Сеть Петровского. Часть 2

Он перевел взгляд левее и снова увидел их. Федосеев и Королев, как ни в чем не бывало вошли в аудиторию и собрались усесться на места в аудитории. Антон Алексеевич прищурился.

– Молодые люди, а вы к кому пришли? – вкрадчиво спросил он, глядя на них.

– Как куда? К вам на пару! – Федосеев и Королев переглянулись, а затем с крайним удивлением уставились на Семенова. Похоже, они не ожидали такого развития событий.

– Ко мне на пару? – Семенов вскинул брови, – не помню, чтобы допускал вас до своих занятий…

– В смысле? – Федосеев (а преподаватель теперь уже их различал) уставился на Антона Алексеевича.

– В прямом, – Семенов пожал плечами, – у вас не закрыты два прошлых семестра. Новая дисциплина является прямым продолжением той, которую вы целиком пропустили. Так что допускать вас до занятий без базовых знаний я не имею права…

– Но как?! – Королев вытаращил глаза, – у нас же сдано все!

Антон Алексеевич покосился на аудиторию, затем вновь повернулся к своим прогульщикам.

– Идите сюда! – распорядился он, отойдя поближе к двери, – вещи с собой захватите! Захватите-захватите, чтобы два раза не бегать!

Федосеев и Королев приблизились к нему.

– В общем, так! – тихо сказал Семенов, – повторяю еще раз для пассажиров различных типов, извините, бронетехники: вы не посещали мои занятия за два семестра ни разу! Дисциплину у вас веду я. Не заведующий, не замдекана, а я: Семенов Антон Алексеевич, если вдруг не знаете. До своих занятий я вас не допускаю, так как я зачет вам не ставил, ибо просто не за что. Не знаю, кому вы там сдавали и, честно говоря, не хочу знать. Это на вашей совести и на совести тех, кто нечестно нарисовал вам этот зачет, – Антон Алексеевич переводил взгляд то на одного, то на другого, – а теперь можете быть свободны. Это все.

– Антон Алексеевич, но нам сказали ходить к вам! – начал Федосеев.

– Решайте это с теми, кто вам сказал! – отрезал Семенов, – я не знаю, что вам делать. Идите к заведующему, в деканат, в ректорат и так и скажите: Семенов не допускает нас до занятий. Все, друзья, мне нужно подготовиться к паре, не отнимайте мое время! – он развернулся и собрался вернуться за преподавательский стол.

– Антон Алексеевич, а оно надо? – Федосеев угрожающе прищурился. Семенов резко обернулся и несколько секунд пристально смотрел на студента. Федосеев шумно сглотнул и отвел глаза.

– Всего наилучшего, ребята! – бросил Семенов и больше уже не обращал на них никакого внимания.

***

– Петровский!

– Здесь! – Петровский поднял руку, показывая преподавателю, где находится.

– Романова! Романова здесь, отлично… Рысева! Рябухин! Где опять Рябухин? Понятно… Савельева!

– Нет! – подала голос староста.

– А с Савельевой что? – пожилая преподавательница удивленно посмотрела из-под очков, – показалась ответственной… случилось что-то с Савельевой?

– Она… она, в общем, в больнице, ее не будет, – пробормотала староста, немного потупившись, – Олеся Витальевна, я вам потом все объясню…

– В больнице? – преподавательница подняла брови, – ладно, понятно, причина уважительная. Пусть выздоравливает.

Петровский с Асхатом переглянулись. Асхат пожал плечами. Петровский покосился на старосту Настю, которая сидела с напряженным лицом и о чем-то шепталась со своей подружкой…

После звонка они с Асхатом первыми покинули аудиторию. Настя вышла спустя пять минут в окружении своей свиты. Все девочки продолжали о чем-то переговариваться.

– Настюх! – Петровский окликнул старосту. Та обернулась и сделала вопросительный жест головой, – Насть, иди сюда! – позвал Петровский.

– Что, Кость? – староста подошла к нему и вопросительно посмотрела. Стайка девушек остановилась поодаль, не спеша удаляться.

– Что там с Анькой такое случилось? – спросил Петровский, глядя на маленькую Настю сверху.

– В больнице, я же сказала Олесе Витальевне, – уклончиво ответила Настя, – Кость, нормально все, выздоровеет. Не переживай…

Староста собралась уходить, но Петровский резко поставил руку на стену, перегораживая ей проход. Асхат встал чуть правее, отрезая все пути к отступлению. Настина свита напряглась и уставилась на них.

– Костя, в чем дело? – возмутилась она, – пройти дай!

– Настюха, я тебя четвертый год знаю! – Петровский смотрел ей в глаза, – и вижу, когда люди мне врут! Давай рассказывай, что там с Анькой такое? Я, может, помочь хочу. Я же не зла вам желаю…

– Кость, ну там личное… – Настя опять попробовала уйти от ответа.

– Настюх! – Петровский повысил голос, – сколько раз я вам всем помогал? Хоть раз было такое, чтобы подвел? Давал я повод себе не доверять? Люди просто так в больницу не попадают. Нет, был бы роддом, я бы отвалил без вопросов, но чует мое сердце: ничем хорошим там и не пахнет… говори!

Петровский смотрел на Настю, как удав на кролика. Подружки что-то возмущенно запищали, но слишком боялись его, чтобы напрямую вмешиваться. Настя поняла, что выхода нет…

– Короче, она в шестой… – буркнула староста, опустив глаза.

– Шестой?! – Петровский опешил, – но это же «травма»! Что случилось? Сбил кто? Как она?

Аня была хорошим и порядочным человеком. Петровский всегда хорошо к ней относился, выделяя из общей массы «планктона» и «курятника». И сейчас по-настоящему переживал.

– Да нет, – тихо сказала Настя, – короче, это… напали на нее…

Петровский посмотрел на Асхата. Тот тоже был крайне удивлен.

– Напали? На Анюту? Кто?

– А я откуда знаю?! – разозлилась Настя, – она в сознании, но не говорит… боится, наверное. Ты пройти мне дашь или нет? Я тебе и так уже много сказала!

– Ладно, иди, – Петровский пропустил старосту, которая поспешила ретироваться. Ее подруги тоже удалились, недобро косясь в его сторону.

– Натравят они на тебя когда-нибудь своих избранников! – Асхат мрачно усмехнулся.

– Да пускай! – хмыкнул Петровский, – открутят голову мне, кто их проблемы с сессией решать будет! Ладно, это все не суть… Асхатик, надо к Аньке ехать!

– Надо, – Асхат кивнул и одарил Петровского ехидной ухмылкой, – хочешь просто привезти ей фрукты или…

– Или! – отрезал Петровский, – никому нельзя спускать беспредел, понятно? Савельева в своей жизни мухи не обидела! И какая бы тварь на нее не накатила, надо найти и наказать! Или ты против? – он прищурился.

– Нет, я не против, – Асхат пожал плечами, – только искать ты как будешь, если Анька молчит? Пытать ее станешь?

– Не знаю пока, – Петровский покачал головой, – сначала давай просто доедем до больницы, поговорим с Аней. Может, с нами и захочет поделиться…

– Ну-ну! – Асхат недоверчиво хмыкнул и двинулся по коридору вслед за Петровским.

***

– Антон Алексеевич, позволишь войти? – Карнаухов заглянул в кабинет Семенова, параллельно осматриваясь по сторонам.

– Ну, как я могу запретить целому декану! – Антон Алексеевич улыбнулся, – добрый день, Алексей Станиславович, проходите, конечно же! Что-нибудь случилось? – он слегка приподнял брови.

– Ну, как тебе сказать… – произнес Карнаухов, присев на стул напротив стола Семенова, – Антон Алексеевич, позволь, я прямо, ладно? – он внимательно посмотрел на Семенова.

– Разумеется, – Семенов согласно кивнул, – по-моему, это наилучший вариант…

Говоря, Антон Алексеевич продолжал попутно заниматься своими делами, так и не опустившись на стул. Декан набрал полную грудь воздуха. Излагать проблему он не спешил, словно стеснялся чего-то. Антон Алексеевич вопросительно смотрел на него и тоже молчал.

– Антон Алексеевич, что там за проблемы у тебя со студентами? – спросил, наконец, декан.

– Проблемы со студентами? – Антон Алексеевич удивленно поднял брови, хотя в целом догадывался, о чем сейчас говорит Карнаухов, – речь о каких-то конкретных студентах? Потому что, если в общем…

– О конкретных! – отрезал Алексей Станиславович, – конкретно о студентах третьего курса Федосееве и Королеве, – он, прищурившись, посмотрел Семенову в глаза.

– А, эти… – Антон Алексеевич медленно кивнул, – ну, так у меня с ними проблем нет, – он сделал небольшую паузу и продолжил, – нет взаимоотношений, нет и проблем. Я их, по сути, вообще не знаю. У них да, у них проблемы, насколько мне известно. С посещаемостью. Но это уже их личное дело, они люди взрослые…

– Антон Алексеевич! – декан сердито посмотрел на Семенова, – ну мы ведь не первый год работаем! К чему вот эти театральности?

Семенов тяжело вздохнул и с сочувствием посмотрел на Карнаухова.

– Действительно, Алексей Станиславович, мы работаем не первый год! – сказал он, – раз вы пришли ко мне сами, значит, вы прекрасно ориентируетесь в ситуации. Говоря напрямую: Федосеев и Королев игнорировали дисциплину на сто процентов, вы это знаете, я уверен. И все остальное тоже знаете. Говоря напрямую: Алексей Станиславович чего вы конкретно хотите?

– Антон, – декан в первый раз за все время разговора обратился к нему без отчества, – ты прекрасно понял, чего хочу. Ну, зачем ты все опять усложняешь? – он с надеждой посмотрел на Семенова.

– Я усложняю? – хмыкнул Антон Алексеевич, – по-моему, это кто-то другой все усложняет, нет? – он недобро прищурился, – все ведь просто, Алексей Станиславович! Просто не ходить на занятия, потом кто-то просто ставит им мой предмет без моего участия… а раз так просто поставили один раз, так в чем проблема? Поставят и в другой, как выясняется, мое присутствие вовсе необязательно! – он вновь недобро усмехнулся, – а раз все так просто и от меня все равно ничего не зависит, так кто усложняет? – Семенов посмотрел на декана сверху вниз, – зачем усложнять жизнь ребятам и отвлекать их от важных дел моими занятиями, если для зачета посещение необязательно? И зачем вообще меня впутывать, если спрашивать все равно никто не собирается? – он замолчал, продолжая сверлить декана сердитым взглядом. Карнаухов чувствовал себя в проигрышном положении, и это его дико злило, так как он был выше по должности. Но сделать с этим он ничего не мог…

– Антон, – негромко начал декан, – ну зачем ты так?

– Как? – Антон Алексеевич сел за свой стол и подался чуть вперед, – зачем делаю свою работу так, как велит устав ВУЗа и Конституция Российской Федерации? Наверное, потому что таковы мои обязанности, как преподавателя…

Карнаухов снова тяжело вздохнул и побарабанил пальцами по столу. Затем поднял взгляд на Семенова.

– Антон, – начал он также тихо, – если сам понимаешь ситуацию, то зачем?

– А затем, что моя совесть будет чиста! – отрезал Семенов, – я не торговал образованием и никогда не буду! Если кто-то делает в обход, пожалуйста, я все равно бессилен помешать. Но и меня никто впутать во всю эту грязь не сможет…

– Антон, выбирай выражения! – потребовал декан.

– А я выбираю, – парировал Антон Алексеевич, – я просто называю вещи своими именами. Алексей Станиславович, если вас не устраивает моя работа, вы, как мой начальник, можете поднять вопрос о введении санкций в отношении меня вплоть до увольнения. Но не требуйте от меня того, чего, как вы сами давно знаете, я никогда не сделаю, – он твердо посмотрел декану в глаза.

– Ой, ладно Семенов, какое увольнение! – декан с досадой отмахнулся, – просто пытаюсь говорить с тобой на человеческом языке. А ты никак не хочешь идти навстречу… – он поднялся со своего места.

– Нет, Алексей Станиславович! – Семенов был тверд, – вот это не имеет ничего общего с человеческими взаимоотношениями…

– Все понятно, – Карнаухов резко отвернулся и зашагал к входу из кабинета. Уже в дверях он обернулся: – я понимаю и, что бы ты там ни думал, уважаю твои принципы, Антон. Но нельзя идти против системы. Это глупо и бессмысленно. Она просто сломает тебя… – декан хмуро смотрел на Семенова.

– Может, однажды и сломает, – Антон Алексеевич кивнул и, немного опустив голову, добавил уже тише, но так, чтобы услышал декан, – но уж точно никогда не нагнет…

Не говоря больше ни слова, Карнаухов покинул кабинет, сильно хлопнув дверью.

***

– Ну как ты? – Петровский с сочувствием посмотрел на лежавшую на кровати Аню. Она выглядела плохо: вся в синяках и ссадинах, на голове виднелся след от рассечения. Оставалось только гадать, кто мог сделать такое с никому ни разу не желавшей зла девушкой…

– Спасибо, Кость, уже лучше! – Савельева слабо улыбнулась, – спасибо, мальчишки, что пришли! – она посмотрела на Асхата, стоявшего у белой стены. Фролов, которого Петровский тоже поставил в известность, ходил по палате туда-сюда, хрустя кулаками, чем вызывал волнение Аниных соседей.

– Сядь, не маячь! – одернул Петровский, тоже заметив это. Дмитрий плюхнулся на свободную кровать, – да ну какое тут спасибо, Анют! Четыре года вместе учимся, как родные уже. Еще заходил кто?

– Девчонки были, – Аня кивнула, – Олег, конечно. Сейчас вот должен подойти, с работы только освободился, – она с трудом приподнялась на кровати и бросила взгляд на настенные часы.

– Ты лежи, лежи! – Петровский осторожно остановил ее. Затем обернулся к своим приятелям и, наклонившись к Савельевой, почти шепотом произнес: – Анют, кто?

Он с надеждой смотрел на Аню, ожидая, что она все-таки скажет. Но Савельева лишь покачала головой.

– Анют…

– Кость, проехали… – твердо сказала Аня, – мало ли злых людей на свете. Я жива, больше меня никто не тронет, вот и хорошо. Проехали… – она сглотнула подступивший к горлу ком.

– Ань, ну нельзя же так! – горячо заговорил Петровский, склонившись над ней, – нельзя прощать такое, понимаешь? – он посмотрел ей в глаза, – поверь моему опыту: спустишь обиду – обидят снова, еще сильнее! Анька, да от тебя вообще ничего не требуется! – он едва не задохнулся от ярости, – ты просто… просто скажи, какая тварь это с тобой сделала, она пожалеет, что на свет родилась, я ее изживу к чертовой матери! – его глаза заблестели нехорошим и очень злым огоньком.

– Нет, Костя, – твердо повторила Аня, – поверь ты моему опыту: зло порождает зло, а насилие – насилие. Отпусти, Костик. Тебя это не касается. Да и меня коснулось случайно: не в то время не в том месте. Так что проехали. Ты лучше скажи: много я там пропустила?

– Да нет, не очень, наверстаешь быстро, – Петровский поднялся, поняв, что Савельева больше ничего ему не скажет, – выздоравливай, Анют.

– Спасибо вам, мальчишки! – Аня улыбнулась им.

***

В коридоре троица столкнулась с Олегом – Аниным парнем. Петровский, с которым они пару раз пересекались, коротко пожал ему руку и, похлопав по плечу, проследовал дальше. Олег двинулся к Аниной палате, держа в руке увесистый пакет с продуктами.

– Забавно, да? – Петровский остановился у окна и оперся на подоконник, – стоит кому-то заболеть, его начинают пичкать жратвой на убой, словно это реально поправит здоровье! – он кивнул в сторону палаты.

– Чего остановился-то? – осведомился Фролов, – пошли, тут ловить нечего, сам видишь. Я курить хочу…

– Подождем немного, – ответил Петровский, – мне бы с Олегом парой ласковых перекинуться…

– Думаешь, он что знает? – Фролов пожевал нижнюю губу.

– Вряд ли, – Петровский покачал головой, – не в этом дело. Парень горячий, может начать делать глупости. Как итог – башку отвинтят где-нибудь и конец истории, – он нехорошо ухмыльнулся, – а наша задача – не допустить этого…

– Ты его учить собрался? – Фролов недоверчиво посмотрел на приятеля, – и он прямо слушать тебя будет, ну-ну!

– По крайней мере, поговорю с ним, – отрезал Петровский.

В этот момент к ним подошел Славик, отправленный на это время на «разведку». Петровский сделал вопросительный жест головой.

– Пообщался я с медсестрами, – отчитался Логинов, глядя на компанию, – короче, никакой конкретной информации она не дала. Не отрицает факт нападения, менты, естественно, приезжали, но им сказала, что лиц толком не разглядела, кто – не знает, – Славик немного помолчал и констатировал: – врет.

– Знаю, что врет, – кивнул Петровский, – боится кого-то. Надо только узнать, кого именно. А там и до конкретных отморозочков дело дойдет…

– Узнавать-то как? – Фролов ухмыльнулся, – или, может, вырежем подчистую всю гопоту северо-западного округа? Нет, я так-то за, гадюшник редкостный…

Асхат и Славик тоже заулыбались, оценив шутку.

– Гадюшник, не гадюшник, а отморозков, способных сотворить такое с девочкой много не наберется, – задумчиво произнес Петровский, не сводя глаз с Аниной палаты, – пока ждем…

Олег появился в коридоре спустя полчаса. Подождав, пока он дойдет до лестницы, Петровский окликнул:

– Олег, на минуточку!

Анин парень обернулся и приблизился к компании. Он был на три года старше Петровского и уже работал в небольшой юридической консультации. Олег вопросительно смотрел на них.

– Привет еще раз, – начал Петровский, – сочувствую, Олег. Если помощь какая нужна, ты обращайся, поможем всем, что в наших силах и сверх…

– Спасибо, – Олег коротко кивнул, – вроде справляемся. Ладно, Костя, благодарю тебя, я…

– Олег, я попросить хотел! – Петровский перебил, – ты только выслушай, не заводись раньше времени, ладно? – он посмотрел на парня.

– Не понял! – Олег мгновенно напрягся.

– Послушай, Олег, – начал Петровский, – я тебя прекрасно понимаю и то, что ты сейчас чувствуешь – тоже. Но все равно прошу тебя: не делай глупостей, ладно? Горячку не пори!

– Петровский, я же сказал: не понял тебя! – повторил Олег еще более напряженно, глядя прямо в глаза.

– Да все ты понял, – уверенно сказал Петровский, – и я тебя по-мужски прекрасно понимаю. Но снова прошу тебя, на этот раз прямо: Олег, не лезь. Позволь нам самим все сделать…

– Чего? – Олег прищурился и надвинулся на Петровского, – ты предлагаешь, чтобы я забил, Петровский? А ты не охренел ко мне с этим подходить? – глаза Аниного парня загорелись злобой.

– Да я не предлагаю забить, ты не понял! – Петровский тоже не отводил глаз, – но просто в конкретной ситуации ты только навредишь, если полезешь! Виноватых все равно не найдешь, только самому голову открутят или посадят на хрен, ты же понимаешь! А мы все сделаем чисто и найдем конкретных отморозков, которые это сделали с ней! – Петровский посмотрел на Олега почти с мольбой, что было ему вообще-то не свойственно, – Олег, я тебе жизнью своей клянусь: мы найдем этих ублюдков и со свету их сживем! Эти твари пожалеют, что все еще дышат, слово даю! Хочешь, тебе отзвоним, как разыщем, сможешь в глаза посмотреть! Только сам пока ничего не предпринимай, я тебя прошу!

– Да пошел ты! – членораздельно сказал Олег с ненавистью глядя на Петровского, – следователь хренов! – он сильно толкнул Петровского плечом и почти побежал в сторону лестницы. Фролов дернулся было вперед и открыл рот, но Петровский схватил его за рукав.

– Осади! Пусть идет…

– Нет, ну а чего он так себя ведет? – сердито осведомился Фролов, – в рыло давно не…

– Поставь себя на его место, – спокойно сказал Петровский, – твою женщину избили какие-то отморозки, а левые щеглы, ну, то есть, для тебя щеглы, велят тебе сидеть ровно и ни черта не делать. Ты бы как поступил? – он вопросительно посмотрел на приятеля.

– В разнос бы пошел, – хмуро ответил Фролов.

– Вот-вот, – подтвердил Петровский, – и он теперь пойдет, – он кивнул в сторону лестницы, по которой только что быстро спустился Олег, – и теперь задача усложняется, играть надо на опережение…

– И что будем делать, детектив? – насмешливо спросил Фролов.

– Для начала надо не допустить, чтобы этому народному мстителю шею свернули, – ответил Петровский, имея в виду, естественно, Олега.

– И как же, следить за ним будешь? – осведомился Фролов.

– А что тебя так веселит, именно так, буду, – Петровский был серьезен, – а он уже приведет нас к каким-нибудь местным гопникам, если мой расчет верен. А дальше убьем двух зайцев: мстителя нашего спасем и местную шпану тряхнем, глядишь, расскажут чего…

– А расскажут? – недоверчиво спросил Фролов.

– Мне расскажут! – пообещал Петровский, вновь нехорошо сверкнув глазами, – короче, поднимаете Макарова, Соловья и Джамала. Слав, введешь в курс дела?

– Введу, – Логинов кивнул.

– Будем по очереди вести его, – продолжил Петровский, – не думаю, что это займет много времени. Фрол, ты разрешение на травмат получил?

– Ага, – Фролов утвердительно кивнул.

– Прекрасно, я тоже, – сказал Петровский, – пойдем сегодня с тобой и Макаровым.

– А не мало? – с сомнением спросил Фролов.

– Достаточно, мы там пока не войну устраивать едем, – спокойно ответил Петровский.

– Больше всего мне нравится твое «пока»! – хмыкнул Фролов, – ладно, а если он прямо сейчас самосуд вершить отправится, и мы опоздаем, такой расклад не учел? – он, прищурившись, посмотрел на Петровского.

– Нет, – тот отрицательно покачал головой, – местная отморозь выдвигается к ближайшим ларькам, паркам и пивнухам с заходом солнца. Адрес их я знаю, они с Анькой с этого года вместе живут. Выдвигаемся вечером. А там посмотрим, куда все это приведет…

***

– Реально ментом себя чувствую! – усмехнулся Фролов, барабаня пальцами по рулю. На улице уже почти стемнело. Они стояли на машине Дмитрия неподалеку от пятиэтажки, в которой жил Олег, в самом центре северо-западного округа Нобельска, считавшегося одним из самых криминогенных районов города.

– Уверен, что смотря боевики про крутых ментов, ты всегда мечтал о чем-то подобном! – улыбнулся Петровский, повернувшись к нему.

– Слушай, а ты вообще уверен, что твой план сработает? – осведомился Фролов, – не зря мы здесь сидим? Может, одумается и не пойдет никуда?

– Ты глаза его видел? – хмыкнул Петровский, – и бежал как резво. Нет, он не одумается…

– Спросить все забываю: с Маринкой вместе сейчас, нормально все? – вспомнил Фролов.

– Нормально, – Петровский улыбнулся, – окончательно съехались, живем в согласии в основном. Ну, не со своей же ей жить подружкой, как ее так, Кристина что ли… а мне с ней хорошо…

Он стал всматриваться в темноту двора, краем глаза рассматривая Макарова в зеркале заднего вида. Сергей сидел сзади и все время молчал. Ему не нравилось, что его выдернули среди ночи, более того, нужно было как-то объяснять это матери, которую никак нельзя было волновать…

– Сереж, порядок? – на всякий случай уточнил Петровский.

– Уже да! – фыркнул Макаров, – все настолько перемешалось за последний год, что вот такое уже в порядке вещей…

– Но ведь то, что мы сейчас делаем – правильно, разве нет? – Петровский провокационно улыбнулся, слегка обернувшись, – человека вот спасти пытаемся, разве это зло, Серег?

– Костя, мы давно обсудили с тобой все взгляды на жизнь! – отрезал Макаров, – давай не будем начинать…

– Ты и сам понимаешь, что мы делаем правильно, – заверил Петровский, – себя-то не обманешь, Серег…

В этот момент Фролов приподнялся и указал пальцем в сторону подъезда.

– А вон, смотри, наш! – весело заявил он, – нет, ну точно Бэтмен! Нет, ты только взгляни на него!

Олег, озираясь, вышел из подъезда. Несмотря на то, что на улице было тепло, на нем красовалась кожаная курка, под которую он спрятал небольшую биту. Нервно сглотнув, он спустился с крыльца и двинулся через двор.

– Нет, ну мститель народный, рыцарь ночи б…! – рявкнул Фролов, – местные отморозки оторвутся по полной!

– Как свернет со двора, трогай потихоньку за ним, – велел Петровский, – только внимания не привлекай…

– Да знаю я, опыт есть! – Фролов усмехнулся.

– И что, часто вы следите за людьми? – осведомился Макаров с заднего сиденья.

– Всякое бывает, – туманно ответил Петровский, – давай, Дима, поехали!

Фролов, включив только габариты, плавно тронулся с места. На улицах сейчас было тихо и привлечь к себе внимание было легко, поэтому приходилось держать приличную дистанцию. Олег уверенно шел куда-то, Петровский плохо знал этот район, поэтому пока не знал, куда.

– Костян, ко мне это… Соболев заходил, – негромко сказал Фролов, продолжая вглядываться в ночную темноту.

– И? – Петровский старался, чтобы голос звучал как можно более равнодушно, но блеск в глазах выдал его. Он все еще переживал из-за того конфликта с Андреем прошлым летом.

– Да ничего, – Фролов пожал плечами, – так, поболтали, у кого как дела и все такое. Да я, Костик, просто довожу до твоего сведения: Андрюха в городе. Может, пора бы уже зарыть топор войны? Дело-то прошлое, да и покусались из-за ерунды, по сути…

– Поживем – увидим, – Петровский поймал себя на том, что только что ответил любимой фразой Соболева. Воспоминания волнами нахлынули на него и он потряс головой, спеша отогнать их…

– Опа, а вон и местная фауна! – заявил Фролов, останавливая машину, – и, похоже, наш ночной мститель направляется к ним с вопросом!

Петровский проследил направление. Через дорогу от них находился ночной магазинчик, в котором, разными способами обходя закон, продавали спиртное в вечернее время. Площадку около заведения уже облюбовала вполне типовая компания в составе пяти человек. Парни распивали пиво и о чем-то очень громко и весело разговаривали, подкрепляя беседу крепкими выражениями. Слышно их было даже отсюда, однако тему дискуссии уловить не удавалось по причине приличной дистанции и обилия мата в речи. Олег сейчас уверенно направлялся в их сторону. Компания, заметив его, почти синхронно обернулась.