Трое из офиса (пособие по разгильдяйству)

– Что слышал сейчас? – Иосиф догнал, что ситуация намного неприятнее, чем показалось сначала. Он пытался вспомнить, что наговорил по телефону.

– Ничего, – Валера с радостью тупил, – слышал, как вы бутылку спиртного ополовинили.

– Тогда я тебя уволю к хуям, – осмелел, – за твою выходку.

– Тогда я слышал, – Валера резко перестал тупить, – как вы собираетесь пиздить контейнеры из 518-го. Уж не знаю, что там, но мы в одной лодке. Уволить меня – не лучшая идея. А вот один контейнер – совсем другое дело…

Иосиф Аммосович всегда был красным. Не по убеждениям, а по цвету лица. Но сейчас покраснел еще сильнее. Валере даже показалось, что шеф на правах старшего ему просто въебет. По крайней мере, он сам бы на месте шефа точно въебал.

Но генеральный директор взял себя в руки.

– Пошли.

Они вышли из кабинета, направились по коридору к лифту.

– Значит так, – Аммосович собрался с мыслями и успокоился окончательно, – контейнер ты не получишь, это слишком много. Но в обиде точно не останешься. Обещаю.

– Как скажете, Иосиф Аммосович, – Валере даже стало неудобно. Его вполне бы устроило просто замять ситуацию, но, видать, дело было серьезным, раз Обьебосыч так кипишует.

Аналитик нажал кнопку вызова лифта.

– Гондон ты, Валера, – по-отцовски похлопал его по плечу босс, – гондон с усиками и вкусом клубники.

К чему такое сравнение, Валера не понял, но ситуация резко отвлекла его от мыслей на этот счет. Двери лифта открылись, и на них шагнул натурально Фредди Крюгер.

* * *

Номер семь жопой чувствовал стражей порядка. Девятый часто говорил ему: твой шоколадный глаз зорче двух других вместе взятых. И это было правдой. Седьмой однажды даже книгу попробовал так почитать, чтоб глубинный смысл понять, но ничего не вышло, срачельник совсем не разбирал буквы, а может просто спинной мозг передавал в таламус информацию в искаженном виде.

И в этот раз жопа его тоже не подвела. Она маякнула седьмому, что пора обернуться. В переулке припарковался грузовичок копов, а копы – не Дед Мороз, они часто приходят внезапно и без подарков.

Седьмой открыл дверь и зашел в холл, будучи готовым сыграть случайного интеллигентного прохожего, не желающего ссать на улице, как все. Но охранника на месте не оказалось. Вернее, на своем месте. Охранник лежал у стены и пялился на седьмого. Потом замычал, то ли прося освободить его, то ли спрашивая пропуск.

– Не, братан, нету пропуска, – остановился на втором варианте седьмой, – я поссать схожу к вам. Я аккуратный.

Не получив внятного ответа, седьмой направился к лестнице. Шестой этаж – не пятьдесят шестой, доберется быстро.

– Девятый! – он вытащил рацию, – в переулке копы, человек десять. Я на лестнице. Иду на шестой.

* * *

Виктор Андреевич искал глазами Аллу Соснину, но пока не видел. Навалил себе салата с креветками и сел пожрать. Антон в живом уголке собрал своих юристов и о чем-то непринужденно беседовал на повышенных тонах. Вечеринка, в общем-то, удалась. Но, если поехать домой не одному, тогда будет действительно баракат.

Зазвонил телефон. На экране высветилось улыбающееся ебло Валеры.

– Вот он блядь, легок на помине, – Витя нажал на кнопку приема вызова, – Да, я тебя слушаю!

Валера по ту сторону был явно возбужден и напуган. Вряд ли его могла так напугать Анечка.

– Что? – переспросил Виктор Андреевич, – тебе пиздец?

Это был интересный поворот событий.

– Ты где? – Витя пытался врубиться в ситуацию, – бежишь? Куда?

Валеру, по его словам, преследовал маньяк. И не его одного, а вместе с Обьебосычем. Валера назвал маньяка Фредди Крюгером, но это было похоже на шутку.

– Оставайся там, мы сейчас будем, – успокоил он Валеру. Потом задумался, где это там, если тот бежит, – спускайся по лестнице на первый этаж. Мы туда приедем.

Витя рванул в живой уголок, заставленный растениями и террариумом с игуаной. Выхватил Антона из порочного круга юристов.

– Скорее. По дороге все объясню.

Антон хорошо знал Витю, поэтому не задавал глупых вопросов.

* * *

Номер первый закурил сигарету. Опустил стекло, чтоб стряхнуть пепел, но передумал. Оттуда на него смотрело лицо. Суровое такое лицо. Там стоял полицай. А на лицо копа стряхивать пепел может оказаться опасным.

– Не двигаться! – емко сказало лицо копа.

Номер первый двигаться и не собирался. А то раз подвинут, второй подвинут, не заметишь, как окажешься на задворках жизни. Второй коп открыл пассажирскую дверь и заглянул:

– Руки на руль положите, чтоб я их видел!

Номер раз сделал все, как велят, он ведь честный гражданин, а не уголовник какой-нибудь. Он даже хотел еще ногу на педаль газа хуйнуть, но потом отказался от самодеятельности.

– Первый, внимательно! Внизу копы! – заговорила рация голосом номера девять.

«Ахуеть как оперативно! – подумал первый, – это очень ценная и своевременная информация»

Коп мотнул головой, типа рекомендовал ответить.

– Девятый, я в курсе, они в моей машине…

Первого еще в далеком детстве родители учили никогда не врать и говорить только правду. То, что за правду часто приходится страдать, первый понял сам и позже. Фирменный удар по ебалу «От Михалыча» был лишним тому подтверждением.

– Блядь!.. – послышалось из рации, и сеанс связи закончился.

– Ты че творишь, гондон?.. – Михалыч вытащил его из машины, развернул еблом к борту. На руках за спиной защелкнулись браслеты.

– Вы охуели, – констатировал факт номер первый, – за курение в машине раньше только жена ебала мозги. Но по ебалу не била, да и без наручников обходилась…

* * *

Валера смутился, но догадался сделать шаг назад. Фредди Крюгер не смутился ни разу, выбросил вперед левую руку, пытаясь схватить за горло Обьебосыча, но толстячок оказался проворным шопесдец – в секунду он оказался дальше от потенциальной опасности, чем более молодой Валера.

– Че за маскарад? – Валера включил быка, но осторожного.

Крюгер предпочитал действия словам, поэтому замахнулся рукой с лезвиями, не забывая злобно улыбаться для убедительности.

Обьебосыч не был любопытным, поэтому ничего ни у кого не спрашивая, бросился наутек. Валерий Робертович, не найдя понимания у ряженого, тоже развернулся и дал драпака. Коридор был длинным и заканчивался лестницей, а это было спасением. Валера на бегу вытащил телефон и нажал на вызов. Пошел повторный набор последнего номера, через два гудка послышался голос Виктора Андреевича.

– Витек!.. я на восемнадцатом! Тут маньяк! Кто-то вырядился во Фредди Крюгера!

Тут Обьебосыч упал, и Валера, отвлеченный разговором, кубарем полетел через шефа.

– Мне пиздец! – расстроенно крикнул он в трубку. Крюгер приближался неебическими шагами. Витя кричал в трубку, что они сейчас придут, и чтоб Валера оставался на месте. Аналитик был категорически против такого варианта, ему не хотелось смерти от руки ебанутого разодетого маньяка. А остаться на месте и не умереть не представлялось возможным. Но Валера попробовал:

– Ебанешь водки? – спросил он возвышающегося над ним человека в шляпе.

– Ты умрешь! – невпопад, но довольно убедительно ответил тот.

– Ахуеть! – перекрестился бледный Иосиф Аммосович. Никогда раньше у него на глазах Фредди Крюгер не убивал Валерия Робертовича.

– То есть водку не будешь? – еще раз уточнил Валера, немного отползая, – зря, кстати. Водка продлевает жизнь.

– Ты умрешь! – повторил Крюгер. Дальнейший диалог становился бессмысленным, но Валера попробовал:

– Ты кого убить собираешься? Тупо всех вокруг? Может его? – тут он показал пальцем на Обьебосыча, – может Вову Жириновского? Может Чипа и Дейла?

Крюгер задумался, но из-под шляпы на Валеру по-прежнему смотрело злое ебло, обгоревшее, похожее на запеканку в духовке, политую тертым на крупной терке сыром. Пиздатую запеканку из лица.

– Иосиф! – вспомнил Фредди имя, которое произносили телки, которые призвали его.

Валера понял, что вот он, его шанс. Когда на одной чаше валериных весов была субординация, а на другой – собственная жизнь, у Обьебосыча не было шансов на спасение:

– Иосиф – это он! – аналитик уверенно показал пальцем на босса.

– А чем докажешь? – Аммосович задрожал слегка и пукнул, что в данном контексте было не зазорно, – я и на Иосифа-то не похож.

Фредди Крюгер начал вглядываться в Аммосовича, пытаясь угадать в нем Иосифа, а Валере только этого и требовалось. Круговая подсечка, как в кино, и Фредди уже лежащий маньяк.

– А-а-а, блядь! – выругался Крюгер с паркета.

Валера вскочил и бросился к лестнице. Вниз. Скорее вниз.

* * *

Все двери пятого этажа оборудовались электромеханическими замками и были подключены к контроллерам. Любую из дверей пятого этажа легко можно было открыть карточкой. Любую, кроме двери в 518 помещение. В этой бронированной двери не было электроники. Обычный замок. Обычный ключ, который номер девять вытащил из кармана.

Команда была ровно в трех оборотах ключа от цели. Цели, которую руководство не подключало к системе контроля управления доступом, потому что ни в каком из регистраторов не должно быть данных об открытии этой двери.

– Девятый! В переулке копы, человек десять! – затрещала рация, – я поднимаюсь на шестой…

Это было не охуенно. Не охуенно, и все тут.

– Первый, внимательно! Внизу копы! – переключился номер девять на вторую частоту. Надо было действовать быстро.

– Девятый, я в курсе. Они в моей машине… – затем какой-то шум, похожий на удар в ебло, и тишина. Абонент отключился.

– Отбой! – распорядился девятый, – мы ничего не брали. Просто выходим. Это не криминал. Да, и маски снимите. Третий – собери маски, внизу мусорный контейнер, сунь поглубже.

Крепко выругавшись про себя, он направился обратно к лестнице.

* * *

Номер семь бегом поднялся на шестой этаж, выскочил в коридор. Тот тянулся в обе стороны, но седьмой досконально знал план здания, тем более и на этом задании он не впервые. Повернул направо. Пятьдесят метров до поворота. В коридоре темно, но вот видна открытая дверь 518-го. Один у двери, седьмой по силуэту не смог различить, кто именно. Вот выходит еще один.

– Мужчины! У нас две-три минуты. Они уже внизу. Не разглядел точно, но, по-моему, с оружием. Надо уходить через задние ворота.

Мужчины, к которым обратился седьмой, как будто бы никого не ждали. Они даже удивились, а ближний к седьмому – больше всех, и от удивления вытащил ствол.

– Опа-бля! – седьмой остановился. Интересная ситуация, – вы кто?

– Я – Себастьян Перейра, торговец черным деревом, – представился ближайший к нему, – а это – мои близкие! А ты, хуйло, кто такой?

Седьмому решительно не нравилось все происходящее. Не нравилось, когда его называли хуйлом, не нравилось, когда на конкретный вопрос пытались подъебать с ответом, но больше всего не нравилось, когда тыкали стволом.

Из двери на шум диалога вышел третий:

– Че за нах? – спросил он по-чеховски.

– Терпила какой-то! – ответил первый, со стволом, – сказал, что они уже внизу, и что у нас две-три минуты.

– Кто ты? – вновь вышедший был у них за главного, и видимо он был последним, потому что закрыл дверь, – и кто внизу?

– Я здесь работаю, – ответил седьмой, – внизу копы.

– Сукабля! – не сдержал эмоции главарь. Эти парни тоже не в гости сюда пришли. Главарь вытащил телефон и набрал номер. Долгих десять секунд тишина, – вот блядь, не отвечает!..

– Я пойду? – поинтересовался седьмой, – мне надо идти.

Он не надеялся, что его отпустят, но и стоять здесь смысла не было.

– Мы пойдем с тобой, – главарь убрал телефон в карман, – ты выведешь нас тем путем, которым хотел уйти сам. Будешь нашим заложником, а то твои друзья могут на нас обидеться. Потом отпустим, обещаю.

– Идемте! – седьмой был уверен, что у этих долбоебов нет шансов против его команды, но они сами напросились.

* * *

Фред упорно преследовал беглецов. Эти два скота умудрились сбежать, хотя были уже у него в руках. Крюгеру нравилось убивать. Убивать и ебацо. Ебацо с этими двумя конечно не вариант, а вот с теми телками, которые его призвали, вполне, вполне. Он не мог поиметь их сразу там, потому что после секса обязательно убивал жертву. А убить этих трех баб – означало вернуться в ад, ибо таковы условия – как только умирает тот, кто вызвал, тот, кого вызвали, возвращается обратно. А ему пока не хотелось туда, и у него было несколько часов на забаву.

Сыкуны побежали к лестнице через запасной выход, ну и хорошо. Кровь и кишки на ступенях всегда вдохновляли Фреда. Толстый беглец постоянно пердел, и маньяку приходилось задерживать дыхание, да еще внимательно смотреть под ноги. Ведь толстяк мог и серануть, а поскользнуться на говне жертвы – моветон. К тому же можно и башкой удариться.

Пролет за пролетом, ступенька за ступенькой. С каждой из них он становился чуть ближе к жертвам.

Внизу послышался шум. Там были еще люди, буквально двумя этажами ниже. Ну что ж, придется захуярить всех.

* * *

Валера стремглав несся вниз. Там спасение, там улица, там люди. Люди и ниибет. Они помогут. Сзади пыхтел Аммосович. Такой толстый, но такой выносливый. Пердел, но не сдавался. Внезапно Валерий Робертович, выскакивая на очередной пролет, вроде третьего этажа, наткнулся на людей. Их было не меньше трех. Крайний обернулся и ткнул в его сторону пушкой.

– А ну, стоять!

Валере совсем не хотелось стоять, но пушка есть пушка. Но аналитик нашел выход:

– Мне туда! – показал он на дверь третьего этажа. Выждав секунду, медленно шагнул в нее и закрыл за собой. Пошли они все нахуй – Обьебосыч, Крюгер, незнакомое вооруженное чмо. Пусть решают свои проблемы сами.

* * *

Номер семь шел вторым, чтоб не сбежал ни вперед, ни назад. По рации выходить на связь он не рисковал, ибо нехуй, когда рядом копы. Эти трое чмырей были с пушками, поэтому геройствовать не надо, хотя с подготовкой седьмого было вполне реально вырубить всех троих.

Они спускались быстро, но тихо. А вот сверху кто-то спускался быстро и очень громко. Седьмому даже послышалось «Стойте, пидарасы!» и «Да иди ты нахуй!». Спускавшиеся быстро приближались, и вот уже первый показался на пролете лестницы.

– А ну, стоять! – замыкающий колонну направил пушку на незнакомого чувака. Тот замер на мгновение, потом показал на дверь, и заскочил в нее. Замыкающий не стрелял, но пушку не убрал. Тут на пролет выскочил красномордый толстяк.

– А ну, стоять! – повторил последний грабитель.

– Бля, там пиздец, мужики! – толстый ни разу ни остановился, просто поднял руки и по-прежнему спускался, – не могу стоять! Бля буду, не могу! Убейте его! Он там!

Толстый показывал рукой наверх, туда, откуда он спускался. Грабитель с пушкой пизданул ему рукоятью в висок и толстый упал на ступени.

И тут на пролет вышла страшная хуйня. Седьмой, хоть и был полноценной боевой единицей, к тому же окруженным людьми с оружием, все же ощутил неприятный холодок на своей спине. А потом хуйня заговорила:

– Вы все умрете!

Седьмой ощутил опасность.

– Стреляй! – крикнул он замыкающему. Впереди идущие положили контейнеры на ступени и достали оружие.

Хуйня совершенно не смущалась пушек и спускалась вниз. Замыкающий выстрелил в ногу. Пуля явно вошла в плоть, но хуйня даже не поморщилась. По ее обгорелому лицу вообще было трудно читать эмоции. Хуйня вытянула правую руку, на которой была напялена перчатка с лезвиями. Рука в кулаке и только средний палец разогнут. Это могло означать все, что угодно, но в данном контексте, скорее всего, намекало, что их миссия провалена. Седьмой протиснулся между чуваками, которые снимали пушки с предохранителей, и были явно увлечены неведомым долбоебом с железной рукой. Это был шанс седьмого, и он решил этим шансом воспользоваться. Шаг, затем еще один, и еще. Позади послышалась стрельба. Затем хуйня повторила «Вы все умрете». Крики – один, второй и третий.

Седьмой летел вниз, перепрыгивая через ступени. Прочь. Подальше от терминатора в полосатом свитере и шляпе.

* * *

– Развяжите его! – Головец показал дулом в сторону Гриши, стойко несущего вахту в позе кокона на полу. Федько и Брагин вытащили кляп, разрезали скточ.

– Ты вызывал? – Головец бросал короткими вопросами в растерянного Григория, – что случилось?

– Они ворвались, – Гриша в уме прокручивал варианты доклада, но все мысли спутались, – пиздили меня, потом пошли наверх, сказали, надо. Потом еще один зашел, говорил, что ссать хочет.

– Всего четверо?

– Да, – Гриша осмелел, – трое минут двадцать назад, а один этот буквально перед вами.

– Оружие?

– Не видел, – охранник потер ушибленное ебло, – меня, по крайней мере, пиздили руками…

– Михалыч! – Головец уже докладывал командиру, – здесь четверо. Вернее три плюс один. Охранник связан первыми тремя. Как обстановка?

– У меня минивэн и водитель в нем. Говорит, еще восемь внутри, но заходили семеро через транспортный вход и один через главный. Без оружия. Шестой этаж. Про еще трех он не в курсе.

– Понял тебя! Выдвигаемся! Отбой!

– Федько, Брагин, проверьте сортир, вдруг четвертый реально поссать зашел. Остальные за мной – шестой этаж. Ориентировочные цели семь плюс три плюс один. Могут быть вооружены.

* * *

Михалыч стрельнул у задержанного сигарету и закурил. Дыбенко держал на прицеле выход, а сзади еще Мутько наблюдал за этой картиной через оптику своей ВСС. Ситуация была под контролем. Тем более водила сказал, что они фактически грузчики, это может подтвердить руководство компании, оружия при них никакого нет, ничего запрещенного тоже. Михалыча смутил только тот факт, что Головец поведал о четырех людях, вошедших через главный вход, хотя водила заверял, что там проходил только один. Минут через десять дверь открылась. В колонну по одному выходили люди в черном. Грузчики в форме спецназовцев, блядь… Восемь человек, все без оружия.

– Че за проблемы, командир? – старший. Высокий брюнет, гладко выбрит, уверен в себе.

– Ты бригадир? – Михалыч привык сам вести подобные диалоги.

– Я, – согласился тот, – только не понимаю, к чему эскорт? Вооруженный, к тому же…

– Где еще четверо? – нахрапом продолжил Михалыч.

– Какие четверо? – удивился бригадир, – один еще. Пошел уведомить охрану, что мы приехали.

– И как, уведомил? – Михалыч усмехнулся.

– Вернется, у него и спросите, – ответил бригадир, – а нам зря мозги ебете. Вы же, небось, почтальонов не пиздите по ебалу? Или аптекарей с ноги в живот?

– Тебе права твои зачитать? – Михалыч начинал злиться, – среди них нет права грубить офицеру при исполнении!

Спор мог затянуться, но тут из дверей выскочил еще один, для копов незнакомый, для остальных известный, как номер семь.

– Там реально пиздец! – номер семь был бледен, – приготовьте оружие! Там маньяк!

Седьмой тем самым намекал Дыбенко, что сейчас придется пострелять.

Михалыч расстегнул кобуру. Дыбенко открыл дверь и заглянул вовнутрь.

– Ты умрешь! – послышалось оттуда.

– Поднимите руки вверх! – заорал бравый сержант, – бросьте оружие!

Огнестрельного оружия у маньяка не было, а холодное он бросать не захотел, только усмехнулся и направился на Дыбенко.

Сержант перевел «кедр» на стрельбу одиночными и жахнул по ногам маньяка.

– Вот блядь! – выругался тот, – вы ж мне все ноги отстрелите!

Но даже не захромал.

Михалыч вытащил ПМ. Снял с предохранителя, добежал до двери и охуел. Фредди Крюгер, как он есть. Михалыч еще в детстве ссыковал, когда смотрел про него фильмы. Даже боялся уснуть потом, ведь Фредди приходит во сне.

У Дыбенко маньяк видимо вызвал другие ассоциации:

– Боярскей, каналья! – заорал сержант, – сымай свою шляпу, маскарад окончен!

И переключил на стрельбу очередями.

Михалыч удивленно посмотрел на напарника, но ничего не сказал.

Маньяк сделал еще один шаг вперед, а потом кубарем полетел вниз, да так, что Дыбенко с Михалычем с трудом успели отскочить в стороны. Шляпа слетела с маньяка, и стражи порядка увидели морщинистую обожженную башку.

«Фу, бля…» и «Это не Боярский…» синхронно произнесли они.

* * *

Витя торопился на помощь аналитику. Антон не отставал.

– Че случилось-то? – на ходу спрашивал он.

– Звонил Валера сейчас, сказал, что маньяк тут, на восемнадцатом. Убивает их с Обьебосычем…

– Хуйня какая-то, – не поверил Антон, – а что он вообще делал с Обьебосычем на восемнадцатом? Не ебался ведь?

– Потом узнаем, – Витя открыл дверь восемнадцатого этажа, – ты проверь этаж. Я вниз. Он собирался туда бежать. Будь осторожен, если что, звони. Ну, и беги, ясен хуй.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.