Город. Опасный контракт

Уговаривать никого не нужно было. Страх перед стаей придал ускорение, и все трое шумно ввалились в комнату на первом этаже и тут же отошли от окон. Вовремя, надо сказать. Слепые собаки показались из-за гаражей, сопровождаемые хлёстким ударом электры и оглушительным визгом. Видать, угодил кто-то из них в аномалию. Ну, хоть на одну особь меньше станет. Стая промчалась мимо и устремилась на школьный двор. Хром проводил её неприязненным взглядом и пошёл в глубь квартиры.

– Что там? – поинтересовался Сержант.

– Да вот, смотрю, можно ли с той стороны из окна выбраться. Чего дом обходить, если уже сюда залезли.

– И как?

– Облом. Будем обходить. Прямо под окнами мясорубка.

– А если из другой квартиры попробовать?

– Не стоит. Лучше обойти. Рисковать не будем.

Убедившись, что собаки не задержались на школьном дворе, а скрылись за углом, опять вылезли из окна и стали обходить дом с дальнего от школы угла. Пришлось отмахиваться от ядовитого плюща, густо разросшегося в бывшем палисаднике. Плюща здесь действительно много было. Почти весь двор был увит его побегами. Для прохода оставалась только небольшая тропинка, ведущая через середину двора. Пришлось идти по ней. Благо плющ уже с четвёртого удара мачете по усикам стал вести себя тихо и прилично. Зато на тропинку выскочил шипохвостый кот. А матёрый зверюга. Необычно большой, он вздыбил шерсть на холке, прижал и без того маленькие ушки к голове и утробно заорал, оскалив пасть с устрашающими клыками. Острые когти на мощных лапах рвали дёрн, а длинный хвост с опасным шипом угрожающе ходил из стороны в сторону. Сержант вскинул автомат и дал очередь, но не попал. Кот метнулся в сторону, нырнул в заросли ядовитого плюща, с которым у него, видимо, были какие-то свои договорённости, и стал орать уже оттуда. Хром добавил уже на звук, но опять мимо. Пришлось идти пятясь, постоянно держа на прицеле место, откуда доносились кошачьи вопли.

– Плохо, что не попал, – сокрушался Сержант.

– Подумаешь, – беспечно проговорил Пингвин. – Зато шуганули.

– Такого просто так не запугаешь. Хорошо, если у него там логово и он просто его защищал. Тогда дальше не пойдёт. А если он охотился? Тогда может и за нами пойти. Дождётся, когда расслабимся и прыгнет.

– И что делать теперь? – не на шутку встревожился Пингвин.

– Сейчас таким вот образом дойдём до того дома, а там через подвал в крайний подъезд и через окно на той стороне на улицу, – пояснил Хром. – Попробуем с толку сбить его.

Так же пятясь и внимательно смотря по сторонам, дошли до здания и вошли в загаженный крайний правый подъезд. Преодолев шесть ступенек, проникли в полутёмный подвал.

– Сержант, спину страхуй, – скомандовал Хром, всматриваясь в полумрак. – Крыс, вроде, нет. Пошли.

Подвал тянулся под всем домом и был завален всяким хламом. То и дело нужно было переступать через обломки мебели, старые прохудившиеся вёдра, велосипедную раму и прочую дребедень.

– Хорошо ещё, что крыс нет, – пропыхтел Сержант, – а то, как бы мы от них здесь убегали бы.

– Не накаркай! – оборвал его Хром. – Смотри, вон, как бы кот за нами сюда не забрался.

– Да смотрю я, смотрю.

– Вот и смотри.

Наконец добрались до последнего подъезда и поднялись на первый этаж. После полутёмного пыльного захламленного подвала даже на душе легче стало. Двери уже давно приказали долго жить, так что все четыре квартиры гостеприимно зияли пустыми дверными проёмами. Вошли во вторую слева.

– Ого! – удивился Сержант, глядя на остатки костра посреди комнаты и разбросанный тут и там мусор, – а здесь недавно мародёры жили.

– Ага. Меня тоже это напрягает, – согласился Хром.

– Почему? – удивился Пингвин.

– Мародёры так и остались такими, какими были до Шурупа. Не захотели цивилизацию принять. Так и живут племенами. Поэтому тёплых чувств к нам не питают. Ну и за то, что на их территорию зашёл, тоже напасть могут.

– Так у нас целых три автомата! Это же какая огневая мощь!

– Вот то-то и оно, что три автомата. Завидная добыча. Представь, заиметь в племя аж три автомата, да ещё и с боекомплектом. Ну и снаряга наша тоже им в тему будет.

– Это всё ещё надо у нас отнять.

– Мародёры обычно свою территорию как пять пальцев знают. Да и передвигаться или засаду делать умеют. И самострелами пользуются очень даже хорошо. Что-то не очень хочется арматурину в брюхо получить. Так что двигаем быстро отсюда. И внимательно по сторонам.

– Поздно, – сокрушённо проговорил Сержант и махнул рукой за окно, – смотрите туда.

И действительно в доме напротив замелькали остроконечные треугольные шапки мародёров, сшитые из кошачьих шкур. Остро заточенная арматура влетела в окно и, отрикошетив от стены, загремела по бетону.

– Вот влипли! – воскликнул Хром. – И не прячутся же. Уверены в победе.

– А это мы сейчас посмотрим, – внезапно изменившимся голосом проговорил Пингвин.

Напарники оглянулись на него и поразились, как мгновенно изменился их заказчик. Показное добродушие в глазах сменилось стальным безжалостным блеском, ноздри хищно затрепетали, а движения сделались расчётливыми. Всё в облике Пингвина прямо кричало о неимоверной опасности этого человека. Хром тут же поймал себя на мысли, что не хотелось бы ему иметь такого врага. Рассыпались по квартире, занимая позиции у окон.

– Эй! Сталкеры! – донеслось от мародёров, – может, поговорим?

– О чём? – спросил Хром.

– О жизни, например. Жить хотите?

– Хотим.

– Предлагаю обмен.

– Что-то новое. Сначала стреляют, а потом меняться предлагают.

– Это ещё не стреляют. Так, одна стрела в качестве предупреждения.

– И что на что менять предлагаешь?

– Ваши жизни на ваши шмотки, снаряжение и оружие.

– А если мы против?

– У нас стрел много. На всех хватит.

– Так и у нас патронов много. Мало вам тоже не покажется. Переполовиним твоё племя.

– Бабы ещё нарожают.

– Прямо сейчас? Приступай.

– Это ваш шанс. Начнём штурмовать, за вашу жизнь я даже крысиной шкурки не дам.

На той стороне опять задвигались, подбираясь поближе.

– Что делать будем? – спросил Сержант.

– Драться. Что ещё? – ответил Хром. Пингвин утвердительно кивнул.

– Их действительно много.

– А что ты предлагаешь? Сдаться? Даже если отпустят, далеко ты без оружия и одежды уйдёшь? Шансов никаких. А здесь есть шанс отбиться.

– Судя по всему, их человек двадцать, – проговорил Пингвин, – не так уж и много.

– Двадцать не много! – удивился Сержант.

– Да. Бывало и хуже.

– Эй! Что надумали? – донеслось с той стороны.

– Да пошёл ты! – ответил Хром.

– Ну, как знаете.

В окна влетел целый рой стрел, сделанных из арматуры.

– Огонь! – заорал Пингвин и, выпрямившись, первый дал очередь по двигающимся фигуркам.

Напарники поддержали. Среди нападающих возникла небольшая заминка, кто-то закричал от боли. Сталкеры, прикинув примерное время перезарядки самострелов, вновь присели под подоконники и переждали очередной залп. Потом опять выпрямились и снова ударили из автоматов. Сержант видел, как покатились по куче щебня убитые мародёры. Запоздалая стрела пролетела рядом с головой и сталкер отшатнулся от неожиданности. Пингвин резко перенёс огонь и снял незадачливого стрелка. А хорошо стреляет. Конечно, у него коллиматорный прицел. Это тебе не с открытого шмалять. Но всё равно.

Мародёры залегли и стали отползать под защиту стен. Что-то яростно орал тот же голос. Видимо, вожак. Опять в окна полетели стрелы. Хром, сменив позицию, присел у соседнего окна и опять выстрелил. Очередной мародёр полетел на землю с простреленной грудью. Краем глаза заметил, как Сержант отходит в глубину комнаты.

– Куда?

– Со стороны подъезда гляну. Как бы нам в спину не ударили. Вроде, как группа за угол сквозанула.

– Глянь. Действительно, что-то про выход мы и забыли.

Сержант вышел в коридор и почти сразу оттуда раздалась заполошная стрельба. Вовремя, значит, он выглянул.

– Держи этих, я сейчас, – прокричал Пингвин и метнулся к Сержанту. – Что там?

– Двоих с ходу завалил. Вон лежат. А остальные на лестнице прячутся. Четверо.

– Иди к Хрому. С этими я сам разберусь.

Он вытащил из карманчика разгрузки ребристый мячик оборонительной гранаты и, сорвав чеку, выбросил её на лестницу. Там раздались удивлённые вскрики, потом громыхнуло так, что сразу заложило уши и с потолка посыпалась штукатурка. Не теряя времени, Пингвин выскочил из двери и добил двоих, ползающих в собственной крови и внутренностях. Остальные были мертвы. Стрельба у окон усилилась. Мародёры подходили всё ближе, умело используя укрытия, хоть и несли потери.

– У тебя ещё есть гранаты? – прокричал Пингвину Сержант.

– Что? – не расслышал тот, – уши после взрыва заложило!

– Гранаты, говорю, есть ещё?

– Нет. Одна всего была.

– Жаль. Сюда бы парочку.

В какофонию боя, состоящую из выстрелов, криков и стона раненных, матов и проклятий, внезапно вплёлся ещё один звук. Хром прислушался. Лай. Собачий лай. Слепыши, что ли? Они. Слепые псы, ведомые альфачом, влетели прямо на поле боя и с ходу стали теснить мародёров. Сталкеры прекратили стрельбу, отошли вглубь комнаты и вообще старались не отсвечивать. Однако слепышам было явно не до них. Столько вкусной человечинки металось сейчас между домами. Осталось только догнать. Ну или приниматься за тех, кто уже не бегает, а валяется то тут, то там на земле. Но бегающие вкуснее. Там, если вцепиться в горло, в пасть брызнет фонтан пьянящей горячей крови. А у мёртвых кровь не вкусная. Остывшая.

Мародёрам стало совсем не до сталкеров. Кто успел добежать до противоположного дома, ещё спаслись. А вот те, кто не успел, достали свои ножи и сабли, приготовили дубинки из водопроводных труб и приняли свой последний бой. Зрелище того, как собаки рвут мародёров, было неприятным, уж очень смерть страшная. Хотя, жалости особой к ним ни у кого не возникало.

Стараясь не испытывать судьбу, Хром увёл группу на третий этаж.

– Пересидим здесь от греха подальше. Всё равно, пока собачки не уйдут, выйти мы не сможем.

– Удачно слепыши подвернулись, – проговорил Сержант, – откуда они взялись?

– Это, скорее всего та стая, что к школе пробежала. Видимо, недалеко были, вот выстрелы и услышали. У них слух очень острый.

– Да уж, – покачал головой Пингвин, – вовремя эта стая прибежала. Я уж думал, не сдюжим.

– Ты зря гранату в подъезде использовал, – сказал ему Сержант, – лучше было бы её на наступающих потратить. Эффекта больше было бы.

Мгновенно что-то в комнате изменилось. Как облачко набежало на солнце. Щёголь неуловимым движением перетёк за спину сталкера и приставил финку к его горлу.

– Никогда не ставь мои действия под сомнение, – прошипел он, – понял?

– Понял, – проблеял ошарашенный Сержант.

– Вот то-то.

– Ты это, – обратился к заказчику Хром, направив на него ствол автомата, – палку-то не перегибай.

– В следующий раз, вот так на меня автомат направишь, я тебе его в задницу затолкаю, – огрызнулся Пингвин, убирая финку в ножны.

– Ну ты и ненормальный!

– Какой есть.

В воздухе повисло напряжение. Казалось, что вот чуть и сверкнёт искра. Помолчали минут пять, сверля друг друга взглядами.

– Так дело не пойдёт, – проговорил Хром. – Ты, конечно, парень крутой. Но мы тоже к себе уважение имеем. И не надо нас носом, как кутят слепых, тыкать.

– Никто вас не тычет. Просто я всегда всё делаю правильно. И не терплю в свой адрес никаких замечаний.

– Не до такой же степени.

– Тут уж как пойдёт, – и, внезапно рассмеявшись, добавил, – да ладно вам! Что вы кукситесь? Всё, проехали.

Напарники с удивлением смотрели на это опять улыбчивое и добродушное лицо. Будто и не было этой злобной гримасы ещё минуту назад.

– Что молчим? Лучше про Город расскажите побольше. Всё равно сидеть здесь.

– Да что рассказывать? – нехотя ответил Хром. – Город как Город.

– Не скажи. Вот, полтергейст, например. Что это такое?

– Да кто ж его знает? Там, где он обитает, никто не ходит.

– Он что, опасный такой?

– Ну, чтобы он человека убил, я такого не слышал. Но это ничего не значит. Может, это потому, что люди к нему не суются. А сунется кто, так и всё. Нет человека. Кто знает?

– Так с чего вы считаете его опасным?

– А в Городе любая непонятка может быть опасной.

– А как он хоть выглядит?

– Никто его ни разу не видел.

– Ну, хотя бы, в чём он проявляется?

– Возле нашего посёлка видел район частного сектора, который мы обошли?

– Ну.

– Вот там он резвится иногда. Смотришь, дома сминаются, как спичечные коробки. Такое впечатление, что кто-то огромный и невидимый наступает на дом и он в лепёшку. Бывает, на перекрёстках шалит. Машины переставляет. То с одного конца на другой переносит, то пирамиду из них делает. Ну, это буйный полтергейст.

– А что, бывают тихие?

– Бывают. Вот на территории автохозяйства машины стоят. Старые, ржавые, без резины уже. Колёсные диски наполовину в землю ушли. А каждый раз по-другому стоят. И никто не видел, как их передвигают. Да и следов волочения нет. Или улицы вдруг возникают в городе. Чистенькие такие, дома в свежей побелке, во всех окнах стёкла целые. Машины на обочинах – хоть сейчас садись и езжай.

– И что?

– А ничего. Дураков нет на такую улицу соваться.

– Почему?

– Потому, что так не может быть. А если есть, то это может быть смертельно опасно.

– Может, это просто хроноаномалия?

– Может быть. Только на своей шкуре проверять пока охотников нет.

Слепыши резвились до самого вечера, не собираясь никуда уходить. А куда торопиться, когда здесь настоящий рай. Пищи вдоволь. Чего ещё желать? Сталкеры сидели в квартире, наблюдая, как на Город ложатся сумерки и на чём свет костерили слепышей. По темноте идти было нельзя и, хочешь, не хочешь, пришлось организовывать ночёвку здесь. В дальней комнате развели небольшой костерок, подогрели консервные банки с кашей и сели ужинать под грызню слепышей за окном.

Утром, проснувшись, Пингвин увидел Хрома, что-то внимательно рассматривающего на карте.

– Доброе утро, – поздоровался щёголь.

– И тебе не хворать, – буркнул в ответ сталкер, не отрываясь от карты.

– А где Сержант?

– На разведку пошёл. Сейчас проверит, далеко ли слепые псы убежали, или где-то поблизости крутятся. Они обыкновение имеют часть пищи прятать. А потом возвращаются, чтобы ещё подкрепиться. Если всё нормально, пойдём. Так что давай быстрее завтракай и готовься.

– Как пойдём сегодня?

– Да вот, сижу, маршрут прикидываю. Там впереди детский сад будет. Если справа обходить, там прямой путь к перекрёстку. Не нравятся мне эти перекрёстки.

– А если слева?

– А слева мы через суд пройдём и мимо РОВД. А там, под крышей любят вороны сидеть.

– Да. Дилемма. И что решил?

– Слева обходим.

– А вороны?

– Они не всегда там. Это просто одно из их излюбленных мест. Может, повезёт.

– Ты там ходил уже?

– Нет. Отметки на карте. Она, правда, давно не обновлялась, но, в целом, неплохо информирует. Да ещё и по пути возле суда парочка старых аномалий. Может, ещё и арты обломятся.

В комнату ввалился довольный Сержант.

– Всё, убежали собачки. Путь свободен.

– Сейчас, позавтракает Пингвин и пойдём.

Вышли где-то через полчаса и Хром сразу задал довольно высокий темп передвижения. Прошли через двор, обошли детскую шведскую стенку, перекрученную мясорубкой, свернули за угол и упёрлись в детский сад. Забор, когда-то огораживающий территорию, почти весь растащили. Только неподалёку виднелась одна секция, на которой искрилась электра. Сержант проверил аномалию, но артефакта там не оказалось.

– А почему напрямую через детсад нельзя? – поинтересовался Пингвин.

– Дурное место. Говорят, во время войны по нему какой-то химией долбанули. Детей погибло много. С тех пор там детские голоса слышны. Я о нём давно уже слышал. Не ходит туда никто. Нам налево.

Вскоре показалось здание суда, прямо перед входом, в который, мелко над самой землёй подрагивала пыль. Хром сверился с детектором аномалий и осторожным шагом направился к ловушке.

– Заметил что-нибудь? – поинтересовался Сержант.

– Ага. Вон, в правом углу. Видишь?

– Ух ты! Ракушка! Живём!

– Подожди радоваться. Её ещё вытащить надо.

– Вытащим.

Хром подобрал палку и стал осторожно, сбоку, тянуться к артефакту.

– Эх! Неудобно. И не зайти отсюда.

– Дай я, у меня руки подлиннее.

– Держи. И осторожней.

Сержант уже почти добрался до арта, когда рука его слегка дрогнула, и мощный гравитационный удар вырвал из руки палку и зашвырнул её далеко в небо.

– Растяпа! Говорил же, осторожнее. Иди теперь, ищи новую палку.

Недовольно бурча что-то под нос, Сержант отошёл и вернулся с двумя палками. Отложив одну, он принялся второй тянуться к артефакту. На этот раз всё получилось и из аномалии выкатился пёстрый камешек, причудливо перекрученный на манер раковины моллюска.

– И что, хороший артефакт? – поинтересовался Пингвин.

– А то! – довольно сообщил Сержант, укладывая арт в контейнер.

– Что в нём такого?

– При активации создаёт гравитационные поля. Короче мини трамплин переносный. Повесишь у себя на поясе и ничто тебя коснуться не может. Ни нож, ни пуля, ни кулак. Всё на манер трамплина назад отбрасывает.

– Ого! Прямо бронежилет.

– Лучше. В бронике пулю словишь, всё тело болит. Синяк на половину груди или спины. Можно и перелом рёбер схлопотать. А здесь ты даже не почувствуешь.

– Вещь. А как активизируется?

– Лоза нужна. Арт бросовый, копеечный. А вот ракушку активирует.

– Что за лоза?

– Усик ядовитого плюща, долго находящийся в поле электры.

– А…

– Хватит время терять. Стоим тут как прыщи на заднице. Потом утолю твоё любопытство. Сержант, там за углом ещё одна аномалия. Тоже трамплин, только помоложе. Сходи глянь, может, слизняк будет.

– Погоди, так что же выдаёт трамплин, ракушку или слизняка?

– Молодая слизняка, а старая ракушку.

Сержант пошёл за угол, но вскоре вернулся с разочарованным видом и развёл руками. Ну, и то хлеб, как говорится. Хром опять встал в начало построения и зашагал к РОВД, держась поближе к забору и внимательно вглядываясь в очертания крыши. Вроде, ворон нет. По крайней мере, на коньке не сидит обычный в таких случаях наблюдатель. А наблюдателей вороны всегда выставляют.

Где сидел этот наблюдатель, Хром так и не понял. Но то, что он был, к бабке не ходи. Иначе как объяснить, что в какую-то минуту вдруг в до того чистое синее небо вдруг одновременно взмывает чёрная туча, оглашая воздух хриплым карканьем. Беспорядочные маневры птиц стали упорядочиваться, полёт стал более согласованным, постепенно переходя в огромную вращающуюся воронку. Мысли судорожно заметались в пустой до звона голове. Бежать. Куда? От здания суда отошло прилично. Не успеть. Развалины спортзала бывшей спортшколы тоже не вариант. Думай, думай! Наискосок через дорогу стоит древней постройки кирпичный трёхэтажный дом. А, в принципе, чем не укрытие!

– За мной! – проорал Хром и рванул через дорогу.

Следом за ним рванули остальные. Забежали во двор стоящего углом дома и заскочили в подъезд, спугнув шипохвоста, вальяжно развалившегося на широченных перилах. Кот, недовольно воя, помчался вверх по лестнице и выскочил в разбитое окно лестничной клетки. Ну и сразу же попал в цепкие лапы и клювы ворон. Уже закрывая дверь квартиры первого этажа, в которую ввалились вообще только на морально-волевых, как говорится, остатках сил, слышали вой и скуление кота, терзаемого пернатыми хищниками. В дверь снаружи тоже несколько раз ткнулись своими тушками вороны, но безрезультатно. Хоть двери были и на том спасибо.

– Окна баррикадируйте! – проорал Хром и потащил к окну журнальный столик.

Сержант с Пингвином поднатужились и подволокли ко второму здоровенный шифоньер. А за окном творился сущий ад. Почувствовав себя в безопасности, сели где стояли, прямо на пол, глядя друг на друга круглыми от страха глазами.

– Не, мужики, я много чего видел за свою жизнь, – наконец заговорил Пингвин, – но такого! И, подумать только! Не львы, не носороги или крокодилы какие-нибудь. Птицы! Ну, пусть и не очень приятные, но какая-то пернатая тварь. И я бегу от них, как никогда не бегал от медведя на Дальнем Востоке.

– Успокойся, – проговорил Хром, – не ты один от них бегаешь. Сейчас улетят, посмотришь, что от шипохвоста осталось.

Сидеть пришлось часа два. Потом шум птиц за окном стих и Сержант, слегка отодвинув журнальный столик, выглянул в окно и убедился, что вороны улетели. Просидев для надёжности ещё полчаса, всё-таки выбрались на улицу и Хром кивнул Пингвину на останки кота. Заказчик глянул и вздрогнул. На земле валялся совершенно голый скелет, на котором не осталось ни кусочка мяса. Обработан дочиста.

– Вот поэтому и бегут все, только стоит воронам на горизонте появиться.

– Жёстко. И человека вот так?

– А какая разница? Для них мы все мясо. Налетают и раздирают на куски. Только костяк остаётся. Ладно. Обходим дом с другой стороны. И так задержались.

Дом обошли со стороны, противоположной РОВД и перешли дорогу, прячась за корпусами ржавых машин. Дальше потянулся частный сектор. Сразу на повороте обозначилась бритва, слегка преломляя лучи света. Сержант сунулся к ней, осмотрел и сокрушённо покачал головой.

– Что, нет ничего? – переспросил Хром.

– Пусто.

– А что там может быть? – уточнил Пингвин.

– Артефакт, что ещё? Хрустальный шар. Очень редкий и дорогой.

– А что в нём такого?

– От всех болезней помогает. Если слизень только кости и связки восстанавливает, хрустальный шар и мёртвого с могилы поднимет. Нет, я, конечно, немного утрирую. Но на самых последних стадиях рака в полный рост людей поднимает. Онкология без следа рассасывается. Мы бы на одном шаре так бы озолотились, что на большой земле год бы спокойно кайфовали. Ладно, давайте вперёд. Нам ещё до девятиэтажки топать и топать.

Вдали, куда он махнул рукой, действительно возвышалась над прохудившимися крышами частного сектора свечка высотки.

– А зачем она нам? – спросил Пингвин, отмахиваясь от я довитого плюща.

– Заночуем там.

– Так до неё же рукой подать. А до ночи ещё пол дня.

– Ты в Городе. Это по прямой рукой подать. А здесь прямых путей нет. Вон, смотри, хищный тополь прямо по курсу. Значит, сворачивать надо. Вот так к вечеру бы до неё дотопать. А то, как бы нам в каком-то из здешних домов ночевать не пришлось.

– А что с ними не так?

– Частный сектор очень полтергейст любит. Поэтому, по возможности только в этажных домах ночуем.

На перекрёстке свернули налево и пошли по параллельной улице. Улица была чистая. Редкие заросли плюща неудобств особо не создавали. Да и шипохвосты старались обходить стороной, уже наученные горьким опытом. За двадцать лет уже, наверное, им вбито на уровне рефлексов, что, если от этих двуногих пахнет ружейной смазкой, связываться с ними не надо. Даже как-то расслабились, как вдруг вдали опять раздался собачий лай.

– Опять слепыши! – проговорил Хром. – Давай в тот дом. Быстрее!

Группа вломилась в просторный одноэтажный дом и засела напротив окна. Лай приближался. Стая оказалась небольшой, видимо недавно организованной, судя по-молодому альфачу, но, если бы они не успели укрыться, то мало бы им всё равно не показалось. Пришлось сидеть около получаса, ожидая, чтобы собаки убежали как можно дальше.

– Интересно, – проговорил Пингвин, – глаз нет, а бегают уверенно, как зрячие. Как они ориентируются?

– У них нет глаз в нашем понимании, – отозвался Хром. – На самом деле они всё видят. Только в инфракрасном диапазоне. Роль глаз у них играет какой-то орган в лобной части, улавливающий инфракрасные волны. Это, кстати, у них самый защищённый орган в организме слепышей. Там лобная кость как броня.

– Идти пора, влез в разговор Сержант. Собаки уже далеко убежали.

– Да, пожалуй, – согласился Хром.

Пингвин только пожал плечами, мол, вы проводники, вам виднее. Вышли из дома и сразу повернули за угол. Хром решил идти через дворы, благо штакетник заборов давно растащили на дрова и путь был свободным. Это, конечно, если не считать вездесущего ядовитого плюща. Путь был относительно комфортным и пройти удалось аж три квартала, когда впереди показался хищный тополь. Первым его обнаружил, как ни странно, Пингвин, а уже потом и Сержант с Хромом рассмотрели притаившееся возле полуразвалившегося сарая дерево. Пришлось опять выходить на дорогу. Хром почти инстинктивно всё равно прижимался к домам, не рискуя выходить на середину проезжей части, поэтому, когда в небе показалась стая ворон, они быстро опять забежали в ближайший дом. Стёкла в окнах отсутствовали как класс, как и в других домах частного сектора, поэтому сразу полезли в подпол. Опять пришлось сидеть и ждать.