Страшное гадание

– Это против всех правил, – глухо пробормотал Джаспер, понурясь. – Против закона, чести, совести! Старик невзлюбил меня за то, что я один осмеливался с ним спорить! Твой отец слова поперек не решался сказать, хоть и ненавидел его так же, как и я. Но он был хитер, оттого и слыл любимчиком, в то время как я…

– Ты уехал, – мягко проговорил Десмонд. – Я знаю, что ты уехал, ты путешествовал, они считали тебя погибшим. А когда ты вернулся…

– Можешь не рассказывать мне о том, что я сделал! – взвизгнул Джаспер, вскинув голову, и Марину поразила неподвижность его черт и опустошенность взора, хотя в этой тщедушной груди, чудилось, бушевали неистовые страсти. – И вообще – хватит обо мне!

– Прости, – пробормотал Десмонд. – Прости меня, я не хотел…

– Ничего, – тяжело дыша, молвил Джаспер. – Ничего, я сам виноват. А письмо мое… да, я был болен, когда писал его.

– Малярия снова? – сочувственно спросил Десмонд, и Марине показалось, что он очень жалеет этого своего странного дядюшку.

– Малярия всегда, – усмехнулся Джаспер. – Но я привык, хотя в последнее время приступ следовал за приступом. Джессика ухаживала за мной. Вообще, надо сказать, что весь дом держался на Джессике. Она страстно любила Алистера, и пережить его… – Он вдруг запнулся, как если бы забыл какое-то слово, и продолжил несколько невпопад: – Помогли только домашние дела, которые так и рухнули на нее. Ну и Сименс, конечно, стоял как скала, благослови его господь.

– Сименс, о да! – вздохнул Десмонд. – Он все такой же! По-прежнему вынюхивает ведьм?

Джаспер на миг приложил палец к губам и нарочно громко продолжил:

– И все-таки тебе придется очень многое налаживать, ездить в Лондон.

– Ничего, судьба! – усмехнулся Десмонд.

– Вот-вот. Так же говорил и Алистер, – кивнул Джаспер, и Марина даже выронила ридикюль, вздрогнув от того неприкрытого злорадства, которое прозвучало в его голосе.

На ее невольное движение обернулись и дядя, и племянник и уставились на нее с выражением одинаковой озадаченности: будто на незваную гостью.

– Простите, сударыня, не имею чести… – нетвердо начал Джаспер.

– Боже праведный! – Десмонд звонко хлопнул себя по лбу. – Да ведь я совсем забыл! Это же моя… – Его заминка была почти неощутима, но у Марины вдруг неистово забилось сердце: сейчас он скажет: «Моя жена, леди Маккол!» Что будет?! – Моя русская кузина, племянница покойной матушки. Ее зовут мисс Бахметефф, мисс Марион Бахметефф!

От внезапного приступа разочарования и злости Марина едва не грохнулась в обморок. Удержало ее на пороге беспамятства только выражение безграничного изумления, вспыхнувшего в глазах Джаспера. Десмонд-то этого не видел: он как раз отвернулся от дядюшки, с опаской поглядывая на «кузину» и явно ожидая от нее какого-нибудь подвоха. Светлые брови Джаспера так и взлетели.

– Племянница Елены?! – нетвердо повторил он. – Но…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Старой девой (старин.).

2

Так в старину называли бакенбарды.

3

Мисс Бахметев… мистер Чердынцев… Прошу прощения, сэр!

4

Судья (англ.).

5

Вьюга, метель (старин.).

6

Персонаж античной мифологии, супруга которого, Алкмена, родила Геракла от Зевса. Амфитрион стал ему любящим отцом. Позднее, особенно после одноименной комедии Ж. Б. Мольера, это имя стало синонимом чрезмерно снисходительного супруга, извлекающего выгоды из своих рогов.

7

Заиндевел (старин.).

8

Черт! (англ.)

9

Близ берегов.

10

Свободой, равенством и братством! (фр.) Эти слова были девизом французской революции.

11

Феб, Аполлон – бог искусства, красоты, иногда – олицетворение солнца в античной мифологии.

12

Улица Лондона, где расположены самые модные и дорогие лавки.

13

Так долгое время называли Америку.

14

Так называли картофель.