Восхождение к Шамбале

Я пожал плечами. Что я, европеец, мог ему сказать? Будучи атеистом, я воспринимал рассказ ламы как красивую старинную легенду, однако она была очень интересной и познавательной. Но, вспомнив свое состояние в пещере, я начал сомневаться.

Мы шли дальше по козьей тропе шириной меньше метра, которая виляла между небольшими скалами, и опять медленно стали подниматься вверх. Внизу была пропасть, а с другой стороны – высокая отвесная каменная стена. Смотреть вниз было страшно. «Опять очередное испытание для меня», – в сердцах подумал я. – Ведь можно было пройти другой дорогой, там, где ходят все нормальные люди». Местами тропа совсем сужалась, приходилось идти боком. Из-под ног сыпались камни, с шумом улетая в бесконечную пропасть. Холодный пот выступил у меня на лбу.

Очередной порыв ветра обрушился на нас. Лама шел, не обращая на него никакого внимания. Я в ужасе прижался к каменной стене, в которой не было ни единого выступа. Казалось, ветер снесет меня в пропасть. Дрожа от страха, присел на корточки, боясь, что ветер сбросит меня в пропасть. Почему лама ничего не боится? Переборов очередной приступ ужаса, я пошел за своим спутником, осторожно нащупывая твердую почву под ногами. Так мы шли еще три часа. Темные тучи совсем заволокли небо. И сразу все потемнело, внезапно спустились сумерки, стал накрапывать мелкий холодный дождь, временами он превращался в снег. В такой темноте страшно идти по узкой полуобвалившейся тропе. Но, глядя на ламу, мне стало стыдно за свои слабости. Нельзя жалеть себя. Я вспомнил слова ламы: «Страх – это твои мысли, они парализуют волю, силы, способности и мечты. Сколько мечтаний разрушается о страх, сколько несбывшихся надежд тонет в этом зыбучем состоянии, порожденном нашими слабостями и мыслями, которые тянут нас в болото бесперспективности и равнодушия. Впереди много загадок и тайн. Там потрясающе интересная жизнь, много красок и удивительных ощущений, много новых встреч и познаний. И страх заставляет тебя сойти с этой горной, наверное, действительно опасной тропы, отнимает твои силы и лишает шанса увидеть другой мир, недоступный большинству людей. Такие мысли губят многие начинания, порождая неверие в свои возможности, пробуждая слабость и жалость к самому себе. Но кто пожалеет нас? Родители в детстве! Да, конечно. Но теперь мы выросли, и они сами нуждаются в нашей поддержке. Кому мы особенно нужны слабые и беспомощные, умеющие оправдывать свою трусость разными обстоятельствами? Так ломаются многие люди, не желающие менять себя». Я смотрел на ламу и понимал, что передо мной уникальный человек, скорее всего, один из избранных. Человек, у которого всегда были высокие мысли, доброе сердце и огромная ответственность перед другими. Я это чувствовал своим сердцем.

Несмотря на сильный ветер, дождь и снег, мы продолжали свой путь по каменной тропинке на отвесной скале. Порой казалось, что очередной порыв ветра снесет нас в бездну глубокого ущелья. В голове мелькали самые страшные картинки. Темная бездна талантливо умеет разрисовать все ужасы, которые только можно представить. Однако, глядя на ламу, я устыдился минутной слабости. Он спокойно шел по узкой дорожке в своих шлепанцах и не обращал никакого внимания на ветер, дождь, снег, пропасть и скалу. Создавалось впечатление, что лама шел по обычному городскому тротуару, спокойно, уверенно и даже с какой-то легкостью, и это на такой-то высоте.

С трудом поспевая за ним, я задыхался от нехватки кислорода, испытывая сумасшедшую усталость. Я почувствовал незаметное дыхание горной болезни, она вновь коварно протягивала ко мне свои бесцветные руки в надежде сорвать меня с пути, затуманить голову, вызвать кислородное голодание головного мозга и в своем торжестве добиться, чтобы я потерял сознание. Это будет ее победа над сильным и здоровым человеком. Она шла по пятам, цепляясь за ноги, мешая идти и уговаривая остановиться. Всеми силами старался не реагировать на нее, но сила ее коварства заключается в умении терпеливо ждать своего часа.

Наконец голова совсем закружилась, сознание перестало бороться. Мне захотелось на все плюнуть, остановиться, усталость подкашивала ноги, страшная одышка с острой болью выдавливала легкие, выворачивая их наружу. С каждым новым шагом голова начинала сильнее кружиться, казалось, последние силы покидают меня. Страшно хотелось остановиться, единственное, что не давало сделать это, был стыд за свою слабость. Но и он постепенно уступал напору горной болезни, которая тихо нашептывала: «Остановись, передохни, пожалей себя». Мысли, мысли, они давили на сознание своим предательством. «Перестать себя жалеть! Вот что сейчас мне нужно!» Я гнал прочь подлые советы, пытаясь зарядить себя позитивом. Но усталость рушила все мои лучшие намерения. Еле плетясь по тропе, по которой, наверное, могли пройти только дикие козы, и то не по собственному желанию, все время отгонял от себя холодные руки горной болезни, стремящиеся покорить мой рассудок.

Из последних сил, на дрожащих ногах, с диким страхом в глазах, задыхаясь, я шаг за шагом следовал за монахом. Еще немного – и не выдержу. Сознание било в колокол тревоги, в голове все помутнело. Но вот лама вышел на широкую каменную площадку. Здесь местами лежал снег и было очень холодно. Однако я был страшно рад этой остановке и тому, что смог буквально доползти до привала. Теперь у меня была возможность передохнуть и привести свое потрепанное сознание в порядок. Никогда в своей жизни я не уставал так, как на этом подъеме, хотя был все-таки человеком тренированным и, как раньше считал, довольно выносливым.

Глава 15

Поднимаясь за ламой, чувствовал себя некомфортно из-за того, что я не такой же сильный и волевой. Глядя на него, не мог понять, откуда у этого человека, который большую часть жизни проводит в стенах монастыря, посвящая себя заповедям Будды, столько сил и здоровья. Лама сел на голые камни, кое-где покрытые льдом, и стал медитировать. Его лицо было спокойным и безмятежным, руки лежали на коленях ладонями вверх. Создавалось впечатление, что он загорает, хотя ветер с дождем и снегом изо всех сил били в лицо.

Я поежился и укутался в капюшон куртки. Противные капли дождя тонкими иголками впивались в лицо. Как можно медитировать в таких условиях? Монах превратился в неподвижную статую, внезапно возникшую на отвесной безжизненной скале.

Наблюдая за ламой, я не заметил, как уснул. Подлая усталость, нехватка кислорода и мое слабоволие сломили меня на пути к неизвестности. Очнулся я от легкого толчка в плечо. Лама стоял надо мной и, улыбаясь, протягивал мне руку. Открыв глаза, долго не мог понять, где я. Веки были тяжелыми, все тело заливала вязкая теплота. Вспомнилось холодное зимнее утро, ты лежишь в теплой кровати, но надо вставать и идти на работу. Мягкая постель не отпускает тебя, стараясь удержать теплом и тем расслабляющим комфортом, который бывает так трудно покинуть. Хочется еще полежать часик-другой. Хотя бы еще минут десять, и так до бесконечности. Но передо мной была протянутая рука ламы, за которую я невольно ухватился. Поднявшись, удивился перемене погоды. Было темно. Долго не мог понять, хлопая пустыми глазами, был ли вечер или наступило утро. Где-то проблескивали лучи солнца, освещая белоснежные пики гор, внезапно выросшие перед моими глазами. Я поежился от холода, но уже чувствовал себя намного лучше.

Лама сунул мне в руки батончик и жестом предложил перекусить. Это был длинный рулет с начинкой из сладостей и орехов. Он был как нельзя кстати, калорийные орехи вперемешку с медом взбодрили нас, и мы опять тронулись в путь.

Монах ничего не говорил, он шел прежней воздушной походкой. Солнце всходило над горами. Иногда прямо на нас налетало небольшое белое облачко, и все становилось белым и расплывчатым. Затем оно так же быстро рассеивалось, и перед нами открывался великолепный вид на красивейшие в мире горы. Огромные, светящиеся в лучах восходящего солнца скалы вырастали одна за другой, их белые шапки сияли ярким золотым отблеском, порой напоминая мне златоглавые купола наших церквей. Золото блистало вокруг, снежные шапки окружающих гор создавали незабываемую картину нового дня. Так Гималаи встречают новый день, приветствуя его всей своей мощью и красотой, не жалея золота и света. Ведь только эти горы могут позволить себе разговаривать с солнцем на равных и в то же время отдавать великую дань светилу, которое в Тибете пользуется особым почтением.

Я шел за ламой, не зная маршрута и цели, полностью доверившись ему. Его теплая энергетика звала за собой, настраивала на преодоление трудных испытаний, манила таинственностью и изменяла меня на глазах. Рядом с ним было комфортно, не беспокоили сомнения, тревожные ожидания исчезли сами собой, темные отблески внутри меня постепенно исчезали, открывая путь ярким лучам позитива, порожденным присутствием этого загадочного и одновременно открытого человека.

Весь день мы шли по горной тропе. Страх, отчаянно цепляясь за каждую возможность, покидал меня, признавая сквозь зубы свое поражение. Мне стало легче, и внимание переключилось на природу, на острые вершины гор, огромные снежные хребты и, конечно, на небо. Все оно сияло отблесками снежных гор. Взгляд остановился на чем-то непонятном. Там, в вышине, размахивая огромными крыльями, парил орел, явно высматривая добычу.

– Вот это да! Орел! Настоящий орел! Но как он смог подняться на такую высоту?

Я восхищенно наблюдал за гигантской птицей, которая величественно парила в воздухе, конкурируя с самим ветром. Мы поднимались вверх. Я обратил внимание, что ноги начали скользить, приглядевшись, понял, что мы идем по леднику. Вокруг все было в снежных заносах. Солнце слепило глаза, я не мог смотреть по сторонам из-за ярких солнечных зайчиков. Незабываемое зрелище, жаль только, что у меня не было солнцезащитных очков. А без них глаза слезились, и от острой боли мне приходилось зажмуривать их.

Восхождение продолжалось, лама шел по широкому пологому подъему, не видя дороги. Теперь по ней действительно было страшно идти, ноги все время скользили, я часто спотыкался, поскальзывался и падал, изо всех сил цепляясь за любые выступы в каменной стене. Иногда казалось, что я вот-вот свалюсь с этого ледника. С каждым шагом внутри меня все отчетливее вырисовывались леденящие душу картины из моего будущего, полет в бездонную пропасть.

Подняв голову, бросил взгляд на ламу, к моему изумлению, он уверенно, с легкостью шел вперед, не обращая ни на что внимания. «Почему он ничего не боится?» Тут вспомнились слова ламы: «Твои мысли губят тебя, они не дают собраться, они расслабляют, делают немощным. Твои мысли не дают тебе покоя, они уничтожают веру в себя. Делают из мужчины слабого, безвольного ребенка. Эти мысли решают за тебя. Но ты можешь быть другим. Надо только поменять их. Наши мысли всегда заряжены энергией. И чем сильнее эта энергия, тем сильнее человек».

Посмотрев вперед, я сделал глубокий вдох. Мысли определяют в нашей жизни все. Поднимаясь по льду на очередную вершину, представил свое первое публичное выступление. В юности я больше всего боялся выступать перед большой аудиторией. Сильно терялся, речь становилась бессвязной, голос пропадал, дрожь охватывала все тело. Так было всегда, терялся в большой компании, очень некомфортно чувствовал себя у классной доски и выглядел в глазах окружающих неказисто и серо. Но перебороть себя мне никак не удавалось. Еще школьником в магазине стал свидетелем того, как покупательница нагрубила продавцу. Женщина за прилавком была тихой и покладистой, она послушно подавала товар. Люди бывают разные. Но эта покупательница, почувствовав мягкость человека, решила показать свое превосходство и постаралась унизить продавца. Меня возмутило столь хамское поведение высокомерной гражданки и по-человечески стало жаль эту скромную продавщицу. И впервые я громко сделал замечание этой наглой женщине. Она обозвала меня щенком и наградила еще многими другими эпитетами, всю свою агрессию вылила в мой адрес, оставив в покое несчастного продавца. Конечно, мне досталось, но первый шаг к преодолению страха перед публичностью был сделан. Мало кто знал, каких усилий мне это стоило.

Позже стал более уверенно отвечать в классе у доски, в институте часто выступал с докладами, и мне было очень приятно чувствовать, что аудитория меня внимательно слушает. Потом много выступал перед большой аудиторией в России и за рубежом, и даже на телевидении. Всегда приятно чувствовать, что ты умеешь управлять вниманием слушателей, способен направлять их мысли в нужное русло. Но в школьные годы страшно боялся публичности. Мои негативные подростковые мысли всегда пугали меня, блокировали волю, уничтожали мою самооценку. Когда я поднимался по покрытой ледником скале, эти мысли вновь атаковали меня, рисуя в моем воображении ужасные последствия.

Пройдя пологий подъем, мы вышли на едва заметную ледяную тропу, которая теперь вновь пролегала по отвесной скале. Идти приходилось крайне осторожно, следя за тем, чтобы не поскользнуться на льду. Шаг за шагом, не торопясь, контролируя каждое движение, мы шли несколько часов у самого края скалы, на стыке отвесной стены и пропасти, где хозяйничал коварный ветер. Он бесцеремонно набрасывался в любое удобное для него время, проверяя нас на прочность. К тому же яркое солнце, которому было скучно без дела на небосклоне, начало играть с людьми. Оно хотело баловаться, веселиться и дурачиться. Солнцу нужен был праздник. И как в этих горах можно было не радоваться жизни? Светило испускало свои мощные лучи в разные стороны через просветы в маленьких облачках, образуя повсюду бесконечное число солнечных зайчиков. Они носились по вершинам окрестных гор, стремительно перепрыгивая с одной вершины на другую, или весело срывались мощным потоком в пропасть, освещая темные расщелины яркими неповторимыми красками. Затем вновь устремлялись на вершину как неимоверный всплеск миллиардов ярких звездочек, больше похожих на бенгальские огни.

Солнце поражало своими причудами, ветер пугал своей силой и напором, желанием прогнать отсюда посторонних людей. Но мы шли вперед. Такую панораму редко где можно увидеть, и, любуясь окружающим миром, прищурив глаза, я гнал от себя страх и темные мысли. Часто рядом с нами торжественно проплывали большие белые облака, они больше походили на белые корабли неправильной формы. Иногда луч солнца пытался поиграть с облаками, но белые тучи чувствовали себя в этих краях весьма знатными особами и не опускались до уровня детских забав. Ветер, спрятавшись на время за соседнюю скалу, опять проявлял свое возмущение присутствием посторонних лиц и отчаянно набрасывался на нас со всем своим напором, желая утвердить здесь свое единовластие. В эти моменты я мысленно корил себя за авантюризм. С каждым порывом ветра страх возвращался, вылезая из тайников души, куда я так усиленно пытался его загнать. Стоя у самой кромки тропы, спиной прижавшись к ледяной скале, я пытался переждать атаку коварного ветра. В это время мурашки пробегали по всему телу. Бывали моменты, когда мысленно прощался со всеми, кто был мне дорог. Иногда мне казалось, что никогда не выберусь отсюда. Но ветер, нападавший на меня исподтишка, прилично потрепав и изрядно вымотав мне нервы, устремлялся дальше, выливая свою злобу на скалах, прихватывая с собой миллионы снежинок и бесцеремонно закручивая их в вихрь, продолжал бесчинствовать над пропастью.

Лама шел впереди, не обращая внимания на ветер. Он хорошо знал его характер и проявлял полное равнодушие ко всем его капризам. Как часто в жизни чужая агрессия подавляет наше спокойствие, выводя из душевного равновесия, толкая нас в бездну эмоций, не давая рассудку правильно оценить ситуацию. По ламе было видно, что он игнорировал агрессию ветра. Веря в свои возможности, он шел своим путем и не допускал негативные мысли в свое сознание. Я переключил внимание на ламу. Его спокойствию можно было только позавидовать, а ведь ветер изрядно трепал его, и при каждом порыве монах пошатывался из стороны в сторону. И мне часто было страшно не за себя, а за него. Но, видимо, мой спутник воспринимал все эти опасности как необходимость, которую просто надо игнорировать.

В жизни каждого из нас бывают очень сложные моменты, кажется, весь мир ополчился против нас. Многие впадают в ступор, их воля парализована, а силы иссякли. Другие в сложные моменты поддаются буйству эмоций всё разрушающей агрессии, сменяющейся отчаянием и заканчивающейся полной депрессией, а есть люди, которые мобилизуют все свои силы, сжимают волю в кулак. Они стремятся выйти победителями из любой ситуации и действительно добиваются побед, но какой ценой? Разрушением всей своей психики и внутренних идеалов. А лама просто игнорировал опасность, понимая главное: нет опасности как таковой, есть негативные мысли, которые разрушают нас, делают заложниками ситуации и не позволяют нам наслаждаться жизнью, ценить каждый ее миг. Так часто в борьбе за мелкие, ничего не значащие действия и принципы, большинство из которых просто не несет ничего полезного, мы сжигаем свое главное богатство – внутреннюю энергию, которая больше никогда к нам не вернется, и время, а значит, свою жизнь.

Поднимаясь по скале, я в который раз поражался красотам этих потрясающих гор. Но сколько времени было потрачено на страхи, на борьбу со своими негативными эмоциями, сколько раз и как долго перебарывал я свой страх. А надо было просто игнорировать саму ситуацию. Я шел за человеком, который хорошо знал, куда и зачем идет, он знал обо всех опасностях и понимал, что несет ответственность за меня. Как важно в такие моменты доверять людям, от которых идет добрая и теплая энергетика. Энергетику не увидишь, ее можно только почувствовать, а почувствовав, надо дорожить ею и верить, что она бережет тебя.

Глава 16

Через несколько часов мы вышли к длинному хребту между двумя белоголовыми вершинами. Дальше путь пролегал вниз. Лама остановился.

– Мы прошли заградительный рубеж, построенный арийцами, дальше начинается священная страна Шамбала.

Я посмотрел вперед, казалось, две вершины венчали ворота в таинственную страну. Лама продолжил:

– Правители арийской нации разрушили все входы в свое царство, уничтожили дороги, ведущие в страну. Про эту тропу они просто забыли, тем более что по ней практически никто не ходит. Люди привыкли выбирать большие дороги, идти туда, куда идет большинство, и только единицы способны находить свой путь в этой жизни. – Лама распрямил плечи и, казалось, стал выше на полголовы. – Шамбала – это центр мироздания, самое священное место на Земле, основа жизни и рай, мир добра и чистоты. Самая древняя страна на нашей планете – это Шамбала. Когда только зарождались великие империи инков, древнекитайские царства, могущественные римляне, вавилонское государство и даже более ранняя знаменитая Атлантида, Шамбала существовала многие миллионы лет. Но это было не древнее отсталое государство, а самая передовая цивилизация, у истоков которой стояли правители пяти рас.

Я впервые слышал об этом, и вновь невольно возникли детские «почему».

– А кто это такие? – Новые, доселе не известные темы будоражили мое сознание, все сильнее возбуждая любопытство и неподдельный интерес. Лама медленно пошел по хребту в направлении вершин.

– Наша планета существует многие миллиарды лет, но цивилизации стали зарождаться миллионы лет назад. И первой цивилизацией в мире была Шамбала. Она давала другим народам, пытавшимся выжить на нашей Земле, знания, опыт и возможность для саморазвития. Люди брали все, что давала Шамбала. Миссионеры Шамбалы дарили знания, чтобы люди сами создавали свое благополучие, выращивали хлеб, разрабатывали механизмы и осваивали новые технологии. Но человечеству этого было мало. Знания нужно было осваивать, на это требовалось много времени, опыт воплощать в практику, которая открывала перед человечеством огромные возможности. – Лама, проходя мимо импровизированных белых ворот, продолжил: – В жизни нашей планеты были прекрасные моменты, которые дарили благополучие и благоденствие, но, как часто бывает, эти моменты непродолжительны. Так получается, что человечество достигает своей вершины и, поднявшись на нее, казалось бы, достигнув поставленной цели, вдруг начинает колебаться, путаться, и в этот момент, не имея сил для спасения, устремляется вниз, в пропасть. Падение бывает быстрым или долгим, но все заканчивается катастрофой. Долгие годы полного забвения на грани вымирания и труднейший путь осмысления того, что произошло, понимание проблем, которые привели к падению. Затем медленное, очень долгое восстановление в борьбе с предрассудками, непонимание, поиски своего «я», и только потом человечество начинает подниматься на очередную вершину самосовершенствования.

Когда-то, очень давно, арийцы помогли людям, дали им возможность выжить, развивать свои племена, выращивать пшеницу, строить города, создавать первые механизмы и орудия труда. Все, что давали посланцы Шамбалы, было направлено на построение светлого общества, где люди жили бы в гармонии друг с другом и с окружающим миром. Прогресс, конечно, приносил пользу людям, но в то же время наносил колоссальный вред. Добившись успехов, человечество перестало жить в гармонии с природой, оно стремилось к обогащению. Победы сделали людей тщеславными, человек почувствовал себя хозяином на Земле, но, к сожалению, очень нерадивым и равнодушным.

Достигнув прогресса, человечество могло пойти по пути гармонии и бережного отношения к окружающему миру и достигнуть больших высот в развитии своей цивилизации. Человек – дитя природы, и если ребенок не слушает мать, то она его наказывает. Рассерженная мать, видя, что самовлюбленное, злобное и алчное дитя уничтожает ее дом, разрушает все вокруг, убивает других ее детей, в отчаянии принимает самое страшное в своей жизни решение – покарать столь нерадивого ребенка, чтобы спасти остальных и, главное, жизнь в доме. Природа не выдержала безжалостного отношения к себе человека и в целях самозащиты решила уничтожить людей, ниспослала на них страшную беду. Планетарная катастрофа произошла в Северном полушарии, из мощного разлома в атмосферу выбросилось огромное облако метана и очень много вулканического пепла. И только тогда человечество осознало свою слабость перед силой природы, оно готово было замолить все свои грехи перед родительницей, но было поздно. Остановить разразившийся гнев было невозможно. Вулканические облака бесконечным потоком извергались и вырывались из недр планеты, неся ужас и смерть повсюду. Черные тучи плотно закрыли небо над Землей на пять лет, голубая планета оказалась во мгле сплошной ночи.

Мир начал постепенно гибнуть, но первый удар пришелся по людям. Возомнив себя хозяевами в этом мире, они ни в чем не привыкли себе отказывать, потребляли все больше ресурсов, что человечеству нередко и не нужно. Люди привыкли на правах хозяев Земли брать от жизни все. Но сейчас природа отказывалась выполнять требования человечества. Земля перестала давать урожаи, голод и болезни первыми обрушились на людей.

В условиях нехватки ресурсов вместо консолидации в борьбе со страшной стихией они затеяли жестокие войны, ослабляя и без того подорванный катастрофой род человеческий. Смертельная угроза нависла над первой расой, но вместо объединения люди ускорили процесс самоуничтожения. Климат на планете стал резко меняться, страшные засухи и наводнения, катастрофические изменения в атмосфере привели к тому, что планета начала медленно вымирать, каждый день теряя свои последние силы. Разгневанная мать-природа в порыве ярости запустила обратный отсчет самой жизни. Планета стала превращаться в голую пустыню. Все человечество и практически весь живой мир вымерли в жестоких и страшных муках, не имея ни единого шанса на спасение. Все лежало в руинах. Мир практически больше не существовал, покрыв все толстым слоем вулканического пепла, природа-мать превратила планету в серую, пыльную, заброшенную в безвестности, никому не нужную песчинку во Вселенной. Больше не было прекрасной жемчужины, сияющей голубым светом, с ее зелеными лесами, синими озерами, прекрасными прериями, полноводными реками и бескрайними просторами. Страшная тишина установилась на Земле, лишь изредка ее нарушали гулы вулканов и шум ветров, носивших над планетой огромные тучи пепла. – Лама замер. Я почти физически почувствовал это состояние Земли, от нарисованной дикой картины, которая почти реально предстала передо мной, меня передернуло, на душе стало так плохо, что даже потемнело в глазах. – Но жизнь на планете не вымерла полностью. – Мы продолжали идти, и я с неподдельным любопытством внимательно слушал своего спутника. – На маленьком островке в этом аду продолжали жить люди и с болью в сердце наблюдали, как разрушается самая прекрасная во всей Вселенной планета. Только здесь, в горах, в Шамбале, остались люди и часть животного и растительного мира, бережно сохраненная ее жителями с помощью высоких технологий.

Первая раса, первая цивилизация просуществовала на Земле примерно сто тысяч лет, она зародилась сотни миллионов лет назад. Планета Земля, казалось, никогда не возродится, теперь она представляла собой сплошную пустыню. Пройдут миллионы лет, прежде чем мать-природа осознает, что натворила в порыве гнева. Мир начал восстанавливаться, появились первые растения, они возникли на Земле благодаря Шамбале. Прошли еще миллионы лет, появились небольшие леса, очистились океаны, реки и озера, вновь начали радоваться жизни животные. Мать простила свое дитя и начала создавать условия для возрождения человечества.