Мифы. Сборник стихов

Перебивка ритма

Как же так? – сижу на облаке,

А мечтаю о подвале,

Вроде и земля мне по боку,

Но и небеса достали.

И в чести я у святителей,

И воздамся полной мерой -

Только мысли нет мучительней,

Что открыты мне все двери.

Препарируюсь на части я

И бросаю оземь сердце,

Пью из вен своих в причастие

Кровь убитого индейца.

Взял на борт Харон1 убоину

Меж Харибдой2 и харизмой.

Слишком много мне дозволено -

Даже перебивка ритма!

Участь, в общем, и не злая -

Путь к утраченной могиле…

Да, всё верно – умерла я -

Жаль, что мне сказать забыли.

Огонь – артист

Огонь – артист. С безумием сатира3

Он предался неистовой игре.

Каких страстей, неведомых Шекспиру,

Какие драмы плавятся в костре!

Он весь отдался пламенному танцу,

Он в пантомиме злой неудержим,

Пока одежды мишурой искрятся

И не спустился занавесом дым.

И зрители его талант оценят,

Забыв про бесконечные дела…

Он доиграет – и умрёт на сцене,

Он догорит – а после хоть зола!

Музыка

С убитой, где-то найденной кассеты

Услышишь отзвук сердца своего…

На этом свете всё давно уж спето,

А между тем, не спето ничего.

Здесь каждый день – сплошное повторенье,

Менял-веков бессмысленный улов.

И всё-таки он первый день творенья,

Рождаемый из взглядов, жестов, слов,

Из музыки, срывающейся в вечность,

Что плещет из разломов суеты.

Мгновенья в пустоту спешат беспечно,

Горят над млечной заводью мосты.

В огромном мире до удушья тесно,

В толпе нам одиноко, как в гробу.

Ты просто тихо подбираешь песню,

А напророчишь невзначай судьбу.

И жизнь встаёт скалой надменно твёрдой,

Чтоб тут же таять воском золотым.

И нижутся на нить времён аккорды,

И юный мир опять созвучен им.

Мастер и Маргарита

Может, ты и Мастер – я не Маргарита,

Хоть претензий вескость признаю вполне.

Мне за Днепр на шабаш не лететь со свитой,

И твои творенья не спасать в огне.

И меня служанкой в званье королевы

Не дождётся к балу сумрачный Мессир4

И не увенчает родовое древо

Наготой, засмотренной трупами до дыр.

Я сама хозяйка на своих приёмах,

Пусть не претендую на его размах,

А во тьме полёты до зари проёма

Дар не чародейства – ремесла в руках.

И достали споры, точен иль не точен

Тот роман, апокриф месяца нисан5 -

Не для всех сакрален тот первоисточник

С чётким разделеньем плевел и семян.

Но расслабься – может, станешь знаменитым,

Мотыльками музы застучат в окно…

Ты совсем не Мастер, я не Маргарита -

Мы ещё не знаем, как нам повезло.

Парад

Каких высот и далей ради

Идём, не ведая преград?

Равняем шаг, как на параде,

Смыкаем строй вокруг утрат?

К каким вратам, какой награде

Нам путь созвездья озарят,

В каком немыслимом обряде

Замешан призрачный наш ряд?

Какой нас ожидает суд,

Когда окажемся за кромкой,

Сняв груз страстей, свершений, смут?..

А после по брусчатке звонкой

Пройдут надменные потомки

И всё на свете переврут.

Сочинила любовь

Я себе сочинила любовь,

Я её положила на ноты,

Не осталось уж чистых листов -

Расписала её по блокнотам.

Каждый день посвящаю я ей -

Что там день, коль в минуте мгновенья!

Пригружает сильней и сильней

Своевольное это творенье.

Повторяю её я опять,

Наизусть я её зазубрила,

Хоть мне вряд ли удастся понять -

Слабость это моя или сила.

Прогоняю её и зову,

С нею слёзы и с нею веселье.

Ночь во сне, ну а день наяву

Пью взахлёб приворотное зелье.

Изменилась уже я с лица,

Позабыла дела и потеху,

Хоть не раз повторила в сердцах,

Что влюбляться мне нынче не к спеху,

Что проблем мне хватает иных,

Что сомнений достаточно кроме…

Возражений не слышно моих,

Как паденья дождинок при громе.

И себя ненавижу порой -

Непростителен этакий промах -

Так бездарно не сладить с игрой! -

Довести обертоны6 до грома.

Не спасёт ни дорога, ни кров -

Не замедлит явиться расплата:

Я себе сочинила любовь -

Приговор утверждён – виновата!

Атрибутика смерти

Атрибутика смерти предельно проста:

Плащ, коса да провалы безглазья.

Свой вердикт нам она зачитает с листа,

Никого не спросив о согласье.

Она службу исправно и верно несёт -

Подойдёт – так уже не отступит:

И убийцу с убитым сведёт в свой черёд,

И судью с палачом с ними вкупе.

Вот где суд беспристрастный, где правда на всех,

Где бессильны бабло и раденья!

И какую б ты святость ни нёс или грех -

Свой надел ты возьмёшь во владенье.

Здесь и тихая пристань, и вечный приют,

Здесь равняют, прощают и мирят,

Не ругают, не хвалят, не гладят, не бьют -

Лишь снимают оковы и гири.

Завершу похвалу обращеньем таким:

Смерть, подольше не встретиться нам бы!

Не спеши – свой визит лет на сто отмени -

Дай закончить тебе дифирамбы.

Персей

Герой Персей7, ты, право, безупречен -

Ты твёрд и смел, и полон гордых сил,

И в слабости случайной не замечен,

Когда в пылу оплошность допустил.

Тому есть много веских объяснений:

Весна в разгаре, слишком яркий свет,

Твоё созвездье8 меркнет на мгновенье -

Ты ослеплён, теряешь верный след -

Но лишь на миг… Ты всё решил, как надо,

И действовал стремглав, наверняка -

Вновь не касался глаз влекущих взглядом,

И не дрожала крепкая рука.

Освобождаясь от обрывков транса,

Ты поднял щит холодного стекла

И вынул меч – не оставляя шансов,

Нанёс удар – Медуза9 не ждала -

И покатилась голова Горгоны…

А ты трофей небрежно подобрал -

И в путь – туда, по солнечному склону,

Где, может, Андромеда10 ждёт у скал.

Постой… цветы воспоминаний бледных,

Возросших на крови, ты оборви -

И не забудь, как страшен взгляд последний

Тобою обезглавленной любви.

Бутылка водки

На столе бутылка водки,

За столом одна хозяйка.

Бесполезнейшею ношей

В голове сумбур имён.

Как всегда под утро, кроткий

Дождь рассказывает байки.

На окне букет засохший,

За окном озябший клён.

Над крыльцом качает лампу,

У крыльца толпятся тени,

Обретает день вчерашний

Прояснённый силуэт.

И луна размытым штампом

Над распутицей весенней.

Что ушло – уже не важно,

Что придёт – ещё секрет.

Недоступным было прежде -

Позади навек осталось.

В городе огни как дыры,

Ночь над городом как зонт.

Пред дорогою надежда,

А в дороге лишь усталость.

Чем светлее в этом мире,

Тем всё дальше горизонт.

Над вселенной очень тихо,

Во вселенной слишком тесно,

И случайности как звенья

Вдруг слагаются в судьбу.

Ведь в добре разгадка лиха,

Вечность беззащитна тленна,

Есть агония в рожденье

И в призыве есть табу.

Жизнь твердит одно и то же,

Ничего не повторяя,

В общей ненадёжной лодке

Строит каждый свой паром.

Завтра без вчера не может,

В круг сгибается прямая:

На столе бутылка водки,

Мир спиралью над столом.

Сон

(песня)

Посмотрите, вот он без страховки идет…

В. Высоцкий.

Во сне я часто вижу облака

И безмятежный синий небосвод.

И сквозь него, блаженна и легка,

Моя душа над бездною идёт.

Ей по судьбе, натянутой как нить,

Над пропастью времён скользить вперёд.

И кто-то верит – шаг – и воспарит,

А кто-то ждёт – вот-вот – и упадёт.

Припев:

А я живу и забываю, если честно,

Что наяву полёт бывает только вниз отвесно.

А снизу город, улицы, собор,

И площадь вся в зеваках – пятна лиц.

Там шумно – крик, и смех, и чей-то спор -

Душе взлететь иль пасть на камни ниц.

И всё мрачнее и кромешней твердь,

Вот-вот – и ночь свою объявит власть.

Душе лишь миг, я знаю, чтоб взлететь,

А, может, лишь движенье, чтоб упасть.

Припев:

Но на краю и во владениях заката

Я пропою, что сгинут тени, что душа крылата.

Бессонный дождь

И дождь, бессонный дождь -

Наверно, звёзды плачут.

А город смыт почти

И постарел в момент.

Лишь позабытый вождь

Сквозь темноту маячит -

Он сам бы рад уйти,

Да держит постамент.

И я не шевелюсь -

Как он, окаменела.

В отсутствии зонта

Наметился исход:

Замёрзну – ну и пусть,

Промокну вся – и дело -

Болезни маета,

Глядишь, меня спасёт.

Не правда ль, благодать

Лежать ничком в постели,

Изнемогая всласть,

Чтоб истомился мозг?

А после наблюдать,

Как чувства ослабели,

И память извелась

И тает, словно воск.

А вдруг я исцелюсь,

Переборю потерю?

Мороки сбросив власть,

Смогу тебя забыть?

Нет, не совсем, не тщусь -

Я в чудеса не верю! -

На ту хотя бы часть,

Чтоб получалось жить.

Уйди, молю, как бред,

Как день, который прожит,

Исчезни как строка

В камлании огня.

Тебя на свете нет -

Тебя и быть не может!

Ты свет издалека,

Но отпусти меня.

Ноябрь

Лишь только янтарный истаявший отблеск

Уснувших пожарищ роняет ноябрь.

Туман сотрясает тревога, озноб ли,

Сплетаются в воздухе сырость и гарь,

И омут, и мостик, и филина вопли

С реальностью в прятки играют, как встарь.

Предлесье, предзимье – иль предначертанье?

И бред одиночества: "Впредь – никогда…"

А я торопливо читаю посланья,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Харон – в древнегр. мифологии перевозчик в царство мертвых через реку Стикс.

2

Харибда – в гр. мифах морское чудовище, олицетворяющее стихию моря.

3

Сатир – в древнегр. мифологии демон плодородия, божество леса, веселый спутник бога Диониса с козлиными ногами и хвостом.

4

Мессир – форма обращения к знати, почетный титул; так обращались к Воланду его подручные в романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита».

5

Нисан – первый месяц еврейского библейского календаря и седьмой гражданского, приходится на март-апрель григорианского календаря.

6

Обертоны – от нем. «oberton» – дополнительные звуки, входящие в музыкальную палитру.

7

Персей – герой древнегр. мифов, сын Зевса, победивший медузу Горгону.

8

Созвездие Персея – расположено в северной части небосвода, в разных регионах нашей страны видно почти круглогодично, ненадолго исчезая за горизонтом весной либо в начале лета.

9

Медуза Горгона – в древнегр. мифологии – чудовище с лицом женщины и волосами в виде змей, взглядом обращающее в камень; убита Персеем.

10

Андромеда – в гр. мифологии – дочь эфиопского царя Кефея, которую приготовили в жертву морскому чудовищу; ее спас Персей, показавший тому голову Медузы Горгоны и потом женившийся на Андромеде (не во всех источниках).