Не потерять себя… Сборник стихотворений

Не потерять себя…

Я – бабочка

Мне б как бабочка век свой прожить,

Беззаботно нектар собирая;

Испытать ощущение рая

И, порхая, печали забыть!

На душистых сидеть лепестках

Розы, тихо качаемой ветром.

Мать-и-мачехи матовым фетром

От дождя укрываться в кустах.

Умываться росинкой одной,

А другой напиваться досыта…

Вот одета уже и умыта,

И желанен густой летний зной.

В ярких солнца лучах заиграют

Краски крылышек нежных моих,

Перламутрово-пёстрых, тугих,

Ночи холод густой прогоняя.

В хаотичном полёте по лугу,

Избегая назойливых птиц

И заботясь о кладке яиц,

Буду ждать я сердечного друга.

Жить мгновенье, но символом быть

Возрожденья, души и бессмертья!

Прославляясь в веках, долголетья

У природы себе не добыть.

Нет! Я всё же хочу средь людей

Жизнь свою провести, твёрдо зная,

Что, страдая, любя и прощая,

Становлюсь я сильней и мудрей.

Что я плакать могу и смеяться,

Быть счастливой и верить в мечту,

Мудрых мыслей ценить простоту,

Каждым звуком живым наслаждаться.

Пусть отчаянья давит корсет

На души незажившую рану,

Это поздно пройдёт или рано:

Сменит ночь долгожданный рассвет.

Ах, как всё же она хороша! –

Жизнь в её фейерверке эмоций.

И любить торопясь, и бороться,

В небо бабочкой рвётся душа!

Все просто

Усложняем нашу жизнь,

Передёргивая нервов струны.

Как абстракционизм –

Неразгаданный эскиз фортуны.

День – стрелой, как миг один,

Годы – как метро движенье.

Так до старости седин.

Без осмысленного торможенья.

Часто ночь – пружина у виска.

Страх накатывает: что же дальше?

Связи. Деньги. Положение… Тоска!

В темноте лишь шёпот фальши!

Просто всё! Как просто всё!

Нам тепла и света не хватает!

Кто, как Данко, сердца свет несёт

Потерявшим путь, про это знает.

Просто так открой свои глаза

Блики солнца рассмотреть на речке.

Чтобы на работу опоздать,

Солнечных считая человечков.

Просто слушай, слушай тишину

И щемящую мелодию пичуги,

С ветром набежавшую волну,

Вальс Шопена утром надосуге!

Просто песню детскую запой

С пацаном, катающим машинку.

На лошадке сделай круг-другой,

Засвисти в два пальца по старинке.

Просто обними кого-нибудь,

Согревая добрыми словами.

Легче и счастливей будет путь,

Если ты обнимешь мир руками.

Проще будь! Тогда найдёшь покой

В мелочах. Простых и немудрёных.

Бог в тебе! С тобою! Над тобой!

И в твоих мечтах осуществлённых!

Лежит старик у тротуара…

Идет осенний мелкий дождь.

Из листьев грязная кашИца.

И ветер, туч лиловых вождь,

Не даст от холода укрыться.

Не видя бренности в упор,

Проходят люди. Светят фары.

Как равнодушию в укор,

Старик лежит у тротуара.

Пакет от любопытных глаз

Накинул кто-то сердобольный

На голову, из тысяч фраз

Сказав: «Ему хотя б не больно».

Он чей-то дедушка, отец,

Приятель, муж, сосед по даче

Иль одинок, или вдовец.

А по нему лишь дождик плачет.

Возможно, он военным был

(Пред смертью дед по стойке «смирно»),

Еще юнцом он фрицев бил,

Чтоб нам жилось под небом мирным.

Его забыли. Помнил он,

Как шел за Родину в атаку.

Войны остался эшелон

Там, где не правили дензнаки.

По переходу сделав шаг,

Упал, не выдержало сердце.

В РЭУ без справок и бумаг

Его назвали отщепенцем.

За что сражался, честно жил

Зачем, коль никому не нужен!?

Мужчина из последних сил

Побрел, унижен и простужен…

И вот мигает светофор,

И от дождя блестят бульвары,

Как равнодушию укор,

Лежит старик у тротуара.

Про русских

Сегодня на ногу наступит тебе какой-то сумасброд,

И думаешь, что русский – варвар, чья наглость впереди идёт.

Что мы пусты и своенравны, живём поверхностным чутьём.

Не видим среди прочих равных, идём неведомым путём.

Что обещаньями мы сыты всех благ политиков лихих.

За правду без разбору с битой врага замочим и своих.

Мы трудности с упорством рьяным привыкли преодолевать,

Хоть русские при этом могут их ежедневно создавать.

Кричим! Кричим и бьёмся в стену из равнодушия чинов,

Что греют руки на страданьях калек, детей и стариков.

Но дашь червонец ты калеке, и он тебя благословит.

Найдёшь хозяина собаки, что под окном всю ночь скулит.

Ты с одинокою старушкой воспоминанья прошлых дней

Обсудишь, вместо всех подарков даря тепло души своей.

Мальчонке, плачущему горько, дашь карамельный леденец,

Поможешь на турник взобраться и скажешь: «Просто молодец!»

И горд сознанием, что – русский! Живя в столице и в глуши,

Мы, если любим, то до боли, а ненавидим от души!

Что нам природы катаклизмы! – Не нужен русскому покой,

Когда в стране контрастов вырос. Непостижимой, но родной!

Русь

Я поглажу тебя по траве,

Босиком по росе пробегусь,

Лягу в поле (жаль, рук только две!) –

Обниму тебя, милая Русь.

Родниковой водой освежу

Я лицо и губами прильну

К чистой влаге. Ведро отложу.

Горсть здоровья рукой зачерпну.

Как люблю шепот юных берез

В подвенечных нарядах простых,

На ветру колыхание кос

Из ветвей, листьев мелко-густых.

Не встречала нигде твою стать

И величие храмов святых!

Полной хочется грудью дышать

На просторах природы родных.

Я безмерно тобою горжусь,

Не могу я тебя не любить.

Подскажи, терпеливая Русь,

Как одной это все сохранить?

Блокадный вопрос

Задаю я мысленно вопрос,

Та, что не прошла войны лишенья:

«Что за дикий, каверзный опрос

В День блокады создан юбилейный?»

Разве кто из русских был бы рад,

Чтобы прозвучал приказ министра:

«Сдать врагу блокадный Ленинград,

Дабы люди погибали быстро»?!

Выела сознание до дна

Выгода экономических расчетов!

В спорах меркнет в памяти война

И солдатик, грудью закрывавший доты.

А строка, слабеющей рукой

Выводимая, «Осталась только Таня»,

Поднимала и вела на смертный бой.

(До сих пор лежит на сердце раной!)

Вы, сидящие в уюте и тепле

И не евшие из клея супа!

Вам не спрятаться, как грызуны, в дупле

От людского гнева после фразы глупой!

И какой в стране бы ни был строй,

Совесть не попутчик эгоизму.

Есть другой вопрос, вполне простой:

«Что такое дух патриотизма»?

Путь к вере

Помолиться, – какое простое движенье:

Вверх и вниз, вправо-влево и долу поклон!

Кто неистово молится, с яростным рвеньем,

Кто-то робко (присутствием в церкви смущен).

Очерствевшие сердцем, без любви пропадая,

От жестоких поступков и отчаянья пут

Люди в церковь идут. К алтарю припадая,

Милосердия Господа с верою ждут.

Все равны перед Богом, нет чужого несчастья.

Всем воздаст по заслугам и утешит с лихвой.

Стихнет боль, и улягутся грешные страсти,

И душа будет снова «дружить» с головой.

К вере путь проложив через страх и сомненья

И сложив для молитвы руку, перст за перстом,

Совершают миряне простые движенья,

Свое бренное тело осеняя крестом.

И все веет грустью тонкой…

И все веет грустью тонкой на души эфиры,

Струны сердца тихо задевают пальцы.

Мы привыкли жить, не сотворя себе кумира,

Чтобы разочарованью не поддаться.

Может, стоит жить на полную катушку,

Отдавать себя до капли, чтоб "не жалко".

Одинаково хотеть в Норильск и Кушку,

Побывать в суровых льдах и там, где жарко.

Раствориться в бухте сказочной Святого Павла,

Покорить вершину  иль хотя бы плато,

Чтоб желаемое частью яви стало

И позволило бы жить духовно и богато.

Если цели нет – мечте не сбыться.

Пусть любовь позволит настрадаться.

Чтоб в беспамятстве пустом не заблудиться,

Струны сердца тихо задевают пальцы…

Не потерять себя

Не надо жить спешить,

Но надо торопиться

Понять, любить, простить,

Творить, мечтать, раскрыться

Навстречу берегам,

Доселе неизвестным,

Сверкающим снегам

И волн соленых всплеску.

Трудиться от души

И думать о прекрасном.

Пусть будет неба ширь,

И солнце не погаснет!

И пусть меня зовут

Наивной или глупой,

Я знаю – путь не крут

По головам и трупам.

Я знаю, в жизни есть

Прекрасные моменты:

Добро, любовь и честь –

Не миф из киноленты.

Ни юность, ни успех,

Ни статус, ни деньжата

Не сделают навек

Счастливым и богатым.

Но, главное, скорбя,

Что завершится пьеса,

Не потерять себя

И к жизни интереса.

Такая разная любовь

Обними

Обними меня теплым безмолвием,

Разреши мне ребенком побыть.

Защити от людского злословия,

Научи все обиды простить.

Успокой меня легким касанием,

Утоли мою жажду любви,

Все сомненья развей и терзания,

Тяжких мыслей поток оборви.

Окружи меня нежной заботою,

Подари мне богатство души.

Если в жизни твоей стала сотою,

Как единственной, мною дыши.

Пожалей меня, верь мне, ласкай меня…

И воспряну я, светом полна;

От восторга любви, от признания,

От объятий пьяна без вина!

Отпускаю

Резко войду в квартиру, молча налью мартини

И обмакну сознанье в вечер печально-синий.

Освобожу тугие кудри из плена шпилек,

И эйфория эмоций сменится вялым штилем.

Мягко спадёт бретелька шёлкового платья…

Не состоялась встреча чувственного объятья.

Только хранит, как эхо, слух день и время свиданья;

Сердце секунды толкает, как метроном ожиданья.

Ищут причину мысли: есть ли тому оправданье?

Шепчет прозревший разум: «Нет у любви покаянья».

С богом тебя отпускаю! Сделав глоток мартини,

Жить начинаю снова в вечер призывно-синий.

Не возражай

Не возражай, я знаю, что права,

И верю, что не может быть иначе!

И аргументов скучные слова

Не могут убедить меня тем паче.

Не возражай, я знаю, что права.

Не возражай, я знаю, что права!

Налей мне чаю, в теплый плед укутай.

Устала я, кружится голова,

В условностей закована я путы.

Не возражай, возможно, я права.

Не возражай, возможно, я права.

Мне не хватает нежности и ласки.

Средь хаотичной жизни дикой пляски

Как загнанная лошадь, чуть жива.

Не возражай, ведь, может, я права.

Не возражай, ведь, может, я права.

Останови горячим поцелуем.

И все вокруг мне станет трын-трава!..

Как птички, безмятежно заворкуем.

Конечно же, была я не права…

Плакала гитара

Плакала гитара и стонала

О своей несбыточной любви.

Струн семи ей было слишком мало,

Что терзали пальцы до крови.

То поднявшись вверх к высотам звуков,

То упав в пучину низких нот,

Ритм сливается с безумным сердца стуком.

Так, что прерывается полет

Той души мятежной, неспокойной,

Что любви хотела посвятить

Каждый миг и дня, и ночи знойной;

Все стерпеть, понять, забыть, простить.

Нежную мелодию аккордов

Вымещает безудержный шквал!

И, как утопающий за бортом,

Звуков пик теряет свой накал.

Затихают, выдохшись, помалу

Ревность, боль, обида, гнев и страсть…

Плакала гитара и стонала,

Чтобы гитаристу не пропасть.

Айседора

Шаг, прыжок и движение плавное,

Приковавшее взгляды толпы…

И по сцене плыву, будто пава я,

Голой пяткой мелькая стопы.

Ощущая свободу и чувственность,

Я в хитоне над сценой парю.

Муза скульпторов, муза художников,

Вдохновенье поэтам дарю.

Древней Греции храмы и росписи

Пробудили мой трепетный стан

К плавным жестам и новому образу,

Что стал дерзок, и сладок, и прян.

Танец мой – ветерка дуновение,

И порыв, и пугающий шквал,

И ласкающей неги томление,

Всплеск волны у подножия скал.

А души скрипка пела и плакала…

Находясь на судьбы корабле,

Растворилась я в облике ангела,

Что проездом грешил на земле.

Шарф летящий, помада кровавая

Покорили поэта крестьян.

И сражен танца огненным заревом,

От вина и от страсти был пьян.

Двух стихий единение беглое –

И восторг, и любовь, и беда.

Половинки не склеились в целое,

Счастья миг оборвав навсегда.

В шарф печально и царственно кутаясь

И к поездке стремясь роковой,

Слышу голос, сознанием путаюсь…

Милый мой, я… иду… за тобой!

Сердце матери

Сердце матери, в твой беспокойный век

Каждый миг на пьедестал почета претендует,

Волшебство рождения даруя,

Как с нуля, свой начинает бег.

За улыбку с ямкой на щеках

И шаги нетвердые вразвалку

И полжизни подарить не жалко!

Сердце, ты витаешь в облаках!

День и ночь волнуешься, стучишь,

У кроватки детской замирая.

И момент от ада и до рая –

«Весь горит!.. Уснул… Здоров, малыш!»

Сад и школа, офис, институт…

Все шаги – повтор, но роль – иная.

Главное – любовь! Лишь сердце знает,

Где нужны «соломка» и уют.

Отшумели весны, вырос сын,

Дочь уже «подбрасывает» внука.

Сердце матери – в работе. Не до скуки.

Самому себе не господин.

Призвано ты успокоить боль

И беречь непролитые слезы

Сыновей и дочерей от жизни прозы,

Чтоб потом пролить их над тобой.

Сердце, если всю любовь отдав

Детям, ты спокойно жить устанешь,

То однажды биться перестанешь,

Счастье материнства передав.

Материнская любовь

Наши дети – перекресток всех дорог,

Что исхожены в мечтах о женском счастье;

Между юностью и зрелостью порог,

Плод любви и охватившей страсти.

Их болезни – как по сердцу нож,

Их успехи – как бальзам на душу.

Если на отца сынок похож,

Слезы радости безмерной душат.

И для каждой матери ее дитя –

Центр Вселенной, просто совершенство.

Без заслуг, регалий, статуса шутя

Доставляет умиленье и блаженство.

Материнская любовь без стен и дна.

Не измерить, не исчислить веком!

Только помнить надо: мать должна

Вырастить из сына человека.

Милости природы

Осенние чувства

-1-

Осенью листья как наши мысли,

Наши дела и мечты;

Мысли уходят, дела забывают,

Уносит мечты и ты

Хочешь закрыться веткой-рукою

От наготы и стыда,

Хочешь забыться новой мечтою,

Чтоб не уйти в никуда.

Перелистать бы страницы лихие

До самой яркой строки,

Но, как в гербарии, листья сухие

Прахом коснутся руки.

Ветер, содравший с деревьев одежды,

Хлещет по голым стволам…

Так обломаются ветки надежды,

Так разрушается храм.

Всё хорошо, только нет примиренья

С тусклой и серой средой,

С той, где ни капли благого сомненья,

Где вместо личности – рой.

Где не научат возвышенным чувствам,

Где не научат любви:

Чёткие речи и фразы напутствий,

Знаки, кредитки, рубли.

Всё поглощает житейское море,

Кроме пустейших вещей;

Денежный кризис – это не горе,

Если кризис в душе!

-2-

Как прекрасна эта осень,

Эти жёлтые наряды,

Разноцветных листьев косы

И бодрящая прохлада.

Как приятно вместе с ветром

Пошуршать ковром воздушным,

Без тоски проститься с летом

И, смеясь, смотреться в лужи.

Солнцу нежно улыбнуться,

Помахать рукой младенцу,

В мир фантазий окунуться,

Экзотически одеться!

Подмигнуть двоим прохожим,

Что за грязь ругают осень,

Скорчить вдруг смешную рожу,

Ввысь охапку листьев бросить.

Для любимого мужчины

Принести букет осенний

Сделать праздник без причины,

Целовать до посиненья!

А потом угомониться

И читать стихи друг другу,

И теплом его укрыться

От дождя и зимней вьюги.

Предзимье

Льется музыка хрустальная,

Капли слов легли в узор,

Предстоит дорога дальняя

В царство снов и снежных гор.

Где под пледом ватно-бархатным

Будет нежиться земля

До весны, до новой пахоты,

Под метели шум дремля.

Где проплешинами жалкими

Убегает вдаль ковыль,

Шелестя сухими палками,

Где из сказки – снова в быль.

Птичья тень метнется редкая

Над рассыпанным зерном,

И сирень пустыми ветками

В такт помашет за окном.

Листья, смешанные с проседью,

По утрам хрустят слегка.

И все реже небо просинью

Манит ввысь, за облака.

Пух лебяжий кружит стайками

В желтом свете фонаря.

Ляжет белыми лужайками

Вдоль аллей и пустыря.

Воду стянет гладь зеркальная…

Все изъяны скрыл шатер

Чистотой зимы хрустальною,

Капли слов связав в узор.

Весной

Бело-золотистою рукою луч моё лицо пощекотал,

Ярким утром, будущей листвою мир завороженный задышал.

Голуби сильней заворковали, воробьи восторженно кричат,

Галки меж собой застрекотали, предвещая молодых галчат.

Воздух стал звенящим и прозрачным, свод небесный устремился ввысь.

Облачка – кудрявые барашки – зацепились боком за карниз

Городской красавицы-высотки и легко прижались к ней на миг.

У просыпанного на дороге проса слышится ворон голодный крик.

Дети с визгом шлёпают по лужам, не смотря на бабушек протест,

А на солнце пламенем сверкает кафедрального собора новый крест.

День становится длиннее и уютней, почки набухают на ветвях…

Вновь весна незапылённой негой оседает на аллеях и садах!

Снова зима

В окна снова глянула зима,

И тепло украдкой ускользает.

Лужи тонкой пленкой покрывает,

К робким прелестям весны нема.

Мокрый снег. И капли по стеклу,

Плача от бессилия, стекают.

Серая, как будни, птичья стая.

В белой шапке куст, вон там, в углу.

А тюльпаны съежились в саду,

Выглянув на свет неясный солнца.

Сгрудились сосульки-веретёнца

На краю, прохожим на беду.

Все смешалось. Года времена,

Как и мы, теперь непостоянны.

У окна сидим, как у экрана:

Ждем, когда осмелится весна.

Апрельская дорога

Снег, а между ним – земля, -

Полосатые поля.

Вдоль дорог и вдоль реки

Суетятся ручейки.

И от бликов кружатся

Огоньки на лужицах.

Холм, пригорок, перелесок,

Елки в ряд, верхушки – фески.

Едкий дым листвы горящей,

Над дорогою скользящий.

В топи группа лип, табличка:

«У воды земля отлична!»

До столицы путь неблизок.

Солнце жжет домов карнизы.

Деревеньки вдаль бегут,

Гроздья лука там и тут.

Пни и с мусором мешки,

Фуры бревен и доски.

Все мне мило, будит радость

И томленья духа сладость.

Солнце. Почки набухают.

В неге вся земля вздыхает,

Пробудилась ото сна.

Всё! Апрель! Простор! Весна!

Солнце в окне

Что за чудо в комнате оконце?

Подобрала занавески-крылья –

Фалды тюля пропускают солнце,

Блики по поверхности разлило.

Свет на подоконнике желтеет,

Волнами на ткань перетекая.

На природной батарее руки грею,

К солнышку ладошки прижимая.

Кактус словно в кружево оделся,

Зелень стала сочной и прозрачной.

Страх ночной куда-то тихо делся.

Я зевнула радостно и смачно

И к стеклу прижалась (жаром веет!).

Солнце, словно кошку, приласкало.

Вот уж верно: солнце не стареет.

Дню отличное положено начало!

Липа

Липа на аллее в старом парке

По сезону поменяла цвет,

Облачила крону в желтый, яркий,

Из листвы оформленный берет.

Солнце бликами лучей ее щекочет,

И щебечут птицы на ветвях.

На скамейке девочки стрекочут

О погоде, моде и парнях.

Лето липу страстно баловало

И теплом питало красоту,

Соками ее переполняло,

Чтоб была в дурманящем цвету.

Карамельно-сладким ароматом

Пару не одну с ума свела.

Тонким саженцем была когда-то, -

Нынче, как царевна, расцвела!

Ветер ей ласкал листву под вечер

И шептал ей, неги дрожь даря…

Но сейчас он стал сильней и крепче,

Поклоняясь нраву октября.

Обхватил порывисто за шею.

Наклонилась бедная к земле

И роняет листья на аллею

В память о любви и о тепле.

Рыжик

В тихом ельнике подальше от пустячной суеты,

От своих собратьев фальши, ближе к тайнам красоты

Русской матушки-природы гордо царский гриб стоит.

И наряд простой, но яркий о величьи говорит.

Шляпка рыжая с оттенком серой зелени на нём,

Лист с соседнего растенья залихватски лёг пером.

Коренаст великосветский средь грибов высокий чин,

Знает даже сыроежка: любит он стоять один.

Скромен он. Не зазнаётся. Просто любит тишину.

Он грибных не любит споров и за первенство войну.

Пусть про белый рассуждают, что известен красотой.

Мне же нравится под лапой ели тёмной и густой

Встретить солнца рыжий лучик, ранней осени гонца,

Веселиться, как ребёнок, улыбаться без конца

И кричать тому, кто рядом: «Посмотри-ка, что нашла!..»

Я с собой частичку леса в душный город унесла.

«Улыбайся…»

Раздражает

Я с утра сегодня встала,

Возмущения полна,

Очень сильно раздражало,

Что не досмотрела сна.

Раздражало, что сегодня

Солнце светит мне в глаза,

Что ни облачка на небе,

Только синь да бирюза.

Раздражало, что соседка

На высоких каблуках

«Проплыла» мимо беседки

С модной сумкою в руках.

Раздражало, что на ветках

Птицы глупые поют,

Что в песке играют детки:

То хохочут, то ревут.

Я в окно смотрю сердито,

Проклиная этот день, -

Не одета, не умыта,

Даже кофе выпить лень.

Раздражаясь, собираюсь,

Недовольная собой,

И на улицу спускаюсь

Я по лестнице крутой.

Эх, дойду до гастронома,

Где вокруг меня враги,

А потом закроюсь дома: