Бунтарь

Он наклонился вперед и оперся рукой о колено, прикрывая ладонью голову. Но спрятавшись от взглядов, парень не мог избавиться от надоедливого шума. Смех, разговоры, плач детей, шум аэробусной платформы, находившейся в нескольких шагах – все раздражало.

Подняв голову, он осмотрелся. Девушки уже увлеклись другим парнем и мило с ним общались, компания подростков убежала. Но вот шум не исчез, а все больше и больше начинал резать ухо. Когда шум стал давить, Слуцкий решил покинуть фонтанный сад и отправиться домой, может, там удастся насладиться абсолютной тишиной…

Лениво поднявшись со скамьи, он побрел к остановке, чтобы сесть на свой аэробус. И уже поднимаясь на прозрачном лифте к платформе, он заметил, как на улице и у административного здания появились люди в красной форме.

«Скорее всего, у них было срочное собрание, – подумал Слуцкий, – вот куда они все пропали. А не по поводу Малинковской ли? Неужели все так серьезно?»

Глава 2

«Прошла неделя. Этот момент с надсмотрщицей словно отрезвил меня. Я знаю, что от нас – обычного населения существуют тайны. Я не могу забыть встречу с Малинковской. Она хотела рассказать мне что-то важное. Теперь я ее вряд ли увижу. Я то и дело прокручиваю в голове ее слова «ты другой, иди за рукой», что они значат?

Я никому не могу рассказать об увидевшем, повсюду стоят локаторы и видеошпионы. Наша жизнь полностью контролируется.

Я чувствую себя голым, абсолютно голым, ведь любой полицейский может ознакомиться с моей жизнью. В электронном хранилище, которым заведует всевидящая Теневая Служба, находятся записи моих бесед с надсмотрщиком, с тех самых пор, как я только научился разговаривать. Там же моя история болезней, визиты к врачу. Но не это самое страшное. Когда я перемещаюсь по городу, мое движение можно отследить благодаря встроенному руку чипу, который вводится с самого рождения, как прививка. От чипа остается небольшой шрам в виде того, что был раньше на левой руке у предков, только тогда делали настоящую прививку, наверное…

Я не знаю, как так получилось, что граждане смирились с такой жизнью, которая теперь им не принадлежит. У меня куча мыслей по этому поводу, куча недовольства, но я не могу возразить, ведь тогда я стану бунтарем. Если я не согласен с политикой республики, значит я против нее. Раньше во времена, когда была оппозиция, было намного проще, теперь нет. Существует Центральный Банк Идей (ЦБИ), на электронный адрес которого можно присылать идеи по улучшению или изменению жизни, но есть большая опасность, что твои пожелания могут воспринять как недовольство жизнью, которая организована умнейшими людьми республики, которые только и делают, что заботятся о гражданах. Поэтому этот банк идей пуст. Хочешь жить спокойно – молчи, смирись, умри как личность.

Нас всех клеймили, нас загнали в рамки. Каждый шаг на улице контролируется видеошпионами, через километр стоят полицейские посты. Слова, движения – все под жестким наблюдением.

Почему я раньше так остро не раздражался от всего этого? Мне всегда было не комфортно от жесткого контроля, но теперь я чувствую не только дискомфорт, я чувствую себя пешкой… тупой массой! Короли ведут свою игру, они манипулируют нами обычными людьми, они знают все и скрывают от нас то, что посчитают нужным. Неужели мы не имеем права знать правду?

Через два месяца мне исполнится двадцать два года, значит я стану полноправным. Школа Теории будет позади, зато впереди четыре года практики в Академии. С нетерпением жду отметки в своей биокарте о том, что я полноправный. Ведь с новым статусом я смогу выходить за пределы своего района, я смогу увидеть много нового.

После визита к надсмотрщице меня одолела мания. Мне все время кажется, что все локаторы и видеошпионы направлены на меня. Даже приходя домой, я нервно осматриваю квартиру, не торчит ли где жучок? По функционалу2 вообще перестал разговаривать, потому что я уверен — меня прослушивают. Я не могу понять одного, почему мне запретили говорить о Малинковской? Может, не хотят портить имидж нашей великой Республики, да, скорее всего. У нас же все хорошо, все идеально.

В общем, я запутался. Я смотрю на все другими глазами и чувствую одиночество от того, что не могу поделиться ни с кем своими мыслями, не потому что не с кем, а потому что запрет.

На эту тему разговаривать с кем-то опасно, можно случайно наткнуться на гражданина-фаната, который тут же настучит ку да нужно. Поэтому жаловаться или просто рассуждать о жизни в Республике опасно. Вот мы все и молчим. Но я уверен, что многие, как и я недовольны таким существованием.

Все, надоело писать, надо ложиться спать, завтра выпускной вечер. Не знаю теперь, когда загляну в дневник, докатился до того, что начал писать в дневнике. Просто накопилось, а сказать никому не могу, может быть, это все ерунда и временное помутнение».

Слуцкий сохранил созданный файл «Мысли», и выключил свой электронный блокнот. Он еще долго не мог уснуть, думая о Малинковской, до мельчайших подробностей вспоминал последнюю встречу. Он очень сожалеет о том, что так ужасно поступил с девушкой, которая ему безумно нравится. Его не смущает то, что она старше его. Порой, он даже специально хулиганил, чтобы встретиться со своей любимой надсмотрщицей.

Долго Слуцкий не задумывался о жизни, потому что о его жизни задумывались другие. Но после того, как его определили в архитекторы, не прислушавшись к его желанию, он обозлился. Ведь он так хотел быть полицейским. А сейчас он как никогда понял, что хочет решать все сам, делать то, что хочет он. Он не просто хочет знать правду, он хочет участвовать в формировании жизни других людей. У него возникла ревность, обычная ревность. Слуцкий так мечтал быть тем, кто знает республиканские секреты, тем, кто во благо граждан не говорит этой самой правды. Он хотел стать полицейским, хотел стать агентом Теневой Службы, но его желание обрубили, его выкинули из общества защитников. Люди, на которых он смотрел с восхищением, не приняли его в свое общество. Ему суждено быть обычным рабочим, обычным гражданином Республики. И теперь его ревность перерастает в нечто другое, в антимечту, он становится тем, от кого хотел защищать свою родину, своих близких.

И если раньше его дни были насыщены событиями, то эта неделя насыщена лишь размышлениями. Его друзья, с которыми он встречался каждый день, так же были озабочены отсутствием друга, и стали обижаться на него. Ведь футбольная команда любителей лишилась игрока, в ночном клубе стало скучно, и никто не мог понять, что творится со Слуцким. Он закрылся в своем мире и как всегда решает свои личные проблемы сам.

Налюбовавшись образом Малинковской на фотографии, которую он удачно стащил со стенда в полицейском здании, Слуцкий положил фотографию под подушку и заснул.

Глава 3

После школьного выпускного вечера у Слуцкого останется три месяца до начала учебного года в Академии и два месяца до долгожданного полноправия. Он давно мечтает о поездках в соседние районы, мечтает совершить тур по всем дружественным республикам.

В мире не стало больше понятия государство. Осталось только слово – Республика. Да и мира как такого не стало. Огромное количество стран погибло после природных катаклизмов несколько столетий назад. Некоторые страны пали из-за бесконечных войн за ресурсы.

Огромные государства раздробилась на мелкие республики, которые стали чужды друг другу. Многие республики и Центральная Республика входят в политический альянс под названием «Мировое Содружество», но они абсолютно не подчинены друг другу.

Центральная Республика разделена на секторы, которые имеют буквенное обозначение с «А» по «К». Каждый сектор разделен на районы, районы вместо именного названия обозначены числами, например, район, где живет Слуцкий, называется А-3, то есть он живет в секторе «А», района №3. Все улицы, проспекты и проезды района не носят имена героев, поэтов и других выдающихся личностей, они просто пронумерованы. Решение обозначать все цифрами и буквами было принято не просто так. Считается, что цифры и буквы не выказывают мнение одной массы населения. Ведь кроме большинства, всегда есть меньшинство, которое может отдавать предпочтение, другому герою, нежели чем тот герой, в честь которого хочет назвать улицу большинство. Чтобы не возникало разногласий, республиканские умы решили все обозначить буквами и цифрами.

Во всех районах Центральной Республики сегодня выпускники отмечают окончание Школы Теории. Так и в Атрийском (А-3) районе все готово к торжеству. Деревья улиц украшены разноцветными гирляндами, в парке бесплатно раздают гелиевые воздушные шары. Все родители выпускников приглашены на сегодняшний школьный бал. Пропитанные праздником граждане устроили целое шествие, держа в руках гелиевые шары и распевая школьные песни. Чувствуется праздник в воздухе, чувствуется радостное возбуждение людей.

Девушки сияют своей расцветшей красотой. Все юные красавицы и красавцы жаждали наступления самой интересной поры – это обучение в Академии. Ведь теперь все они станут более самостоятельными и независимыми от родителей. Ребята переедут жить в общежитие, которое находится в замечательном, даже больше романтичном уголке сектора «А», на берегу реки, среди зеленых развесистых деревьев. Там, став полноправными, они смогут свободно вступать в интимные отношения и выбирать своего спутника жизни. Но пока что они еще здесь, под надзором своих родителей, которые почему-то все как один сегодня растерянны и немного грустны, словно навсегда выпускают своих птенцов из гнезда.

К торжественной части все давно уже готово и через несколько минут выпускники пройдутся по белой ковровой дорожке школы, под музыку, которая играет всегда в этот день, провожая поколение за поколением.

Слуцкий почему-то все утро был рассеянным. Так и сейчас, если все выпускники уже стоят у выхода, то он красуется перед зеркалом, пытаясь уложить несколько непослушных волосков, которые предательски торчат на затылке. И когда ему все же удалось уложить их, он облегченно выдохнул и только хотел пойти ко всем своим сокурсникам, как к нему подбежала его обычно молчаливая соседка по подъезду:

– Лео, привет, чудно выглядишь!

Обернувшись, обглядев ее с ног до головы, Слуцкий удивился увидеть Розу привлекательной, ведь раньше он не замечал, что она таковой является. Еще больше он удивился услышать от нее комплимент.

– Спасибо Ро-о-за! – протянул Слуцкий, и, решив сделать ей ответный комплимент, с улыбкой подметил: – Ты великолепна, не знал, что имеешь такие формы.

Слуцкий игриво уставился в ее упругие груди, вглядывающееся из-под корсета.

– Правда? – с надеждой на искренность парня, спросила Роза.

Нежно взяв за руку, он посмотрел ей в глаза и добавил: – Зря только я расстроился, что тебя назначили мне парой на вечер. Ты сегодня красива. Нет! Очень красива.

Роза покраснела. Она кокетливо хихикнула, слегка прикрыв рукой пухлые розовые губы. Именно такой реакции она ждала от него.

– Ты подумала насчет, – начал он шептать Розе на ухо, прижав ее к себе руками ближе, – насчет любви?

– Я подумала по этому поводу…

– И?

– Нет, – улыбнулась она.

– Какая ж ты зануда. Сама дрожишь, от моих прикосновений, а все никак не решишься, – не отпуская из объятий, возмутился он.

– Я подумаю по поводу любви с тем, кто будет любить меня. Может быть, я встречу свою любовь в Академии?!

– В Академии? Да ты там будешь старой девой. Все подумают, что ты никому не нужна была, раз уж до сих пор не отдала себя в руки…

– Перестань, – прервала Роза, – меня оценят. Поверь, найдется кто-нибудь, кто оценит мою невинность и целомудренность.

– Ага, надейся. Нужно давать пока берут!.. Роза, тем более как ты можешь отказывать мне?

– Ты озабоченный! И не суперкрасавец, чтобы я так бездумно согласилась на твое пошлое предложение! Даже, если я решу сегодня заняться любовью, то это будешь не ты! – — разозлилась Роза, сморщив свой аккуратненький нос.

– А как же боги? – усмехнулся Слуцкий. – Тебе ведь познать любовь можно только после их разрешения?

– О чем мы вообще здесь говорим? – окончательно разозлилась Роза и попыталась отодвинуться от наглеца.

Но парень держал ее крепко. Роза, глядя в глаза Слуцкому, глубоко задышала, захлопав быстро ресницами. Тот же в упор уставился в задвигавшуюся от тяжелого дыхания грудь Розы, и заводил своей рукой по спине жертвы. Девушка попыталась вырваться из объятий искусителя, но неудачно, так как он крепко держал ее за руку и притянул к себе еще ближе. Роза снова дернулась, но тот лишь усмехнулся и резко наклонившись, поцеловал в соблазнительные формы Розы. Та как могла, оттолкнула его от себя, и грозно взглянув, слегка хлопнула его по щеке. Роза, подхватив свое пышное бирюзовое платье, чтобы то не подмело пол, побежала к остальным выпускникам, которые уже готовились к выходу на белую дорожку.

– Не знал, что она такая стройная, – с каким-то восторгом в глазах подметил Ник, подходя к другу, – жаль, что она в черном списке.

– Ты видел? – повернувшись, спросил Слуцкий и расплылся в улыбке.

– Да-а, видел! Ты ей там все шептал что-то, ласкал. Думаешь, она сдалась?

– Пока что нет, но по ее судорожному дыханию, я чувствую, что зеленоглазкой можно будет позабавиться. Хотя, тьфу, о чем это я?! Это ж Роза, она не девушка, – с брезгливостью высказался Слуцкий.

Роза ему никогда не нравилась, больше того она была изгоем общества. Над ней часто смеялись, смеялись из-за ее скромного поведения и навязчивых религиозных идей, мало кто понимал, почему она такая. Слуцкий однажды пообещал друзьям, что сломает недотрогу, лишит ее девичьей чести.

– Знаешь, друг, вот я не пойму одного… как родители несчастных девушек до сих пор не наказали тебя за твое распутство? Ведь всех девчонок испортил!..

– Не преувеличивай, еще не всех! – довольно усмехнувшись ответил он, и горделиво продолжил: – И почему это несчастных? После моих ласк ни одна девушка не останется несчастной!

– Хватит хвалиться, пошли к остальным!

Ребята не успели выйти на белую дорожку вовремя. Они опоздали. Все парни уже вышли из здания на улицу и ждали дам снаружи. Когда заиграла музыка и первая девушка направилась к выходу, Слуцкий, увидев в толпе Розу, быстро просочился к ней и взял за руку.

– Что ты здесь делаешь? Опоздал? – вырывая руку, усыпала она его вопросами.

– Роза, – снова взяв ее за руку, но уже крепче, начал говорить Слуцкий, – перестань, выручай, вместе выйдем и встанем на наше место, не тормози.

– Ты меня уже достал, – возмущенно сказала Роза.

Но он ее не услышал, так как музыка заиграла очень громко, и лишь по надутым губам и нахмуренным бровям Слуцкий понял, что его дама очень недовольна.

Никита пристроился к девушке, с которой он сегодня в паре на вечере.

Выйдя в окружении прекрасного пола, Слуцкий, крепко сжав руку Розе, расплылся в улыбке, а свободной рукой замахал рукой всем гостям торжества. Он всегда был в центре внимания, так и теперь все приветствие гостей досталось ему – любимчику женской половины.

Торжественная часть прошла довольно быстро и интересно. Младшие школьники поздравляли выпускников, играли сценки, пели, танцевали. Учителя как обычно наставляли, некоторые из них не сдержав эмоции, плакали. Самым волнующим моментом было вручение дипломов об окончании Школы Теории. Директор Школы поздравил выпускников с последним рывком обучения – это обучение в Академии. Там ребята применят все свои знания на практике, закрепят теорию. Родители, как и полагается, плакали. Выпускники с нетерпением ждали наступления второй части бала. Ведь вторая часть должна быть без родителей, а значит, можно будет оторваться на полную катушку. Первая часть окончилась парным медленным танцем выпускников и гимном Школы.

– Е-е-ху-у! Ну что, выпускники, теперь, может, отметим по-настоящему наш праздник?! – воскликнул в микрофон, ведущий вечерней части вечера.

– Да-а! – завопили все.

Не успели родители покинуть стены школы, как ребята пустились в пляс и жадно стали пить увеселительные напитки. Музыку включили так громко, что всем стало казаться, будто стены ожили. Подойти к столу, где разливали сладкое шампанское, было очень сложно, ведь все окружили стол и тянули свои бокалы наливающему официанту. Выпускники разбились уже не по парам, а по интересам на компании.

Опьяненный Слуцкий находился в центре дискотеки в окружении самых красивых выпускниц. Каждая из девушек пыталась заманить красавчика к себе, но тот не сдавался, а наслаждался множеством дам вокруг себя. Слуцкий обожал такое внимание, особенно его забавляло, когда девушки начинали драться между собой за него.

Устав от танцев, он проскользнул между танцующими, и торопливо поднялся по лестнице на второй этаж. Взяв бокал с коктейлем, он встал у перил лестницы. Отсюда б хорошо видно танцующих.

Все девушки в этот вечер красивы. Почти с каждой из них Слуцкий имел отношения – близкие и не очень. Но в чем он был точно уверен, так это в том, что школьный вечер он может продолжить наедине с любой из них. Порой он сам не понимает, и задается вопросом: почему ему так легко удается обворожить любую девушку?

Несмотря на такой праздник, у него не очень хорошее настроение. А все из-за того, что его голова занята мыслями о Малинковской. Любопытно разглядывая девушек, он искал в их лицах, хоть какие-нибудь черты похожие на черты Малинковской. Она его окончательно зацепила. Мало того, что она чертовски привлекательна, так теперь его притягивает их общий секрет. Слуцкий понимает, что кроме того ее привлекательности в ней есть другие достоинства. Она сделала вызов Республике. Она тот человек, который не готов мириться с вечным послушанием и служением королям Республики.

Главное внутреннее бунтарство Слуцкого кроется в том, что он оказался на другой стороне. Будь он защитником, парень явно сам бы участвовал в разработке плана жизни гражданина. Но почему Малинковская, которая находится по ту самую сторону, вдруг моментно высказала протест?

Слуцкий вспомнил первый вечер, когда увидел ее в клубе. Тогда он еще не знал, что через месяц она станет надсмотрщицей. Слуцкий вспомнил как она энергично танцевала, то и дело убирая с лица растрепанные волосы. Ее хищный взгляд так и притягивал к себе… Слуцкий до сих пор помнит вкус поцелуя… а затем удар по щеке.

– Жанна… – шепнул он вслух и дрогнул, когда заметил подходящего к нему Никиту.

– Значит Жанна все-таки? – с усмешкой спросил тот.

– Что? – притворился Слуцкий.

– Я все слышал…

– О чем ты говоришь?

– Ты расстроился, что больше ее не увидишь?

– Кого?

– Может, ты начнешь отвечать на мои вопросы? – рассердился Никита. – Да что с тобой? – слегка стукнув кулаком по плечу, обеспокоенно крикнул друг.

– Все в порядке! Просто, хм… коктейль какой-то невкусный, – Слуцкий растерянно взглянул на друга и хотел уже уйти, но тот заговорил:

– Она на лечении, у нее серьезная болезнь. Так сообщили, – и после некоторой паузы прищурив глаза, спросил. – Это было при тебе?

У Слуцкого округлились глаза.

– Я не понимаю о чем ты говоришь, – недовольно буркнул Слуцкий.

– Что-то на беседе пошло не так? – продолжал допрашивать друг.

– Ник, ты сейчас не то говоришь… – сопротивлялся он.

– Послушай, – перебил его Никита, – ты от меня что-то скрываешь, ты уже неделю сам не свой, я все вижу! И это все после беседы.

– Я не могу тебе ничего ответить, – с грубостью ответил Слуцкий.

Он поставил стакан на стол и направился на танцпол.

Никита обиженными глазами проводил его. Постояв немного, все же решил догнать Слуцкого и попытаться нормально поговорить. Но тот торопливо влился в танцующую толпу, которая с удовольствием его приняла.

Слуцкий хотел найти кого-нибудь из друзей среди танцующих, чтобы присоединиться к компании, но при мерцающем свете это было не так уж и легко. Он немного вздрогнул, когда чьи-то женские руки обвили его тело сзади. Девушка залезла рукой ему под рубашку и начала нежно поглаживать его накаченную грудь, затем протянула на ухо:

– Тебе нравится так?

Она прикоснулась губами к его уху и стала опускаться к шее.

– Ты сегодня такой скромняжка, может, уединимся уже?

Слуцкий улыбнулся. Такую привычку имеет только Регина. Повернувшись к ней, он заглянул в ее пьяные глаза, чтобы оценить вменяемость, но, так и не поняв, то ли Регина решила оторваться, то ли все-таки слишком пьяна, еще больше расплылся в своей игривой улыбке.

– Не молчи, я ведь могу передумать, – она прижалась к нему всей своей пышной грудью и крепко обняла. – У меня сегодня хорошее настроение! Так что?

– Не знаю, нужно подумать, – протянул он, поглядывая на других девушек, которые ревниво сверлили его взглядом.

Слуцкий обнял Регину за талию и молча затанцевал с ней. Та радостно завиляла едва заметными худощавыми бедрами. Обнимая Регину, ему показалась, что девушка еще больше похудела. Он обратил внимание, что ее волосы стали еще короче, едва прикрывая уши. А родинку, что у нее красовалась на верхней губе, она украсила стразом, который светился в темноте. За неделю он немного соскучился по Регине.

Танец, может быть, и продолжился, но неожиданно в разноцветном свете мелькнул до боли знакомый силуэт, Слуцкий поменялся в лице. В его правом глазу начало пульсировать. Звук музыки стал приглушенным, а зрение словно обострилось. Слегка оттолкнув Регину, он уставился на девушку похожую на Малинковскую.

– Жанна… – простонал Слуцкий и побежал к ней.

Внутри все перевернулось, закипело.

Расталкивая всех стоящих на пути, Слуцкий торопился к той, кто не дает ему покоя.

Когда он приблизился к манящему силуэту, огонек в его глазах потух. Ошибся. Это занудливая Нелли, которая накрасила необычно ярко для нее глаза и оделась в почти такое же черное платье, как у Малинковской.

– Привет! Ты ко мне так спешил? – обрадовано спросила Нелли и ближе подошла к Слуцкому.

– Я обознался.

– А кого ты ожидал увидеть? – писклявым голосом поинтересовалась она.

– Это уже не важно. Танцуй дальше, Нелли.

– Но я вижу, что ты один, – протянула кокетливо Нелли, – может…

– Нет, – отрезал он, – я же сказал нет. Извини, я ошибся, вот и все!

– Лео, куда ты так рванул? – возмутилась запыхавшаяся Регина, которая бежала вслед за ним.

– Никуда, – тихо ответил он.

Слуцкий приблизился к Регине, чтобы продолжить с ней танцевать, но та ревниво закричала:

– Что значит никуда? Ты бежал к Нелли? Хоть сегодня ты можешь побыть со мной?

Ее крик вывел из себя Слуцкого. Он затрясся. Выпучив глаза, он раздраженно крикнул в тот самый момент, когда музыка затихла:

– Отстань!

Крик привлек внимание многих.

Регина обиженно сжала губы.

Слуцкий, увидев любопытные взгляды окружающих, раздражился. Скорчив недовольно лицо, он заторопился к выходу.

Выбежав на улицу, Слуцкий глотнул свежего воздуха. Он свернул в школьный сад, где стояла необыкновенная тишина и пахло распустившимися ночными цветами. Он подошел к мостику, что соединял берега, искусственно разбитые маленькой речушкой. Посмотрев в отражение воды, он разглядел звездное небо. Подняв голову, увидел над собой холодное, величественное небо, которое сегодня было без единой затуманенности. Лишь иногда срывался метеорит и оставлял после себя белый след. Присев на мостик, он свесил ноги и уткнулся в водную темную гладь.

Сзади себя Слуцкий услышал знакомые шарканья ногами.

– Лео? – спросил Никита.

– Да, это я.

Шаги ускорились. Подойдя ближе к другу, Никита с волнением в голосе спросил:

– Да что с тобой?

– Все нормально, – монотонно произнес Слуцкий.

Нащупав рядом веточку от яблони, он отломил от нее кусочек и кинул в воду.

– Тебе запретили говорить?

– Говорить? – переспросил Слуцкий.

Словно очнувшись, парень вздрогнул, вопросительно выпучил глаза на Ника.

– Не нужно мне ничего объяснять, просто ответь на один вопрос… – замедлил тот.

– Какой вопрос?

Никита присел на корточки к другу, и, сверкая большими глазами, загадочно спросил:

– Если бы тебе можно было говорить, ты бы поделился?

Сначала Слуцкий сдвинул брови, потом поняв вопрос Никиты, от удивления открыл рот. Друг все ждал ответа. Поняв, что нужно хоть что-то сказать, он положительно кивнул. Никита улыбнулся и радостно шепнул:

– Я так и понял! Я все понял.

– Ник, прости, – облегченно вдохнул Слуцкий, – я рад, что ты понял.

Как же в этот момент он хотел рассказать Никите все то, что писал в своем дневнике. Как же ему хотелось рассказать о своей тоске, о своем смятении, но не мог, не смел, ведь не позволено. И теперь лишь на языке жестов он общался со своим другом, который не знал конкретной причины такого поведения друга. Никита, скорее всего, понял, что его друг оказался в ситуации, о которой не разрешено распространяться. И так глядя друг другу в глаза, ребята дружелюбно улыбнулись. Слуцкому стало легче. Никита протянул руку, за которую крепко ухватился Слуцкий и поднялся с мостика.