Сафари. Огонь на поражение

На изложение и обсуждение плана ушло больше часа. Несмотря на кажущуюся простоту, вопросов возникло множество, но к консенсусу прийти удалось. Выполнение первой фазы я брал на себя (при поддержке остального отряда, естественно), вторая фаза подразумевала активные действия майора Шелеста. А вот дальше уже будем действовать по обстановке, пока предусмотреть следующий шаг решительно невозможно, слишком много неизвестных переменных уравнение содержало. Со своей стороны полковник Соломатин обещал всяческую поддержку, особенно транспортом и иным материальным обеспечением. Плюс он же взялся задействовать генерала Злобина, чтобы тот через Совет подкинул кое-кому нужную информацию. На том и разошлись, оставив Шелеста в компании полковника – дела у них какие-то секретные нашлись. Мы же с Волчарой, как ответственные за подготовку и проведение первой фазы, уединились в нашем с Сашкой кабинете, благо в данный момент он пустовал.

– Ну-с, приступим, туда-сюда! – ввернул любимую присказку Волчара, устроившись за Сашкиным столом.

Я развалился на стуле и достал из ящика терминал. Через пару минут комп загрузился, затребовал логин и пароль, и вскоре я уже просматривал служебную сводку из Мутагенки. Интересно все-таки, как там дела.

– Тарасов, хватит комп мучить, – буркнул майор. – Давай лучше прикинем, сколько народу брать. И какого.

– Не с того начинаешь, – отозвался я. – Нужно объект в первую очередь подобрать.

– Валяй, – согласился Волчара. – Тебе полковник допуск дал, вот и ищи.

Ага, с этим не поспоришь. Я с сожалением свернул страничку со сводкой и залез на сайт порта города Разгуляя. В открытых разделах интересующей нас информации не нашлось, пришлось воспользоваться дарованным Соломатиным кодом доступа. Минут через десять сосредоточенного пыхтения я нашел нормальный вариант и повернул монитор к майору.

– Вот, Игнат, по-моему, самое то, что нужно.

Волчара вгляделся в экран, пожевал губами и вынес вердикт:

– Пойдет, туда-сюда. Звони Соломатину.

Я подтянул к себе телефонный аппарат, натыкал на цифровой панели номер. Трубку поднял адъютант, но моментально переключил на полковника, как только я представился.

– Алло, товарищ полковник!

– Слушаю, Тарасов, – прохрипела трубка в ответ. – Чего надо?

– Мы определились с объектом, – доложил я. – Самоходная баржа «Морж», выходит из Разгуляя завтра утром. Груз – консервы, пиломатериалы и партия телевизоров. На нее наверняка и без нашей помощи внимание обратят. Но на всякий случай нужно подсуетиться. Можете передать генералу. Я советую особенно подчеркнуть, что телевизоров много и часть в надстройках размещена.

– Подстраховаться хочешь? – хмыкнул полковник. – Понимаю. Пожалеют такой груз портить. В Порт-Владимире это дефицит. С другой стороны, не слишком ли заметный товар? Где его реализовывать?

– Да перестаньте, товарищ полковник! – рассмеялся я. – Вы лучше меня знаете, что черный рынок Порт-Владимира и не такое переварит, и не поперхнется даже. Тем более эксклюзив. А уж консервы с пиломатериалами налево толкнуть вообще не проблема.

– Ладно, убедил, – буркнул полковник и повесил трубку.

– Все пучком! – бодро доложил я напарнику. – Теперь давай насчет команды мозговать. Сразу говорю, я своих всех беру, и Шелест тоже идет. Вооружение наше, не хочу рисковать. Сам-то пойдешь?

– А как же. – Волчара на минуту задумался. – С речниками запросто проблемы огребем. Не бойцы они, хоть и лихие ребята. Могут растеряться, туда-сюда. Но и своими орлами я их заменить не могу.

– Тогда пойдешь под видом охраны, – зевнул я. – Сколько там по штату положено для такого груза?

– Отделение, – хмыкнул майор. – Девять человек плюс командир. Подберу надежных ребят из роты, возьмем «корд» и пару ручников. Могу попытаться пару-тройку «шмелей» выбить.

– Не надо, в случае чего мы из «горыныча» жахнем. А то можно лишнее внимание привлечь.

– И то верно, – согласился Волчара. – Ни разу не слышал, чтобы у конвойщиков на баржах реактивные огнеметы были. – Десять человек, – задумался майор через пару минут. – Да плюс вас семеро. И в Разгуляй нужно попасть завтра к утру. А лучше затемно, чтобы на месте определиться. Придется пару штурмовиков выбивать из руководства.

– Соломатин обещал, – пожал я плечами. – К тому же сейчас не время технику беречь. Можно так доберечься, что вообще все потеряем.

– Это точно, – вздохнул Волчара.

Система Риггос-2, планета Ахерон, Разгуляй

25 марта 2535 года, раннее утро

Штурмовик мерно ревел движками, что делало невозможным любой разговор с соседями, и бодро пожирал километр за километром. К тому же, честно сказать, десантный отсек недотягивал по удобству даже до бочки абордажной капсулы, сидеть приходилось впритык друг к другу. Некстати вспомнился поход в Мутагенку, хоть я и оккупировал тогда в «бардаке» командирское кресло, но на коллег насмотрелся досыта. Сейчас же сам оказался в очень похожем положении – семь человек в полном снаряжении, с рюкзаками и парой объемистых вьюков с боеприпасами заполняли пространство столь плотно, что даже пошевелиться практически не было возможности. Боюсь представить, что во втором штурмовике творилось – там вообще целое отделение бойцов во главе с Волчарой.

Полет длился всего полчаса, но даже за это время ноги у меня порядком затекли, а шея одеревенела. От скуки я активировал в шлеме ночной режим и уставился в продолговатый иллюминатор – в штурмовике личный состав размещался спинами друг к другу, на двух лавках с общей спинкой по центру отсека, так что окинуть взглядом окрестности не составило труда. Другое дело, что смотреть особо не на что – темно еще, и облачность довольно плотная. Так что ночное зрение не помогло, кроме неясного марева, в окружающем пространстве ничего не было видно. Одно хорошо – ближе к иллюминатору нагнулся, и ноги отпустило. Я скрючился в этом положении, попытавшись хоть немного активизировать кровообращение в страдающих конечностях, и просидел так еще минут десять.

Потом штурмовик резко пробил облачный покров, и далеко внизу взору открылась россыпь разноцветных огоньков. Увеличив разрешение на забрале, я с некоторым удивлением принялся рассматривать знаменитый своими разнузданными нравами Разгуляй – именно он привольно раскинулся в излучине Черной. Сверху изгиб реки напоминал Самарскую Луку в миниатюре, и я даже слегка взгрустнул, вспомнив родину. Подключил компьютерную коррекцию изображения, получил картинку, очень близкую к дневной, и немного полюбовался городом. Размером Разгуляй сильно уступал тому же Чернореченску и больше напоминал планировкой и типом построек не в меру разросшуюся деревню, в крайнем случае поселок городского типа. А вот речной порт поражал размахом – пристани натыканы почти по всей излучине, километров на десять в общей сложности. Вся акватория была плотно забита разнообразными судами в диапазоне от рыбацкой лодки до танкера.

У правого, более пологого, берега тянулись на сотни метров плоты – лесной край вовсю приторговывал древесиной, а ее проще всего было сплавлять по реке в связках своим ходом. Левобережье, занятое портовой инфраструктурой и городом, полыхало тысячами огоньков – светились окна домов, фонари на судах, бакены, обозначавшие фарватер, да и по улицам бесконечным потоком ползли грузовики с включенными фарами. Товарооборот в городе нешуточный – почитай, из Чернореченска в Порт-Владимир и в обратном направлении процентов восемьдесят грузов через него проходило. Так что городок богатый и веселый до неприличия. Судя по рассказам местных, ночью в припортовых районах на поножовщину нарваться легче легкого. А уж по количеству кабаков, борделей и прочих увеселительных заведений на душу населения Разгуляй впереди планеты всей. Злачных мест море, и в любом из них крутились темные делишки, процветали игорный бизнес и проституция. К чести жительниц княжества, промышляли этим делом в основном не слишком щепетильные аборигенки из оседлых. Тут даже гетто было, как и в Чернореченске, – работы для грузчиков в порту хоть отбавляй, вот местные мужички и тянулись за легким по аборигенским меркам рублем.

Все это я рассмотрел, пока штурмовик заходил на посадку. Заложив широкий вираж, машина спикировала куда-то в район восточного пригорода, как раз к гетто, и приземлилась на заброшенном пустыре на задворках длинного лабаза непонятного назначения. Здесь уже стояли две «шишиги» с фурами, вызвавшие у меня нездоровый интерес. В Чернореченске я таких машин не видел, там все больше или с кузовами, или с кунгами (у военных), а тут прямо седельные тягачи с прицепами. Десантные люки с шипением пневмопривода откинулись вверх, и мы горохом высыпались из чрева летательного аппарата. Похватали пожитки и рысцой побежали к ближайшей фуре, от которой нам уже махали фонариком. Сзади приземлился второй штурмовик, и отделение Волчары пронеслось следом, огласив окрестности топотом. Земля на пустыре была отменно твердая, лишь кое-где пробивалась чахлая травка – похоже, тут частенько тяжелая техника ездила, утрамбовала почву до каменного состояния.

Преодолев несколько десятков метров, отделявших нас от фур, мы остановились и построились двумя неровными шеренгами. Мы с Волчарой подошли к человеку в грузчицкой робе, тот посветил сначала себе в лицо, потом мазнул лучом по нам и произнес:

– Добро пожаловать в Разгуляй, господа! Интересуетесь контейнерными перевозками? Может быть, двадцать первого числа?

– Нам бы наливняк до Чернореченска, к двадцать пятому, – хмыкнул Волчара.

– К двадцать пятому никак не успеть, – отозвался «грузчик». – Могу предложить двадцать седьмое.

– Порядок, – удовлетворенно выдохнул майор и спросил встречающего: – Вы нас куда теперь?

Конспираторы хреновы. Это ж надо, до шпионских игр дожили – пароль, отзыв, подтверждение отзыва. И, как в плохом фильме, в виде чисел. Не судьба по рации опознаться. Как будто на двух штурмовиках могли какие-то левые люди нагрянуть, да и на заброшенный пустырь две тяжелые фуры посреди ночи никакой дурак не погонит. Однако ж встревать в разговор я не стал, местным виднее.

– Вы охрана? – уточнил «грузчик».

– Да, – кивнул Волчара. – Десять человек, вот эти.

– Грузитесь в ту фуру, – показал рукой встречающий. – Мы вас сейчас в казарму отвезем, там переоденетесь в форму конвойщиков. Как рассветет, на автобусе в порт перебросим, на баржу загрузитесь сами. А вы, – повернулся ко мне «грузчик», – со своими людьми садитесь в ту машину. Боюсь, вам придется провести в контейнере несколько часов. В порту его перегрузят краном на баржу, потом выйдете.

– Нормально, – буркнул я. – Там вентиляция хоть есть?

– А как же! – усмехнулся собеседник. – И не только вентиляция. По периметру камеры встроены, можете подключиться к системе наблюдения. Мы там даже биотуалет установили, не переживайте.

Я без лишних слов махнул своим людям и направился к дальней фуре, которая, оказывается, и не фура вовсе, а поставленный на колеса судовой контейнер. А что, очень даже удобно: пара мостов со сцепкой, сверху коробка из рифленого железа – цепляй и езжай. И мучиться с перегрузкой особо не надо. Контейнер встретил нас гостеприимно распахнутыми створками грузового люка на заднем торце. Мы покидали внутрь поклажу и забрались сами. Подоспевший «грузчик» затворил люк и лязгнул запором. Внутри тут же вспыхнули лампы дежурного освещения – тусклые, но дававшие достаточно света, чтобы свободно ориентироваться во внутренностях контейнера.

Здесь оказалось даже уютно – стенки были предусмотрительно обиты каким-то пружинящим материалом, по центру несколько диванов с пристяжными ремнями, в дальнем углу пластиковая кабинка биотуалета. Мы быстро свалили груз к дальней стене, тщательно закрепили его резиновыми жгутами с крючьями и расселись по диванам. Через несколько минут взревели движки тягачей, и контейнер дернулся, вжав меня инерцией в спинку лежанки. В следующее мгновение металлический короб плавно тронулся с места, слегка качнувшись на рессорах.

– Константинов, озаботься камерами, – приказал я нашему спецу по связи. – Большой экран собери, чтоб всем не скучно было.

– Есть, – буркнул тот и нехотя поднялся с дивана.

Придерживаясь за спинки, добрался до кучи рюкзаков и чуть не с головой зарылся в один из них. Через некоторое время извлек из его недр стопку тонких мониторов и принялся укреплять их на стене. Родное начальство расщедрилось на комплект оборудования для малого командного пункта, и теперь оно нам пригодилось. Ефрейтор оперативно собрал из шести пятнадцатидюймовых панелей большой обзорный экран и подсоединил его к терминалу. Вывел изображение с обзорных камер. Немного поколдовал с настройками и доложил:

– Готово, товарищ капитан-лейтенант!

Да я уж и сам вижу, что готово. Камер было четыре штуки, поэтому ефрейтор поделил большой экран на такое же число прямоугольников, для кругового обзора. Правда, пока ничего интересного разглядеть не получалось – темно, да и двигались мы довольно быстро, что тоже качества изображению, выведенному с простеньких, хоть и цветных камер наружного наблюдения, не прибавляло. Я уставился в экран, убив пару минут, потом бросил это занятие, как абсолютно бесперспективное, и развалился на диванчике. Если повезет, подремлю чуток.

Не повезло. Уже через пятнадцать минут грузовик вырулил в район припортовых складов, и началась жуткая болтанка. Судя по изображению на мониторе, тяжелая фура петляла по лабиринту кривых улочек, в некоторых местах настолько узких, что чуть ли не задевала стены лабазов зеркалами заднего вида. Я подивился про себя мастерству водителя, правда, тут же ругнул его матерно, когда прицеп попал колесом в большущую рытвину в покрытии, некогда бывшем пенобетонным, и подпрыгнул на полметра. Эта вакханалия продолжалась еще минут двадцать, а потом тягач вырвался на оперативный простор – непосредственно в порт. Здесь места было много больше, на ширине проездов никто не экономил. В серых предрассветных сумерках отчетливо проступили впереди громады козловых кранов, там и тут высились пирамиды контейнеров, тюки с чем-то мягким, упакованные в пачки специальными сетками, и прочий портовый хлам. Сновали погрузчики на электротяге, деловито прохаживались бригадиры грузчиков, то и дело покрикивавшие на нерадивых подчиненных, – в общем, нормальная жизнь большого грузового терминала, которая мало отличается на любой планете Федерации. И неважно, что порт всего лишь речной, сходство тут не в масштабах, а в функционировании – тысячи человек обслуживающего персонала вкупе с разнообразной техникой действовали как единый организм, и кажущийся хаос оборачивался строгим порядком.

По терминалу ехали довольно долго, пересекли его из конца в конец и остановились у последнего пирса, к которому приткнулась крупная баржа. К этому моменту окончательно рассвело, и я без труда различил метровые буквы на ее борту: «Морж». Все, мы на месте. Теперь осталось дождаться погрузки, поскучать пару часов, пока судно не покинет акваторию порта, и можно будет вылезать на свет божий.

С погрузкой персонал терминала тянуть не стал. Сначала возникла небольшая суета вокруг контейнера – водила пробежался вдоль железных бортов, рассоединив крепления. Затем сверху натужно загудело, кто-то грохнул по крыше тяжелыми ботинками, потоптался несколько минут, периодически ударяя по листам обшивки чем-то металлическим и звонким, и мы под аккомпанемент гудения нагруженных электродвигателей вознеслись в горние выси. Сердце вознамерилось было провалиться куда-то в район желудка, но организм быстро пришел в норму, вспомнив привитые множеством жестоких тренировок навыки. В боевых вылетах и не такое видали. Контейнер завис метрах в десяти над пирсом, плавно развернулся и поплыл к барже, величественно покачиваясь на тросах. В одном из квадратиков обзорного экрана возник мощный кран, ранее прятавшийся в слепой зоне, и я разглядел сосредоточенное лицо крановщика. Молоденький парнишка осторожно орудовал джойстиком, выцеливая контейнером круглую отметину на палубе кораблика. Задача не из простых, особенно с учетом размеров груза и принимавшего его судна. Однако паренек оказался крутым профессионалом – притер раскачивавшийся контейнер к палубе с ювелирной точностью, уловив ритм в его движениях. Мы лишь почувствовали легкий толчок, и тут же снова кто-то запрыгнул на крышу – отцеплять крюки.

Кстати, с десятиметровой высоты открывался неплохой вид на излучину. За ту пару минут, что контейнер болтался в воздухе, я разглядел нагромождение портовых построек, щедро разбавленных россыпями грузов, которое тянулось в обе стороны чуть ли не до горизонта. И всюду теснились лодки, яхты, кораблики, корабли и кораблища – многие сотни. Воистину, Разгуляй – ворота княжества. Пока не увидел собственными глазами, даже не представлял, какой колоссальный объем грузов проходил через него. Неудивительно, что вокруг такого лакомого куска сконцентрировано больше авантюристов, спекулянтов и просто уголовщины, чем во всем княжестве вкупе с остальными городами. Волчара вчера сказал, что в Порт-Владимире порт (извините за невольную тавтологию), хоть и морской, раза в три меньше. Все-таки он транзитный, в отличие от разгуляевского – тут заканчивался водный путь и начинался сухопутный в глубь страны.

Суета с контейнером закончилась минут через двадцать. К этому времени его избавили от тросов с крюками и накрепко принайтовали к палубе. Не думаю, что на Черной можно попасть в сильный шторм, но маневрировать в достаточно узком в верхнем течении фарватере придется много и часто, а пустой контейнер совсем не то, что набитый под завязку. От нечего делать при небольшом крене сползет с места, и фальшборт его не удержит. Доставай его потом со дна. К тому же насчет герметичности «грузчик» ничего не говорил, а даже в наших скафандрах под водой мы сможем просидеть пару часов, не более. Так что лучше подстраховаться. И мы целее будем, и палубная инфраструктура.

Больше ничего интересного не происходило, и я с чистой совестью завалился на диван – досыпать. Через пару минут благополучно провалился в сон под монотонное гудение голосов – неугомонный Константинов развлекал товарищей очередной порцией анекдотов.

Проснулся я через час, как и собирался, – все-таки биологические часы великая вещь! Еще в бытность студентом натренировал. Бравые штурмовики все так же бездельничали – кто лежал, кто по привычке возился с оружием, а штатный связист Константинов колдовал у терминала. Майор Шелест устроился на дальнем диване и что-то изучал на экране КПК. Я от души потянулся, хрустнув суставами, и направился к монитору. Отобрал у ефрейтора пульт управления камерами – тот его обнаружил в специальном ящичке – и принялся щелкать кнопками.

Изображения на мониторе послушно сменяли друг друга. С трех камер вид открывался умиротворяющий – бликующие воды реки в просветах между бортами кораблей и в русле, а четвертая, выходившая на пирс, выдала картину локального хаоса в строгом порядке порта: из припаркованного почти на самом краю пристани автобуса выгружалась конвойная команда. Непривычные к подобному окружению «фортификаторы» бестолково кучковались у трапа, но на зыбкие мостки забираться не торопились. Майор Волчара при поддержке боцмана пытался загнать отделение на палубу, но пока без особого успеха. Я увеличил громкость, до того выкрученную в ноль, и явственно расслышал несколько смачных матюков. «Конвойщики» зашевелились и с опаской ступили на трап. С горем пополам десяток бойцов в полной экипировке забрался на палубу и выстроился неровной шеренгой недалеко от контейнера. Чтобы разглядеть их, мне пришлось немного развернуть камеру на кронштейне. Злой Волчара прошелся перед строем и занялся стандартной процедурой, которую я называл «промывка мозгов»: хриплым матом высказал все, что думал про сборище тупых дегенератов, по недомыслию командования назвавшихся боевым подразделением. «Тупые дегенераты» скромно помалкивали и ковыряли носками берцев доски палубного настила.

Вообще-то майор слегка преувеличил. Нормальные у него люди, по повадкам видно, что не зеленые первогодки. Вот только непривычная форма темно-синего цвета с брюками навыпуск несколько дисгармонировала со стандартным пехотным обвесом и камуфляжными бронежилетами. Хорошо хоть бескозырки на них напялить не догадались. А может, и нет их тут. По крайней мере, синие патрульные кепи с якорем на кокарде смотрелись более уместно на не очень уверенно себя чувствовавших парнях. И это мы еще в порту, тут даже качка не чувствуется. А что будет, когда в фарватер выйдем? Или до нижнего течения (не дай бог!) доберемся? Там ширина Черной достигала пары километров, волны гуляли айда ушел. Как бы не слегли с морской болезнью. В своих людях я был уверен – каждый неоднократно прошел суровую проверку центрифугой и на легкое волнение обращать внимание не склонен. С нашими привычными организмами и шторм пережить не составляло большой проблемы.

Тем временем Волчара покончил с наведением дисциплины и разогнал людей устраиваться в кубриках. Те немедленно разбрелись в сопровождении ухмылявшихся речников. Ага, до сих пор перед глазами рожа боцмана, растянутая в злорадной усмешке. Будет о чем экипажу посудачить в кабаках, если, конечно, живы останемся. В этом были определенные сомнения.

Я напялил шлем и настроил передатчик на условленный канал. Майорская коротковолновка зашипела в кармане «разгрузки», и тот поспешил поднести рацию к уху.

– Как дела, Игнат? – с ухмылкой поинтересовался я. Хорошо, что он меня не видел, а то и мне бы порция матюков прилетела. – Распустил ты народ!..

– Бездельники, туда-сюда! – зло сплюнул Волчара. – Сами как? Нормально устроились?

– Бывало и хуже, – философски пожал я плечами. – Когда отчаливаем?

– Кто бы знал, – фыркнул майор. – Сейчас пойду к капитану, или как здесь главный называется. Будь на связи.

– Ага.

Волчара щелкнул тумблером и направился к надстройке, довольно быстро скрывшись из виду. Минут через десять вновь ожил передатчик:

– Тарасов, кэп говорит, через полчаса отправка.

– Понял, конец связи.

Система Риггос-2, планета Ахерон,

верхнее течение р. Черной

25 марта 2535 года, день

– Смотри-ка, Игнат! – Я пнул ботинком возвышавшуюся на баке странную конструкцию, напоминавшую одновременно орудийную башенку со срезанной под корень броней и кабинку колеса обозрения без трубчатого каркаса. – Что за убожество?

– Это не убожество, это штатное пулеметное гнездо, – серьезно отозвался Волчара. – «Морж» раньше, видать, военным транспортником был. На корме такая же штука имеется. Вообще, хорошая вещь, вот, гляди – поворотный механизм. Можно на триста шестьдесят градусов вертеться. Жалко только, что одна платформа осталась, ни брони, ни станка.

– Нашел проблему, – фыркнул я. – Сейчас кэпа разведем на мешки с песком, у них должны быть в трюме, вместе с пластырями. Соорудим огневую точку, поставим «корд», и будет нам счастье.

– А что, идея! – загорелся майор. – Не надо будет мучиться с выбором позиции в случае чего. Будет стационарный дзот, туда-сюда. Жалко, крупняк только один. В принципе на корме такую же штуку сделаем – я туда бойца с ручником загоню, все лучше, чем за фальшбортом прятаться.

– А не боишься, что наши фортеции в первую очередь разнесут? – осведомился я и присел на платформу. – Из гранатомета?

– Интересно, где бы они его взяли? – возмутился Волчара. – Еще скажи, из «шмеля» жахнут.

– Насчет «шмеля» не уверен, – пожал я плечами. – А вот из чего-нибудь типа нашего «горыныча» – запросто. Забыл, с кем дело имеем?

– Тоже верно… – протянул майор и глубоко задумался.

Разговор имел место через пару часов после отплытия, когда далеко за кормой остались даже передовые наблюдательные пункты и лоцманская станция, и нас уже не мог рассмотреть никто из персонала порта. Я со своими людьми выбрался из опостылевшего контейнера и вознамерился идти занимать каюты, но не тут-то было. Некстати явившийся старпом известил нас, что все жилые помещения набиты под завязку, а потому квартировать мы будем все в том же железном ящике. Правда, выходить из него теперь не возбранялось, только желательно не светиться на палубе в футуристическом обвесе – команды встречных судов могут неправильно понять. Бойцы попытались было взбунтоваться, но второй человек в здешней иерархии быстро их успокоил, показав на боцмана, основательно загруженного стопкой одежды. Тот приволок десяток комплектов моряцкой робы разных размеров, так что хватило всем. Мы оперативно переоделись, свалив снаряжение и оружие в контейнере, и побрели осматривать гальюн с умывалкой. Кысь остался сторожить барахло – вызвался как самый ленивый. Покончив с первичным осмотром помещений первой необходимости, включая камбуз, разбрелись кто куда. В ближайшие часов десять – пятнадцать активных действий не ожидалось, поэтому я разрешил людям осмотреть судно. Те моментально рассредоточились по палубе – кто высматривать подходящую позицию (Федотов, например), а кто просто потрындеть с речниками.