Сильванские луны

Шагая к дверям, он слышал, как Эдвин у него за спиной возится с оградой.

Этот прут когда-то был их тайной, но пора наконец было принять, что нет больше никаких «их».

Говорят, жизнь – это пир в высоком и шумном зале, где ты не выбираешь ни своё место за столом, ни соседей, ни музыку, которую играют с галереи…

Когда Танирэ поднимался на крыльцо, у него под ногами хрустели прошлогодние листья.

…и в один прекрасный день каждому придётся встать, стряхнуть крошки с одежды и выйти за сумеречный порог, и за ним не будет ничего, кроме тумана и дороги, которая, может быть, вовсе никуда не ведёт…

В эту дверь давным-давно не входили, но ключ повернулся в замке легко, словно этого ждал.

…рано или поздно этот день настанет для каждого, и для тебя тоже…

но ещё не сегодня.

И от этого тебе никуда не деться.

Пока ты жив, придётся жить дальше.

Танирэ открыл дверь и шагнул через порог.