Мир глазами собак. Полная версия

Но несмотря на внешний крутой нрав, я – душечка- папина подушечка. Обожаю валяться, ласкаться, обниматься, а моя слабость – это пузопочесушки, просто теряю волю… Ловить палку или мяч – тоже ужасно весёлое занятие, но больше всего мне нравится возиться и играть с резиновым бегемотом. Да что там играть – я даже сплю с ним, заботливо закутывая бегемотика в покрывало. Кроме того, у меня есть и живая игрушка – кошка Расти. Она была совсем крошкой, когда появилась у нас, да и сейчас, по сравнению со мной, небольшая, но бегает быстро и на вкус приятная. Нет, только не подумайте, что я её съела. Я просто люблю играть в догонялки, а ещё мне нравится её вылизывать. Не знаю, в восторге ли от этого Расти, но на собачьем языке она не говорит, а кошачий я не понимаю. Зато я знаю много команд и не прочь получить за их выполнение лакомство. Сыр, мясо, печенье из печени – лучший способ привлечь мое внимание. Этим пользуется Мама Катя на фотосесиях. Ведь я же профессиональная модель!

Ой, вспомнила, свой первый опыт, это была благотворительная фотосесия в помощь собачьему приюту. Я тогда ещё совсем молодая была и не понимала, где это я и зачем. Там были и другие собаки и даже огромная лошадь. С собаками мне хотелось играть, а от лошади – сбежать. В общем, на месте не сиделось, да и погода была противная, несъёмочная. Моя шерсть сначала намокла, потом замёрзла, я стала похожа на волчонка в шкуре ежа, а когда это все ещё и растаяло в машине…

Но с тех пор я набралась опыта и теперь позирую профессионально. Мне достаточно десятиминутной прогулки по местности, чтоб настроиться на съёмку. И вот я готова и сидеть, и лежать, и нос лизать, и обниматься… Хотя нет, обниматься – лишнее, а то шерсть ещё испачкают. В холодное время года я просто нарасхват!

А вот летом можно расслабиться: гулять, плавать, играть в своё удовольствие. Особенно хорошо на набережной и на пляже. Раньше у меня было много друзей и подруг – собак, с которыми мы ходили на прогулки, но мне нужно было, чтобы они подчинялись, а это нравилось не всем. Одно время даже приходилось гулять в одиночестве.

Теперь же у меня есть брат-маламут. У него даже имя подходящее – Желанный друг, а дома просто Малыш. Когда этот «малыш» приехал в наше логово, я честно, недоумевала, почему мама Катя и папа Олег, прозвали этого слоняру Малышом, ведь он даже больше меня. Сначала я переживала, что он тоже начнет претендовать на лидерство, но Малыш, сразу признал во мне главную, и тем вызвал мое расположение. Кошке он тоже нравится, ведь этот медведь позволяет Расти спать на его большой голове. А вот команд он совсем не знает, но это не страшно, мы уже занимаемся его обучением. Опытным путем выяснили, что он обожает хрустящие свиные уши, а значит, мотивация для занятий есть.

Позировать я его тоже скоро научу: чем больше маламутов на фото, тем шире у людей улыбки. Теперь главное – чтоб его в нашей стае насовсем оставили, ведь я его уже люблю!

ДЕВЧАЧЬЯ ДРУЖБА. ИСТОРИЯ ЗАРЫ

Информация для рассказа предоставлена хозяйкой Зары Маргаритой Фроловой.

ЗАРА. Фото Маргариты Фроловой.

В моей стае меня зовут Зара, ну а если провинюсь – Зараза! Но я не обижаюсь, знаю же, что обожают они меня, особенно мама Рита. Ещё бы, я же такая чёрно-белая красавица с шикарнейшим хвостом и весёлым, задорным характером. Хотя, Рита по возрасту самая младшая в своей семье, но для меня она – вожак. Ведь именно, она занимается со мной, тренирует, гуляет, кормит, вычёсывает (в том числе хвост). Что бы я без неё делала?

Рита рассказала мне однажды историю моего появления. Она у нас девушка спортивная, биатлоном уже давно занимается, вот и подыскивала себе спортивную собаку. Хаски сначала хотела брать, но, как это обычно бывает, когда увидела маламута, решила: «Да ну её, эту хаски, маламут-то прикольнее!»

Они меня с Ритиной мамой Леной планировали тайком в логово пронести (так-то у них в стае папа Андрей вожак, он и решает, кого в ней оставить). Но папа оказался на месте и «подготовить почву» у них времени не было. Предъявили меня папе. Ну, а я? А я постаралась ему понравиться, сделала свою самую мимимишную моську, и папа сказал: «Оставляйте». Теперь обожает меня, как и все.

А вот младшие члены стаи моему появлению были не очень рады. Кот Сёма ходил и все орал: «Кого вы тут привели? Зачем нам ещё одна собака?», той—терьер Дени гавкал: «Ужас, ужас, она же меня сожрёт, когда вырастет!», а кошка Мася молчала, но лапами била больно… Потом попривыкли они ко мне. Дени просто стал делать вид, что меня нет, Сёма даже позволял себя нюхать, но вот Мася шипеть и бить лапами продолжала.

В общем, не очень сложились мои отношения с четвероногими членами стаи, зато у меня есть четвероногие друзья. Целых четыре хаски живут у нас по соседству, а ещё один хась, Норд, в гости приезжает. Вот с ними интересно: можно и побеситься, и поваляться (Норда я на лопатки уже укладываю) и посоревноваться. Иногда мы на лыжах с мамой Ритой бегаем, так вот хаски я догоняю и обгоняю, хотя занимаюсь ездовым спортом недавно и ещё не очень серьезно. Но в будущем вы увидите нас на пьедестале!

Моя мама Рита – молодец, занимается моим образованием по полной, мы с ней и на занятия по ОКД ходили. Сначала я обалдела от такого количества сородичей. «Как здорово, сколько товарищей для игр!» – подумала я. Но оказалось, что мы не играть пришли, а серьёзным делом заниматься… «Ладно, – решила я, наигравшись, – теперь можно и команды поучить, чтоб вкусняшки получить». И выучила… Особенно лапу давать люблю. Попросит мама Рита, а я ей и одну, и другую, и сразу две вместе. Мама радуется и лакомство мне даёт… М-м-м, палочки «Педигри» такие вкусные, но ещё лучше – сушёное легкое.

А вообще, я всё ем: и рыбу, и мясо, и овощи; я – сторонник здоровой пищи (если палочки не считать). А если творожок дадут… Это мое самое любимое блюдо. Если чую творог, начинаю скакать, выть, всем своим видом демонстрировать нетерпение, чтоб точно дали, сами не съели.

Иногда я хитрю, чтоб добиться своего, однажды даже притворилась, что мне плохо. Стала делать вид, что ходить не могу… Мама Рита перепугались, открыла вольер, а я – шмыг, быстрее ветра! А потом, набегавшись, легла в огороде под свой любимый куст, тут-то приятнее лежать на травке, на свободе…

Сейчас лето, и стоит жара. Мы с мамой Ритой ходим гулять на речку, играем на берегу в пулер, бегаем, скачем на мелководье. Плавать я ещё не научилась, боюсь… Захожу недалеко в воду, чтоб только лапы в воде, а Рита хитрит тоже, толкает меня на глубину… Но пока страшно… Может, попозже и решусь на заплыв, впереди ещё целое лето…

ПРАВИЛЬНЫЙ ВЫБОР. ИСТОРИЯ РАЛЬФА

Информация для рассказа предоставлена хозяйкой Ральфа Марией Бурвиковой

РАЛЬФ. Фото Марии Бурвиковой.

Я ещё щенок, мне четыре месяца, но уже скоро пять. Мои Люди зовут меня Ральф, а иногда Ральф Младший, потому, что Ральф Старший – мой отец. Я уже три месяца живу в моей новой стае, она у нас небольшая: Мой Мужчина, Моя Женщина и самый маленький – я. Может ещё и поэтому я – Ральф младший? Главный, конечно, Мой Мужчина, это он, кстати, решил завести собаку моей породы – аляскинский маламут, а Моя Женщина и на той-терьера была согласна (но разве это собака?). Я встречаю мелких на прогулке, так они меня, щенка, боятся. И хозяева у них трусливые, сразу кричат: «уберите вашу хаску», а я не хаски! Я просто дружелюбный пёс и со всеми поиграть хочу…

Что-то я сбился, я же рассказываю, как оказался в новой стае. Нас у мамы-собаки было пятеро карапузов: я, два брата и две сестры. Когда приехали Мои Люди, то им белую сестру предлагали взять, но они отказались, мальчика хотели. Все щенки возле них прыгали, скакали, а я – нет, в сторонке стоял и присматривался, подойдут ли они мне для семьи. И тут Мой Мужчина (а тогда ещё просто мужчина) обратил на меня внимание, и я подумал, что они мне подходят… Когда он взял меня на руки, то тоже понял, что я – Его Пёс.

Мы поехали домой… Почти всю дорогу я спал, ночь была, а ехали мы очень долго. Иногда я просыпался и выискивал местечко поудобнее: то на коленках у Моей Женщины примощусь, надоест – к её сумке переползу (у сумки приятные на вкус ручки оказались). Когда мы, наконец, очутились в логове, то я сходил на пелёнку, покушал и пошёл спать под диван. Мне в новом доме сразу понравилось.

День за днём я изучал территорию: комнату, коридор, кухню… Моим любимым местом стал порожек у балконной двери (прохладненько); жаль, что я из него так быстро вырос, теперь только голова помещается…

Сначала, у меня был негулятельный период, поэтому этот период стал погрызушочным. Я сгрыз тапки, веник, провод какой-то. Хозяева игрушки давали, но их грызть не так интересно, потому что можно. А вообще, одиночество я нормально переношу. Когда Мои Люди уходят, я ложусь спать, приходят – просыпаюсь. А между – сны про них смотрю. Мою Женщину всегда при встрече умиляет мой заспанный вид. Ну, я вообще, такой мимимишный!

Я даже думаю певцом стать – внешность привлекательная, петь люблю. Уже есть в репертуаре одна песня. Моим Людям нравится, как я пою, соседям – не очень… Они шума не любят, поэтому я всегда ворчу на пылесос (зверь такой, на слона похож), что слишком громко поет.

Моя Женщина считает: чтоб певцом стать, нужно учиться, вот и учит меня сидеть, давать лапу, лежать и другим командам. Я думаю, что когда есть талант, это лишнее, но, чтобы не огорчать своих, выполняю их просьбы – иногда, по настроению…

А так мы стая дружная, хорошо, что мы друг друга выбрали…

О ЧЕМ РАССКАЖУТ СОБАКИ. ИСТОРИЯ СКАЯ И БОННИ

Информация предоставлена хозяйкой Бонни и Ская Оксаной Кидановой.

БОННИ И СКАЙ. Фото Оксаны Кидановой.

– Ну что, братишка, расскажем нашу историю? – игриво спросила очаровательная маламуточка.

Большой и статный маламут Скай кивнул и вильнул хвостом:

– Бонька, чур, только я начну!

– Ну, давай, но я буду поправлять, если что забудешь, или станешь привирать. – Она легла поудобнее, вытянув передние лапы и, чуть наклонив набок голову, приготовилась слушать.

– Так, вот, оказывается, до нас у мамы Оксаны уже была собака, но она умерла…

– Да, мама очень грустила после её смерти, она и сейчас до сих пор плачет, когда вспоминает свою потерю, – вмешалась Бонни. Она опустила морду и смотрела на свои передние лапы, чтоб Скай не заметил, что слёзы подступили к глазам.

– И вот мама решила взять щенка, – продолжил свой рассказ пёс.– Сначала простого «дворика» хотела, но ей попалось объявление о нашей продаже, и, увидев милые моськи, она влюбилась, и в тот же вечер поехала знакомиться.

– Нам только исполнился месяц, мы ещё не прошли актировку, это было просто знакомство. Но Скай, как всегда, первый подбежал к людям. – В голосе Бонни слышался укор.

– Да, мне понравились шнурки на кроссовках, я был очень любопытным щенком, – стал оправдываться Скай.

– Но из-за этого они выбрали тебя. Я тоже подошла, к ним, но было уже поздно, свой выбор люди сделали. А после актировки они вернулись и забрали Ская в свою стаю.

– Только меня тогда не Скай звали, по документам я был Бат – летучая мышь. Но моим новым родителям захотелось дать мне красивое имя, и я стал Бат Сильвер Скай (Летучая мышь серебряного неба).

– А я вот тоже не просто Боня, а Бонни Грей Сноу, – хвастливо заметила маламуточка.

– Эй, Серый снег, не перебивай, я же рассказываю!

И Бонни смущённо опустила глаза.

– Так вот, мне в новом доме понравилось, тут было, ну, очень много игрушек. И мягкие, и тряпичные, и резиновые, с пищалками и без, на любой вкус.

– Конечно, ведь наши человеческие родители занимались зоотоварами, – осмелилась добавить Бонни. А Скай продолжил:

– Но были и опасные. Однажды я взял поиграть игрушку нашей кошки, она об неё когти точила, вот и я решил попробовать. А эта штука, как укусит меня, прямо за палец и не отпускает. Я закричал, мама Оксана прибежала, распереживалась, своему сыну Диме позвонила, чтоб в больницу отвёз.

– Так, конечно, ты, наверное, так скулил, что мама решила, что у тебя перелом. Ты даже сейчас боли боишься. После уколов на ручки просишься.

– Тс-с, Боня, молчи, это-то зачем рассказывать? Рушишь мой имидж. В общем, тогда с лапой обошлось, к врачам мы не поехали, потому, как вскоре, я уже скакал и бегал по всему дому. Но к этой коварной штуке больше не подходил.

– Теперь буду рассказывать я. – Бонни решительно села. – А то все ты, да ты! Между прочим, меня тоже приняли в стаю…

– Я не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как забрали Бата (тогда я звала его так). Я продолжала жить с мамой-собакой и другими щенками. К нам приходили ещё люди, смотрели, играли, иногда кого-нибудь из щенков забирали, но меня никто не выбирал. И тут вернулись те, первые, что унесли Бата, и теперь они взяли с собой меня. И как же я обрадовалась, когда увидела братишку снова!

– Да, нам с Бонькой повезло. Мама Оксана не собиралась изначально брать двоих, ей предложила взять ещё одного щенка наша заводчица. И как же здорово, что мама согласилась и принесла в логово именно Боню!

– Наше появление в стае, круто изменило её жизненный уклад. Мама и папа теперь больше гуляют, ведь нам, молодым и активным, необходимо движение. Мы все вместе занимаемся ездовым спортом, летом – гоняем с великами, зимой – таскаем за собой лыжников и нарты!

– А во дворе, где раньше планировали мангал, построили наш вольер, – засмеялся Скай.

– Мы выросли сильными и красивыми собаками, – с гордостью в голосе продолжила Боня. И мама Оксана решила, что стоит принять участие в выставке. Мы готовились, занимались и наводили марафет.

– Ага, и выступили очень успешно. Получили отличные оценки, а я даже стал лучшим кобелем Клуба. Мама очень гордится нами. – Скай встал в стойку, чтоб продемонстрировать свой экстерьер.

Бонни посмотрела на брата и, улыбнувшись, сказала:

– В общем, мы приносим радость и счастье в стаю, делая жизнь наших человеческих родителей более насыщенной и яркой.

Тут уши Ская задвигались, он повернул голову в сторону дома, а потом посмотрел на Бонни:

– Сестрёнка, кажется, нас зовут, поедем куда-то! Может, даже встретимся с собаками-друзьями!

Оба маламута встали и направились к дому, размахивая красивыми пушистыми хвостами. Они побежали к машине, что стояла за воротами. Запрыгнули на заднее сиденье, а когда машина тронулась, высунули в приоткрытое окно свои улыбающиеся морды:

– До встречи! – дружно провыли они.

ЧАСТЬ 2. ОТКРОВЕНИЯ ТОРА

Автор: Виталина Малыхина

АЛЯСКИНСКИЙ МАЛАМУТ, ИЛИ ОТКРОВЕНИЯ ТОРА

Автор: Виталина Малыхина (редакция автора)

ТОР. Фото Любви Корочевой.

АЛЯСКИНСКИЙ МАЛАМУТ, или ОТКРОВЕНИЕ ТОРА-1

Я бежал, опустив нос к самой земле. Несмотря на выпавший снег, я ощущал тысячи запахов: людей – мужчин, женщин и их детёнышей, – птиц, кошек, мышей, крыс.

Я чувствовал аромат замерзших хлебных крошек, которые не успели склевать голуби, запах недавно потухших сигарет, запах остатков продуктов из мусорных баков. Там можно было бы хорошо поживиться, но Мой Человек одернул поводок, и я почувствовал неприятную боль в шее, пришлось пройти мимо. Оглянулся на него в надежде, что кусочек сыра хоть отчасти компенсирует мои моральные страдания, но Мой Человек смотрел в другую сторону, и я двинулся дальше.

Переходя от дерева к дереву, обнюхивал метки моих собратьев. По запаху я мог определить не только, как давно тут прошёл другой пёс, но и его пол, размер, возраст. Некоторые метки мне были хорошо знакомы: вот тут недавно проходил мой друг Кай, а здесь отметился этот задавака Зефир. Я тоже ставил свои метки, пусть знают, что это моя территория.

Мой Человек вёл себя немного странно: то разрешал мне обнюхивать каждый куст, то резко дергал поводок и даже оттаскивал меня от наиболее интересных ароматов, особенно запаха сук. Иногда он подзывал меня, предлагал сесть, лечь или подать лапу, если я соглашался, он давал мне сыр. Бывало, он пытался делать это без угощения, но я не поощрял эту его вредную привычку.

Мне нравилось гулять зимой, все-таки я северный пес, а снег – моя стихия. Зимние прогулки я любил ещё и потому, что после них мне только протирали лапы и не заставляли залезать в белое корыто, по которому неприятно скользили когти.

Зимой хорошо гулять, не жарко, можно залечь в сугроб, засунуть нос в снег и представить, что ты на Аляске, говорят, именно там жили мои предки. К сожалению, Мой Человек в своей шкуре с чужого плеча не мог долго стоять на морозе, ему нужно было двигаться, и я побежал следом.

Иногда во время прогулки мы встречали моих сородичей. Как мне хотелось порезвиться, поиграть в догонялки, побегать наперегонки, повалять друга-соперника, но эти поводки… Зачем они вообще нужны? Чтобы путаться под ногами?

Мой Человек отпускал меня с поводка только в лесу, а в нём мы бывали нечасто, вернее, реже, чем мне хотелось бы. Зато там я ощущал свободу: бегал, где хотел, рыл снег или землю, где мне было надо, пил воду из луж и даже мог найти или поймать себе пропитание.

Мой Человек был недоволен, когда я съедал свою находку, но ведь это моя добыча, хочешь есть – двигайся сам. Пару раз я приносил и ему, чтобы поделиться, но он забирал всё, ещё и ругал меня за это. Теперь у меня правило: нашёл – ешь быстрее, пока не отняли.

Помимо обычных прогулок, у нас бывали и необычные. Мы так же ходили в лес, но там нас встречало множество людей и собак, большинство из которых я уже знал. Даже знал, к кому из людей можно подойти лишний раз, чтобы угостили вкусненьким, а к кому из собак лучше вообще не приближаться. Я заранее чувствовал, когда мы идём на эти встречи, потому что вместо ошейника мне в этот день надевали специальную шлейку. За неё ко мне цепляли большие санки – люди называют их нартами, – и мы вместе с напарником бежали по лесу, везли эти нарты и человека на них, было весело. Я слышал, что мои предки были ездовыми собаками и возить грузы – у меня в крови. Потом я мог поиграть с другими псами, среди них были похожие на меня, такие же большие и мощные маламуты, белые и пушистые самоеды, бешеные и юркие хаски.

После прогулки мы вернулись домой, уставшие и довольные. Я съел полную миску корма, свернулся клубком у балконной двери, и мне снились сны про то, как я бегу в упряжке по бескрайним просторам Аляски, а впереди лишь снег, лёд и низкое зимнее небо…

ОДИН ДЕНЬ ИЗ ЖИЗНИ СОБАКИ, или ОТКРОВЕНИЕ ТОРА-2

Ну, вот пропиликала эта штука – значит, Мой Человек сейчас проснется. Что за привычка вставать не вместе с солнцем, а по звонку? Ещё же можно спать, да спать?

Полежу немного – здесь, у балкона, прохладно. Нет, Мой Человек пошевелился, пойду поздороваюсь. «Ну, привет! Почему ты в ответ не лижешь мой нос? Может, хоть сегодня пустишь в постель? Нет? Ну и ладно, не очень-то и хотелось».

С гордым видом отхожу к двери, намекаю, что раз встали, то пора бы и в туалет. Но Мой Человек, как всегда, копается. Хорошо ему, а мне вот нельзя «ходить» в доме. «Эй, поторапливайся, потом чай попьёшь!!!» Ну, наконец, начал одеваться. «Так, ты там сыр взять с собой не забудь, или хотя бы сухой корм – у меня уже в животе урчит от голода». Выходим из логова: «Смотри, я хороший мальчик – сам сел у лифта. Давай сыр!»

Наконец, мы на улице. «Быстрее, быстрее, быстрее… ух… сколько же я терпел; вот тебе не понять». Прогулку описывать не буду: как мы гуляем, я уже рассказывал. Скажу только, что утром прогулка короткая, ближайшая территория помечена, возвращаемся домой.

«Так, когда дашь поесть?» Вот опять ждать пока поедят Мой Человек, его жена и их детёныш. Детёныш так долго ковыряется в своей еде, что я чуть ли не умираю от голода. Одно хорошо: крошек нападало много, потом можно подобрать.

И вот, наконец, раздается божественный звук: моя миска наполняется кормом. Она стоит на полу, а я сижу и жду – слюней полный рот, аж капают на кафель, но без этого «можно» не начать, иначе еду забирают.

«Так, я тут пропустил, уже было „можно“? Точно? Можно уже? Ну что ты раздраженно двигаешь миску к моему носу? Да понял я, что можно! Ем…»

Раньше я быстро ел – боялся, что съедят мою долю. Когда был щенком и жил с братьями, то было правило: кто не успел, тот ходит голодным. К счастью, Мой Человек сухари не ест.

Все уходят… Грустно… Вою.. Ой, ругаются! Значит, жена Моего Человека не ушла, я не одинок, можно спать.

Расскажу вкратце, как я живу. У нас в логове несколько комнат, но меня пускают не во все. Мне нельзя ходить к детенышу и в спальню – во всяком случае, когда люди дома.

Есть ещё интересное место под названием «балкон». У меня к нему неоднозначное отношение. С одной стороны, там не жарко и свежий воздух, с другой – если закроют дверь, то назад не зайдешь. Сидишь тогда на балконе, скребешься, лижешь дверь, грызешь порог, пока про тебя не вспомнят. Ещё можно завыть; это даёт быстрый результат, но за это ругают.

А бывает, насыплют мне корм на балкон, я выйду, а они – раз! – и закрыли. И не пускают обратно. Видите ли к ним пришли гости, которые меня боятся. А я при чём? Вот гостей и закрывайте.

Большую часть дня я сплю – правда, меняю места: то у балкона, то у двери, то на холодной кухонной плитке; охлаждаюсь как могу. Я вообще не понимаю, зачем балкон закрывать – ведь летом же открытый стоит. Если мерзнут, то зачем уличные шкуры снимают? А я вот свою снять не могу. Думают только о себе!

Просыпаюсь я только на звук открытия холодильника, с надеждой подхожу, но она оправдывается не всегда. Жена Моего Человека обычно добрая, даёт мне кусочек сыра или овощей, но тоже не за просто так. То ей «сядь», то «ляг», то «лапу дай». Ещё люблю сидеть с нею рядом, когда она готовит: жду – может, даст кусочек, а может, и уронит.

Иногда – о счастье! – она забывает убрать еду со стола. Тут как говорится, «не зевай, а рот шире открывай». Хорошо, что они умных книжек начитались, и если не застукали меня с поличным, то даже и не ругают (типа, я не пойму уже, за что… хи-хи!). Ещё весело, если мусор забыли закрыть: тут и еда, и игрухи. Почему они это все выкидывают? Транжиры!

Вечером приходит Мой Человек! Я встречаю его первым, отталкивая остальных: пусть знает, кто его больше всех любит! Он мне всегда рад, но в нос так и не лижет. Но я верю, что когда-нибудь научится. И мы идём гулять.

ТОР И ДЕТИ, или ОТКРОВЕНИЕ ТОРА 3 (часть 1)

У Моего Человека и его Жены есть два детёныша, один ходит на двух ногах, а иногда ползает на четвереньках, другой ползает на четвереньках, а иногда встаёт на две ноги.

Когда я был щенком, и впервые появился в логове Моего Человека, детёныш был всего один – тот, кто чаще на двух ногах ходит. Она показалась мне забавной. Мы много играли, она весело визжала, убегала от меня, залезала на диван и стулья, когда я пытался поймать её ноги зубами. Вот это было нечестно: туда я пока забраться не мог.

У неё было много игрушек, но со мной делиться она не хотела. Только вот подарила мне свою большую плюшевую собаку. Как она мне нравилась, эта собака! Её можно было таскать за длинные уши, за лапы и за хвост. А потом я прогрыз в ней дырочки и вытащил весь наполнитель, осталась только шкура, но и она со временем пришла в негодность.

Другие свои игрушки детёныш мне не давала. Иногда у меня получалось утащить её зайца или другого плюшевого зверя, если она забывала убрать их в свое логово. Тогда она бегала и ловила меня, пытаясь отобрать мою добычу. Потом, конечно, я возвращал её игрушки, если мне предлагали обмен на вкусняшку.