«Мурка» и другие стихотворения. Октябрь 2014 – апрель 2015 года

«Мурка» и другие стихотворения

Октябрь 2014 – апрель 2015 года

Дмитрий Владимирович Псурцев

© Дмитрий Владимирович Псурцев, 2018

ISBN 978-5-4490-5275-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПосвящаетсяСв. кн. Ольге,покровительнице котов

«…В лесу отец прошелестит».

Д. К.

Мурка

О.

Чувствуешь, Мурка, как к нам подступает зима,Уж меньше тебе досаждают блохи и клещи,Пушист, воздушен стал мех, как у белки хвост,Когти стали как сталь, ты их правишь о доски.Я правлю порою стамеску, чтоб достроить крыльцо,То гвоздём, то саморезом впиваюсь в дерево.Дом мой, правда, не нов, но это крыльцо —Обновка для пообносившегося стари́нушки.Нынче ночью копалась на кухне мышь,Может, Мурка, поймаем её в мышеловку?День чуть видный. В бочке хрупкий, морщинистый лёд.Самолёт над нами застыл как птица.Я пошёл за киянкой, заодно прикупить тебе корм,Мимо памятника жизнь отдавшим, мимо бревенчатой                                                                           школы.Помню, здесь вот, однажды, я чуть не отдал один глаз,Меня били ногами, но всё обошлось в итоге.Это больше не школа, а заправка и сервисный центр,Видел давеча я, как отсюда увезли труп таджика.У тебя странные глаза, ты их прячешь от всех,Они альбиносные, серо-гóлубо-жёлтые,На глаза человека похожие, который не добр.Как всё связано, Мурка, в комочке пространства,Хоть всего не постичь. Наше будущее – безвидно.Покудова живы. Когда-нибудь хлынет теплынь.7—12 октября 2014,Правда

«…Скобка закрывается.) Впотьмах…»

…Скобка закрывается.) ВпотьмахЕсть лишний час, и имя ему Ах.Он был украден, а потом подаренБылым хозяевам. Он звучит как ветерСреди венков безлиственного сада;Он свет в окне полночный изголубый;Снег на тебя глядящий исподлобый,Тревожный, ясный, но его не трогай.Он виноват ли, что бывают ночиЛюбви короче, всех имён длиннее?..27—28 октября

«В тревожной ясности того…»

В тревожной ясности того,Что за обличьем притаилось,Есть искушение и новость,И страшно мне в неё войтиИ в ней остаться без возврата.Обличья же неясность мнеМила, привычна, не желаюС ней расставаться. Да, усыМне эти странные как будтоПриставил кто-то, снизу к нимГубу приладил для чего-то,Убрал вопросы всех волос,И наградил очей отверстьяДвойной пластмассовой медалью.Но это я ведь? Вроде, я,Не надо б мне меня другого!Затылка взгляд окаменелый,Чего ты хочешь, расскажи.Иное ль я во мне зарыто?Или не я, и не во мне?29 октября

«Чужое всё отбросить от себя…»

Чужое всё отбросить от себяС такою силой, будто чтоб нарочноУдариться о камень или лёдСвоей башкой, в неё бы только сноваВпустить сознанье, крепкое, как осень,Которая тверда, когда подмёрзнет,Иль как готовность яблоневых телБез лиственной одежды вновь войтиВ холодный зимний сон, – моё сознанье.Уж я не тот, не тот уж я, что прежде.Но в общем-то, наверное, не хуже.Во мне порою плещется огонь.Я улыбаюсь иль хотя бы скалюсь.Ну что же, сердце, весело живи,Вбирай печаль немеющего сада,Напитывайся соками снегов,Но долгих слов не говори деревьям,Когда в них песни будущие дремлют.9—18 ноября

«С диким шумом снаружи на дом…»

С диким шумом снаружи на домНалетает, как витязь разбойничий,Ветер. Надо ль ловить в шуме томЗыбкогласие слов, смыслов звон ничей?Птица крупная в раме окнаПромелькнула, загадочно чёрная,В обстигающей логике снаТьмы крылатой с очей всё не сдёрну я.Мне хотела сказать: «Никогда»,Утвердительно, отрицательно,Долетело лишь слово «…Когда?!»Вопросительно, восклицательно.Эти ветви в туманном стеклеСловно зыбкие брёвна колышутся.Пусть она улыбается мне,И улыбка в том шуме услышится.23—25 ноября

Поход охотников

i.Вот, наконец, и новая зима.И надо б описать её сполна.Покуда снег не выпал и не лёг,И наст не встал, она не стоит строк,Покуда заяц след не напетлял…Замечу, что в последние годаЛис стало больше, зайцев след не встретишьВо время похождения-походаПо Клинско-дмитровской гряде.                                               ВездеСобаки в радио-ошейниках, охотники-Дебилы, неужели вам слабó так,По-дедовски, достойно,Затравить ту красную лисичку,Что вы втроём несёте,И надо применять весь этотТехнический угар?А впрочем, пятна крови на снегуВсамделишни – как встарь – как смертный в грудь удар.…Но за пределами лисоубийства —Снег был пречист; спасибо говорили мы,По Ириной биологической наводке,Плутовке, то ль посмертно этой, то ль другой,Чья ловкость, ум позволила пробратьсяЕй следом вездеходным, хоть егоДавно уж замело, и коли бНе свежий лисий след, нам твёрдый путьНе отыскать, мы целый век брели бы,В сугробах утопая тонкой лыжейПод мачтами инопланетнымиВсех этих ЛЭП, антеннами зарытых подземных кораблейИз «Томминокеров».                      Не знаю, хоть убей,Зачем тут рифма.Но с чем-то всё рифмуется, я знаю.Рифмуется настылая земляС Настасьей, с Анной – ледяное небо,А я рифмуюсь, кажется, со снегом,Что был и нет, вернее, нет и есть,И есть ещё Мария, которая есть рифма ко всему,И говорит она, прощай, прощай,                                     до встречи!ii.Итак, зима! И нынче мы идёмПо первопуткуНеровными стопамиКак этот стих. Где взять бы нам воды?Снег растопить? Из речки незамёрзшей?Или к трубе добраться дивной, тайной,В которую точится из горыРодник? От ветра ледяногоСтал сладким салом шоколад. ЗакуржавелаНад картой борода у Пети; у меня жеУсы как будто у моржаС краёв заледенели,И кажется прочнее их структура,Потрогаешь с невольным уваженьем.…Здесь почему-то Гоголя портретВсегда висит на дереве в прозрачной