«Сканер сознания» – это взгляд изнутри, – метафорически глубинное видение людей самых различных уровней, профессий и характеров. «Сканер сознания как бы «сканирует» мир, показывая реальную суть человека, – без вуали и обмана, сохраняя лишь образ, неотделимый от жизни, а также (в поэме «Пути восприятия») поэтически открывает другую реальность, недоступную обычному восприятию, но воспринимаемую пробуждённым сознанием.

Когда-нибудь мы станем ближе,И мир откроет свой секрет,Который тайно всеми движет,В сердца вливая вечный свет…

Роли

Хорошо занимать удобное место,Отсеивать блеф, шиковать и командовать;Нелегко понимать, что все мы – не вместе,И нервную горечь развеивать мантрами.Недурно иметь обустроенный офисИ нежно хамить неурочному гостю;Нетрудно облом трансформировать в повесть,И глядя на псов, не обгладывать кости.Приятно вводить людей в медитацию,Сметая хандру волевым наслаждением;Непросто из боли извлечь информацию,В озноб не ввергая своё окружение.Удобно считать, что важны только нужные,Не погружаясь в тревожные таинства;Несложно понять, что просты лишь снаружи мы,А внутри – как миры, не познавшие равенства.Приятно себя выдавать за посредника,За редкую душу, гуру, и жать почести;Досадно метаться по дому в переднике,Осознавая, что нет славы в отчестве.Отрадно владеть виртуальными флангамиИ в новых объятьях не править желания;Непросто озвучивать душу фалангамиИ в буре страстей обретать недеяние.Приятно искать упоения в опциях,Имея десерт или виски с содовой;Опасно теряться на грани пропасти,Когда не спасает ни крик, ни «сотовый».Непросто терпеть фанаберию улицыИ из тоски извлекать философию;И лишь на спине невозможно сутулиться,Когда гравитация круче профиля.Престижно считаться мерилом истины,Но нет никого, кто б себя не учитывал;И странно, что в этом миру артисты мы,Но только сюжеты Земли не прочитаны.

Там, где нас нет…

Там, где нас нет – не боятся потерьИ дышат теплом земли;Там, где нас нет – поют о любвиИ не считают рубли.Там, где нас нет – плавно плещутся волныИ тонет в бокалах закат;Там, где нас нет – видят место под солнцемИ держат свободу в руках.Там, где нас нет – занимаются делом,В умах обретая твердь;Там, где нас нет – играют в войнуИ верят в лёгкую смерть.Там, где нас нет – не сжигают мосты,Вращая в судьбе чистоган;Там, где нас нет – всякий флирт —как ламбада,И всюду – гашиш да туман.Там, где нас нет – не ломают интригИ шарм оживляют как порох;Там, где нас нет – не меняют форматаИ гасят счета форс-мажором.Там, где нас нет – занимаются делом,Из мук выжимая смех;Там, где нас нет – всякий жест это касса…Любимая, спи; в этих сметах нас нет

Деньги

День.По взвинченным думам вращается спрос.Тон.Время – в запасе. Движенье. Мир прост.Дань.Тотализатор запущен в прогресс.Стон.Хроника драм обращается в пресс.Грань.В регламентах – чистка, в умах – Вавилон.Блеф.Плывут чудеса из туманных времён.Бум.Товарные песни шлифуют мозги.Крах.Тонут в интригах дары и долги.Роль.Гейшевым телом владеет секрет.Торг.Чековый код размыкает запрет.Пир.Плавится шарм в фейерверке страстей.План.Проблемы сметает протектор идей.Долг.Пули осели в горячих телах.Клан.Скальпель магичен; свобода – в руках.Фарс.В аттракцион превращается бал.Счёт.Шедевры – по курсу, модели – на банк.Боль.Слепая любовь запеклась на устах.Взгляд.Весна расплескалась в забытых глазах.Шанс.Горечь в груди печатает след.Транс.В ушах – гул, в ладони – хлеб.

Реверс

У каждой медали – две стороны,Две жизни и два лица;И если одна – словно песня весны,Другая – секретный фасад.Когда вездесущая действом горит,Обратная – сна печать;И та, что наружу – всегда говорит,А скрытой велит молчать…У всякой натуры – две стороны,Два голоса, две борьбы;Но, чтоб ни случилось – они верныЕдинству судьбы.Одна не имеет ни стен, ни завес,Другая – как тайный джинн;Но, стоит почуять простор в голове —И путь – лишь один.

Соблазн

Он скроён из интриг,он летит сквозь табу;Он не ведает бед,проникая в толпу.Он шлифует себятам, где все – как один,Он идёт напролом,чтоб не ведать руин.Он закручен игрой,в нём поёт колесо;Он шифрует свой путь,если блеф – налицо.Его жертвы гибки,точно кошки в ночи;Он их кормит с рукии свивает в плющи.И выносит вперёдзолотая стезя,А тоска не страшна,где бояться нельзя.Где ни уз, ни друзей —там гудит беспредел;Но хранитель судьбынавсегда улетел.Пыл исходит на пепел,судьба – Фаэтон;И на экстренный случай —секретный патрон.Он спокоен и крут,как законченный бред,Чтоб никто не спросил,в чём значенье побед.

Стратегия духа

На улицу выйдя, смотри, зыркай в оба:Нет ли поблизости шлюх и бомжей;Ибо они просекают на пробуЭнергию нужных – открытых людей.Бывает и проще: гуляет прохожий,А сам так и рыщет, кого б подвампирить;Другой же – как тихий маньяк из Камбоджи,Пронюхает дозу халявы, и стырит.А есть и другой уникальнейший метод:Сидят за столом кореша и подружки,И кто на подсосе – страдает умело,Чтоб сил поднабраться в уютной пирушке.Но есть и похлеще дела в этих сферах, —Когда полноценный гудёж, да с приплясом,Найдётся всегда не имеющий меры,Вот тут-то его поимеют всей массой…Однако бывают и круче ловушки:Когда подчинённый напротив патронаСебя ощущает тупицей Петрушкой,И не постигает энергоурона.Но есть и ещё понахрапистей тяга,Когда подзаправка в толкучке, на нервах;А те, кто мудрей – разговором во благоИмеют свой допинг – добавку энергий…Но как происходит всё это? А просто:От них отделяется хваткий флюидИ тут же цепляется чутко и остроЗа хавку энергии, – душ общепит.И этот паскудный шпион раздербанитНевинного лоха, жующего чипсы,И он возвратится домой как из бани,В которую сток провели трубочисты.Иной тут же спросит: «А как защититьсяОт этих диверсий, швыряющих в жуть?»Спокойно! У нас ведь не морды, а лица,А значит, и в теле не тяжесть, а суть…И суть эта вольно себя проявляет,Когда, например, созерцаешь зарю;Как плавно и вольно сиянье играет!И вот – я уже не томлюсь, а парю.И крылья мои для подонков незримы,Их тварям голодным никак не понять;Я вижу чуть больше, чем принято ими,Поэтому знаю, кого объезжать.А если упырь вдруг упёрт, как шлагбаум, —Включаем энергию внутренних сил,И этой вот мощью вампира сшибаем,И он понимает, как скучен дебил.Всё просто, ничуть не сложней, чем в ОнлайнеВсё лайкать подряд и пьянеть от кумира;Одно лишь условие здесь: в тонком планеДолжна быть защита – отвязка от мира.

Нега

Скрипка взыграла нервамискандально и вольно…Мысли рассеялись первыми,блажь пала застольно.Зал отрезвел на скорую,шик вздыбил дымку;Имидж устал быть опороюбез передыху.Дрогнул ажур, сплин вышибло,вспыхнули чувства…В мир, заболевший крышами,дышит искусство.

Пир

Тебя томит угрюмый быт,А раздраженье гасит лира;И ты гудишь в игре судьбы,Меняя трепетных кумиров.Тебя пьянит жеманный лад,На одиночестве играя,И из золы восходит сад,Плодами душу сокрушая.Есть упоенье в голытьбе —По лицедейству – обнаженьем!Ну а тоска – всегда в себе,И снова дни – как пепел в пене.Заманчив жертвенник мечты,А для иных – интим без края;Но дышит боль из маеты,Ни мук, ни масти не меняя.Ты бьёшься птицей голубойВ дыму пленительного пира…И упиваются тобойНеутолимые кумиры.

Страсть

Слов не бросая на ветер,Хочется петь и плакать;Жил-был на белом светеХлопец, любивший мякоть.Был он не жлоб, не барин,И не жуир с излишком;Просто совковый парень, —Тот, что учён по книжкам.Облик держал по стилю,Жил без цепей на вые;Девки его любили, —Все мы, как есть – живые.Он отметал напрягиИ разгрызал апломбы;Не допускали влагиГлаз лобовые помпы.Как-то его я встретил,Душу умыв тоскою, —Он куропатками бредилИ лопотал про жаркое…И на сезон отстрела(Ценишь ли жизнь, охотник?)В воздухе боль закипела,Плоть щекоча до икоты…С небом – игра не в прятки,Дичь не меняет крова;Осень дымила сладко, —Горечь дышала кровью…Но через твердь и слякотьЖизнь обретает меру;Хлопец, любивший мякоть,Как-то почуял нервы.И тошноты не выдав,Страсть превратилась в будку…Просто он вдруг увидел,Как умирала утка.

Скрипач

Упругий смычок встрепенулся по жесту,И раненый мир обнажился в глазах…И в струнах разъяв роковое блаженство,Мятежная скрипка оплакала зал…Судьба вакханальных прелюдий банальна,Гудящий кабак отуманил печаль;И звон, оживляющий ближних и дальних,Весельем наполнил бокалов хрусталь.Проста клиентура, душе нужен праздник,Играет скрипач, ублажая гостей;Фортуна оценит богатых и разных,И Муза – в купюрах, а мастер – ничей…Сцена, ты – власть безымянной богемы,Верен гармонии твой фаворит;Олихорадив застольные темы,Вольная музыка в венах гудит.

Композитор

Он пишет чувствами оркестраВсепроникающую быль;Он правит звук не ради кресла,В котором жизнь тиха, как пыль.Он собирает свет в аккорды,Круша апломбы на ура;Его желанья жгут на фортеИ в голове шалят ветра.А под ударами кадансаРассудок рухнул, не дыша…И из немыслимого трансаВыходит вечная душа.

Писатель

Альтернативный слогДелает бедных богатыми;Только, сбивает с ногЛитературная каторга.Вместо свечи – звезда,Вселенная влита в глазницы;Завтра придут сюда,Чтобы от быта забыться —Свежие, стойкие, праздные,Старые, новые, разные,Люди полузнакомые,Гости полузаконные.Будьте хмельны, бездельные,Будьте любезны, похмельные,Будьте хранимы, верные,Будьте верны, известные.Но под тоски булыжникомСердце рыдает и мается;Чувства поделены с ближними,Только тоска не ломается…Утро – награда терпению,Праведник не одинок:В душу тепло откровенияВыплеснул вольный восток.

Поэт

К чему поэту лекаря?Он жизнью болен;И в дар ему лады парятОт колоколен.Он нищ, как пёс, но вынес Бог —Открыл дороги,Чтоб не забыл среди заботДуши тревоги.Надменный босс остолбенел:«И смех, и слёзы;Ну что за блажь – ни стен, ни дел,А только грёзы?..Что за восторг – плодя долги,Дробиться в рифмахИ вырываться из тоскиПохмельным хрипом?»Ответил мальчик Небу в лад:«Вы, дядя, – дурень;Поэты сердцем говорятИ нежат бури.Ну а тоску не перегрызтьЗвериным толком,Когда в очах сияет ВысьИ млеют волки.Как скрипка предана смычку, —Поэт жив Небом…»Душа повышибла тоскуИ в сердце – нега.

Сын богемы

Сын богемы, играющий в тон Небесам,Ты овеян свободой и отдан судьбе;И беда не пройдёт по твоим временам, —Ты душою – со всеми и сам по себе.Ты в мечтах отворяешь сады и поля,И из пепла восходят живые дары;В этой битве за жизнь все приёмы стары,Если надо – ты снова начнёшь всё с нуля.Наготой – по шипам да восторгом – по льдуТы плывёшь и гудишь, не студя головы;А в очах – высота, и товар не в ходу,И всё ближе стихия невинной травы…Холод серых людей, ни кола, ни узды;Это время любить, если боль метит след…Ты горишь до конца по закону звездыИ в судьбе оживает бессмертный рассвет.

Шарм

Узда самоуспокоеньяСильней вакханального жараИ хмель упоительной лениШвыряет в мистерию шарма…Сей жанр обнажён и отваженВ борьбе за Адама и Еву;И переплавляются в жаждуПлоды чудотворного Древа…Крутись, чумовая свобода,Даря упоение драме;В метаньях душа сумасбродна,Пока не объята годами.Я верю во всё дорогоеВ краю беспредельного жанра, —Я видел, как плачут изгоиПод небом осеннего шарма.

Искусство Дао

Свои по зову не приходят?Чужие ставят на крутых?Ликуй, душа, – ты на свободе,Где нет ни мёртвых, ни живых.Но равнодушие фатально,И стоек имидж не всегда…Храни себя в зеркальной тайнеИ продвигайся как вода.

Вид на жительство

Усталость и блажь одолев,Отсеяв реальность от снов,Трезвеющий мир добывает свой хлебИ крутит живое кино.Оставь завоёванный быт,Пройди по остывшей земле;Смотри, сколько жемчуга возле корытИ сколько железа в золе…А время играет свой гимн,И каждый овеян мечтой;Раскуривай счастье, плыви из тоски,Но трепет обуздан сумой…Душа голосит по-иному,А звёзды горят как всегда;И сила дорог возвращает к родному, —Туда, где огонь и вода.

Синдром медных труб

Он покрыл зеркалами родное жильё,Он поставил надёжные двери;Он просёк солидарных, отсеяв жульё,И в судьбу безоглядно поверил.Он кручинил ненужных, скирдуя бабло,И напряги гасил «Ахтамаром»;А в отвязке гремучую крышу снесло,Но и дурь не колотит задаром.И ловя наугад мимолётный ажур,Он желаньям дарил зажиганьеИ вкусил мимикрии от жарких натур,Оглушив медным тазом сознанье…А потом он устал от пиров без причинИ ушёл в меланхолию транса;А луна оживила горячку в ночи,Узаконив синдром реверанса.Эта жуть – как бальзам для сдуваемых крыш,Только, мне это всё – по баяну;Как ни бей себя в грудь – выше слов не взлетишь,Только птицы поют без обмана.

Лучезарное эго

Он такой же, как все, – беззащитный и смертный,И в любой крутизне заминирован страх…А кому-то – в облом баснословные сметы,И душе остаётся гореть на устах.Он вгоняет в пиар даже личные чувства,Выставляя страданья свои напоказ, —Подзарядка от публики! Чем не искусство?Ну а дальше – по плану: и бум, и Парнас.Он желает фанатам спасенья от Бога,И персты ставит веером – все при перстнях;Лучезарное эго – большая подмогаДля движенья по курсу в незримых цепях.Мне загадочно то, как мы любим легенды;Кто вчера был кумиром, сегодня – штукарь.А душа – вне игры, и её кинолентыНеизменно ясны, как проспект и фонарь.А не лучше ли вникнуть – куда мы несёмся,И озвучить живое биенье сердец,Раскалённых от битвы за место под солнцем,И в себе уместивших и скорбь, и венец?Почему-то такое не очень-то катитВ этом мире, желающем жрать и блистать;Но когда-нибудь Ангел прошепчет нам: «Хватит…»,И взойдёт ураганом Вселенская рать…

Железная леди

Неприступная леди,Томный взгляд с холодком;Дух шаблонных трагедийНе проникнет в твой дом.За рулём «Мерседеса»Ты сканируешь мир;И твоих интересовНе нарушит кумир.Ты плывёшь по проспектам,Как по грёзам – Ассоль,Не меняя свой вектор,Без поправки на боль.И надёжные людиТвой престиж берегут;Только, что с ними будет,Если рухнет их труд?..Твой фасад предназначенЛишь для важных персон;И в тостах за удачуФокус притч запрещён.Твой бой-френд крут и стоекИ в бою, и в любви,Отстоит и укроет,И настрой обновит.И никто не посмеетОтменить блажь затей;Но в игре без отменыЕсть тревожная тень…Неприступная леди,Затуманенный взгляд,Пронеслась вдоль трагедийБез дороги назад.Но её тормозамиСтал слепой форс-мажор;Горечь вышла слезамиИ открытым стал взор.Словно сердце проснулосьВ дикой гонке мечты,И она содрогнуласьОт сквозной пустоты…От внезапностей больно,И снобизм рухнул в шок;Но она стала вольнойКак рассветный восток.Стала чувствовать радостьИ любить без причин;И не нужно парадов,Чтоб уйти от кручин.

Героиня гламура

Она жевала попкорнИ смотрела кино,В котором каждый мотивПохож на ход в домино.И применяя сюжетВ осовелом быту,Она пыталась пыл грёзПревратить в красоту.И каждый новый герой,Приходя в её дом,Играл шаблонную роль,Чтобы напиться потом.Она меняла игруИ кудри красила хной,Вгоняла перлы в язык,Летя в кураж с головой…Она глотала «Мартини»И вести со льдом,Вникая в чистый контактМеж ключом и замком…Но ни одна красотаНе станет жить как цветы,В системе ценность – в ином,И здесь банкуешь не ты.И ни один ловеласНе озарит, как Амур;Кому – блаженство и свет,Кому – бабло и гламур.Она устала смотретьЧумовое киноИ поняла: есть лишь мир,В котором счастье – одно.Сколько стоит билетОт мечты до Парнаса?В нас – и сила добра,И любовь без причин…Утоляет ли сердцеМогучая касса?Лишь вода знает путьБез огня и руин.

Раба Мельпомены

Мадам, если это любовь, —Зачем Вы идёте по краюИ, бурю во мне пробуждая,В себе исчезаете вновь?Мадам, если это печаль, —Зачем, не отведав и чая,Вы так приближаете даль,В шептаньях одежды теряя?Мадам, если Вы – навсегда,Зачем говорить о свиданьях,Вгоняя себя в ожиданья?В песках не растут города.И если Вам сладостен флирт,Нужна ли бравада элиты?Душа не бывает убита,И лишь временами болит.Мы выстроим быт по Фэн-шую,Примерим виссон и меха;Но что озарит голь стиха,Когда пыл тоскою задует?Мадам, если это судьба, —Зачем Вы смертельно сквознаяИ, как Мельпомены раба,Такая моя и чужая?

Понты

Он считал себя одним из крутых,Он полезное искал только сам,Он заучивал свой имидж, как стих,И фиксировал устойчивых дам.Он крутил баранку, как Бельмондо,Успевая обыграть форс-мажор;Он тянул интим, как виски со льдом,Но не знал, что есть ещё и минор…И въезжая в оголтелый расчёт,Он хватался за приманку, как лох;А в груди плясал холодный фокстрот,Но от этого лишь глубже был вдох.И пьянея от пленительных книг,Он листал труды властителей дум,И считал себя таким, как они,Только слишком голосил тяжкий ум.Он хотел казаться круче других,И гостям дарил внезапный облом;Но своя тоска не манит чужих,И таланта не прибавит апломб.Он в дебатах слышал только себя,И в мечтах как супермен всё умел;А легко ли шиковать не любя?И его манил ажур новых тел.И не слушая подсказок Судьбы,Он всё чаще повторял букву «Я»;Но, как водится, бесплодны дубы,Даже если вся посадка своя.Он заучивал свой имидж, как стих,Он полезное искал только сам,Он считал себя одним из крутых,И сокровище отсеял, как хлам…

Правила тупика

Заходя в тупик,Никого не обвиняй;Будь как дома,Накручивай шик,Но никому не открывай.Это аксиома.Когда ж понесёшься вперёд,Пробив тупиковую стену,Как беспардонная фура,Не будь оголтелым, —Закрой за собою проходТой же структурой.

Душа и карьера

Она чтила стиль, как типичная леди,Имела доход и приличный офис,Но, опьянённая статусом «профи»,Не отделяла зёрна от плевел.Её волновали оккультные тайны,Как, впрочем, и всех, шлифовавших карьеру;Реально ж она в небесах не витала,Жила как умела и чуяла меру.Ценила подруг и соратников дела,Даря понимание нужным и важным,Чеканила имидж изяществом телаИ квоту вниманья делила не с каждым.Её привлекали персоны богемы,Вальяжные мэтры и перлы искусства,И всякий анонс пропиаренной темыОна принимала заученным чувством.И в томном пылу дорогих вечеринокОна постигала значенье актрисы, —«Вся жизнь – лишь театр…»И любой фотоснимокВ системе контактов фиксировал визу.Но в жизни игре не бывает отмены,И если вошёл – то отказ невозможен;Бывает, уходят в запой супермены,Бывает, и гениям статус положен…И леди, идущая в ногу с системой,Внезапно тоску ощутила по чувствам, —По тем, настоящим, что сносят все темыИ кровь ускоряют живучим искусством.И вырвав себя из цепного респекта,Она вдруг разверзла дремавшую силу…И, словно река без цепей интеллекта,Гармония душу её утолила.

Сила наречия

Паренёк ругался матом,Крыл и малых, и больших;Грел в себе неадеквата,Мат внедрял в ядрёный стих.Воздух матом бил повсюду,Кайфовал от шалых слов,Будоражил узы блудаИ пижонился как лох.А потом лишился речи,И постиг внезапный транс…И увидел мира вечность,Как негаснущий экран.Там деяния роились,Чувства, мысли, голоса,И слова друг друга били,Словно тешилась гроза.Только странное теченьеВ бездну шло стезёй без виз,Точно дикое влеченьеТот поток тянуло вниз…И увидел тот парнишкаМир, где всё диктует брань,И ненужная мораль —Как захлопнутая книжка.Там никто ни с кем не дрался,Мерк любой во мраке взгляд,И никто не озарялся, —Всё гасил ударный мат.Дух высасывала бездна,И держала всех в уздеБезотказно и железно,И жирела на беде.Души петь пытались тайно,Чтоб разъять цепную муть,Но незримо и фатальноГолоса срывались в жуть.Эта бездна расширялась,Проявляя суть узды:Мрачных сущностей ораваОбращала в брань лады.И никто не мог до срокаДух от пут освободить, —Ярый гнёт слепого рокаПринуждал пути забыть.И парнишка содрогнулсяОт таких чумных оков,И внезапно окунулсяВ дивный омут чутких слов.Те слова спасеньем былиДля пропавших и больных,И шальные твари взвыли,Свет почуяв от живых…И свободу постигая,Души пели гимн любви;Ну а сфера та шальнаяБранью крыла тех, кто взвит.Только мат уже не трогалНи пропавших, ни живых;Просто мрачная дорогаПотеряла визу ввысь.И парнишка тот беспечныйВдруг запел без матерщин;Это кровное наречьеВ нём раскрыло дар души.

Как распознать шарлатанов

У шарлатанов есть влечение к престижу —Целенаправленно использовать слова,Чтобы других принизив, стать самим повыше,Внушая всем, что только их стезя права.

Натура без данных

Мадам без лица и фамилииВ Онлайне кропала стихи,Тащась, как Левша от блохи,Как если бы грант посулили ей.Рифмуя свои ощущения,Она постигала суть роз,Себя обжигая томлениемИ вспышкой бунтующих грёз.Ей нравилось быть обожаемойФанатками с патокой фраз;И с тоном, почти осязаемым,Она постигала экстаз…Как странно вживаться в Офелию,Играя без глаз и без губ,Себя озаряя доверием,Чьё действие – не для Гекуб.Случались, однако, и казусы,От коих бы спятил Пегас;И дама, как тол, безотказная,Муар обращала в каркас.И мерно скрипя всеми нервами,Даруя Онлайну ликбез,Она шиковала манерамиНатуры, дремучей, как лес.А тайна всегда притягательна,Она окрыляет мечту;Но самость, что всюду влиятельна,Вгоняет мозги в маету.Такие вот выдались пенияВ Сети виртуально шальной;Нужны ли ей стихотворения?Ей ближе расклад ролевой.Устал изумленьем томиться я,Поставив слова на места:Когда оживают амбиции,Теряется вся красота.

Виртуальный тролль

Он безымянный и безликий,Он – просто виртуальный тролль;Он не штудирует великих,Ему плевать на фейс-контроль.Он кропотлив и односложен,И лексиконом ядовит;Его чужая радость гложетИ свет идей томит и злит.Он прячет суть под хитрым «ником»И млеет в нём, как тварь в манто,Дырявя душу вольным кликомИ становясь как решето.И запотев от шалых реплик,Он ловит кайф, как наркоман…И обживает странный трепет —Дебилизации капкан.

Люди

Есть люди, взлелеявшие комплиментИ вечно крутые, как памятники;Есть люди, использующие момент,И действующие, как маятники.Есть люди, ведомые криком «Ура!»,И те, кто не хочет светиться;Есть вольные пахари и мастера,Естественные, как птицы.

Притча про Осла

Жил на свете Осёл, он любил погулять,Пощипать ячменя на халяву,Поваляться в траве, позевать, помечтать,И придумать большую забаву…И однажды его осенила мечта —Стать крутым без хлопот и сражений,Чтоб иметь уваженье и хваткой блистать,Кайфовать и не ведать лишений.Он хоть был и ослом, но с мозгами дружил,И приняв озарение в разум,Навигатором пастбищ себя объявил,Заодно заклеймив скотобазы.За благие позывы – поклон и респект,И зверушки к Ослу потянулись;Но водилось ещё и зверьё без опек,А такое – не хавка в бауле.И смекнул предводитель: быть мудрым важней,И он стал толерантен и мягок,И зверью предложил часть хороших полей, —Хватит всем и кореньев, и злаков…Что волкам до того? Им и лес – как жнивьё,Ну а байки – забава для нищих;И дошло до Осла: каждый чует своё,И находит-таки то, что ищет!И от дум оголтелых Осёл возмужалИ слегка помутился рассудком:«Жуть прошла стороной… Ну а кто правит бал?Здесь зависимы все от желудка…»Он валялся в траве и смотрел в небеса,Где летали весёлые птицы;Что-то пели они, и в живых голосахБыл вопрос; и вожак стал томиться…И подумал Осёл: «Нужно их припахать —Этих птах, что поют и порхают;Что за польза от них? Их язык не понять,А на пахоте прок и от лая…»И он стал призывать лошадей и быковПресекать дармовое веселье;И пришлось погружаться в деянья козлов,Что гребут урожаи, не сея.И клеймил он ленивых: – Торчите в мечтах,А за вас чужаки здесь ишачат!..Невдомёк ему было, что в этих делахКоноводят рогатые мачо…«Что ни день, то разборка… Ну что за буза —Бить копытом и ставить на стадо?Для тупых – тупики, ну а вольным – стезя;Есть идея, она – то, что надо…»Так кумекал Осёл, просекая пути,(Он уже обалдел не на шутку)А покой – в колее, лучших пут не найти,Если быть назидательно чутким…И он начал вещать про загробную жизнь:– Этой доли никто не минует!И врага – без суда на рога, на ножи!А ленивых кнуты облюбуют.И в себе ощутив доминанту скалы,Он крепчал и мозгами, и мордой,Говоря: – Здесь достойны любви лишь ослы,Остальные же – низшего сорта.Тут Осла понесло, и пошёл он чудить —Сочинять грозовую сатиру;И его ишаки стали больше любить,Как никак – подарил голос миру.Но и этого мало, – Осёл дал понять,Что способен не только на байки,И в округе своей стал ослов собирать,Призывая громить злые шайки.Тут допёрло до тех, кто на это пошёл,Что с волками ослы не воюют;Как и водится, всякому зверю – свой дол,И вожак напрягался впустую.Сумасбродство – как мыло, и скользок нахрап,Наорался – и в сено, в отвязку…А зверьё – начеку, и упруга мощь лап;Как не вспомнить тут важную ласку?– Вы владеете всем! Вам хвала и почёт!А уродов мы враз обуздаем!Так витийствовал шалых премудростей мот —Тот Осёл с языком краснобая.Всё закончилось мирно, Осла отсеклиОт угодий – ушёл он за нивы…И поют Небеса о свободе Земли,Чьи надежды Вселенной хранимы.

1 2 >

На страницу:

Перейти

1 из 2