Оккультные миражи

Удар лопатой пришелся по затылку плашмя и, хотя открытой рубленой раны не было, сознание периодически ускользало от него. То сквозь туман до него доносились голоса его конвойных, которые живо обсуждали результаты последних встреч по регби. То ему казалось, что он присутствует на чьих-то похоронах, среди усиленно молящихся, одетых во все черное людей, молитвы которых плавно переходят в хвалебное церковное песнопение. То вдруг он видел самого себя со стороны, как будто после литургии служит панихиду по нему самому.

– Неужели это ваш бесславный конец, мистер? – спросил он сам у себя. Горько усмехнувшись при этом. – Неужели все усилия напрасны? И придется подыхать здесь, в этом склепе? Где о моем бесславном конце, никто даже не узнают. Ладно тебе господин Рудник…, хватит причитать. Наверняка перед смертью придется побеседовать с гостеприимным хозяином этого склепа. Как знать, возможно перед последним шагом в вечность, где тишина и покой, мне будет позволено узнать, что-то, что отчасти удовлетворит мою любознательность.

В томительном ожидании прошло несколько часов, прежде чем до него донеслись звуки чьих-то шаркающих шагов. Захаров медленно повернул голову и подслеповато щурясь, посмотрел на чей-то темный силуэт, появившийся за решеткой.

– Ну чего пялишься? – прохрипел пленник, с негодованием. – Кто тут у вас главный? Скажи, что я хочу говорить с ним!

Послышалось бряцанье ключей, хруст открывающегося замка и скрежет открывающейся двери.

Яркий свет фонаря буквально ослепил Игоря, заставил его зажмурится и отвернуться.

– Нельзя ли по вежливей, любезный? – выдавил он.

– Ну здравствуй, мистер Захаров, – вместо ответа, раздался скрипучий голос. До боль знакомый ему в той, прошлой жизни – это был Назаров. – Вот уж не думал, что придется вновь встретиться, да еще при столь скорбных обстоятельствах.

– Никак сам Шаман пожаловал? Собственной персоной? – усмехнувшись, уточнил пленник. Пытаясь рассмотреть вошедшего. – Сколько лет так сказать, сколько зим! Проходи уважаемый, у меня правда некуда сесть, уж извини.

– Ничего, Игорь Владимирович, я вот тут на ящичек в углу присяду, если ты не возражаешь конечно, – скрипучим голосом, проговорил Назаров. Со вздохом садясь у порога. – А мне нравиться как ты держишься, майор, нет правда.

– В таких апартаментах, да при таких гостях! – хрипло воскликнул Игорь. – Гостить одно удовольствие!

– Ну, а, что? Мы же не варвары из Азии, – проскрипел в ответ Шаман. Напряженно глядя на Захарова. – В яму со змеями, да скорпионами не помещаем. А сгинуть в неизвестности, или быть замурованным в каменном склепе…, так наша профессия это предполагает. Неправда ли?

Захаров горько усмехнулся и покачав головой спросил:

– Что-то я не пойму любезный, о чем это вы говорите?

Да полно, Игорь Владимирович, у нас не так много времени, чтобы кривляться. Я кадровый разведчик, специалист по России и поверьте далеко не плохой специалист. Так что мы в некотором роде коллеги.

– Ах вот оно, что! А куда же подевался Назаров? Или этого ботаника – фигуранта, не было вовсе?

Гость тяжело вздохнул и разведя руками проговорил, своим скрипучим, надтреснутым голосом:

– Господин Назаров, нашел свое упокоение в горах Тибета. Где мы с ним когда-то познакомились, проходя обучение у одного ученого – мистика в суровом затворничестве.

– А после обучения и его смерти, вы милейший, вернулись в Россию под его именем? Ловко! Только как же вам удалось так вжиться в его образ? Как же его коллеги? Неужели ваша внешность настолько схожа, с внешностью настоящего Назарова?

– Бросьте, Игорь Владимирович! Мы действительно очень похожи и внешне и внутренне. Да и потом вам же известно, что такие как Назаров – это отличный материал, для любого разведчика – нелегала. Ведь Назаров был из детского дома. У него не было родственников, а для всех друзей-товарищей он так и остался чокнутым скитальцем. Свихнувшимся на религиозных знаниях.

– Понятно, – покачав головой, отозвался Игорь. – Как же мне обращаться к вам?

– Можете как и раньше, а можете по званию. Я самый настоящий полковник.

– Тогда можно задать вопрос, господину полковнику?

– Валяйте, – пожав плечами, прохрипел тот.

– Вы со мной так искренны, потому что отсюда я уже никогда не выйду?

– Это верное умозаключение, Игорь Владимирович, – просипел гость. – Впрочем все будет зависеть от вас и только от вас. Не скрою, что у меня есть насчет вас кое-какие соображения.

– Значит вы можете удовлетворить мое любопытство?

– Смотря какое, – после минутного молчания, отозвался полковник.

– Откуда такое знание русского языка? – пробормотал Захаров. Усаживаясь на своей лежанке поудобнее.

– Мои предки жили до прихода к власти большевиков на Волге, – отозвался гость задумчиво. – После октябрьского переворота, они вынуждены были иммигрировать во Францию. Но несмотря на это, в нашей семье всегда говорили по русски.

– Теперь все понятно…, – кивнув, пробормотал пленник. – Своей службой выходит вы мстите, за вынужденную иммиграцию ваших предков?

– Ну зачем же так, мистер Захаров? – отозвался гость с раздражением. – Просто продолжается война! Война, с режимом, который много лет назад, захватил силой власть. Борьбе с этим режимом посвятили свою жизнь и мой дед, и мой отец, и ваш покорный слуга, который продолжает борьбу начатую моими родственниками.

– Да, да, конечно… Это как же надо ненавидеть Россию и ее народ? Ведь ради этого получается вы травили и развращали в салоне молодых женщин и еще в общем-то неразумных девиц? И вы действительно считаете – это борьбой?

– Именно так! – с металлом в голосе, выпалил Шаман. – Громадный колос нужно расшатывать изнутри! Все это работает гораздо эффективнее, чем танки и ракеты. Зачем тратить деньги налогоплательщиков зря? Сама жизнь показала эффективность этого направления.

– Вы хотите сказать, что чем больше женщин будет втянуто в разврат, тем слабее будет общество в целом?

– Я хочу сказать, что чем больше вашей молодежи погрязнет в пороках, тем меньше у них будет желания и стремления искать дорогу к православному храму. Создавать нормальные семьи и рожать новых солдат.

– Ах вот оно, что, – поморщившись, проговорил Захаров. – Вам мало того, что в моей стране царит разруха… Вам нужно истребить последние очаги культуры и духовности. Которые хранят традиционно православные монастыри и церкви. Верно?

– Именно так! – выпалил хрипло полковник. Медленно подходя к двери. – Православие – это ваш последний бастион, который еще способен объединить ваше взбудораженное общество. Лишь когда опустеют приходы и туда забудет дорогу молодежь, лишь тогда можно быть уверенным, что для вас русских, как для титульной нации, приходит конец. Для достижения этой цели хороши любые технологии. Именно поэтому нас и интересуют в первую очередь ваши женщины и дети.

Захаров покачал головой, поморщившись потрогал рукой разбитый затылок и тихо спросил:

– Ну с женщинами, мне вроде все понятно. А дети-то вам чем не угодили?

Полковник остановился у дверей, медленно повернулся, наклонив голову на бок. Чтобы лучше рассмотреть лицо пленника и усмехнувшись просипел:

– Дети – это будущее любой нации. Эта та глина из которой лепится будущее любой страны. Тут нет и не может быть мелочей, начиная от игрушек и мультиков, а заканчивая рекламой табака и алкоголя. И эта реклама уже обрушивается на них со всех ваших телевизионных каналов, ваших газет и журналов.

– Знаете, полковник…, мне так сильно саданули лопатой по голове, что я местами стал плохо соображать, – пробормотал Захаров, тряхнув головой. – С табаком и водкой, которые губят все живое и молодое…, мне вроде все понятно. А вот насчет игрушек и мультиков, я признаться, что-то не понял.

– А чего тут понимать? – выдавил полковник, сквозь зубы. – И то и другое оказывает огромное влияние на формирование психики детей. И это только на первый взгляд кажется, что за бесконечными воинами космических уродцев, за бесконечными погонями и драками ничего не стоит. Вся эта дьяволиада отрывает ваших детей от сказочных традиций России. Наши мультики размывают ваше фольклерное наследство.

– Все правильно…, – покачав головой, пробормотал Захаров, задумчиво. – Наши дети просто без ума от суетящегося калейдоскопа, суматошных фигурок.

– Именно, что без ума! – воскликнул Назаров. Поднимая воротник пиджака. – Расчет и делается на детское подсознание, которое деформируется. Полученный вашей нацией вред, вы оцените много лет спустя. Годков так через пятнадцать, а то и двадцать.

– Теперь понятно, – тихо прошептал Игорь. Глядя на пепельно-серое лицо полковника. – Теперь понятны ваши желания и старания. И как вы оцениваете свои результаты?

– Превосходно! – с остервенением, прохрипел полковник. Подходя к пленнику. – Уже совсем скоро, у вас появится первое поколение русских детей, которые не будут знать, кто такие Василиса Прекрасная, Иван-царевич, или Сивка-Бурка. Или вы считаете, что я не прав?

– Пожалуй я соглашусь с вами, полковник, – с сожалением, пробормотал Игорь. Сокрушенно вздыхая при этом. – В нашем обществе уже заметны перемены в национальном характере. На смену природной русской сдержанности приходит показная эмоциональность. У нас уже повсюду слышен визг вашего Микки – Мауса.

– Вот видите, мистер Захаров, мы основательно занимаемся не только вашими молодыми женщинами и девушками.

– Ну, ну. Пользуетесь, что наша мультипликация развалилась и лежит в руинах? Из-за отсутствия финансирования.

– Это просто продолжается война! Война которая идет по всем фронтам и где все средства хороши.

– Надеетесь, что взамен чистых образов, народной мудрости, нежностей и шалостей, безобразные вопли и радость от драк и разрушений деформирует детскую психику?

– Именно так! Массажные салоны, где грехопадение становится нормой, криминал и разрушительные мультики – это оружие которое нацелено в ваш завтрашний день. Пройдет время и вашим подросшим детям Родина покажется чужой, а табак с пивом и водкой завершит начатое. Ну, а гнилой корень как известно не способен дать здоровый отросток. Что скажите? Или вы не согласны со мной?

Захаров пожал плечами и покачав головой сказал:

– Да нет все верно. Что тут говорить про мультики, когда наша отечественная игрушка задвинута на задворки. А в наших магазинах полно всяких импортных уродцев…, повсюду сатанинские космические рати.

– Вы не глупый человек, мистер Захаров, – усмехнувшись, просипел полковник. – Не за горами время, когда ваши дети воспитанные на насилии и агрессии, станут насильниками и грабителями. У них на подсознательном уровне, будет возникать желание подражать своим любимым героям.

– Разрушать и уничтожать?

– Вот именно! Мы уничтожаем ваше будущее и это наша главная цель.

– А вам не приходило в голову, что не все в моей стране пьют горькую и тонут в грехах? Разве вы, специалист по России, не знаете о наших потенциалах? Кто из вас считал, сколько у нас молодых людей медалистов, или тех кто побеждает на различных олимпиадах? Вы же правдами и неправдами переманиваете наших специалистов к себе. В свои лаборатории и институты!

– Ничего, – просипел полковник. Качая головой в знак согласия. – Эту интеллектуальную прослойку, мы разобщим и замкнем в социальных сетях. Не забывайте, что идет компьютерный век, который изменит все.

– Вы как я посмотрю не гнушаетесь ничем. Для таких как вы хороши все средства? Включая бандитов Валета и Архипа?

– А почему нет? Бандиты со своими воровскими законами и жаждой к наживе – это же отличный материал, с которым легко работать. Все их желания предельно понятны, стремления и рефлексы предельно просты. Ладно, мистер Рудник, мне нужно идти, договорим в другом месте. До которого еще нужно доехать. В этой связи хочу вас предупредить, что если вы будите себя неприлично вести, то вас просто пристрелят.

– Ваши подручные монахи? Которых вы судя по всему используете вместо бандитов? – усмехнувшись, уточнил Игорь.

– А почему нет? Да, у нас и с ними есть общие интересы!

– Какие если не секрет?

– Они хоть и по своему, но тоже чистят грешную землю от скверны. Помогают найти кому-то приют в Гиене Огненной, а кому-то в садах Эдема.

Захаров горько усмехнулся и покачав головой сказал:

– Ну конечно…, сектанты всех мастей как и бандиты, господин полковник, должны дружить с вами. Вы ведь делаете одно дело!

– Вот именно, – прохрипел гость. Направляясь к выходу.

– Можно задать еще вопрос? – подслеповато щурясь, спросил Захаров. – Я уж извиняюсь за свою настойчивость, но я так долго ждал этой встречи! У меня накопилось столько вопросов! К тому же вы же сами говорите, что не отпустите меня живым. Не откажите уж в любезности, ответе.

Шаман замер у входной двери, потом медленно повернулся и покачав головой прохрипел:

– У нас еще будет возможность поговорить, но я готов ответить еще на один ваш вопрос. Я даже знаю какой ваш вопрос.

– Очень интересно! И какой же у меня к вам вопрос?

– Вы хотите знать, какой у меня чин в оккультном мире?

– Нет – это просто невероятно! Откуда вы знаете, что я думаю? – пробормотал пораженный пленник… – Я действительно хотел узнать про ваши звания и регалии, в том, оккультном мире. Мне говорили, что во время своего обучения, вы даже ели мясо, отрезанное от плоти покойника. Это правда?

Полковник вновь медленно вернулся к пленнику, уставился на него тяжелым, не мигающим взглядом и тихо просипел:

– Да я потратил много усилий и времени, будучи послушником, изучающим тайные знания. Среди странствующих отшельников и магов – пустынников. Там в обителях оккультных наук, мне приходилось общаться с гневными полубогами и деманами, но вам человеку мирскому всего этого не понять.

– А вы по пробуйте, просто ответить на мой вопрос, а я уж постараюсь понять вас.

– Здесь дело не в прилежности и старании.

– А в чем же тогда?

– Просто у вас нет высокой степени духовного совершенства. Лишь очень высокая степень, этого самого совершенства, превращает бренную субстанцию тела в нечто другое. Более утонченное по своей природе и обладающую совсем другими свойствами, совершенно чуждыми вашей грубой плоти. А в измененном теле и мысли текут совершенно по другому. Вы, мистер Захаров, слишком далеки от оккультных мистерий, поэтому вам и не понять мои мысли и поступки.

– Может вы конечно и правы, господин полковник, – со вздохом, отозвался пленник. – Но в поедании мяса трупа, я наверное смогу понять, что и к чему. Я же не спрашиваю вас про тайны древних манускриптов, – отозвался пленник. Глядя в колючие, немигающие глаза полковника, пристально глядящие на него.

Полковник едва заметно улыбнулся и тихо прошептал:

– Хорошо, пусть будет по вашему. Однажды ночью, мой наставник Чонгс Тсан неожиданно приказал седлать лошадей. Лил сильный дождь, а порывы ветра были такой силы, что временами заставляли лошадей менять направление движения. Мы проскакали в кромешной тьме несколько часов, пока не оказались на берегу реки… Ночь была темная, как говорят у вас, просто воровская. И тут я с ужасом заметил, что одно место на черной воде сияло…, словно его освящал луч света. Мы стояли с учителем около часа на берегу, в полном молчании. Наблюдая как это самое пятно медленно приближается к нам. Вскоре стало понятно, что в этом самом пятне света плывет труп человека. Когда же он подплыл к нам, мой учитель приказал достать нож, отрезать от утопленника кусок мяса с лица и съесть его пополам, вместе с учителем. Как потом сказал мне Чонгс – это угощение ему присылает в эту пору каждый год его друг, живущий в Индии.

– И для чего все это нужно было сделать? – поморщившись, уточнил Захаров.

– Для того, чтобы учитель и ученик разделили поровну высокую милость и благие плоды мистической трапезы.

Захаров продолжал внимательно смотреть в колючие глаза полковника, покачал головой и тихо сказал:

– Значит вы и есть, тот самый полковник Холтоф, о существовании которого ходит столько противоречивых предположений?

– Лицо гостя мгновенно перекосилось от злости и он с ненавистью выдавил сквозь стиснутые зубы:

– Не всегда нужно шлепать языком, что приходит на ум – это на благо бывает самому языку.

– Значит я прав, – покачав головой, пробормотал пленник. Самодовольно улыбаясь при этом. – Вы и есть тот самый полковник Холтоф.

Ни сказав больше ни слова, гость повернулся и зашагал к двери.

– Но ведь я прав? – крикнул ему в след Захаров.

Ничего не ответив, тот скрылся за дверью, громко хлопнув металлом.

Не прошло и получаса, как в келью к Игорю, ввалились два монаха, которые без церемоний схватили его за руки и вывели по узкому коридору во двор. Который был обнесен высоким каменным забором, у ворот которого стоял все тот же микроавтобус.

Лунный свет едва позволял ориентироваться во всем происходящим. Игорь окинул взглядом огромный двухэтажный дом из желтого кирпича, затем внимательно посмотрел на серые лица своих конвоиров, державших его за руки и горько усмехнувшись спросил:

– Ну и, что дальше, уважаемые?

Вместо ответа, один из монахов вдруг резко ударил его в горло ребром ладони и пленник мгновенно повис на руках своих сопровождающих, потеряв сознание. Он не помнил как его заталкивали в микроавтобус, как положили в нем на пол и пристегнули правую руку наручниками к одному из кресел. Захаров не знал сколько он провел время в беспамятстве. Все это время ему казалось, что он присутствует то на чьих-то похоронах, среди усиленно молящихся, одетых во все черное людей. Молитвы которых плавно переходили в какие-то хвалебные, церковные песнопения.

Когда же в сознании наступила ясность, то он мгновенно сориентировался в ситуации. Конвойных было двое. Один сидел за рулем и вел машину, другой сидел рядом, поставив ноги на спину Захарова. Положение осложняли браслеты, которые надежно блокировали руку. Поэтому надежды на освобождение самостоятельно без чьей-то помощи сводились практически к нулю, пресекая саму мысль о побеге.

Захарову ничего не оставалось, как молча лежать, уткнувшись лицом в резиновый коврик и вдыхать запахи разогретой на солнце резины с запахом бензина. Успокаивало то, что при желании его давно бы убили.

Так прошло несколько часов его плена, прежде чем не случилось что-то непредвиденное, Игорь понял это по тому, как резко оборвались разговоры охраны, а водитель повел машину на запредельной скорости.

– Это еще кто такие? – озадачено проговорил шофер, тяжело сопя.

– На копов не похожи, – прошептал второй озабочено. – Может «завалим» их?

– Ты чего с резьбы «сорвался»? А если это ФБР?

– Ну и что?

– А то, что задницу поджарят на электрическом стуле. Не, я в эти игры не играю. Нам заплачено за доставку этого парня, а палить в копов я не договаривался.

Внезапно в салон ворвался вой полицейской сирены и грубый голос, искаженный мегафоном предложил водителю остановиться.

– Твою мать! – чертыхнулся водитель. – А ты говоришь завалить, они бы из нас сейчас сито сделали с двух сторон.

– Ладно, тормози, – согласился второй с досадой, – не таранить же их. А с этой задницей что делать?

– Скинь браслеты, да и пусть лежит, – пробормотал водитель, – съезжая на обочину.

– По одному, медленно выходите из машины с поднятыми руками, – хрипло ревел мегафон.

Подчинившись требованию, водитель микроавтобуса сбросил скорость и резко затормозил, закричав при этом в окно:

– Не стреляйте! Мы выходим!

Захаров почувствовал как второй конвойный, проворно снял с него браслеты и бросив их в карман одного из сидений, поспешил на выход, следом за водителем.

Игорь с трудом сел на соседнее сидение и откинувшись на его спинку, стал растирать затекшие от браслетов запястья, морщась при этом.

Не прошло и минуты как дверь в салоне с шумом распахнулась, а в дверном проеме показалась фигура полицейского в широкополой шляпе, со значком шерифа на груди.

– Мистер, Рудник? – обратился он к пленнику. Глядя на него поверх солнцезащитных очков.

– К вашим услугам, офицер, – хрипло отозвался тот. С нескрываемым любопытством глядя на своего освободителя.

– Вам нужно пересесть вон в ту машину, – тихо проговорил шериф. Кивнув головой на стоящий поодаль серый «Форд». От которого Захарову некоторое время назад уже приходилось уходить, на запредельной скорости.

– Как скажите, офицер, – отозвался пленник, с трудом вставая.

Выйдя из микроавтобуса, он закусил от боли нижнюю губу и прихрамывая побрел к машине. Не обращая никакого внимания на процедуру обыска своих конвойных, которые стояли теперь с поднятыми руками у одной из полицейских машин.

– Добрый день, мистер Рудник, – пробормотал крепкого телосложения, водитель форда. – Нам пора ехать. Надеюсь вы узнаете меня?

– Помоему, вы помощник военного атташе, – тихо отозвался Игорь. С трудом садясь рядом. – Я узнал вас.

– Ну и отлично! Тогда в путь.

– И куда мы поедем? – уточнил Захаров. С удивлением глядя то на полицейских, то на своего спасителя. Все еще не веря во все происходящее. – Скажите, а полицейские не будут против моего отъезда?

– Ну, что вы! Это же я попросил их освободить вас из под опеки ваших похитителей. Да и потом у них к ним есть вопросы, а нам нужно решать свои вопросы.

– И куда же мы поедем?

– Я отвезу вас к трассе, поближе к городу. Откуда вам будет проще вернуться в отель.

– Как вам удалось так ловко освободить меня?

– Ну не совсем уж и ловко, – признался крепыш. Поправляя лацканы своего синего пиджака. – Пришлось повозиться конечно. Ведь для начала нужно было понять куда вас отвезли и где находится молитвенный дом этих пустынников.

– Я тронут вашим вниманием к своей персоне, – пробормотал Игорь. – Только почему такая забота о моем здоровье?

– Все просто, – усмехнувшись, отозвался крепыш. – На данном этапе наши с вами интересы совпадают. От вас через Дворецкого, мы узнали, что произошло с Кирилиным. Вы очень удачно вписались в постояльцы отеля, накануне съезда этих оккультистов – психиатров. Нам тоже интересно посмотреть на их форум, в том числе и вашими глазами. Вот мы и озаботились вашей безопасностью и вашим здоровьем.

– С каких это пор оккультные секты и их маги – чародеи стали интересовать военное ведомство? – с недоверием проговорил Захаров. Внимательно глядя на своего освободителя.

– Вы явно недооцениваете их возможности и влияние, – покачав головой, проговорил собеседник. – В их арсенале есть множество приемов манипуляции сознанием людей. А при возможностях современных СМИ – это если хотите психотропное оружие, причем массового поражения. Все между прочим начинается с молитвенных домов в котором вас держали.

– И все таки я не совсем понимаю, какой вам резон помогать мне?

Крепыш внимательно посмотрел на Захарова и улыбнувшись сказал:

– Нам нужно, чтобы вы вернулись в отель.

– Зачем? Я признаться хотел, посмотреть на всех этих оккультистов со стороны. Как знать, может думаю объявится кто-то из старых знакомых. А встретился с одним из них в этом самом доме пустынников.

– И с кем-же именно вы там повстречались? – с интересом уточнил крепыш.

– Со своим старым знакомым, по кличке Шаман! Он между прочим сказал, что является настоящим кадровым военным. Даже звание назвал. Сказал, что полковник и, что уже давно служит в разведке. Не ваш ли это полковник, которого вы ищите?

– Вы имеете ввиду полковника Холтофа?

– Его самого!

– Этого не может быть, – пробормотал крепыш озадаченно. Мы уже не первый год ищем этого самого Холтофа и его берлогу, под названием «Логово дьявола».

– Говорю же вам, что этот самый Шаман, уж больно подходит под описание этого самого полковника. В военной разведке всерьез считают, что такие как Холтоф, являются серьезными противниками?

Выкинув окурок, помощник атташе покачал головой и со вздохом произнес:

– Понимаете…, полковник, как и все кто вращается вокруг «Логова дьявола», не просто сброд бродячих фокусников из цирка Шапито. Все они обладают невероятными способностями. По нашим данным, они в этом самом логове, оттачивают боевые технологии применения оккультных учений. Поверьте мне на слово – это все серьезно.

Все осложняется еще и тем, что в миру эти оккультисты не живут какой-то общиной, да и добровольная бедность этих сектантов не предписывается уставом. Вот и попробуй разберись здесь, кто из них просто адепт – отшельник, а кто является членом теософического общества, которое входит в орбиту влияния этого самого логова. Колдовство как известно не любит яркого света и шума толпы. Именно поэтому я и сомневаюсь, что на форуме этих оккультистов, появятся такие как полковник Холтоф. Нужно конечно нужно присмотреться к делегатам этого форума. Хотя…

– Что хотя?

– Понимаете…, многие из таких как Холтоф, по нашим данным обладают невероятными приемами перевоплощения. Которые трудны для нашего понимания.