Памяти не предав: Памяти не предав. И снова война. Время войны

Пришли двое. Один из них подошел к решетке, проверив ее целостность, для приличия выглянул наружу, не заметив притаившихся спецназовцев. Второй, видимо техник, начал копаться в механизме считывателя электронных ключей. Даже на своей позиции Дегтярев слышал его недовольное бурчание.

Захват прошел быстро и практически без эксцессов. Охранника просто сбили с ног и оглушили, а техника скрутили, и забрали радиостанцию, чтоб он не смог оповестить свое руководство.

Заполучив в руки электронные ключи охранника и техника, Чеботаев уже собирался юркнуть в люк, когда Дегтярев его остановил и приказал подготовить пленного для допроса.

Когда с него содрали противогаз, тот ошалело вращал глазами, рассматривая захвативших его боевиков. Вопросы были короткими, и на любую попытку увильнуть от ответа техник сразу получал чувствительный удар прикладом автомата.

– Кто сейчас командует гарнизоном бункера?

– Капитан Карпов.

– Сколько вас?

– Восемь человек.

– В шлюзовом отсеке есть видеокамера, сейчас она функционирует и контролируется?

– Э-э-э-э… – техник задержался с ответом и сразу согнулся от чувствительного удара по почкам.

Дегтярев спокойно продолжил:

– Повторяю. В шлюзовом отсеке имеется видеокамера, сейчас она функционирует и контролируется?

– Да.

– В случае нештатной ситуации, какой твой порядок действий?

– Известить дежурного.

– У него?

– Запуск первого протокола безопасности. Поднятие уровня боеготовности до уровня «Военная угроза».

– Сейчас какой уровень боевой готовности?

– Тревога третьей степени.

– Почему?

– В Крыму русские группу спецназа уничтожили. Возможно нанесение ракетных ударов по нашим бункерам.

– Н-да. Весело. Ты можешь сюда вызвать капитана Кар-пова?

– Ну-у-у-у… Ой! – он опять скривился от удара.

– Мне еще раз повторить?

– Нет, не надо. Я могу связаться.

– Связывайся, но смотри, устроишь тут игры с кодовыми фразами, погибнешь первым. У тебя семья есть?

– Есть, жена и дочка.

– Ну вот ради них не делай глупостей. Мы своих не уби-ваем.

Техник скривился.

– Какие вы мне свои?

– Карпов потом сам тебе объяснит. Давай вызывай его и не шути.

– Вы знаете Карпова?

Дегтярев выразительно взглянул на Чеботаева, который тут же дал подзатыльник болтливому пленному. Дальше объяснять смысла не было, поэтому ему просто протянули радиостанцию, а в затылок уперся ствол глушителя, накрученный на пистолет Стечкина. Тот трясущимися руками отжал тангенту и чуть срывающимся голосом произнес:

– Барс-один, ответьте Барсу-восемь. Барс-один, ответьте Барсу-восемь.

Через минуту таких вызовов ему ответил раздраженный голос, искаженный динамиком радиопередатчика:

– Ну чего тебе, Шмелев? Опять делать не хрена?

– Товарищ капитан, тут вам самому надо бы глянуть.

– Ты что там порнофильмов пересмотрел? Что мне там смотреть?

Пока техник не отжал тангенту для ответа, Дегтярев схватил его за ухо, рукой, одетой в перчатку, чуть тряхнул и прошипел:

– Ты будь поубедительнее. Понял?

Он закивал головой и, чуть успокоившись, снова обратился к своему командиру:

– Товарищ капитан, тут точно необходимо ваше присутствие. Если это не так, то сможете расстрелять меня.

– Ладно, убедил, сейчас буду.

Медленно потянулись минуты ожидания. Скрипнул открываемый люк, и в комнату вылез Карпов, облаченный в защитный костюм и противогаз. В полутьме он не разглядел спрятавшихся боевиков, поэтому, когда он почти вылез, его ловко подхватили, обезоружили и скрутили.

Карпов крутился и сопротивлялся как мог – он был сильным человеком и боевым офицером. Его старались не калечить, но, чтобы его усмирить, пришлось сильно попотеть. Через несколько минут такой возни он, связанный по рукам и ногам, поддерживаемый двумя бойцами, сидел перед Дегтяревым. С него сорвали маску, и Олег стал всматриваться в красное от натуги и злости лицо своего сослуживца, который занимал очень важное место в его плане по эвакуации семей. Но Карпов не унимался.

– Суки, я вас все равно всех сделаю!

Олегу пришлось снять свою маску и отвесить пощечину.

– Леша, уймись. Успокойся.

Переход от злобы до крайнего удивления у капитана Карпова прошел на удивление быстро. Дегтярев в уме себя поздравил с выбором партнера – все-таки быстро сориентировался, что говорит о вполне стабильной психике.

– Олег? Олег Дегтярев? Так тебя в Крыму русские грохнули. Что ты тут делаешь?

– Леша, успокойся. Только не говори, что я привел противника для захвата бункера. Это всего лишь остатки моей группы, и все. Больше со мной никого нет.

– Так зачем нужно было все это устраивать? Или…

Олег решил действовать, поэтому произнес давно заготовленную фразу, в которой он методично, словно вбивая гвозди, веско, с некоторым давлением, давал сослуживцу установку.

– Леша. Ты меня знаешь. Я не предатель. Ни тебе, ни твоим бойцам ничего не грозит. Для меня главное, чтоб в центральном бункере раньше времени не узнали о том, что я жив, иначе моя семья и семьи моих ребят окажутся в большой опасности. Если ты дашь слово, что не будешь творить глупостей, я тебе все объясню.

Карпов молча слушал. Олегу даже показалось, что он немного в такт речи стал помахивать головой. Но как только Дегтярев закончил, Карпов спокойно ответил:

– Хорошо, Олег, но это должна быть очень веская причина.

– Скажи, у тебя в группе есть стукачи, кто контре сливает информацию?

– Был один, но погиб случайно, а так все проверенные.

– Тогда сделаем так, я тебя отпускаю, ты на время делаешь так, чтоб с центрального бункера не смогли контролировать видеокамеры на входе бункера, а мы смогли спуститься вниз и нормально поговорить. Леша, поверь, это очень важно, и тут на кону такое, что может полностью изменить нашу жизнь. Во всяком случае, это реальный шанс выжить…

Через час он с Карповым сидел на складе боеприпасов, где гарантированно не было ни камер, ни микрофонов, а те, что были, давно вышли из строя. После сытного, горячего обеда они решили переговорить один на один. Бойцы Дегтярева пока ничего не рассказывали гарнизону бункера, но всем вокруг было понятно, что появившиеся из ниоткуда остатки разгромленной группы спецназа ВМСУ, отправленной в Крым и проникнувшей в бункер таким экзотическим способом, привезли интересные вести. Но на все расспросы они уходили с темы, ссылаясь на своего командира, который без серьезного разговора с Карповым ничего говорить не хотел.

Рассказ Олега был достаточно подробным и объяснял многие непонятные вещи, связанные с этой поездкой. Но тем не менее капитан Карпов выразил сомнения в некоторых вещах, задавая вопросы и стараясь подловить Дегтярева на мелочах, но тут же получал исчерпывающие ответы. Как в свое время Олег договаривался с Оргуловым, тоже всем скармливал версию о крупной и обеспеченной базе в Южном полушарии, намекая на Антарктиду. То, что база была построена немцами во время Второй мировой войны, было вторым уровнем правды, и в качестве доказательства все еще не полностью убежденному Карпову были предоставлены консервированные сосиски с маркировкой вермахта и датой изготовления – май 1941 года. При этом Олег, вскрыв банку, штык-ножом наколол одну сосиску и отправил ее в рот, подтверждая при этом ее хорошую сохранность. Вторую такую банку, копию первой, он передал Карпову, который с удивлением ее стал крутить и рассматривать, ища подвох. На что Дегтярев иронично высказался:

– Ты еще ее на зуб попробуй. Хотя я тоже не верил, а потом распробовал и с удовольствием сейчас подъедаю.

– Да. Удивил, Олег. Если бы кто другой рассказывал, не поверил. А тут свои же подставили. Говоришь, эти русские весь район контролируют?

– Ага. Самое интересное, что командует ими мой кореш, Серега Оргулов. Вместе в Нахимке учились, потом вместе в морской пехоте на Молочке, в полку служили. Я потом в разведуправление перевелся, а он на гражданку. Когда война началась, он к российским морпехам прибился и там до майора дослужился. Вот он там всем и заправляет. И внутряков они не трогали, наоборот, вместе с ними помогали отбивать бункер, захваченный бандитами. А какую они бойню устроили в Симферополе? Из гаубиц разнесли колонну боевиков, и потом их, как тараканов, гоняли по городу. В общем, район они зачистили, собирают спецов, инженеров, всевозможную документацию и готовят для эвакуации. Самое интересное, что приветствуются семейные.

Карпов, видимо убедившись в правдивости Олега, и приняв для себя решение, стал расспрашивать о дальнейших перспективах.

– Что в такой ситуации нам светит?

– Очень многое, поверь. Вот только пока здесь в заложниках Танька с сыном, у меня связаны руки. Поэтому к тебе и обратился, знал ведь, что ты на «Заозерный» заступаешь…

– Хорошо, допустим, я тебе поверил и убедил своих ребят. Что будем делать дальше?

– Дальше организовываем транспорт, вывозим наши семьи, грузимся максимально продуктами в дорогу, оружием и боеприпасами и уходим.

Карпов невесело ухмыльнулся.

– Ты думаешь, нам так просто дадут это сделать?

– Если по-умному сделать, то не сразу задергаются.

– Олег, ты хоть представляешь, на что нас толкаешь?

– Леша. Я для себя все решил. Когда ты все до конца узнаешь, будешь Бога благодарить за то, что я пошел именно к тебе.

– Дегтярев, что-то ты не договариваешь.

– Конечно, а ты думаешь, я тебе все тут буду вываливать на этапе планирования операции? Нет, конечно, но позже ты меня поймешь.

– Интригует. Видимо, есть там что-то такое, что пробрало тебя до костей.

– Да. А ты спроси любого из моих бойцов, с кем они? Да в глаза загляни и поймешь. Мы уже перешли грань и выбрали сторону. Тем более страны и народа, которому мы приносили присягу, уже нет. Так что давай работать. Включай роутер и будем связываться с главным бункером.

– А кто тебе там нужен?

– Даня Великий.

– Капитан-лейтенант Великий?

– Он самый.

– Ну, технарь и компьютерщик он неплохой, но тебе же спецура нужна.

– Он в моем плане занимает очень важное место, и перетащить его на нашу сторону будет весьма полезно.

– Тогда что делаем?

– Включаешь роутер, связываешься с ним по электронке, типа срочно выйди на связь. А дальше ждем его реакции. Видеосервер в бункере не включай.

Через полчаса на компьютере дежурного по убежищу пиликнул сигнал. Карпов надел наушники с гарнитурой, щелкнул «мышкой», отвечая на вызов. Для оперативной связи использовался скайп, сервер которого стоял в центральном бункере, поэтому на экране монитора перед Карповым предстала помятая после сна физиономия капитан-лейтенанта Великого, одного из лучших спецов центра АСУ штаба Военно-морских сил Украины. Благодаря своим знаниям и навыкам, он в свое время был переведен в разведуправление и при начале боевых действий эвакуирован в убежище за пределами Крыма. Это был худощавый, доброжелательный, отзывчивый человек, вызывающий положительные эмоции у любого собеседника. В отличие от большинства компьютерщиков, он не кичился своими знаниями и свысока не разговаривал с сослуживцами, поэтому со временем стал абсолютно своим для боевых офицеров, которые, приходя с рейдов, обязательно что-то привозили для него – ноутбук, сервер, скрученную навороченную видеокамеру. Все это Даня восстанавливал и находил практическое применение. Впоследствии у него обнаружился еще один талант – только он мог с особым изобретательством так организовывать систему безопасности объекта, что несколько попыток проникновения в бункера со стороны мародеров закончились полным их уничтожением. Расположенные в самых неожиданных местах заряды взрывались, осыпая нападавших сотнями стальных шариков. Закрепленные под потолком танковые пулеметы Калашникова, снятые с подбитой техники, оборудованные электроспусками, расстреливали посягнувших на безопасность обитателей бункера…

– Карпов, ну что там у вас случилось? И так из-за этого бурана вторые сутки на ногах, восстанавливаю систему…

– Даня, дело есть. У нас тут видеосервер лег, надо твое присутствие…

– Леша, ты в своем уме? Сейчас еще к вам ехать. Давай попробуем дистанционно.

Но Карпов не сдавался. Поэтому зашел с другой стороны.

– Даня, скажи, а нас слушать могут?

– Ну, раньше контра слушала, но сейчас, после гибели их группы на молдавской границе, им и без нас дел хватает. Людей и так мало.

– Даня, тогда убедись, что нас никто не слушает. Пожалуйста, это очень важно.

– Хм. Что-то темните вы, товарищ капитан.

– Темню. Поэтому и тебя в гости хочу вытянуть.

– Да, Леша. Опять шпионские страсти? Ладно, подожди малек, я тут кое-что проверю…

Через веб-камеру на компьютере Великого было видно, как он подошел к серверной стойке, где была куча проводов, связанная в жгуты, аккуратно уложенная в специальные органайзеры, что-то помудрил и выдернул из пачпанели несколько разъемов.

– Ну вот теперь никто нас слушать не сможет. Давай говори, что там у тебя, а то через полчаса контрики и дежурный начнут верещать, что не могут с сервера в онлайне фильмы смотреть.

– Хорошо. Ты слышал, что с нашими в Крыму произошло?

– Конечно. Группу майора Дегтярева россияне уничтожили, хотя, как по мне, там нечисто. Батя что-то знает, кажется, побаивается смежников – в общем прижали его, поэтому и помалкивает.

– А ты что про Дегтярева думаешь?

– Ну и вопросики у тебя. Ты что, Олега обсудить хотел? Нормальный мужик, свой, жаль, что такие гибнут. Его жена после известий слегла. Ее даже в графике дежурств на две недели вперед нет.

– Хорошо. Значит, слушай и не перебивай – Дегтярев жив и сейчас он у меня в бункере. Сам понимаешь, что история там нечистая, так оно и есть. Практически всю группу под татар подставили, а россияне как раз их и отбили.

Великий сразу подобрался и немного изменился в лице, прекрасно понимая, что сейчас начался очень серьезный разговор.

– И я тут каким боком? А про Дегтярева ты не заливаешь?

У Карпова что-то зашуршало, и в объективе веб-камеры появился Дегтярев, надевший наушники с гарнитурой.

– Даня, привет.

– Привет, Олег. Честно, рад тебя видеть.

– Взаимно, Даня. Ты понимаешь, что сейчас я тебя втягиваю в очень опасную авантюру?

– Да, понимаю.

– Хорошо. Мою группу намеренно подставили. Это не Батя, это кто-то из более высокого руководства. И если я сейчас сунусь в бункер, нас сразу зачистят.

– Понятно. В этом есть смысл. Наверно, поэтому с «Заозерным» связь пропадала, когда вы туда пролазили? Значит, Карпов уже в деле.

– Правильно мыслишь. Я всего говорить не буду. Только при личной встрече. Буду краток. Дежурная группа на базе?

– Да.

– Чья группа?

– Капитана Нестерука.

– Андрюха… Да, самое то. Значит, так. Найди любой повод, чтобы немедленно выехать из бункера в «Заозерный». При этом прихватите с собой мою семью и семью прапорщика Чеботаева. Но надо это сделать так, чтоб их не хватились в ближайшие два-три дня.

– Ты думаешь, я смогу уговорить Нестерука?

– Приведешь его сюда, я сам ему скажу пару ласковых. Он и так мне должен, как партия народу…

– Хорошо.

Прошло еще двадцать минут, которые Карпов и Дегтярев провели как на иголках. Веб-камера компьютера Великого показывала пустую серверную. К всеобщему облегчению, микрофон уловил звуки разговора и препирательства, и через мгновение там нарисовался капитан Нестерук, невысокий худощавый брюнет с черными усами. В данный момент он находился на дежурстве в качестве командира группы быстрого реагирования, поэтому расхаживал в разгрузке и с автоматом на плече. Он возмущенно высказывал Великому свое мнение о программистах, которые отрывают серьезных людей от партии в преферанс.

– Даня, ну вот скажи, что такое может быть в «Заозерном», из-за чего я должен бросать игру и нестись к черту на кулички?

– Андрей, сейчас сам поймешь, только не кричи и не вопи…

– Ну ладно. Там сейчас Карпов дежурит, я ему сам все выскажу.

Он раздраженно уселся за компьютер, надел наушники с гарнитурой и с ходу начал:

– Леха, какого хрена…

Но вместо Карпова на него с экрана монитора смотрело усталое лицо майора Дегтярева.

– Олег?

– Привет, Андрюха. Есть дело…

Глава 12

Колонна из двух БТРов, двух БРДМов, одной БМП-2 и четырех грузовых машин, переделанных для поездок по отравленному миру, одна из которых была бензовозом, несмотря на ураганный ветер, упрямо двигалась в сторону Симферополя, до которого оставалось около двадцати километров. Несколько недель бушевавший ураган, как огромная метла, вычистил степь от мелкого мусора, покрыв поля ровным слоем серого снега. Темное, гнетущее небо и расстилающая перед глазами мертвая равнина вызывали чувство тоски у всех, кто рассматривал через иллюминаторы и бойницы предстающий взору пейзаж. Олег Дегтярев примостился возле водителя в КШМ (командно-штабной машине) и сквозь решетки, прикрывающие лобовое стекло, рассматривал идущий впереди БРДМ-2 и выдвинувшийся вперед в качестве передового дозора БТР.

Однообразный пейзаж убаюкивал, к тому же работающая печка наполняла приятным теплом салон, поэтому Олега неудержимо клонило в сон. Он умудрялся держаться из последних сил, держась только на силе воли и лошадиных дозах крепкого кофе. На нем лежала ответственность за всех людей, которых он сагитировал и вывез из бункера разведуправления ВМСУ, относящегося к комплексу убежищ Министерства обороны Украины. Вынеся на себе все трудности и неприятности последних дней, он стал наконец-то понимать, какой груз несет Серега Оргулов. Ведь он также постоянно находится в состоянии стресса, пытаясь успевать уворачиваться от ударов и в нашем времени и в прошлом, при этом обрастая соратниками, накапливая силенки, благодаря которым его уже считают одним из влиятельнейших людей региона и учитывают в своих раскладах различные группировки Украины, Турции и России. По косвенным данным, положением дел в Крыму заинтересовались в Европе и Америке.

Он невесело ухмыльнулся, вспоминая слова Оргулова про то, что мир умер, а остатки людей, стоя на краю пропасти, продолжают бороться за власть. Дегтярев на секунду закрыл глаза, и перед его взором проскочили события последних нескольких дней…

Придумав повод и преодолев некоторое сопротивление начальства, Великому и Нестеруку удалось организовать выезд тревожной группы к бункеру «Заозерный». В результате небольшой костюмированной операции Татьяна Дегтярева с сыном и Наталья Чеботаева с дочкой и сыном окружными путями были проведены в ангар и посажены в бронетранспортер тревожной группы. Благодаря Даниле Великому, именно в это время в ангаре отключились видеокамеры, и посадка незапланированных пассажиров оказалась незамеченной для дежурной смены. Что им пришлось перенести, когда бронетранспортер в условиях практически нулевой видимости пробирался по заснеженной пустыне больше пятнадцати километров к бункеру «Заозерный», трудно описать словами. Несколько раз сбивались с пути: навигаторы уже практически не работали, с каждым годом после войны количество навигационных спутников уменьшалось, а большая часть была сбита еще во время начала глобальных боевых действий. Некоторые, парализованные вирусными атаками, замолкали и уходили с расчетных орбит, успев при этом передать другим своим собратьям вредоносные программы.

Дорога, которая в обычных условиях преодолевалась за полчаса, растянулась на целых четыре. Когда заснеженный бронетранспортер оказался в ангаре бункера, где встал рядом со своим собратом, на котором туда же приехала группа Карпова, подвергся соответствующей обработке. Его долго и с остервенением промывали сильными струями воды, смывая наплывы грязи, снег и пепел, которые забивались в любые щели на корпусе. Вода стекала по специальным желобам и выводилась на поверхность через систему дренажных труб. Дегтярев и Чеботаев терпеливо стояли в стороне, ожидая окончания обязательных процедур. И вот наконец-то наступили мгновения счастья…

Татьяна повисла на шее уже в мыслях похороненного супруга. Она рыдала, гладила его волосы и терлась лбом об его небритую щеку, что-то тихо проговаривая. Пятилетний сын, обхватив отца за ногу, не хотел его отпускать, дергал за разгрузку, привлекая к себе внимание. Олег в этот момент, как никогда, понял, ради чего стоит жить и ради чего стоит воевать. То, чем он занимался до недавнего времени, казалось нереальным и ненужным: рейды, зачистки, диверсионные акции ради чьих-то клановых интересов, никак не связанных с судьбой его семьи и друзей. Ежедневно подставляясь под пули бандитов и мародеров, майор Дегтярев часто ловил себя на мыслях о безысходности и отсутствии какой-либо надежды на будущее. Во время войны он выполнял свой долг офицера, давшего присягу бойца элитного подразделения военной разведки. Тогда все было ясно и понятно: враги это люди с оружием, убивающие мирных граждан. Сейчас все изменилось, мир изменился, люди, которых знал много лет, менялись на глазах. В таких условиях жизни в экстремальных условиях в людях проявлялись качества, которые даже в боевых условиях не всегда рассмотришь: слабость, подлость, подсознательная тяга к современной химии, желание иметь крепкого хозяина из-за боязни жизни. Теперь он понимал, что так его поразило в команде Сереги Оргулова. Там собрались люди, которые не сломались, которые смотрят вперед с надеждой и готовы за нее драться. Не ради чистой жрачки, воды и воздуха, а ради надежды, ведь именно ее забрали у людей, подменив на красивые бумажки, громкие лозунги, оправдание животного образа жизни и иллюзию собственной значимости в демократическом обществе. Все это сейчас превратилось в пепел в прямом и переносном смысле, и осталась только одна дорога, дорога живых, и Олег сделал свой выбор…

После взаимных приветствий в самом большом помещении бункера было проведено общее собрание, на котором собрали практически всех присутствующих, чтоб потом не было недомолвок. При всех майор Дегтярев опять пересказал всю историю о крымских событиях, об обеспечении отряда Оргулова трофейными продуктами, о подготовке к эвакуации специалистов и членов их семей и о реальных перспективах на будущее. В качестве подтверждения его слов были предоставлены все те же вездесущие банки с консервированными сосисками, произведенные в мае 1941 года. Чеботаев и бойцы, вернувшиеся с Олегом, дополняли всю эту историю новыми подробностями, убеждая всех собравшихся в правдивости рассказа. В качестве дополнительного аргумента Даниле Великому, большому любителю военной истории, подарили немецкий трофейный пистолет «Маузер К-96», которых у Оргулова после нескольких стычек в 41-м году завалялось штук пять на складе, Нестеруку отдали обычный МП-40, а Карпову «парабеллум». Такая маленькая демонстрация оказалась вполне действенной, поэтому уже никто не ставил под сомнение рассказ Дегтярева, и сразу перешли к нормальному планированию операции.

Одним из важнейших аспектов подготовки эвакуации был подбор транспортных средств, продуктов, заготовка нужного количества горючего, запасных частей. Пока это все согласовывалось и Данила копался в базе данных кладовщиков, Дегтярев готовил списки возможных кандидатов для присоединения к операции. Важным критерием было наличие семьи и отсутствие ярко выраженных националистических взглядов. Украинских националистов, «бандерлогов», в подразделениях почти не осталось, как правило, они просто не уживались, а с началом войны кто перевелся на Западную Украину из Крыма, кто погиб, кто попался на мародерстве и сбежал, переродившись в отморозков.

Когда выпала минутка свободно поговорить, Олег увлек Данилу Великого на склад боеприпасов, прихватив с собой маленький ноутбук. Заинтригованный компьютерщик с интересом проконтролировал, чтоб никто не мог слушать разговор, красуясь подаренным маузером в деревянной кобуре, пошел с Олегом, в надежде услышать нечто интересное.

Майор Дегтярев запустил систему и, дождавшись, когда Данила усядется на ящик из-под патронов, начал издалека:

– Даня, в общем, дело в том, что мы с ребятами не все рассказали.

– Ну, это всем понятно. То, что там не все так просто, ясно всем. У тебя есть авторитет и репутация, поэтому никто глубоко копать не будет, слишком всем уже надоело это выживание, а тут реальный шанс. Олег, я сказал же – мы с тобой, или там еще что-то?

Дегтярев усмехнулся, потянулся, как довольный котяра, и с видом фокусника щелкнул клавишей, запуская на ноутбуке видеофайл.

Капитан-лейтенант с интересом смотрел на экран, но по прошествии минуты буквально впился глазами в разворачивающуюся картину. А там было на что посмотреть: в поле горели немецкие танки времен Второй мировой войны, некоторые маневрировали и вели огонь. Но к удивлению Данилы, в кадре появились три современных танка и с ходу открыли стрельбу из пушек, уничтожая металлические коробки с крестами, выглядевшие не очень впечатляюще по сравнению с Т-64. Все это было нереально, но еще нереальнее оказались бойцы спецназа, облаченные в современную экипировку и вооруженные стрелковым оружием начала двадцать первого века, бегущие по полуразрушенному окопу и с ходу вступающие в бой. Они остервенело расстреливали идущую в атаку немецкую пехоту. Наравне с бойцом в шлеме-сфере, бронежилете, стреляющего из ПКМа, тут же в окопе расположился расчет станкового пулемета «максим», в форме РККА начала войны, длинными очередями ведущий огонь по фашистам. На переднем плане боец в камуфляже приподнялся в окопе и из РПГ-7 всадил кумулятивную гранату в борт прорвавшегося немецкого танка Т-III, который сразу вспыхнул как свечка, раскидывая вокруг пылающие брызги. Потом была контратака и рукопашная. Олег, много раз смотревший этот фильм, тем не менее все равно поддался общему настрою и остервенению, с которым облаченные в броню бойцы вломились в ряды немецкой пехоты. Потом были кадры, где на аэродроме Олег с Оргуловым провожали Борисыча в Москву. Камуфлированный БТР-80 на фоне военно-транспортного с красными звездами самолета сороковых годов прошлого века смотрелся очень контрастно. А еще картину дополняли расположившиеся вперемешку солдаты и командиры РККА и бойцы спецназа.