Опасная работа танцора. Басни и опусы

Опасная работа танцора

Басни и опусы

Сергей Евгеньевич Краснобород

© Сергей Евгеньевич Краснобород, 2018

ISBN 978-5-4490-9961-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

КРАСНОБОРОД – ПОЭТ БЕЗ «БОРОДЫ»

Знаете, про иную историю или анекдот говорят: «с бородой». Мол, уже слышали, неинтересно. И с людьми такой же казус. Очень типичные и, прямо скажем, неинтересные характеры сплошь и рядом встречаются: родился, учился, женился, директором стал (или замом, на худой конец). И всё (почти всё) – как под копирку: и почерк ровный, и взгляд патриотичный, и не за что даже дело уголовное завести. Короче – сплошь «бородатые» люди, в том числе женщины. Скучно! Про таких не снимают кино, не пишут книги. Ну, разве что сатирическо-саркастические очерки – скуки ради…

А Краснобород – он не таков!

Сергей, по совести говоря, типичный хулиган (но самой высокой и лучшей марки). От длительных сроков «в местах не столь отдаленных» его спасла безудержная тяга к литературе. Я так думаю, писать он начал, когда в соседней библиотеке уже нечего было читать. Но писать начал исключительно в знак протеста и, опять-таки, из хулиганских побуждений. А так как за поэзию у нас не сажают, Краснобород безудержно и преступно-талантливо творит и по сей день. А заодно принуждает своих товарищей по цеху (под страхом литературного зачморения и отказа в собутыльничестве) писать сии опусы. Я к чему это?! А к тому, что Красноборода, как и матерого уголовника, «просчитать» невозможно. Он всегда нов, всегда непредсказуем. Особенно теперь, в свои более чем полувековые лета!

Краснобород – няшка!…

Давайте здраво рассудим – красив ли с эстетико-гуманистической точки зрения подвижников-рафаэлитов морской еж?… Нет, конечно, нет!!! Но ведь прав был и другой «красавчик» – Альберт Эйнштейн, который возвеличил рыбу по её неспособности ползать по деревьям. Вывод: никогда не судите о людях по их внешнему виду. (Нечто подобное, помниться, даже дорогой наш Михаил Афанасьевич Булгаков написал, и как верно!) Да, Краснобород ершист и въедлив, характер имеет несносный, а местами вызывает неудержимое желание к членовредительству. Он «читает» вас, вытягивает литературный материал! А потому смотрит этот субъект ВСЕГДА колко и навязчиво-пытливо.

Тысяча чертей! Да ведь это-то всё и есть хорошо, прелесть как хорошо! Ведь какой восторг возгорается в сердце всякого изыскателя, кто за этой с виду нахальной колючестью открывает нежнейшую пастораль утонченной духовности и гуманизма. Это сравни изголодавшемуся счастью Колумба, наконец-то увидевшего свою новую Индию (Америка – прим. ред.) Впрочем, лично вам, дорогие товарищи читатели, с Краснобородом лично я знакомиться не советую (в силу вышеописанных обстоятельств). Однако было бы преступлением не познакомиться с ним! А посему – вот вам книга! Он весь здесь, читайте!

Сергей Евгеньевич Краснобород – он.

Да, вот ещё что… Краснобород никогда не бросает своих. Это знают его жена, сын, и дочь. Это знают и его друзья-товарищи.

Виталий Долгий,

журналист.

ОТ АВТОРА

Не много, кажется, найдется людей в здравом уме и твердой памяти, которые не любят анекдоты. Не то чтобы рассказывать их к месту и не к месту с целью составить о себе приятное впечатление – хотя есть немало и таких человекообразных особей! – а просто будто бы невзначай припомнить забавный случай «по поводу». Кое-кто даже считает, что человечество вообще выжило только потому, что умело смеяться. При этом анекдоты не всегда бывают смешными. Иногда очень даже наоборот. Что не мешает им оставаться «случаями». Как у Хармса, например.

Является ли анекдот частью «большой литературы»? Вряд ли. Хотя маститые профессиональные киносценаристы, тем не менее, считают, что если сюжет фильма нельзя внятно изложить в двух-трех предложениях, это плохой сюжет. Чего стоит хотя бы появившиеся относительно недавно емкие характеристики на «албанском» языке «бла-бла-бла» и «многа букаф». «Большая литература», кажется, неумолимо стремится к лапидарности.

В этой книжке собраны описания «случаев», навеянных наблюдениями за «окружающей средой». Есть и явно анекдоты. Писались эти короткие опусы в разные годы, по разным поводам, с разным настроением, в разных жанрах. Объединяет собранные здесь тексты тема, которая присутствует под разным углом зрения практически в каждой шутке «с долей шутки».

Ну, а если не сильно заморачиваться, то это просто забавное чтиво – без претензий и, как писал Д. Джойс в «Улиссе», умствований учеников для учеников.

Сергей Краснобород

ВМЕСТО ПРОЛОГА

«Классику» Н. Б-ву

Я отказаться был бы ради от стихов, и от наградза них… или за что-нибудь другое.И жил бы в мире и покое.Чуть свет, едва продрав глаза,жену выталкивая с койки,еще зевнул бы два разаи, подтянув трусы, для мойкилица и прочих членов телапошлепал в ванну, между деломпочесывая свой живот.И воткогда супруга завтракпоставила на стол,уже побритый, вымытый, одетый,я, чавкая, в желудок свой котлеты,совал бы, чтоб поправитьсяна сто желанных грамм,которые мне к сорока годамспрессуются в слоёный подбородок.И буду я того считать уродом,кто подбородка будет не иметь.И впредь…Но я продолжу. Служба – это служба.Я добирался бы во сколько нужнов автобусе, сомнительно похожемна банку с маринованной селёдкой,где, защемившись тихо посерёдке,уткнувшись головой в подмышку чью-тои чей-то чемодан сжимая между ног,я размышлять об экономии талонов могбы. На работея разбирал бы на столебумаги, акты, справки и отчёты,по телефону отвечал бы «Нет»,или «Не мой вопрос»,или «Звоните завтра».К обеду запасаясь пачкой папироси парочкой статей скандальных авторов,я занимал бы очередь пятнадцатиметровуюжелающих попасть в дешёвую столовую,где за копейки можно хлеба на убойнакушаться и взять еще с собой.А вечером всё в той же банкея добирался бы домой к желанной пайкеи думал бы: «Тоска!Жену б за космы потаскать?Или напиться с другом Петей?Иль стену проломать соседям?»Я заходил бы в детский садза сыном и услышать радбы был, что сын порвал халатсмазливой практикантке:она ему сказала «гад».Я сына долго бы журили вдохновенно говорил,что я в его-то годы-гадыне рвал ничьи халаты,что ложился рано спать,учился на оценку «пять»,пил молоко бидонамии заедал батонами.Я сына заводил бы в дом,сдавал жене, а сам потомшёл в магазин и там батон,и молоко, и масло,и пельмени, и харчо,и макарон через плечо,селёдку, потроха гусяя покупал бы, и несявсё это в сумках,встречал соседей в сумерках.И говорил бы им, что, воткакой живёт у нас народ —все тунеядцы, наркоманы.От них, знай, береги карманы.Они работать не хотят,а только песенки свистят.А мы не пьём и не гуляем —страну работой прославляем.Потом пришёл бы я домой,где ждал меня бы ужин мойи телевизор дорогой цветной.И этот ласковый покойна свете был бы мне дорожелюбых наград…Похоже?!И тихо я молю: о, Боже,дай силы мне не согрешить,что б не устать писать и жить.

ПОЛИТИКА

Чтобы народом управлять,его послушным сделать, кротким,три вещи надо применять:кнут, пряник и побольше водки…

ИСТОРИЯ С ДЕВУШКОЙ

Одна великовозрастная деваха училась в школе для слепых. А сама была зрячей. Вот смеху-то было, когда ее разоблачили и выкололи глаза.

Не пускать же на ветер потраченные на учебу государственные деньги!

ПРО КАНАРЕЙКУ

Известно: птички – вольные создания,порхают весело, гоняют мошкару…Но как-то раз в июльскую жарупосле обильного питанья,от сытой неги явно захмелев,задумал Царь звериный, он же Лев,заставить птиц летать по расписанью —чтоб из-под носа не хватали крошек,чтоб крыльями махали в такти не дразнили кошек.Такрешив, Лев вспомнил Канарейку,живущую в лесных кустах.Её когда-то в молодых летахв дому держал мужик в очках и телогрейке.Потом прогнал. Но птица этасебе не представляла светауже без клетки. Потому в кустахсидела постоянно – веткинапоминали о родных местах.«Ты будешь заместителем моим!» —Лев проурчал.Уже ли Канарейке это снится?От счастья обезумевшая птицаинструкцию кропает сей же час:кому куда летать и где садиться,как крыльями махать,по каким веткам прыгатьи сколько раз на дню чирикать.Каллиграфически списав «Законов свод»и выведя в конце «С приказом ознакомлен»,летит пичуга, так сказать, в народс победным воплем:«Мол, расписаться всем! Мол, я теперь глава!»А птицы весело прочь от неё несутся…Она – вдогонку…Как не усмехнутьсятакой послеобеденной причуде Льва?!Да, что ни говори, судьба-злодейкасвободой наказала Канарейку.Уж, явно ей не повезло:что одному добро, другому только зло.

ЗАКОН И МЫ

Шут прошение принессудье: – Как быть,если сел комар на нос?Можно ли убить?– Разрешается истцу! —возгласил судья.Шут судье – да по лицу:– Комара бил я!

ПРОСИТЕЛЬ

Коррумпированный элемент Мегабайтов занимал свой привычный стул, когда к нему в кабинет вошел Проситель с огромным свертком и плюгавой бородкой.

– Зачем вы принесли сюда бомбу? – опередил Мегабайтов Просителя и привычно нырнул под стол, чтобы отыскать там кнопку вызова нарядной милиции. Проситель отклеил бороду, снял у дверей туфли и оказался еще больше похож на исторического деятеля, который давно стоит на площадях с протянутой рукой. Сверток Проситель положил на стол Мегабайтова, который в это время внимательно грыз ногти и вспоминал, что хорошего он сделал за свою жизнь. «Посадил сливу, перевел через дорогу бабушку, написал письмо китайским пионерам, предал гласности деятельность юного онаниста».

Проситель без бороды приступил тем временем к физическим упражнениям. Он расставил ноги шире плеч, сложил руки над головой в замок и методично стал попадать замком себе между ног. Бомба тикала. Под методичный хруст хрящей Просителя, бомбовый тик и от страха Мегабайтов стал засыпать. Кнопки он не нашел давно. Нарядов у него не было. Да и было ли вообще что-либо в жизни кроме стола, стула, желанного образа исторического деятеля, которому хотелось подражать, и бомб?! Во сне Мегабайтов плакал крупными слезами покаяния, которые капали ему прямо на гульфик. Приступив к приседаниям с вытянутыми руками, Проситель, каждый раз видя Мегабайтова, сочувственно почмокивал губами и весомо ронял:

– Эко тебя как!

Вдоволь наприседавшись, он забрал сверток и ушел.

Мегабайтов тут же открыл заспанные глаза, наклеил себе будто бы забытую бороду, надел туфли и стал похож на новый коррумпированный элемент периодической системы.

ПРО КРУПНОГО РУКОВОДИТЕЛЯ И ЕГО ЯЙЦА

Пришел Петров к урологу:Проблема, мол, с яйцом.– Показывайте! – строгоеВрач сотворил лицо.Петров снимает туфельки,Кладет носочки в ряд.И аккуратно брючкиПо стрелочкам лежат.– Смотрите повнимательней! —Петров трусы спустил.И врач к осмотру тщательноСпокойно приступил.Провел по полной формеОбследование он.– У вас хозяйство в норме!Диагноз – как закон.– Но разве ты не видишь,Что разный их размер?! —Вскричал Петров в обиде.Врач снова посмотрел.Ответ его был краток:– Бывает. Ты здоров!– Но это не порядок! —Уже орал Петров.– Я – власти предводитель!Я подаю пример!Я, как руководитель,Диктую всем размер!Мне каждый подчиняется!Я наказать могу!А тут всего ли яйца —Два шарика в паху!Ну-ка давай таблетку,Уколы там, компресс,Чтоб мне под трафареткуНалажен был процесс!Петров вопил сиреной,Зубами скрежетал.Врач выслушал смиренноИ направленье дал:– Решить проблему можно.Здесь затруднений нет.Идите неотложноВ соседний кабинет.И позвонив куда-то,Латынью объяснил.Петров одел, что надоИ вышел без возни.В соседнем кабинетеОрудовал хирург.Он пациента встретил,Как старый добрый друг.Два дюжие медбрата,Петрову рот зажав,Штаны сняли обратно,Пока Петров дрожал…Так на столе просторномПри свете из оконПримерно и покорноЯиц лишился он.Жена Петрова в страстиЛюбовникам с тех пор