Сорок библейских портретов

Человечество катится вниз по наклонной плоскости и, наконец, достигает критической точки: Бог жалеет, что создал человека, и решает истребить его. Он находит только одного праведника – Ноя.

Библейский автор не сообщает почти никаких деталей о жизни его современников – только один довольно странный эпизод: «Тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал… В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди».

О чем говорят эти странные слова? У многих народов древности сохранились предания о браках между божествами и земными красавицами, от которых рождались герои (например, Геракл родился от Зевса и царицы Фив, а основатели Рима Ромул и Рем – от Марса и весталки). Обычно древние люди гордились такими преданиями, но Библия явно их не приветствует. В языческих культах существовали обряды, во время которых девушки отдавались божествам (на самом деле, их жрецам или почитателям). И дело здесь даже не только в распущенности: вместо почитания Единого Бога-Творца язычники отдают себя во власть низших духовных сил, которых сегодня называют демонами или бесами. Вместо свободного общения с Богом, которое было доступно в Эдемском саду Адаму и Еве, человечество приходит к брачным союзам с демонами – это предел, ниже падать некуда. Остается только все разрушить и начать заново.

Ной

Среди людей своего времени только Ной «ходил с Богом» (так буквально в еврейском тексте), то есть жил с постоянной памятью о Творце. Он не просто признавал Его существование, не просто обращался к Нему в трудные минуты своей жизни, но всегда и везде вел себя так, чтобы оставаться с Ним.

В результате Бог решил уничтожить прежнее человечество в водах потопа, а новое произвести от Ноя. Бог повелел Ною соорудить ковчег, то есть огромный плавающий дом. Когда он был готов, в него вошли, помимо семьи Ноя, все виды сухопутных животных, о сохранности которых Бог тоже заранее позаботился. Кстати, когда люди стали обнаруживать кости динозавров, то долгое время называли их «допотопными» животными, считая, что Ной не взял их с собой и они погибли в водах потопа, но в Библии о таких исключениях ничего не сказано.

О потопе, как и о сотворении мира, Библия рассказывает языком поэзии, а не языком современной науки, которой тогда еще просто не существовало. Вряд ли можно представить, что Ной действительно взял с собой всех дышащих воздухом существ – ему для этого пришлось бы объехать все континенты и взять на борт миллионы разных видов. Но может быть, и потоп касался не всей суши на земле, а всего лишь той части мира, которая была известна Ною и его окружению? Мы не знаем точных ответов на эти вопросы, да и Библия говорит здесь о другом: Бог позаботился о праведнике. Технических деталей она не сообщает.

Ковчег был построен людьми, но когда все зашли внутрь, дверь ковчега затворил Сам Бог – так Он добавил последний штрих к творению человека. В это время хлынул ливень, или, как говорит повествование, «открылись источники великой бездны» – ведь древние люди верили, что одна водная бездна лежит под поверхностью земли, а другая – над небесным сводом. Вода все прибывала и, наконец, покрыла даже верхушки гор. После того как дождь прекратился и вода пошла на убыль, прошло еще немало времени, прежде чем обитатели ковчега смогли выйти на сушу. Чтобы узнать, появилась ли сухая земля, Ной выпускал ворона и голубя. Когда голубь вернулся к нему с листом маслины в клюве, Ной понял, что жизнь на суше возрождается – вот откуда у нас этот образ голубя с оливковой веточкой.

Выйдя из ковчега, Ной принес жертву Богу, и Он пообещал, что больше не будет истреблять человечество за его грехи. Это было первое соглашение (говоря библейским языком, «завет») Бога с человечеством после грехопадения. Его знаком стала радуга – «лук» Бога (на древнееврейском языке радуга называется тем же словом, что и боевой лук). Но чтобы сдержать зло, Бог установил первый принцип ветхозаветного законодательства: «Кто прольет кровь человека, кровь того прольет человек. Ибо человек создан по образу Божьему». Впоследствии этот принцип ляжет в основу ветхозаветного законодательства, а со временем он станет основой и нашего правосознания. А ведь в те далекие времена убить врага – это было дело чести, доблести и геройства. Да и не только в те времена…

Семья народов

Ною предстояло стать прародителем нового человечества. Его сыновей звали Сим, Хам и Иафет, и далее Библия подробно перечисляет потомков каждого из них. Но с точки зрения Библии это не просто отдельные люди – это родоначальники целых народов. По сути дела, перед нами каталог всех народов, которые были известны древним евреям (конечно, среди них мы не найдем обитателей Дальнего Востока, Америки или Австралии). Сегодня часто говорят, что все человечество – это одна семья, но из всех книг в мире только Библия так заурядно и буднично повествует об этом, перечисляя длинные списки имен.

Интересно, что эта классификация не вполне совпадает с данными современной лингвистики и антропологии. Так, евреи во всех отношениях были достаточно близки хананеям, которые жили в Палестине до них и говорили на очень сходном языке. Тем не менее Евер – потомок Сима, а Ханаан – сын Хама. Видимо, их классификация основывалась на каких-то других принципах, чем сегодняшняя наука. Несмотря на то что все народы – братья, мы не найдем в Ветхом Завете призыва к политкорректности. С точки зрения автора книги Бытия, не все народы равны меж собой. Отчего так получилось?

Ной был первым виноградарем и виноделом и однажды, несколько переборщив, он лежал голым в своем шатре. Хам, чье имя стало нарицательным, рассказал об этом своим братьям. А братья накрыли плащом наготу своего отца, зайдя в шатер задом наперед – так, чтобы его не видеть. Протрезвев, Ной благословил Сима и Иафета и проклял почему-то не самого Хама, а его сына Ханаана, сказав: «раб рабов будет он у братьев своих». В последующие века европейские рабовладельцы, считавшие себя потомками Иафета, а африканцев – потомками Хама, очень любили эту историю. Нравилась она также евреям и арабам, потомкам Сима (семитам). Но на самом деле она, конечно, не оправдывает расового неравенства, а говорит о последствиях определенного отношения к родительским грехам. К тому же Новый Завет достаточно ясно говорит, что во Христе национальные границы преодолеваются и уже «нет ни эллина, ни иудея».

Зато в Ветхом Завете эта история заранее указывает на то, как в будущем потомки Сима, евреи, вторгнутся в страну Ханаан и захватят ее.

Вавилонская башня

Тогдашнее человечество тоже ощущало свое единство, прежде всего потому, что у него был один общий язык. Люди понимали друг друга и поэтому могли браться за грандиозные проекты. Тогда они решили построить город с башней до небес, чтобы «сделать себе имя» – говоря иначе, собственными усилиями взойти на небо. Но, как иронично повествует книга Бытия, Богу пришлось «сойти», чтобы разглядеть их грандиозное строительство. Желая остановить его, Он смешал языки строителей, и они, перестав понимать друг друга, рассеялись по всей земле. Вместо единого великого имени они теперь произносили множество несовместимых друг с другом имен, а место былого строительства получило название «Вавилон».

Нередко можно услышать, что возникновение разных языков Библия связывает с Вавилонской башней, но это не совсем так. Перед самым рассказом о ней идет перечень потомков Сима, Хама и Иафета, и уже там указывается, что они стали родоначальниками разных народов, живших в разных странах и говоривших на разных языках. Это можно понять и так, что разнообразие языков возникло позже, но все же разнообразие языков не обязательно связано со строительством Вавилонской башни и служит наказанием от Бога. Разве было бы хорошо, если бы на всей земле был бы только один язык? Это бы сильно обеднило человечество.

Что же тогда утратили люди в истории с Вавилонской башней? Взаимопонимание. Возможно, «один язык», который утратили люди, не единственный, а общепонятный, как русский в СССР или как английский в современной международной жизни. Плохо не то, что мы говорим на разных языках (живем в разных странах, носим разную одежду, придерживаемся разных взглядов). Плохо, что мы не можем друг друга понять.

Не предупреждение ли это всем великим империям с их грандиозными замыслами? Библия помещает это сооружение в крупнейшем политическом, религиозном и экономическом центре древнего мира – в Вавилоне. На языке его обитателей (аккадском) он носил горделивое имя «баб-илу», то есть «врата божьи», но Библия связывает его с еврейским глаголом «баляль», «смешивать». Город, который стремился быть центром вселенной и вратами небесного мира, который сооружал громадные храмы-зиккураты (ступенчатые башни), оказался на деле великим смешением племен, языков и религий. К началу нашей эры он пришел в полное запустение, а вскоре люди и вовсе про него забыли, и, вплоть до археологических раскопок XIX века, никто уже и не знал, где когда-то находилась эта великая столица.

В Новом Завете образ Вавилона, «великой блудницы», появляется в последней книге – Откровении Иоанна Богослова. Часто его связывают с Римом, который в те времена стал столицей великой империи. Но надо сказать, что в мировой истории еще не один город пытался выстроить очередную башню до небес, чтобы «сделать себе имя». Что характерно, результат всегда был примерно таким же.

Сегодня историки говорят нам, что великая цивилизация Междуречья подарила миру многие открытия. Но, согласно Библии, главный ее дар человечеству заключается совсем в другом: там, в Уре Халдейском, родился ничем не примечательный человек по имени Авраам…

У многих народов древности (но далеко не у всех) сохранились предания о великом потопе, во время которого уцелела только одна семья, пользовавшаяся особым покровительством свыше. Возможно, все эти предания об одном и том же реальном событии. Например, Черное море, как говорят ученые, всего шесть-семь тысяч лет назад было внутренним озером, и однажды воды Средиземного моря, поднявшиеся на десятки метров после таяния ледников, прорвали нынешний Босфорский пролив и затопили огромные территории вместе со всеми людьми, жившими на них.

Вавилонские предания рассказывают об Атрахасисе, который был любимцем бога Эйа. Когда боги на своем совете решили погубить слишком шумное и раздражавшее их человечество, они поклялись не выдавать никому из людей своих планов. Но Эйа не мог допустить гибели любимца, поэтому он явился ему и… обратился не к самому Атрахасису, а к его дому: «Внемли, о стена! Хижина, слушай! Разрушь свой дом, корабль выстрой!» Атрахасис понял намек, построил корабль и так спасся. Своих соседей он при этом нещадно обманывал, чтобы они ему не мешали, да и сами бы не спаслись.

Только после наводнения вавилонские боги осознали всю опрометчивость принятого решения: ведь теперь было некому приносить им жертвы! И тут Атрахасис соорудил жертвенник. Боги были очень рады узнать, что благодаря маленькой хитрости одного из них человечество все-таки выжило, и потому Эйа никак не был наказан.

При всем сходстве деталей – какое поразительное отличие духовных и нравственных оценок!

3. Авраам и Сарра: путь призванных

«Выйди из земли твоей»

Три мировых религии, основанные на вере в Единого Бога-Творца – иудаизм, христианство и ислам, – называют иногда «авраамическими». Действительно, все они, так или иначе, ведут отсчет именно от Авраама (мусульмане называют его Ибрагимом). И до Авраама были люди, которые верили в Единого Бога-Творца и даже заключали с Ним завет, например Ной. Но с Авраамом связано нечто особенное: начиная с него, избранничество переходит от одного поколения к другому. Так возникает в истории не просто новая религия, но нечто гораздо более важное – народ Божий.

Около четырех тысяч лет назад в городе Уре, одном из центров великой месопотамской цивилизации, жил человек по имени Аврам со своей женой Сарой. Мы не знаем, чем отличались они от всех остальных, но случилось так, что из всех людей той эпохи только Аврам услышал Божий призыв. Впрочем, могло быть и так, что слышали его и другие, но лишь один ответил на него и тем самым навсегда вошел в историю человечества. Этот призыв прозвучал так:

«Выйди из земли твоей, от родства твоего и из дома отца твоего и иди в землю, которую Я укажу тебе; и Я произведу от тебя великий народ, и благословлю тебя, и возвеличу имя твое. Я благословлю благословляющих тебя, и злословящих тебя прокляну; и благословятся в тебе все племена земные».

Авраму суждено было стать предком даже двух великих народов: от его сына Измаила ведут свое происхождение арабы, а от другого сына, Исаака, – евреи. Но этого мало: Бог обещал, что он станет источником благословения для всего человечества, даже для тех народов, которые от него не происходят. Поэтому и христиане сегодня считают себя духовными потомками этого человека, из какого бы народа они не происходили. В этом важнейшая особенность Ветхого Завета: он рассказывает нам историю одного избранного Богом народа (и Авраам упоминается прежде всего как прародитель этого народа), но эта история – лишь стержень, на который нанизаны судьбы всего человечества.

Наверное, для того, чтобы войти в историю, иногда бывает нужно из нее выйти – отказаться от привычного образа жизни, родных и близких и даже от значительной части того, что люди называют «наследием предков». А останься Аврам с Сарой в славном городе Уре, кто бы теперь помнил их имена?

Странствия бездетной пары

Обещания Бога исполнились не сразу – впереди были долгие годы скитаний. И по сей день в пустынях Ближнего Востока, вдали от больших городов, кочуют семьи бедуинов со стадами коз, овец и верблюдов. История, политика, цивилизация как будто обходят их стороной, оставляя лишь ничтожные следы на внешнем облике их жилищ. Эти кочевья никогда не были похожи на веселые туристические прогулки. Дважды, в Египте и в Гераре, Авраму пришлось прибегать к не слишком-то благовидной хитрости. Свою красавицу-жену Сару он назвал сестрой, чтобы избежать неприятностей, – а то вдруг ее заберут в гарем местного царя, а самого Аврама убьют? Сару действительно уводили в гарем, но Господь наказывал царя за это преступление, и царь таким образом убеждался, что этот хитрый бедуин действительно пользуется покровительством свыше. В те времена к таким вещам относились всерьез, и царь, щедро одарив супругов, отпускал их восвояси (точнее, прогонял эту опасную пару прочь).

С нашей точки зрения, более чем сомнительный поступок? Конечно. Но мы сегодня вспоминаем Аврама не потому, что он был безупречен, а потому, что он единственный последовал за Божественным призывом и полностью подчинил ему свою жизнь. Во всех остальных отношениях он вполне оставался человеком своего времени, где хитрость и жестокость считались нормой, а женщину порой воспринимали как выгодный товар. Чтобы картина когда-нибудь изменилась, чтобы сегодня все это казалось нам диким, Авраму и пришлось бросить родной дом. Но то была лишь первая ступенька к этике Нового Завета!

В другой раз Аврам ввязался в войну сразу с четырьмя царями (в те времена в каждом городке мог быть собственный царь), чтобы освободить из плена своего племянника Лота. Возвращаясь с победой, он встретил еще одного царя, который одновременно был и священником – таинственного Мелхиседека из Салима (возможно, так назывался в те времена будущий Иерусалим). Мелхиседек благословил Аврама, а тот передал ему десятую часть военной добычи – так на многие века был установлен образец отношений между воином и священником.

Господь несколько раз повторял Свое обещание Авраму. Но как мог произойти великий народ от того, у кого вовсе не было детей? Они с Сарой, увы, были бездетны. Тогда Сара предложила своему мужу разделить ложе со служанкой Агарью – в те времена для состоятельного мужчины было совершенно нормально иметь, помимо жены, наложниц, дети которых обладали совершенно иным статусом и наследовали имущество отца только в том случае, если жена не рожала наследников. Так появился на свет Измаил, и Сара ужасно завидовала своей более удачливой служанке. Супругам оставалось надеяться и ждать.

Новые имена и три гостя

В знак заключенного между ними договора Господь повелел Авраму совершить обрезание. В дальнейшем так должны были поступать и его потомки. Со своей стороны, Бог дал супругам новые имена. Имя на древнем Востоке воспринималось не просто как случайная комбинация звуков, которая помогает отличить одного человека от другого, а как характеристика подлинной сущности человека, а иногда – как пророчество о его судьбе. Итак, Аврам («высокий отец») стал Авраамом («отцом множества»), а Сара («моя госпожа») стала Саррой («госпожой»).

Но не звучали ли новые имена как насмешка? Как может быть «отцом множества» старик, у которого есть только один сын от наложницы? Казалось бы, давно пора было потребовать от Бога исполнения всех этих бесконечных обещаний. Авраам ведь уже стольким пожертвовал – так где же награда? Супруги ждали…

И вот однажды, во время дневного зноя, Авраам недвижно сидел у входа в свой шатер, как и положено старому бедуину. Внезапно на дороге появилось трое путников – Авраам и не знал, кто они такие.

Безусловно, по законам бедуинского гостеприимства ему следовало пригласить их к себе, но Авраам пошел гораздо дальше, чем требовала вежливость: велел слугам омыть гостям ноги, распорядился испечь свежего хлеба и даже заколол упитанного теленка. Именно эта трапеза и запечатлена на знаменитой рублевской иконе Троицы (конечно, иконописец воспользовался этим ветхозаветным сюжетом, чтобы приоткрыть нам тайну новозаветной Троицы – Отца, Сына и Святого Духа).

Необычно повели себя и гости. Один из них сказал Аврааму: «Я опять буду у тебя через год в это же время, и у Сарры, жены твоей, будет сын». Сарра, как и положено порядочной бедуинке, находилась на женской половине шатра и внимательно слушала этот разговор. Она молча усмехнулась: наверное, гость хочет польстить хозяину! Какие уж там дети у пары стариков, давно утративших способность к деторождению?

Но таинственный гость настаивал: «Отчего это рассмеялась Сарра? Есть ли что трудное для Господа? В назначенный срок буду Я у тебя в следующем году, и у Сарры будет сын». Теперь супруги поняли, Кто стоял перед ними. Сарра, правда, так и не призналась, что восприняла Его слова с усмешкой. Легко ли спорить с Господом?

Авраам торгуется с Господом

Тем временем, двое спутников удалились в Содом – город, который Господь пожелал наказать за грехи. Но прежде, чем сделать это, Он решил дать им последний шанс: два ангела должны были войти в город, чтобы проверить, как отнесутся к ним местные жители. Авраам, впрочем, уже предвидел, чем кончится этот визит, и очень беспокоился за своего племянника Лота, жившего в Содоме. И тогда он позволил себе поторговаться с Богом (прямо современный бедуин на базаре): «Неужели Ты погубишь праведного с нечестивым? Может быть, есть в этом городе пятьдесят праведников? Не может быть, чтобы Ты погубил праведного с нечестивым! Судия всей земли поступит ли неправосудно?»

Господь ответил: «Если Я найду в Содоме пятьдесят праведников, то Я ради них пощажу город». Но Авраам не унимался: «Вот, я решился говорить Владыке – я, прах и пепел: может быть, до пятидесяти праведников не достанет пяти, неужели за недостатком пяти Ты истребишь весь город?»

Так Аврааму удалось «сбить цену» до десяти. Праведник пытался защитить от Божьего гнева грешников, но в Содоме ангелы не нашли и десятка. Когда два ангела пришли в этот город, его жители увидели в них двух хорошеньких юношей и решили их изнасиловать. И только Лот пригласил их к себе в дом и защитил от толпы, исполнив закон гостеприимства. После этого Господь вывел из Содома всю семью Лота и уничтожил этот город с его окрестностями.

Гибель Содома и Гоморры обычно связывают с тем, что там процветал гомосексуализм. Действительно, Библия сурово осуждает мужской гомосексуализм (почти ничего не говоря о женском), хотя у многих древних народов – например, у греков – он считался совершенно нормальным. Но главная причина не в этом: Бог или ангел приходит к человеку в образе другого человека и смотрит, как Его встретят. Авраам спешит навстречу гостям, Лот приглашает их к себе в дом, а жители Содома собираются их изнасиловать. В результате каждый получает свое:

Авраам – долгожданного сына, Лот – безопасное место жительства, а жители Содома – огненный дождь.

А Авраам с Саррой стали ждать рождения долгожданного сына. Его назовут Исааком, потому что это имя на еврейском созвучно слову «смеяться». Сарра иронически усмехалась, когда услышала пророчество о его рождении, и однажды она счастливо рассмеется, глядя на драгоценного малыша…

Обрезание (отсечение у мальчиков и мужчин кусочка кожи – крайней плоти) как в древности, так и теперь широко распространено в странах Ближнего Востока. Когда израильтяне поселились в Палестине, обрезание совершали все народы вокруг, поэтому для пришедших из-за моря филистимлян самым презрительным названием у израильтян было слово «необрезанные».

Обычно обрезание мальчиков было связано с обрядами инициации, когда ребенок или подросток принимался в общество взрослых. Проходя через это испытание, мальчик подтверждал, что умеет терпеть боль. Сегодня это может показаться нам излишним, но, например, обязательная служба в армии тоже сродни инициации, только длится намного дольше.

В Ветхом Завете обрезанию придается особый смысл: оно служит знаком договора между Богом и избранным народом. Есть ли тут символический смысл? По-видимому, да. Человек, вступающий в завет с Богом, признает, что готов «работать над собой», даже если это будет болезненно, то же самое он готов делать по отношению к своим детям. Так сотворенный Богом человек начинает соучаствовать в творении, совершенствуя самого себя в соответствии с заповедью Бога.

Иудеи и по сей день совершают обрезание на восьмой день, поскольку Исаак, к которому они возводят свое происхождение, был обрезан сразу после рождения. Но Измаил, старший сын Авраама, был обрезан в подростковом возрасте – у мусульман, которые считают себя потомками Измаила, мальчиков обрезают намного позже. Первые христиане горячо спорили о том, надо ли им совершать обрезание (ведь многие из них принадлежали к народам, где обрезание не практиковалось). В конце концов, победила точка зрения апостола Павла: ветхозаветные обряды символически указывали на то, что полностью сбылось во Христе, поэтому христианам не имеет смысла следовать ритуальным предписаниям ветхозаветного закона. Если ты стараешься жить по воле Божьей, то обрезание тебе уже не нужно, а если нет – оно тебе ничем не поможет.

4. Исаак: продолжение странствий

«Бог, видящий меня»

После многих лет ожидания и долгих странствий у Авраама и Сарры родился сын! Тогда они решились отправить восвояси наложницу Агарь, у которой тоже был сын от Авраама. С нашей точки зрения, это было не слишком-то благородно, но для Авраама и Сарры было исключительно важно, чтобы «сыном обетования», наследником Божьих обещаний, стал их общий сын. У Измаила была собственная судьба. Господь еще до его рождения определил ее так: «Он будет между людьми, как дикий осел; руки его на всех, и руки всех на него; жить будет он пред лицом всех братьев своих». Считается, что Измаил стал предком арабов (потому всех мусульман не так давно называли «измаильтянами»). Каждый может сам судить, насколько подходит это пророчество к судьбе потомков Измаила.

Это пророчество было произнесено еще до рождения обоих мальчиков, когда Агарь, забеременев, сама захотела уйти от супругов, но ее остановил ангел, возвестив будущую судьбу ребенка и его многочисленного потомства. Агарь была тогда совершенно поражена: в отличие от Авраама и Сарры, она не сделала ничего особенного для Бога, не слышала никакого призыва и не могла ни на что рассчитывать.

Ведь в те времена язычники были уверены, что с богами общались только верховные жрецы, великие цари или герои, прочие же люди ничего не значили для небожителей… Но с этим Богом все было иначе. Агарь дала ему такое имя: «Бог, видящий меня». Сегодня это кажется нам самым естественным, что Бог видит всех и каждого, но для Агари это было целое открытие. Да кто она такая, чтобы ее замечать?

И вот теперь Агарь с мальчиком Измаилом ушла прочь и заблудилась в пустыне. Она уже готовилась к страшной смерти от жажды, когда вдруг услышала голос с небес: теперь Бог указал ей колодец. Агарь вновь убедилась в справедливости имени, которым она некогда назвала Господа: Он не просто видел ее, но и заботился о ней. Авраам обошелся с былой наложницей и собственным сыном неласково (идеальным человеком он вовсе не был), но Бог не оставил их: Его любовь совершенна и не подвержена переменам настроения.