Счастливый месяц Дон. Путевой дневник ДонАвтоЭксп-2013

Мы остановили машину на Красном Холме – у памятника-колонны, поставленного на месте, где находился стан темника Мамая, и посвященного Дмитрию Донскому. Рядом с памятником построен Храм Сергия Радонежского, благословившего великого князя на битву. Отвесив пару колких шуточек в сторону нашего татарского друга, мы окончательно распрощались с Куликовским полем и отправились на место первой ночевки на природе.

Несемся по дороге, пересекая обширные ярко-желтые поля подсолнухов, освещаемые солнцем. Как же я люблю эти подсолнухи! В них отражается радость жизни. Сердце наполняется теплотой при виде этих желтоголовых полчищ. Когда приехали в Орловку, долго выбирали подходящее место, останавливаясь то здесь, то там, объезжая заросшие ручьи и труднопроходимые места, искали наиболее комфортный участок и, в конце концов, нашли таковой. Заглушив мотор, разложили на берегу необходимые вещи: спальники с пенками, стол, складные кресла, коробки с хозяйственным добром. Взяв по бутылке пива и поставив кресла лицом к Дону, Наиль с Максом тут же плюхнулись в них, безразличные ко всему остальному. «Остальным», то есть, как минимум, ужином, занялся я. Солнце плавно подошло к горизонту, напоследок раскрасив небо всеми оттенками розового. Меню было составлено и одобрено ещё по дороге: салат из огурцов и помидоров, гречка с тушенкой и перцовая водка. Для подогревания пищи в полевых условиях у Макса было взято несколько газовых горелок со специальной насадкой, чтобы ставить на них кастрюли, чайники, сковородки и другую посуду. Отличная вещица, между прочим, такая горелка! Ужин был готов в два счета и удался (надо себя похвалить) на славу. На небе уже высыпали звездочки, из динамиков в салоне раскрытой машины раздаётся весёлая песенка «And your bird can sing» The Beatles, мы разливаем по последней рюмке перцовой в завершение ужина. У каждого из нас она идёт по-своему: Макса погружает в задумчивость, меня обращает в умиротворенное созерцание, а у Геннадия и вовсе не идёт – вероятно, так сказывается то безумное количество пива, которое он вливал в себя на протяжении всего этого дня. На улице совсем не тепло. Далеко не тепло! Я достал из своей походной сумки всю имеющуюся там одежду и нацепил на себя: две пары шорт, две футболки и две кофты. Тут же снова стал себя ругать за то, что не прихватил с собой никаких брюк. Количество звезд на небе растет в геометрической прогрессии. Мы уселись поближе к изгибу Дона, обратив взор на запад, где всего пару часов назад солнце опускалось за горизонт. Макс постарался обратить нас в слух и поставил свой первый донской музыкальный микс. Подобных миксов он «слепил» целых восемнадцать – по одному на каждое «открытое» место ночевки. В миксе Макс наложил различные звуки природы, записанные им же самим, всяческие отрывки известных и неизвестных музыкальных произведений, какие-то диалоги, записанные им же в компании друзей или совершенно случайных людей. Звучало это довольно интересно, однако Наиль дослушивать до конца не стал – нечистые силы уже утянули его осовелый и опьяненный организм в спальный мешок. Мы же, оставшись в креслах, дослушали микс, поделились впечатлениями от первого вечера на природе, и, только вконец озябнув, закутались в свои спальники. Звуки ночной природы не менее прекрасны, чем её вид, в них даже есть особый, мистический шарм – именно ночью тебе ничего не мешает вкусить эти звуки во всём их разнообразии, отдавшись им полностью. Лёжа на мягкой траве в спальнике, извивая ледяные ступни ног в тщетной попытке их согреть, я вглядывался в бесконечность звездного неба и задумывался о молчаливости звёзд. Мы не можем даже представить себе, какой звук издаёт падающая звезда или, например, звезда, которая уже умерла, но свет от которой ещё долго будет виден землянам. О чем переговариваются альфа, бета и йота Возничего? Кстати, я никак не могу его отыскать. Наверное, звёзд слишком много, чтобы рассмотреть среди них очертания любимого созвездия. Ладно, потом найду. Несмотря на то, что пальцы ног уже онемели от холода, а подушка уже успела намокнуть от образовавшейся на ней росы, заснуть мне всё же удалось.

4

День руин. Первые мистические впечатления. 03.08

Осиновая гора

Наша первая ночевка на природе удалась на славу. Можно смело закрывать глаза на то, что пальцы рук и ног отваливались от холода, когда мы засыпали, а весь спальный мешок вместе с подушкой и головой, разместившейся на ней, были обильно покрыты росой, когда уже наступило утро. Кроме этого, ночь была волшебна. Уже давно я не спал так крепко. Все мои переживания по поводу «открытых» ночевок были тут же отброшены, когда я открыл глаза в седьмом часу. Ранние солнечные лучи отражались в мелких капельках росы на паутинках, наскоро сплетенных работягами-пауками меж высоких травинок. Когда я вылез из мокрого спальника (мокрым он был только снаружи) и протер глаза влажными от росы ладонями, то увидел перед собой извилистый участок реки, по гладкой поверхности которой плавно стелился туман. Повернув голову, взглянул на соседние спальники – умиротворенное выражение лица Наиля изобличало самую приятную фазу его сна, когда организм даже не помышляет о пробуждении, массивная фигура Макса угадывалась под храпящей и периодически вздымающейся грудой тёплых вещей (Макс оказался самым подготовленным к холодным условиям, нацепив шерстяные носки, тёплые спортивные брюки, толстовку, расстелив один спальник на траве и накрывшись другим, что, тем не менее, не избавило и его от холодной дрожи в конечностях), в общем, просыпаться они не планируют. Что ж, мне это даже на руку. Чтобы согреть своё околевшее за ночь тело и сбросить с себя путы остаточного сна, я решил пробежаться вдоль берега. Через три сотни метров я спустился к реке, чтобы, зачерпнув донской водицы в ладони, омыть заспанное лицо. Прибежав обратно к нашему лагерю, я вскипятил чайник, отведал овсяной каши с фруктовым пюре, запил завтрак чаем и раскрыл путевой дневник. Начал заносить туда свои первые впечатления, но через некоторое время процесс пришлось прервать – постепенно проснулся Макс, а после и Наиль. Я поделился с ними своими утренними эмоциями и разделил чайную церемонию, сопровождавшуюся красивой музыкой из колонок, подключенных к плееру Геннадия. Но надо и честь знать – пора собирать лагерь. Компактно уложив все вещи в машину, мы раскланялись этому месту и поехали к следующему.

Мы всё ещё в Тульской области, колесим по её просторам, озаряемые задорными лучами солнца, под свист канюков и шум колес нашей дорогой машины. На пути нам попадаются разрушенные дома (в стене одного из них зияет огромная сквозная дыра), заброшенные церкви, в которых ещё пытаются сохранить хотя бы подобие алтаря те, кто ещё не утратил веру и приходит сюда поболтать с Богом, глубокие лужи и труднопреодолимые ухабы. Названия сёл вызывают улыбку на лице: Гай, Бегичево, Стрешнево, Полибино. В последнем из них стоит первая в мире гиперболоидная башня – её сконструировал и построил гений отечественной инженерной мысли Владимир Григорьевич Шухов. Он представил своё творение на Всероссийской выставке 1896 года в Нижнем Новгороде, а там башню выкупил известный меценат Ю. С. Нечаев-Мальцов, который примерно в это же время пожертвовал колоссальные средства на строительство музея изобразительных искусств в Москве (мой любимый столичный музей, между прочим) – львиная доля затрат пришлась на его кошелёк. Хорошо, когда у тебя вот так запросто может заваляться парочка-другая миллионов в кармане. Так, в общем, башня переехала в усадьбу Нечаевых к дому богатого купца и по сей день радует глаз посетителей. Как я уже сказал, товарищ Шухов был одним из величайших инженерных умов во всем мире, однако ему не очень повезло с местом и со временем, в которых пришлось трудиться – на реализацию его гениальных изобретений требовалось невероятное количество металла, но в военное время весь запас последнего уходил на создание оружия, поэтому большинству творений Владимира Григорьевича так и не посчастливилось предстать широкой публике. Зато нам посчастливилось увидеть, потрогать и даже чуть-чуть забраться на первый в мире гиперболоид. Сделав на память ещё несколько фотографий, мы отправились на место ночевки с простым названием Осиновая гора.

Почему-то до некоторых пор я был уверен, что гора «Осиная», представляя, с какой природной силой нам предстоит бороться, но Макс развеял мои заблуждения. Выбранное Максом и одобренное нами место для лагеря находится в красивой ложбине. В двух метрах от машины торопливо течёт Дон, скрываясь за густо покрытым деревьями берегом на повороте. Пришло время ставить палатку. Процесс довольно увлекательный и совсем не сложный. Палатка оказалась гораздо больше, чем мы все предполагали – огромный четырёхместный шатёр с предбанником-тамбуром и внутренним подвесным «мешком» с москитными сетками, предназначенным для спального пространства. Спать в такой – одно удовольствие. Пока солнце ещё не скрылось за деревьями на противоположном берегу, мы немного поиграли в так называемый пляжный теннис (нечто среднее между бадминтоном и пинг-понгом). После игры пивные братья плюхнулись в кресла, набрав холодного аперитива и наслаждаясь атмосферой, а я снова принялся за стряпню – вскоре на столе уже красовался салат с помидорами и китайской капустой, гречневая каша с тушенкой и водка «Добрая», чей «нрав» был оценен нами по достоинству. Узнал о том, что мы уже находимся в Липецкой области я лишь во время прослушивания донского микса номер два от Макса, когда разглядывал этикетку местного пива «Приятель».

После совершения этого ритуала наш донской эксперт решил привнести ещё один. Для начала Макс запустил музыку «транс», предварительно добавив несколько слов о ней. Он поведал о том, что настоящий «транс» сопровождается танцами на природе под вспышки яркого света, при этом танцоры должны быть абсолютно наги. Чтобы танцевать под открытым небом в чём мать родила, мне не нужен никакой «транс» – любая музыка сойдёт, Наиля тоже заставлять раздеваться не нужно, а для Макса это обряд. В общем, скинули мы с себя всё что было и пустились в пляс. Откровенно говоря, танцы эти больше походили на какую-то феерию безумия, на языческие забавы и сатанинские призывы, тем более, что сопровождались они дикими криками и несмолкаемым хохотом. Мерцающий фонарь, переходящий во время исполнения из рук в руки, дополнял эту инфернальную картину. Всё-таки долго в ночной прохладе голышом не попляшешь, и через некоторое время мы по очереди заползли в наш теплый «мешок».

Правда, заснуть сразу удалось лишь самому пьяному из нас – чтобы погрузиться в беспечный сон, Геннадию достаточно было лишь принять горизонтальное положение. Мы же с Максом, едва успев пожелать друг другу приятных снов, услышали престранные булькающие и харкающие звуки, доносившиеся с реки. Обуреваемые любопытством с легкой приправой страха перед неизвестностью, мы вылезли на разведку. Каково же было наше удивление, когда мы узрели, а точнее определили по характеру звуков и перемещающемуся под водой густому лучу яркого света фонарика, плавающего в реке ночного водолаза. – Наверное, ищет раков, – предположил наш гидролог. Ещё какое-то время пронаблюдав за передвижениями водолаза, мы вернулись в палатку, куда наш меломан Макс уже притащил колонку, чтобы засыпать под любимую музыку. Ещё долго мне не давал спать раздающийся из динамика рычащий голос солиста группы «Metallica». Все эти вечерние события привели мою психику в тревожное состояние, проявившее себя в кошмарном сне, действие в котором происходило на кладбище, где меня преследовала черная старуха-пожирательница мертвецов. Она прыгала с могилы на могилу, выкапывала гробы и потрошила их. Вскочил я в холодном поту и, выбравшись из палатки, вздохнул с облегчением – первые лучи солнца уже осветили верхушку утёса вдалеке.

5

День плотин. Ближе к лесу, как говорил Мопассан3. 04.08

Плющань

Сегодня ребята потрудились пробудиться раньше, чем вчера, поэтому путевым заметкам пришлось уделить меньше времени. Здоровый завтрак с мюслями и молоком (даже Наиля удалось склонить к непривычному для него утреннему приёму пищи) под аудиоспектакль по Сергею Довлатову «Компромисс пятый». Несмотря на то, что мы довольно быстро покинули Осиновую гору, разбудившее меня солнце успело уже куда-то скрыться от наших алчущих взоров. Пока мы едем в машине, серость за окном не так расстраивает. Макс привёз нас на Черный яр – очень живописное место на большом возвышении, где по преданию когда-то давно жил разбойник Кудеяр, который грабил сплавляющихся по Дону купцов. Грабежи решили остановить и начали охоту на разбойника. Но Кудеяр этот также слыл колдуном, и, когда казаки схватили и сбросили чародея-разбойника в Дон с вершины Черного яра, то сокровищ его не нашли. Ходили слухи, что он закопал эти сокровища и поставил своего верного коня охранять их, превратив его в большой булыжник. Поэтому громадный камень, красующийся на склоне этого Черного яра, так и называется – «Лошадь Кудеяра». Мы обошли кругом эту «лошадь», но сокровищ искать не стали. Красивое место, красивая легенда, но надо ехать дальше.

В селе Требунки мы повстречали мужичка на велосипеде, который переплавляется через Дон вплавь, гребя одной рукой, а другой – держа свой байк над водой. Вот какие в нашей стране живут люди! Люблю наш народ – он простой, веселый и неприхотливый, для счастья ему много не нужно.

Приехали в город Данков. На центральной площади ещё не убраны декорации со Дня города – видимо, праздник был совсем недавно. На большом полотне один под другим изображены два герба – Липецка и Данкова. На первом можно разглядеть дерево-символ – липу, а на втором – лошадь и щит с мечом. Слева от главной площади (главенство её мы определили по возвышающейся в её центре скульптурной фигуре Владимира Ильича) расположен краеведческий музей города, который мы не преминули посетить для ознакомления. Меня больше заинтересовала экспозиция природы края – чучела птиц, животных и картинки насекомых, обитающих в этих краях. Я бы ещё долго мог разглядывать фигурки жаворонков, свиристелей и куниц, если бы Наиль не одёрнул – всему надо знать меру.

Следующим пунктом для нас стал красивый городок с «пернатым» названием Лебедянь. Первым делом посетили место, где жил и работал строитель-энтузиаст, местная знаменитость Л.В.Мулярчик, который задумал построить в Лебедяни – что бы вы думали? – метрополитен, и на протяжении многих лет товарищ Мулярчик стремился претворить свою идею в жизнь. Говорят, что протяженность его частной линии достигала двухсот метров. А ведь это сравнимо с железнодорожной линией Ватикана. Сейчас вход в тоннель закрыт местными властями, но у берега можно не только увидеть, но и потрогать своими руками самодельный крейсерский буксир работы того же Мулярчика. Человек, в общем, был весьма одарённый и незаурядный, хотя, по словам его соседей «у себя на уме», из-за чего выслушивал частые недовольства со стороны жителей. Ну разве не чудесно, что с вами бок-о-бок живут и плодотворно трудятся такие оригиналы. Это же здорово!

В центре города мы зашли перекусить в кафе «Час Пик». Дешевая и вкусная еда, симпатичные и обходительные девушки – официанты и бармены. Насытив опустевшие чрева, мы решили устроить обзорную прогулку по городу, но, едва успели дойти до первой смотровой площадки, с которой открывался великолепный вид на город и реку, а также на развлекающуюся вдалеке грозу, как эта самая гроза с невообразимой быстротой добралась до нас – ей хватило не больше десяти секунд, чтобы преодолеть несколько километров и обрушиться на нас крупным ливнем. Тут уж было не до развлечений. Пока добежали до машины – промокли до нитки. Наиль с Максом отправились в продуктовый, а я остался в автомобиле восторженно внимать оглушительным раскатам грома над головой, слизывая стекающие по щекам капли дождевой воды. Когда пивные господа вернулись из «Магнита» с набитыми провизией на вечер пакетами, дождь перестал – гроза как мгновенно нас настигла, так же неожиданно и оставила нас, унося вдаль сверкающие вихри. Мы направились ей вслед – в поселок Троекурово. Не то, чтобы успели соскучиться, просто было по пути.

Возле Свято-Димитровского женского монастыря, который с недавних пор открылся после реконструкции, мы свернули к широкому месту русла реки Красивая Меча, где до сих пор стоят, правда, порядком поточенные водой, останки гидроэлектростанции, работавшей тут с 1953 по 1974 год. Она прекратила работу, поскольку мощные и быстротечные воды Красивой Мечи стали разрушать конструкции ГЭС. В бетонных плитах образовались промоины, которые увеличиваются с каждым годом, постепенно обнажая крепкий скелет арматуры. На стене у крутого склона, поросшего колючими кустами, по которому я из авантюрных соображений решил вскарабкаться, была установлена траурная памятная плита Васе Зайцеву – мальчику, трагически погибшему на этом месте пару лет назад. В один из солнечных дней, когда он прыгнул в речку, его накрыло огромной бетонной плитой. Человек пьёт воду, вода камень точит, а камень убивает человека. Вот такая игра судьбы. Я ещё не раз в мыслях представил Васю Зайцева, судорожно хватаясь за колючки, чтобы не полететь со склона и не увековечить своё имя на плитке по соседству с ним. К счастью, колючки помогли.

Помянув «лихом» бедолагу-паренька, мы проехали чуть дальше по берегу в соседнее село Курапово, где остановились у скалистого известнякового берега. О живописности кураповских скал я читал, пока ехал в машине, но увидеть их вживую и поползать по ним гораздо интереснее. Макс просит нас с Наилем не забывать о безопасности и быть предельно аккуратными, дабы не повторить несчастную судьбу троекуровского Васи, ведь известняк – штука очень ненадежная. Не стали волновать нашего заботливого друга и вернулись на твердую почву. Насладившись кураповскими красотами, мы почувствовали легкий голод, а, значит, пора ехать к запланированному Максом месту очередного ночлега. Лесополоса в заповеднике Плющань. Очередное смешное название. Из-за постоянного дождя, пусть и моросящего, на пути до заповедника нашему Outlander-у пришлось несладко, а, точнее, нечисто. Размытый водой чернозём образовал вязкие грязевые лужи, густые капли которых вылетали из-под колес кроссовера и врезались в его боковые и передние стекла. К раме прилипли толстые грязевые наросты. Объехав заповедный лесок почти до конца, мы всё-таки обнаружили неприметную опушку под покровом густой листвы деревьев, где уже до нас кто-то ставил лагерь. Макс поудобней припарковал машину, а мы с Наилем уже быстро и умело соорудили палатку, так как дождь всё ещё доставал нас, да и солнце уже давно село, и наступал вечерний сумрак, плавно переходящий в ночь. Я быстро состряпал ужин – по большому счету, я лишь нарезал салат и разогрел оставшуюся со вчерашнего вечера гречку. К этому мы еще присовокупили две купленные в «Магните» поджаренные на гриле курочки – et voila! Сопровождаем ужин всё той же «Доброй» и наслаждаемся приятной атмосферой леса – вокруг нас одни кустарники, дубы, липы, а под ногами валяются многочисленные желуди и из кустов выглядывают редкие шляпки сыроежек. Макс не зря нас привез сюда – у него всё по плану. Даже очередной микс не простой, а лесной. Уханье совы, шелест деревьев, топот кабана, трели сверчков и песни цикад – всё вплетено в канву почти получасового музыкально-звукового коллажа. Когда водка закончилась, мы снова перешли на перцовку. И снова неудачная попытка подружить её с Наилем. Он никак не желает пускать её к себе, так сказать, «в дом» дальше прихожей-пищевода – после бесплодных споров с «привратниками» желудка её пинком вышвыривают на улицу. Что ж тут поделаешь – пусть сами разбираются и не мешают мне наслаждаться моментом. Эстетический восторг от ночной лесной картины, которая предстает перед нашим взором, и ощущение присутствия в ней вновь заставляют отбросить страх перед холодом, скинуть с себя всё одеяние и танцевать от счастья. Вскоре восторг утихает, и появляется желание слиться с лесным умиротворением, забравшись в палатку. К моему разочарованию, такое желание рождается лишь в моей голове. Наиль, уже уснувший в палатке не по своей воле после утомительных распрей с перцовкой, также не по своей воле просыпается, когда я начинаю зарывать в спальник своё замерзшее тело – его тормошит уже порядком наперцованный Макс, который всё требует продолжения своих голых танцев под гипнотизирующий транс. Мои призывы к человечности лишь подогревают пьяный задор этого уже объединившегося танцевального дуэта, и в ход идёт уже тяжелый рок, адские звуки которого, раздающиеся из колонок, уже затащенных в палатку, практически вытряхивают из меня последние остатки той умиротворенности, которую я тщетно мечтал слить с природной. Собрав оставшуюся волю в кулак, я закрываю глаза и замолкаю, подключая единственного помощника в такой ситуации – игнорирование всех выходок и глупых вопросов моих хулиганистых сокамерников. К счастью, приём работает, и через некоторое время я уже пытаюсь абстрагироваться не от тяжелых и громких звуков невыносимой музыки, а от размеренного естественного звука храпящих слева от меня тел. В конце концов он убаюкивает и меня, и вот она – долгожданная гармония леса.

6

День успешных завершений. Долгожданная кровать. 05.08

Елец

Легкий завтрак с мюслями и молоком сразу после пробуждения всех элементов нашей лесной команды. Пока Макс составлял план сегодняшнего переезда, мы с Наилем в два счета собрали палатку и упаковали всё в машину. Пора выдвигаться. То зависающий в воздухе, то моросящий дождик снова подпортил нам дорогу, и, пока ехали по чернозёму, мы дважды чуть серьёзно не застряли в грязи. Машина вихляла своим массивным задом, словно похотливая пьяная шлюха, прогуливающаяся на шпильках по Булонскому лесу. Едва мы выезжали на грунтовую дорогу, отряхивая с колес грязевые лепешки, как «блудливый зад» снова заносило в чернозём – нашу «девку» после освежения вновь тянуло к приставучим клиентам. Как она не озорничала, Максу удалось-таки её усмирить, и вскоре мы заехали в спокойное заросшее густой травой местечко. Здесь в Дон впадает река Сосна. У этой дельты первоначально предполагался сегодняшний ночлег. Сквозь высокую траву и вязкую грязь мы прогулялись до устья Сосны. Макс не стал утруждать себя фотоаппаратом, но я его примеру не последовал и, надо сказать, совсем не зря. Живописность места меня очаровала. Макс был тысячу раз прав, когда планировал тут ночевку. Валяешься ты, значит, в этих зарослях, справа от тебя ласково течет элегантная Сосна, а слева её накрывает своим потоком Дон, который тут уже заметно шире, чем в Орловке или же у Осиновой горы. Но уж очень соблазнительно близко эта красота оказалась к важному стратегическому пункту нашего путешествия – городу Ельцу. Перед теплой душевой устоять трудно – за три дня мы уже провоняли, как свиньи.

Налюбовавшись видами с кустистого холмика перед слиянием двух рек… М-м-м… В голове эта картина мне представилась в виде стройных ножек, стыдливо заложенных одна за другую, прикрывая лоснящийся густой пушок внизу живота, где верхняя ножка – это Дон, который закрывает от нас другую ножку – Сосну, а дельта Венеры – тот самый кустистый холмик, за которым стоит наша честнáя компашка. Я даже сделал набросок в дневнике.

Но, о чем это я? Возвратимся из грешных мыслей на грешную землю. В общем, насладившись эротичным видом природы, мы вернулись в наше авто, а уже совсем скоро были в Ельце. Во-первых, сегодня нас ожидает встреча с интересной и милой девушкой Катей, фотографиями которой мы уже успели налюбоваться, подобно недавним природным видам. Во-вторых, мы сможем вдоволь нагуляться по городским улочкам и заведениям, пока наш боевой конь, я имею в виду автомобиль, будет заслуженно отдыхать во дворе гостиницы. Ну, а в-третьих, как я уже говорил, все мы: и Макс, и Наиль, и я, и даже наш «конь» – уже покрылись грязью и требуем тщательной мойки.

Итак, немного покрутившись вокруг того места, где по нашим данным располагается отель с ароматным названием «Базилик», мы всё же отыскали его в неприметном и узком проулке. Пройдя в наш номер, я первым делом сбросил с себя одежду и залез в душ. Макс с Наилем, зная, что я там пробуду долго, не растерялись и отправились в пивной магазин. Немного выпили там, немного принесли в отель. Разливное, в пластиковых стаканчиках. На этот раз нам выделили трехместный номер, в котором, правда, было только две кровати – большая и маленькая. Нас с Наилем не смущало такое положение вещей – мы уже привыкли спать под одним одеялом, но Макс не мог не отпустить по этому поводу шутку-другую. В ответ ему могу сказать, что на его кровати мы с Наилем могли бы легко поместиться, а он на нашей – с трудом.

Когда все привели себя в порядок, мы отправились на площадь, где блестит на солнце бюст Ленина, чтобы встретиться с прекрасной Екатериной. Я заметил её ещё издалека и, вынужден заявить, что мои ожидания полностью оправдались. Невысокая милая девушка с волосами цвета льна (сразу вспомнил Дебюсси), приятной наружности, с лукавым взглядом серых глаз и несменной улыбкой страстных губ на загорелом личике. Погода уже успела настроиться на нужный лад, и солнечные лучи освещают стены и крыши невысоких домишек, лица прохожих, зеленые кроны деревьев и голубые купола Вознесенского собора, возвышающегося над городом. Мы прошли несколько метров по красивому пешеходному мосту через Сосну, чтобы оценить оттуда вид города, но, столкнувшись взглядом с какой-то пивной на этой стороне реки, повернули обратно и устроились на лавках за свободным столиком. Надо же отметить знакомство! Катя оказалась, к тому же, весьма интересным собеседником, в ней сразу чувствуется необычный взгляд на вещи – мы быстро нашли общий язык. На причале возле пивного бара стояло необычное судно под названием «речной трамвай» – самодельное плавательное средство с мотором, на мой взгляд, очень удобное. Коллективно приняв предложение Макса прокатиться по Сосне на этом «трамвайчике», мы забрались на борт, естественно, прихватив с собой парочку больших кружек. Водитель трамвайчика – милый дедушка, который, сколько себя помнит, прожил в Ельце, рассказал немного о себе и о городе по пути нашей водной прогулки.