Сладкий, пряный, огнестрельный

Но ситуация повторилась – и не раз. Его обещания ничего не значили. Женя никогда не нападал на нее, когда был трезв или сильно под кайфом. Но в периоды, когда ему хотелось уколоться, а было нечем, он был готов пойти на что угодно.

Саше начало казаться, что она живет в каком-то зачарованном мире. Жизнь снова была сказкой, но теперь совсем не веселой. От ее желаний не осталось и следа, она просто проживала день за днем по привычке, не позволяя себе задуматься о будущем. Она знала, что для глобальных перемен ей нужно бросить Женю. В глубине души она понимала, что он не вылечится, пока не захочет – а не захочет он никогда. И все-таки она несла этот груз, потому что боялась другой жизни, боялась своей совести.

– Он тебя убивает, – твердили подруги. – Остановись, а то умрете в один день, хотя до этого долго и счастливо не жили! Посмотри, в кого он тебя превратил!

Ей не нужно было смотреть, она и так знала. Каждый год жизни с Женей старил ее на пять лет. Она не растолстела, но ту идеальную форму, которой всегда гордилась, потеряла. Кожа стала портиться от плохого питания, появилась ранняя седина, залегли вечные круги под глазами. В двадцать семь лет она выглядела хуже, чем ее ухоженная, моложавая мать. Раньше мужчины пытались с ней знакомиться, теперь не подходили. Она и не хотела. Она твердо усвоила, что ее мир – это Женя. А как можно бросить свой мир?

Вот и теперь она шла к нему, плакала от усталости, зная, что никакой поддержки дома не получит. Благодарности – тоже. Самая большая радость – это если он не нашел ее последнюю заначку. Но поплакать можно, после этого становится легче, она уже усвоила.

Когда она наконец добралась до дома, ее тошнило от усталости. Но ведь она добралась! Завтра выходные, можно отдохнуть, чтобы с понедельника снова тянуть все и сразу. Пока же она дрожащими от перенапряжения и холода руками достала из сумочки ключи и открыла дверь.

В квартире было тихо и душно. В воздухе висел острый запах химии, который Саша научилась узнавать за долгие годы жизни рядом с наркоманом.

Она мгновенно поняла, что это значит. Под влиянием ломки Женя обзаводился просто феноменальными способностями ищейки! Он все-таки нашел ее заначку, а уж где покупать наркотики – он знал прекрасно. Теперь придется думать, у кого одолжить деньги, чтобы с голоду не умереть… Конечно, продуктов она принесла много, но недостаточно, не на такой срок.

Саша оставила покупки в коридоре, сбросила мокрые туфли и плащ.

– Рад теперь? – спросила она. Слезы обиды снова звенели в голосе. – Добился своего?

Он не ответил. Конечно, он не ответил! Он и не ответит в ближайшие несколько часов… У него как раз все хорошо, он сделал заветный укол. Его не беспокоят проблемы с деньгами, отсутствие еды в холодильнике, долги и уж тем более то, что она промокла под холодным дождем.

Пройдя в гостиную, Саша получила подтверждение всех своих догадок. Женя лежал на диване, рядом валялся пустой шприц с окровавленной иглой. Классика жанра! И как он только в вены попадает? Там же синяки сплошные!

Саша злилась на него, но больше жалела. Да и смысл устраивать скандал перед этим бесчувственным телом? Она справится, она же сильная! Она подошла ближе, чтобы накрыть его пледом, а потом проветрить комнату. Это было привычно, и Саша не ожидала обнаружить ничего подозрительного, а получилось иначе.

Его глаза оставались полуоткрытыми, взгляд застыл, остекленел, лицо стало каким-то серым. Догадка мелькнула сразу, но Саша отказалась верить ей. Она перевела взгляд на его грудь, стараясь уловить движение от вздохов, однако движения не было. Тело, застывшее на диване, не шевелилось.

Ей нужно было дотронуться до него. Она знала, что все поймет сразу. Но она не хотела! Сама мысль о том, что он может быть не жив, приводила ее в ужас. Ей казалось, что как только она получит подтверждение, мир рухнет.

Она не знала, сколько стояла там, в душной комнате, перед диваном. Наконец она пересилила себя, заставила прикоснуться к его шее – туда, где под кожей должен был биться пульс.

Пульса не было.

Кожа остыла.

Он умер задолго до того, как она вернулась домой.

Дальше все было как в тумане. Саша обрывками помнила, что кричала, пыталась привести его в себя, потом – звонила кому-то. Точно не в «Скорую». Кажется, отцу. Уже он организовал все остальное и появился в квартире вместе с медиками.

Врачи забрали Женю. Отец забрал Сашу. На следующий день ей сказали, что ее муж умер от некачественного наркотика.

Жизнь напоминала поезд, сошедший с рельсов. Вокруг себя Саша видела только руины того, к чему столько лет привыкала. Ей казалось, что она ненавидит эту рутину, но стоило рутине исчезнуть – и ее место заняла пустота. Саша не могла работать, она ничем не интересовалась, она либо спала, либо плакала, либо бесцельно бродила по дому, как зомби. Она во всем случившемся винила себя.

Родители, конечно, забеспокоились, отвели ее к психологу.

– Это созависимость в тяжелой форме, – вздохнул пожилой мужчина. – Так бывает с женами алкоголиков и наркоманов, даже если они сами ничего не принимают. Тяжелое расстройство… Дайте ей время, она поправится. Не травите медикаментами, ей и так досталось.

Саша тоже надеялась, что ситуация разрешится сама собой, но лучше не становилось. Она только и делала, что сидела в Интернете, смотрела какие-то ролики и фильмы, тут же забывала их, проходила бессмысленные тесты. Она убивала время, а время в отместку убивало ее.

А потом был звонок. С незнакомого номера на ее мобильный, который оплачивала и заряжала мама.

– Александра? Здравствуйте. Меня зовут Степан, я – ассистент доктора Алексея Тронова. Вы показали отличный результат в разработанном им тесте, и он приглашает вас к участию в своем проекте.

Глава 2.

На своем месте

Вероника была рада снова попасть в офис Тронова, хотя она была далека от того шального азарта, какой испытал бы Север. Вероника ко всему относилась спокойно и взвешенно.

Этому ее научила жизнь, что, впрочем, не означало, что у нее нет эмоций. Просто в любой ситуации Вероника руководствовалась собственной системой ценностей, только и всего. Когда она первый раз услышала о проекте Тронова, она решила принять участие не ради денег, с этим у нее проблем не было. Вероника хотела испытать себя, узнать с новой стороны – такое ведь не купишь.

Она научилась ценить собственную душу после многолетней борьбы с онкологией. Сначала она проиграла болезни все – планы на будущее, первую любовь, внешность и даже имя. В какой-то момент ей показалось, что она на дне и дальше падать некуда. Тогда она и оттолкнулась от этого дна, направилась вверх вместо того, чтобы поддаться отчаянию.

Лечение помогло. Вероника сменила имя, чтобы начать новую жизнь, переехала в США, стала успешным и известным специалистом по компьютерной безопасности. Но она не считала все это своим пределом. Она четко понимала, что сомнительные сокровища приходят и уходят, а душа остается, и именно ею нужно заниматься, не банковским счетом.

Соглашаясь на то первое расследование, она ожидала новых ощущений, а встретила человека из прошлого. Оказалось, что любовь не забывается и не стирается временем, она может разве что затаиться, дожидаясь своего часа. Так и случилось с ней и Георгием Северовым, которому привычней было отзываться на прозвище Север. Они много лет не могли пересечься, и раз уж этот проект соединил их, они готовы были возвращаться сюда снова и снова.

По крайней мере, пока могли. Три месяца назад Север по глупости попал в серьезную аварию и вынужден был беречь себя, пока срастались кости. После этого врачи настоятельно рекомендовали ему отправиться в реабилитационный центр для полного восстановления.

И тут Тронов объявил о шестом этапе проекта. Да еще каком – дело предоставлено Алисой, которую Вероника оправданно считала своей лучшей подругой. Естественно, Север, с его привычным энтузиазмом и взрывным характером, уже был на коне и, размахивая шашкой, рвался в бой.

Тут у них случилась первая с момента воссоединения крупная ссора. Вероника знала, что ему нужно завершить лечение, это была не прихоть врачей. Сейчас ему казалось, что все срослось и о падении с мотоцикла можно не вспоминать. Вероника понимала, что плохо залеченные травмы напомнят ему о себе болями через десять или двадцать лет. У Севера, как у малого ребенка, это называлось «еще не скоро». Вероника же не собиралась позволять ему испортить свою жизнь, даже ради Алисы.

В итоге он сдался. Она знала, что так будет. Объективно Вероника осознавала, что Север любит ее больше, чем она его. Она редко думала об этом и тем более использовала в корыстных целях, а тут – пришлось. Она умела расставлять приоритеты.

Он уехал в реабилитационный центр вчера, а сегодня она шла на главную встречу по шестому этапу проекта. Север добился от нее обещания о ежедневных отчетах по делу; Вероника согласилась, потому что ей было несложно.

Она не боялась участия. Во-первых, она не впервые стала частью проекта. Вероника не любила рисковать жизнью, старалась избегать этого, однако и не позволяла риску сдерживать себя и загонять в угол. Во-вторых, несмотря на отсутствие Севера, она не была одинока. Она уже знала, что Дамир дал согласие на участие в шестом этапе. Он к этому не рвался, но Алиса попросила его, потому что дело касалось ее матери. Они уже работали вместе на предыдущем этапе, и Вероника в нем не сомневалась.

Насколько ей было известно, больше никто из предыдущих участников в игру не вернулся. Может, оно и к лучшему. При участии в проекте каждый быстро понимает, на своем он месте или нет.

Она пришла не первой и не последней. Когда Степан проводил ее до конференц-зала, там уже сидели три человека, в том числе и Дамир. Вероника заняла место рядом с ним, улыбнулась.

– Алисы нет?

– Уговорил ее не ходить, – ответил он. – Она согласилась в знак благодарности за то, что я участвую. Ей не нужно снова все это выслушивать.

– Она все равно будет думать об этом, – заметила Вероника.

– Это понятно. Но одно дело – думать, другое – смотреть фотографии и слушать факты с перечислением имен и событий. Ей лучше сейчас дома.

С этим Вероника была согласна. Семимесячная беременность – не лучшее состояние для бурной детективной деятельности. По сути, присутствие Алисы здесь ничего бы не изменило, Тронов и сам справился бы с объявлением задания, всегда справлялся.

А пока его здесь не было, Вероника рассматривала тех, кому предстояло стать ее конкурентами или помощниками.

Напротив нее сидел молодой мужчина, высокий и накачанный. Такие мышцы невозможно было получить простыми походами в зал, чувствовалось, что спортивное питание занимает в его рационе не последнее место. При этом одет он был не вызывающе, так что вариант со стриптизером предварительно был отметен. Возможно, бодибилдер или актер… Лицо у мужчины было пропорциональным, правильно красивым, но совершенно не запоминающимся, а взгляд казался блеклым, как у сонной рыбы.

В том же ряду, в паре кресел от него, сидела девушка лет тридцати. Природа подарила ей привлекательную внешность с кошачьими чертами, но девушка то ли осознанно себя уродовала, то ли не любила тратить усилия на уход за собой. Она выглядела уставшей, измученной, а в темно-русых волосах, несмотря на ее очевидную молодость, буйно пестрила седина.

Вскоре дверь открылась и состоялось явление еще одного участника – по-другому это описать было нельзя. Походкой от бедра в комнату прошел мужчина, возраст которого с трудом определялся из-за заметной пластики лица и косметики, впрочем, не кричащей. Его и без того высокий рост был дополнен ботинками на платформе, черный костюм поблескивал черными же стразами, а длинные волосы поражали красотой и ухоженностью. При этом взгляд у мужчины был умный, цепкий, и сомневаться в том, что он оказался в этой комнате не случайно, не приходилось.

Последние два участника зашли вместе. Первой в конференц-зал пропустили женщину лет пятидесяти пяти, невысокую и приземистую, с коротко стриженными волосами, в спортивном костюме. Взгляд у нее был примерно как у крестьянки, впервые попавшей на бал – казалось, что она всех хотела обдать дружелюбием и показать, что она вовсе не враг, а товарищ и брат каждому живому существу.

– Здравствуйте, братцы! – широко улыбнулась она. – Ну что, вместе будем зажигать?

Ответом ей послужили кивки и невнятные приветствия. Вероника не любила такое скоростное заведение друзей, за ним обычно скрывалась корысть.

Мужчина, вошедший за жизнерадостной женщиной, таким благодушием не отличался. Напротив, он был очевидно напряжен и зажат, на окружающих он смотрел с подозрением. Средним в нем было все – рост, телосложение, черты лица. Из примечательных моментов можно было отметить разве что массивный пивной живот и крупную залысину на макушке. Судя по застиранным джинсам и клетчатой рубашке, в офисах он бывал нечасто.

Это ничего не значило. Ни его наряд, ни показная придурковатость вошедшей перед ним женщины, ни стразы на костюме высокого мужчины. Этот проект часто выигрывали те, от кого этого не ожидал никто.

Вероника и не строила никаких предположений, ей было все равно. Она пришла сюда ради себя и Алисы, а не для того, чтобы соревноваться с кем-то.

Участников было семь, как и в большинстве предыдущих этапов. Когда они собрались в конференц-зале, вошел и Тронов. Степан не последовал за ним, предпочел остаться в коридоре, однако человек, сопровождавший психолога, все равно был знаком Веронике – и это удивляло.

Она не ожидала встретить здесь Артура Буевского! Он участвовал в предыдущем этапе, а ей сказали, что, кроме нее и Дамира, никто не вернулся… Однако с Артуром уже тогда все было не однозначно. Он был полицейским, которого послали разоблачить или даже подставить Тронова. Он это делать отказался – и был уволен. С тех пор Вероника больше ничего о нем не слышала.

Интрига долго не продержалась, ее разрушил сам Тронов:

– Еще раз здравствуйте. Разрешите представить вам моего ассистента. Это Артур, он станет вашим куратором на шестом этапе проекта.

Что ж, этого следовало ожидать. Полицейская карьера Артура закончилась, а Тронов нуждался в человеке, который хотя бы поверхностно знаком с проектом. Мозаика сложилась сама собой. Пока что Вероника не бралась сказать, насколько Артур с его упрямством подходит для такой роли, но Тронову виднее.

Первым делом каждому из них раздали пакет документов. Вероника прекрасно знала, что это такое: контракт со всеми условиями и соглашение о сохранении коммерческой тайны. В эфир должно было пойти только то, что одобрили инвесторы, и только в положенный срок, все остальное можно было максимум обсуждать с родственниками на кухне.

Вероника подписала документы не глядя, ничего нового она бы для себя там не открыла. Но не все отнеслись к этому так просто.

– Подождите-подождите, – протянул мужчина в стразах. – Что за пункт в контракте про то, что я не имею претензий в случае собственной смерти? Эта тема, знаете ли, никогда меня позитивом не заряжала!

– Там написано не так, не искажайте, – спокойно отметил Тронов. – С каждым из вас мы это обговаривали. Думаю, вы просматривали материалы по предыдущим проектам. Там случалось всякое, и вы должны быть к этому готовы.

– Как показывает практика, основным источником опасности становятся сами участники проекта, а не расследование, – добавил Артур.

– А если меня не устраивает моя смерть?

– Тогда не умирайте – все просто, – хмыкнул Буевский.

– Я никого не задерживаю здесь силой, – пояснил психолог. – Но для участия в проекте вы должны принять его условия, даже те, что вам неприятны. Если же какие-то из них являются для вас неприемлемыми, я предлагаю вам покинуть этот зал сейчас. Я изложу суть дела только после того, как все подпишут соглашение и сдадут документы моему ассистенту.

Никто не ушел из зала. Никто никогда не уходил. Вероника наблюдала это достаточно часто, чтобы знать все наперед. Они могли возмущаться, угрожать судом, требовать разъяснений – в зависимости от характера. Однако никто еще не отказался от такого приключения на самом первом его этапе.

– Читайте внимательнее, – посоветовал Тронов. – Здесь указано все, что связано со съемкой, ведением видеодневников и научным аспектом проекта. Напоминаю вам, что это не игра. На предыдущих этапах мы еще могли позволить себе такое заблуждение, потому что предложенные дела на первый взгляд казались безобидными и безопасными. Сейчас – нет. Речь пойдет об убийстве, и жертв несколько.

– А полиция вообще не против этого? – удивился качок.

– Полиция ведет собственное расследование, – ответил Артур. – Мешать им мы не будем, нарушать закон – тоже, это все прописано в условиях. Расследование, которое проводит наш проект, можно рассматривать как гражданскую сознательность.

Он, бывший полицейский, не мог не знать, что все не так просто. Однако он это принял – принял то, что изначально пришел наказать. Видимо, проект все-таки меняет людей.

Наконец документы были подписаны, бумаги вернулись к Тронову. Быстро просмотрев их, он кивнул.

– Отлично. Я рад, что мы поняли друг друга. Теперь мы можем начинать.

***

Артур поверить не мог, что все сложилось именно так. Он пришел на проект, чтобы уничтожить его, а теперь работает здесь! Хотя нельзя сказать, что решение далось ему так уж тяжело. Он нуждался в работе, а проект был близок к тому, чем он занимался всю жизнь. Условия Тронова были нехитрыми, он просто запретил будущему координатору вмешиваться непосредственно в расследование, нужно было постоянно сохранять нейтралитет. Артур ответил встречным условием: никаких нарушений закона, даже незначительных. Тронов согласился подозрительно легко.

И вот уже начинается шестой этап проекта. Артур еще не успел ознакомиться с сутью дела, поэтому и сам теперь слушал нового работодателя с пристальным вниманием. Зато он изучил личные дела всех участников, знал, кому ему предстоит помогать.

На первом собрании предоставлялись все базовые материалы. Тронов привычно включил проектор, который давал большую по размеру картинку, чем любой экран. Свет погас, и на стене появилось изображение дома старой застройки.

– Это дело несколько необычное, поскольку о расследовании меня попросила одна из бывших участниц проекта, – объявил Тронов. – Алиса Соколова когда-то пришла сюда так же, как и вы, просто пройдя тест. Именно она выиграла первый этап, и победа не стала для нее последней. Сейчас она участвовать не будет по личным причинам. Признаться, когда она впервые рассказала мне, что ее беспокоит, я был несколько обескуражен. Не могу сказать, что я ей не поверил, и все же ее версия событий казалась мне слишком невероятной. Но я помнил о том, как Алиса проявила себя на проекте, помнил о ее детективных способностях. Я заказал своим ассистентам проверку приведенных ею фактов. Теперь я могу сказать, что у нас есть все исходные данные для расследования.

– А дом здесь при чем? – удивилась женщина с короткой стрижкой.

Элину Крашевскую, только-только вступившую в пенсионный возраст, Артур считал здесь лишней. Дело было не в недостатке ума, тут у нее как раз все в порядке, все-таки окончила престижный вуз, работала в разных странах. Но сама она уважения не внушала. Пообщавшись с ней, Артур остался убежден, что идеальная работа для нее – тамада на сельской свадьбе, тот, который поручает гостям перекатывать шарик от пинг-понга через штанины. Но Тронов был в ней уверен, и Артур решил не спорить.

– Дом – это, в некотором смысле, обстоятельство, которое стало основой для этого дела, – пояснил психолог. – А точнее, расположенная в нем двухкомнатная квартира. Семья Алисы, состоявшая на тот момент из нее, ее старшего брата Андрея Федорова и матери Аллы Соколовой, переехала туда после смерти отца Алисы, когда та была подростком. До этого никаких неприятных историй, связанных с квартирой, не было, и семья жила там много лет. Уже во взрослом возрасте Алиса покинула квартиру, оставив ее матери и брату. Вскоре Алла Соколова заболела. По просьбе Алисы я не буду называть точный диагноз, могу лишь сказать, что это достаточно серьезное психическое заболевание, при котором пациент контролирует себя лишь отчасти. Заботу о матери взял на себя Андрей Федоров, от предложенных услуг сиделки он отказался. При этом Алла часто оставалась одна. Она могла себя обслуживать и не выходила из квартиры, этим Федоров мотивировал то, что не нанимал для нее помощницу. Однако в день своей смерти она из квартиры все-таки вышла.

Фотография дома сменилась изображением лестницы в подъезде. Здесь не было ничего необычного, стандартная застройка с обшарпанными стенами и разоблачительными надписями в адрес конкретных жительниц подъезда.

– Алла Соколова упала с этой лестницы, – продолжил Тронов. – В официальной версии сказано, что она покинула квартиру самостоятельно, собираясь куда-то идти, не удержала равновесие на ступеньках и упала. В рамках ее диагноза, это могло произойти. Одна из соседок утверждает, что слышала голос Аллы на лестничной клетке, но ей никто не отвечал. Поэтому можно предположить, что женщина все же была одна, просто в бреду – полицейские восприняли это как подтверждение официальной версии. После смерти Аллы выяснилось, что завещания нет, а имущество переписано на Андрея Федорова. Он, в связи со своими крупными долгами, быстро все продал.

– И когда это было? – поинтересовался спортивный молодой человек.

Константин Петровский, как помнил Артур. Этот вообще непонятный субъект. На первый взгляд – типичный бодибилдер, того и гляди намажется автозагаром и пойдет по подиуму в шортах бегать. Но при этом работал Петровский в банке, занимал там неплохую должность и трудился за солидное вознаграждение. Зачем ему понадобился проект – неясно.

– Это было в две тысячи одиннадцатом году.

– Нормально вы так спохватились! Чего мы должны решать семейные дрязги, которые произошли хрен знает когда?

Артур укоризненно покачал головой, а вот Тронов на вызов в голосе молодого человека не отреагировал, он сохранял неизменный нейтралитет.

– Если бы речь шла просто о спорной семейной истории, я бы не стал использоватье ее в проекте. Алиса и сама это понимала, поэтому дела своей семьи планировала решать самостоятельно. Позже она отказалась от этой идеи, сочтя версию с убийством своими домыслами. Однако печальная история квартиры на этом не закончилась, именно поэтому я и заинтересовался делом.

На стене впервые появился портрет. На них смотрел молодой человек лет тридцати с очаровательной улыбкой, тонкими чертами лица, настолько изящными, что они делали его несколько похожим на девушку. Аккуратная форма бровей указывала на работу пинцетом, сквозь одну из них был продет пирсинг.

– Это Леонид Марканов, – представил его Тронов. – Новый владелец квартиры. Не женат, детей нет. Он приобрел квартиру Аллы Соколовой в срочном порядке за достаточно низкую по московским меркам сумму. В связи с тем, что Андрей Федоров очень спешил, квартира досталась Леониду со всеми вещами покойной, в том числе и личными. По наблюдениям соседей, Марканов ничего не выбрасывал и ремонт не делал – или не успел сделать до своей смерти. Он вообще только ночевал в этой квартире, да и то не всегда. Леонид работал врачом, справедливо предположить, что у него случались ночные смены.

– Вот это – врач? – поразился Дамир.

Его Артур узнал еще на прошлом этапе – и с тех пор уважал. Вот у кого есть все шансы выиграть!

– Именно так.

– А какая специализация?

– Терапевт, – пояснил Тронов. – Близких родственников у него не было, постоянной сожительницы – тоже, и после его смерти квартира снова была выставлена на срочную продажу. На этот раз владельцами стала семья Цветиных.

Словно в подтверждение его слов участники увидели фото молодой семейной пары. На свадебном снимке молодожены казались влюбленными и бесконечно счастливыми. Обычная пара, миловидная, они даже похожи чем-то друг на друга были…

– Это Нина и Антон Цветины, – представил их Тронов. – Также с ними в квартире жил их сын, Григорий Цветин. Они выкупили квартиру Марка-нова, прожили там несколько лет, а в этом месяце были жестоко убиты. По этическим соображениям я не буду показывать вам снимки с места преступления, с ними вы можете ознакомиться в индивидуальном порядке, но общие данные сообщить могу.

– У них что, враги были? – поинтересовался мужчина в блестящем костюме, небрежно откидывая с лица пряди длинных волос.

Этот вообще непонятно что здесь забыл. Витольд Греков был известен в узких кругах как стилист, тем и довольствовался – он не нуждался в массовой аудитории и сюда пришел точно не за пиаром. А за чем еще? Артур сильно сомневался, что этот фрик способен на нечто серьезное.

– Врагов не было, – ответил психолог. – Семья Цветиных не была богатой и серьезных накоплений не имела, все деньги они вкладывали в постепенный ремонт квартиры. Более того, после убийства ничего не пропало из квартиры, хотя… Вот это я вам, пожалуй, покажу.