Анонимные искатели смысла жизни

Екатерина Маслова

Анонимные искатели смысла жизни

«Раньше женщинам было проще. Лет в сорок ты уже считалась старухой, которой оставалось лишь доживать свой век. Стоматология приличная отсутствовала, краска для волос тоже. К сорока годам ты уже седая, беззубая и дряхлая. Конечно старуха. Кто же еще? Да и продолжительность жизни была невысокая. В восемнадцатом веке вероятность остаться в добром здравии к моим сорока восьми была бы очень мала. Скорее всего, я бы уже давно умерла во время одних из многочисленных родов, чахотки или простой инфекции без антибиотиков. Но мне сорок восемь и я жива. И выгляжу неплохо – спасибо генам, хорошему косметологу, йоге и дорогому крему для лица. С деньгами тоже более, чем хорошо – один из старших партнеров в солидной юридической компании. Уже неработающий, лишь получающий ежемесячное пополнение от фирмы на мой шестизначный счет в банке. В общем, все в моей жизни складывалось весьма удачно, если бы не одно но. Однажды я проснулась и поняла, что не хочу больше жить.

Нет-нет, вы не подумайте, что здесь замешана какая-то трагедия или несчастная любовь. Ничего подобного. Есть, правда, бывший муж. Но история у нас случилась довольно банальная и совсем не драматичная. Мы с ним одного возраста, познакомились на втором курсе университета, поженились на третьем, родили и вырастили двоих сыновей, построили большой дом, оба сделали удачную карьеру и отложили прилично денег на старость. Где-то посреди этого списка дел и задач затерялась наша любовь. Она просто прошла. Даже осознав сей факт мы еще довольно долго жили вместе под одной крышей. Просто, как уважающие друг друга партнеры, воспитывающие общих детей. Но когда сыновья выросли и уехали из дома, необходимость в союзе отпала. Муж стал все чаще задерживаться на работе, ездить по командировкам и проводить деловые встречи по выходным. У меня же появился юный инструктор по йоге. Лет пять назад муж, наконец, набрался храбрости и заявил, что уходит к своей любовнице, которая только что родила ему уже второго младенца. Признаюсь честно, в этот момент я испытала невероятное облегчение.

Когда человека любишь, о нем приятно заботиться. Ты привыкаешь к его храпу и разбросанным вещам. Готовишь ему на завтрак кашу без сахара или омлет без бекона, ведь у него слишком высокий холестерин и лишний вес. Но когда любви уже нет, а близость партнерства прошла, все эти обязанности начинают невероятно тяготить. Раздражает даже просьба налить чашку чая. Наверное, если бы я зависела от мужа материально, мне было бы тяжело и плохо. Но моя карьера сложилась удачно. У меня свой личный банковский счет, отложены деньги на беззаботную старость, так что я могу больше никогда не работать и просто наслаждаться жизнью. К тому же муж при разводе уступил мне наш большой дом, который мы строили вместе и где воспитывали наших сыновей. В общем, мы расстались безо всяких сожалений и слез. Просто официально подтвердили, что наши пути разошлись в разные стороны уже довольно давно.

Через полгода после развода я продала наш большой дом, минивэн и купила себе небольшую квартиру в центре, обставив её так, как давно мечтала. Многие женщины меня поймут. Когда у тебя два сына, а муж – неряшливый любитель перекусить перед телевизором в гостиной, белый диван – несбыточная мечта. Мебель у нас всегда была очень практичная, а дом целиком темный – вишневые деревянные панели, почти черный дубовый пол, массивная лестница и тяжелые портьеры на всех окнах. Не дом, а английский мужской клуб из голливудских фильмов. Мужу так нравилось. Он построил дом своей мечты, о котором фантазировал с детства. Правда, к моим мечтам этот интерьер не имел никакого отношения. Вы только не подумайте, что это воспринималось мной как трагедия. Совсем нет! Я в этом доме никогда не страдала и была относительно счастлива. Мне было комфортно в нем жить вместе с мужем и воспитывать наших детей. И так продолжалось довольно много лет. Но после развода я осознала, что этот темный дом – совсем не то место, где мне хотелось бы жить одной. Белые стены, бежевый диван с мягким пледом, большие панорамные окна с видом на парк, воздушный тюль на окнах, открытые деревянные книжные шкафы, прозрачные вазы с цветами. Новая квартира получилась абсолютно стерильной. Знакомая-психолог, зашедшая как-то в гости, оглядела мое жилище и высказала интересную мысль, которая надолго запала в мои мысли: «Такое впечатление, что ты сама еще не знаешь, что любишь и что хочешь, поэтому сделала дом белым, как холст. Теперь на нем можно нарисовать что-угодно».

Добавлять в свою жизнь цвет я долго не торопилась. За годы семейной жизни я совсем забыла, что нравится именно мне. А может я этого вообще никогда не понимала. Вот мой бывший муж всегда точно знал, чего хочет от жизни и от нашего дома. Он обожал пародии на фламандские натюрморты. Знаете, такие большие картины, когда на на столе лежат убитые на охоте птицы, разнообразные фрукты, гигантские круги сыра, стоят кувшины с вином. Еда вообще была огромной страстью мужа. Если честно, то первые лет пять нашей совместной жизни, я все ждала, что он бросит юриспруденцию и станет шеф-поваром. Но бывший муж был слишком осторожен для столь необдуманных поступков. И остался юристом. Любовь же к еде нашла выход в другом. В нашем доме всегда стоял огромный холодильник на кухне, вечно забитый разнообразными деликатесами, и еще кладовка с запасом консервов и круп на случай непредвиденных ситуаций. Ну, вдруг инопланетяне прилетят, наступит зомби-апокалипсис или снегом занесет все дороги до продуктовых магазинов. А еще стены в нашем доме были увешаны пародиями на фламандские натюрморты. Понятно, что подобная зависимость от еды, не могла не отразиться на фигуре мужа и его здоровье. С лишним весом мой бывший супруг безуспешно вел многолетнюю войну. Забавно, но новой женой стала одна из его диетологов. Теперь я могла быть спокойна, что отец моих детей в надежных руках. Недавно он сообщил мне по электронной почте, что похудел до 115 килограммов и отлично себя чувствует. Гораздо лучше, чем при 120. Читая это письмо, я в который раз с облегчением вздохнула. Теперь лишний вес моего бывшего мужа, как и его холестерин, высокое давление, проблемы с желудком, отеками, вздутиями живота были проблемами его новой жены, а не моими.

Но вернемся к цвету. После визита знакомой в мою новую стерильную квартиру, я стала постоянно об этом думать. В попытке разгадать тайны своей души постоянно ходила по разным выставкам, картинным галереям, даже «блошиным» рынкам. Через пару месяцев белого цвета меня вдруг неожиданно и со страшной силой потянуло на яркое, пестрое и хаотичное. Абстракционизм всех мастей стал привлекать меня невообразимо. Непонятные пятна, разноцветные полосы, странные фигуры приводили в полнейший восторг и задевали какие-то тончайшие струны внутри. Глядя на всю эту мешанину цвета мне хотелось и плакать, и смеяться одновременно. Когда знакомая-психолог заглянула ко мне снова, она долго смеялась, разглядывая все эти полотна на стенах. «Ты так долго жила в мире порядка и по строгому плану, что твой выбор сейчас совсем не удивителен», – резюмировала она. Я в тот момент на нее даже обиделась. Так долго пыталась найти то, что понравится именно мне. И казалось, что это мой собственный выбор, на который теперь никто не влияет, в том числе и мое прошлое. Однако поразмыслив над словами психолога пару дней, я пришла к выводу, что она права. Прошло еще месяцев пять или шесть, пока я однажды не поняла, что мешанина цвета и форм меня утомляет. Я сняла со стен все купленные яркие картины и продала их. Большая часть ушла практически за бесценок, кроме одной. Её автор закрутил скандальный роман с известной актрисой, и его работы подскочили в цене в несколько раз. Так что продажа одной единственной картины покрыла все мои расходы на увлечение абстракционизмом. Пустующие же места на стенах довольно быстро заняли легкие полупрозрачные акварели – несколько морских пейзажей и натюрмортов с цветами. После этого я пригласила знакомую-психолога на кофе. Она внимательно изучила художественные новинки на стенах и сообщила, что судя по ним, с моим душевным состоянием все в полном порядке. Я попросила рассказать об этих выводах нашим общим друзьям и знакомым. Большинство из них, включая моих собственных сыновей, не верили, что у меня на самом деле все хорошо. Сначала они пришли в ужас, когда я продала дом, оставленный мне мужем, и переехала жить в центр города. Младший сын особенно возмущался. Оказывается, он представлял, как лет через 10–15 будет приезжать в наш большой дом на Рождество и День Благодарения со своими маленькими детьми и красавицей-женой. Я буду запекать индейку (ненавижу запекать индейку!) и украшать с внуками дом новогодними гирляндами и венками. Он же будет готовить во дворе барбекю и играть с детьми в мяч. На мой вопрос, что же мне делать в этом доме еще 10–15 лет до его приезда и как потом проводить время между праздниками и его кратковременными визитами, сын не нашелся что ответить. Но все равно обижался на меня еще пару месяцев за «столь эгоистичный поступок».

Следующим ударом для друзей и близких стал мой новый роман. Во время увлечения абстрактным искусством, у меня завязались весьма страстные отношения с одним тридцатилетним художником-авангардистом. У меня и раньше были романы. Когда стало очевидно, что наш брак с бывшим мужем остался лишь на бумаге, ни он, ни я особо себя не ограничивали. Но, следуя неписаным правилам, интрижки с инструктором йоги, бывшим коллегой и другими моими любовниками я тщательно скрывала. Также и мой бывший муж не афишировал свою вторую семью, пока не развелся. Художник же был не женат, я к тому времени тоже уже официально свободна, мои дети жили отдельно и каждый своей жизнью. Я решила, что нет смысла тратить много усилий на скрытность. Кому может помешать наш несерьезный роман? Но неожиданно эти отношения, которые казались лишь моим личным выбором, стали обсуждаться всей родней и друзьями. Большинство из них пришли к выводу, что я страшусь старости и одиночества, а мой художник – альфонс, желающий хитростью выманить у меня все нажитые непосильным трудом деньги. Чтобы хоть как-то пресечь сплетни, пришлось разослать особо буйным защитникам моих накоплений ссылку на статью модного художественного критика. Героя моего романа он включил в сотню самых высокооплачиваемых художников прошлого года. Про альфонса болтать перестали, но про мой страх одиночества и старости нет. Почему-то если свободный пятидесятилетний мужчина (да и не свободный тоже) заводит роман с тридцатилетней женщиной, как мой бывший муж, то это нормально. А если женщина, – сразу страх старости и одиночества.

– У вас же нет ничего общего! – возмущался теперь мой старший сын.

– Мы влюблены и этого вполне достаточно, – возражала я.

– Но это же неприлично! В твоем-то возрасте! – сын смотрел на меня с искренним изумлением. Когда тебе двадцать пять сложно себе представить, что пятидесятилетние «старички» тоже могут влюбляться. Через полгода, мы с художником расстались. Мой старший сын, смирившийся уже с романом, спросил почему. «Влюбленность прошла, а больше ничего общего между нами не было», – ответила я. Про секс говорить ему ничего не стала. Сын все-таки. Он похоже не поверил. Я потом долго думала, как же у меня вышло воспитать столь узколобого человека со таким стереотипным мышлением. А потом вспомнила историю из своей жизни. Когда мне было примерно столько же, сколько сыну, у одной шестидесятилетней знакомой закрутился бурный роман с видным пятидесятилетним скрипачом. Я объясняла себе эти отношения всем чем угодно, кроме любви. В моем тогдашнем представлении в столь зрелом возрасте подобным нет места быть не могло.

В какой-то степени я была права. Влюбленности, когда тебе двадцать и когда под пятьдесят, совершенно разные. С возрастом ты начинаешь ценить себя, ставишь свой персональный комфорт выше эмоций. А одиночество… Если ты к пятидесяти годам до сих пор боишься одиночества, значит тебе просто нечем себя занять. Когда полно разных дел, увлечений, друзей, то вечер в одиночестве с бокалом вина и хорошим фильмом или книгой – это удовольствие. Я не боялась одиночества, я искала его. За многие годы брака я устала быть в отношениях, посвящать свои вечера после работы детям и мужу, откладывать свои собственные интересы на потом. И вот это «потом» пришло. Новые же отношения, как выяснилось на практике, тоже требовали много сил и времени. Как только роман с художником стал мешать моему личному комфорту, я без сожалений его закончила.

Не страшилась я и старости, хоть друзья меня в этом постоянно подозревали. Более того наступление преклонного возраста было для меня желанно. Если честно, я порядком устала от сексуальной привлекательности. Звучит бредово, но это так. Когда ты женщина с хорошей фигурой и симпатичным лицом, мужчины постоянно воспринимают тебя в качестве сексуального объекта, а это весьма утомляет. Однажды на вечеринке я услышала интереснейшую беседу о современной литературе. Обсуждавшие двое мужчин и одна на редкость некрасивая женщина были очень увлечены темой, внимательно выслушивали точку зрения друг друга и аргументировано парировали. Мне захотелось присоединиться к беседе. Но как только я это сделала, у мужчин резко сменился вектор. Они окинули меня взглядом, заглянули в декольте и стали перебивать друг друга, стремясь завоевать мое внимание и произвести впечатление эрудированностью. Интересная беседа закончилась мгновенно.

Для меня же интеллектуальные отношения с людьми всегда были интереснее сексуальных. На мой взгляд, они куда более разнообразные и многогранные. Поэтому на старость у меня были очень большие планы. Как только я потеряю свою привлекательность в глазах сильного пола, уже ничто не помешает мне наслаждаться обществом и беседами с умными мужчинами.

Пара романов в первый год после развода убедили меня в том, что новых отношений я не хочу. Не то чтобы я решила покончить с этим навсегда, просто на тот момент. Я поняла, что мне не хочется узнавать нового человека. И это заявление тоже, полагаю, звучит возможно дико, но я за свою жизнь устала от людей. Даже от сыновей, которых очень любила и люблю. Мне просто хотелось побыть с самой собой. Так прошло еще четыре года очень интересной и насыщенной жизни, полных новых путешествий, приключений и разнообразных впечатлений – от сексуальных и экстремальных до гастрономических и культурных.

А потом однажды я проснулась и поняла, что не хочу жить. Просто мне надоело это делать. Я с достоинством и весьма неплохо (на мой взгляд) сыграла все положенные мне обществом социальные роли – дочери, сестры, матери, жены, успешного юриста, хозяйки большого дома, свободной богатой женщины. Я съездила во все страны и посетила все места, куда когда-либо хотела попасть – от Тадж-Махала и Лувра до Чичен-Ицы и Мачу-Пикчу. Я даже попробовала все, что меня хоть как-то заинтересовало, из списка «100 развлечений, которые нужно сделать, пока ты не умер» – от прыжка с парашютом с четырех километров и ныряния в клетке у белым акулам до кругосветного путешествия. В общем, я взяла от этой жизни все, что только смогла.

Спектакль окончен, занавес опустился, другие актеры разошлись, а я так и осталась на сцене. Если бы мне было лет семьдесят, я могла бы отправиться в какой-нибудь дорогой и престижный дом престарелых. Играть с такими же богатыми старичками в карты и домино, смотреть старые фильмы, читать любимые книги, крутить платонические романы, а на праздники ездить к детям в гости и играть с внуками. Но мне всего сорок восемь. Дети выросли, внуков еще нет, мужа тоже, партнерство в юридической компании приносит хорошие дивиденды и не требует ходить на работу, большой дом продан. Все мои социальные роли сыграны, мечты осуществлены, каждый пункт из списка желаний вычеркнут и как жить дальше я просто не знаю. Можно конечно начать все сначала – завести нового мужа, усыновить ребенка, построить еще один дом, уехать в еще одно путешествие или сменить профессию и добиваться успеха и признания на новом поприще. Но мне не хочется повторяться.

Наверное, если я всю жизнь была домохозяйкой и муж бросил бы меня без средств к существованию, я бы не задавалась подобными вопросами. Мне пришлось бы работать на двух работах, снимать квартиру, считать каждую копейку. Или если бы дети были младше, все мое время и силы я тратила на них. Я бы играла роль брошенной жены, а может даже матери-одиночки. Но в моей жизни все хорошо. И больше просто не осталось ролей. Они просто закончились, а новые не появились.

С такими мыслями я прожила еще пару месяцев. Пыталась придумать для себя что-то новое, читала умные книги по психологии и поиску себя, посетила пару семинаров и тренингов. Все было не то. Методики обычно разрабатываются для тех, кто хочет только добиться успеха, заработать денег, выйти замуж, осуществить свои мечты. А что делать тем, у кого все это уже есть или им это не нужно? Нет ведь ни книг подобных, ни курсов.

Каюсь, я даже подумывала о том, чтобы как-нибудь красиво уйти со сцены. Конечно, ни о каком суициде – снотворном или пистолете, – речи не было. Это же ужасный стресс для детей. Они потом кучу денег на психологов потратят, чтобы пережить подобную травму. На почве самоубийства матери начнутся еще и серьезные проблемы с женщинами.

Нет, я подумывала сделать все как бы невзначай и чужими руками. Получилось, правда, в результате скорее комично, чем трагично.

Сначала я решила, что стоит богато одетой женщине появиться в плохом районе, как её тут же ограбят и убьют. Однажды поздно вечером, выпив в ресторане для храбрости бутылку белого сухого вина, я пошла домой пешком. Дорога лежала через один неспокойный квартал. Неспешным и не особо твердым шагом я шла по улице, держа в руках сумочку с тремя сотнями долларов. Должен же труд грабителей и убийц быть как-то вознагражден. Когда ко мне подошли двое юношей явно бандитского вида, сердце мое забилось. «Вы заблудились?» – заботливо поинтересовались они. «Давайте мы вызовем вам такси? Или хотите проводим? В нашем районе не безопасно так поздно разгуливать одной». В результате юноши посадили меня в такси и отправили домой.

Другая идея тоже потерпела фиаско. Я решила купить небольшую яхту, покататься на ней для вида пару раз вдоль побережья, сделать пару селфи, выложить в соцсети, рассказывая, как я влюбилась в парусный спорт. Может даже вечеринку закатить для друзей. А потом как-нибудь в неспокойную погоду направить лодку в открытое море, где бушующий океан решит все мои проблемы. Однако выяснилось, что для осуществления задуманного плана предварительно нужно пройти специальные яхтенные курсы, выучить тонну фактов про радио позывные, устройство лодок и другой ненужной для моей цели информации. Я дажене сразу сдалась. Записалась в яхтенную школу, но после пары занятий, на которых я с трудом боролось со сном, поняла, что идея моя трудно осуществима. Закончилось все кратковременным романом с сокурсником по курсам капитанов. И мыслью о том, что возможно у вселенной на меня еще есть какие-то планы. В общем, мысль об уходе со сцены я решила отложить на несколько лет. А пока попробовать все-таки поискать смысл жизни.

Так как самостоятельные попытки успехом так и не увенчались, я записалась на прием к психотерапевту. Про этого человека ходили слухи, что он настоящий кудесник в вопросах избавления от депрессии. На меня он произвел очень благоприятное впечатление, как и его дорогой костюм с шелковым галстуком и безупречно обставленный кабинет. Я уже представляла, как буду приходить сюда пару раз в неделю. Администратор будет усаживать меня в приемной, поить ароматным кофе, развлекать разговорами. Я буду лениво листать журналы в ожидании приема. Ровно в назначенное время, непременно минута в минуту, дверь кабинета будет открываться. Мой любезный доктор в дорогом костюме-тройке, будет приветствовать меня легким кивком, одновременно приглашая войти. И уходить вглубь кабинета. Я буду идти за ним в тонком шлейфе его горьковатого мужского парфюма, закрывать за собой массивную дверь, элегантно присаживаться на кушетку и рассказывать обо всем, что произошло со мной за мою жизнь. Доктор будет молча кивать и лишь изредка внимательно смотреть на меня, задавая вопросы. И жизнь моя снова наполнится смыслом. Я начну встречаться с подругами и старыми знакомыми, ходить на вечеринки и встречи книжного клуба. И каждый раз на вопрос: «Как дела?» буду загадочно улыбаться и отвечать: «Просто прекрасно», думая о сеансе через два дня. Ах, какие восхитительные картины успела я себе нарисовать пока психотерапевт читал заполненную мною в приемной анкету. Потом он выслушал мою историю, задал пару вопросов и… отказался со мной работать.

– У вас нет депрессии, не придумывайте, – сказал он, – Совершенно другой случай. У вас просто нет достойной цели в жизни. Это не угрожает вашему душевному состоянию, так что работать со мной – пустая трата моего времени и ваших денег.

Я парировала и поведала истории, как гуляла ночью по опасному району и хотела купить лодку, чтобы отправиться на ней в бушующий океан.

– Когда кто-то хочет свести счеты с жизнью, – возразил моим доводам доктор, – Он идет и прыгает с моста, а не записывается в яхтенную школу. Миллиарды людей, живущие в данный момент на свете, не имеют достойного смысла жизни. Вообще никакого не имеют, и ничего, живут себе припеваючи. И большинство без депрессий.

Я недоверчиво посмотрела на него, даже подумал, что может стоит всплакнуть. Доктор, увидев слезы в моих глазах, и правда смягчился и начал объяснять:

– Всех людей можно разделить на несколько категорий. Большинство выживают. Каждый день они борются за свою жизнь и жизнь своих детей в прямом и переносном смысле этого слова. Ипотека, знаете ли, – это самое настоящее выживание. И вряд ли они считают выплату кредитов смыслом своей жизни, но им просто кажется, что некуда деваться из замкнутого круга: дом-работа-дом. Другая часть людей, эти две группы конечно пересекаются, нашли дело своей жизни. Они им так увлечены, что все остальное волнует их гораздо в меньшей степени. Есть еще совсем небольшая группа людей, которые не нуждаются в деньгах и в то же время не нашли дела своей жизни, но обычно они просто наслаждаются благами цивилизации – путешествуют, ходят по вечеринкам и книжным клубам, заводят романы. Возможно особый смысл в их жизни и отсутствует, но их расписание такое плотное, что подумать об этом просто не хватает времени. И наконец, самая незначительная группа людей, вроде вас. Вы не нуждаетесь в деньгах и вам не нужно каждый день ходить на работу, вам не надо ни о ком заботиться, и у вас нет дела, которым вы увлечены. К тому же вы не занимаете весь свой день бессмысленной суетой и лишними людьми, поэтому у вас есть время и тишина, чтобы посмотреть на свою жизнь, подумать. И вам кажется, что у нее нет смысла.

– Почему же кажется? – удивилась я, – В этом я точно уверена.

– С точки зрения биологии, – возразил доктор, – смысл жизни одной особи сводится к продолжению рода вида. На протяжении всего репродуктивного срока самка ищет подходящего самца, спаривается с ним, рожает потомство, выкармливает его, отправляет жить своей жизнью, а сама снова отправляется на поиски подходящего самца. Выжить самому, оставить после себя и защитить потомство – в этом и состоит цель жизни любого животного. Человек, в отличие от неразумных существ, осознает конечность своей жизни и ему хочется видеть себя не маленькой букашкой, случайно появившейся на свет и также случайно этот свет покинувшей, а фигурой что-то значащей.

– Не могу сказать, доктор, что мне хочется прославиться и оставить свое имя в веках, мне просто не хочется жить просто так, – ответила я психотерапевту, обдумав его слова. В целом я была с ним согласна, но не догадывалась, к чему он клонит.

– Основоположник прагматизма Уильям Джеймс наставлял, что надо искать не смысл жизни, а цель жизни, и найти её можно только через личный опыт. Именно те цели, которые заставляют вас ценить жизнь и будут тем самым смыслом.

– Я не понимаю, что вы этим хотите мне сказать, – призналась я.

– Я хочу вам сказать, что у вас нет депрессии и я не возьму вас, – подытожил он нашу встречу, – Спасать людей, исцеляя их душевные травмы, это дело моей жизни и её смысл. У вас никакой травмы нет, поэтому я лучше отдам час пациенту, который действительно нуждается в моей помощи. А вам предстоит искать свои цели самой.

– У меня не получается делать это самой, – слезы снова наворачивались на мои глаза, – Я не могу одна, я не справлюсь, у меня ничего не выйдет…

– Ну, в чем-то я вам помогу. Есть одна группа людей с подобными проблемами. Они собираются по четвергам. Я напишу вам адрес, – доктор достал из внутреннего кармана своего безупречного костюма золотую ручку, записал название улицы и номер дом и протянул мне плотный листок дорогой бумаги.

Так я впервые узнала про группу анонимных искателей смысла жизни.