Задача – выжить!

– Спрашивал, как с тобой встретилась.

– Понятно. – Я решил дальше не расспрашивать Олю по поводу ее с капитаном разговора обо мне. Тем более что как раз заметил Митрофаныча, бодро шагающего к нам от командирского шалаша.

– С добрым утречком, ребятки. – Он осмотрел нас и покачал головой. – Собирайтесь, командир ждет.

Со скрипом, но мне все же удалось встать. Наша компания была отконвоирована бдительным партизаном к шалашу, где нам предложили подождать. Капитан долго не появлялся. Наконец, откинув брезент, он вышел и уселся на свое бревно.

– Ну что, бойцы. – Прислонив костыль к бревну, капитан обвел нас внимательным взглядом. – Пока ваш командир не придет в себя, вы присоединяетесь к моему отряду.

Среди остатков нашего отряда пронесся вздох облегчения. Видимо, не один я боялся, что результаты ночного допроса сыграют не в нашу пользу. Лешка вон даже как-то приосанился.

– Оружия я вам пока не дам, и за пределы лагеря – не выходить, – продолжил капитан. – Митрофаныч, отведи их к кухне, объясни, что тут и как. Накормить и поставить на довольствие.

Митрофаныч просто кивнул.

– Выполнять! – И когда мы уже развернулись и сделали пару шагов в сторону, откуда доносились запахи еды, добавил: – Митрофаныч, как поедят – Найденова отведешь к Трепову, а девушку определи к раненым.

– Бут сделано, командир! – Митрофаныч на миг обернулся и кивнул. – Ну шо, хлопцы, пошли поедим чего.

Нет ничего вкуснее каши. Простой пшенной каши, без масла и мяса. Так думал я, уплетая за обе щеки выданный мне трофейным «ложко-вилом» нехитрый завтрак. Когда я последний раз ел по-человечески? Хлеб, грибы, корешки всякие, еж жареный… По-моему, последний раз я нормально ел еще в своем времени. Пока мы, оголодавшие за время хождения по лесу, поглощали завтрак, Митрофаныч, уперев голову в руки, посвящал нас в реалии жизни в данном конкретном партизанском отряде.

– Знач, так, хлопцы. Вы попали в партизанский отряд капитана Зыклова. С ним вы уже познакомились. Ладный офицер, да… Так вот. Командир наш, Семен Алексеич, определил вас к себе в отряд. Ваш-то еще лежит без памяти, а как очнется – они меж собой дальше разберутся.

– А как там товарищ младший политрук? – Гримченко оторвался от еды.

– Да как… Лежит в лазарете. Ему ж пуля в голову попала. Благо хоть краем прошла – токо клок волос вырвала. Фелшер говорит, шо черепушка-то у него целая, а вот как в себя придет – не знает. Значит, оружия вам пока не положено. Из лагеря тоже выходить нельзя…

– Товарищ… – Неугомонный Гримченко снова перебил Митрофаныча, но потом замялся, не зная, как того называть.

– Зови меня Митрофанычем, – видя заминку, пришел Саше на помощь партизан. – Я тут навроде заместителя у Семена Алексеича.

– Митрофаныч, – продолжил Гримченко, – а почему вы командира офицером назвали? Нету ж уже давно офицеров!

– Командир, гриш… – Митрофаныч хитро прищурился. – Так командовать-то и фельдфебель какой может. А Семен Алексеич – настоящий офицер. Как его благородие штабс-капитан Пелеев, царствие ему небесное, под которым я в германскую войну служил.

– Так вы из белых? – От удивления Лешка чуть не подавился кашей.

– Нету уж белых, – тут же насупился Митрофаныч. – Уж годков восемнадцать как нету. А я – из русских. Я за германскую войну Егория имею. А тут снова германец попер, и шо мне, дома отсиживаться? Э нет… Я как тогда немцу кровь попортил, так и сейчас, пока жив, гнать их из России буду!

В воздухе повисла неловкая пауза. Лешка смущенно ковырял кашу, а остальные старались не смотреть на Митрофаныча. Но тот быстро отошел.

– Так вот, из лагеря не выходить. Ты, девчушка, – он показал на Олю, – пойдешь вона к тому шалашу. Там у нас раненые лежат. Подойдешь к фелшеру, с бородой такой, он те скажет, шо делать.

Оля покосилась на меня и молча кивнула.

– Тебя, – на этот раз палец Митрофаныча уперся в меня, – отведу к Валентин Санычу, как Семен Алексеич сказал. Он тя к делу пристроит. Ну а вы, ребятки, походите тут, осмотритесь. Как будет нужда – позову.

Возражений по поводу нашего распределения не последовало, и Митрофаныч, понаблюдав минуту, как мы едим, продолжил:

– Отряд наш, ребятки, тут уж вторую неделю. У нас всякий люд – и окруженцы, такие, как вы, что по лесам шастали, да к нам прибились, и немного мужичков из окрестных сел, и Машка-повариха. Немца мы понемногу кусаем… Могли бы и посильнее, да с запасом беда. Патроны есть да мин немного, и обращаться с ними мало кто умеет. Ну да как можем… Ну как, поели?

Мы как раз заканчивали опустошать тарелки.

– Иди, девчушка, к фелшеру, а остальные свободны. Пошли, шо ли… Найденов… Отведу тя к Валентин Санычу.

Я поднялся и, оставив остальных, пошел за Митрофанычем. Мы вышли за обжитую территорию лагеря и по узкой тропинке пошли по лесу.

– Как вас по имени-отчеству? – Мне было неудобно звать пожилого человека просто Митрофанычем.

– Зови как все – Митрофанычем.

– Митрофаныч, – ну, раз вы настаиваете… – командир говорил же из лагеря не выходить. А мы уже по лесу идем…

– Командир сказал к Валентин Санычу тебя отвести. А он немного на отшибе живет. Минер он у нас. Ну и поселился подальше – а ну как рванет что! Да и считай, что его хозяйство тоже лагерь.

К минеру, значит? Капитан, услышав о минировании дороги, решил приспособить меня к взрывному делу? Мне это не понравилось. Одно дело аккуратненько откапывать ржавые железки и, если они представляют опасность, так же аккуратно закапывать их обратно. Или, с дурной головы, долбить минами об деревья. Но тогда мне просто повезло, и повторять тот подвиг я не собираюсь. А совсем другое дело – постоянно работать со взрывчаткой, каждый момент рискуя взлететь на воздух. Приятного мало. Но как давать задний ход, я так и не придумал.

Тропинка вывела нас на небольшую полянку. На ее противоположном краю виднелись накрытые брезентом ящики, рядом валялось несколько лотков для мин, некоторые были пустые. Посредине, спиной к нам, сидел мужчина и колдовал над 120-миллиметровой миной.

– Саныч! – весело крикнул Митрофаныч. – Я те тут человечка в хозяйство привел. Его Семен Алексеич к тебе направил.

Мужчина вздрогнул и обернулся. Обычный такой мужик, среднего возраста, когда-то был полным, а сейчас – как все. Глаза бледно-серые. Лицо, будто воронками от взрывов, изрыто оспинами и заросло седой щетиной.

– Ты чего орешь, Митрофаныч? А если б рвануло?

– Так не рвануло же! В общем, человечка я те привел. Объяснишь, что и как. – С этими словами Митрофаныч повернулся и исчез за деревьями.

Мужчина задумчиво смотрел на меня. Ощупал взглядом, будто корову на базаре. Придя к какому-то выводу, он покопался в кармане и что-то бросил мне.

Я автоматически поймал и посмотрел. На моей ладони лежал старый знакомец.

– Это что? – спросил он.

– Взрыватель. М1.

Мужчина кивнул.

– Иди сюда.

Мое новое начальство представилось Треповым Валентином Александровичем, старшиной саперной роты, уже не помню какого подразделения. В быту товарищ старшина разрешил называть себя просто по имени-отчеству, но про себя я продолжал величать его старшиной. Я тоже представился, попросив называть себя Лешей.

– Бери вон мину и тащи сюда.

Так я получил свое первое задание в минном хозяйстве Трепова.

Я подошел к указанным минам, ровным рядом выложенным на земле возле ящиков, в которых хранился основной запас взрывоопасных предметов отряда, поднял крайнюю мину и вернулся к сержанту. Тот вытащил из кармана ключ и положил на землю.

– Выкрутишь взрыватель, и выковыривай тол.

Положив мину на землю, я продолжал стоять над ней. Выковыривать тол? Я, конечно, имел раньше с такими вещами дело. Правда, тол никогда не выковыривал – обычно он настолько плотно спрессован, что мучиться над одной миной пришлось бы полдня. Обычно я его просто выжигал. Можно, конечно, еще вываривать, выплавлять на паровой бане, но геморроя с этим еще больше, чем с выковыриванием.

– Ты чего стоишь? – Старшина снова отвлекся от своего увлекательного занятия. Он ожесточенно ковырял штыком внутренности своей мины, время от времени высыпая крошки тола в лежащий рядом ящик.

– Так чем я его выковыривать буду? – нашел я оправдание своей заминке.

Старшина матюгнулся и снова указал на свой склад:

– Посмотри там.

После недолгих поисков я обнаружил среди ящиков, лотков, каких-то коробок, к содержимому которых при хорошей жизни никогда бы и не подошел, мосинский штык. Вполне подходящий инструмент для такой работы. Вернувшись с инструментом, я присел напротив старшины и стал выкручивать взрыватель.

– Тебя командир чего ко мне направил?

Похоже, начался очередной допрос.

– Наверное, потому, что я рассказал ему, что дорогу заминировал, когда по лесам ходили.

– Заминировал, говоришь? – Старшина на миг отвлекся от работы и уже внимательнее глянул на меня. – Ты сапер, что ли?

– Да нет вроде… – Отложив в сторону взрыватель, я принялся разглядывать внутренности мины. – Я вообще о себе ничего не помню. Головой ударился…

– Эт бывает… – Старшина оказался первым человеком, который в моей легенде о потере памяти не увидел ничего необычного. – Вот в роте у нас как-то было. Один тоже головой долбанулся – начисто все забыл. Так как, говоришь, дорогу минировал?

– Да мы, когда по лесу шли, нашли полянку с минометами разбитыми. Восемьдесят два миллиметра. Ну, я и придумал. Подобрал там две мины, на взвод поставил да на дороге в колеях прикопал.

– Восемьдесят два? Такая разве только колесо машине оторвет… А на взвод как ставил?

– Разобрал взрыватель…

Пока я объяснял старшине свои действия с минами, тот снова вернулся к работе и только кивал, показывая, что продолжает меня слушать.

– Молодец, – вынес вердикт старшина, когда я закончил рассказ. – Сработало хоть?

– Вроде взорвалось. Но мы уже оттуда ушли и не видели, кто там подорвался.

– С пулей – это ты хорошо придумал. Только можно было и не выбрасывать запчасти. Мало ли что может пригодиться. А можно было еще поставить механизм на взвод и собрать взрыватель, чтобы патрон не тратить зря.

Следующие минут десять на поляне раздавались только скребущие звуки нашей работы. Тол понемногу поддавался, ящик уже почти заполнился. Старшина поднялся, забрал ящик с толом и через минуту принес новый. Мы продолжали долбить мины.

За монотонной работой я немного расслабился, и в голову полезли всякие мысли, которые непременно должны были прийти, но, видимо, из-за стрессовой ситуации, не прекращавшейся с момента моего появления в 1941 году, припозднились. Я думал об оставленных в будущем родителях. Как они будут убиваться, когда их сын не вернется из очередного похода по местам боев… А девушка? Естественно, первым делом решат, что я где-то подорвался. Сколько скандалов дома было из-за моего хобби! Переживали ведь, что я подорвусь когда-нибудь… Хотя нет. Я же не один поехал. Ребята скажут, что никаких взрывов не слышали. Наверное, не дождавшись меня у машины, вызвали ментов, организовали поиски… Тоже подставил их. Теперь пацанам придется объяснять ментам, что они делали в лесу, откуда хабар, попадут на заметку, со всеми вытекающими… А меня не найдут. Так и скажут родителям, что их сын пропал без вести. Интересно, смогу ли я вернуться назад? В некоторых книгах, да и в фильме «Мы из будущего» герои благополучно вернулись в свое время. А со мной как будет? Если вернусь, то когда? В тот же миг, из которого перенесся сюда? Или в будущем с момента моего исчезновения пройдет столько же времени, сколько я проведу здесь? И даже если вернусь – классно будет ехать домой через весь город в тех лохмотьях, в которых я сейчас. Что называется – до первого патруля. А если вообще не вернусь? Кстати, интересная может получиться хохма.

Какой-нибудь коллега найдет через семьдесят лет мою одежду, которую я закопал. Поймает такой красивый сигнал, копнет – а там полусгнившие ботинки, америкосовские камуфляжные штаны, рюкзак и весь остальной набор. И телефон. Все, судя по внешнему виду, пролежало в земле не один десяток лет, хотя этой модели телефона – не больше трех. И пойдут пересуды по форумам. Я даже представляю себе эти темы: «Непонятная находка!» – «Копал в таком-то лесу, нашел такой вот набор…» И обсуждения, в которых половина будет обвинять нашедшего в том, что тот всех тупо разводит, а другая половина попытается по телефону что-то узнать. Интересно, переживут карта памяти и симка семьдесят лет под землей? Если переживут – конечно, начнут лазить по телефонной книге и, возможно, позвонят. Я себе это представляю. Набирают телефон, записанный как «дом». На том конце – мамин голос говорит «Алло». – «Здравствуйте, я нашел такой-то телефон, там этот номер как домашний записан был…» – «Да! Это телефон моего сына! Он пропал тогда-то (наверное, расплачется). Где вы его нашли?» – «Да в лесу выкопал…» Или не позвонит. Но по найденным вещам, если список и фотки будут на форумах, знакомые определят, что это мои вещи. В любом случае хозяин определится. А потом ментам на экспертизу. Я же без вести пропавший! Представляю себе лицо эксперта и читающих заключение: «Вещи пролежали в земле не менее стольких-то лет». В моей судьбе в итоге ничего не прояснится. Зато какая-то газета, возможно, опубликует заметку из серии «паранормальные явления», что найден мобильник трехлетней давности, десятки лет пролежавший в земле…

С такими мыслями я продолжал работать. Мина была практически опустошена. Тол ссыпали уже в четвертый ящичек.

– С этой миной заканчивай, и пока хватит. Я отойду перекурить.

Старшина исчез среди деревьев, а я остался с невеселыми мыслями и почти добитой миной.

Закончив работу, я продолжал сидеть на земле. Снова натер ладони. Скоро у меня появятся настоящие рабоче-крестьянские мозоли. Делать ничего не хотелось. Хорошо было просто сидеть на полянке в летнем лесу и отдыхать. Если б еще не мысли… Вернулся старшина и, позвав меня, пошел к своему складу.

– Значит, смотри, что еще можно было с теми взрывателями делать. – Он достал М1 и начал его раскручивать, попутно объясняя, что и как.

В итоге я узнал несколько способов поставить взрыватель на взвод так, чтобы он сработал при нагрузке, и при этом самому остаться целым. После этого он вытащил из одного из ящиков 45-миллиметровый снаряд. Закрепив его в развилке ближайшего дерева, аккуратно расшатал гильзу, освободил снаряд из развилки и повернул его ко мне тыльной частью.

– Это что такое?

В торчащем из снаряда конусе я сразу узнал один из главных врагов всех копателей – донный взрыватель МД-5, который не то что трогать, а и подходить к нему не рекомендуется. Дело в том, что это взрыватель инерционного действия. Внутри, практически в освобожденном состоянии, находится ударник, зафиксированный лишь тонким разрезным кольцом. При выстреле кольцо уходит назад, насаживаясь на ударник, и он удерживается силой инерции и центробежной силой, а при столкновении снаряда с преградой – по инерции летит вперед и накалывает капсюль. В общем, очень ненадежная штука. Их в начале войны, несмотря на простоту и дешевизну изготовления, даже с производства сняли из-за ненадежности, заменив на МД-7, в котором ударник дополнительно фиксировался пружиной.

– «Донник» МД-5.

– Правильно. – Старшина удовлетворенно улыбнулся. – Конструкцию знаешь?

Я кивнул. За этим последовала еще одна лекция о том, как приспособить этот взрыватель к минированию. Способы были практически те ж, что и с минными взрывателями. И там и там как основной способ рассматривалось освобождение капсюля-детонатора и приспособление подручных предметов в качестве ударника, который при нагрузке наколет капсюль. В ответ, решив, что пора начинать делиться опытом из будущего, я поведал старшине принципы изготовления мин-ловушек и растяжек из гранаты Ф-1. Тот, выслушав мою лекцию, немного подумал и вынес свой вердикт:

– Если, конечно, впопыхах ставить на отходе… Или если ничего другого нет, то твоя растяжка – дело хорошее. А если загодя ставить… – Он покопался в одной из коробок и достал оттуда тускло блеснувшую трубочку (по-моему, это был немецкий взрыватель ZZ 35, знаете, такой, как в фильмах показывают – на минном поле торчат эдакие «рожки»? Так вот это взрыватель нажимного действия S.Mi.Z 35. А рядом с ним, в тройник, еще часто вкручивают вышеупомянутый ZZ 35 – натяжной взрыватель). – Вот эта штука работает так же, как запал Ковешникова. Дернул за струну, чека вылетела, и привет фашистам. Хотя заложить гранату как ловушку под труп фашиста – это интересно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.