и, широко улыбаясь, подозвал к себе. Девушку привели в порядок, помыли, одели и накормили. Испуганная ирландская красавица с дрожью в ногах подошла к Нияллю, и он, взяв ее крепко за руку, повел за собой на улицу. Миновав несколько домов, они вышли к главной площади, на которой уже собралось множество людей. Жаркие костры полыхают, люди взволнованно о чем-то беседуют, а воины следят за порядком. По центру площади к пяти столбам привязаны пять мужчин, которые насиловали Дербхэйл многие месяцы. Увидев такую картину, девушка испугалась и попыталась вырваться из рук Ниялля, но он только крепче схватил ее и заставил сесть рядом с ним. Усевшись на большой резной стул, конунг поднял руку и крикнул.