Розалинда. Морские рассказы

Поздно вечером мы двинулись из Находки во Владивосток. Я передал отходные радиограммы и даже вздремнул в кресле. В радиорубку дважды заходил Вагнер.

– Спишь? – спрашивал он.

– Сплю, – нагло отвечал я, не поворачивая головы.

Моё вахтенное время ещё не началось.

На рейде Владивостока к нам подвалил катер и из него высадилась многочисленная толпа: важные чиновники из пароходства, радостные подруги и жёны моряков, а также три партийных работника при шляпах и галстуках.

Дело в том, что на судне нашлась добрая душа и накатала «телегу» в партком пароходства о художествах капитана в течение рейса. А грехов за ним водилось немало.

Партийные товарищи представились, сухо поздоровались с капитаном и начали беседовать наедине с членами экипажа. Под интервью первыми попали женщины.

В радиорубку позвонил капитан:

– Зайдите ко мне. – сказал он.

Я зашёл. Мастер взял со стола лист бумаги и протянул мне. Это была моя характеристика.

– Вас спасло, только то, что вы любите свою профессию, – напыщенно сказал кэп.

Я не поблагодарил его и вышел не прощаясь.

Мне было известно, что спасло опального Маркони. Капитан забоялся партийных разборок. Зачем ему лишний враг? Ведь радисты знают всё о всех и больше всех.

В приподнятом настроении я шагал к проходной. Я попрощался с «Либертосом», в последний раз поговорил с аппаратурой и выключил главный рубильник. Впереди был отпуск и, если не передумает Клава, у нас будет свадьба.

Навстречу ковылял комиссар Бройко. «Это к дождю», – подумал я.

– Списались? Собираетесь в начальники? Рад, очень рад за вас! Одно лишь будет напутствие…

– ?

– Не будьте слишком резким, – сказал Бройко и протянул мне руку.

Я пожал её.

На этом история не заканчивается. Через три дня, гуляя по Ленинской, я встретил инфицированного старпома.

– Сан Саныч, – радостно приветствовал я его, – вы уже на свободе? А как же бациллы?

– Не было никаких бацилл, Андрюха. В тот же день я сорвался во Владик и, когда комиссар приволок в партком папку с моим «Делом», ему сказали:

«Таки такого Клиймана у нас нет. Буквально вчера он уволился из ДВМП и перевёлся в АСПТР». Эффект представляешь?

– Ну, вы и жулик! – восхищенно сказал я. – За такой финт можно простить нашу отсидку в карантине.

– Классика! – скромно ответил чиф.

Но и это ещё не конец истории.

После отпуска в коридорах пароходства я столкнулись со старшим механиком Садыковым. Отступать было некуда. К моему удивлению, Борис Зурабович встретил меня чуть ли ни с объятьями. Его распирало от желания поделиться с кем-нибудь своей подлянкой. После обычного: «Ты где? Вы как?», дед, заливаясь смехом, рассказал:

– В тот день на рейдовом катере приехала к мастеру жена. А я-то знал, что он в это время западает с поварихой! Проводил даму до каюты, открыл дверь ключом-вездеходом и впихнул её туда.

– Боже ж ты ж мой!

– Ты не поверишь! Бой быков! Последний день Помпеи! Баба вылетела из каюты, как пуля! Едва не сбила меня с ног и успела вскочить на тот же катер, на котором приехала! Финита, бля, комедия!

*****

3 декабря. 1999 года. Пятница.

Движемся из Анадырьского залива к мысу Наварин.

Радиорубка просторная с круглой трубой пиллерса посередине. За него удобно цепляться во время качки. Три стола. На них два приёмника «Циклоида». Оба на издыхании. Передатчик «Бриг-2», раздёрганный донельзя. Два радара «Наяда». Один из радаров мертвый, с убитым редуктором антенны, второй видит крупное судно не далее, чем за 10 миль, а за 16 не видит хороший скалистый берег. Мой рабочий день 16—18 часов.

Попал ты, Андрюша, как кур в ощип!

4 декабря 1999 года

«Розалинда» – единственное судно компании «Bananas & Electronics», принадлежащее непонятно кому и зарегистрированное под флагом великой морской державы Монголии.

Красавица «Роза» – древняя старушка и страдает всеми возможными недугами: машина имеет дурную привычку стопориться в самый неподходящий момент, электричество пропадает два-три раза в сутки, но в разное время и к этому трудно привыкнуть.

Пресная мытьевая вода утекает по неведомым трубам в черную дыру и на судне всегда действует режим жёсткой экономии. Вода включается два раза в сутки и только в душевые. Чтобы почистить зубы, приходится снимать штаны.

Вдобавок, на судне сборно-подзаборный экипаж. Бывшие таксисты, дизелисты и сельские механизаторы с Сахалина, купившие морские дипломы в пешеходных переходах острова.

Кроме того, судно оккупировали несметные стаи тараканов и полчища крыс. Мы с ними пытались бороться, но потерпели поражение. Буфетчица боится спуститься в прачечную и требует сопровождающего с дубинкой.

Однажды, я сказал старпому:

– Максимум, через год «Роза» утонет.

– Не каркай! Накаркаешь беду, – лениво возмутился чиф.

– Это неизбежно, как крах капитализма. Одно утешает – нас с тобой здесь уже не будет.

Капитан судна, Мансур Габдулхаевич Габдулхаев, из опальных. Его выгнали из САХМП за пьянство, однако и здесь его любовь к зеленому змию не пропала. Бывает, кэп уходит в загул на неделю, а очнувшись, проявляет нездоровую суетность и рабочий зуд.

Как все пьющие люди, он нервный и подозрительный:

– Начальник, вот, чувствую, ты на меня стучишь! – сказал мне кэп после очередного запоя.

– Увольте-с, Мансур Габдулхаевич, тут и без меня есть кому стучать, – отшучивался я.

Я долго тренировался, чтобы бегло произносить: Мансур Габдулхаевич.

4 декабря. 1999 года. Суббота.

Моя каюта. В ней я только ночую и то не всегда. По штату, это пассажирские апартаменты. Каюту начальника радиостанции отдали супервайзеру и она пустует.

В моей обители протекает потолок и везде наблюдаются ржавые разводы. Мерзкий запах сырости и плесени. Есть холодильник «Саратов». Он пуст. Когда включается компрессор, агрегат шумит, как бригада рабочих, вооружённых отбойными молотками.

Спальня выглядит маленькой встроенной каюткой и отгорожена дубовыми жалюзи с большим прямоугольным окном. Тюлевые занавески, два иллюминатора. Имеется стол, диван, около дивана ещё один столик.

Стена над диваном завешана плакатами с голыми девицами. Я их пока не снимаю, будет ещё страшнее. В спальне кровать, две тумбочки, два кресла и зеркало. Есть рундук для одежды, но сумку я до сих пор не распаковал – некогда. Душ и туалет в коридоре, за углом.

Мы привезли рыбакам продукты и снабжение. Теперь раздаём это по судам. Параллельно грузим рыбную муку и мороженую рыбу, в основном, сельдь.

Экипаж в погрузке не участвует. Жаль, на этом можно заработать.

Погода наипаршивейшая, идёт снег, всё обледенело. Сильный ветер и постоянная болтанка. Вчера, в шторм, оборвалась антенна передатчика. Пришлось ночью, в темноте, балансировать на рейлингах и прилаживать антенну к изолятору. Как выжил, не знаю. Без этой антенны мы остались бы без связи. Спутниковая антенна, «башка», обледенела и терминал отказался работать.

5 декабря. 1999 года. Воскресенье.

День сталинской конституции. Первые потери – при установке кранцев пострадал боцман Мищенко. Ему тросом оторвало фалангу мизинца. Палец ему перевязала наша дневальная-фершал Людмила Степановна. Доктор с т/х «Новокотовск» наложил швы. На этом же пароходе бедолагу отправили в Пусан. Хороший мужик, опытный моряк. Ну, просто не повезло. Жаль…

Наша фершал-дневальная, Людмила Степановна, замечательная женщина. Старушке 55 лет, но она всегда бодрая и энергичная. Людмила Степановна благосклонно относится ко мне. Как-то, во время ночного завтрака нас кормили макаронами. Матрос Богдан пошутил:

– Людмила Степановна, а начальник любит бутерброды с колбасой!

Через пять минут женщина принесла мне толстенный гамбургер.

– А мне? – попросил матрос.

– Кушай макароны, Богдан, они сегодня жирные, – ответила дневальная.

– Каждому бы Степанычу, да по Степановне! – сказал Богдан.

Сегодня Людмила Степановна принесла мне радиограмму. Поздравляет подругу с Днём 8 марта. Говорю ей:

– Людмила Степановна, почему так рано? До праздника ещё три месяца!

– Андрей Степанович, говорят, что скоро радистов уберут с флота, как же я поздравлю подругу потом?

– Не волнуйтесь, меня не спишут с судна.

– Почему это?

– Я боюсь летать самолётом, Людмила Степановна. Сейчас копают туннель между Питером и Владивостоком. Так что я поеду на паровозе, а это будет не скоро.

Старушка колебалась не долго:

– На всякий случай, оставьте телеграмму у себя. А к празднику отбейте.

– Хорошо, я не забуду.

Забегая вперёд скажу, что своё обещание я выполнил.

За Людмилой Степановной пожаловала юная Шинкарёва. Однажды она до смерти напугала меня. Света Шинкарёва имела привычку ходить в туалет нагишом. Ночью, выйдя из-за угла я остолбенел, встретив голую женщину. Света спокойно обогнула меня и пошла по своим делам. Она со странностями – или лунатик, или была на автопилоте…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.