999-ый (сборник)

29 февраля

Из цикла «Хранители»

Похоже, эта девушка не знала, что такое комплексы. Под одобрительный хохот подвыпивших парней, она ловко запрыгнула на стол и, небрежно смахнув на пол лакированной туфелькой полупустую бутылку виски и несколько рюмок, закружилась в эротическом танце.

– Ты чего делаешь, дурында?! – недовольно закричал Вовчик, – Знаешь, сколько этот вискарь стоит?!

Но его голос потонул в восторженных воплях разгоряченных алкоголем ребят.

– Давай, Эллка! Отжигай!

– Раздевайся!

– Я хочу тебя, детка!

Вовчик надулся, громко шмыгнул носом и поплелся на кухню за половой тряпкой. На него никто не обратил внимание. Таков удел хозяина квартиры – убирать за гостями. Лишь Иван бросил сочувствующий взгляд ему в спину. Сам напросился. Мужику сорок два года, а якшается с сопливыми подростками. Сам Иван оказался на этой тусовке случайно. Просто, кроме Вовчика, других друзей у него не было. Приятели были, а вот друзей…

Девушка совершала на столе поистине цирковые упражнения: становилась на мостик, кружилась на одной ножке, садилась на шпагат, но при этом не забывала призывно вертеть попкой, нежно поглаживать себя по промежности и томно закатывать глазки.

Иван чувствовал сухость во рту, слишком давно у него не было женщины. Бесстыдница на столе жеманно освободилась от кружевной блузки и резко швырнула ее в толпу хохочущих парней. Те накинулись на блузку, как стая оголодавших бабуинов, вырывая её друг у друга и утробно рыча.

– Эй, уроды! – прикрикнула на них танцовщица, – Если порвете, я вас на ломтики порежу!

Глаза Ивана затуманились, он глядел на высокую белую грудь, едва прикрываемую тоненьким прозрачным лифчиком, отчетливо видел розовые манящие соски и дрожал от возбуждения. Странно. Никогда с ним такого не было. Он же не прыщавый подросток. Было время – менял женщин, как перчатки. Или всему виной длительное воздержание?

Когда красотка потянула вниз молнию на своих джинсах, Иван не выдержал. Отвернулся и бросился прочь, едва не сбив с ног какого-то тщедушного очкарика. Вот будет конфуз, если взрослый дядя изгадит штаны.

Хозяин квартиры угрюмо смотрел на него и старательно выжимал в раковину грязную половую тряпку.

– Видел акробатку?! Пузырь Johnnie Walker грохнула! Между прочим, черный лейбл! Чего теперь пить?! У меня от портвейна изжога!

– Кто она?

– Эта трюкачка? Так это… Эллка налетчица!

– Почему налетчица?

– Дура потому что. На спор булочную грабанула.

– Как это?

– Да так! Всем стоять! Это ограбление! На башку чулок натянула, в руки травматику и вперед!

– И что? Не поймали?

– Один охранник дернулся, так она ему ляжку прострелила. Сумасшедшая баба. Всегда от нее одни неприятности.

Возбуждение постепенно отпускало. Иван закурил, небрежно поинтересовался:

– Давно её знаешь?

– Примерно год. Кто-то из парней притащил. Бывает у меня не часто, но если припрется – жди беды! Первый раз хрустальную вазу в дребезги – цены необыкновенной! Я неделю переживал, лучше бы продал! Другой раз люстру! Подпрыгнула, сука, и пяткой бац!

– Она что, спортсменка?

– Вроде того. В каком-то спортивном институте учится. Сама из Питера. А ты что на неё запал?

Иван поперхнулся дымом.

– С чего ты взял?

– По глазенкам твоим похотливым, – рассмеялся Вовчик, – Я же тебя, как себя знаю. Только, братишка, выкинь её из головы. Баба дикая и непредсказуемая. И с башкой не дружит. То голая скачет, то целку из себя строит. Я как-то по пьяни в ванную её затащил – хотел дрюкнуть. Так она мне кисть прокусила. Вон видел? Даже шрам остался.

Иван не успел ответить. За спиной раздался насмешливый голос:

– Мальчики, вы меня обсуждаете?

Вблизи она была еще желанней. Пухлые чувственные губы, огромные зеленые глазищи, длиннющие ресницы.

Сердце Ивана пустилось в галоп. Да что, черт возьми, происходит? Почему его так влечет к этой девице?

Элла забрала сигарету из его ослабевших пальцев, глубоко затянулась и, выпустив дым в лицо, поинтересовалась:

– Я тебя раньше не видела. Кто ты?

Иван глупо хмыкнул и выдавил что-то нечленораздельное.

– Немой, что ли? – Сочувственно скривила губки девушка.

Лицо Ивана стала пунцовым. Собрав волю в кулак, рявкнул:

– Нет!

– О! Говорящий. А кричать зачем? Я не глухая.

Он готов был провалится сквозь землю. Эта девушка действовала на него как-то странно, подавляла и манила одновременно. Иван злился на себя, на нее, на несуразность ситуации. Хотелось бежать прочь и хотелось набросится на неё. Голова пылала. Воздуха не хватало.

– Это мой боевой друг! – Пришел ему на выручку Вовчик. – Мы с ним в Чечне духов гоняли. Он мне жизнь спас. Боевой сержант, орденоносец. Зовут Иван.

– Иван? – Огромные зеленые глазищи широко распахнулись, – Прикольное имя. Чем занимаешься, Ваня?

– Инструктор. – С трудом выдавил Иван.

– А-а-а. Учишь недорослей правильно жать на газ?

Вовчик громко заржал. А Иван только пожал плечами и вдруг неожиданно спросил:

– Пойдем ко мне?

Вовчик резко оборвал смех, страшно выпучил глаза и, пользуясь тем, что Элла стоит к нему спиной, многозначительно покрутил пальцем у виска.

Иван и сам понял, что сморозил глупость. Попытался подобрать слова для извинений, но Элла неожиданно взяла его за руку и пристально глядя в глаза прошептала:

– Пойдем.

* * *

Элла сидела, уткнувшись личиком в колени тихо всхлипывала. Иван приподнялся на локте.

– Что с тобой? Ты плачешь?

– Ты считаешь меня шлюхой? – Девушка подняла голову. В тусклом свете ночника её зеленые глаза казались черными, бездонными.

– С чего ты взяла, глупенькая?

– Ты позвал и я пошла. Это неправильно. Но ты ошибаешься – я не такая. Просто ты мне понравился. Понравился как никто в этом мире. Почему я не встретила тебя раньше?

– Ты встретила меня сейчас.

– Поздно. Слишком поздно, Ваня. Я уезжаю.

– А как же твой институт?

– Теперь это не имеет значения.

– Я поеду с тобой! Ты ведь возьмешь меня?!

Элла громко расхохоталась. Но слезы покатились по щекам сильнее.

– Конечно, возьму! У тебя есть загранпаспорт?

– Нет. Но если надо сделаю.

Смех девушки перешел в истерический хохот.

– Сделай! И мы поедем в Антарктиду!

– Поехали! Я буду твоим пингвином, а ты моей пингвинихой!

Они оба хохотали, катались по мятым влажным простыням и снова хохотали.

– Что это? – неожиданно девушка коснулась кольца на безымянном пальце Ивана, – Ты что женат?

– Нет. Это проклятое кольцо. Подарок одного бомжа.

– Бомжа? Как романтично. Сними его.

– Это невозможно. Если только отрубить палец. Наверное, я когда-нибудь так и сделаю! Надоело проклятое!

– Дай я попробую! – Элла обхватила кольцо пальцами, напряженно хмурилась, тянула непослушную вещицу, кусала от усердия губки, – Не поддается! А если так? – девушка сунула палец Ивана себе в рот, горячий язычок коснулся фаланг. Иван зарычал от возбуждения, навалился на девушку сверху. По его лицу и спине тек пот, в глазах кружился огненный фейерверк, а сам он повторял, как заведенный:

– Я люблю тебя! Как я тебя люблю!

* * *

«Ваня, мне холодно, мне очень холодно». Лицо Эллы было бледным и осунувшимся. «Я не могу согреться».

– Я согрею тебя, любимая!

Иван и сам дрожал от холода. Непослушными пальцами потянулся к ее груди – пустота. Руки по локоть зарылись в ледяной обжигающий порошок. Что это? Снег? Он резко открыл глаза и зажмурился от яркого света. Он лежал на широкой плоской равнине. И да, это был снег. Белый, хрустящий, холодный. Осознание случившегося выплеснулось бешенной яростью:

– Будь ты проклят, сумасшедший старик! Будь проклят твой сказочный глупый мир! Будь проклято 29 февраля!

* * *

Это был високосный 2016 год. 29 февраля. Поздний вечер. Иван не пил, но в голове шумело, словно с похмелья. Слегка болело плечо – Челюсть все же достал его пяткой с разворота. Но это пустяки – он одержал убедительную победу. А Челюсть сам виноват – слишком самоуверен и прямолинеен для инструктора рукопашного боя. Когда он заявил, что не стоит зря напрягать пацанов и лучше провести спарринг между ними, Иван не удивился. Челюсть был фанатом восточных единоборств и среди огромного разнообразия направлений и стилей кунг-фу, стиль Хоуцюань («кулак обезьяны»), считал верхом совершенства.

Иван успел подумать, что мужику за полтинник не так просто изображать из себя шустрого шимпанзе, когда Челюсть резко качнулся в сторону, издал дурацкий вопль примата и обрушил на него серию ударов. Дальше было не до размышлений.

Иван с усмешкой воспроизводил в памяти детали поединка, шагая по вечернему городу. Вспоминал, как Челюсть, получив несколько болезненных ударов, впал в ярость и попытался расправиться с ним, используя запрещенные приемы. Один из них назывался длинно и витиевато: «Обезьяна спускается с горы, она радуется, она сорвала персик». Скрюченная рука противника метнулась к паху Ивана, но вместо вожделенного «персика» встретила подставленное колено. Лоуто, сметающий блок ногой. Ответный туй-чжан и добивающий чунь-цюань в переносицу – чистая победа! Челюсть минут десять не могли привести в чувство.

Иван полной грудью вдохнул чистый морозный воздух. Где-то впереди раздавался довольный мужской хохот, видимо не только у него в этот день хорошее настроение.

Впереди замаячили темные фигуры. Судя по всему подростки. Четверо ржут, а пятый ползает перед ними на карачках. Эх, молодость – почему бы ни подурачится?

Лишь подойдя ближе, Иван понял, что ошибся. Человек в коленно-локтевой позе был далеко не молод. Длинная всклокоченная борода, морщины, синюшные мешки под глазами. И одет в какую-то рвань. Судя по всему бомж. Да и игры подростков представлялись теперь не так безобидно.

– Лай, чмо! – Тонко взвизгнул один из парней и отвесил старику смачный пинок по тощему заду, – Лай, падла!

– Добрые люди, – Всхлипывая проговорил бомж, – Я же не животное, а человек. Мне нельзя лаять…

– Ты животное! – Заорал на него другой подросток, – Грязная вонючая падаль! Лай, сука! – Он резко выбросил вперед ногу. Удар по лицу опрокинул старика на спину, из носа хлынула кровь.

Остальные хулиганы тотчас подскочили к несчастному и принялись усердно пинать.

Иван рванулся вперед, зычно крикнул:

– А ну прекратить!

Подростки резко обернулись. Ивану не понравилось, что на их лицах не было испуга. Видать придется повозиться…

– Ты чего, мужик, бомжелюб что ли? – Оскалился один из них.

– Нет, он просто бойскаут! – Хохотнул другой.

– Дяденька, вали отсюда по пырому! – предложил третий и небрежно вытащил из кармана нож. Щелкнула пружина и в свете фонаря блеснуло длинное лезвие. – А то ведь я попорчу тебе ливер.

Бомж пользуясь заминкой попытался уползти прочь, но четвертый подросток поставил ему на спину ногу в солдатском берце:

– Сидеть, Тузик!

Иван вздохнул. Конечно, это не Челюсть, а всего лишь прыщавые недоросли, но их четверо. Да и судя по наглым рожам – хулиганы со стажем.

Тем временем обладатель ножа приблизился к нему вплотную:

– Ты чего же молчишь, героический дядя? Или говном поперхнулся?

Остальные трое заржали.

Удай-туй, боковой удар ногой и подросток шмякается в сугроб на пятую точку, нож улетает в другую сторону. Остальные оцепенели. Наверное, их поразило то, что незнакомец даже не вытащил рук из карманов куртки, тогда как их товарищ сидит на снегу и тихо подвывает.

– Ни хрена себе! – прошептал один из них.

Стараясь деморализовать их еще сильнее, Иван неторопливо поднял нож и ласково подмигнул:

– А теперь я вас буду резать. Вы не представляете, как я это люблю. Кровь молодых бычков – что может быть слаще! А вы орите громче, чтобы усладить мой слух! Как же я люблю кровь! – С этими словами Иван сделал шаг к ним на встречу – Бандерлоги, подойдите ближе. Еще ближе…

Подростки попятились.

– Псих! – выдохнул один из них.

– Ближе, – Страшно прошипел Иван и демонически расхохотался.

Иван и сам не смог удержать смех, наблюдая, как хулиганы несутся от него прочь.

Бомж тихо застонал. Попытался сесть, но снова повалился на спину. Иван присел на корточки, зачерпнул пригоршню снега и оттер окровавленное лицо старика.

– Как ты, отец? Идти можешь?

– Пуха-Фуй, – Пробормотал бомж.

– О! Ругаешься – значит живой.

– Эллаах семьдесят пятый, – вяло откликнулся бородач.

– Рано Аллаха поминаешь. Мы еще повоюем.

Рот старика растянулся в усмешке. Он заговорил быстро, давясь словами:

– 29 февраля года Тагоуса – великий день. Рождение Нового Хранителя. Эллаах семьдесят пятый уходит. Боги озаряют тропу новому борцу с Тьмой. Славься навеки Эллаах семьдесят шестой! Да пребудет с тобой свет синего кристалла!

– Бредишь, – решил Иван, – Видать крепко тебе досталось.

Бомж неожиданно протянул ему руку. Хрипло пролаял:

– Возьми! Надень!

В ладонь инструктора упало легкое как пушинка кольцо из странного серого металла.

Иван надел его на безымянный палец.

– Ого! Мой размерчик! Вот только зачем оно мне? Пожалуй, я откажусь от твоего подарка. – Однако сразу снять кольцо не получилось. А потом стало не до этого. Тело старика выгнулось дугой, а на губах запузырилась пена. Глаза бомжа, устремленные на Ивана, остекленели.

– Ты что помираешь?! – испугался мужчина, – Ты погоди! Не умирай!

Инструктор знал элементы оказания первой помощи, но все его усилия оказались тщетны. Через пять минут, он уставший и вспотевший звонил по мобильнику на известный номер «103». Звонил и понимал, что лежащему у его ног человеку уже никто и никогда не поможет.

* * *

Впервые этот бред случился ровно через год после встречи со странным старикашкой. К тому времени Иван оставил всякие попытки избавиться от невзрачного кольца. Оно намертво вросло в палец и сниматься не желало. Даже распилить его не получалось…

Иван лег спать 28 февраля, но проснуться первого марта ему не удалось.

Пробудило солнце. Жаркое и горячее оно немилосердно жгло затылок. Инструктор приподнялся, потянулся, открыл глаза и опешил. Вокруг него буйствовало лето. Именно буйствовало. От ярких сочных красок рябило в глазах. Зеленела трава, порхали разноцветные бабочки, а вдалеке синели реки и озера.

– Допился, – прошептал Иван, но тут же усомнился. Да, вчера был банкет по случаю выпуска очередной партии лицензированных охранников, но он выпил максимум грамм двести хорошего коньяка, ну еще пивка хлебнул немного. Тогда почему вокруг лето?

От размышлений его отвлекло деликатное покашливание. Иван повернулся в сторону звука и вздрогнул от неожиданности. В нескольких метрах от него на корточках сидело странное существо. Именно существо, потому что назвать ЭТО человеком было нельзя. Кругленькая мордочка с оттопыренными ушками больше всего напоминало персонажа аниме. Огромные голубые круглые глазища только дополняли сходство.

Увидев, что человек заметил его, существо встало на ноги и оказалось примерно по грудь Ивану. Пухлые розовые губки зашевелились и человек услышал:

– Славься во веки веков, лорд Хранитель.

По голосу Иван не смог определить, какого пола это создание. Да и одежду можно было трактовать двояко. Но судя по розовой юбке – это была особь женского пола.

Иван, кряхтя, встал и вдруг обнаружил, что абсолютно гол. Вот так дела! Он в костюме Адама, а рядом стоит какая-то сказочная баба и пялится! Неловко прикрыв ладошкой срам, Иван смущенно сказал:

– Это… слушай. Не знаю, как я тут очутился, но мне право неловко… Я в таком виде…

– Все готово, лорд Хранитель! – Поклонилось существо и подало ему плотно сложенный брикетик из тонкой голубой ткани. Развернув его, Иван обнаружил просторный балахон. Все же лучше, чем ничего. Балахон доходил ему до колен и больше всего напоминал ночнушку. Но Иван был рад и этому.

Одевшись, он небрежно поинтересовался:

– Выходит, ты меня знаешь?

– Конечно! – откликнулось существо, – Вы, Эллаах семьдесят шестой! Новый лорд Хранитель!

– Спасибо, что не Йагупоп семьдесят седьмой, – Хмыкнул Иван и вдруг остолбенел. Точно! Он уже слышал раньше это имя! Ну конечно! Год назад те же слова произнес сумасшедший бомж перед смертью!

– Постой, – медленно протянул Иван, – Скажи, какое сейчас число?

– 29 февраля! – Тотчас откликнулся персонаж аниме.

Человек тяжело сел на траву и нервно рассмеялся.

– С вами все в порядке, лорд Хранитель?

– Не обращай на меня внимания, – махнул рукой Иван, – Я новенький. Так что введи меня в курс дела.

– С превеликим удовольствием, – поклонилось существо и принялось рассказывать. По мере этого рассказа, лицо человека все больше мрачнело.

Оказалось, что Иван отныне Хранитель некой страны с неприличным названием Пуха-Фуй и должен по мере сил и возможностей защищать эту страну от бед, и что доблестные пуха-фуйцы могут призвать его лишь один раз в год, 29 февраля. Но самое неприятное заключалось в том, что Хранитель мог покинуть пуха-фуйский мир лишь после победы над злом. Для этого надо коснуться кольцом магического синего кристалла. Только кристалл жутко умный и не выпустит человека, если тот не покарает свалившуюся на пуха-фуйцев напасть.

Вот так Ваня и стал Хранителем.

Встретившее его существо оказалось мужиком. И не просто мужиком, а доблестным рыцарем с благородным именем Альдагей. На вопрос почему рыцари сами не сражаются со злом, ушастый ответил, что оружие настоящего рыцаря это доброе слово, но враги почему-то его не хотят слушать.

Иван ответил добряку, что имя Альдагей ему очень подходит, после чего скомандовал:

– Ладно! Веди в свою голубятню!

В тот год Ванюше пришлось защищать малахольных жителей от чудовищного дракона величиной со стандартную хрущевскую пятиэтажку. Откуда он взялся на многострадальной земле пуха-фуйцев, никто не знал. Может ветром надуло, а может одна из местных ящериц мутировала. Чудовище вылезало из озера и кушало аборигенов много и с удовольствием. Пока несчастные дождались наступления 29 февраля, лохнесское чудовище сократило население едва ли не наполовину.

Идти на такого монстра в лобовую было равносильно самоубийству. Поэтому Иван заявил ушастому рыцарю, что желает осмотреть диспозицию. На самом деле он слонялся по горам и лесам, нещадно матеря бомжеватого старика вместе с его трижды проклятым кольцом. Тогда он и наткнулся на шестигранные кристаллы селитры. Три курса химико-технологического института не пропали даром. Найти серу и древесный уголь оказалось несложно. Бомбочка получилась что надо – жахнула так, что у ближайших домов снесло крыши, а у мельниц отвалились лопасти. Сам Ваня оглох минут на сорок, но и прожорливая рептилия всплыла из глубин озера кверху брюхом, впрочем, как и вся остальная живность, но это уже мелочи.

Второй раз многострадальные пуха-фуйцы вытянули его из мягкой постели на борьбу с полчищами зеленых гоблинов. Злых, но весьма слабых. В местной кузнице Ваня заказал солидный двуручник со смещенным центром тяжести, залил в полое лезвие ртуть и принялся косить захватчиков, словно сорную траву. Даже вспотеть не успел, как подлые пришельцы опознали в нем бога войны и поспешили унести ноги.

И вот третий раз!

Иван зарычал от злости. Встал, отряхиваясь от налипшего снега. Спасибо хоть не голый, а в кольчуге.

– Где ты, ушастый?!

– Я здесь! – тотчас откликнулся Альдагей. В руке он держал меч Ивана. – Славься, лорд Хранитель!

– Что за фигня?! – напустился на него человек, – Почему я здесь?! Почему снег?! До 29 февраля еще полгода! Сегодня 31 августа!

– Сегодня 32 августа, – осторожно заговорил рыцарь. – Жрецы молились богам и те даровали нам еще один спасительный день. А снег… снег, потому что зима. В августе всегда зима.

– Все через задницу в вашем фуйском мире! Если бы ты знал, чебурашка от какой чудесной женщины ты меня увел! Чего на этот раз стряслось?

– Зеленая ведьма и ее слуги…

Иван забрал у понурого Альдагея оружие и зашагал прочь.

– Осторожно, лорд Хранитель! – закричал тот, – Зеленая ведьма очень опасна! Она захватила уже шесть миров!

– Я разберусь!

* * *

Они мчались на него со свистом и гиканьем – всадники в зеленых доспехах.

Первых трех он свалил двуручником вместе с конями. А потом произошло странное. Один из врагов нанес ему удар по голени, другой ловко выбил из рук меч, а третий, крутанувшись на носке, смачно врезал пяткой в челюсть.

«Что это? Классическое кунгфу в фэнтезийном мире? Я сплю или сошел с ума?».

Инструктор рукопашного боя стоял на коленях, сплевывал кровь на снег и косился подбитым глазом на здоровяка с огромным мясницким топором.

– Ну что застыл, сука? Руби меня! Придется пуха-фуйцам искать нового Хранителя…

– Тебя хочет видеть королева. – Отозвался здоровяк.

Королева? Вот как. А вот, кажется, и она. Идет сюда гордая и надменная. Зеленые волосы развеваются на ветру. Почему он не удивлен?

Разбитые губы растянулись в усмешке:

– Ну, здравствуй, Эллка Налетчица.

* * *

Они сидели на берегу лесного озера. Элла положила голову на его плечо и говорила:

– Волосы я выкрасила, потому что в этих мирах зеленый – цвет беды. Я ведь ведьма, Ваня. Тебя затащил сюда бомж, а меня колдунья. Ты светлый герой, а я порождение тьмы. Но ты счастливее. Ты появляешься в этом мире раз или два в год, а меня затягивает все глубже. В редкие дни на Земле, я отрываюсь по полной: скачу голой и граблю булочные. Если бы ты знал, как я ненавижу эту злую сказку! Я разрушаю местные миры и пытаю жрецов в надежде найти портал на Землю. Найти, чтобы вновь обрести себя. А тебя я, конечно, отпущу. Коснись кольцом кристалла и ступай прочь. Только прошу – вспоминай меня иногда…

Иван улыбнулся, легко снял кольцо с пальца и небрежно швырнул в озеро.

– Прощай, подарок бомжа.

– Что ты сотворил, сумасшедший?! – глаза женщины расширились от ужаса. – Без него портал не сработает!

– Мы найдем новый портал вместе. Найдем или останемся здесь навеки.

Женщина заплакала:

– Почему? Почему ты это сделал для меня?

– Почему? – Иван рассмеялся. – Потому что я искал тебя всю жизнь. Ты же моя Элла, а я твой эллаах…

Апрель 2015

Дама в черном

Доктор Стреджест любил свою работу. Два года назад он сбежал из объятого «революцией» Канзаса в этот захолустный городок на окраине Техаса, опрометчиво поверив главе Конфедерации о правящей букве закона на территории двадцать восьмого штата. Увы. Закона здесь не было. В первый же день пребывания, он стал свидетелем жестокой перестрелки пьяных фермеров и сам едва не поймал «железную пилюлю» в живот. Местный шериф тогда со смехом поинтересовался, не желает ли заезжий лекарь немедленно покинуть их гостеприимный городок? Но Стреджест лишь стиснул зубы, отрицательно покачал головой и бросился оказывать помощь раненым. С тех пор прошло два года. Городок разрастался и уже насчитывал более пяти тысяч жителей и Стреджест настойчиво требовал от администрации разрешение на строительство больницы. Однако мэр лишь глумливо выпускал в лицо эскулапа клубы вонючего сигарного дыма и с напускным сожалением цедил: «При всем уважении, док, денег нет».

Сейчас, вспоминая неприятный разговор, Стреджест хмурился и вполголоса бормотал проклятия. «Денег у них нет. На пять тысяч жителей два салуна и три борделя, а дома милосердия нет! Что прикажете делать? Президенту Пирсу писать?»

Руки его дрожали от злости, когда он высыпал на жестяную горелку приготовленные порошки. Что поделаешь, провизора в городе не было и приходилось готовить лекарства самому. «Все! Надо взять себя в руки! Я спокоен. Я очень спокоен. Так, кладем листья Коки, добавляем мочевину и малоновую кислоту, зажигаем горелку. Отлично. Теперь засекаем время, иначе вместо обезболивающего получим слабительное…»

Стреджест привычно потянулся к жилетке, чтобы достать золотые карманные часы, но тут же с проклятием отдернул руку. Как он мог забыть? Ведь еще три месяца назад он проиграл их в покер Ричарду Мелоу!

«Это склероз! Три месяца прошло, а я всё шарю у себя на брюхе! А все потому что эти часы были мне так дороги! Проклятье!»

Стреджест треснул кулаком по столу и громко закричал:

– Генри! Беги скорее сюда и захвати большие песочные часы! Эй, Генри! Ты что не слышишь, паршивец?!

Однако Генри – сынок шерифа, которого Стреджест пообещал обучить азам лекарской профессии, не спешил идти. Доктор кряхтя вылез из-за стола и направился в подсобку. Где еще искать несносного мальчишку? Только в подсобке.

У Генри, по мнению доктора, была одна дурацкая страсть. Он собирал вырезки из газет о всяких необычных, таинственных и фантастических происшествиях. А этого добра в газетах хватало! Уже сейчас подшивка Генри насчитывала больше двухсот таких заметок.