Плюшевый мишка. Сборник пьес

ЛИКА. Не каркай, а то накаркаешь. Никто не знает, что будет завтра. Так чего загадывать.

ФРЕД. Расслабься, чувачок. И получай удовольствие (подходит к монитору). Так, что у нас тут на рынке… Хм, Сева ты читал новость? «Стальчугун» объявило о плохих результатах за прошедший квартал.

СЕВА. Да, я смотрел. Это крупнейшая акционерное общество на нашем рынке, и эта новость потянет рынок вниз.

ФРЕД. Да, он и так в последнее время идет только вниз, как будто забыл, что можно еще идти вверх… Сейчас открытие Лондонской сессии, мне интересно, какое движение будет у британского фунта.

СЕВА. Зря ты играешь в этот форекс. Оставь его клиентам. Там не заработаешь. Я свои деньги давно в него не инвестирую, только клиентские.

ФРЕД. Та я не сильно, у меня там одна маленькая позиция, совсем маленькая такая…(Кричит). Посмотри, посмотри на швейцарский франк, мать моя.

ЛИКА. А погромче кричать нельзя?

ФРЕД. Можно, смотри, как он падает, елы палы, смотри уже 200 пунктов!

Сева подбегает к Фреду и смотрит в монитор.

СЕВА. Ничего себе, за несколько секунд. Представляю себе, как кто-то в мире сейчас разорился, а кто-то наварил.

ФРЕД. Если бы знать. Сейчас с плечом один к ста можно было бы утроить капитал. Всего за несколько секунд!

СЕВА. Знал бы прикуп, жил бы в Сочи.

ФРЕД. А отчего он так, как ты думаешь?

СЕВА. Смотри в новостях. Скорее всего, Национальный банк Швейцарии совершил интервенцию на рынке с целью ослабления свой валюты. Больше так двинуть рынок никому не под силу. Швейцария – экспортоориентированная страна, ей сильный франк ни к чему.

ФРЕД (пристально смотрит в монитор). Да, вот появилось – Национальный банк Швейцарии неожиданно совершил интервенцию на рынке объемом два миллиарда франков.

СЕВА. Ну, вот. На рынок выбросили столько товара, вот он и подешевел. Они уже несколько лет этого не делали, люди подзабыли, как это бывает больно. Да, как сейчас в мире кто-то заработал и кто-то потерял.

ЛИКА (как будто вспомнив что-то) Так швейцарский франк упал?

ФРЕД. Да, и причем резко, как камень.

ЛИКА (задумчиво) Аа, понятно.

СЕВА. Лика, что с тобой, ты что играешь на форексе в тайне от нас?

ЛИКА. Нет, это я так (приходя в себя), просто поражена таким резким движением. Я не играю на рынке, вы же знаете.

Заходит Лана Спиридоновна.

ЛАНА СПИРИДОНОВНА. Что у вас тут все происходит, что-то вы все встревожены?

ФРЕД. Рынок не перестает удивлять. Швейцарский франк упал на двести пунктов за несколько секунд.

ЛАНА СПИРИДОНОВНА. Это ерунда. Ну, упал, так упал, что ж его теперь поднимать? К тому же у нас редко клиенты покупают этот швейцарский франк.

СЕВА. Покупают редко, но после такого падения франка и евро пойдет вниз, а евро гораздо более популярная валюта.

ЛАНА СПИРИДОНОВНА (с видом не надо меня учить). Упадет евро – будет дешевле съездить в Париж.

ЛИКА. Только уже не на что будет.

ЛАНА СПИРИДОНОВНА. О чем вы, милочка. Есть другая новость – Герман Сергеевич таки уезжает в другой город, руководить там филиалом.

СЕВА. Так быстро все решили?

ЛАНА СПИРИДОНОВНА. Я думаю, все это было решено заранее. Я это предвидела. (Лике) Бассет-хаунд этот такой премиленький. Совсем щеночек. Такие ушки у него.

ЛИКА. Здорово. Принесете показать?

ЛАНА СПИРИДОНОВНА. Нет, он еще маленький, пугливый. Может по дороге простудиться. Чуть подрастет – обязательно принесу.

ФРЕД. А эти бассет-хаунды, вроде охотничья порода. На кого он будет здесь охотиться?

ЛАНА СПИРИДОНОВНА. На рыночных трейдеров с завышенной самооценкой (смотрит на Севу). Лика, зайдите ко мне, мне нужно ведомости вам передать.

ЛИКА. Хорошо.

Лика и Лана Спиридоновна уходят.

ФРЕД. Да, события за событиями. Нужно выпить чаю. Я в буфет. Не хочешь со мной?

СЕВА. Ты, иди мне нужно поработать, посмотреть аналитику.

Заходит Герман с портфелем.

ГЕРМАН. Молодые люди, я зашел попрощаться, уезжаю от вас, вам придется плавать в рыночных штормах без меня.

ФРЕД. Герман Сергеевич, как говорилось в одном фильме про гангстеров, «нам будет вас не хватать».

ГЕРМАН. Хорошо, что ты Фред никогда не унываешь.

ФРЕД. А что еще остается делать, Если унывать, то тогда вообще скиснуть можно. Вы видели, какое было движение по швейцарскому франку?

ГЕРМАН. Да, я успел прочитать эту новость. Рынок снова показал, что он непредсказуем, и на нем может произойти что угодно. К таким вещам нужно быть готовым.

ФРЕД. Мы готовы…Я пошел, жму вашу руку, не забывайте нас, звоните. За сим откланиваюсь.

Фред уходит.

СЕВА. Значит, вы Герман Сергеевич, нас покидаете.

ГЕРМАН. Да, Сева.

СЕВА. Не думаю, что фирме будет от этого польза. После сегодняшней утренней встряски я очень сомневаюсь в перспективах фирмы.

ГЕРМАН. Да, Сева вам досталось. Надеюсь, вы эти пережили. Не принимайте это на себя лично.

СЕВА. Герман Сергеевич, я много раз слышал эту фразу – «не принимай на себя лично», но она меня поражает, как можно оставаться спокойным, если тебя оскорбляют.

ГЕРМАН. Сева, вы уже не мальчик, понимаете – это жизнь. Это в детстве мир кажется в розовых тонах, молочные реки и кисельные берега, а взрослый человек должен уметь держать удар, понимать куда он попал и терпеть.

СЕВА. Терпеть такое сложно.

ГЕРМАН. Я понимаю вас Сева, но у человека всегда есть выбор – терпеть или уйти.

СЕВА. Вы решили терпеть?

ГЕРМАН. И вы тоже Сева это решили, не так ли.

СЕВА. Терпеть я готов, но я не готов совершать подлости.

ГЕРМАН. Вы о чем?

СЕВА. Сегодня утром была клиентка, принесла для инвестиций последние деньги, чего делать никак нельзя. Но мы заключили с ней договор.

ГЕРМАН (задумчиво). Подлость вас делать никто не заставляет. Вы сами всегда решаете. Но это только в романах есть идеальные герои, которые никогда не ошибаются и всегда защищают справедливость. Жизнь намного сложнее любого романа. Жизнь сама по себе – лохотрон, без всяких рынков. Эта женщина пришла сюда добровольно?

СЕВА. Да.

ГЕРМАН. Вы нарушили какой-нибудь закон, подписав с ней договор?

СЕВА. Нет.

ГЕРМАН. Значит, как минимум нельзя говорить о том, что вы поступили безнравственно. А как максимум – вы поступили правильно.

СЕВА. Но она даже не поняла, как она рискует, и я ей не рассказал ничего об этом.

ГЕРМАН. Сева, у вас есть совесть, и это можно приветствовать (хлопает его по плечу). Но если вы занимаетесь бизнесом, или рынками, вы должны думать о целесообразности, соблюдении законов, о прибыли. Если вы будете каждое свое действие измерять по какой-то высшей шкале нравственности, то вам просто лучше уйти с рынков или из бизнеса, так как вы не добьетесь никакого успеха. Повторяю, в бизнесе, если вы поступаете по закону, вы поступаете нравственно. Возможно, с таким характером, как у вас, не нужно работать в инвестиционной компании.

СЕВА. А где работать?

ГЕРМАН(с улыбкой). Писать пьесы, например. Шучу. Не надо делать мир лучше. Нужно искать свое место в том мире, какой есть. Лучше уже пытались сделать много раз, а что толку? Может это просто не ваше место. Подумайте, Сева.

СЕВА. Я подумаю, Герман Сергеевич.

ГЕРМАН. Вы же знаете, Сева, когда честно рассказываешь про опасность финансовых рынков – у тебя мало клиентов. Когда начинаешь обещать золотые горы – от желающих нет отбоя. Даже если они понимают, что это финансовая пирамида. И так всегда и везде. Человеческая жадность непобедима. Ладно…Грядут трудные времена, я чувствую. Все эти движения валют покажутся мелкими цветочками по сравнению с тем, что нас ждет. Но нужно держать удар. Судьба испытывает человека столько раз, сколько ей нужно, и если он держит удар, то однажды она становится к нему благосклонна. Я искренне желаю Вам Сева пройти через все испытания с минимальными потерями.

СЕВА. Спасибо, Герман Сергеевич.

Пожимают руки. Герман уходит. Сева медленно и задумчиво у ходит. Занавес закрывается. На авансцену выходит Шельма.

ШЕЛЬМА. Чего на меня обижаться? Они думают, что мне хочется так на них наезжать. Они просто не понимают, что человек так устроен – пока на него не наедешь, он не шелохнется. Будет рассказывать сказки, почему у него не получилось. А нужно не сказки рассказывать, а дело делать. Совершать невозможное. Рынки не спят, они не прощают расхлябанности. Они мне еще потом спасибо скажут, когда заработают. А если не заработают, тогда все, финита ля. Слезы лить бесполезно – рынок их не видит и не слышит. На рынке есть только одна правда – полные карманы. И деньги делают человека по настоящему нравственным – позволяют ему заниматься благотворительностью, делать добро людям. На рынке денег полно, только их нужно взять. И берет их только тот, для кого деньги – это главное. Не я это придумал, такова жизнь. Деньги не хотят быть любовницей, они хотят быть первой и главной женой. Тогда их становится много. Кажется, я понятно объяснил.

Уходит.

Действие третье

На сцене Фред, Сева, Лика.

СЕВА (смотрит на монитор). Да, круто все катится к чертям. Кто бы мог подумать. Я думал, что худшее уже позади.

ФРЕД. Когда я достиг дна, снизу постучали. Не вешай нос, дружище, что может произойти в самом худшем случае? Ну, наша фирма разорится, нас выгонят с работы, на нас повесят огромные долги, нам придется продать свои квартиры, от нас уйдут жены, ну на нас подадут в суд, потом посадят в тюрьму, мы оттуда выйдем через двадцать лет без денег, без здоровья, вообще без ничего, ну только это может произойти, а хуже этого произойти ничего не может.

ЛИКА. Откуда ты черпаешь столько оптимизма, Фред?

СЕВА. У него завод по производству оптимизма. Ты, не думал, Фредище, встать на базаре и продавать оптимизм? Ты бы очень разбогател.

ФРЕД. Я приберегу эту возможность на потом, она от меня никуда не убежит.

СЕВА. Несмотря на весь твой оптимизм, чувствую, сегодня будет какая-та большая бяка.

Раздается шум, топот ног, дверь с шумом открывается и забегает Клиент.

СЕВА. Кажется, я был прав.

КЛИЕНТ (орет) Кто прав? Вы что? Пять тысяч! Пять тысяч долларов за несколько секунд. Куда делись мои бабки, верните мне их, что я скажу жене? Я взял их заначки, это мы копили ей на автомобиль.

СЕВА. Успокойтесь, расскажите что случилось, в чем дело?

КЛИЕНТ. Как в чем? Вы мне посоветовали вложить деньги в швейцарский франк, вот я и вложил. А вчера они исчезли. Верните мне мои бабки!

СЕВА. Подождите, как это вы открыли позицию по швейцарскому франку на повышение и поставили пять тысяч долларов? Я не мог вам посоветовать такое. Мне помнится, вы не дождались меня, когда заключали договор.

КЛИЕНТ (показывает на Лику) Мне вот это цыпочка посоветовала.

ЛИКА. Как вам не стыдно? Я не цыпочка. Я вам ничего не советовала. Вы сами сказали, что у вас швейцарские часы и вы любите швейцарский шоколад.

ФРЕД. Лика – секретарь, он не имеет права давать советы клиентам.

КЛИЕНТ. А вы все сговорились! Я это так не оставлю. Загоняйте быстро мне деньги назад на счет. Вот телефон, звоните, скажите пусть вернут деньги.

СЕВА. Кому звонить? Рынок анонимен. Мы не знаем, с кем совершаем сделки, в терминале видны только цена и объем. Если деньги потеряны, их вернуть нельзя. Я же вас предупреждал, что прежде чем торговать, нужно иметь солидные знания о рынке, изучить риск-менеджмент.

КЛИЕНТ. А, я изучил. Мы с сыном разбирались. А, вспомнил, мы даже, как его, этот …стоп-приказ поставили. А он не сработал!

ФРЕД. При таком мощном движении как вчера, стоп-приказы часто не срабатывают.

СЕВА. Если вы читали инструкцию, то должны были обратить внимание, что стоп-приказ не гарантирует исполнения сделки по заявленной цене, это его такая особенность. Вчера Национальный банк Швейцарии сделал огромную интервенцию на рынке, и цена так быстро ушла вниз, что стоп-приказы просто не успели сработать, и ваш счет обнулился, так как вы сделали слишком большую ставку. Вы пропустили еще одно правило риск-менеджмента – не ложи все яйца в одну корзину.

КЛИЕНТ. Вы надо мной издеваетесь? Нашли на кого все свалить – на швейцарский банк. Звоните туда, и говорите на их швейцарском языке, пусть мне вернут мои бабки. Что я скажу жене? Бабки верните.

ФРЕД. Сейчас позвоним (снимает трубку, набирает номер). Кондрашкин, зайди пожалуйста. (Кладет трубку. Клиенту). Тут есть проблемка. В Швейцарии нет швейцарского языка, там есть только немецкий, французский, итальянский и ретороманский. (Заходит Кондрашкин, Фред обращается к нему, показывая на Клиента). Вот человек нервничает, требует изучать иностранные языки, мешает нам работать.

КОНДРАШКИН (Клиенту). Прошу следовать за мной.

КЛИЕНТ. Что? Куда?

КОНДРАШКИН. Куда не ходят поезда. Следуйте за мной, сопротивление бесполезно.

Кондрашкин заламывает Клиенту руки и после некоторого сопротивления уводит его.

Через секунду через черный ход появляется Лана Спиридоновна. Она встревожена.

ЛАНА СПИРИДОНОВНА. Что происходит? Что за шум?

ЛИКА. Обычное дело, клиент проигрался на форексе и требует возврата денег.

ЛАНА СПИРИДОНОВНА. Это дело привычное, но вот у входа в здание я видела одну нашу клиентку, которая уже у нас устраивала скандалы. Так она там кучкуется еще с какими-то людьми, и что-то мне их настрой не нравится. Я сделала вид, что не заметила их, и прошла через черный вход.

Возвращается Кондрашкин. Начинает метаться по сцене, заглядывает в двери, окно и т.д.

КОНДРАШКИН (возбужденно). Полундра, свистать всех наверх. Нас осаждают. Противник готовится взять нас в кольцо. Нам нужно разработать план обороны. Так, я предложу руководству оперативный план. Парадную дверь нужно будет законопатить, ходить будем только через черный ход.

ЛИКА. Как через черный? В три погибели? И там лестница ужасная, я себе там все каблуки поломаю.

ФРЕД. Ликушка, жизнь важнее каблуков. Будешь ходить босиком.

ЛИКА. Нет уж, Фред, только если ты будешь носить меня на руках.

ФРЕД. Почему нет, за дополнительную плату или за благосклонность, – всегда пожалуйста.

ЛИКА. Я от тебя другого не ожидала.

КОНДРАШКИН. Разговорчики в строю.

СЕВА. А мы уже в строю?

ЛАНА СПИРИДОНОВНА. Если надо, то будем в строю.

СЕВА. А санкция руководства на построение есть?

Через парадную дверь забегает Шельма и быстро закрывает ее на замок. На его костюме кефир.

ШЕЛЬМА (растеряно). Эти… кто они? Спросили из какой я фирмы и облили кефиром.

КОНДРАШКИН. Это наши клиенты. Ваше превосходительство, предлагаю перейти на осадное положение, занять круговую оборону. Парадную дверь закрыть, свет потушить, пользоваться только черным ходом. План разработан мной лично, с учетом оперативной обстановки.

ШЕЛЬМА. Хорошо, выполняйте.

Кондрашкин придвигает стол к двери и гасит свет. На сцене становится темнее.

ШЕЛЬМА. Так мне срочно нужно в командировку в центр. Мне звонили. Старшим остается Кондрашкин. Всем работать, не покладая рук.

Шельма убегает через черный ход.

СЕВА. Сказала всем работать, а сам убежал. Мне кажется, нам лучше сегодня тоже разойтись.

ФРЕД. Нужно Гаджету сказать, дело серьезное.

Подходит к подсобке Гаджета и стучит.

Эй, работник невидимого фронта, король байтов и битов, гроза чайников. Полундра, свистать всех наверх! Крякпойнт приближается.

Гаджет не отзывается.

СЕВА. Он не услышит. Ты ему письмо по емйэл отправь, сразу очнется.

ФРЕД. Точно, емелю нужно заслать.

Фред подходит к компьютеру и начинает на нем что-то набирать.

КОНДРАШКИН. Командовать парадом буду я! Так, приказываю, разбиться на группы и скрытно выдвинуться из здания. Первыми выходят Лика с Фредом, потом мы с бухгалтером, Гаджета тоже прихватим, Сева замыкает и закрывает офис. Завтра приходим рано утром за час до начала работы, заходим по одному с интервалом через пять минут. Вопросы есть?

ФРЕД (заканчивая набирать на компьютере). Вопросов нет.

МРЫСЯ (пробегаея с одного конца сцены в другой, и делая круговые движения руками снизу вверх, изображая воздушный шар). На воздушном ша-ре!

Все удивленно проводили Мрысю взглядом.

ФРЕД (выходя из оцепенения, Лике) Прошу вас мадам?

Подает Лике руку. Лика берет его за руку и они направляются к выходу. Выбегает Гаджет.

ГАДЖЕТ (не понимая, что происходит). Что за кряк? Вся система хакнулась?

ФРЕД. Да, полная перезагрузка. Идем с нами!

Хватает одной рукой Гаджета, а другой Лику и ведет их к черному ходу. Когда подходит к двери, сначала пропускает Гаджет, а потом Лику, похлопывая ее по попе.

ЛИКА. Только без рук!

Выходят через черный ход.

КОНДРАШКИН. А ну тихо там, не демаскируйте коммуникацию. (Лане Спиридоновне). Теперь наша очередь.

Уходят через черный ход. Сева ходит по залу, подходит к столу Лики, потом отходит от него, прислушивается к шумам за дверью.

СЕВА. Есть много друг Горацио такого, что неизвестно нашим мудрецам. Пора.

Выходит через черный вход. Пауза. Сначала становится темнее, а потом светлее. Через черный ход заходят Сева, Лика и Фред. Слышатся отдаленный шум толпы.

ЛИКА. Что мы теперь все время будем партизанить.

ФРЕД. Да, пока идут военные действия. Видела, какая толпа перед главным входом.

ЛИКА. А если они раскроют наш черный ход.

СЕВА. Об этом лучше не думать.

ФРЕД. Тогда придется вылазить в окно.

ЛИКА. Со второго этажа? Я на каблуках.

ФРЕД. Ликочка, у тебя каблуки – это самое главное в жизни?

ЛИКА. После сумочки – да.

ФРЕД. Понятно.

Через черный вход забегает Олежка.

ОЛЕЖКА. Почти все в сборе. Прекрасно. Хотели спрятаться от меня?

ФРЕД. Олежка, мы вроде тебя не звали.

ОЛЕЖКА. На этот раз я сам пришел. Где мои бабки?

СЕВА. Олежка, у нашей фирмы проблемы, но они временные. Мы тоже теряем свои деньги. Мы вернем деньги всем своим клиентам, тем более тебе. Нужно только немного подождать. Тем более, ты совсем немного инвестировал.

ОЛЕЖКА. Для меня важен каждый доллар. Именно потому, что я считаю каждый доллар, они у меня есть. Много или мало – это мне решать. Верните бабки. (Фреду) Ты сказал, что своим мы отдадим. Нужно ответить за базар, в натуре.

ФРЕД. Олежка, как ты заговорил. Оказывается, ты и по фене умеешь.

Олежка хватает за грудки Фреда.

ОЛЕЖКА. Когда дело касается бабок, я могу и по фене и по-китайски.

СЕВА. Олежка перестань. Конечно, ты свой. Мы вернем тебе деньги. Сумма, которую ты инвестировал, равна примерно стоимости нового планшета. Возьмешь планшетом?

ОЛЕЖКА (успокаиваясь). А что за планшет – покажи.

СЕВА (Лике). Открой сейф, пожалуйста.

Лика достает из стола ключ, открывает сейф, но планшета не находит.

ЛИКА. Что за дела? Где планшет?

СЕВА. Час от часу не легче.

ОЛЕЖКА. Так вы тут сами разбирайтесь, мне нужно бежать, работа. Но к вечеру я хочу получить свои бабки назад, хоть планшетом, хоть как. А не то, пеняйте на себя.

Грозит пальцем и убегает через черный ход.

ФРЕД. А куда же делся планшет?

ЛИКА. Я не знаю, я его не брала.

Растеряно смотрит на Фреда и Севу. Через черный ход заходят Лана Спиридоновна и Кондрашкин с сумкой.

КОНДРАШКИН. Заняли исходные позиции, окапываемся.

ФРЕД. А чем окапываться, я лопату не взял.

ЛИКА. Не до шуток. Планшет пропал.

ЛАНА СПИРИДОНОВНА. Что?

ЛИКА. Планшета нет на месте. Мы пришли, открыли сейф, а его нет. А вчера он еще был.

КОНДРАШКИН. Всем оставаться на своих местах. Я проведу расследование. Приготовить отпечатки пальцев.

СЕВА. А у тебя Кондрашкин есть полномочия проводить расследование? Может ты нас еще и арестуешь?

КОНДРАШКИН. Если надо будет, то арестую.

ЛАНА СПИРИДОНОВНА. А что это, вы Сева, так волнуетесь? Вы вчера уходили последним.

СЕВА. На что вы намекаете. Как вы смеете? Вчера в этой суматохе, тем более когда выключили свет, любой мог открыть сейф.

ЛАНА СПИРИДОНОВНА. Но именно вам это было сделать удобнее всего. (Кондрашкину) Предлагаю вызвать сюда полицию, совершенно преступление!

СЕВА. Вам не надоело лгать, сеять вражду, пресмыкаться? Вы думаете, что всех обдурили, и никто не понял, кто вы на самом деле?

ЛАНА СПИРИДОНОВНА (возмущенно, хватая воздух). Ничего себе, ах вот как, но вы просто напыщенный дурак, жизни не знаете, плюете в колодец, из которого пьете. Я не буду опускаться до оскорблений, вас жизнь накажет.

ФРЕД. А где Гаджет?

СЕВА. Его вроде сегодня не было. Не до него.

Усиливает шум за парадной дверью.

КОНДРАШКИН. Так, прежде, чем проводить расследование, нужно подумать об отступлении. Сейчас у нас одна коммуникация с внешним миром – черный ход. Если противник его обнаружит и перережет связь с внешним миром, то остается только одно – окно.

ФРЕД. Я уже об этом говорил.

КОНДРАШКИН. Здесь говорю только я. Остальные выполняют мои указания. Со второго этажа так просто не вылезти (Достает из сумки веревку). Что бы вы без меня делали?

СЕВА. Кондрашкин, ты хочешь чтобы мы все повесились на этой веревке.

КОНДРАШКИН. Нет, еще рано. Вешаться по моей команде.

Подходит к окну и привязывает один конец веревки под окном.

Вот теперь у нас есть запасной путь отступления. В случае необходимости второй конец выбрасывается на улицу, и мы на свободе.

ЛИКА. А мои каблуки?

КОНДРАШКИН. Туфли выбрасываются на улицу.

ЛИКА. Нет уж, я на эти туфли месячную зарплату потратила. Эти туфли мне дороже жизни.

ФРЕД. Тогда придется погибнуть на боевом посту.

ЛИКА (плачет). Я не хочу погибать, я еще молода, мне страшно.

ЛАНА СПИРИДОНОВНА. Давайте отпустим Лику домой.

КОНДРАШКИН. Согласен. Для отражения атаки нам не нужны паникеры и трусы.

ЛАНА СПИРИДОНОВНА. Лика, иди домой.

ЛИКА (начинает собираться) Хорошо. Я возьму бумаги, дома заполню формы.

Открывает сейф, начинает там что-то искать. Вдруг неожиданно восклицает.

ЛИКА. Вот он планшет (достает планшет и показывает). Под бумагами завалялся. Я вроде смотрела.

ФРЕД. Олежке повезло.

СЕВА. Зря только ругались.

ФРЕД. Да, уж. Хорошо, что он нашелся. А то у Олежки, как у всех валютчиков, связи с бандитами, если мы ему не компенсируем, нам будет не сладко. Я возьму планшет, буду лично его охранять. Никто не возражает?

Все утвердительно кивают.

ЛИКА. Я пошла.

КОНДРАШКИН. Выходи осторожно, не демаскируй нас.

Лика машет рукой и уходит через черный ход. У Севы звонит мобильный телефон. Он отходит в «отдельную комнату». Пока он разговаривает, Кондрашкин, Фред и Лана Спиридоновна о чем-то совещаются.

СЕВА. Да, дорогая… Не понял… Еще 100 долларов?.. Красивое платье?.. Но мы же говорили с тобой вчера… Но ты же знаешь, какая у нас сейчас ситуация на фирме, я же тебя вчера говорил… (Резко) Послушай, не нужно перекладывать все с больной головы на здоровую… Да, это у тебя больная голова, раз ты думаешь только о платье… Не буду я извиняться, мне все это надоело… У меня твое нытье в печенках сидит… Скатертью дорога!

Обрывает разговор, прячет телефон. Остальные обращают внимание на крики Севы, Сева начинает ходить взад вперед.

ЛАНА СПИРИДОНОВНА (ехидно). Можно семейные проблемы дома обсуждать.

Открывается дверь черного хода и появляется Лика. Она ведет за руку Клиентку.

ЛИКА. Простите, но вот женщина меня увидела и очень просила меня провести. Я не смогла отказать.

КЛИЕНТКА. Спасибо, дорогая, я тебе очень признательна.

КОНДРАШКИН (Лике). Этого нельзя было делать, это демаскировка.

ЛИКА. Я не могла отказать, я ухожу.

Лика уходит.

КЛИЕНТКА. Я ненадолго, хотела поговорить с молодым человеком. (Подходит к Севе). Вы обещали мне, что не обманете. Я услышала, что у вас возле офиса толпа, пришла сюда и увидела вашего секретаря… Я бы хотела вернуть свои деньги.