Дочь Ра. Дорога на Олимп

– На себя посмотри! – огрызнулась Алиса. – Кто поставил все с ног на голову в Сирии?

– А что вы делали в Сирии? – вклинилась Кира в непонятный диалог.

– Я военный корреспондент.

– Вы же вместо Анастасии, – не поняла девушка. – Что, кроме вас во всей газете журналистов не было?

– Журналисты были, самоубийц не было.

– Что опять озеро? Надоели эти сказки, – Алиса дернула плечом. – Ничего удивительного. Ты же не будешь с этим связываться?

– Почему нет?

– Это вне твоей компетенции. Забыл?

– А вы давно знакомы? – поинтересовалась Кира.

– С начала времен, – поэтически ответил Март.

– И все это время я не знаю покоя, – буркнула Алиса – так, когда ты уедешь?

…Кире на какой-то момент привиделась странная картина. Журналист и художница, так же стояли друг против друга, только Алиса была одета в невесомое белое платье, украшенное золотой вышивкой. Тонкую талию подчеркивал широкий золотой пояс, богато инкрустированный рубинами и изумрудами. В ее высокую прическу были искусно вплетены живые цветы. Артур, вместо джинсов и рубашки, был одет в темно-синие, почти черные брюки, заправленные в высокие сапоги, и такого же цвета безрукавку. Из-за левого плеча виднелась отсвечивающая то синим, то золотым крестовина меча. Кира невольно помотала головой, но картина не пропадала. «Наверное, голову напекло» отстраненно подумалось ей. И точно, солнце скрылось за тучкой, и наваждение исчезло. Артур и Алиса продолжали милую беседу, а Кира, сославшись на неотложные дела, отправилась к ролевикам.

*****

– У тебя совсем совести нет? Мы поспорили. Жди результатов!

– И чтобы добиться их как можно скорее, ты решила заставить влюбиться эту наивную девочку?

– Это ей во благо! Кира сама меня позвала, тут уже ничего не вернешь. Сперва я хотела ее немножко расшевелить, но каково было почувствовать, что она отрицает меня! Полностью! Разве можно жить без любви, без красоты?

– Действительно, как?

– Тебя не спрашивают! – она устремила на собеседника пылающий взгляд. – Что касается этой смертной, я знаю, что делать!

Алиса несколько минут размышляла и, наконец, тряхнула головой.

– Да. Точно. Здесь есть очень милый молодой человек. Кажется, Виктор. Они будут прекрасной парой.

– Собираешься осчастливить насильно?

– Просто скажи, что боишься проиграть!

– Не боюсь. Мне жаль девочку.

– Тебе жаль? – ее брови приподнялись. – С чего бы это? Какое тебе до нее дело?

– Никакого.

– Она моя! Только попробуй вмешаться, Арес.

– Почему бы тебе не предложить ей нечто более серьезное?

– Ты это о чем? – подозрительно прищурилась та.

– Если на момент припомнить закон о свободной воле.. – при этих словах Афродита поморщилась так, словно съела лимон, – ты должна поинтересоваться у смертной души, что для нее предпочтительнее.

– Если припомнить закон о невмешательстве, вы вообще не имели права спорить, – рядом проявилась Артемида. – Добрый день, Арес, Афродита. Вы вместе, а проявленное бытие до сих пор не пострадало. Времена меняются?

– Не настолько, – Арес усмехнулся.

– Здравствуй. – Афродита, насупившись, кивнула.

– Так, что вы на этот раз не поделили? – весело осведомилась богиня охоты.

– Я хочу подарить веру в любовь одной смертной, а он мне мешает.

– С каких это пор Арес мешает тебе заниматься твоими прямыми обязанностями? – притворно изумилась Артемида. – А о чем был ваш спор? Уж не о том ли, кто быстрее заставит смертную поверить в любовь, а кто в ней разувериться?

– Забудем об этом, – отмахнулась богиня красоты.

– Как угодно, – Артемида поправила висящий у пояса горит, – но знаете, я бы посоветовала вам не привлекать к себе внимание. Зевсу и так надоели твои проделки, Арес. Взять последнее выступление в Сирии.

– Нужно было позволить этим полоумным революционерам перестрелять друг друга, включая детей и женщин?

– Прости, но ты постоянно забываешь, что нам запрещено напрямую вмешиваться в дела людей. Если они стреляют в своих братьев, жен и детей – это их выбор и на них лежит ответственность. Афине с трудом удалось выдать твои фокусы за вынужденную самооборону. А твои хитрости со Стрелами Амура, Афродита, уже становятся притчей во языцех. Громовержцу очень не понравилось, что целясь в Гелиоса, ты чуть не попала в Аида. Да и сам Зевс едва увернулся, когда ты пыталась попасть в Ареса. Если ты хочешь заняться этой смертной, Афродита, предложи ей стать Венерой.

– Кстати о Венере! – тут же взвилась Афродита. – Ты не подскажешь, Арес, откуда у смертных взялся мой Свиток Красоты с заклинанием?

– Понятия не имею. Ты никогда не отличалась способностями класть свои вещи на место. Ни до меня, ни после, – меланхолично отозвался Арес. Артемида рассмеялась и подытожила:

– В общем, я вас предупредила. Прекратите делить смертную и займитесь своим делом. Афина уже интересовалась, когда Арес перестанет валять дурака и вернется в Сирию. Она одна везде не успевает.

– Счастливого пути, – ехидно улыбнулась богиня красоты. – Нам с Кирой будет очень тебя не хватать.

– Объясни людям причину твоего отъезда и отправляйся, – присоединилась Артемида. – Там ты нужнее. Кстати, неплохо было бы и смертным убраться подальше от озера. Что-то или кто-то вызывает возмущение пространственно-временных потоков. Иерофант обещал разобраться, но пока он доберется, может случиться всякое.

– Алиса! Где вы? – все трое переглянулись. Афродита поспешно проявилась, а Арес и Артемида остались за гранью проявленного мира. – Здесь опасно ходить в одиночестве. Я провожу вас в лагерь, – вокруг богини красоты увивался мускулистый атлет.

– Значит Афина хочет, чтобы я вернулся в Сирию? – уточнил Арес.

– Да, если сможешь быть беспристрастен… Впрочем, она же говорила, что тебе лучше какое-то время не посещать мир людей. Вспомнить, кто ты. – Артемида поежилась от пристального взгляда Ареса и попросила: – Если это предложение тебе не по вкусу, просто скажи. Не нужно так смотреть.

– Извини, – он, не прощаясь, проявился в лес и зашагал к лагерю. Артемида некоторое время молча раздумывала, а потом исчезла

*****

Вечер ознаменовался сразу двумя событиями. Во-первых, давно мнущийся Ваня Смирнов наконец сделал предложение, давно ждущей этого решительного шага Тане Кореневой, а во-вторых, известная в узких кругах художница таки нарисовала портрет Киры (когда только успела) и выставила карандашный вариант на всеобщее обозрение. Изобразить девушку ей пришло в голову в мало что скрывающей тунике, и большая часть мужского населения громко потребовала немедленно переодеть натуру в такие же тряпки. Кира не выдержала такого внимания, громко послала всех подальше и умчалась прочь. Последнее, что ей бросилось в глаза, как улыбался Виктор разглядывая картину. Единственное место, где ее точно не стали бы искать, была автостоянка почти в трех километрах от лагеря. Но для бешеной собаки семь верст не крюк, а для спасения от настойчивого внимания ролевиков, которые ранее воспринимали ее, как бесплатное приложение к фотоаппарату, Кира была готова на любые жертвы. Среди тесно стоящих машин мелькнула мужская фигура. Первым желанием было нырнуть в любой багажник, но потом Кира узнала журналиста и расслабилась.

– Уже уезжаете?

– Уезжаю – он захлопнул багажник.

– А почему? Фестиваль еще не закончен.

– Руководство поменяло программу. Я видел и слышал достаточно, чтобы сочинить проникновенную поэму на заданную тему.

– Что ж. Тогда удачи, – Кира отступила назад, освобождая место для выезда, – а если не секрет, куда вы едете?

– В Сирию.

– В Сирию? – удивилась девушка. – И как там сейчас?

Март неопределенно пожал плечами.

– Жарко, – и открыл дверцу. – Удачи, Кира.

Наверное в кармане его куртки была дырка, потому что девушке под ноги со звоном выпали ключи от машины с брелоком в виде миниатюрного кинжала.

– Ой, красота какая, – Кира подняла ключи и провела кончиком пальца по лезвию брелока. – Вот. Держите. – он несколько секунд переводил взгляд со своих ключей в руке Киры на нее. – Что-то не так?

Кире стало неуютно. Девушка отступила на шаг назад и вдруг почувствовала, что маленький брелок в ее руке начал стремительно увеличиваться в размерах и предостерегающе зазвенел. Она попыталась разжать пальцы и не смогла.

– Кира, успокойся, – приказ Марта прозвучал откуда издали, – медленно опусти меч, слышишь? Медленно.

– Что происходит?! – Кире показалось, что она сходит с ума. – Он горячий!

– Медленно опусти меч и стой на месте. Не бойся, – легко ему было говорить «не бойся». Меч был чужим и он был живым. Кира это чувствовала. Артур накрыл руку девушки своей и что-то тихо произнес. Клинок перестал тревожно гудеть и послушно уменьшался в размерах до первоначального состояния. Март сунул ключи обратно в карман и моментально поймал Киру за плечи. И в общем вовремя он это сделал – от страха в ее голове осталось только одно желание – бежать от него подальше.

– Все хорошо. Успокойся, – у него стал очень участливый голос. Кира в последний раз дернулась и всерьез задумалась над тем куда его стукнуть, перед тем как убежать. – Кира, твои мысли написаны у тебя на лице.

– Я их и озвучить могу! – рявкнула девушка. – Отпустите меня!

– И что ты сделаешь, когда я тебя отпущу?

– Побегу в лагерь и все расскажу! Может, меня и сдадут в дурдом, но это лучше, чем ждать пока кто-нибудь еще пропадет! – Кира не оставляла попыток освободиться. – Ты не тот за кого себя выдаешь!

– Может быть ты и права, но я уж точно не тот, за кого меня принимаешь ты.

– А кто ты, скажи пожалуйста?! – она снова дернулась. Впрочем снова безрезультатно. Он тяжело вздохнул и пожал плечами.

– Ну смотри, – воздух задрожал, будто от жара, и образ журналиста из двадцать первого века медленно растаял, сменившись уже виденным ею несколькими часами раньше обликом воина. Кира захлопала глазами, открыла рот, закрыла и снова открыла. Все больше и больше она начинала чувствовать себя пациентом психиатрической больницы.

– Легче стало? – участливо поинтересовался Март. Кира покачала головой и, наконец, додумалась провести соответствующую параллель между внешним видом и фамилией загадочного журналиста. Март – первый месяц весны, названный в честь древнеримского бога Мавроса, аналогом которого являлся столь же древний, греческий бог войны Арес.

– Но как это возможно? – наверное от нее ожидалась совсем другая реакция, потому, что Арес вдруг рассмеялся и выпустил девушку.

– Садись в машину. Подвезу тебя в лагерь и поеду в аэропорт, – он снова вернул свой прежний облик.

– Вы? В аэропорт?! Зачем?! – искренне удивилась Кира. – Разве вы не можете перемещаться по—другому?

– В каждом мире свои законы. Садись.

Девушка послушно влезла на переднее сиденье, но вопросы распирали ее, как углекислый газ бутылку шампанского.

– Простите… Я, наверное, с ума схожу… Вы, действительно… Арес?

Он снова улыбнулся и ответил:

– В какой-то степени – да.

– А что вы здесь делаете? …Я имею в виду на озере… Как-то не ваш профиль… Простите…

– Прощаю. Дело в том, что я никогда надолго не выпускаю из поля зрения Алису… точнее Афродиту.

– Афродиту? – обалдело переспросила Кира. – Значит, заклинание сработало? А почему она не появилась сразу?

– Скажем так, – Арес остановил машину недалеко от поворота за которым открывался вид на лагерь, – она редко делает то, что должна.

– Невероятно. А вы часто спускаетесь сюда?

– Я, иногда, в зависимости от настроений вашего мира. Афродита практически никогда. Если бы мы не разошлись во мнениях по поводу того, не утратила ли она способность помочь первому встречному отыскать свою истинную любовь, она бы сюда ни за что не полезла.

– А зачем вы мне это рассказываете?

– Затем, что нам попалась ты.

– Что?! – Кира чуть не подавилась, но решила в тему не углубляться и оставить полученную информацию для размышления на более спокойное время. – А почему она так разозлилась увидев вас?

– Никогда не отказываю себе в удовольствии скорректировать ее планы. Правда в последнее время наши стычки утратили прежнюю остроту. Почти пять столетий тихих препирательств без активной демонстрации. Ни ее, ни меня уже давно ничего не интересует. И вдруг – такая удача, ее захватил проект твоей большой любви.

– Ну и причем здесь Афродита и вы? Даже если мне и удастся кого-то полюбить, то это совершенно не ваше дело.

– Согласен. Но спор, как и твое заклинание, обратной силы не имеет. Так, что Афродита будет активно навязывать тебе любовь и красоту, а я, по возможности, буду активно вам мешать.

– То есть Афродита хочет сделать меня Венерой, а вы хотите, чтобы я никогда не влюбилась и стала болотной кикиморой? И все только ради того, чтобы один из вас выиграл какой-то глупый спор? Вам, там наверху, совсем заняться нечем?

– Нечем, – согласно кивнул Арес, – совершенно нечем.

– А почему вы так хотите насолить Афродите?

– Это привычка. Давняя и вредная, – он вдруг улыбнулся. – Ты уже начала бояться?

– С чего мне бояться? – Кира передернула плечами. – У меня сейчас стойкое ощущение, что дурман вот-вот рассеется, откроется дверь палаты и войдет психиатр со смирительной рубашкой!

– Если сумеешь выдержать Афродиту, попадешь на Олимп.

– На Олимп? – Кира недоверчиво уставилась на него. – А что для этого надо делать?

– Ты документ до конца прочитала?

– До конца, – она обескуражено кивнула. – Только я не поверила.

– Зря.

– Ну, ладно. Я пошла, – совсем запутавшаяся Кира взялась за ручку двери и выскочила из машины. – Удачного вам полета.

– Кира, – девушка уже отошла на десяток шагов, как он вдруг появился рядом и уже серьезным тоном велел: – Держись подальше от озера. Поняла?

Ей даже не пришло в голову поспорить. Она просто кивнула:

– Поняла

******

Кира проводила взглядом уезжающую машину и пошла в лагерь. Ее не оставляло ощущение, что она немного не в себе или спит. «Бред какой-то» думала девушка. «Мне вдруг явился бог войны, который и близко не похож на описание Ареса во всех известных мне легендах. Наговорил столько, что впору очередную поэму Гомера писать. Неужели это все правда? Арес и Афродита, по тем же самым поэмам, влюбленные, чуть ли не женатые боги, на деле только тем и живут, что делают друг другу разные пакости? Причем теперь с моим участием. Вот повезло так повезло. Что мне посоветовал Арес? Призвать Афродиту к порядку прикрываясь тем самым заклинанием? Как бишь его? Свиток Красоты. Послушаться или не поддаваться на провокацию?»

– Кира, где ты ходишь? – раздраженный голос Виктора послышался сбоку, – мы с ног сбились. Везде тебя искали.

– Я ходила на стоянку, – Кира примирительно улыбнулась.

– Ты понимаешь, что здесь нельзя быть настолько беспечной? Я ведь запретил всем уходить куда бы то ни было в одиночку? – кипятился Соколов. – А если бы с тобой что-нибудь случилось?

– Я была не одна. То есть туда шла одна, а обратно меня подвез Март.

– Ну хоть так, – чуть успокоился Виктор, – больше не пугай меня, Кира. Пойдем, – он естественным жестом приобнял Киру за талию.

– Перестань, – попросила девушка.

– Чего ты все время боишься? – вскипел он

– Я не боюсь.

– Кир, за полгода можно было что-нибудь решить?

– Можно, – согласилась она, – только не в моем случае. Извини.

Виктор молча шел за Кирой до самого лагеря, и только у палатки вдруг предложил:

– Давай сегодня у озера прогуляемся и что-нибудь, наконец, решим.

– Хорошо, – Кира кивнула и скрылась в палатке. Переворошив свои документы, она подперла подбородок рукой и снова задумалась. Что же все-таки делать? Словно в ответ на ее мысли в палатку заглянула улыбающаяся Алиса. Кира отшатнулась в сторону, уронила лежавший на коленях нетбук и перевернула на себя открытую бутылочку с водой.

– Все ясно, – та влезла в палатку и застегнула вход на молнию, —представляться мне уже не надо. Просто подвезти тебя, у Ареса совести не хватило.

– Значит, все правда?

– Смотря, что он тебе наговорил, – буркнула Афродита.

– Он посоветовал мне, попытаться пройти весь путь до конца и попасть на Олимп.

– Значит, он у нас сегодня правильный, – сквозь зубы процедила богиня красоты, – сперва ворует мои артефакты и раздаривает их смертным, а потом учит меня же основным законам мироустройства. Я должна следовать договору!…Ну, попадись мне только!!!!

– Я ничего не понимаю.

– Нечего указывать мне, что делать! – велела Афродита. – Я все равно решила тобой заниматься.

– А что это значит?

– Это значит, что я сделаю из тебя Венеру, достойную увидеть Олимп. Разумеется, при условии, что нам никто не помешает.

– А что я должна буду делать?

– Слушать меня и делать то, что я говорю. Ты внушила себе, что не нуждаешься в любви, но это не так.

– Про ваш спор мне тоже рассказывали.

– Уф…

Счет к Аресу стремительно увеличивался. Богиня красоты сжала кулаки и медленно выдохнула:

– Послушай меня, Кира. Я связана с тобой определенным договором. Я помогаю тебе расстаться с собой прежней, а ты должна мне верить. Если прежняя жизнь тебя устраивала, ничем помочь не могу, не нужно было читать заклинание. Наш спор с Аресом – это ерунда по сравнению с тем, чего ты можешь достичь. Какой смертный может похвастаться тем, что видел Олимп? А ты, возможно, останешься там навсегда.

– Мне надо влюбиться?

– Нет, – со скрипом признала Афродита, – ты должна стать Венерой. Олицетворением красоты и гармонии. Утратить человеческие пороки и принять суть нашей силы.

– Ясно.

– Ничего тебе неясно. Слушай меня внимательно. Ты очень хорошенькая, но совершенно не умеешь подать себя. Ты видела, как реагировали на изменение твоего внешнего вида эти смертные мужи?

– Да уж. Я не знала куда от них спрятаться.

– Однажды ты будешь купаться в лучах всеобщего восхищения, а не прятаться от него, – пообещала богиня. – Единственное условие, которое я ставлю..– она сделала паузу и твердо произнесла, – избегать любых контактов с Аресом.

О свидании с Виктором Кира естественно забыла. На его счастье об этом прекрасно помнила Афродита, и выдернув новую воспитанницу из вороха очередных легенд и сказаний, со зверским видом сообщила, что будущая любовь уже ожидает Киру на берегу. Девушка не стала упираться. Ну, а вдруг это судьба? Единственное, что ее немного смущало – место встречи. Берег озера.

– О, Зевс! И в этом ты собралась идти на свидание? – богиня красоты подкатила глаза к небу. – Кира, что это за гадкие тряпки?!

– Это мои любимые джинсы и рубашка, – Кира пожала плечами, – другой одежды у меня нет. И потом Виктор ждет меня не столько на свидание, сколько на…

– Ничего подобного! – не дала ей закончить Афродита. – Ты идешь на свидание. Ох, с чем мне приходится работать! Если нельзя сменить этот убогий наряд, по крайней мере, распусти волосы и расстегни три пуговицы на своей рубашке.

– Ни за что. – отрезала Кира. – По-моему, это слишком вызывающе.

– А концы завяжи на животе, вот так. – Афродита, не слушая Лазареву, вносила изменения в ее внешний облик. – Теперь куда лучше… В меру откровенно, и дает полет мужской фантазии.

– И комарам тоже, – жалобно заметила девушка. – Они сейчас, как вампиры.

– Вперед. Смертный Виктор уже заждался, – безапелляционно велела Афродита. Кира тяжело вздохнула и покорно поплелась к берегу, точно жертва на заклание. Богиня красоты, скрестив руки на груди, некоторое время смотрела вслед своей Венере, а потом сосредоточилась и выскользнула из человеческого тела. Ей было любопытно посмотреть, как поведет себя будущая влюбленная пара.

*****

– Ты прекрасна, – Виктор поцеловал Киру в щеку. – Прогуляемся?

– Как хочешь.

– Никогда не видел тебя такой, – в его глазах светилось неподдельное восхищение. – Это ради меня?

– Да – Кира кивнула.

– Скажу честно, – Виктор вытащил из кармана пачку сигарет, но вместо того, чтобы закурить просто вертел ее в руках. – Я давно наблюдаю за тобой, Кира. Ты – удивительная девушка. Даже к твоим чудачествам я со временем привык и стал находить в них нечто, отличающее тебя от других. У меня было много женщин, но ни одна не выставляла меня таким дураком, как ты. И ни одну я не хотел видеть рядом с собой, как тебя. Наверное, это любовь.

– Я тоже постараюсь быть честной, Виктор, – Кира собралась с мыслями и осторожно начала. – Полгода назад я сказала тебе, что не знаю как это – любить. Ты пытался мне помочь узнать, и у тебя иногда что-то получалось. Теперь ты говоришь, что успел меня полюбить или влюбиться, неважно, но я так и не сумела сделать ни первого, ни второго. Я очень ценю тебя, но это не любовь. Пожалуйста, не требуй от меня большего. По крайней мере, пока.

– Ты еще очень молода, Кира, – улыбнулся Виктор. – Ведешь себя, как ребенок, и рассуждаешь так же. Но я подожду. Может быть, мне улыбнется удача.

Кира собралась кивнуть, но вдруг ее тело пронзила резкая боль, как от сильного удара током. Горло стиснуло невидимым обручем. Воздух стал тверже камня, его нельзя было ни вдохнуть, ни выдохнуть. Мир вокруг начал сужаться, превращаясь в длинную черную воронку без начала и конца. Кира не видела, что случилось с Виктором, потому, что ее тело больше ей не принадлежало. Были только беспорядочные цепочки атомов и молекул, мучимые невероятной болью. Девушка стремительно летела в темноту, со всего маху ударилась об нее и потеряла сознание.

******

Афродита, чуть не плача, стояла в стороне от суетившихся вокруг лежащего без сознания Виктора ролевиков и кляла себя последними словами. Ну что ей стоило прислушаться к словам Артемиды? Ведь знала же, что озеро опасно! Пространственно—временные коридоры, которые порой открывались в материи, были опасны не только для людей, но и для сущностей высшего порядка. Единственным, кто был наделён Силой их отыскивать и латать, был Мастер Времени -Иерофант. Он тоже находился здесь. Стоял на верхнем уровне мира, там, где его не могли заметить или почувствовать люди, и обеспокоенно качал головой, глядя на озеро.

– Дыра растет, – от его глубокого голоса по коже пробежали мурашки.

Богиня красоты перенеслась поближе к повелителю времени и осведомилась:

– Ты же не закроешь ее теперь?

– Я должен, – складки рубинового хитона колыхнулись под дуновением легкого ветра. – С каждой новой жертвой, прореха становится все шире и угрожает существованию этого места.

– Но туда угодила моя подопечная!

– Сожалею, Афродита. Это всего лишь смертный человек. Ни ты, ни я не можем быть уверены в том, благополучно ли она достигла другого конца воронки и сумеет ли понять, как вернуться обратно. Нельзя так рисковать из-за одной смертной.

– Дай мне отсрочку, – богиня впилась пальцами в руку Иерофанта, – я найду того, кто укажет ей обратный путь.

– Афродита, не будь смешной, – поморщился мастер времени. – Кто отправится сквозь время и пространство за смертной? Через несколько часов наступит нужный момент, светила вступят в седьмой квадрант, и дыра будет залатана.

Разозленная богиня перенеслась к озеру. Ну и что теперь делать? Вместе со злостью на собственную недальновидность и проигранный спор, Афродита испытывала прочно забытое чувство вины. Ведь если бы она, движимая желанием поскорее пробудить в девушке любовь, не послала ее на берег, Кира не попала бы в беду. Никто из знакомых ей существ низшего и высокого порядка не согласится так рисковать ради смертной души. Афродита еще некоторое время колебалась, а потом послала вызов Аресу.

– Что творится под небесами Олимпа? – послышался слева ехидный вопрос.

– Замолчи, пожалуйста.

Тревога и горечь на лице Афродиты, так непохожие на ее обычное высокомерие, были внове, поэтому Арес уже без привычной язвительности поинтересовался:

– Что случилось?

Богиня красоты на всякий случай отодвинулась подальше и выпалила:

– Киру затянуло в воронку межвременья. Иерофант уверен в том, что она никогда не поймет, как вернуться обратно, и собирается залатать проход. А если он это сделает, я никогда не сумею вернуть девушку! Ничего не говори, – Афродита тряхнула головой, – мне и так паршиво.

– Тебя ведь предупреждали, – холодно произнес Арес. – Ты когда-нибудь научишься думать о ком-нибудь кроме себя?

– Нет. – буркнула богиня красоты.

– Хорошо. Зачем ты вызывала меня?

– Как зачем? – искренне изумилась Афродита. – Кира не может там остаться. Ее нужно вернуть… если она жива, конечно. Иерофант не хочет меня слушать. Я подумала, что ты с ним договоришься быстрее… или вообще не станешь договариваться… Ты ведь можешь! Пожалуйста!

Ее взгляд стал умоляющим. Богиня красоты умела казаться какой угодно, если ей это было необходимо, вот только сегодня она не притворялась. Молчание длилось невыносимо долго.