Улитка счастья

Улитка счастья

Яша Хайн

Мария Прейгер Фотограф

© Яша Хайн, 2018

© Мария Прейгер, фотографии, 2018

ISBN 978-5-4490-4721-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Стихи

Помнишь, пальцы твои на лице моём таяли

Влажный, тёплый сентябрь, и усталость уже заметнее.Море в золоте и нестерпимо маняще-летнее,Умирающий год с лохмотьями слишком пёстрыми, —Завернуть бы его в кулёк и спрятать под простыни.Помнишь зонтики, лужи, мосты и Ригу продрогшую?Выжимая рубашки, носки, обнимать промокшую,Молодую, дрожащую плоть – под одеялами,Впиться в контур синеющих губ, словно кинжалами,Культивируя клетки любви от шеи до талии.Помнишь? Помнишь, пальцы твои на лице моём таяли?Было это – как будто в кино, было и прожито,Помнишь мокрую нашу любовь, помнишь? Так что же тыСмотришь вдруг сквозь меня молчаливо,                                                          чуть-чуть опасливо?Ты же знаешь, что наши ладони… всё ещё счастливы…

Любить наивно, словно тот лопух

Искать вину и правду вне себя,Смотреть спектакли жизни без билета,Глазами улыбаться голубям,Прикрывши рот сиреневым букетом.Поняв, как в небе облака текут,В течение семнадцати мгновений —Ловить зрачками солнечный лоскутИ прятаться за ветками сирени.Любить наивно, словно тот лопух,Который вечно лезет под повозку,Морщинки, ямочки чужих старухИ неуклюжесть худеньких подростков.Прекрасны сказки – ласковой волнойСогреют сердце и прогонят холод, —Когда же этот панцирь голубойБыл жизнью так безжалостно проколот?Спектакли ночи – не моя вина:Замкнувши круг, услышим злую повесть,Что жизнь, как чаша, – выпита до днаИ в буднях серых – высосана совесть.Очнуться, провожая взглядом тень,Услышать – утро зимнее зевает,И плещется в дожде весёлый день,И ночь в туманной дымке исчезает.

Сюрреалистическое сонливое

Понять нюансы, шорохи и отголоски тишины,Отмерить яда поцелуев в миллиграммах,Вкушая зелье, улететь за тонкий ободок луны,Залезть на острый пик своей кардиограммыИ… распластавшись среди звёзд, влететь, как беглое звено,В твой тёплый сон, в котором мы – обручены давным-давно,Обручены – голубоватым, тонким ободком луны.

Субботний вечер

Субботний вечер, я плыву по синиБезбрежных и смеющихся небес;Ко мне уже утратил интересИ журналист, и город в никотине.Гордясь своим присутствием на карте,Мечта, прохладным октябрём звеня,Рулетку раскрутила без меняВ хмельном, всепоглощающем азарте.Тем временем, ловя тепло по каплям,Живя в тени, забыв про календарь,Любуюсь – как красуется фонарьВ прозрачной, нежной луже – и пока яБессилен вслух произнести банальность,Пока шершавый мостовой асфальтК груди прижал бордовый лист-медаль,Пока мечта не рухнула в реальность —Я буду здесь. Надеюсь, что когда-тоПроявит город личный интерес,Гадая – как бордовый лист воскресВ петлице Неизвестного Солдата?

Так повезло – сошёл с ума

Так повезло – сошёл с ума.Не то, что был умён уж очень;Без обвинений и суда,Ведь псих – навечно непорочен.В мозгу – прыжки и чехарда,И ясность мысли не приемлю:Несутся в небе поезда,Их окна падают на землю.Там из стекла растут цветы,Хрустали синей цветоложе,Бутон зеркальной чистоты,В котором выгляжу моложе.И в отражении – ландшафт,В нём, головой кивая низко,С цветами пьёшь на брудершафт,А я стою к тебе так близко —Вся жизнь уложена в чертыИ в прядь волос белесой стали.Остекленевшие цветыС улыбкой пьяной наблюдали,Как я – раздроблен изнутри,Но внешне молод и нелепен,Кричу тебе: «Смотри, смотри —Как поезда несутся в небе!»В мозгу – цветы и кутерьма.Обман, предательство – снаружи.Так повезло – сошёл с ума,Снаружи – может быть и хуже.

Жить – несмотря на то, что дни короче

Мне в молодости ночью говорили,Скрывая нежность под помадой алой —Забудутся твои ошибки, милый,А если нет – прикроем одеялом.Дырявых простыней, проступков тени,Чтобы от памяти земной укрыться,От суеты и пагубных решений,И вновь – бездумно в радугу влюбиться.Жить – несмотря на то, что дни короче,Дразня цветущей липы ароматом,Украсть покой у светлой, лунной ночи,Провозгласив, что я – твой император.Поведать надзирателю-народу,Прикрывшись саркастической улыбкой,Что за ошибки – я плачу свободой,И ты – моя любимая ошибка…

Упасть, не раздеваясь, на постель

«Заснуть не раздеваясь – привилегия молодых, пьяных и усталых».

Я. Хайн

Упасть, не раздеваясь, на постель,Покрытую цветастым одеялом,Сменив хамсин песчаный на метель, 1Перебирая сны ночные вяло.Зимы, метели нежная печаль…Ведёт, петляя, к старости дорога.И мне себя уже совсем не жаль,А если жаль – то жаль тебя немногоЗа то, что скрыла в девичьей грудиТревогу, чтоб весною не мешалаНа холмик чистой радости взойти,За то, что о зиме со мной мечтала.В сухой, горячий, молодой хамсинУчила петь, учила не сдаваться,Шептала – «Ты мой вечный господин…»Мечтам весенним суждено сбываться:Гортанный голос вскоре зазвучит,Отодвигая время и пространство,И, улыбаясь, в память заключит —Любовь – сразившую судьбы упрямство.

Клочки небесной грязной ваты

Не думалось, что мне так будет больноИ сумасшествием ночным чревато,Когда клочки небесной, грязной ватыЗабьют артерии луны бездольной…

Судьбы твоей и правда, и вина

Полоска жёлтая у моря, горы.В тех скалах ягоды лесные не растут.Согреться солнцем в дырке синей шторы —Так создают на юге временный уют.Не злись – на юге будет всё, как скажешь.Обнимет сердце сладкий розовый миндаль;Забудь, как на Балтийском диком пляжеСосновый ветер ныл про серую мораль.Забудь холодный край, где так убогиДороги и дома в болотистой глуши,Где брови и глаза предельно строги,И подбородки смелы – на один пошив.Забыть – от памяти шальной укрыться,О ягоде лесной мечтая в тишине?В горячей, южной позе возмутиться:«Зачем холодный север помнит обо мне?»Кислит во рту от клюквенного сока.Не надо прошлых зим, их белой пелены.Сквозь дырочку мне греет солнце щёку,Бывает, в солнца луч – как в вечность влюблены.А вечность, отвечая цепким взглядом,Шепнёт: «Теплу и солнцу есть своя цена, —И в том, что ягод нет лесных здесь, рядом, —Седой судьбы твоей – и правда, и вина».

Пытаясь нащупать правильный рот

Мелькание глаз, огней и витрин,Луч луны холодный и жёсткийВ надежде прорваться сквозь лабиринтУлиц города – на подмосткиТеатра, в котором каждый, как крот,Ищет свет вслепую, тоскуя,Пытаясь нащупать правильный ротИ убить печаль в поцелуе.Тревожный напев, зачем же скрывать —Луч на сцене, я – в середине.«Не больно ли так, при всех, целоватьЭту рыжую в крепдешине?»Я еду домой, с собой увожуРыжий свет – мне больше не надо.«Не больно ли мне? – Я завтра скажу», —Добавляю миру загадок.

Как солнце в море погибает

Декабрь и нет дождя. Жара,Короткий день так быстро тает.Слова бегут из-под пера,И солнце в море умирает.Быть тоньше – выбирать слова,Точнее – выбирать и время,Для слов, которые бросалВ закат – а солнце, в красном шлеме,Не понимая, что в огнеСейчас умрёт – ласкало море,Светило нежностью – в окне,На кухне, в узком коридоре.В предсмертной, пламенной мольбеСлова, покрывшись позолотой,Неметь хотели и скорбетьО солнце – молчаливой нотой.Декабрь и нет дождя. ОвалОконный сдержанно блистает.На все слова сейчас плевал —Ведь солнце в море погибает.

Улитка счастья

Тепло и вкусно так под одеялом,Крадётся тихо по ступенькам ночь,В мои ладони медленно вползалаУлитка счастья – ветреная дочьРосы и листьев, падавших несмелоВ ручьи и лужи, – плавая в водеИ упиваясь небом чёрно-белым,Листва шептала Северной ЗвездеО том, как, покрывая снегом горы,Зима стучится ветром в наши сны,И тучи, словно бархатные шторы,Прикрыли свет. Дыхание весныЕщё не близко, – лишь под одеяломУлитка счастья, пальцы теребя,Напоминает – жизнь не пересталаЛюбить, ласкать и согревать тебя.Такие сны случаются не часто,А главное – не раздавить запястьемУлитку мокрую – за миг до счастья.

Последнее лето

В синих, знойных краях рассчитали на длинное летоСтены комнат, мечты и вино, и девиц туалеты,И накал фиолетовых красок пророческих снов,Отвергающих смерть до прихода густых холодов.Только это последнее лето – легко, быстротечноПронеслось, как пылающий факел, светя безупречно.Отгорели, как пламенный флаг, накалив кирпичи,Неотступные, жгучие мысли, исчезнув в ночи.Дерзость нового дня отмела всю покорность бессилья,Порождая сквозь бледный восход треугольные крылья,Призывая к свободе лететь, не роняя пера,До последней строки, до последнего лета… ВчераПожелтела листва. Не оставив на рельсах следа,Пропыхтел паровоз, небо хмурилось, и в холодаУходила душа, по небесному шару следя,и мерцали в бездонном ущелье глаза, уходя…

Кусочек счастья – без пилюль

Мгновенья вечера из пылиИ красные судьбы глаза,Две точки – свет автомобиля,Растерянный, немой вокзал.Асфальт в рубашке тёмно-серойБлестел, а в лужах пустырейМерцали зыбкие фужерыНочных, чугунных фонарей.Весь город в тихой летней страстиПодставил нам своё лицо,Кружился в неге соучастнойИ сыпал ангельской пыльцой.Там ты была ещё любимей,Прозрачна, словно бальный тюль,Без тяжести дневной и грима,Кусочек счастья – без пилюль.

Смиренный вопрос, без права на вечность

Навеяно молитвами Судного дня

Смиренный вопрос, без права на вечность,Ещё далека дворовая слякоть,Знакомый мотив, как запах аптечный,Зачем же, еврей, молиться и плакать?Тебе же не больно, – скажем, немножкоТрясёт в лихорадке слабое тело,Белеют мозолистые ладошкиВцепившись в скамью. А вечность звенела:Послушай мой друг, ты всё-таки выжил.Удушливый пепел в том небосводе,Смотри мне в глаза, подвинься поближе,Не плачь – тяжело тебе на свободе?Тебе от свободы некуда деться?Смотри, как луна по небу гуляет.Тяжёлая память, нежное сердце,И вечность тебя всегда обласкает.Вручив монпансье, кусочки зефираИ шею замазав алой помадой,Весёлая вечность светлого мираСмеётся и дышит лунной прохладой.Ночной поцелуй, простая наградаИ вечности неразборчивый лепет:Не плачь мой еврей, так плакать не надо,Смотри, как луна красуется в небе…

Тель-Авив – плейбой

Неспящий город, комнаты и крыши,Несутся тени в гонке лиц слепой,Используя прохладное затишье,Вкушает негу Тель-Авив – плейбой,И бесшабашно двери на запореЛомает Тель-Авив десятки лет,Зовя любовь и отметая горе —Ликует небо в честь его побед.Чудесный город – для людей в обносках,Для молодых – он так честолюбив,Для стариков и беженцев сиротских,И для детей – любим и терпелив.Он – в барах бесподобных и похуже,Где все равны, и где открыта дверьДля тех, чья жизнь – листва в прозрачной луже,Будь ты студент или миллиардер.Когда к утру свой плащ срывает мореИ в омут страсти падает поэт,И нет дверей, и страхов на запоре,И городу лишь шторм гудит в ответ —Тогда шальная шуба дождеваяПокроет мокрый город Тель-АвивИ молвит томно туча озорная:«Плейбой – возьми с собой… презерватив».

Течёт вульгарный макияж

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Хамсин (арабский) – сухой ветер, перемещающийся из пустынь Северной Африки.