Города под парусами. Ветры Забвения

Глава 3

Дерево не было похоже на другие деревья в лесу. У него был массивный ствол, обхватить который смогли бы, взявшись за руки, только три человека. Ствол был изрезан глубокими, грубыми складками толстой коры и облеплен морщинистыми, округлыми наростами размером с кулак. Земля вокруг была усыпана тонкими, полупрозрачными пластинками, отслоившимися от коры. Чешуйки издавали приятный, чуть терпкий смолянистый запах. Ветви начинали отходить в стороны от ствола на высоте чуть больше метра. Толстые у основания, они тянулись почти параллельно земле, разбрасывая по сторонам все новые и новые побеги. Которые, в свою очередь, тоже начинали делиться. Но в какой-то момент ветви вдруг прекращали кажущееся бесконечным деление, их покрытые небольшими, чуть продолговатыми листьями концы загибались, скручивались и собирались в плотные клубки. Быть может, в серединах этих клубков зрели диковинные плоды. А, может, в этих природных гнездах жили птицы, мелкие зверьки, насекомые или какие-то другие организмы-симбиотрофы.

В широкой, развесистой кроне нашлось место сразу для двух душителей. Хотя обычно эти твари, отличающиеся исключительно мерзким нравом, даже близко не подпускали собратьев, в которых видели в первую очередь конкурентов.

Пармезан снял притороченный к рюкзаку арбалет, взвел его, прицелился и выстрелил.

Болт угодил в ствол дерева, на тридцать сантиметров выше притаившегося на ветке душителя.

– Стрелок, – саркастически усмехнулся Джап.

– Я пока еще только пристреливаюсь, – спокойно ответил Анатоль, укладывая на ложе арбалета новый болт.

Второй выстрел достиг цели. Болт пронзил душителя, и тот черным мешком рухнул на землю.

Со вторым душителем Пармезан расправился с первого выстрела.

Оттащив тушки душителей в сторону, ветроходы скинули с плеч поклажу, достали фляги с водой, пакеты с едой и расселись меж корней.

Городской кок Фэт Кастро, как всегда, постарался на славу! Толстый Фэт знал вкусы всех ветроходов и бойцов, что у него столовались. И даже сухой паек собирал, учитывая пожелания тех, кому он предназначался.

Фэт не любил делать бутерброды и сандвичи. Он предпочитал заворачивать еду в тонкие пресные лепешки. Такие рулеты не разваливались, даже оказавшись смятыми, да и есть их было удобно, особенно если приходилось заправляться на ходу.

На бумажных пакетах с едой были аккуратно проставлены инициалы членов группы.

Энгель-Року Кастро приготовил рулет с овощным салатом, зеленью и соленым козьим сыром. Для Финна – с яичницей, ветчиной и майонезом. Для Джапа – с парой бараньих котлет, приправленных острым соусом. Пармезану достались сосиски с бобами. Хольцу – яичница с жареным беконом. А Метаброду – рис с тушеной свининой. Одним словом, каждый получил то, что хотел. В дополнение к основным блюдам у ветроходов имелось вдоволь сыра, солонины, вареных яиц, свежей редиски и огурцов. А также – пара зажаренных на гриле куриц, запеченные свиные ребра и две большие коробки с отваренным рисом и тушеными овощами.

То есть на ближайшие пару суток ветроходы едой были обеспечены. Однако если поиски таинственного артефакта затянутся, что, в общем, было не исключено, тогда им предстояло начать пробовать на вкус представителей местной фауны. К чему они тоже были готовы. Хотя начинать с душителей никто не собирался. Может быть, на вкус они были и ничего, но на вид – очень уж отвратительны. Проще убедить себя попробовать змею или ящерицу – не местного гигантского варана, разумеется, а обычную вроде игуаны – нежели душителя. Несмотря на то что последний вроде как был теплокровным.

За едой, разумеется, и разговоры пошли. Про то про се, да снова про это.

Сначала, как водится, обсудили, куда Корнстон путь держит.

Обменявшись чисто умозрительными мнениями насчет того, что именно ищет капитан Ван-Снарк и где именно он собирается это искать, ветроходы, как обычно, остались каждый при своем. Так было всегда. Никто ничего толком не знал, но каждый был уверен, что ему известно больше, чем всем остальным. Или же думал, что он умнее остальных, а значит, догадывается о том, о чем другие даже не подозревают. И, разумеется, ошибиться в своих догадках он не мог. Потому что он-то точно знал, откуда ветер дует и куда сомбру несет.

Затем ветроходы воздали должное кулинарному мастерству толстяка Кастро. Которого толстяком называли только за глаза, потому что мечом Кастро махал, может, и не так ловко, как тот же Джап, но зато с разделочным ножом и топориком для мяса управлялся мастерски.

Это тоже было традицией – отведав стряпню Кастро, ее следовало непременно обсудить и, ежели что не так, непременно поставить коку на вид. Последнее случалось крайне редко. Хотя Фэт вполне терпимо относился к конструктивной критике.

А вот пустые наветы кок не любил.

Ходили слухи, что как-то раз, еще до Корнстона, когда Фэт Кастро служил в другом городе, он сунул в кипящее масло голову одного ветрохода, который заявил, что кок, мол, понятия не имеет, как готовят настоящий борщ.

Хотя, конечно, слухи они и есть слухи. Реально того ветрохода никто не видел. И даже имени его никто не мог назвать.

Ну, и уже под самый конец трапезы, когда ветроходы начали закусывать сыром и ветчиной, пошли разговоры о личном.

– Слушай, Энгель-Рок, а там, откуда ты родом, все такие здоровые? – с обычной для него бесцеремонностью поинтересовался Джап. – Или ты один таким уродился?

– Не знаю, – сказал Энгель-Рок и сунул в рот кусок хлеба с сыром и огурцом.

– Как это? – удивленно вскинул брови Джап.

– Я не знаю, где я родился, – уточнил Энгель-Рок.

– Родителей своих ты тоже не знаешь?

– Нет, – коротко ответил Энгель-Рок.

Ему не хотелось продолжать этот разговор. Но среди ветроходов было принято обсуждать, кто откуда родом, как прошло детство, кто чем занимался до того, как впервые ступил на палубу, и как вообще так получилось, что все они стали ветроходами, а не, к примеру, свинопасами – шансы у большинства были примерно равные. Уклоняться от такого разговора было бы неправильно и даже неприлично.

– И как же такое случилось?

Энгель-Рок молча пожал плечами.

– Что самое первое ты помнишь из своего детства?

Энгель-Рок замер, уставившись на кубик сыра, который держал двумя пальцами. Ему почудилось, что бесплотные пальцы, будто легкое дуновение ветерка, коснулись его шеи.

Он помнил это касание. Или же ему только казалось, что он его помнил.

В отличие от большинства людей, Энгель-Рок помнил себя совсем маленьким. Он не знал, сколько ему тогда было. Может, три квадра. Может, пять. Но никак не больше. Он еще не умел ходить. И даже ползать вроде бы тоже не мог. Он лежал на спине, размахивая руками и ногами. Он видел яркий свет Сибура, пробивающийся сквозь изумрудную зелень листвы. Но тогда он еще не знал, что это Сибур. Да и про листья, наверно, тоже ничего не знал. Ему не было холодно. Но он хотел есть. Кто-то должен был накормить его – ведь сам он не мог это сделать. Поскольку тот, кто должен был его накормить, не торопился, он начал кричать. Он не плакал, а именно требовательно кричал. Прошло какое-то время. Никто не появлялся. Он начал кричать громче. И вдруг над ним склонилось чье-то лицо. Лицо, сквозь которое он видел свет Сибура и листья над головой. Затем появились другие, смутные, бесплотные образы. Они окружали его. Их становилось все больше. «Надо накормить ребенка», – не сказал, а подумал кто-то из них. Он отчетливо запомнил эти слова. Хотя сам еще не умел говорить. С того дня он помнил все. Если, конечно, не придумал все это, чтобы не сойти с ума от одиночества…

– Энгель-Рок!

Он резко вскинул голову.

– Что?

– Мне показалось, ты отключился.

– Я задумался.

Энгель-Рок кинул в рот кубик сыра. И не почувствовал его вкус.

– И все же… – снова начал было Джап.

– Мабарах!

Сай Метаброд вскочил со своего места так, будто ему в ягодицу вонзилось шило. По выражению лица Метаброда можно было решить, что в рулете, приготовленном Фэтом Кастро, он вдруг обнаружил зеленую змейку.

– Что с тобой, Сай? – с укоризной посмотрел на него Пармезан.

Метаброд ткнул пальцем в то место, где только что сидел и спокойно жевал кусок ветчины.

– Я сидел на покойнике!

Пармезан наклонился и ладонью смел в сторону палые листья и осыпавшиеся с коры дерева смолянистые чешуйки.

Из-под слоя перегноя на него глянули пустые глазницы зловеще скалящегося черепа.

– Это не покойник, а скелет, – спокойно сообщил Пармезан.

– Покойником он был лет тридцать тому назад. – Гай Хольц сунул палец в наполненную землей глазницу, поковырял им там, вытащил палец, внимательно на него посмотрел и уточнил: – А то и пятьдесят.

– А, ну-ка!..

Энгель-Рок присел на корточки рядом с тем местом, где лежал напугавший Метаброда скелет, и начал осторожно разгребать листья и землю руками.

То, что скелет был прикрыт всего лишь листьями и тонким слоем перегноя, а также положение конечностей, свидетельствовало о том, что в свое время тело не было погребено, а просто осталось лежать там, где рассталось с жизнью. На ногах у скелета были высокие, кожаные сапоги с широкими отворотами – такие были в моде лет пятьдесят назад, – обветшавшие, но сохранившие форму. На голове – каскетка с узким козырьком и плоской тульей – такие сейчас носили разве что только старики, впавшие в глубокий маразм и воображающие, что вернулись годы их лихой молодости.

– Это был ветроход, – решил Метаброд.

– А кого ты рассчитывал здесь встретить? – усмехнулся Джап. – Молочника?

Среди истлевших остатков одежды Энгель-Рок нашел пять серебряных алларов – два с гербом города Флинхор и три с гербом альянса Берлик-Эль-де-Мур. Рядом с телом он нашел неплохой кинжал с роговой рукояткой и большой складной нож, каким обычно пользуются ветроходы, работающие со снастями. Никакого другого оружия не было.

– Что он тут делал один?

– Он был не один.

– Почему ты так думаешь?

– Один он не забрался бы так глубоко в джунгли.

– А что, если он спустился сверху по веревке?

– Если он был не идиот, то прихватил бы с собой оружие. Что-нибудь понадежнее кинжала с ножом.

– И где же оно?

– Его забрали те, кто уцелел.

– Почему же они не похоронили тело?

– Может быть, у них не было на это времени?

– А, может, им просто было все равно, что с ним станет.

– Логично.

У скелета отсутствовала часть правой руки ниже локтевого сустава.

– Он потерял руку в бою.

– Может, звери утащили.

Да уж, тут все, что угодно, могло произойти, подумал Энгель-Рок. Теперь уже и не разберешь. Хотя то, что звери отгрызли у мертвеца руку, но не тронули остальное тело, казалось маловероятным. Возможно, много лет назад здесь действительно произошла какая-то драчка. И, может, если порыскать вокруг, найдутся и другие скелеты. Только кому это сейчас надо?

– А это что?

Заметив, как что-то блеснуло меж ребер скелета, Хольц сунул руку внутрь грудной клетки, подцепил пальцем серебряную цепочку и потянул ее вверх.

На цепочке был подвешен большой, тоже серебряный, круглый медальон.

Поймав медальон, Гай плюнул на него и потер о штанину, чтобы стереть налипшую грязь.

Хольц положил серебряный кругляш на ладонь и показал остальным.

По краю медальона тянулся кант из двух переплетающихся полосок. В центре на фоне восьмиконечной звезды были изображены три скрещивающиеся молнии, остриями направленные вниз.

– Это какой-то мистический культ, – трагическим полушепотом произнес Пармезан. – Давайте лучше оставим все, как есть. Присыплем скелет листвой и потихонечку свалим отсюда. Правда, парни, так лучше будет.

– Не пори чушь! – презрительно фыркнул Джап. – Это просто скелет.

– Да? А медальон?

– А что медальон?

– Ты когда-нибудь видел такой рисунок?

– Если я что-то не видел, это вовсе не означает, что этого стоит опасаться. Мало ли кому что взбредет в голову нацепить себе на шею! Может, этот медальон ему в детстве мама подарила!

– С тремя молниями и восьмиконечной звездой?

– А что такого?

– Не знаю, но мне это кажется подозрительным.

– Это герб Клана Ур-Вир, – сказал Энгель-Рок. – Город Хоперн, что напал на нас, состоит на службе у этого клана.

Ветроходы озадаченно притихли.

– Декаду тому назад нас атаковал город, состоящий на службе у Клана Ур-Вир. Теперь мы высаживаемся на необитаемый остров, чтобы найти здесь какую-то штуковину, а вместо этого находим скелет, на шее которого висит медальон с гербом Клана Ур-Вир. – Метаброд вопросительно посмотрел на Энгель-Рока. – Совпадение?

– Не думаю, – ответил Энгель-Рок.

– И что дальше? – непонимающе развел руками Хольц.

– Парни, вы что, никогда прежде скелетов не видели? – Энгель-Рок поднялся на ноги и одним движением закинул на спину рюкзак.

– Я – нет, – признался Пармезан.

– Поздравляю с почином.

Энгель-Рок хлопнул Пармезана по плечу и быстро зашагал вперед.

Остальные, похватав вещи, поспешили за ним – никому не хотелось задерживаться возле мертвеца.

– Постой, Энгель-Рок, – первым догнал его Пармезан. – Но если люди из Клана Ур-Вир были на этом острове пятьдесят лет тому назад, значит… – Анатоль оборвал фразу, не сумев закончить. Но это его ничуть не обескуражило и не сбило с панталыку. – А вообще, это что-то значит? И, если значит, то что?

– Это значит, что пятьдесят лет тому назад они искали здесь то же самое, что мы ищем сегодня, – помог ему Энгель-Рок.

– А это не значит, что пятьдесят лет назад они нашли и забрали то, что мы ищем? – спросил Финн.

– Нет, – мотнул головой Энгель-Рок. – Будь это так, Клан Кас-Кар не стал бы вкладывать огромные деньги в организацию новой экспедиции. Скорее всего, Клану Ур-Вир было известно об артефакте, который мы ищем, и он предпринял попытку добраться до него. Но потерпел неудачу.

– А Клан Кас-Кар – это те, на кого работаем мы, – догадался Пармезан.

– Верно, – кивнул Энгель-Рок. – Они поставили Корнстон под паруса, набили его хранилища припасами и наняли нас в команду.

– А что это за кланы такие? – спросил Метаброд.

– Никогда о них не слышал? – удивился Финн.

– Ну, что-то слышал, – скривившись, Метаброд почесал ногтем щеку. – Только особенно не прислушивался. Мне было как-то все равно. – Сай усмехнулся. – Никогда не думал, что жизнь сведет меня с этими кланами.

– А так всегда, – философски изрек Пармезан. – Случается именно то, на что меньше всего надеешься.

– Так я вообще даже и не надеялся, – пожал плечами Метаброд. – Говорят ведь, что эти кланы могущественнее многих альянсов. Только предпочитают держаться в тени… Давай, Энгель-Рок! Поведай нам о кланах!

Энгель-Рок молча сделал шаг.

Другой.

Третий.

Он молчал не потому, что ему нечего было сказать.

Четвертый шаг.

Пятый.

Под ногой хрустнула ветка.

Шестой.

О кланах он знал больше, чем могло быть известно простому ветроходу, любящему читать книги.

Седьмой шаг.

Значительно больше.

Восьмой шаг.

Девятый.

И он опасался случайно сказать лишнее.

Десятый шаг.

Одиннадцатый.

– Энгель-Рок?..

Двенадцатый.

– Финн, ты не расскажешь ребятам о кланах?

– Легко! – МакЛир даже обрадовался возможности поговорить. – Первые кланы появились в Эпоху Последнего Взлета. Основоположниками их стали младшие отпрыски нескольких богатых и знатных семейств, которым по праву майората не досталось ни фамильных городов, ни титулов, ни денег. Ну, разве что какая-то мелочь на прожитие.

– Мне бы такую мелочь, – мечтательно улыбнулся Хольц. – Я бы никогда в ветроходы не подался!

Джап цыкнул на него, чтобы не мешал рассказчику.

Гай сделал извиняющийся жест и притих.

– Идейной основой, на которой сформировались кланы, стало утверждение о том, что великая Библиотека Тир-Наира, являясь, по сути, единственным универсальным и всеобъемлющим хранилищем многовекового опыта человечества, сосредоточила в своих руках слишком большую власть, – продолжил Финн. – Библиотекари Тир-Наира сами решают, кому и какую информацию предоставить, а от кого утаить. Таким образом, они могут влиять на ход событий в Мире Сибура. Могут приводить к власти полезных себе людей и убирать тех, с кем у них не складываются отношения. Могут укреплять могущество одних городов и подрывать силу других. Могут создавать альянсы и разрушать их. Одним словом, основоположники кланов подводили население Мира Сибура к мысли о том, что Библиотека Тир-Наира представляет собой некое закулисное мировое правительство, которое управляет всем и вся, но при этом предпочитает держаться в тени.

– И это на самом деле было так? – не сдержавшись, спросил Метаброд.

– Разумеется, нет. Библиотекари стремились к соблюдению баланса в мире. Такого, при котором нет ярко выраженных лидеров и откровенных аутсайдеров. При котором все города имели бы равные права, вне зависимости от их размеров, численности населения и экономического благополучия. Кланам же важно было подорвать доверие к Библиотеке. Они провозглашали себя новыми хранителями общедоступной информации, создавали собственные библиотеки и лектории, участвовали в различных общеобразовательных проектах. Все эти действия носили по большей части чисто внешний характер. Таким образом кланы лишь пытались привлечь к себе внимание потенциальных инвесторов. Кланы внушали своим богатым покровителям, что, как только им удастся взять под контроль фонды Библиотеки Тир-Наира, тут сразу же и наступит золотой век. Если и не для всего человечества, то уж точно для тех, кто поддерживал тот клан, в чьих руках окажется ключ от Библиотеки. Ряд историков придерживаются мнения, что именно подспудная деятельность кланов по разделам сфер влияния стала одной из истинных причин Битвы Ста Городов.

Как бы там ни было, в результате Битвы Ста Городов Тир-Наир оказался разрушен. А Библиотека Тир-Наира канула в небытие.

Эпоха Великих Утрат, наступившая после Битвы Ста Городов, стала временем подлинного расцвета кланов, которые активно начали заниматься тем, в чем сами некогда обвиняли библиотекарей. Заявляя на официальном уровне о собственной беспристрастности, кланы искали каналы влияния на политику, проводимую крупнейшими альянсами Мира Сибура. В ход шло все: подкуп, компромат, заказные убийства, распространение дезинформации. Исходя исключительно из собственных интересов, кланы сталкивали политиков лбами или способствовали заключению союзов, пускали по миру процветающие города или же помогали подписать выгодные контракты. Но! – взмахом зажатого в руке тесака Финн срубил белую корзинку соцветий с верхушки высокого растения с прямым, устремленным вверх полым стеблем, состоящим из нескольких будто вставленных одно в другое колен. – Это все только домыслы и слухи. Официально кланы занимаются благотворительными и образовательными программами. Политика невмешательства в дела других городов и альянсов – их основополагающий жизненный принцип, который они декларируют на всех возможных уровнях. Свое независимое финансовое положение они объясняют добровольными взносами, которые делают в их фонды те, кто стремится поддержать общественную деятельность кланов. Однако! – МакЛир снова взмахнул тесаком, разрубив висевшую у него на пути лиану с налипшими на нее зелеными мочалами. – Несмотря на это, за всеми значимыми событиями, что имели место в Мире Сибура в Эпоху Великих Утрат, почти всегда просматривается серая тень хотя бы одного из кланов.

Конспирологи утверждают, что, используя имеющееся у них влияние и финансовые возможности, кланы стремятся перекроить наш мир в соответствии с собственными интересами. Соответствует ли это действительности? – Финн пожал плечами. – Если спросите меня, я скажу, что, да, кланы пытаются втиснуться в любую щель, будь то политика, экономика, культура, общественная или даже частная жизнь. Однако какова их конечная цель? Этого я не знаю.

– Постой, Финн, – помахал поднятой вверх рукой Метаброд. – Я что-то никак не возьму в толк, кланы что, хотят захватить власть в Мире Си- бура?

– Нет. Они хотят все контролировать.

– Разве это не одно и то же? – пожал широкими плечами Джап.

– Тайный контроль гораздо выгоднее, эффективнее и перспективнее, нежели открытая власть. Те, кто находится у власти, несут ответственность перед теми, кто наделил их властными полномочиями, будь то народ или какая-то небольшая группа влиятельных людей. Те же, кто контролирует стоящих у власти, ни за что ни перед кем не отвечают. Они не связаны никакими обязательствами, а потому обладают гораздо большими возможностями. Они выстраивают свою политику так, как сами считают нужным. У них нет ни правил, ни принципов. А единственный закон: интересы клана превыше всего!

– То есть это и есть реальная власть, которая не хочет, чтобы о ней стало известно, – сделал вывод Пармезан.

– Не совсем так, – качнул головой Финн. – Как я уже сказал, кланы не осуществляют функции власти. Они оставляют это официальным властным структурам. Кланы занимаются манипуляциями. Они манипулируют всем, что только возможно: отдельными людьми, финансовыми потоками, идеями, настроениями, мыслями…

– Постой, – перебил Финна Хольц. – Я примерно представляю, как можно заставить человека делать то, что он не хочет. Но как можно заставить меня думать о том, что нужно другим?

– Для этого существует целая наука, – ответил Энгель-Рок. – Комбинируя определенным образом слова и образы, которые человек слушает и видит, можно оказывать влияние на его мнение по тому или иному вопросу, можно заставить его думать определенным образом, принимать требуемые решения. При этом сам он этого даже не заметит. Человек будет уверен, что это его собственные решения, принятые без какого бы то ни было давления со стороны.

– Да брось ты! – недоверчиво вскинул брови Хольц.

– Поверь, так оно и есть. Воздействовать на сознание человека можно посредством определенным образом скомбинированных слов, образов, картинок, которые он видит в журналах, или фотографий в газетах, через фильмы, которые он смотрит, или музыку, которую слушает.

– И этому никак нельзя противиться?

– Можно. Но для этого нужно понимать, как именно тебя пытаются обрабатывать.

– Ну, хоть что-то, – выразительно хмыкнул Хольц.

– И много этих кланов в Мире Сибура? – поинтересовался Метаброд.

– Есть три больших клана: Клан Кас-Кар, который организовал нашу экспедицию, Клан Ур-Вир, город которого напал на нас, и Клан Мэй-Тан, который в нашей истории пока никак себя не проявил. Существуют еще десятка полтора мелких кланов, которые не являются серьезными игроками, а лишь собирают крошки, оброненные Большой Тройкой.

– И, судя по тому, что на нас напали, кланы между собой не дружат?

– Политика кланов лжива и лицемерна во всех отношениях. На словах представители кланов постоянно заявляют, что у них общие цели и они идут вперед чуть ли не держа друг друга за руки. Но на деле кланы Большой Тройки очень жестко между собой конкурируют.

– Кланы никогда не выясняют отношения открыто, – добавил Энгель-Рок. – Они могут вести между собой войны, о которых никто ничего не будет знать. Для того чтобы заметать следы и избавляться от ненужных свидетелей, существует бездна.

Какое-то время ветроходы шли молча, переваривая полученную информацию.

Было слышно, как шуршит палая листва под ногами да время от времени хрустит сломанная ветка. А наверху, в кронах деревьев, раздавалось хлопанье больших крыльев. Да птицы с огромными клювами то и дело кричали дурными голосами.

Ветроходы, в большинстве своем, не относятся к образованной части общества. Многие из них не умеют читать, считают по пальцам, а написать с грехом пополам могут только собственное имя. Однако им приходится много странствовать. Они видят города и острова, какие другие себе даже представить не могут. А постоянная работа с парусами, собирающими сомбру, и гироскопическими движителями, которые ведут города по гравитационным волнам, дает им вполне рациональное представление о мироустройстве. Как результат – ветроходов отличает несвойственная представителям большинства других профессий широта взглядов и непредвзятое отношение к любым, даже самым невероятным, идеям и фактам.

То, к чему обыватели отнеслись бы вполне спокойно, ветроходов задело за живое.

Ну, правда же, какое дело обычному человеку до каких-то там игр кланов? У него и своих проблем выше крыши. Что ему от того, что кто-то там, за плотным серым занавесом, дергает за ниточки, пытаясь заставить всех вокруг играть по своим правилам? В его жизни это все равно ничего не меняет. Правила были и будут всегда. И не он их устанавливает. А кто – какая, в общем, разница?

Ветроходы ту же самую ситуацию рассматривают иначе. Под иным углом. Или, если угодно, в иной полярности.

Ветроходы верят только в себя. Они сами создают свою судьбу. И они не верят в предначертанность.