Полная версия
Хочешь – верь, хочешь – не верь
Татьяна Булатова
Хочешь – верь, хочешь – не верь
Моим любимым бабушкам и дедушкам посвящается
Елизавете почему-то всегда снятся покойники всех мастей и разной степени родства. Некоторых она побаивается, потому что те строгие. Приходят ночью и смотрят прямо в глаза с очевидной укоризной: «Почему ты нас не поминаешь?»
Елизавета откуда-то знает, кто перед ней и как зовут, хотя живьем ни разу не видела. Только на фотографиях.
– Я буду, – обещает она им и перед работой заходит в иконную лавку. – Зинаида, Ольга, Евдокия, Александр…
Некоторых из тех, кто снится чаще других, Елизавета ждет с нетерпением. И даже загадывает: сегодня или не сегодня. Придут или не придут? Если «приходят», она радуется, а наутро встает с хорошим настроением и в задумчивости пьет кофе, вспоминая мельчайшие детали последней «встречи».
– Представляешь, – рассказывает Елизавета мужу и вытирает с глаз слезы. – Бабушка – в синем пальто, вокруг шеи – зеленый крепдешиновый шарфик в белый горох. А дедушка – в шляпе, под руку ее поддерживает. Старосветские помещики. Довольные такие…
– А чего ж ты плачешь-то, лапуля?! – то ли раздражается, то ли расстраивается супруг и гладит Елизавету по спине.
– Гру-у-устно…
– Ну… – тянет тот. – Это жизнь.
– Жизнь, – с готовностью соглашается Елизавета и с пристрастием ревизора смотрит на свежевыкрашенные стены в кухне: – Переборщила с зеленым.
– Ну и ладно, – успокаивает ее муж, согласный на все, лишь бы она вынырнула из воспоминаний и перестала лить слезы по поводу краткосрочности ночной «встречи».
– Вот и не ладно! – сердится Елизавета, недовольная результатом. – Слишком много зелени. Вон и лицо у тебя от этого зеленое, как недозрелый банан. Могу представить, какого я цвета!
– Что ты, лапуль! Ты просто у меня смугленькая немножко.
– В детстве после желтухи мне тоже так говорили: «Какая смугленькая!» А я в зеркало на себя смотреть боялась. Подойду – а там одни глаза на желтом фоне. Еще мама мне анорак болотный купила, куртку такую на меху… Таньке, главное, розовый! А та щекастая, кровь с молоком. Что ни наденет – кукла куклой. И тут я… В болотном анораке, представь себе. Худая, бледная! Таньку за щечку все потрепать старались, а на меня как на привидение смотрели. Ненавижу болотный! Между прочим, только бабушка с дедушкой помнили, что я голубой люблю. И когда к нам приезжали, к Таньке не бросались, как угорелые, не сюсюкали, а все больше со мной старались разговаривать, чтобы я родителей к ней не ревновала и себя любимой чувствовала. Они, в отличие от мамы с папой, как-то это понимали!
Супругу становится так жалко Елизавету, что он лихо предлагает:
– Так давай перекрасим эти стены, к чертовой матери. Перекрасим – и все!
– С ума сошел! – возмущается та и проклинает день, когда ей в голову пришла идея сделать кухню в зеленых тонах.
Безумно жалко было потраченного времени: сколько она над этим дизайном мудровала, сколько интерьерных журналов пересмотрела! Все думала: так – не так, убрать – оставить? Хотелось, чтоб все в тон и чтоб глазу приятно. А получилось совсем не то. Может, он и прав, муж-то? Взять и перекрасить. И дело с концом.
Успокоившись, Елизавета уходит в напоминающий бомбоубежище коридор, сосредоточенно смотрит на стены, покрытые лохмотьями старых обоев, и возвращается в кухню с фотоаппаратом в руках.
– Не надо меня фотографировать! – возмущается супруг и отворачивается.
– Да я не тебя, – отмахивается Елизавета и наводит объектив на кухонную стенку.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.