Будни серого костюма

Женщины довольно заулыбались.

– Да-да, сынок, мы знали, что ты этим заинтересуешься. Можешь, кстати, с моей сестричкой Галей, твоей тетей, пообщаться, она же у нас в системе Госбанка трудится вот уже лет 25 как, она тебе об этом все расскажет.

– Мамуль… ну так она же в советской системе координат училась и работала. Госбанк это же совковое все, планирование там, распределение, и т.д. К тому же, насколько я знаю, она трудится вроде как экономистом, или бухгалтером, считает огромные страницы то вручную, то на арифмометре, потом на машинке все это печатает под копирку, и стопками складывает – я у нее на работе прошлым летом был, когда ты меня в гости к ней на недельку отвозила. Вот и вся работа!

– А ты как думал? У нас вся страна так функционировала, и особенно система Госбанка.

– А мне кажется, в новой системе банковского функционирования будет все по другому, на западный манер – солидные богатые учреждения, которые будут собирать деньги под проценты у одних, и раздавать под более высокие проценты другим. Для того, чтобы это делать четко, выгодно, и безопасно, понадобятся люди новой волны, мышления и образования. И я мог бы это как раз попробовать… Одного только боюсь…

– Что такое, сынок?!

– Не очень я, мам, цифры люблю… И по складу ума, ты знаешь, я больше гуманитарий, чем технарь… Больше творить люблю, чем считать, а вот научусь я цифры любить, или нет, это пока не факт…

– Ну, сынок, что тебе сказать… Как говорили великие древние – Дорогу осилит идущий! Скажи мне только вот что: а

– Спасибо, мамуль, спасибо, теть Зин, информация прям супер какая своевременная. Они не только деньги, они возможности предлагают как всегда, для лучших, но самое главное – они предлагают трудоустройство. А это все более актуальным становится, старшие говорят, что система госраспределения выпускников отживает свое и ломается на глазах. Раньше, мол, получив диплом, тебе сразу предлагали пару вариантов распределения по специальности, оставалось только выбрать по сердцу – город или деревня… Сейчас выпускник вообще никому не нужен, каждый сам за себя. Братец мой, 5 лет отдал институту инженеров водного транспорта, полгода писал непростой диплом о строительстве пирсов в дальневосточном порту Находка, скоро ему выпускаться… Сколько мосты не пытался наводить с будущей работой по специальности, так везде такое творится, что на тему новых сотрудников вообще никто говорить не хочет, каждый занят выживанием. Соответственно, будущий дипломированный инженер-строитель, как ты знаешь, возит турецкие шоколадки на продажу, и американские сигаретки из Одессы в Донбасс, чем, собственно и живет. Я так не хочу! Завтра после школы схожу в тот Банк.

Банк «Инвестиционный Альянс» оказался небольшим светлым одноэтажным зданием, втиснутым на повороте со Спендиарова на Вергасова, сразу за оградой знаменитого Медицинского училища, имеющего территорию с таким пышным парком южных растений, что его не постеснялся бы и какой-нибудь дворец. Там всегда было оживленно – город то курортный! Одни санатории и пансионаты, врачей и персонала надо много! – симпатичные медички гоняли между зданиями на такой скорости, что полы их белых халатов летали, как крылья, оживленный гомон и девичий смех стояли с утра до вечера. Одна из них, проходя навстречу Юре, заметила, что он украдкой засмотрелся на нее, подмигнула ему и показала язык. Юра смутился, отвернулся, а она звонко захохотала и унеслась вдаль. Подойдя к двери, он внезапно оробел. Здание выглядело очень фешенебельно, с массивной деревянной дверью и полированной бронзовой табличкой на ней, сообщающей окружающим, что именно тут находится оплот финансового могущества всея страны, частный банк «Инвестиционный Альянс». Набравшись духу, парень потянул на себя толстую дверь.

В приемной выглядело все так, как он и ожидал, судя по западным фильмам должен выглядеть любой уважающий себя частный банк – царство кожи, дубовых панелей и столов, шикарные картины и мраморные полы. Заведовала всем этим царством сидевшая в центре гигантского полукруглого дубового стола дама средних лет, в бело-черном платье с тугой длинной светлой косой, почему-то напомнившая Юре изображение «Национальные костюмы народов мира. Германия». Та окинула его внимательным серьезным взглядом, и ему на мгновение показалось, что он просвечен насквозь, измерен, изучен и взвешен, дневник просмотрен, а монеты в кармане пересчитаны. В горле сразу же пересохло.

– Добрый день – хрипло выдавил юноша – я вот тут по сообщению в газете пришел… Я как раз выпускной класс заканчиваю, вроде как иду на «серебро»…

– Добрый – царственно кивнула дама и чуть теплее улыбнулась – подходите, присаживайтесь. Меня зовут Варвара Николаевна, и я секретарь приемной. Возьмите анкету для выпускников, ознакомьтесь пока…

В этот момент распахнулась одна из дверей-близнецов, ведших во внутренние лабиринты здания. Оттуда энергичной походкой, мягко цокая каблуками итальянских кожаных туфель, вышел элегантно одетый мужчина лет 35, на ходу закрывая коричневый кожаным портфелем – непривычной с виду вещью, зацепившей взгляд – у большинства мужчин тогда еще были угловатые дипломаты с медными защелками, либо советские «профессорские» дерматиновые портфели.

– Варя! – строго произнес он. Та вся как-то вытянулась в струнку, и превратилась вслух, карандаш в правой руке был нацелен на бумагу, готовый писать. – Я уехал до 16 часов на встречу, если делегация немцев приедет раньше назначенного – принять, разместить, накормить! То есть, кофе им с печеньками и не выпускать до моего приезда.

Строгий мужчина обаятельно улыбнулся, и Юра понял, что тот так шутит – с серьезным лицом, секретарь тоже расслабилась, хихикнула, и кивком подтвердила принятые указания.

– Альберт Сергеевич, вот к нам первый выпускник по объявлению пришел. Сейчас будем анкетку заполнять…

– Да? – энергично развернулся банкир ко школьнику – Это хорошо, молодой человек, за нашей профессией – будущее! Пробуйтесь сейчас у Варвары, мы анкетку почитаем, и если понравитесь – позовем уже на личную беседу.

Совсем оробевший парень нерешительно кивнул, понимающий, что стоявший перед ним господин демонстрирует ему вообще другой уровень бытия – здание с ремонтом более дорогим, чем у царских дворцов, переговоры с делегацией немцев по несомненно важным денежным делам, секретарь как у царя или генсека – просто небожитель какой-то! И этот человек заметил его, благосклонно отнесся, да еще и говорит что его выбор профессии верный, и за ними, ими двумя – БУДУЩЕЕ! Хотя, как было видно с первого взгляда, сам Альберт Сергеевич уже неплохо освоился и в текущем настоящем. Раздав последние Ц/У, банкир покинул здание. Через окно Юра увидел, что тот величественно клацнул брелком сигнализации, и в ответ на это начищенное чудо японо – американской автопромышленности, новейший черный Лексус одобрительно отозвался двойным писком, открыв навстречу хозяину жизни свои кожаные нутра.

Мда… Вот это сразу видно другой уровень жизни – подумал парень, машинально пробегая глазами простенькую анкетку на один лист. – за этой профессией реально будущее, если здесь и сейчас такая организация никак не бедствует, прямо посреди разваливающейся экономики у них дела идут в гору.

– Простите… – робко осведомился парень, передавая секретарю заполненную за 3 минуты анкету – а кто это был? Ваш директор?

Варвара Николаевна мелодично рассмеялась, переложив документ в лоток «Входящие» органайзера из черного дерева, занимавшего не менее квадратного метра массивного стола.

– В банке не бывает директоров, малыш. Совет директоров есть, но это верховный орган банка, не вмешивающийся в текущие дела. Для этого есть правление, у которого есть свой Председатель. У Председателя бывают Заместители, каждый ответственный за свое направление. Альберт Сергеевич как раз и является Заместителем по клиентской работе, замечательный человек и профессионал.

Женщина мечтательно улыбнулась, и юноша понял сразу, что она в него немного влюблена, что-то романтическое сверкнуло в ее карих глазах.

– А ты отличник учебы? Хорошо, молодец, я уверена, что тебя позовут на беседу и предложат летнюю стажировку – летом работы много, а сотрудников много в отпуске, лишняя голова и руки не помешают. Ты же указал предпочтения, чем ты хочешь заниматься в банке?

– Конечно – ответил Юра, собирая свой потрепанный дипломатик, не задумывася ни на секунду – клиентской работой, разумеется!

Секретарь заулыбалась, пожелав Юре успехов в учебе, бААльшой медали и удачного поступления. Правда, до конца лета его так и не вызвали снова, но размышлять об этом времени совсем не было – надо было продолжать жить, учиться и двигаться намеченным курсом. Ибо после такой встречи, ему еще сильнее захотелось стать таким же уверенным и состоятельным человеком, отныне у него появилась внятная цель – быть банкиром!

Однако, для этой цели надо было усердно потрудиться, подчинив движение своей жизни именно этой цели. А жизнь, несмотря ни на что, у парня била ключом. К тому же отличные оценки по намеченным предметам, позволяли надеятся на успех выпускных экзаменов, и сразу за ними вступительных. Жгучее желание реализовать свой потенциал, заставляло его стремиться к серебряной медали, которая в глазах всех школьников страны была невероятно редкой и престижной наградой для простых смертных. Особенно, если она выдавалась мальчику, совсем даже не зубриле, а известному школьному заводиле, периодически отхватывающему "неуд" по поведению и имеющего стабильное «хорошо» по прилежанию. Завуч на своем уроке, астрономии, как то упоминал, что во всем городе не больше 2-3 случаев в одном выпуске. Случаев золотой медали, выданной мальчику, он припомнить не смог. И это примерно на полторы тысячи ребят ежегодно.

Просто светлый ум начитанного подростка вкупе с крайне сильным, прям заветным желанием войти в число этих редкостей, творило с Юрой чудеса. Упорное последовательное усилие над собой, и продуманный план достижения цели успешно проявлялся прямо на глазах – проблемные предметы были подтянуты, особенно проблемная физика. С ней предыдущие 2 года было стабильно удовлетворительно, в основном из-за физички, желчной вредной сухой тетеньки предпенсионного возраста с устойчивым прозвищем "Молекула". Она не очень любила детей в принципе, так же как и преподавать юным буйным головам. Сам непростой предмет, ею не растолковывался как следует, зато задавала она много. Более того, ее крики на детей и ненужная строгость вела к потере подростками интереса, и эти уроки всеми исполнялись чисто формально – все равно "отлично" не получишь, зачем стараться?

Говорили, что в прошлом году её лишняя принципиальность в плане своего предмета, привела к двойкам в году у некоторых отстающих старшеклассников, и парней оставили (или собирались оставить) на второй год из выпускного класса. Наверное, для них это было страшное унижение и шок, рассказывали ребята, потому что потом эти парни собрались, выяснили окно ее квартиры, и камнями перебили все окна. Проходя со сверстниками по улице Гоголя, Юре показывали ее окна, на втором этаже старого дома, прямо напротив "Энергетика", у поворота на Архивную. Окна конечно, были уже застеклены, но наводило на размышления – а кому вот было нужно такое ее поведение и обучение, если это не принесло никому ни пользы, ни добра, а очень даже наоборот, причем для всех сторон??

И об этот предмет-крепкий орешек разбивались чаяния многих выпускников этого года, даже зубрилки-отличницы не выдерживали ее запросов к предмету. Но его задача-максимум в виде отличной оценки, перед ним засияла еще в начале этого учебного года, и он решил подойти к этому по другому. А именно – не заучивать правильные ответы, а узнать предмет глубинно, проникнуть в его самую суть, и разложить у себя в голове по полочкам все эти понятия Вольтов, Ваттов, Джоулей и Амперов. Непросто было поначалу молодому парню заставить усидеть над этой нудятиной, но цель заставляла. И преодолев это усилие, спустя всего месяц ежедневных чтений школьного учебника, а также некоторых пособий старшего брата, брошенных им дома после поступления, давало свои плоды – уже первую четверть Юра закончил с 4кой, впервые ее получив, и вполне заслуженно. Учительница начала одобрительно на него смотреть, и иногда даже ставить его в пример классу. На каждый её вопрос по пройденной теме, парень первым тянул руку, не обращая на выкрики товарищей "Зубрила" и злобные взгляды девочек-отличниц, почувстовавших неожиданную конкуренцию в борьбе за пятерки.

Вторую четверть таким образом вообще удалось свести к 5ке, и это было более чем заслуженно. Последовательные усилия неожиданно пробудили в нем интерес к физике и истории открытия сути явлений нашими предками и великими учеными. Ведь перед ним лежат волшебные книги, передающие любому достаточно желающему секреты бытия, волшебство законов природы, движущих миром. Читая описание опытов, проведенных в старину великими Ньютоном или Кюри, он начинал понимать, что такая же жажда познания и прорыва руководила этими людьми тогда, только у них не было учебников и пособий. Они достигали этого вообще самостоятельно, сами додумывались до секретов природы, используя только свой ум, образование и смекалку, сами придумывали эксперименты, оборудование для них и условия применения. Трудно даже было представить силу жажды познания, движущими этими людьми и уровень их образования, которые не боялись никаких трудностей, и совершали великие открытия, несмотря на непонимание или насмешки современников.

Глубочайшее уважение к пытливости и настойчивости великих, заставили его по новому взглянуть на учебники и саму физику. Ведь перед ним лежал спресованный опыт веков изучения и систематизации знаний, и догадки человечества в нем обрели свои точные данные, были облечены в точные формулы и законы. Кроме того, пообщавшись со своим дядей, заглянувшим в гости на пару дней, он только укрепился в своем мнении. Тот, будучи инженером-компьютерщиком, закончившим Физмат факультет, подписанным на "Науку и жизнь", очень интересно рассказывал о современных направлениях прикладной физике – о физике взрыва, изучении молний и атмосферных явлений. Парень жадно впитывал эту информацию, он действительно проникся предметом!

Так что теперь Юра устойчиво ходил в отличниках по физике, заслуженно приближаясь к пятерке за год. Все кто знали-удивлялись: ученик два года стабильно учился на "3", не особо сокрушаясь по этому поводу, и вдруг такие изменения. Это наделяло парня легкой гордостью и уверенностью в себе, всего-то оставалось пару уроков о конца года, и эта непростая высота будет взята.

С остальными предметами тоже получался полный ажур, особенно хорошо Юре удавались литература и английский язык, который ему давно и плотно нравился. Год назад, когда сообщили, что в течение всего года, кждую среду, школьники должны посещать занятия по практике. На выбор было предложено несколько вариантов, большинстов парней выбрало работу стажерами на авто-транспортных предприятиях, или матросами-мотористами на прогулочных катерах. Девочки выбрали в массе своей, занятия по кройке и шитью прямо в школе, в трудовом кабинете – легко, близко, привычно.

Юра же выбрал занятия иностранным языком, которые проводились на базе специализированной школы №12, известной в городе и престижной. Ему повезло – коллектив в сборном классе подобрался весьма сильный, веселый и однородный, таких же неравнодушных к будущим успехам подростков. Преподаватели тоже были интересные, каждый из них побывал кто в Англии, кто в Америке хотя бы по разу, и учили не только академическому произношению и грамматике, а еще и сленгу, и разговорным оборотам, и современным моментам.

Качество преподавания было очень высоким: рассказаная раз и навсегда грамматика прочно уложила непростую структуру времен английского языка в голове подростка, аудирование заставляло тренировать навыки произношения и отбрасывало неловкость в общении, а задания по переписаванию до 300 названий еженедельно на заданную тему – быстро обогащало словарный запас ученика. К тому же некоторые учителя обращади изучение языка в игру – то с закрытыми глазами приходилось тыкать указкой в англоязычные страны, то проводили соревнования по синонимам, или делали День лондонского произношения – русский язык запрещался даже на переменах и в учительской, и все изгалялись в академическом лондонском английском. Школа по праву несло свое знамя передовой и престижной, щедро передавая пламя познания детям, это был какой то оазис просвещения посреди рущащейся могущественной красной империи.

Молодому человеку, разумеется было приятно осознавать растущий уровень обращения с новым инструментом, это внушало уверенность в хорошей работе и преимущества в карьере – времена были смутные и непонятные, где и кем придется работать никто из сверстников, и даже взрослых толком не представлял. Но скорей всего – с иностранцами, или – предел мечтаний – совместное богатое Совместное Предприятие. Наверное. Ну или что нибудь в этом духе.

Ну а как же – на глазах более-менее привычный уклад жизни и понятий советского государства сменялось на какой то бессистемный хаос, сдвигались приоритеты жизненных ценностей и престижность профессий. Родители Юры, например, врачи высшей категории, практикующие профессионалами в этом новом мире вдруг оказались оценены гораздо ниже рабочих профессий от чего страдали морально. В такой же ситуации оказались переводчики, учителя и преподаватели ВУЗов, все те категории, с кем парень в основном контактировал в то время. Внезапную популярность получили хорошие автослесари, токари и сварщики. Но лучшими профессиями, конечно, на тот момент являлись бандиты и бизнесмены, только на это не учил еще ни один ВУЗ.

Доходы упали, но даже это не беспокоило так, как почти полная невозможность чего нибудь ДОСТАТЬ. Купить было невозможно – продуктовые все работали, но кроме молока, хлеба и запыленных просроченных бутылей с солеными огурцами там ничего не было. Зато появлялись комки – частные магазины и палатки с иностранными сигаретами и пивком. Цены там слегка ужасали, но красивые бутылки и этикетки завораживали.

Технология VHS массово проникала в люди. По телеку все равно кроме футбола и новостей почти нечего было смотреть, транслировали три канала, пребывали в какой то растерянности и ставили что то убогое. Зато было много яркой кричащей рекламы, контраст передач был разителен, так и хотелось это выключить. Телевизоры почти у всех стояли еще советские, цветные и кинескопные, про слово – телевизионный пульт – люди только слышали. Зато каждая третья семья имела японский видеомагнитофон, кассетами менялись, переписывали друг другу, приносили с собой в виде подарка на днюху. Собирались на выходные большой толпой для просмотра чудом добытой копии Терминатора, Хищника или новой серии Рэмбо, увлеченно комментируя и обсуждая увиденное. Уровень голливудского творчества поражал своим размахом, автомобили, оружие, одежда, красотки – все это было очень впечатляюще, ведь где то такая жизнь происходила уже сейчас. И это придавало дополнительной решимости двигаться к воплощению замысла работать и зарабатывать.

Вот и сегодня вечером ребята собрались обсудить варианты своего будущего. Вадик, Юра и Леня пересеклись в беседке своего родного детского садика "Сказка", куда была пролазка в известном им месте. После 17 часов в садике никого уже небыло, группы продленного дня уже год как отменили, всех детей разбирали рано, некоторые вообще уже не ходили ввиду хронической безработицы родителей. Защищенные от всех взглядов и шумов улицы, ребята устроились поудобнее. Вадик с Леней достали семочки, Юра украдкой закурил из трудно добытой пачки "мальборо". Пачку эту он распланировал на две недели, поэтому закуривал из нее только по самым важным моментам. Сейчас был именно такой, крепкий табачный дым помогал сконцетрироваться.

– Ну что, парни, – начал Вадик беседу – я наверное, определился. Буду подаваться в Симферопольский государственный, на факультет Физического здоровья.

– Погоди… Так это кем ты будешь?

–Ну, получается специальность "Рекреация". Это массажист, фтизиатр например, или там мануальщик.

–Как?! Вадя, ну ты же такой спортсмен, вон по кик боксингу двигаешься, бегун, прыгун, высоченный, жилистый – и пойдешь мять спины?!

–Лень, ну тут такое… Профессионально спорт выбирать я не хочу, бикоз это очень травматично… Я много общался с народом по спортивным своим делам, вся спортивная карьера заканчивается максимум в 30, с переломанными костями и конечностями. А я как то чуть дольше жить собираюсь…

–Ой, Вадя, да ты до 100 доживешь легко! – заулыбались ребята – не пьешь, не куришь, плаваешь как рыба, на турнике да брусьях вертишься, здоровья на троих накопил!

– Ну да… Вот я хочу избрать себе варианты по восстановлению других людей, мне это нравится и подходит. Знаешь, сколько сейчас зарабытывает хороший массажист?! А? Огого!

Да, это была правда. Смещенная система координат постсоветского времени ставила эту профессию высоко, вплотную к уровню водителя персонального автомобиля; и по престижу, и по деньгам – примерно три докторские или четыре учительские зарплаты. Ребята только головой покивали, понимая правоту Вадика, и то, что этот целеустремленный пацан уже все продумал и правильно выбрал.

–А я парни, наверное, буду поступать не здесь – вступил Леня.

– Как? А куда ты намылился и чего вдруг?

– Я хочу качественное юридическое образование. Буду по этой дорожке двигаться – потом определюсь, адвокатом, прокурором или там вообще следователем. Как то мне это кажется перспективным и все тут.

– Ну а че не в Симфер то? Вместе бы все учились, чаще встречались бы там, все веселее – незнакомый город, новая жизнь, как то стоит держаться друг друга, а?

– Не, ребят. тут такое дело – у меня родственница дальняя в Сумах живет, там известный университет с мощным юрфаком. Мама с ней связалась, та согласна принять меня на проживание, даже обрадовалась! Плюс у нее какие то связи в Приемной комиссии. Глупо упускать такой шанс, буду подаваться туда.

В-общем, Леня не удивил. Это было очень в его характере, плыть по пути наименьшего сопротивления, по заботливо подстеленной мамочкой страховочной соломке. Папы у Лени не было, и дедушка с мамой старательно изливали свою любовь и ласку на сыночка, вгоняя его постоянно в смущение перед пацанами, конкретно его за это подкалывавших. Хотя выбор был из неплохих, но определен был за него старшими, своего мнения парень не имел.

– А я, парни, душой вообще хочу в мореходку – Юра раздавил и аккуратно выкинул окурок.

–Чего? Юрик?! Обалдел, что ли? Полгода болтаться на лоханке среди вонючей матросни, не дай Бог утопнуть или остаться арестованным в чужой стране? Вон, в газетах пишут, очередной сухогруз застрял в Африке, владельцы разорились и сбежали, команду бросили на произвол судьбы… Это раньше им платили по царски и в валюте, а сейчас отживает свое профессия…

– Да согласен я с вами…Я ж говорю – это только душой я хочу, а по факту – у них требование по здоровью жесткие, и я не прохожу. В-первую очередь там нужно стопроцентное зрение. Так что пролет…

– Поэтому я много думал и советовался. Нашелся такой ВУЗ, КИПКС, в Симферополе, бывший филиал Днепропетровского инженеро-строительного. В прошлом году оснастили и запустили факультет Экономики и Менеджмента. Тети Зины дочка поступила в прошлом году, поделилась инфой. Там 4 специальности, все современные и нужные – вероятно, экономистом буду. Обучение государственное, ВУЗ получается фундаментальный, со строительным уклоном, есть надежда что и наше преподавание поставили серьезно и знания будут давать приличные. К тому же у них две общаги есть, я бы хотел там пожить наверное. Если медаль таки заработаю – сдаю только сочинение, один экзамен – и уже зачислен! Плюс есть военная кафедра…

–Ну что ж, Юрчик… Ты, как всегда, продумано двигаешься к цели. Выбор мы твой одобряем, осталось дело только за малым – выпускные экзамены. Русский сдаем уже на следующей неделе, так что, народ, пошли по домам готовиться, еще чуть-чуть надо пошлифовать знания!

Отличник учебы.

Приближались выпускные экзамены. Внезапно на практике в 12й школе, преподаватель обьявил что есть вакансия стажера в Историко-краеведческий музей, на один месяц, для сопровождения групп иностранцев в виде гида-переводчика по музею. Юра немедленно вызвался на эту работу– очень хотелось получить практику разговорного языка с теми, кому он родной, плюс хотелось просто проверить себя на первой в жизни самостоятельной работе.

По средам он продолжал ходить на занятия в 12ю школу, но после них отправлялся не домой, а переходил мостик над речкой и шел в музей. Там его ждали загадочные скифские ожерелья и оружие времен тавров, а также многочисленные голограммы – технология недавно стала модной, и вовсю применялась в этом музее. Смотрелись эти зеленоватые мерцающие изображения очень необычно, намекая на таинство прошедших веков, создавая нужную музею атмосферу таинственности и связи времен.