Участковый. От пистолета до кольца

– А по карманам у тебя тоже выпавшие кошельки? – ехидно уточнила Ирина.

– Нет у меня ничего! И прав обыскивать меня у тебя тоже нет!!!

– Есть, – Ирина махнула в воздухе корочками. – Участковый уполномоченный, лейтенант полиции Алексеева.

К месту происшествия уже спешила охрана супермаркета.

Блондинка обернулась от прилавка.

– Ой! А что тут происходит?

– Ворье ловим, – с ухмылкой пояснила Ирина.

– Да вы что! Какие воры! Девушка же сказала – она подняла бумажник! Вы что – с ума сошли?!

Кирилл сделал шаг вперед и навис над блондинкой.

– Девушка, пройдемте-ка тоже с нами.

– Да вы… Я жаловаться буду!!!

– Хоть с утра и до ночи. А на что жаловаться будете?!

– На принуждение!!!

– А на травмы?!

– На… травмы?

Кирилл ухмыльнулся. И принялся вдумчиво так разглядывать свой кулак. Так, что блондинка побледнела, а «кепка» резко задумалась.

* * *

Через полчаса вся компания сидела в кабинете управляющего.

Ирина и Кирилл.

Ирина – как участковый и вообще представитель закона. Кирилл как сопровождающий и представитель мировой общественности (возмущенной, вестимо), он же понятой. Вторым понятым пригласили бухгалтера супермаркета.

Трое пострадавших.

Две дамы средних лет и мужчина, оставшиеся без кошельков. В принципе – сами виноваты.

Ирина не собиралась озвучивать прописные истины, но вообще-то, отправляясь в супермаркет, не надо брать с собой сумку, которая не застегивается.

Или застегивается всего на одну кнопку.

Протяни руку – да и бери кошелек, не особо напрягаясь. Его и видно, и достать легко, а уж если эти сумки через плечо носить – вообще искушение. Или ходить по супермаркету с сумкой, у которой расстегнута молния. Или если сумка свободно висит на плече, и в дополнение – задвинута хозяйкой за спину, чтобы не мешалась при ходьбе.

Сплошная радость карманника.

Да и мужчинам…

Если уж так надо носить кошелек в кармане – носите его на рубашке. Или в переднем кармане брюк, а то из заднего его достать – секунда.

И две воровки.

Одна – супергерл, в красивом красном платье, кареглазая блондинка.

Вторая – неприметная девчушка, в джинсах и майке, бейсболка прикрывает лицо, волосы связаны в конский хвост – мимо пройдешь и не обернешься. Таких – десять на десятку.

Одна отвлекает внимание, вторая крадет.

Управляющий, молодой, но очень полный мужчина лет тридцати – тридцати пяти, был бледен и потел, как банка с компотом, которую вытащили в жару из холодильника. Буквально обтекал крупными каплями пота.

«Семен Иванович» – прочла Ирина на бейджике.

– Значит, происшествие…

– С вашего позволения, – улыбнулась Ирина. – Вот эта мадемуазель успешно поживилась двумя бумажниками, неудачно – третьим. Что вы с ней делать будете?

– Заявление написать! – рявкнула одна из пострадавших, полная дама с «перекисными» волосами, уложенными в «халу». Ирина думала, что так уже никто и не ходит, ан нет!

Очаровательную картину дополняли синие тени, розовая помада и угрожающе-черные брови. Даже жутко-черные. То ли наращивание, то ли татуаж, как это называется…

Брюки в цветочек, широкая блуза с бантом. Дама явно считала себя красоткой.

– Возиться, – скривилась вторая дама.

Эта была помоложе, каштановые волосы коротко подстрижены, яркий макияж, но в коричневых тонах, да и одежда была поскромнее. Тоже коричневые и песочные тона.

– Да уж. Пока в милицию… то есть в полицию, пока провозимся, это сколько ж мы времени потеряем, чтобы этим дурам пальцем погрозили, – согласился мужчина.

– Положим, пальцем им не погрозят, – сообщила Ирина. – До пяти лет.

– Да за что!? Я ни в чем не виновата! – возмутилась блондинка.

– И я не виновата, я просто кошелек с пола подняла!

– Три кошелька.

Управляющий вытер лоб платком.

– Дамы, господа… подождите. Не будем гнать коней…

– Слушаем вас внимательно.

Ирина не собиралась тратить вечер на воровок.

Вот честно – какое бы кто решение ни принял… она уже злилась на себя.

Понятно, поймать их надо было. Но если они еще полчаса провозятся, к Люсе она точно не попадет. А они провозятся. Сейчас потерпевшие быстренько споются, потребуют проводить воришек в отделение, и начнется пляска с бумагами, протоколами, вещественными доказательствами.

– Знаете! – вступила первая дама, «перекисная». – Вам легко говорить. А я премию получила, хотела подарок дочке купить. У нее недавно малыш родился, мультиварка нужна. Вот накрылась бы моя покупка.

Вторая дама призадумалась.

– Ну… вообще-то у меня денег в кошельке немного было. Но правда, придет так человек…

Ирина промолчала.

– Сажать этих гадин надо, – рубанул мужчина воздух рукой. – И то правда… Но у нас полиция мышей не ловит…

– Воришек ловит, – сообщила Ирина. – Вы чем-то недовольны?

Мужчина на секунду смутился.

– Извините… лейтенант?

– Ирина Петровна.

– Извините, Ирина Петровна. Но, допустим, отправим мы этих кукол в ментовку. То есть…

– Да вы не стесняйтесь, говорите, как привыкли, – махнула рукой Ирина. – Я не обижаюсь.

– Отправим мы их. Дальше-то что?

– Заведем дело. Допросим. Поместим в камеру. Выясним, может, они не первый раз и не только в этом магазине промышляют, может, еще где-то фиксировались карманные кражи…

– И?

– Потом суд, – пожала плечами Ирина. – Потом, простите, не моя сфера. Я воришек ловлю – я и поймала.

– Как, если не секрет?

– Секрет, – отрезала Ирина.

Всего-то навсего в шар взглянула. И не в хрустальный, в висящий зеркальный. Он был повешен под очень удобным углом, вот Ирина и заметила, как исчез кошелек из сумки одной женщины.

Потом второй…

Она уже думала поднять тревогу, когда воровка решила разжиться еще и мужским бумажником, для коллекции. Хотя Ирина воровство так и так не одобряла.

– Я не виновата! – взвизгнула «бейсболка». – Я же сказала!

– Есть свидетели, есть ваши пальчики на кошельках, есть записи… есть?

Управляющий медленно кивнул.

– Есть, конечно. Ведется видеонаблюдение…

Девчонка сдулась.

– Мы ничего такого не хотели. Правда…

– А что именно вы хотели? – уточнила Ирина. – Денег? Вы их и крали…

– Ага, хорошо вам говорить. А когда жрать нечего?

– А работать вы не пробовали? – агрессивно вступила вторая дама.

– Кем?! Уборщицей?! Дерьмо чужое выгребать за копейки?!

Дама покривилась.

– И что плохого в такой работе?!

– Сами бы попробовали!

– Пробовала. В девяностые годы. И ничего плохого в этом не видела, – отрезала «каштановая». – Хотя я вас отлично понимаю, воровать легче и приятнее. Девушка, – последнее слово относилось уже к Ирине. – Вы сможете заняться этими воровками?

– Одной – точно, – вздохнула Ирина. – Да и участок мой…

Понесло ее после работы…

Вот покупала б она продукты где-нибудь на окраине Кораблика… на противоположной. А она зарулила в ближайший к работе супермаркет.

– А второй?

– Она утверждает, что не воровала, а кошельки ей подкинули, – Ирина развела руками. – Задержать получится по подозрению в совершении преступления, но это на три часа, разве что протокол составим. И то – если вы не откажетесь.

– Эммм… – управляющий все же вмешался в разговор. – Дамы, господа, может, не будем поднимать шум?

– Простим воришек? – уточнила Ирина. – А завтра они опять что-то утянут.

– Мы их в магазин не пустим, – ничтоже сумняшеся пообещал мужчина.

– У нас по городу хватает и магазинов, и любящих бабушек с деньгами… извините. Не из-за возраста, но если ваша дочь родила, значит, вы бабушка? Хотя и в таком молодом возрасте.

«Перекисная» дама, которая настроилась уже рявкнуть что-то вроде: «В моем возрасте?!» или «Хамы!» прикрыла рот.

Понятное дело, бабушкой быть не хочется. Хочется быть молодой и красивой, но ей это и сказали. Можно не скандалить.

– Не хотелось бы, чтобы о нашем супермаркете шла дурная слава, – нахмурился управляющий.

– А вы загладьте свою вину, – вкрадчиво предложил Кирилл. – Дайте дамам карты на максимальную скидку, или что там им захочется. А воришек предлагаю погрузить в машину и отвезти в отделение.

– Сейчас вызову наряд, – кивнула Ирина.

Управляющий скривился.

– Может… не надо наряд?

– А как тогда? – удивилась девушка.

– Мы вам дадим фургон, вы их довезете. Просто наряд, в магазине…. Не надо, пожалуйста.

Ирина понимающе кивнула.

Репутация-с.

– Потерпевшие могут написать заявление прямо здесь, – согласилась она.

Возиться ей не хотелось. Но не отпускать же воровок по причине своей лени? Рабочий день полицейского – штука ненормированная. Могут и в час ночи дернуть, и после работы оставить, и в шесть утра вызвать…

И вообще.

Вспоминая классика: тебя посадят, а ты не воруй.

Морализаторство? Да на здоровье! Оправдывайте вора, сколько хотите, только учтите: Робин Гуд был не благородный разбойник, а гопник из подворотни. И так же резал, грабил, убивал, и плевать ему было на возраст жертвы, на ее состояние, на моральные страдания.

А красивые слова «делился с бедными»…

Конечно, делился.

Где-то ему надо было прятаться, что-то кушать, сбывать награбленное. Вот и дележка. Не отстегивай он местным крестьянам долю малую – мигом бы вычислили голубчика. А в те времена не сажали – вешали.

Оправдывая преступление – поставь себя на место потерпевшего. Вдруг да не понравится?

– Я могу поехать в участок, – вступила «пергидрольная» дама, – а за мультиваркой приеду позднее. Не надо мне ничего от магазина, дело житейское… вы не виноваты, что эти стервы сюда пришли…

– Да не виноватая я!!! – завизжала блондинка в красном. – Не виновата!!! Что – салатик купить нельзя!? У меня что-то нашли!? Какие ко мне претензии!?

Ирина вздохнула.

Никаких.

В том и беда, что никаких. Перевела взгляд на «бейсболку».

– Девушка, вам хочется сидеть в тюрьме, пока ваша подруга гуляет на свободе?!

Девушка сплюнула на пол.

Что ж, разумно. За преступление, совершенное в составе группы лиц, дают больше. Сейчас девушки действуют грамотно.

Но – обидно.

Ирина прищурилась на блондинку.

– А вы? Не хотите поделиться правдой?

– Иди ты на…! – рявкнула блондинка. – Только попробуйте меня задержать! Менты поганые!

И вылетела за дверь.

Ирина фыркнула вслед.

– Беги-беги, авось ноги переломаешь…

И захлопнула рот.

Дура!!!

Ты же ведьма!!!

Вот уж кому-кому, а ведьме надо быть весьма и весьма осторожной со словами, они могут воплотиться в реальность.

Запросто.

Снаружи донесся слабый вскрик.

Стоит ли говорить, что из кабинета вылетели все, включая управляющего?

Блондинка сидела посреди коридора, обхватив руками ногу. И нога та распухала буквально на глазах.

Точно перелом.

– Суки!!! – завопила «бейсболка». – Гады!!! Да что б вас…!!!

Кинулась к блондинке и принялась ощупывать ногу.

– Санечка, ты как!?

Уборщица испуганно жалась к стене рядом с перевернутым ведром.

– В порядке… наверное. Я на этот супермаркет в суд подам! Они мне травму нанесли! Миллионы отсужу за свою поломанную ногу!

– Вызовите «скорую помощь», – вздохнула Ирина.

– А говорят, что встретить бабу с пустым ведром – плохая примета, – подвел итог Кирилл. – Зря.

– Это точно. Зря.

– И мыть теперь все заново, – заворчала уборщица. – Э-эх… ходют тут!

– А ты бы еще больше порошка в воду насыпала, – огрызнулась дама с каштановыми волосами. – Вытирай давай, а то замучаетесь «аварийку» вызывать, счет сломанных ног на десятки пойдет. Это ж плитка, ее так нельзя!

– Умные все больно, – проворчала уборщица. Но пол вытирать начала.

Ирина посмотрела себе под ноги.

Действительно.

Любой магазин делится на две части.

Первая – клиентская. Там ходят люди, там выставлены продукты, там сделан ремонт, там чисто и красиво.

Вторая – «для своих», то есть для персонала.

И вот там…

Там могут бегать крысы и тараканы.

Там может быть ремонт еще советских времен. Там могут быть клетушки, в которых едва помещается человек и потолки высотой метр восемьдесят. К чему церемониться с быдлом?

Скажите спасибо – зарплату платят.

Вот и здесь…

Некогда супермаркет был частью завода. Ирина не знала, что тут производили, да это и неважно. А потом пришла перестройка.

Завод закрылся, а на его трупе завелись жирные олигархические крысы. Одна из них и отгрызла старое здание.

Потом в нем сделали ремонт – и устроили магазин. Но если парадно-выходную часть как следует отделали, то для персонала стараться не стали.

В магазине лежит плитка, на которой не заскользишь, хоть ты ведро геля вылей. А в старой его части – обычный кафель, конечно, ставший скользким после мытья.

Вот девушка и навернулась, со шпилек-то.

И Ирина не мучилась угрызениями совести. Все симметрично.

Воровали двое. Одну получится наказать, вторую – только на определенных условиях. Хоть все и на виду, а не докажешь.

Получат – двое. Одна окажется за решеткой, а вторая в больнице. Перелом явно сложный и со смещением.

Жестоко?

Но в чем виновата Ирина? Даже в десяти заповедях сказано не желать добра ближнего своего. Жены, осла, вола…

А не желать ближнему гадостей?

Такого – не было.

Возлюбить ближнего, как самого себя?

О, это запросто. У нас полно народа, который возлюбит, вылюбит, полюбит, залюбит… А если корень «люб» заменить на корень из двух букв, первая «ё», то как раз и суть отразится.

– Скорая помощь?

Управляющий начал решать вопросы.

* * *

Блондинистая тетушка с халой получила новенькую мультиварку.

Мужчина с бумажником – чехлы на автомобиль.

Дама с каштановыми волосами – триммер.

Всем потерпевшим вручили купоны на пять тысяч и скидочные карточки. Последние так же вручили Ирине и Кириллу.

Отказываться девушка не стала.

Это как раз не взятка. Взятка – это что?

Живые деньги. А карточку она тете Свете отдаст, пусть та пользуется. И вообще, она бы эту карточку все равно получила, просто купив разных товаров на сто тысяч рублей.

Рано или поздно, скорее поздно, чем рано, но у нее не эксклюзивный вариант. Обычная десятипроцентная скидка.

Одну из воришек отправили в травмпункт.

Вторую – в участок, где Ирина честь по чести записала показания двоих потерпевших. Третья обещала прибыть завтра с утра.

Потом довольные пострадавшие уехали на такси, а Ирина отправила в камеру воришку. И наконец-то ушла с работы.

– К Люсе сегодня мы точно не успеем, – Кирилл ждал подругу у участка.

– Увы.

– Завтра съездишь.

– Конечно, съезжу.

– Составить тебе компанию?

– Составь, если хочешь, – мирно согласилась Ирина. – Спасибо, что не бросил.

– Не за что. Возможно, ты сегодня и мой бумажник спасла.

Ирина пожала плечами.

– Может, и так. Но ты ведь денег в нем не носишь почти. У тебя там тысяча – и карточки.

– Откуда знаешь?

– Так я же ведьма! Мне положено быть корыстной!

Рассекречиваться Ирина не собиралась. Хотя так и так просто бросила взгляд на руки Кирилла, когда тот убирал в бумажник полученную в подарок карточку. А мозг совершенно автоматически зафиксировал и обработал результаты.

– Ладно. А мороженое корыстные ведьмы любят?

– Любят. Только хорошее. Без кучи добавок, но с большим процентом шоколада.

– Запросто, – согласился Кирилл. И отправился к киоску.

* * *

Получив здоровущее эскимо, Ирина с удовольствием его облизала со всех сторон.

Вкусно. Даже если учесть, что шоколад из сои, а мороженое отродясь мычания не слышало.

– Спасибо.

– Не стоит благодарности. Ириш, как ты думаешь, что может проводиться за ритуал в Кораблике?

Ирина вздохнула.

– Кирюша, я не знаю. Понимаешь? Не знаю… могу только строить предположения.

– Попробуй? Вдруг вместе и додумаемся?

Ирина вздохнула.

Рассказы ученой дамы они еще не обсуждали, но вдруг?

– Допустим. Итак, Стрибог не мог лечить. Значит, лечение здесь ни при чем.

– Учить? Тоже вряд ли.

– Значит – что-то узнать, – подвела итог Ирина. – Вопрос – что именно?

Кирилл потер нос.

– Где лежит царевна?

– Хм… а действительно, – подумалось Ирине. – Кир, может, ты и прав.

– В смысле?

– Царевна, может, никому и даром не сдалась. Но клад…

– Клад? – прищурился Кирилл.

– Ага. Думаешь, здесь мало зарывали?

– Один мы уже нашли, – согласился мужчина. – Но зачем проводить этот ритуал несколько раз – ради клада? Вот, тоже мне, проблема? Один раз провел, все вызнал – и копай!

– А если клад закончился?

– Ириш, это нелогично.

Это Ирина и сама понимала. Действительно, проще взять карту кладов один раз, чем каждый раз вызывать ради одного клада. Или не вызывать, а что там делается?

Девчонок-то убивали.

Сволочи.

– А если… фантазировать по полной? Если клад – заговоренный?

Кирилл серьезно задумался.

– А вот это могло быть. Если здесь жрецы Стрибога водились, сама понимаешь, защищать свое они тоже умели.

– Несколько кругов охраны?

– Все, как положено. Допустим, зарыли клад… ты вообще знаешь про них поверья?

– Знаю, – хмуро отозвалась Ирина. – Клад может быть положен на определенное количество лет. На определенное же количество – но человек. Например на сто лет, или дастся в руки только десятому. Клад может быть заговорен на определенное действие, к примеру, брать его надо только босиком.

– А еще клад может быть попросту проклят.

– И сторожа можно положить, – дополнила Ирина.

И клали, частенько.

Можно подумать, мертвец на сундуках – это привилегия только одного Стивенсона. Э, нет, пираты тут жалкие подражатели.

И положить сторожа, и заговорить его, и призвать кое-кого похуже…

Бабушка Ирине такие истории тоже рассказывала. Историк же по образованию!

И на кафедре слушала, и на раскопки ездила… проклятие фараонов – ерунда? Не скажите…

Люди померли. А в каком виде проявилось проклятие, хоть грибок, хоть бактерия… есть ли разница?

Никакой. Важен результат, а он – есть.

А у нас какие истории встречаются? Да фараоны отдыхают, когда наша история выходит на арену.

Смоленщина? Там Наполеон прошелся, и золота нахапал. А когда его из России пнули под копчик, золото где-то осталось. Где?

Неизвестно.

Тульская область? Кудеяр-атаман с его кладами. Кстати – заговоренными. Нижегородская область – Разин и Пугачев. Стоит только начать читать – и фараоны становятся жалкими дилетантами. Что они там в древности могли? Пффффф!

– Допустим, положили. И клад, и сторожа, и…

– Не обязательно даже жрецы. Но кто-то.

– А другой человек узнал об этом. И решил получить себе – всё. Для чего и стал проводить ритуалы. Поиска, обезвреживания…

– Какие-то они схожие. Жертв одинаковое количество.

– В любом ритуале нужны жертвы.

– Не в любом.

– Ириш, ты поняла, что я хотел сказать. Не передергивай.

Ирина махнула рукой.

– Ладно, не буду. Кирилл, но если так – мне бы хотелось знать и что это за клад, и что может быть здесь зарыто…

– Кто ж нам такое скажет?

– Если есть ответ, значит, должен был быть и вопрос, – подняла палец вверх Ирина. Потом облизнула его, потому что испачкала в мороженом, и продолжила: – Поспрашивай у себя. А я еще подумаю, хорошо?

– Поспрашиваю. Уже позвонил, кстати.

– И отчитался заодно? – подколола Ирина.

– Хочешь верь, хочешь не верь…

– Не хочу. И не верю.

– Ну и на здоровье.

С минуту оборотень изображал стр-рашную обиду, потом мороженое закончилось, и разговор продолжился.

– Ириш, а ты можешь узнать ритуалы поиска кладов? Или снятия проклятий?

– Могу. Кстати – ты прав.

Ирина подумала, что сегодня ночью обязательно наведается к наставнице. Действительно, если эти ритуалы схожи, если и так и тут требуются человеческие жертвы…

Нет, что-то не вяжется.

– Кирюша, мы чего-то не видим.

– Чего?

– А зачем пугать магов? Зачем проводить ритуалы на кладбище? Зачем похищать параллельно с девушками тех, кто обладает силой? Куда пропал вампир? Нет, что-то тут не вяжется.

– Что именно?

– Не знаю. Но чую – не все так просто и легко.

Кирилл покачал головой.

– Ладно. Я поспрашиваю, ты поспрашивай… а это что такое?

На скамейке у дома сидел и ждал хозяев Алексей Селиверстович. Надо полагать, с очередным поручением от магистра.

* * *

– Добрый день, – поздоровалась Ирина.

– Здравствуйте, Ирочка, – буквально засиял Алексей Селиверстович. – Рад вас видеть.

– Аналогично, – согласилась Ирина.

– Добрый вечер, – оскалился Кирилл. Ирина посмотрела на него с подозрением.

Волк? А зубов больше, чем у крокодила. Такие клыки, чуть ли не в три ряда, белые, острые… Разорение стоматолога, зависть всех тихоокеанских акул.

Оборотень протянул руку.

Алексей ответно пожал руку оборотня.

Ирина хмыкнула. Мужчины явно сдавили друг другу руки, переглянулись, хмыкнули…

Победителя определить не получилось. Интересно…

– Что случилось, Алексей?

– Магистр просил передать.

Ирине вручили запечатанный конверт.

– На словах что-то передавали?

– Это то, о чем вы говорили с магистром.

– Спасибо огромное.

– Магистр просил, чтобы вы ему перезвонили.

– Обещаю.

Алексей засиял улыбкой.

– Рад был вас видеть. Ирина, вы сегодня замечательно выглядите.

– Спасибо.

– Скажите, а что вы делаете завтра вечером?

– Девушка занята. Важными делами, – сообщил оборотень.

– Любые дела рано или поздно заканчиваются. А личная жизнь остается.

Кирилл едва не оскалился.

– Молодой человек, у вас – всё?

– К вам у меня ничего и не было.

– Тогда вы свободны…

Ирина подняла брови.

– Кир?

Оборотень даже внимания не обратил, он едва не рычал на появившегося рядом соперника.

– Что надо передали – и до свидания.

Ирина развернулась и отправилась домой. Она прошла шагов пять, прежде чем мужчины заметили ее отсутствие.

– Иришка?

– Ирина Петровна?

– Салют, господа.

Господа прекратили скалить зубы и двинулись к подъезду. Ирина покачала головой.

– На чай я никого не приглашаю. Всего хорошего, всем спасибо, все свободны.

И хлопнула дверью.

Вот ведь… свинячество. Она что – земельный участок, первый приз, еще что-то в этом духе? Кто сказал мужчинам, что им можно делить женщин? И что женщинам это нравится?

Может, кому-то и да, но не ей. Нет, не ей…

Ладно.

Интересно, что прислал магистр? И почему это нечто нельзя было отсканировать или сфотографировать и отправить по почте?

Ирина поздоровалась с тетей Светой, почесала кота и отправилась ужинать. А что у нас на ужин? Уж-жасно вредная, холестериновая и ракообразующая жареная картошечка со шкварками. Поджаренная по всем правилам, до хрустящей корочки, да еще и с гнусными холестериновыми жареными же куриными бедрышками.

Но вкусно!

Ирина водрузила на стол купленный в магазине зефир в шоколаде и отправилась к плите.

Кушать!

Умммм, кушать!

Диеты?

Плевать на все диеты мира, они не стоят такой картошки! Ам, ням, чавк!

* * *

Конверт Ирина вскрыла только вечером. И сразу поняла, почему магистр поступил именно так.

В конверте, на нескольких листах кальки, было приложено описание ритуала. Не всего, кстати говоря, только части.

Ирина не смогла бы восстановить весь ритуал по этим записям, да и не требовалось это. Главное было и так ясно.

Пятеро человек.

Пентаграмма.

Ритуал – ключ. Ритуал, который открывает двери.

Куда?

Черт его знает.

Ирина почесала в затылке.

Итак, давайте складывать пасьянс. Что у нас есть?

У нас есть ритуал.

Некто проводил его уже не раз, но ничего не добился. Почему? Потому что проводил его не раз. И сейчас девушки пропали.

Что, у нас объявился мастер спорта по прыжкам на грабли?

Ирина задумалась.

Вполне возможно… ну-ка? Где это было?

Точно!

Качество ритуала зависит от качества жертвы. К примеру, можно принести в жертву пять черных петухов, но толку будет чуть.

Можно – людей, тогда будет получше. А если использовать детей или девственниц, выброс силы будет еще активнее.

Ага, допустим.

Ну и почему тогда не похищены дети? Ирина это резко не одобряла, но… мало ли у нас домов для детей-инвалидов? Взять, к примеру, пятерых имбецилов? Или дебилов… имеется в виду не характеристика, а диагноз. Такие дети хоть и живут, но…

Олигофрены, причем в самой крайней степени… это – жизнь?

Это мучение и для ребенка, и для его родственников. Но для ритуала он сойдет. Условия соблюдены, это ребенок, он жертвопринесен, а что ума там, как у тапочка, так это и неважно. Мозги в ритуале не обговаривались. Самое то для подонка.