Потаённых дел мастер

Потом переходы закончились, и они вышли в широкий длинный коридор, пол которого был устлан нежно-зелёным ковром, а стены выложены голубой мозаикой с золотым узором.

– Леди Лахесис ожидает вас в приёмной, – сообщил стражник.

Разбойники заметно занервничали, атаман даже одёрнул пояс и попытался пригладить волосы, не знавшие, кажется, расчёски со дня рождения. «Эта Лахесис, должно быть, настоящая злодейка, из тех, которые поедают сваренное сердце падчерицы или похищают мальчишек, чтобы сделать из них наследников ледяных империй, – подумала Кира. – Только такие, не моргнув глазом, отправляют на смерть несчастных девушек. Если у неё ещё и волосы окажутся золотые, можно будет и не пытаться уговаривать отпустить меня».

В конце коридора стражник остановился перед огромной дверью, украшенной цветочным орнаментом, причудливым образом складывавшимся в драконью морду, из глаз дракона торчали круглые дверные ручки из прозрачного зелёного камня.

– Входите, – велел голос из-за двери.

Стражник чуть ли не с благоговением толкнул дверь и посторонился, пропуская их вперёд; сглотнув, Кира шагнула следом за атаманом. Комната оказалась меньше, чем она ожидала. Да что там, она рассчитывала, что их приведут в какой-нибудь тронный зал, а они оказались в небольшом рабочем кабинете. Возле окна стоял громоздкий письменный стол, на полированной столешнице лежали, аккуратно разложенные, какие-то бумаги, карты, свитки… Большие, во всю стену, окна закрывали тяжёлые занавески из бардовой с золотом материи, стены были затянуты золотым шёлком, а возле камина на плюшевом кресле дремала кошка. Припомнив статуи в коридорах и глаза на шлеме их провожатого, Кира мысленно обозвала хозяйку замка кошатницей, но лучше себя не почувствовала. Наверное, следовало высказаться вслух…

– Вечер добрый, сударыня, – поклонился атаман.

Неприметная до того фигура отошла от окна и приблизилась к столу. Лахесис оказалась довольно высокой женщиной, немногим старше тридцати, с узким лицом и пронзительными глазами. Её фигура казалась угловатой из-за длинных худых рук с вытянутыми кистями. Тонкая длинная шея и костлявые плечи делали её похожей на странную, но красивую куклу. Волосы цвета рассеянного солнечного луча цирюльник уложил в сложную замысловатую прическу, скреплявшуюся гребнями и длинными шпильками. По-настоящему удивительным было её платье: корсаж цвета охры украшали жемчужные нити и большой медальон с камеей, пришитый к лифу, пышные рукава-воланы охватывали несколько рядов шелковых лент, а сама юбка представляла собой нашитые друг на друга куски материи, спускавшиеся лесенкой до самого пола. Юбку украшали ленты терракотового цвета и пояс из металлических колец, на конце которого болтался маленький череп какого-то животного. «Кошки», – приглядевшись, поняла Кира, и благоразумно решила воздержаться от шуток на кошачью тему.

– Приветствую вас, господин Хрынин, – голосом дамы можно было резать замёрзшее масло. – Вы вернулись раньше, чем я ожидала.

– «Хрынин», – издевательски хихикнула Кира.

Атаман услышал, но предпринял героическое усилие и сделал вид, что не заметил.

– Я обещал найти подходящую кандидатуру, и я её нашел, – с гордостью поклонился атаман.

– Это ещё нужно проверить, – госпожа Лахесис окинула девушку ленивым взглядом. – В нынешние времена полагаться на честь юных барышень не стоит.

«Грымза», – подумала Кира, ответив женщине взглядом не менее желчным. Лахесис изящно выгнула бровь.

– Наглая, – с легким оттенком удивления констатировала она. – Что ж, главное, что у тебя волосы с золотистым оттенком, и ты не слишком худая. Нужно проверить её. Идёмте, господин Хрынин. Да, и вашим людям придётся остаться здесь.

– Но… – Атаман оглянулся на подручных.

– Полно, господин Хрынин, – Лахесис с укоризной взглянула на атамана, – вы же не думаете, что я собираюсь вас обмануть? И потом, в случае возникновения разногласий, ваши люди всё равно не смогут вам помоч, – она выразительно кивнула на стражников.

Атаман раздражённо скрипнул зубами, но подчинился. Губы госпожи Лахесис дрогнули в усмешке.

«А она ещё опаснее, чем кажется», – подумала Кира, украдкой наблюдая за женщиной. Лахесис определённо происходила из знати: такую осанку и манеру можно привить строгой дисциплиной, но взгляд, преисполненный сознания непоколебимого превосходства – только унаследовать от сотен поколений таких же надменных и чванливых предков. «Не стоит даже пытаться давить на совесть этой леди, – обречённо подумала Кира, – у неё совести отродясь не водилось».

На этот раз долго идти им не пришлось: в коридоре госпожа Лахесис остановилась перед дверью и дернула за какой-то шнурок в углублении стены, дверь открылась, за ней оказалась маленькая кабинка.

– Это то, о чём я думаю? – подала голос Кира.

– Лучше поменьше болтай, – прорычал атаман, дёрнув за собой девушку.

– Если кто-то недоволен тем, что им помыкает женщина, это ещё не повод срываться на окружающих, – проворчала Кира, впрочем, достаточно громко, чтобы быть услышанной.

– Ах ты!..

– Господин Хрынин, – Лахесис изящно повернула голову, буквально пригвоздив атамана взглядом к месту. – Извольте держать себя в руках.

Атаман пристыжено сник. Один из стражников задвинул дверь, дёрнул за шнурок, свисавший с потолка, и лифт (а это действительно был лифт) поехал вниз. Через четверть минуты выдержка Киры закончилась.

– Как вы приводите его в движение?

Особой надежды на то, что ей ответят, не было, но промолчать оказалось просто выше её сил.

– Ты, навверное, родилась в очень глухой дыре, если не знаешь таких простых вещей, – снисходительно заметила госпожа Лахесис.

– А умру в ещё большей яме, – огрызнулась Кира.

– Не дерзите, барышня. Поверьте, участь, которая вас ожидает, может быть не так уж и плоха в сравнении с прочими перспективами.

Лахесис выразительно кивнула на атамана разбойников. Может быть, она была не так уж и не права.

Лифт остановился через несколько минут. На этаже, где они вышли, царила темнота, света, который давали факелы, не доставало, чтобы осветить большой зал (а, судя по эху, он был очень большой). «Не хватает трона», – подумала Кира, оглядываясь по сторонам. Перед ними стояла трибуна на деревянном помосте. Подобрав подол платья, госпожа Лахесис поднялась на помост, встала перед ораторской стойкой, сложив руки ладонями вниз, и выкрикнула что-то малопонятное но весьма внушительное.

В то же мгновение в передней части зала вспыхнул свет, и эхо раскатило дружный вздох собравшихся. Вся комната искрилась огнями, свет отражался от огромных кристаллов, вмурованных в камень, пол под ногами оказался выложен цветной мозаикой из красных, зелёных и белых прозрачных камней, а весь зал разделяла на две части кованая решётка в виде сплетённых между собой виноградных лоз. По другую сторону решётки находилось какое-то животное: Кира слышала тяжёлый стук копыт и чувствовала запах навоза и пота.

Госпожа Лахесис приблизилась к решётке и взялась за железную ручку в виде розы на неприметной калитке.

– Подведите её, – велела она.

Стражники подхватили Киру под руки и подтащили к решётке.

– Я туда не пойду… – упёрлась Кира – Я не хочу!

– Дорогая моя, то, что ты хочешь, или не хочешь, совершенно никого не волнует, – госпожа Лахесис отодвинула засов. – И подозреваю, что никогда и не волновало, да и не будет волновать впредь. Такие, как ты, просто делают, что им велят, ясно?

– Ясно, – ядовито улыбнулась Кира и от души пнула женщину под колено (этот приём у неё получался всё лучше).

Взвизгнув как ошпаренная кошка, Лахесис упала на пол, Кира тоже запрыгала на месте, хватаясь за ушибленную ногу – пиналась она от души.

– Дрянь! – прошипела Лахесис, сердито оттолкнув руку атамана, попытавшегося ей помочь. – В клетку её!

Стражники втолкнули упирающуюся девушку за решётку и захлопнули калитку.

– Произвол! – Кира вцепилась в витые прутья. – Выпустите меня!

– Не шуми, – посоветовала госпожа Лахесис, небрежно отряхивая подол платья. – Можно подумать, что тебя уже ест дракон! К тому же, ты должна быть рада, что тебя выбрали: по крайней мере, последние дни проживешь по-человечески. Если, конечно, ты не окажешься испорченной, – прибавила она.

Кира сжала зубы. Позади неё раздался перестук копыт, ясно выдававший присутствие крупного животного, которое приближалось из глубины вольера: неторопливо, почти величаво из тени выступил огромный зверь. Тело его напоминало тело быка, только раза в два больше, под короткой жесткой шерстью перекатывались и бугрились мускулы, голова принадлежала лошади, а изо лба животного рос длинный витой рог, красный у основания и белый на острие.

– Выпустите меня, пожалуйста… – прошептала Кира, не отрывая взгляда от животного. – Он же меня убьёт!

– Если единорог подойдет к тебе, значит, ты девушка, – объяснила Лахесис, – в этом случае он не тронет тебя. Если же ты уже успела себя опорочить, он вовсе не станет к тебе приближаться, и я с чистой совестью передам тебя обратно господину Хрынину.

Кира оглянулась на атамана, скалившего зубы, и начала тихонько посвистывать, подзывая единорога.

– Фьюти-фьють… ну же, малыш, иди сюда! Боже, что я творю…

Стараясь не делать резких движений, Кира двинулась навстречу единорогу, неприветливо косившемуся на неё из тёмной части вольера.

– Всё хорошо, я тебя не обижу, – выговорила она ломким голосом. – Скорее уж ты меня затопчешь, или проткнёшь рогом, всё-таки зачем-то он тебе нужен, не для красоты же у единорогов рога… рог… а в сказках вы не такие огромные…

Она остановилась, не в силах заставить себя сделать ещё хотя бы один шаг в темноту. Животное напряжённо пряло ушами. Оно было таким огромным, что Кирина макушка не доставала ему даже до спины.

– Похоже, ты ему не нравишься, крошка, – со смешком заметил атаман.

Кира зло глянула на разбойника через плечо и вдруг почувствовала, как что-то тёплое и мягкое ткнулось ей в щеку.

– Мама! – пискнула она и увидела прямо перед собой лошадиную морду.

Единорог дохнул ей в лицо и потёрся головой о протянутую ладонь. Осмелев, Кира осторожно погладила зверя по широкому лбу, потрогала рог, оказавшийся шершавым и холодным на ощупь.

– Так вот ты какой, северный олень… – прошептала она. – Знаешь, а ты красивее, чем тебя описывают в наших сказках.

– Довольно! – крикнула госпожа Лахесис. – Единорог тебя признал, теперь отгони его от двери и выходи.

– А что, если я откажусь? – вызывающе бросила Кира. – Вы собираетесь скормить меня дракону, так с чего мне исполнять ваши приказы?

– С того, что я тебя так изувечу… – начал было атаман, но госпожа Лахесис остановила его движением руки.

– Если ты не сделаешь, как я говорю, единорога отгонят слуги, но ты ведь не захочешь, чтобы его кололи шипами, верно?

Лахесис улыбалась. Тягаться с этой женщиной было бесполезно – она выигрывала заочно, даже не начиная сражения.

Ухватив единорога за короткую гриву, Кира отвела его вглубь загона. Животное не сопротивлялось, только потянулось вслед, когда девушка пошла обратно к решётке.

– Вот видишь, дорогая, люди всегда делают то, что им велят, – звонко рассмеялась Лахесис.

Стражники под локти вывели девушку наружу и затворили калитку.

– Между прочим, я очень злопамятна, хотя и отходчива, – произнесла Лахесис, с деланным равнодушием разглядывая длинные ногти. – Не хотелось бы портить твоё личико – дракон предпочитает симпатичную еду, но поучить тебя уму-разуму всё же придётся.

Всё-таки в её положении были и положительные моменты: впервые за эти дни удалось вымыться и нормально поесть. Хотя рёбра ещё болели после «науки», в целом всё было не так уж плохо (если не принимать во внимание грядущую встречу с драконом, мысль о котором уже стала навязчивой).

Её поместили в одной из комнат замка, обставленной довольно уютно: возле окна стояла большая кровать с балдахином, рядом трюмо, посередине комнаты – обеденный стол и несколько стульев. Узкие стрельчатые окна закрывали решётки, но сквозь них как на ладони был виден весь город. Пол устилал мягкий ковер с изображением дракона. В общих чертах ящер был именно такой, каким его представляли в сказках, хотя он напоминал и азиатского и европейского дракона: у него было длинной тело, покрытое золотой и красной чешуей, вытянутая как у варана голова с двумя шипами на макушке, хвост, заканчивавшийся лезвиеобразной пластиной, и чешуйчатые крылья. По вышивке на ковре сложно было судить о размерах ящера, но тут уж включалась собственная фантазия девушки, не привыкшая мелочиться.

Вечером Кира уснула почти мгновенно, а на следующий день её разбудила служанка.

– Доброе утро, госпожа. Меня зовут Эин. Вам пора вставать, уже полдень, – на одном дыании пропела она и лучезарно улыбнулась.

Кира приоткрыла глаза и с раздражением посмотрела на служанку. Девушка стояла рядом с кроватью, чинно сложив руки поверх передника. Её серенькое платье выглядело слишком просто для здешних модниц, вероятно, это была форменная одежда. Также как и дурацкая круглая шляпа с широкими полями, загнутыми по бокам головы.

– Утро не доброе, я не госпожа, и я не встану, – Кира натянула одеяло на голову и отвернулась. – В последний день жизни могу я хотя бы выспаться?

– Госпожа, за дверью стоит охранник, и госпожа Лахесис приказала применять силу, если вы станете упрямиться. Мне бы не хотелось, чтобы всё так вышло… – девушка смущённо улыбнулась.

– Не хочется – не делай, вот мой принцип. Жизнь сразу же становится проще. Очень советую попробовать.

– Госпожа…

– Чтоб тебя… – проворчала Кира, выбираясь из под одеяла. – Чтоб вас всех! Как же вы можете? Ладно, вам нет дела до чужаков, но ведь вы убивали и своих же сограждан!

– Мы вынуждены, – вздохнула Эин, помогая ей надеть халат. – Понимаете, наш город всегда был беззащитен, мы были слишком слабы. Многие люди покидали Сорохгор и уходили в неизвестность, нас становилось всё меньше, и город постепенно умирал. А затем появился дракон. Наш мэр, отец госпожи Лахесис, сумел с ним договориться…

– И когда же сей роковой день? – спросила Кира, мысленно попытавшись представить человека, способного договориться с драконом. – Да ладно, будет лучше, если ты скажешь, может, я хотя бы морально подготовлюсь.

Служанка, мучимая сомнениями, отвела глаза, но всё же кивнула.

– Через три дня, на рассвете. Но вы не переживайте! – поспешно добавила она. – Зато в эти три дня все ваши прихоти будут исполняться, вы станете жить как королева: если вы захотите чего-нибудь, достаточно будет подергать вот за тот шнурок, и я сразу приду.

– Ага, три дня… – пробормотала Кира. Она подняла голову. – А что, если я захочу погулять по дворцу?

Эин смущённо покачала головой.

– Нет, только в пределах этой комнаты.

– И это – жизнь королевы, по-твоему!? – взорвалась Кира. – И что я здесь могу? Объедаться сладостями и танцевать кан-кан?

Служанка с несчастным видом опустила руки.

– Сегодня придёт портной, – осторожно выговорила она, опасаясь вызвать ещё одну вспышку негодования, – чтобы снять мерки. И ещё парикмахер, ему нужно будет подумать, что сделать с вашими волосами…

– А что не так с моими волосами?

– Они слишком короткие… – стушевалась Эин. – Довольно сложно будет придумать прическу.

– Знаешь, а вот меня это ни сколько не трогает, – задушевно произнесла Кира. – Вот ни сколечко! Мне всё равно, как я буду выглядеть, когда меня станет жрать дракон!

– Госпожа…

– Я не госпожа! – истерически выкрикнула Кира. – Я аперитив для ящерицы!

Эин испуганно и виновато сжалась и выскользнула из комнаты.

– И чтоб никто не появлялся! – крикнула ей вдогонку Кира.

Как только дверь за служанкой захлопнулась, она упала на кровать и громко расплакалась.

Впервые за всё время пребывания в Сомногаре у неё случилась истерика, чему Кира даже обрадовалась, когда наконец немного успокоилась. Как ни странно (а может, ничего странного в этом и не было), но ей полегчало, вернулась способность здраво мыслить, и девушка занялась разработкой плана побега.

В первую очередь Кира тщательно обследовала комнату, но никаких потайных дверей или лазеек, как и следовало ожидать, не нашла. Глупо было рассчитывать отыскать потайной ход в комнате смертницы, но приключенческие фильмы вселяли нездоровую надежду. Вентиляционная отдушина тоже не годилась в качестве пути к бегству: уж слишком сильно отличалась диаметром от своих товарок из американских боевиков. Тогда она принялась обследовать замок, и даже поковырялась в нём шпилькой, найденной на трюмо, но взламывать замки она не умела, а учиться, видимо, было поздно.

Так незаметно прошёл день. Вечером, после ужина, оставшись одна, Кира предприняла ещё один обыск комнаты, не давший также никаких результатов. Усевшись на краешек кровати, девушка принялась думать, но мозг упорно прокручивал сюжет из «Графа Монте-Кристо». Неожиданно в её печальные размышления вклинился чей-то голос, настойчиво звавший от двери.

– Миледи? Вы там? Отзовитесь!

После секундной замешки Кира стрелой сорвалась с места и жадно припала к замочной скважине – в этом шёпоте ей почудилось спасение.

– Вы кто? Вы не от Клауда?

– Не-ет… – растерялись на той стороне.

Голос был юношеский и неуверенный. Вопрос поверг парня в глубокие раздумья, как будто он и вправду пытался припомнить, уж не послал ли его действительно некий Клауд. Хотя долго ломать голову он всё же не стал, и снова зачастил, от волнения перескакивая с одного на другое:

– Я вас спасу, вы только не переживайте! Я рыцарь. Вы даже не представляете, как я рад, что вас отдадут дракону! То есть, – смешавшись, поправился он, – я хотел сказать, что рад, что могу вас спасти: найти дракона, да ещё и такого, которому отдали принцессу, не так просто, должен вам сказать! Вы, конечно, не принцесса… ведь не принцесса? – в голосе промелькнула надежда.

– Нет… – ошарашено ответила Кира.

– Ничего, – утешил парень. – Принцесс найти в наше время очень не просто, ещё сложнее, чем дракона, так что не переживайте.

– Я не переживаю.

Разговор определённо сворачивал не в то русло.

– Послушайте, когда вас прикуют к скале, не бойтесь – я вас обязательно спасу! – бойко продолжал рыцарь. – И если кто-то ещё начнёт вас спасать, вы уж скажите, что меня ждёте, ладно? А то вдруг я задержусь…

– А может, вы не будете доводить до крайности и спасёте меня прямо сейчас? – попыталась «намекнуть» Кира, но её предложение вызвало целую бурю негодования.

– Как же можно! Каким же я буду рыцарем, если спасу вас тайком? Я же не бандит какой-нибудь, я же вас не похищаю, а спасаю! Как вы могли даже подумать такое?!

Рыцарь оскорблёно засопел.

– Послушайте… – Кира предприняла последнюю попытку воззвать к голосу разума, но слушать её не стали.

– Мне пора. Через три дня на закате я вас спасу – ждите!

По другую сторону двери послышался стук быстро удаляющихся шагов.

– Казнь на рассвете, олух! – закричала Кира, припав к замочной скважине, но рыцарь её не услышал.

Девушка обречённо сползла на пол. Хотелось разреветься, хотелось забраться в какую-нибудь раковину и отсидеться там, пока всё не уляжется само собой.

Где-то на уровне солнечного сплетения начинала нарастать паника.

Кира вскочила, дико оглядев комнату, в отчаянии кинулась к окну, дёрнула решётку, опять побежала к двери… Взгляд упал на шнурок звонка, и она остановилась. Глаза пленницы нехорошо сузились.

ГЛАВА 5 В ГОСТЯХ ХОРОШО…

Эин лёгкой походкой шагала по коридору, держа в руках поднос со вторым ужином. Пленница, похоже, решила воспользоваться возможностью и всё-таки отвести душу мелкими радостями, и Эин её прекрасно понимала. По-хорошему, ей было жаль несчастную, но что сделаешь?.. Можно только попытаться скрасить последние дни бедняжки. А уж она-то постарается! Хорошо бы госпожа Лахесис позволила пленнице погулять по дворцу, или хотя бы в саду на крыше…

Остановившись возле комнаты, Эин приподняла край шляпы, чтобы стоявший на посту стражник видел, кто входит в комнату, и постучала.

– Войдите! – откликнулись изнутри.

Толкнулв дверь носком туфли, служанка вошла боком, плечом поддев дверь и отведя поднос в сторону, чтобы не расплескать молоко в кувшинчике. Едва дверь хлопнула за спиной, её затылок взорвался болью. Девушка охнула, качнулась и осела, потеряв сознание. Кира едва успела выхватить из её рук поднос, опрокинув-таки несчастное молоко, но мягкий ковёр заглушил и звук падения человеческого тела, и звон кувшина, и стук оброненной Кирой деревянной статуэтки, которой она ударила служанку. Трясущейся рукой Кира проверила пульс девушки – жива. Торопясь, она стащила со служанки шляпу, туфли, передник, платье, и принялась быстро одеваться. Сдёрнув с умывальника полотенце, она перевязала им голову пострадавшей, разбитую не сильно, но всё-таки до крови, и, пыхтя, уложила девушку на кровать, прикрыв одеялом – со стороны и не разобрать, кто там спит. Оставался ещё рюкзак, который так и лежал на столике рядом с кроватью. Оставлять его не хотелось, и, подумав, Кира завернула рюкзак в свой плащ: благо, он был небольшой. Если спросят, можно будет сказать, что она взяла вещи постирать. Ей было стыдно перед Эин, но совесть не сильно докучала – жизнь, как ни крути, дороже, а у девушки в худшем случае всего лишь поболит голова. «Если меня поймают – обязательно извинюсь», – успокоила себя Кира. Опомнилась и поплевала через плечо.

Надвинув на лицо шляпу и тщательно затолкав под неё волосы, Кира переставила на обеденный стол все тарелки и с пустым подносом вышла из комнаты. Она до последнего ждала, что её окликнут, и, пройдя мимо охранника, бросилась бежать, едва поворот скрыл от неё дверь комнаты.

Удалось! Она прошла только меньшую часть пути, теперь оставалось как-то выбраться из дворца. Но показать ей дорогу вряд ли кто-то затруднится, да она никого и не встречала до сих пор, кроме, разве что, теней. Первая, выплывшая из-за угла, напугала её до икоты, но сознание, в испуге шарахнувшееся в дальний угол черепной коробки, вспомнило-таки, что это существо не опасно и даже не подозревает о её присутствии, и успокоилось относительно быстро.

Мягкие тапочки служанки бесшумно ступали по холодным плитам. Чем дольше Кира шла, тем больше ей казалось, что она заблудилась, хотя как можно заблудиться, изначально не зная дороги? И, разумеется, в этом отсталом мире не было даже планов пожарной эвакуации: Кира никогда в них не разбиралась, но планы послужили бы хоть каким-то утешением.

Наконец она отыскала лестницу и спустилась на этаж ниже. Видимо, для слуг должен был быть какой-то отдельный выход, через кухню, или что-то вроде того, но где его искать? И ведь дорогу не спросишь: хорошо, если в этом случае просто покрутят пальцем у виска. Да и не у кого спрашивать…

Будто в ответ на её мысли издалека донёсся топот, а следом за тем из-за поворота выскочил человек, но, увидев её, затормозил на полном ходу. Волосы, странного тёмно-красного цвета, стянутые узким шёлковым шарфом в «хвост» на макушке, разлохматились от быстрого бега, длинная косая чёлка закрывала половину лица, настолько красивого, что оно скорее подходило женщине, нежели мужчине. Однако, для женщины он был чересчур узок в бёдрах и широк в плечах. Торс крест-накрест охватывали металлические цепи иссиня-чёрного цвета. Одет он был во всё чёрное, как и полагается таинственным личностям, правда, при этом всю одежду покрывала золотая вышивка, что сводило на нет весь эффект от чёрного цвета. За правым плечом выглядывала рукоятка короткого меча, похожего на саблю. Парень прижимал к себе сундучок, окованный золотом, и выглядел очень растерянным. Первую долю секунды. Затем он с задумчивым видом переложил сундук в левую руку, освобождая правую, и потянулся к сабле.

– Я тебя не видела, ты меня – тоже, – быстро протараторила Кира, разрешая возникшую дилемму, и юркнула в нишу позади кошачьей статуи.

Парень проследил за ней удивлённым взглядом, усмехнулся и побежал дальше. Через мгновение из-за поворота вылетела толпа стражников, с криками кинувшаяся его догонять. Определённо, воровство в этом мире процветало.

Выждав с минуту, Кира выбралась из ниши и заспешила дальше. Если во дворце сейчас начнётся переполох, и все станут ловить грабителя, у неё появится больше шансов выбраться незамеченной… вот только как выбраться-то?!

Нужно было остановиться и как следует всё обдумать. Кира встала возле окна и машинально взглянула вниз: прямо под окном начинался скат одной из многочисленных крыш дворца, выполнявших больше декоративную, чем функциональную роль (горожане могли позволить себе архитектурные изыски, раз уж им не приходилось думать о совершенствовании городских укрепелний. Скат мягко шёл вниз, переходя в плоский участок, затем, на уровень ниже, начиналась следующая крыша. При желании спуститься по ним можно было без особого труда. Кира высунулась по пояс, оглядела крыши и прикинула, сколько у неё шансов найти выход в дворцовом лабиринте галерей, и сколько шансов на то, что возле этого выхода не будет стражи. Вздохнув, девушка надела плащ и рюкзак, чтобы освободить руки, и, открыв окно, осторожно выбралась наружу.