Романовы в Екатеринбурге. Императорские рассказы

Романовы в Екатеринбурге

Императорские рассказы

Сергей Валерьевич Скробов

© Сергей Валерьевич Скробов, 2018

ISBN 978-5-4490-8465-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Уральский Эрмитаж императрицы Екатерины

Самоцветными камнями российской императрицы любовались мыши…

В середине 18 века императрица Екатерина Вторая в первые же годы своего царствования избрала в Зимнем дворце Санкт-Петербурга особое помещение, где она могла бы проводить часы своего отдыха без соблюдения тягостного придворного этикета, с близкими ей людьми. Помещения эти назвали – Эрмитаж, в переводе в французского – место для уединения. Ныне его знают его как один из самых известных музеев мира – Государственный Эрмитаж.

Окружали ли самую эффектную императрицу России уральские вещи?! В своем письме от 10 января 1778 года Екатерина Вторая писала – «…на первом этаже находиться рядом с самым красивым сервизом… большое количество яшм и агатов, прибывших сюда из Сибири. Всем этим любуются там мыши и я…»

Через четыре года на работу к императрице был определен путешественник-натуралист Паллас, который к 1785 году пополнил личные покои императрицы новым кабинетом натуральной истории. Огромное количество по минералогии, в том числе с Урала было размещено в залах, смежных с Рафаэлевскими ложами. За эту работу императрица «выдала» Палласу двадцать тысяч рублей – огромнейшую сумму по тем временам.

Грот-фонтан с вензелем императрицы Екатерины II

К концу царствования Екатерины современники уже писали – «…Во всех комнатах находятся так же картины и богатые вазы, урны, группы, столбы и разные искусственные вещи, мраморные, яшмовые, яхонтовые, изумрудные, хрустальные, порфирные и из других каменьев…»

Согласно описанию императорских комнат – в опочивальне императрицы была установлена пирамида из уральских камней с надписью «драгоценный дар природы».

В тридцать первой комнате императорских апартаментов установили коллекцию минералов, в окружении пяти работ фламандского художника Франса Снейдерса.

Прошло несколько лет после смерти Екатерины Второй и уже ее внук – император Александр Первый принял решение систематизировать коллекцию своей любимой бабушки. Так в «Эрмитаже» появилось пятое отделение: «Кабинет натуральной истории», основу которого составили камни из уральских месторождений. Сразу после отечественной войны 1812—1814 годов Зимний дворец и Эрмитаж изменился до неузнаваемости. Из Екатеринбурга в столицу «потекли» вазы и изделия Гранильной фабрики. Как писали современники – «убранство комнат изменилось…»

Начало 19 века русский императорский дом встречал на «широкую ногу». Ну а те, уральские украшения, которые не находили место в главной резиденции в Зимнем дворце, отправлялись в загородные резиденции.

Уральские вазы в Агатовых комнатах Царского Села

Так в Агатовых комнатах Царского Села и сейчас можно увидеть парные вазы, на которых выгравировано было еще в Екатеринбурге «Я.В.Коковин – 1828г.». В Павловском же дворце музее так же можно встретить вазу из калканской яшмы, работы Василия Коковина.

Симферопольская Екатерина от секретаря Титова

На крымский памятник императрице деньги собирали на Златоустовской улице Екатеринбурга

В начале октября 1882 года секретарь Екатеринбургской уездной земской управы П. Титов принялся за важное дело. Ему было поручено начать собирать в жителей Екатеринбурга пожертвования на сооружение в городе Симферополе памятника императрице Екатерине Второй. Приурочено это мероприятие было к предстоящему столетию присоединения Крыма к России. Пожертвования на памятник на улице Златоустовской (ныне – ул. Розы Люксембург) принимались с десяти утра до двух часов дня. И судя по тому, что уже 8 апреля следующего года закладка памятника состоялась, усилия земского секретаря были не напрасными. А, через неделю жителей Екатеринбурга известили, что император Александр Третий отметил эти важные события телеграммой следующего содержания: «Императрица Екатерина, присоединив полуостров к Империи, обещала за себя и преемников своего престола содержать жителей наравне с природными поданными; обещание было выполнено, как сама она выразилась: „свято и непоколебимо“, и на будущее время я не оставлю, по примеру моих предков, заботиться о преуспевании и благоденствии Крыма и разноплеменного его населения».

Утраченный памятник Екатерине Второй в Симферополе

Меж тем, екатеринбургские обыватели в те годы чаще всего вспоминали о полуострове, особенно когда ходили на спектакли в Городской или Летний театры. Так, по воспоминаниям современников – артист Чарский, исполнявший роль венецианского мавра Отелло, душил Дездемону, произнося тяжеловесные стихи «времен Очакова и покоренья Крыма». Да и на грандиозной Урало-Сибирской научно-промышленной выставке 1887 года антрепренер Медведев декорировал местный театр такими же старыми «крымскими» декорациями.

Вообще же, о посещение монаршими особами Крыма во времена правления императора Александра Третьего жителям Урала практически не сообщали. Пожалуй, чуть ли не единственным исключением стала новость о том, что с 26 сентября по 1 октября 1883 года Великий князь Михаил Николаевич, с супругою и сыновьями: Михаилом и Александром отдыхали на полуострове, после чего благополучно отбыли в Санкт-Петербург. И только 9 октября 1894 года на Урал пришло официальное известие, что берлинский профессор Лейден, профессор Захарьин, доктор Попов и почетный лейб-хирург Вельяминов постановили четвертого октября, в связи с прогрессирующей у императора болезнью почек, отправить Александра Третьего на южный берег Крыма, где природа «благотворно повлияет на состояние здоровья Августейшего больного».

К проездам императорских поездов в Крым и обратно, в те времена относились очень серьезно. И главной причиной была проблема безопасности. Ведь еще при трагическом вступлении на престол нового императора в 1881 году стало известно, что революционеры – такие как Желябов и Кибальчич неоднократно готовили подрывы императорских поездов, возвращавшихся из Крыма.

«Прелестные формы» императора

Сувенир с Плотинки для Царя-освободителя

Вечером, после 18 часов 26 мая 1837 года на территорию современной Плотинки города Екатеринбурга (место основания города) въехал парадный экипаж. В нем сидел цесаревич Александр Николаевич. В историю России позже этот человек вошел как – император-освободитель Александр II.

Итак, первым, что он увидел стали медные деньги Екатеринбургского монетного двора с портретом его папеньки – императора Николая Первого. Но, не это изображение «строгого» императора порадовало будущего царя-реформатора, путешествовавшего по Уралу.

Вход в Екатеринбургскую Императорскую Гранильную фабрику

Войдя в здание Екатеринбургской Императорской Гранильной фабрики, расположенного по соседству, он удостоился поднесенных ему «отлично выработанных и весьма похожих портретов» императора Николая Первого и его жены – Шарлоты, принцессы Прусской (получившей в России имя – Александры Федоровны).

Кстати, портрет императора и императрицы отличались друг от друга. Изображение императора Николая было выполнено из яшмы в том же виде, что и на монетах того времени. А вот лик императрица сделали в виде овальной камеи – ювелирного украшения в виде овального барельефа, в лучших традициях древнегреческого искусства. Немногим раньше, норвежский астроном Кристоф Ханстеен отметил, что прекрасные камеи и интальо полируются в Екатеринбурге по античным образцам, скопированным с гравюр. Оба портрета и императора и императрицы не были огранены в золотую оправу, как было до этого. Дело в том, что еще в 1826 году по всей Пермской губернии было запрещено «оправлять каменья в золото», по случаю открывшегося хищничества оного с золотых промыслов и переводимого ремесленниками на оправку камней и другие вещи…

Помимо этого подарка в императорский обоз были отправлены и другие дары – чернильница из ляпис-лазури, а так же огромная печать из горного хрусталя.

Кто же были – авторы этих «государственных даров»?! Как писал в своих дневниках 1828 года немецкий физик Георг-Адольф Эрман – скромные деревянные дома авторов этих «государственных даров» отличаются исключительной чистотой. А мастеровые, по большей части свободные граждане, позволяют себе одеваться в простую народную одежду и ведущие простой образ жизни. Черты их лица привлекательны, правильны, особенно у женщин этого класса.

Еще один занимательный факт. Гранильщики-старообрядцы при создании произведений из яшмы пользовались абразивом, который закупали в Германии. Как писали современники, все мастера были обыкновенными русскими крестьянами с длинными бородами и в овчинных тулупах.

Возникает вопрос – можно ли где-то увидеть те самые «екатеринбургские» дары, преподнесенные наследнику русского престола великому князю Александру Николаевичу?! Нет ничего проще! Достаточно приехать в Москву, дойти до Красной площади и войти в 36-й зал Государственного Исторического музея, что бы увидеть блестящие творения, созданные на современном проспекте Ленина в Екатеринбурге почти 200 лет назад.

Дом на месте «прихода»

Два века назад, с территории современного Храма-на-Крови переехала «ветхая церковь»

В мае 1766 года в северной церковной части Екатеринбурга жители крепости пожелали на свои средства возвести деревянную церковь во имя Вознесения Господня. О своем желании они тут же заявили в местное Духовное Правление, а оно уже направило просьбу о позволении заложить храм Тобольскому преосвященному. Как гласил документ «Благословенною грамотою подписанную митрополитом Павлом 3 августа 1766 года, повелевается протоиерею Кочневу обложить ту церковь и приступить к строению». Так, в первых числах сентября предполагалось освятить место, ныне известное как – Храм-на-Крови во имя Всех святых в земле российской просиявших.

Но, обычное человеческое противостояние между местным священником Кочневым и генералом Андреем Ирманом не позволило сразу же приступить к строительству нового храма. Работавший в канцелярии Главного правления Уральских заводов генерал запретил священнику совершить «заложение», а прихожане, по просьбе коих и была выдана благословенная грамота, в полиции были обязаны подписками прекратить «строение» церкви. В январе же 1768 года екатеринбургские жители обратились к преосвященному Павлу, проезжавшему через екатеринбургскую крепость, позволить перенести деревянный придел от Богоявленской церкви Главной Торговой площади, на место, отведенное для постройки Вознесенского храма. Митрополит Павел тогда и дал благословение на закладку нового церковного здания. В мае 1770 года торжествовавший победу протоиерей Кочнев «обложил» церковь, а уже 19 сентября того же года она уже была освящена.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.