Горби-2

– Поступим так, – предложил я. – Приглашаем даму в нашу келью – типа, хотим показать одну вещь. Думаю, она и не подозревает, что некий предмет, который уже держала в руках, может служить музыкальным инструментом.

– Мобильный телефон! – догадался Веселин.

– Конечно! Здесь он бесполезен как средство связи, но мелодии-то остались – целых пятьдесят штук.

– Точно!

– Будем слушать и рассказывать музыкальные сказки.

– Ну, да – тысяча и одна ночь…

– Вот именно! Примерно, на час можно будет отвлечь красавицу от дел и продержать в нашей сказочной клетке. Если за ней следят, кто-то обязательно появится. Мы хотя бы узнаем, кто это.

– Ну, да. Может быть и какая-то сигнализация.

– Вот и посмотрим!

Что и говорить, план был неплох. Объяснение для наблюдателей – просто увлеклись, забыли о времени. С кем не бывает! Главное, не вызвать подозрений у самой хозяйки.

– Ну, давай! – махнул я Веселину.

Он включил на прослушивание мелодию номер один. Странно и как-то совершенно незнакомо зазвучал фрагмент песни Бориса Гребенщикова «А в небе голубом…». После долгого подземного глушняка музыка казалась райским божественным подарком.

Мы не ошиблись – спустя минуту, в гости пожаловала наша любимица. Осторожно заглянув в келью, откуда неслись непривычные уху подземного жителя звуки, поинтересовалась:

– Что это?

– О, это специально для вас, – улыбнулся Веселин. – Проходите, я покажу наш телефон. Так называется этот маленький музыкальный инструмент.

Обольститель ловко приобнял девушку за плечи, снова нажал кнопку. Нежно и печально зазвучала полифоническая мелодия. Дождавшись окончания фрагмента, Веселин указал даме на кресло. Сам расположился напротив.

– Так вот, – начал он. – Я должен рассказать нашей милой хозяйке, что это за мелодия, откуда появилась, и кто – исполнитель.

Дама внимательно слушала. Это было хорошим знаком. Похоже, придуманная тактика оказалась верной.

– Это одна из прекрасных мелодий верхнего мира, – продолжал Веселин. – Музыку исполняет знаменитый композитор, поклонник дзен-буддизма.

– Дзен-буддизма?

– Да-да, я понимаю – незнакомое слово. Дзен-буддизм – мировая религия. Система взглядов. Её проповедь – единство мира. Дзен-буддисты считают, что любой предмет, любое существо – часть всего мира.

– Не очень ясно, но, кажется, ничего плохого.

– Да что вы! Только хорошее! – старался Веселин. – Так вот, композитор – Борис Гребенщиков – замечательный человек. В начале своего пути называл себя учеником ламы-датчанина Оле Нидала. Позже посещал ашрам известного индийского гуру Саи Бабы.

– Столько незнакомых слов! Правильно ли я поняла – ваш музыкант долго учился?

– О, очень долго! В детстве закончил физико-математическую школу, потом – Ленинградский университет.

– Физико-математическая? Это что?

– Школа, где обучаются одарённые дети. Они изучают законы Вселенной.

– А как же музыка?

– Музыка появилась много лет спустя. Вот эта мелодия имеет долгую историю. Написал её другой человек – гитарист, лютнист – Владимир Вавилов. Текст знаменитого поэта Андрея Волохонского. А Борис Гребенщиков услышал мелодию на фестивале авторской песни. И с тех пор она стала его визитной карточкой, ведь исполнение-то уникальное, – Веселин снова включил проигрывание.

Музыка лилась серебряно и тонко. Вкрадчивый голос певца рассказывал небесную сказку. Хозяйка слушала, как заколдованная.

– Особо надо обратить внимание на образы песни, – в тон певцу нашёптывал Веселин. – Это библейские образы из Книги пророка Иезекииля. Город золотой – конечно, Рай. Жёлтый Огнегривый Лев – Солнце, Синий Вол, исполненный очей – звёздное небо. Золотой Орёл небесный, чей так светел взор незабываемый – Луна.

– Красиво! – отозвалась слушательница.

– Доводилось ли вам наблюдать звёздное небо?

– Конечно! Каждый подданный великого Алина должен видеть звёзды, чтобы понимать могущество богов.

– Мудро! – похвалил Веселин разговорившуюся хозяйку.

– А есть ли другие мелодии в музыкальной коробке?

– Да-да, их много! Вот ещё одна, – Веселин запустил мелодию номер два – «Танец с саблями» Хачатуряна.

Похоже, энергичная восточная музыка понравилась ещё больше – казалось, девушка погрузилась в поток звуков, забыв обо всём.

Следом явились Моцарт, Бах, Чайковский, Биттлз, «Не слышны в саду даже шорохи»… Веселин увлечённо комментировал каждую новую мелодию.

Музыкальную идиллию неожиданно нарушил некий посторонний звук – что-то напоминающее переливчатый вой сирены.

– А вот и сторожевая система заработала, – переглянулись мы с другом.

– Ох, это я виновата! – встрепенулась хозяйка. – Теперь придётся отчитываться перед службой.

Дама сорвалась с места и скрылась за портьерой.

– Даже про телефон не вспомнила! – сказал я.

– Вот вернётся, игрушку отнимет. Надо придумывать контраргументы.

– Скажем, инструмент перестал работать – требуется подзарядка от солнца.

– Поймёт ли?

– Если хорошо объяснить, вскрыть крышку, показать устройство – может, и поймёт. Если получится, будем иметь провожатую в верхний мир. Это почти удача!

Так мы убили сразу двух зайцев – выявили охранную сигнализацию и зацепили на крючок любопытства стражницу. Появилась надежда на возвращение в пустынный мир Атакамы. Правда, понять, как сигнальная система узнала об отсутствии хозяйки, пока не удалось. Засекли только время до сигнала – пятьдесят минут.

Промежуток слишком мал, чтобы добраться к выходу из лабиринта. Нужны, примерно, два с половиной часа. Так что идея – изолировать хозяйку и тайно уйти, скорее всего, не годилась. А вот отправиться наверх в сопровождении любительницы музыки – легально или полулегально – этот план нарисовался вполне реалистично. Даму зацепили мелодии верхнего мира. Это было хорошо заметно. Использовать возникший интерес для выхода наверх – что может быть лучше! Только сделать это надо осторожно, не возбуждая никаких, даже мельчайших подозрений.

Глава 14. Огнегривый Лев

Ещё три раза устраивали концертные вечера с хозяйкой. Постепенно музыка становилась узнаваемой, а музыкальные встречи переросли в потребность. Дама прослушивала каждую мелодию несколько раз. В четвёртый день музыка оборвалась на самой любимом месте – «танце с саблями» Хачатуряна.

– Что случилось? – удивилась меломанка.

– Сейчас посмотрим, – сказал я.

Несколько минут копался, перебирая кнопки, потом принялся объяснять, что такое источник питания. Продемонстрировал внутренности телефона, показал батарейку. Красочно описал принцип работы.

– Батарейка села. Это значит, в ней больше нет энергии. Она не может запустить музыку.

– И что?! Теперь я никогда не услышу Хачатуряна?

– И Хачатуряна, и все другие мелодии – тоже, – горестно развёл я руками.

– Неужели ничего нельзя сделать? – наконец-то прозвучал долгожданный вопрос.

– Можно, можно, – хором воскликнули диджеи. – Для этого необходимо выбраться наверх в солнечный день, расправить вот это «крыло» и дать ему накачать солнечной энергии в батарею.

– А разрешение службы?! Вряд ли нас отпустят.

– А без разрешения нельзя? Нет ли другого способа? – настаивал я. – Ведь ничего плохого делать мы не собираемся.

Девушка замялась, задумалась. Потом хитро искоса посмотрела в сторону женской половины. Мы поняли – сигнализацию можно обмануть. Необходимая степень доверия была достигнута. Вот что такое духовные ценности – ключ к сердцу женщины! Пусть даже и подземной красавицы – стражницы.

Договорились не торопить события. Ждали, когда наша меломанка созреет сама. Понимали – решиться на запретные действия непросто. Ведь если нас постигнет неудача, риск попасть на великую стройку будущего города – угроза не только для пришельцев, но и прекрасная дама должна будет последовать в недра системы, в её горячий бульон, где кипит нарождающееся будущее. А, возможно, наказание будет более суровым. Но мы надеялись, что музыкальный азарт победит. И не ошиблись.

***

Несколько дней спустя, в послеобеденный час, хозяйка подала знак – пора! Мы поняли, сигнализация временно нейтрализована – путь наверх открыт. Не торопясь, один за другим, направились с деловым видом к началу лабиринта.

Что и говорить – с замиранием сердца продвигались по знакомому коридору, стараясь изо всех сил не сорваться в галоп. Подземное царство с его несчастными рабами отдалялось от нас не столь быстро, как хотелось бы. Но бежать – значит, показать нетерпение, вызвать подозрение. Старательно пряча восторг, распиравший душу, степенно переговаривались друг с другом, перекликались с сопровождающей. Иногда даже лениво замедляли шаг. Картина вполне мирная – три ходока совершают плановую вылазку. Наша дама, казалось, доверяла нам полностью, но осторожность – лучший друг в любой обстановке.

Время… Время имеет свойство сжиматься и растягиваться. Наш путь наверх превратился в нескончаемую эпоху – так проявляло себя желание вырваться из плена. Мы шли и шли, постепенно теряя терпение. Иногда казалось – идём не туда и никогда не достигнем цели. Но, как говорили древние, всё проходит. Впереди забрезжил давно забытый белый день. Свет казался таким ярким, что глаза ломило, в ушах шумело.

– Вот так, постепенно, мы превратились бы в слепых кротов, – подумал я. —Удивительно – подземный народ зряч. Видимо, их организм приспособился к полутьме, как-то компенсировал недостаток света. Но мы бы точно ослепли. Вовремя уходим. Только бы всё получилось!

Заслонив глаза ладонью, выбрались сквозь песчаную щель наружу. Привыкая к свету, стояли и вдыхали воскресшие из небытия ароматы пустыни. Вот ведь – раньше казалось – никаких запахов, кроме пыльного кремниевого, не существует в ползучих песках Атакамы. Но теперь… это просто праздник воздуха, подобный дегустации вин.

– Боже мой, как же можно было жить в этой подземке? – мысленно взревел я.

Восторг переполнял душу и тело. Казалось, сердце сейчас лопнет. Веселин выглядел ещё хуже, чем я – обессилено присел на камень, слёзы текли по его серым щекам. Провожатая с удивлением смотрела в наши перекошенные лица, явно не понимая происходящего.

Её счастье осталось там, под землёй. Наше – сияло с небес, где совершал привычную прогулку Жёлтый Огнегривый Лев. Разные системы координат. Полное несовпадение ценностей. Наш странный вид пробудил беспокойство, расшатал безмятежность подземной красавицы.

– Надо торопиться, – сказала охранница.

– Сейчас, – отозвался я. – Немного привыкнем. Мы плохо видим. Так устроены наши глаза.

– Времени нет. Сигнализация вечером оживёт.

– Успеем, – успокаивающе обратился к даме мой друг.

Открыл крышку телефона, выдвинул заряжающее крыло батарейки и, держа аппарат перед собой, стал удаляться от бархана.

– Ищу самое лучшее освещение! – крикнул он и помахал рукой хозяйке.

Я двинулся следом, охранница – тоже. Некая обеспокоенность проявилась на её лице, но пока мы были ещё недалеко от входа в подземелье. Наконец, дама, заметно отставая, крикнула:

– Куда же вы?! Солнце везде одинаково светит.

Разрыв между крупно шагающими, почти бегущими мужчинами, и семенящей подземной стражей всё увеличивался. Наконец, девушка остановилась. Она всё поняла. Но не испуг исказил её лицо, как можно было ожидать, а ненависть к убежавшим рабам.

– Вы не уйдёте от «Цербера»! – крикнула вслед. – Я отомщу!

И тут мне вспомнился подземный сон. Мы переглянулись на ходу.

– «Цербер» – это что? Об этом говорил старейшина во сне, – крикнул я.

– Точно! Я видел тот же сон!

– Наплевать! Пока бежим – будем бежать!

– Бежим!

Мы оглянулись одновременно – охрана уже была не видна. В тот момент ничего не могли с собой поделать – думать о том, какое наказание ждёт стражницу, было выше наших сил. Жаль меломанку, но ведь и у неё был выбор – могла уйти с нами. Но фанатизм победил. Тут нет нашей вины.

Аромат свободы, солнца, неба, текучего песка, ветра – всё это казалось сказкой. Бежали долго, пока не упали – ноги уже не слушались приказов разума. Лежали на горячем песчаном плато, смотрели в синее просторное, недосягаемо высокое небо. Теперь мы знали, как выглядит счастье!

О том, что впереди – долгая дорога в песках, безлюдье, безводье, неизвестные опасности – об этом не думали. Даже царапающее слово «Цербер» не могло испортить нашего полёта – мы летели, неслись, как ветер. Туда, где жизнь, любовь, люди, свобода!

Глава 15. Цербер

Отдышались, не сговариваясь, встали. Поправили рюкзаки, и снова двинулись в направлении на север – там города, цивилизация. Время клонилось к вечеру. Солнце падало куда-то в далёкий невидимый океан. Тени удлинились и следовали за нами, скользя с правой стороны по каменистой почве.

Давно забытые краски заката, даже тени, которых никогда не увидишь в подземке – всё это казалось праздником жизни. Мы ощущали сейчас каждой клеткой – время, проведённое в царстве великого вождя, нельзя было назвать смертью, но и жизнью – тоже. Существование в животном мире – крысиное, пещерное, первобытное. Подземка с её лабиринтами и призрачным свечением стен сейчас казалась замогильным кошмаром.

Время от времени переглядывались – каждый в эти минуты вспоминал о таинственной угрозе. Но ни впереди, ни сзади не наблюдалось никакого движения. Погони не было. Каких-то страшных непреодолимых преград – тоже. Может быть «Цербер» – просто страшилка, выдумка. Мы почти успокоились. И как-то разом почувствовали жажду.

Остановились возле каменного выступа, достали фляжку с водой из подземного озера. Фляжка была невелика, воду придётся беречь. Отпили по глотку, и снова – в путь. Хорошо, что многие кактусы Атакамы не ядовиты. Например, разновидности кактусов рода Копьяпоа. В случае крайней нужды можно использовать их мякоть в пищу и для утоления жажды. Это, конечно, самый драгоценный подарок безрассудным путникам, подобным нам. Но мы всегда так и продвигались по песчаным безлюдьям – применяя опыт многомудрых путешественников.

Мы хорошо знали – Атакама считается самой сухой пустыней Земли. В некоторых местах дождь выпадает раз в несколько десятков лет. Среднее количество осадков в чилийском регионе Антофагаста составляет один миллиметр в год. Некоторые метеостанции в Атакаме никогда не регистрировали дождь. Есть факты, что существенных осадков в Атакаме не было с 1570 по 1971 годы. Здесь зарегистрирована самая низкая влажность воздуха: ноль процентов. И всё-таки некоторые растения оказались сильнее песков. Сине-зелёные водоросли, лишайники, тилландсия, кактусы, мескитовые деревья, акация – эти живые создания победили пустыню.

Мы шли вдоль Каменной гряды, одного из ответвлений Кордильеров. Вечернее солнце давно скрылось за вершинами скал. Огромная полная луна окрасила каменные громады в кирпично-красный цвет. Небо светилось сиренево-голубоватым сиянием. Пески мерцали фиолетовыми оттенками. Ноги временами увязали в этих серебряно-фиолетовых барханах. Но мы продолжали движение, усилием высвобождая ступни, вздымая сверкающие под луной песчаные всплески.

Любуясь фантастической картиной ночной пустыни, мы совершенно забыли угрозы нашей провожатой. И напрасно!

Вдруг разом почувствовали некое воздействие – словно кто-то сдавил обруч вокруг лба. Давление усиливалось. Закружилась голова, потемнело в глазах.

– Что это? – прохрипел Веселин.

– Цербер!

– Что будем делать?

– Не знаю!

Это были наши последние слова. Дальше наступила тьма. Очнулись, когда луна уже прошла четверть небосклона. Краски неба, пустыни, далёкого горизонта заметно пожелтели. Судя по этому признаку, скоро должен был наступить рассвет. Лёжа, переглянулись.

– Как ты? – спросил Веселин.

– Пока живой. А ты?

– Голова тяжёлая, но надо попробовать встать.

– Давай!

Однако попытка закончилась тем же – чья-то богатырская рука снова стала закручивать невидимый обруч. Не дожидаясь потери сознания, упали на песок. Обруч исчез.

– Ты понял, понял – вставать нельзя! – почему-то шёпотом сказал Веселин.

– Да понял я. Но что делать будем? Лёжа, долго не протянем.

– Ясно, не протянем! А если ползком?

– Далеко ли уползём? Мы же не змеи.

– Предлагай что-то другое.

– Что другое? Ничего другого нет. Ползём!

– Только осторожнее – вдруг снова отключимся.

– Ну, вперёд!

Ползти по-пластунски с рюкзаками за спиной – не самое приятное занятие. Но мы ползли, пока хватало сил. Ползли остервенело, понимая – может появиться погоня. Понимая, что сила психологического воздействия не всемирного масштаба. Скорее всего, где-то есть граница, за которой можно будет встать во весь рост и уходить от опасного места уже на ногах.

Несколько попыток подняться на колени закончились неудачей. Мы продолжали ползти. Постепенно силы наши иссякали, терялось ощущение времени. Двигались на автомате, как роботы. Если бы не наш опыт экстремальных путешествий, всё могло быть намного хуже. Многолетние тренировки работали на нас.

– Чёртовы жрецы с их куклой! – время от времени пыхтел я.

– Да уж! Вечные фокусы – гипноз и прочая дрянь!

– Только бы уйти! Мы не должны потерять добытую информацию.

– Обидно будет, после всех мытарств.

– Врёшь, не возьмёшь, чёртова кукла!

– Изыди, Сатана! – кричал Веселин, орудуя локтями и коленями.

Поклажа долбила по спинам, усиливая нагрузку.

Прошло около трёх часов. Задыхаясь и потеряв последние силы, остановились. Отпили из фляжки. Попытались сесть, опершись спиной о близлежащий каменный палец. Эта простая поза показалась подарком ангела – сидя, почувствовали, сколь велика была усталость. Долго прислушивались к себе, но ощущения обруча не возникло.

– Ну, что? Встаём? – спросил я.

– Давай, по очереди. Сначала один, потом другой.

Веселин медленно приподнялся на колено, потом встал во весь рост.

– Как ты? – с надеждой смотрел я на друга.

– Пока нормально. Подожди, не вставай. Пусть пройдёт минут пять.

Что и говорить – через пять минут стало ясно: мы вырвались!

– «Цербер» оказался просто ловушкой, – радовался Веселин.

– Да, рассчитано на деморализацию – дескать, упадут и будут лежать. А пустыня сделает своё дело! И погони никакой не нужно.

– Но каковы эти рабовладельцы чёртовы! Одни их крысы чего стоят!

– «Цербер» почище крыс!

– Древнее знание! Может, это и не гипноз, а что-то другое. Да, честно говоря, никто из учёных толком и не знает, что такое гипноз. Как происходит воздействие? Что за механизм? Научились говорить «гипноз», и, вроде, всё научно. А что это на самом деле – неизвестно. Как может один человек, не прикасаясь к другому, заставить его что-то делать или вспоминать то, что забыто.

Наступило утро. Мы позавтракали, сидя на камнях, отпили из фляжки. Отдохнули. Теперь можно было, не спеша, продвигаться в сторону самой близкой обитаемой точки – коммуны Уара. И мы отправились именно туда, держа курс на северо-запад, где наш маршрут должен был пересечься с этим посёлком на Панамериканском шоссе.

Долгий путь к свободе и цивилизации был открыт. Ещё не раз на этом отрезке путешествия пришлось нам утолять жажду мякотью кактусов. Пища, хотя и в малом количестве, была собрана по крохам в подземном тайнике. Теперь сушёное мясо и лепёшки из каких-то неизвестных нам овощей спасали в трудном пути. Голод постепенно перестал ощущаться, но это состояние легко могло перейти в болезненное. Нужно было торопиться, пока пустыня не вытянула из нас жизнь до последней капли.

Но всё это было пустяками в сравнении с подземным рабством. Мы чувствовали себя невиданными счастливцами. Истощённые, чёрные от солнца и пыли, добрались до провинции Тамаругаль. Здесь находилась коммуна Уара. Теперь мы могли считать, что путь в столицу Сантьяго уже обеспечен. В коммуне можно было использовать наши банковские карты. А это означало – питание и ночлег. И начало пути домой!

Атакама, твоё могущество закончилось! Так думали мы, но ошиблись. Ещё долгие годы преследовали нас круги подземного ада – память накрепко запечатлела империю страха и её персонажей. Так работал вирус «pavor vulgaris» – заразная штука!

Глава 16. Отель «Чинчорро» и Кукла

В маленьком уютном отеле, названном по имени одного из древнейших народов «Чинчорро», мы провели несколько дней. Это было необходимо для восстановления сил после подземной жизни и долгого гнёта Атакамы. Несмотря на солнце над головой, знакомую испанскую речь, и прочие признаки цивилизации, наше сознание всё ещё оставалось в плену – такая своеобразная психологическая зависимость, мрачная и липкая.

Здание отеля было выстроено давно, поэтому стены его из орегонской сосны создавали особую атмосферу – дышалось в его помещениях вольно и легко, спалось крепко. А волшебные сновидения хотелось записывать в книгу для посетителей – на её шёлковые страницы, спрятанные за тиснёной орнаментами обложкой.

Отель притулился к широкой спине скального выступа. Из окон открывался фантастический вид – горная речушка, прыгающая по камням. На каменистых склонах – заросли чилийской сосны, перемежающиеся густыми дебрями лазающего кустарника Астерантера. Огромные малиновые цветы украшали тёмную зелень, отливавшую на солнце глянцевым блеском. А вдали – синие вершины Кордильер. Над ними – забытые, давно забытые нами облака.

Наслаждались комфортом и отдыхом. Заказав скромный обед в номер, уселись в кресла и только здесь смогли вернуться мысленно в кошмар жизни алинистов. Нужно было обдумать то, что увидели и пережили. Долго обсуждали бытие подземного ада. Совместно была нарисована общая картина, подобная пророчествам великого Данте. Однако маэстро, описывая круги увиденного им ада, и подумать не мог, что трагедия когда-то может сравняться с мрачной клоунадой.

Но так оно и было. Всё трагическое здесь уже достигло выморочной стадии вырождения – перехода в свою противоположность, то есть, в фарс. Попытаюсь представить картину словами, друг мой, специально для тебя. Вот что у нас получилось. Если бы нужно было дать название этому словесному полотну, я назвал бы его «Могущество куклы».

МОГУЩЕСТВО КУКЛЫ

Опустим, друг мой, исследование причин (видимо, серьёзных причин), которые и привели к зарождению в 20-м веке явления, что теперь именуют тоталитаризмом. Исторически термин «тоталитарное государство» появился впервые для характеристики режима Бенито Муссолини в 1920 году. Именно этот диктатор присвоил неограниченные законом полномочия власти, ликвидировал конституционные права и свободы, применил репрессии против инакомыслящих, выстроил жизнь людей в подчинении военным целям, ввёл тотальный контроль за каждым гражданином.

Поэтому тоталитаризм – это форма отношений общества и власти, при которой политическая власть берёт под полный контроль общество, образуя с ним единое целое, полностью контролируя все аспекты жизни человека. Проявления оппозиции в любой форме при этом жестоко и беспощадно подавляются. Важным является то, что с помощью пропаганды создаётся иллюзия полного одобрения народом действий власти. Естественно, что при таком режиме существует фигура, обладающая беспредельной личной властью – вождь.

Вождь и его свита верноподданных старательно выстраивают систему уничтожения инакомыслящих, которая должна работать, как часы. Для обеспечения бесперебойной работы, конечно же, нужен «материал». Первоначальный контингент несогласных быстро исчерпывается. Но тоталитарный режим жив лишь энергией устрашения. Следовательно, «материал» для непрерывной работы должен быть всегда. Если такового нет, его следует создать.

Таким образом, выстроенная когда-то вождём машина уничтожения инакомыслящих становится самостоятельным монстром. Механизм сам «лепит» инакомыслящих и уничтожает своих картонных, но вполне живых «детишек». А вождь превращается в символ этого молоха.

При переходе на эту стадию, для функционирования машины устрашения и уничтожения людей, уже не нужен вождь. Достаточно символа – куклы-сертификата. Машина работает уже не столько на вождя, сколько для обеспечения благосостояния и безопасности тех, кто входит в верхний эшелон. Эти исполнители воли вождя, при отсутствии законов, сами становятся законом для любого нижестоящего. Обвинение и уничтожение людей с помощью фальсификаций, с помощью доносов – дело опасное. «Нижние», понимая свою катастрофическую зависимость от «верхних», начинают использовать на полную катушку инструменты самозащиты – те же фальсификации и доносы.