Сюрприз под медным тазом

– В смысле?

– Ну, убили батю на вашем празднике, возле вашего дома. А нашли его в моей машине. Если не найдется убийца, нас с твоими предками родичи навсегда убийцами заклеймят.

Саша вздохнул снова и на сей раз еще тяжелее. Славка сейчас выразил вслух ту тревожную мысль, которая снедала и самого Сашу.

– Давай вместе найдем этого гада!

– Чего там искать, – попытался отмахнуться Саша. – У полицейских уже есть версия. Завтра кто-нибудь из этих мальчишек признается в том, что это они отлупили дядю Толю. И расскажут, как он скопытился у них на руках. Уверен, сопляки натерпелись такого страху, что недолго станут запираться.

– А если нет? Если это не они? Неужели ты веришь, что подросткам под силу протащить на себе дядю Толю да еще не несколько шагов, а целый километр его на себе волочь?

Саша задумался. Дядя Толя был мужчиной упитанным. С годами его упитанность переросла в тучность. Да еще кость тяжелая, чем он всегда хвастался. Так что веса в дяде Толе было центнер, а то и с гаком. Нарисовать, как совсем молоденькие ребята тащат на себе в такую даль такой вес, Сашино воображение отказывалось.

– Ладно, – нехотя произнес он. – Если завтра окажется, что убийцы среди малолетних хулиганов нету, я возьмусь за это дело.

– И меня возьми в помощники!

– Тебя?

– Это же был мой отец. И… я его любил.

Голос Славы от волнения дрогнул. И Саша, видя, как терзается невозмутимый обычно Славка, тут же согласился.

Обрадованный Славка ушел, а Саша еще долго лежал, вспоминая сегодняшний день. Вспоминал он долго, начиная с самого утра, когда прибыли первые гости. Первыми по совпадению были дядя Толя, тетя Маша и их старший сын – Слава. Приехали они, и дядя Толя как вошел, так и принялся честить на чем свет стоит Сашиного отца.

– Лева, чтобы тебе удавиться и не жить! – так он и сказал. – Ну почему со мной не посоветовался прежде, чем все рушить! Дом этот вдвоем мы с братом строили. Тут и моя толика сил имеется.

После чего дядя Толя принялся бегать по дому, ахать и ужасаться тем огромным переменам, которые он находил буквально всюду. И его хорошее настроение, в котором он приехал, таяло с каждой минутой.

– И печь переложил! Вот паскуда!

И особенно дядю Толю удручил тот факт, что у дома больше не было чердака, а на его месте красовалась новенькая мансарда.

– И даже чердак не пожалел, лишенец! Ничего для тебя святого нету! А мебель… Мебель хоть сохранил?

И долго дядя Толя не мог поверить, что добротной сосновой мебели пришел конец. Он бегал по всем сараям, совал нос всюду, пытаясь найти хоть что-нибудь из старого интерьера.

– Хоть стульчик, – бормотал он. – Хоть тумбочку! Нет ничего! Даже этажерку и ту спалили!

Немного утешило дядю Толю лишь то обстоятельство, что подвал остался в неизменном виде. Несмотря на свою тучность, дядя Толя посетил это место. И назад вышел порозовевшим и слегка повеселевшим. Впрочем, его умиротворенности хватило ненадолго. Обнаружив еще какие-то новшества на участке, он вновь обрушился на бедного Леву с критикой.

– Где мой орех? – орал он так, что было слышно на всю округу. – Маньчжурский орех, который мы с братьями вырастили сами? Что? Не плодоносил, и вы его спилили? Да лучше бы вы себе ноги отпилили, чем уничтожили такое прекрасное дерево!

И объяснить дяде Толе, что орех затенял своей раскидистой кроной половину участка, а орехов давал горсть, было невозможно. Дядя Толя не успокоился даже после того, как Сашины родители клятвенно его заверили в том, что орех они спилили лишь после того, как он вымерз. И фактически пилили они уже сухую древесину.

– Это не орехи были, а одна скорлупа. И само дерево было старым.

– Орех был еще полон сил! Что ты мне рассказываешь, мальчишка! Да этот орех еще меня бы пережил, если бы вы не поторопились его выкорчевать!

И вперив в своего племянника свирепый взгляд, дядя Толя спросил:

– Объясни мне, почему именно сейчас? Сколько лет ты и пальцем о палец не ударял, все оставалось на своих местах, как было при мне и моих братьях – Пете с Витей. Так почему именно сейчас тебе приперло наводить тут свои порядки?

И что было ему ответить? Что дом долгие годы буквально взывал о ремонте и реконструкции? Это было ясно и так.

И Сашин отец попытался робко возразить дяде:

– Не понимаю, почему ты так злишься.

– Еще бы ты понимал! Ваше поколение вообще ни черта не понимает.

И тут взгляд дяди Толи упал на то место, где под яблоней раньше был колодец. Дядя Толя схватился за сердце и завопил:

– Что? И колодец засыпали?

На объяснения, что вода в колодце совершенно испортилась, что они его чистили два раза, первый раз с помощью Славы, второй раз, позвав профессионалов, но успеха так и не добились, ушло еще какое-то время. И вроде как дядя Толя стал успокаиваться. Потом приехали другие гости – тетя Катя с дядей Сережей, и накал страстей немного схлынул.

При тете Кате как-то неудобно было ругаться, такой она была уютной и доброжелательной. А дядю Сережу в семье вообще все уважали необычайно. Был он человеком верующим и щедрым на милостыню и добрые дела. Так что с ними дядя Толя расцеловался и повеселел. Но потом приехали тетя Вера с дядей Колей, которые и сами были не прочь поскандалить. И дядя Толя снова пошел вразнос.

И новый фонарный столб ему не понравился. И хотя тут уж Сашины родители и он сам совсем не были виноваты, столбы меняли централизованно по всей улице и ни у кого из жильцов мнения не спрашивали, где и какой ставить, это было четко указано на плане электриков, дядя Толя все равно умудрился обвинить в этом хозяев.

Саша лежал и вспоминал, что же было дальше. Что делал дядя Толя? Саше казалось, что он видел старого ворчуна то с одной группой гостей, то с другой. Вид у дяди Толи был недовольный, но не более того. Вроде как он уже успокаивался. Новой грозы ничто не предвещало. И если бы не злосчастный тети-Машин запрет на рюмку спиртного, праздничный день еще мог бы закончиться вполне мирно. Увы, этого не произошло. Тетя Маша категорически потребовала, чтобы муж оставил мысль о выпивке. И дядя Толя взбесился. И ушел.

– Хотя тетя Маша и раньше запрещала дяде Толе пить, и никогда он из ее воли не выходил.

Было даже похоже на то, что дядя Толя отыскал предлог, чтобы покинуть их сборище. Ему хотелось уйти, и он просто искал повод, к чему бы придраться.

– Вот только хотелось или было надо?

И считая на потолке следы от сучков, Саша задумчиво произнес вполголоса:

– Когда дядя Толя уходил, он что-то вытащил из кармана, скомкал и отшвырнул в траву.

Когда юноша дошел до этой части своих воспоминаний, он почувствовал такое волнение, что даже приподнялся на локте. Барон немедленно отреагировал. Поднял брови домиком и вопросительно взглянул на хозяина. Мол, что случилось? Но Саша не обратил внимания на этот собачий взгляд.

– Точно! – шептал он. – Дядя Толя отшвырнул в сторону какую-то скомканную бумажку. И что за бумажка это была?

Тут уж волнение охватило Сашу всего целиком, он просто не мог лежать дальше. Вскочил на ноги, схватил фонарик и кинулся вниз. Никакой логикой тут и не пахло. Сашин поступок ей попросту не подчинялся. Подумаешь, какая-то бумажка, которая дяде Толе даже в тот момент показалась ненужной. И зачем она теперь понадобилась Саше? Но его внезапно прямо затрясло всего от желания узнать, что же было на той бумажке.

– Пойду поищу, а то все равно не усну. Я так чувствую.

И как совсем скоро выяснилось, не одного Сашу интересовала эта бумажка. Когда юноша вышел из дома, он сразу направился в сторону ворот. Где-то тут дядя Толя и сделал свой прощальный жест рукой, отшвыривая что-то в сторону. Да, полетело куда-то вон туда. В траву. Во всей этой истории было очень много неопределенности, но одно Саша понимал сейчас точно. На том месте, куда предположительно приземлилась скомканная бумажка, толклась еще одна личность. Конкурент! Искатель чужих записок!

Издалека Саша не мог рассмотреть, кто это такой там возится, но когда он подошел ближе, то увидел незнакомого паренька. Щуплый, худенький, в джинсах и свитерке, он буквально на коленках ползал по траве.

И вот тут Саша допустил промах.

Он крикнул:

– Эй, ты что тут делаешь!

В ту же секунду, даже не оборачиваясь на его голос, паренек дал стрекача. Это было так неожиданно, что Саша даже не сразу решился за ним последовать. Барон соображал лучше, он метнулся за чужаком с громким лаем. Собака погналась за незнакомцем прямо по грядкам и клумбам. Пару раз на ходу Барон получил по носу, но это лишь прибавило псу азарта.

Увы, и Барон был вынужден спасовать перед забором, через который этот юркий клоун перелетел одним махом. Саша даже оторопел, когда увидел, как этот тип буквально взлетел в воздух, лишь придержавшись одной рукой. Саша так бы ни в жизни не сумел, хотя по физкультуре у него было твердое «пять» и нормы на значок ГТО он сдавал вполне успешно. Но штурмовать вот так в прыжке забор Саша даже и пытаться не стал. И вместо того, чтобы прыгать через забор, побежал к воротам.

К сожалению, когда Саша выскочил на улицу, она была уже пуста. Таинственный гость растворился в воздухе.

– Вот ведь засада! – ругнулся Саша.

Ругался он больше от досады на самого себя, нежели по какой другой причине.

– Не мог помолчать, – сердито попенял он самому себе. – Подобрался бы ближе да и схватил его. Хотя с Бароном фиг бы я к нему незаметно подобрался.

Барон уже вернулся назад и теперь крутился возле хозяина. Пес был тоже сконфужен неудачей и потому старательно делал вид, будто бы ничего особенного не произошло. Крутил головой по сторонам и лишь время от времени поглядывая на хозяина, мол, ты чего такой взбудораженный? Я вот даже и не помню, что тут было. Разве что-то случилось?

– Растяпы мы с тобой!

Но сделанного назад не воротишь, это Саша понимал. И поэтому вернулся назад к тому месту, на котором повстречал чужака.

– Что же он тут искал?

Саша опустился на колени и пополз по траве, как давеча незваный гость раздвигая ее руками. Ему повезло. Не прошло и нескольких минут, как юноша наткнулся на скомканный клочок. Бумажка немного намокла от выпавшей вечерней росы, но все же на ней можно было прочитать несколько фраз, написанных незнакомой рукой.

«Если не хочешь, чтобы девчонка заговорила уже сегодня про дела „Красного Комиссара“, приходи. Жду тебя на нашем старом месте».

Ни имени, ни подписи под этими строчками не было. Имелась приписка:

«Приходи сразу, как только приедешь к Леве, дело срочное».

И все же, несмотря на всю скудость информации, кое-что Саша из этого послания выжать смог. Во-первых, записка предназначалась дяде Толе, поскольку выбросил ее именно он. Во-вторых, автор записки был знаком заочно или лично с членами семьи дяди Толи, автор знал, что дядя Толя приезжает в гости именно к Леве. И в-третьих, что понимал теперь Саша, их дядя Толя боялся или во всяком случае опасался некоей девчонки, которая могла рассказать про «Красного Комиссара». Поскольку эти два слова были взяты в кавычки, можно было догадаться, что речь идет не о конкретном красном комиссаре, а о некоем месте или организации.

Саша порылся в своей памяти, но был вынужден признать:

– Никогда такого названия не слышал.

И последнее, что показалось Саше важным, это была приписка. Если автор послания требовал от дяди Толи явиться на встречу с ним сразу же после приезда последнего, значит, автор находился где-то поблизости и имел возможность отслеживать перемещения дяди Толи. И наконец, как вишенка на торте, было упоминание о том, что явиться дядя Толя должен на «старое» место. И это значило, что с автором послания дядя Толя был хорошо знаком и уже неоднократно встречался в том самом заветном «нашем старом» месте.

С этими выводами Саша и отправился назад к себе в комнату. Ему нужно было все хорошенько обдумать. Но сколько он ни ломал голову над содержанием записки, получалось, что ответов все равно меньше, чем вопросов. Где искать автора записки? Кто он? Что за отношения связывали его и дядю Толю?

В кровать Саша лег, по-прежнему крепко сжимая записку в руке. Потом он осторожно ее свернул и убрал под подушку. Это было давнее испытанное средство, много десятков лет применявшееся в их семье в случае встречи с какой-то неразрешимой проблемой. Написать ее на листке бумаги и положить на ночь в изголовье. Саша по подсказке бабушки всегда так делал с конспектом накануне экзамена. Бабушка уверяла, что за ночь знания просочатся из книжки прямиком в голову, и на экзамене внук будет давать неизменно верные ответы, даже не задумываясь, откуда они у него берутся. И надо сказать, что почти всегда со своих экзаменов Саша возвращался домой триумфатором.

Авось старый бабушкин метод сработает с ним и сегодня.

Глава 4

Проснувшись утром, Саша первым делом сунул руку под подушку. Может, ночное приключение ему всего лишь приснилось? Нет, не приснилось. Записка была все еще там. Примятая подушкой, она спокойно лежала в кровати. К сожалению, за ночь никаких явных ответов в голове у Саши не сформировалось. Так что на найденную вчера в траве записку и на собственную подушку парень посмотрел с большим осуждением.

– Подвели вы меня. Хоть бы какой намек дали. Жалко вам, что ли!

Барон коротко гавкнул. Мол, с кем ты там разговариваешь? Я же тут! И Саша протянул записку ему. Барон сначала схватил ее зубами, но быстро опомнился, осторожно разжал челюсти и обнюхал бумажку. Вид у него был задумчивый. Саша тоже понюхал бумажку. Вроде бы пахло какими-то духами. Но запах был не женский, а скорее мужской. Нотки горького миндаля или что-то в этом роде.

– Эх! Мне бы твой нюх.

Барон и не возражал. А Саша спустился вниз к остальным. Мама уже накрыла для завтрака стол на кухне, ей помогали другие женщины. Ну, как помогали? Сидели за столом и сплетничали, развлекали суетящуюся хозяйку рассказами из своей жизни и жизни своих близких. Единственной, кто реально хоть немножко маме помогал, была Таня, жена Валеры. Она брала тарелки и все прочее, что давала ей хозяйка, и переносила их к обеденному столу, за которым уже собирались гости.

Стол был большой, овальной формы, десять человек за ним помещались легко и свободно. Но всему семейству Купцовых даже за таким столом должно было показаться тесновато. Народу на даче собралось очень уж много. Не считая двух девочек Валеры, вчера на праздник прикатило тринадцать человек. Роковое число, как не преминул заметить дядя Коля, который сделал выговор Леве, – зачем пригласил именно тринадцать человек. Можно подумать, это папа регулировал количество своей родни.

Конечно, теперь после смерти дяди Толи взрослых гостей на даче осталось всего двенадцать, но и это было много. Ведь если прибавить сюда еще трех членов Сашиной семьи, самих хозяев дома, то получалось уже пятнадцать. И еще две девчушки, каждая из которых требовала себе отдельную тарелку, стул и все прочее, что полагается взрослым гостям. И все это нужно было сейчас и сразу. Неудивительно, что у мамы сегодня был несколько растерянный вид. Одно дело принять такое количество гостей на один день, когда большую часть времени гости проведут в саду или гуляя по округе, и совсем другое, когда они остаются в доме да еще на неопределенное время.

Впрочем, насчет того, что подать гостям к завтраку, вопросов не возникло. Стол сервировали остатками вчерашней трапезы, которых оказалось так много, что на них можно было пировать еще пару дней. Но так долго задерживаться, ясное дело, никто не хотел. У всех были свои дела. Да и пребывание в доме, где все напоминало о вчерашней трагедии, на гостей действовало угнетающе. В этом мнении все были единодушны. Так что атмосфера за завтраком царила несколько напряженная.

Наконец дядя Сережа, как старший теперь мужчина в семье, заметил:

– Пожалуй, мы должны признать, что не знаем, кто убил нашего деда Толю. И обвинять во всем случившемся одного Леву было несправедливо. Извини нас за вчерашнее. Боюсь, что у нас у всех сдали нервы.

Дядя Сережа извинялся не за себя, а за других. Сам он вчера ни единого дурного слова не сказал в адрес Сашиной семьи. И в этом был весь дядя Сережа.

Сашин отец с благодарностью взглянул на своего двоюродного брата и произнес:

– Это был не самый приятный вечер. Мы все погорячились.

Мир был восстановлен. И все с еще большим аппетитом взялись за завтрак.

Саша счел момент подходящим и спросил:

– Кто-нибудь слышал про местечко под названием «Красный Комиссар»?

Ответом ему было недоуменное молчание.

– Кажется, в Саратове был завод имени Феликса Эдмундовича Дзержинского, – сказал дядя Коля и тут же задумчиво прибавил: – Или это было не в Саратове? И не завод вовсе это был, а колхоз?

– При чем тут Дзержинский?

– Ты же спрашивал про красных комиссаров? А Железный Феликс – он самый главный комиссар в стране и был. Это по его инициативе был организован красный террор.

Саша покачал головой. Нет, дядя Коля говорит совсем не про то.

– Ну а больше я ничего не знаю. И с чего вдруг ты заговорил об этом?

Саша объяснил. Разумеется, все тут же захотели посмотреть на эту записку. А посмотрев, вынесли единодушный вердикт – почерк им незнаком.

– И тут нету адресата, – заметил дядя Коля. – С чего ты взял, дурачок, что записка предназначалась дяде Толе?

– Она выпала из его кармана. Я это видел.

– Ты видел, что у дяди Толи из кармана выпала бумажка. Но что это была конкретно за бумажка, этого ты же не видел?

Пришлось Саше признаться, что детально бумажку он не разглядел. С того расстояния, на котором Саша находился, сделать это было невозможно.

– Значит, бумажка у Толи в кармане могла быть и совсем другой. Старый билет или обертка, что-нибудь в этом роде. Она и выпала у Толи из кармана, но упала в том месте, где уже лежала твоя находка или где она потом оказалась. И ты нашел совсем не Толину бумажку, а чью-то еще.

Дядя Коля насладился впечатлением, которое произвели его слова, и продолжил:

– Теперь второе, если даже именно эта бумажка выпала из Толиного кармана, то он и сам мог незадолго до этого поднять ее с земли. Скажем, чтобы использовать ее для розжига дров в мангале. Как бы там ни было, Толя явно не придавал ей особого значения, раз так легко с ней расстался.

Саше пришлось согласиться, что и это тоже могло быть именно так, как рассказывает дядя Коля. И все же несмотря на авторитетное мнение дяди Коли, сам юноша чувствовал, что с запиской этой далеко не все так просто.

Но разговор пришлось свернуть.

– Что это мы засиделись? – спохватилась тетя Катя. – Пора уже и в отделение ехать. Нехорошо заставлять полицию нас дожидаться.

– Да, не мешает разобраться уже с этим делом до конца, – согласилась с ней тетя Маша, – и заодно машину себе вернуть. Мало ли что там они с ней сделают.

После обнаружения в багажнике тела бедного дяди Толи машину забрали в качестве улики. Полицейские отбуксировали ее к себе на стоянку, чтобы там ее могли спокойно осмотреть эксперты. Вроде бы ничего такого в том, чтобы вернуть себе свою собственность, не было, но почему-то слова тети Маши неприятно резанули Сашино ухо. Только вчера тетя Маша потеряла мужа, с которым прожила не один десяток лет, подняла двоих сыновей, суток еще не прошло с того момента, а она уже думает о том, как бы с их машиной чего-нибудь не случилось.

Всем не терпелось поставить точку в деле об убийстве дяди Толи. И все надеялись, что полиция им в этом поможет. Точно так же как их гостям хотелось сделать поскорее ноги, так и хозяевам хотелось остаться одним. Но мечты эти так и остались мечтами.

Стоило семейству Купцовых приехать в полицию, как их встретил давешний усатый участковый Мефодьич, который с хмурым видом заявил:

– Плохи наши с вами дела. Думал, что малой кровью отделаемся. Да не тут-то было. Из города к нам следователь едет.

– Зачем следователь? Вы же вчера сказали, что за ночь найдете преступника.

– Так-то оно так, – признался участковый. – Сказать я сказал, а только не вышло у меня ничего!

– Как же так? Не удалось задержать хулиганов?

– Задержать мы их сумели. Да и чего их там было задерживать, дома все они к этому времени спали. Обычные пацаны, ни в каком криминале до сих пор замешаны не были.

– И все же они напали на нашего дядю Толю!

– Боюсь, что убийство вашего дедушки мне им никак не вчинить. Сразу же после неудачного нападения на автобус с немцами эти сопляки с испугу кинулись к станции, вскочили в ближайшую электричку и укатили на ней.

– Это может быть неправдой!

– Они знают, что натворили. И врут!

– Или они проехали одну остановку, вышли и вернулись назад, где по дороге и встретили нашего дядю Толю.

Участковый покачал головой:

– Эта версия не пройдет. Объясняю почему. Денег у ребят при себе не было. При появлении контролера билеты они приобрести не смогли. И кроме того, вели себя так нагло и вызывающе, что были задержаны сотрудниками полиции на транспорте. Те продержали пацанов у себя несколько часов, переписали их данные, оформили штрафы, а потом отпустили, предупредив, чтобы в случае неуплаты мальчишки ждали вызова в суд.

– Хотите сказать, когда на нашего дядю Толю напали, хулиганы были далеко отсюда?

– И далеко, и под надежным присмотром. Так что алиби у них будь здоров, нипочем не подкопаешься.

– У всех?

– У всех.

– Может, хоть парочка ускользнула от вашего внимания?

– Мы всех ребят допросили, никто из них не упомянул, что с ними был кто-то еще.

И помолчав, участковый произнес:

– В связи с этим возникает резонный вопрос, если не пацаны, то кто тогда убил вашего старичка? Сами понимаете, мне решать такие загадки не по плечу. Так что сюда из города откомандирован следователь-криминалист. И с минуты на минуту он будет тут. Он мне уже звонил и предупредил, чтобы вы все задержались. Он хочет побеседовать с каждым из вас отдельно.

Эта новость всех заставила оторопеть.

– Плакала моя поездка на футбол, – пробормотал Валера. – А мы с ребятами столько к ней готовились!

Остальные родственники тоже приуныли. А уж когда появился городской следователь, все и вовсе стало плохо. Фамилия его была Железнов. И характер, судя по первому впечатлению, следователь имел соответствующий фамилии. И первые же слова нового следователя заставили всех родственников потерпевшего погрузиться в пучину самого настоящего отчаяния.

– Вплоть до окончания расследования попрошу всех оставаться по месту вашего вчерашнего пребывания в «Шишках».

«Шишки» – это было название садоводческого товарищества, где у родителей Саши был домик. И это значило, что вся команда родственников должна оставаться в их доме еще невесть сколько времени.

– Это незаконно удерживать нас в этом месте!

А дядя Коля, который не привык сдерживать свои чувства, высказался еще прямей:

– Я не стану выполнять эти ваши дурацкие указания! Захочу уехать и уеду! И ничего вы мне не сделаете! Вот так вот!

– Уедете, пеняйте на себя, – холодно произнес следователь. – Предупреждаю, что всякий, кто без согласования со следствием покинет место преступления, будет автоматически рассматриваться следствием в качестве главного подозреваемого. Ясно?

Все молчали.

– И если сейчас подозреваемых у меня целых пятнадцать человек, не считая двоих несовершеннолетних детей, то стоит кому-то из вас уехать, как это будет засчитываться как попытка к бегству и признание собственной вины.

После такой постановки вопроса спорить со следователем ни у кого больше желания не возникало.

– А как же работа?

– Есть еще два выходных дня – десятое и одиннадцатое. Будем считать, что за эти два дня мы должны управиться с этим делом, вычислить, а по возможности и изобличить преступника.

– Но почему вы считаете, что преступник – это кто-то из нас?

– Я этого не говорил. Но по теории вероятности, в девяти случаях из десяти, преступник – это человек, который что-либо выигрывает от смерти потерпевшего.

– Наследник?

– Наследники находятся у нас на подозрении в первую очередь.

Тетя Маша тихонько ахнула:

– Вот так дела! Мужа потеряла, так еще и под суд могу запросто угодить.

– Не вы одна.

– Я – жена. Я и наследница!

– У вашего мужа имеются двое сыновей, – сказал следователь, автоматически ставя против их трех имен галочки. – Ваши сыновья также являются наследниками своего отца.

– Нет! Все наследство мое! Мы с Толей еще пару лет назад написали завещания в пользу друг друга.

– Вот как.

И следователь стер галочки напротив имен Славы с Валерой, и наоборот, напротив имени тети Маши поставил сразу три галочки.

– А мне скрывать нечего! Все мое! Как пару лет назад мы с мужем решили, так решения своего и не меняли. И не в чем меня подозревать. Это распространенная практика среди супругов.