Бетонная серьга. Рассказы не только из архитектурной жизни

Я следил за ним с интересом долгие месяцы. Он тоже меня помнил. Поначалу приходилось закрывать окно при его приближении, но потом он избавил меня от этой необходимости, равнодушно проходя мимо. За всё это время он совершил только одну ошибку, отсрочив свой тридцатисекундный отдых на несколько секунд и продолжив идти спиной к движению, когда уже загорелся зелёный, и машины тронулись.

…Никакого нарушения с моей стороны, лишь допустимое отклонение влево в пределах проезжей части… И я одержал победу.

Декабрь 2002.

Цирк

– Слышь, Толстый, одевайся скорей, есть халтура!

– Что на сей раз?

– Цирк.

– Цирк?

– Давай, шевелись, там гимнасточки, акробаточки…

– А нам-то что надо делать?

– Рабочие сцены, оплата после каждого дня.

– Поехали!

Ехать пришлось далеко – в «Сердце Хайфского залива», где располагался гастролировавший по Израилю цирк шапито. Погода стояла по-израильски зимняя, то есть дождь, сильный ветер, кругом разливанные лужи, как следствие забитых канализационных стоков.

На подъезде к означенному месту я еще из автобуса глазами стал искать главный ориентир цирка – купол. Почему-то купола не было, наверное из-за дождя я совсем дезориентировался в пространстве и гляжу в неправильном направлении.

По прибытии на место выяснилось, что купола я не нашел по другой причине – он рухнул и накрыл собой трибуны, и сооружение напоминало развалины древнегреческого театра. Брезент намок и впитал в себя глинистую породу, отчего полностью слился с ландшафтом. Естественно, никаких гимнасточек и акробаточек там не было.

Дождь немного утих, и мы с Альбертом присели на одну из ненакрытых брезентом трибун курить. Ни души. Через полчаса к нам присоединился забуханый мужичонка – работник цирка, который и пролил свет на ситуацию.

По бухалову брезент натянули плохо, и он рухнул до окончания гастролей. Все циркачи уехали. Работникам же сцены нужно было разобрать цирк на составные части и сложить в машины.

Надо заметить, что оснащение в цирке было недетское. Об этом свидетельствовали четыре машины «Камаз» с прицепами, электрокар и даже асфальтоукладочный каток! Всё это они привезли с собой из России. С дорогостоящим оборудованием остались пять пьяных в стельку рабочих. Ничего разбирать, собирать или производить какие-либо другие осмысленные действия они не могли. Для этого были позваны два студента – мы с Альбертом. Мы должны были разобрать всё сооружение (цирк хоть и шапито, а размеров все равно приличных) и запаковать в «Камазы».

А у рабочих тем временем из-за отсутствия начальства, зимней меланхолии и близости супермаркета обозначился следующий распорядок дня: один из них вставал часов в девять, вываливался из «Камаза» и бежал в супермаркет за водкой. Одет он был солдатскую защитную телогрейку с золотыми звездными пуговицами и подпоясан не менее звездным военным ремнем. Белые длинные волосы и багровое лицо создавали нездоровый контраст. Человеку с таким видом водка отпускалась без очереди и зачастую без денег – видать, в магазине работали эстеты.

Принеся пластиковую бутылку водки ёмкостью 1, 75 л. с такой же контрастной, как его лицо, наклейкой (черная звезда на красном фоне), он начинал будить остальных циркачей, коих удавалось найти под брезентом. «Пропавшие без вести» сползались позднее сами к середине пузыря. Как только будился Вова, бутылочная эстафета переходила к нему. Человек он был незаурядный. Ширина его запястья была с моё колено, огромное брюхо покрыто рыжими волосами, взгляд недобрый, пышные украинские усы с длинными подусниками. Вова брал еще почти полный пузырь и стопку пластиковых стаканчиков. Он обходил всех, включая нас с Альбертом, и выпивал напару. Себе он всегда наливал до краев и пил без закуси. Обойдя полный круг, Вова собирал всех вместе и опять разливал. Себе, как всегда, полный. Выпив свой стаканчик, вместо закуски он «догонялся» из горл'а.. После этой утренней зарядки Вова начинал витействовать.

– Не бзди, студент, ты хоч и жид, но хороший, иди сюда, выпьем.

Отказывать Вове было опасно, приходилось бухать.

– А где Петруха? – спрашивал начальник всей артели Борис Иванович.

– Гы, гы, гы, – отвечал Вовочка, – он пошёл хуй топором рубить, хочет жидовське подда'нство получить! Гы, гы!

Я испытывал ощущения Шарапова в логове Горбатого. После этого тон Вовы становился поучительным, и он передавал мне свою мудрость.

– Ты Эль-Алем не литай, там жиды водку не дають.

Вова наливал мне и Борису Ивановичу уже в пятый раз по полстакана – мне из экономии, а «Борысу Ивановичу нэльзя, у нёго в Германии був той, инстульт, чи той, инфаркт». Борис Иванович пил действительно мало – в то время, когда в каждом было уже примерно по пятьсот, в Борисе Ивановиче было всего триста пятьдесят. И вёл он себя рассудительно и мудро, как истинный начальник цирка:

– А где Петруха? – интересовался он судьбой подчиненного.

Петруха скоро нашелся, так как сидел в нашем же кругу, и я понял, что Борис Иванович еще не может осознать недавнее исчезновение Петрухи. По сбивчивому рассказу самого Петрухи и наводящим вопросам непьющего Бориса Ивановича я примерно воссоздал картину пропажи Петрухи.

Петруха поехал на «Камазе» «чи ув Хедеру, чи ув Афулу». Машина его без опознавательных знаков и с выключенными фарами сильно вихляла. Когда полицейский остановил «Камаз» и открыл дверь, Петруха выпал оттуда на асфальт.

«Камаз» был конфискован, а Петруха вернулся в Хайфу пешком. Но самое главное, что он сам не заметил пропажи «Камаза». На третий день после происшествия Петруха мучительно вспоминал: «Було чи тры „Камаза“, чи четыре». Так и не сумев определить количества «Камазов», он ощутил тоску по остроте ощущений во время быстрой езды. Тогда он сел на имеющийся в наличии «Камаз» и стал зверски колесить по асфальтовой арене цирка. Предназначенный сугубо для выступлений гимнасточек и акробаточек асфальт вылетал из-под колес пластами. От этого арена стала напоминать Мамаево побоище, что сильно затруднило разборку цирка.

К полудню солнце пригревало сильнее, лужи немного подсыхали, что позволяло Вове ложиться спать на Землю Обетованную под «Камаз». У Петрухи на время проходила зимняя меланхолия, и он принимался за готовку «борща». Ингридиенты для «борща» он находил под вагончиком – гнилые помидоры и лук. Самым примечательным в «борще» было добывление в него апельсинов. Петруха настойчиво звал меня попробовать деликатес. Я же счел возможным отказаться от его гостеприимства благодаря Вовиному сну. Вове я не смел бы перечить.

На третий день цирковой работы я ощутил боль в печени и понял, что пришло время сворачивать балаган. На пару с Альбертом мы за оставшиеся до конца недели три дня скатали брезент, разобрали все трибуны и запаковали в три «Камаза» с прицепами. Содержимое четвертого мы сложили штабелями ждать возвращения машины «чи з Хедеры, чи з Афулы». Будучи в послеинфарктной реабилитации, Борис Иванович не мог предложить нам свою помощь в разборе трибун. Но ощущая себя ответственным за происходящее, он травил байки, предлагал нам водку и, получив наш отказ, пил сам. Мы же с Альбертом, несмотря на Вовину близость (а, возможно, благодаря ей) продержались три дня и довели работу до конца.

С тех пор моё отношение к русскому цирку изменилось. К восхищению профессионализмом трюкачей добавилось восхищение рабочими сцены. Великая штука – русский цирк!

Январь 2002.

Квартирный вопрос

Ля-ля-ля ля-ля-ля – из телевизионных репродукоров доносится ритмичный лейтмотив, свидетельствующий о начале популярной передачи. По экрану проплывают стрелочки и разделяют его на две части, в одной из которых появляется скомканная бумага пастельных тонов.

– С вами Елена Мальцева и «Квартирный вопрос». Сегодня мы побываем в квартире Филиппа и Марины Савельевых. Филипп – коммерческий директор аудиторско-дистрибьюторской фирмы, а Марина – домохозяйка. До рождения маленького Гоши она обучалась в аспирантуре, после рождения Гоши учёбу пришлось прервать и полностью отдаться дому. Что же касается самого дома, то он в некотором роде – памятник архитектуры. Он построен в 30-х годах по экспериментальному проекту, и многие пространства в квартире неортогональной формы. В этой передаче мы займёмся спальней супругов.

На экране появляется фронтальная однофокусная перспектива стандартной спальни, одновременно являющейся детской – в углу комнаты стоит детская кроватка с ползающим в ней годовалым карапузом Гошей в цветастой распашонке.

– А теперь супруги Савельевы покидают квартиру, чтобы через несколько дней ахнуть (надеюсь, от восторга) при виде нового интерьера.

В экране очень быстро сменяются картинки разборки и уничтожения приевшегося Савельевым уюта. Разудалые молодцы и девчата в красно-жёлтых спецовках выносят предметы старой мебели, предварительно поднося их близко к телекамере, от чего у зрителей полностью теряется ориентация и кружится голова.

Чистенько одетые с иголочки рабочие орудуют шпателями, снимая старые обои. Тем временем молодая бизнес-леди по имени криэйт-директор дизайнерской фирмы Наталья Штерн рассказывает о своей задумке.

– Малое измерение пространства мы визуально увеличим с помощью зеркальной поверхности во всю стену. Элементы современного дизайна (такие как стекло без обрамления и металлическую фурнитуру) подчеркнём использованием свойственной для дома 30-х годов лепнины и искусственного состаривания стены в изголовии кровати техникой гризали. Место традиционного телевизионного столика займет стеклянный стеллаж. Пол тоже не останется прежним, его мы покроем ковролином, что очень практично в холодном российской климате.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.