О, Мари!

Роберт Енгибарян

О, Мари!

Самое дорогое, что имел, – мои родители.

Посвящаю светлой памяти моих родителей – моего отца Вачагана Енгибаряна и моей матери Люсик Овсепян.

Самое дорогое, что имею, – моя семья.

Здоровья и счастья моей жене, моим детям и детям моих детей, в которых из поколения в поколение будет жить мое уменьшающееся Я, до…

Роберт Енгибарян

От автора

Дорогой читатель!

После многочисленных научных трудов, монографий и учебников я решил обратиться к художественному жанру[1]. Мне есть что рассказать: за свою жизнь я был участником и свидетелем многочисленных общественных и политических событий и процессов, трансформаций общественных отношений и государственных образований, следил за возвышением, взлетом и падением многих современников, размышлял над людскими судьбами, логикой их удач и неудач. И лишь художественное слово способно передать увиденное и пережитое, глубину и многогранность человеческих чувств, его переживаний и надежд. После университета работа следователя, научно-преподавательская работа, долголетняя работа в партийных органах, в том числе в идеологическом отделе ЦК КПСС в качестве консультанта – завсектором, многочисленные поездки по всему миру и жизнь за рубежом, знакомство и тесное общение с людьми разных национальностей, религий и рас привели меня к мысли о том, что люди оказываются неравноправны с момента их рождения и с места рождения, по национальности и гражданству. Мир, межгосударственные и межличностные отношения сегодня меняются быстрее, чем когда-либо. Происходят мощнейшие интеграционные и миграционные процессы, вместе с тем цивилизационный приоритет в этих отношениях более чем очевиден, о чем еще в 1990-е годы убедительно говорил Самюэль Хантингтон в своей нашумевшей книге «Столкновение цивилизаций»[2] (The Clash of Civilizations).

Какие факторы определяют судьбу человека? Их немало, но главными, на мой взгляд, являются время, место и страна рождения, религиозно-культурная приверженность, национальность и, наконец, гражданство. Разумеется, пол, социальный статус родителей, состояние здоровья и внешность тоже играют немаловажную роль в человеческой судьбе. Но все это так или иначе можно изменить – сменить страну проживания и социальный статус, улучшить или ухудшить здоровье, изменить внешность и даже пол. Единственный полностью объективный фактор, не подлежащий изменению, – это назначенное судьбой время рождения человека.

Размышления о том, в благоприятное ли время выпало нам родиться, на том или ином жизненном этапе охватывают, вероятно, каждого из нас. Я часто думал о том, что, если бы мне довелось родиться на десять или двадцать лет раньше или позже, мой жизненный путь сложился бы совершенно иначе. Да и ни один человек, друзья, не смог бы тогда стать тем, кем является сегодня. Одни исторические отрезки отличаются относительным спокойствием и благополучием, другие, наоборот, представляют собой сплошную череду катаклизмов, войн, эпидемий и революций, правления сумасшедших, сумасбродных руководителей (которых немало выпало на долю России).

Благополучие народов распределено неравномерно не только по времени, но и по географическому признаку. В одних странах, таких как Швейцария, США или Скандинавские страны, катаклизмы и возмущения носят редкий или локальный характер, в других – являются почти постоянным фактором жизни, с редкими спокойными и относительно благополучными годами. Есть страны, где человеческая жизнь имеет высокую или высочайшую цену, особенно в сравнении со странами «несчастной» группы, где личность абсолютно не защищена ни от государственного, ни от криминального произвола, где население сокращается или, наоборот, растет настолько бурно, что экономика страны не в состоянии выносить такую нагрузку. Средняя продолжительность жизни в таких странах на треть или более уступает аналогичным показателям благополучных стран и т. п. Таким образом, не только время, но и место, страна рождения предопределяют судьбу человека, ее наполненность благополучием, счастьем и радостью.

Национальность и гражданство играют важнейшую роль на протяжении всей жизни человека. Они являются той базой, на которой строятся все остальные гражданские, социальные и политические права. Прежде всего, стоит выяснить, какой смысл вкладывается в понятия «национальность» и «гражданство».

В большинстве современных государств под гражданством понимается одновременно и национальность человека, однако она может не совпадать с составляющей этническое большинство титульной нацией, отличаясь от нее даже по расовому или религиозному признакам. К примеру, гражданином России или Франции, помимо представителей титульной нации, составляющих большинство, может быть натурализованное лицо, причем не обязательно в первом поколении, – кореец, китаец, араб, африканец и т. д.

Политическая теория дает различные определения понятия национальности. Их можно разделить на две основные группы. Первая – когда человек является носителем культуры и языка конкретной национальности. Вторая – когда он разделяет судьбу этой национальности или, более широко, народа. Таким образом, вопрос своей национальной идентификации индивидуум решает лично, вне зависимости от места своего нахождения, и идентификация национальности является результатом цивилизационных запросов и ментальности конкретного человека.

Сегодня мононациональные государства – исключительная редкость. Их существование связано с воздействием ряда факторов: историческое образование государства на мононациональной базе, слабая экономика, высокая безработица, низкий уровень жизни, тяжелые климатические условия, удаленность от мировых центров, неразвитость коммуникационной системы, отсутствие демократии, слабость политических и гражданских институтов и связанный с этим высокий уровень преступности, незащищенность личности и собственности, ксенофобия, религиозная нетерпимость и многое другое. Все эти признаки свидетельствуют о том, что перед нами неуспешное, неперспективное, непривлекательное для своих граждан государство. Иностранцы лишь в редчайших случаях могут искать в таких странах свое будущее, а собственные граждане массово оттуда убегают, эмигрируют, любыми путями стараются переменить место жительства, найти убежище, а впоследствии и гражданство в более благополучных странах.

Большинство стран с развитой экономикой, демократией и действенным правовым механизмом, обеспечивающие высочайший уровень жизни своих граждан, – такие как США, Великобритания, Франция, Германия и ряд других, – являются крайне притягательными для эмигрантов из самых разных стран. Это обусловливает их полиэтничность при постепенно уменьшающейся доле титульной нации. Другие страны, например Россия, Италия, Испания, Великобритания, исторически сложились как многонациональные государства с доминирующим этносом. В России это русские, в Испании – кастильцы, в Великобритании – англичане. С середины XX века, после окончания Второй мировой войны, большинство европейских государств (а еще раньше – США) приобрели характер наднациональных. В современном мире стало уже аксиомой то, что приоритет принадлежит гражданству как правовому статусу личности, в отличие от этнико-национальной принадлежности. Отсюда вытекает, что гражданин той или иной страны находится под полной юрисдикцией именно этого государства вне зависимости от своего места нахождения.

Человек, который является гражданином не своей этнической родины, а другого государства, не имеет по отношению к этнической родине правовых обязательств. Более того, если в определенных ситуациях столкнутся интересы этнической родины и страны, гражданином которой является индивидуум, он обязан исполнить свой долг перед гражданской родиной, в противном случае он будет отвечать перед законом в зависимости от тяжести своих противоправных действий. В многонациональных государствах индивидуум, самостоятельно решающий вопросы своей этнической идентификации, религиозных и политических предпочтений, одновременно несет полную юридическую ответственность перед государством, гражданином которого он является. Основной закон страны предоставляет ему абсолютно те же права и в том же объеме, что и всем остальным гражданам.

Об этом свидетельствуют многочисленные примеры того, как человек, отличаясь по этническим и даже расовым признакам от титульной нации, становится политическим лидером своей гражданской родины – Барак Хусейн Обама, Николя Саркози и многие другие. В то же время в развивающихся демократиях, таких как Россия, неприязнь значительной части населения к лицам, не принадлежащим к титульной нации, делает невозможным полное равноправие граждан во всех аспектах социально-политической жизни. Трудно представить, что в сегодняшней России грузин, еврей, узбек или армянин может быть на основе волеизъявления граждан избран на руководящую политическую должность, не говоря уже о том, чтобы стать первым лицом страны. Не станем сейчас проводить исторические параллели с Советским Союзом, поскольку в то время на первый план выдвигался не национальный, а политический, классовый фактор.

Оставляет ли национальность свой отпечаток на характере и поведении индивида? Несомненно. Национальность – это не только место рождения, географическая широта, рельеф местности, но и особый генетический код, специфическая субкультура, более или менее очевидно отличающаяся от других. Все эти факторы влияют на характер, образ мышления, эмоциональность и даже внешность человека.

* * *

Следует отметить, что фактор религиозной принадлежности гораздо глубже затрагивает сущностный характер человека – даже неверующего, – чем его национальность. Пока невозможно представить, чтобы завтра пост президента той же Франции или США занял не христианин, даже если он объявит о своей нерелигиозности и светскости (этот факт вообще оттолкнет от него избирателей). Среди 44 президентов США не было ни одного еврея (несмотря на их политическую активность и значительную долю в населении страны – 6 млн.) или человека иной религиозной принадлежности, и лишь один не принадлежал к протестантскому направлению христианства – это был Джон Фицджеральд Кеннеди. Уверен, что если бы Барак Обама не объявил себя верующим христианином, то, каким бы политическим талантом он ни обладал, больше 3 % голосов избирателей – как раз таково число мусульман, проживающих в США, – он бы не получил.

Проблема ассимиляции приобретает крайнюю остроту, если этническая и гражданская родина представляют различные ветви цивилизации – скажем, христианства, ислама, иудаизма или буддизма. Радикальные изменения, затрагивающие сущность человека, весь его внутренний мир и поведение, происходят, когда меняется выстроенная на базе определенной религии культура. Я говорю не о смене, например, католицизма на протестантизм или православие. Здесь есть свои нюансы, но для человека нерелигиозного, каким являюсь и я, они почти неразличимы. Один Бог – Христос, одна Библия, одна – европейская – культура, отсутствие табуированных областей жизни. В XX, а тем более в XXI веке такие вещи, как прелюбодеяние, измена супругу, неуважение к Священному Писанию, богохульство или даже полный отказ от религии, перестали быть преступлениями, переместившись в область чисто этических проступков. Самое большее «наказание», которое может сегодня грозить, скажем, за супружескую измену, – шумные разборки в семье, осуждение родственников, в крайнем случае раздел имущества и проблема воспитания детей. Но если человек – мусульманин, особенно родившийся в стране радикального ислама, то за все вышеуказанные «шалости» он может быть жесточайше наказан, вплоть до повешения или забивания насмерть камнями.

Англичанин, француз или русский могут принять ислам, однако не следует забывать, что этот поступок означает не просто смену культурных ценностей. Он затрагивает саму мировоззренческую и поведенческую сущность индивидуума. Человек перестает быть тем, кем был раньше, – это уже новая личность с новым жизненным кодексом. Если же ислам принимает женщина, то ее место в обществе и весь комплекс отношений с последним меняется еще более радикально, чем у мужчин.

Замечу, что среди русских, грузин, армян, украинцев и проч. немало католиков или протестантов, но это не принуждает их оставаться в рамках своих национальных культур. Существует много семей, где муж, например, католик, а жена православная, и это не мешает каждому из них выбирать веру самостоятельно. К сожалению, подобный вариант невозможен, если речь идет о создании семьи с человеком мусульманского вероисповедания. Здесь есть только одно решение: христианин должен отказаться от своей веры.

Христиане в христианской среде растворяются быстро, особенно если страна пребывания по культурно-экономическим параметрам выше, чем страна, откуда прибыл человек. Одно-два поколения – и он уже мыслит на языке страны нахождения, живет ее интересами и культурными запросами. Сужу по примеру такой устойчивой к ассимиляции нации, как армяне.

Столетия нахождения армян в мусульманской среде, прекрасное знание местного языка и обычаев и нередко высокое социальное положение не могли склонить их к принятию ислама[3]. В то же время в России, тем более в США, мало кто из армян остается представителем своей этнической нации уже в третьем поколении. Зачастую об этнических корнях напоминают только фамилия и воспоминания о дедушке и бабушке, говоривших на русском с акцентом, а во многих случаях под нерусской фамилией указывается русская национальность. Вынужден отметить, что в России жить под русской фамилией значительно удобнее – к сожалению, это очевидный факт, не нуждающийся в комментариях.

Ситуация с ассимиляцией евреев несколько сложнее. Если человек не светский, а религиозный, то в этом случае он уже иудей, следовательно, по религиозному признаку находится в чужой среде. Первым шагом в сторону ассимиляции с доминирующей нацией будет уход от своей религии. Лишь потом возможно слияние с местной средой, восприятие культурных и других ценностей, местных обычаев и образа жизни.

Значительное число евреев в России приняли православие, в Америке – протестантизм, в Европе – католицизм, другие остались вне религии. Если еврей перестает быть иудеем, то в течение одного-двух поколений он или его потомки будут полностью ассимилированы с титульной нацией, хотя не исключено и ощущение у них некой этнической двойственности.

Таким образом, можно констатировать, что главным тормозом глобализационных процессов народов и наций, поглощения или ассимиляции большими социумами малых является именно религиозно-цивилизационное, а не этническое различие.

* * *

Не хотел бы показаться фаталистом и утверждать, что все в нашей жизни заранее предопределено и остается лишь смиренно и пассивно следовать объективно сложившимся обстоятельствам. В значительной степени наша судьба не связана внешними факторами, наоборот, она зависит именно от нас, от нашей целеустремленности, трудолюбия, умения правильно оценить происходящие вокруг события, людей и возможное их поведение. Безусловно, есть факторы судьбы, не поддающиеся объяснению, складывающиеся объективно, без участия и воли конкретного индивидуума. Не в наших силах выбрать время и место своего рождения, религиозно-культурную среду, национальность, язык и интеллект. Но тем, что Бог и природа дали нам, мы можем распоряжаться по своему усмотрению. Разумеется, наша судьба могла изначально сложиться гораздо лучше или, наоборот, значительно хуже, однако возможность совершенствования, повторю, зависит лично от нас.

Из всех объективных факторов, определяющих нашу жизнь, а в итоге и судьбу, три я без колебаний считаю огромным своим везением. Во-первых, это мои родители, во-вторых, то, что я родился в культурно-цивилизационной среде, базирующейся на христианстве, и в-третьих, то, что я родился мужчиной (да простят меня феминистки и гуманистки, зеленые и красные).

Именно христианская культура и цивилизация открыли для человечества самые большие возможности во всех сторонах социальной, политической, экономической жизни. Именно в этой парадигме родилось понятие свободы как величайшей ценности, традиция уважать свое и чужое достоинство и превыше всего ценить как свою, так и чужую жизнь. Именно эта цивилизация дала миру Великую французскую революцию, Декларацию прав и свобод человека и гражданина, Всеобщую декларацию прав человека, равно как и великую гуманистическую литературу, симфоническую музыку, оперу и балет, феноменальную архитектуру и живопись и т. д. Эта цивилизация вывела человека на Луну, направила атомную энергию на службу мирному труду, создала современные телекоммуникационные системы и передовую медицину, сумевшую открыть генетический код человека. И, что особенно важно, – установила высокие стандарты жизни человека и провозгласила своей ценностью защиту его прав и свобод.

Ни в коем случае не хочу оскорбить своим мнением религиозные и культурные чувства многих, без сомнения, достойных людей, принадлежащих к другим культурно-цивилизационным ареалам. Уверен, что они могут и должны наравне со мной гордиться и своей собственной, и христианско-европейской культурой, поскольку вместе они составляют общечеловеческое достояние.

* * *

Уважаемый читатель, мои многолетние наблюдения за поведением людей разных национальностей, происходящих из разных стран и регионов, привели меня к твердому убеждению, что, несмотря на общую схожесть людей и рас, они по многим параметрам отличаются друг от друга. Кто возьмется утверждать, что русский, украинец, грузин, белорус или грек (все представители православной ветви христианства) ничем не отличаются друг от друга и живут по одинаковым правилам? Конечно, у каждого народа есть свои отличительные черты, собственные доминанты в характере и менталитете, особенности поведения. Однако различия, существующие между христианскими народами, неизмеримо меньше тех, которые существуют между ними и народами ислама. Сможет ли современный мир благодаря своим жестким экономическим законам, общей валютно-финансовой и телекоммуникационной системам сблизить эти полюса, вынуждая их к сотрудничеству и существованию без глобальных конфликтов? По-видимому, альтернативы не существует. Остается лишь надеяться, что это сближение не затянется надолго и в обозримом будущем демографическая агрессия и связанная с ней безудержная миграция перестанут угрожать нормальной жизнедеятельности христианского мира. Впрочем, в мире идет необратимый процесс смешения культур, рас и народов. И, как показывают многолетние наблюдения, процесс этот ни в коей мере не обедняет генетический и культурный фонд человечества, наоборот, обогащает его, придавая новые оттенки и многогранность.

Предисловие

С 1948 года по решению Совнаркома СССР началась большая репатриация армян из зарубежья. Общее число приехавших составило более 200 тысяч. Главные потоки репатриантов шли с Ближнего Востока: из Ливана, Египта, Ирана и Турции. Немало репатриантов приезжало из Греции, Болгарии, Румынии и Франции. Их объединял только армянский язык и христианская вера. Говорили они на разных наречиях, смешивая слова из языка стран пребывания с армянским, и отличались от местных жителей бытовыми привычками, культурой и, разумеется, образом мышления. Все приезжие продолжали говорить между собой на языке страны их бывшего проживания, а с нами, местными, общались, разумеется, на армянском. Всех этих людей надо было приютить, накормить, трудоустроить, одним словом, создать нормальные условия жизни.

Последние большие группы репатриантов прибыли в конце 1948 года, а процесс их обустройства продолжался до 1949 года. Имеющиеся ресурсы были крайне скудными. Первыми объектами для размещения репатриантов стали действующие школы, общежития и военные казармы, которые с трудом успели кое-как отремонтировать. Бедные репатрианты, ожидавшие теплого приема, благоустроенных домов и изобилия, в чем настойчиво убеждала их советская пропаганда, вдруг оказались среди несчастных и неприветливых людей, в такой мрачной и бедной обстановке, что им и не снилось в кошмарном сне. Спустя годы они неоднократно рассказывали о своей доверчивости и глупости. Этот великий обман стал излюбленной темой юмористов и театральных постановок.

На больших военных машинах из порта Батуми или железной дорогой непрерывно возили людей с огромными баулами и многочисленными вещами. Вновь прибывшие мало были похожи на местных жителей. Их одежда, тональность разговора, поведение – все было ново, и мы с удивлением наблюдали за тем, как мужчины в цветных брюках и женщины на высоких каблуках ходили и возбужденно обсуждали предложенные им варианты. Некоторые сидели отрешенно, безучастно смотрели на происходящее и плакали. Среди прибывших было много детей разных возрастов.

Приехавшие из других стран люди впервые в жизни видели вокруг себя сплошь сородичей и думали, что все здесь любят друг друга, а их в особенности – за преданность исторической Родине, за то, что они, оставив обжитые места, где в течение полувека или века жили их предки, вернулись домой. Но вскоре им пришлось убедиться, что местные армяне бывают порой не совсем такими, какими их представляли. Они оказались агрессивными, воинственными и озлобленными. Советская власть успела оставить отпечаток на внешности и душах этих людей, успела научить их жестоким правилам выживания, зачастую заставляющим быть слепым и глухим к человеческому горю. Разумеется, немало было и других, не потерявших доброты и человечности, с большой теплотой и сочувствием принявших армян-репатриантов.

Случалось, что у репатриантов крали хлебные карточки, а это означало, что они вынуждены были жить месяц без хлеба, до получения новой карточки. Прежнюю карточку аннулировали и выдавали новую – благо человек мог получить хлеб только в одном магазине. Потом приходила милиция, начинала допрашивать потерпевших, свидетелей из очереди, продавцов. Практически всегда оперативно устанавливали личность вора, совершившего этот гнусный акт, грубо и бесцеремонно доставляли его в отделение и допрашивали, зачастую жестоко избивая. Суд и ссылка не заставляли себя долго ждать, и через какое-то время воровство карточек сошло на нет.

Несомненно, большевики умели жестко и быстро выходить из критических ситуаций, которые, как правило, сами и создавали, а вот налаживать спокойную, нормальную жизнь оказалось не их стихией. Им нужна была буря, борьба, герои, враги – и со временем народ понял, что это ему безмерно и до смерти надоело…

Приезд репатриантов сильно повлиял на общую культуру местного населения, что скоро стало заметным. Много представителей интеллигенции – писателей, учителей, артистов и музыкантов – приехало из Каира и Бейрута, известных центров армянской культуры за рубежом. Армяне из Европы, особенно из Франции, также были в массе своей образованными людьми, держались более достойно, даже внешне отличаясь от других. Среди них было много специалистов. В республике появились дантисты, портные, сапожники, музыканты, учителя иностранных языков, хореографы и певцы. За продукты и некоторые другие товары приезжие лечили и шили, обучали и обували.

* * *

Безмерная надежда советского народа на то, что после тяжелейшей войны, в которой почти каждая семья потеряла родного и близкого человека, а иногда и не одного, начнется совсем новая, светлая жизнь, быстро угасла в повседневных трудностях, в тяжелом добывании скудного пропитания и содержании жилья. Значительная часть ветхого жилищного фонда был разрушена во время военных действий, в стране остро не хватало продовольствия, в отдельных регионах разразился настоящий голод – люди умирали тысячами. Но людоедский сталинский режим не мог существовать без новых и новых человеческих жертв, без террора по отношению к своему народу. Огромные аппараты карательных органов не могли бездействовать. Чтобы оправдать свое существование, им надо было «раскрывать заговоры и антисоветские действия изменников родины», ведь вождь народов был весьма чуток к любым, даже сумасбродным слухам о заговорах – везде он искал происки против себя и своей власти.

Первым эпизодом послевоенных репрессий, который до сих пор вызывает чувство острой горечи и возмущения и не укладывается в нормальную человеческую логику, стал факт расправы над советскими военнопленными.

Количество военнопленных уже в первые годы войны достигло примерно 6 млн человек. Задумайтесь над этим числом – это больше, чем население таких государств, как Дания, Хорватия… В большинстве случаев советские солдаты и офицеры оказались в плену вследствие преступно безграмотных действий своих же военачальников в первые месяцы войны. Да и трудно было ожидать грамотных решений от вчерашних младших офицеров, в массовом порядке пришедших перед началом войны на замену старшему, опытному военному командованию, высланному или расстрелянному по приказу Сталина почти поголовно. Так, среди расстрелянных были маршалы М.Н. Тухачевский, В.К. Блюхер и многие другие. Будущий прославленный маршал Константин Рокоссовский после годового заключения и страшных пыток, с выбитыми на допросах зубами, по настоянию Георгия Жукова был выпущен и немедленно направлен на передовую линию фронта.